Текст книги "Вот это я влип (СИ)"

Автор книги: Алесандр Шамраев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Рао весело спросил, – И что, он посмеет выступить против царя?

– А что ему мешает, – это уже я вмешался в разговор, каждое слово которого ловили присутствующие на приёме, – дать по шапке царским дружинникам, а потом со всем своим добром и домочадцами уйти под крыло императора Веспа? Тут, старший брат, твоим дружинникам делать нечего, только кровью умоются. Давай-ка я отправлю пару-тройку десятков своих головорезов, а то засиделись они у меня без дела.

– А твои, брат, справятся?

– Справятся, только вот пленных не обещаю. Непринято в моей дружине пленных брать, вырезаем всех под корень, особенно тех, кто противопоставляет себя твоей воле и твоему величию. Хотя распоряжусь молодых девок и детей не убивать, а продавать в рабство, как военную добычу.

На том и порешили. Я заметил, как от дверей в мою сторону, непочтительно всех расталкивая, продирается Миха, – Солнцеликий Рао, позволь обратиться к брату? – Царь великодушно кивнул головой, а сам придвинулся к нам, чтобы слышать, что же собирается мне поведать начальник моей охраны.

– Господин, нельзя отправлять два или три десятка, остальные обидятся и решат, что вы им не доверяете. Предлагаю от каждого десятка выделить по пять воин, а в десятках пусть сами определяются, кто достоин, а кто нет. Двадцать пять ваши гвардейцев – это сила, тем более, что местные и рядом с ними не стояли, не в обиду вашей солнцеликости сказать.

– На твоё усмотрение, боярин Арчи. Ты слышал, всех мужчин, имеющих хоть какое отношение к роду Рытвин – под нож, девок и детей – в рабство. С боярином Глоб определитесь, какая часть добычи достанется вам за участие, но не более трети взятого на щит, а то знаю я вас, так и норовите урвать побольше. Иди распоряжайся, да передай Жану, что он остаётся за старшего, или ты не будешь участвовать в карательной акции?

– Как это не буду? А кто будет следить за тем, чтобы простой люд не трогали и крестьянских девок не портили? ...

К столу подошёл распорядитель и громко всем сообщил, что ещё два боярина, которые раньше входили в красную десятку от прохождения испытания отказались и согласны с тем, что их вычеркнут из этого списка.

– А теперь настала очередь тех, кто объявил, что в них проснулась древняя кровь и настаивает на включение в красный список.

Первым подошел неуклюжий и худощавый паренёк, он для чего-то вытер свои руки об одежду и с отчаянным видом схватил рукоять меча, немного подождал, словно не веря, что его никуда не швырнуло и он ещё живой, потом пританцовывая стал крутить мечом над головой, выкрикивая, – Я же говорил, а вы мне не верили. А ведь я вам говорил. Теперь и жениться можно...

Сам солнцеликий взял меч из его рук и положил на стол, – Сам ты, юноша, теперь жениться не сможешь. Тебе жену будут подбирать из боярского рода, в котором хоть чуть-чуть, но присутствует древняя кровь, хотя твоё мнение будет учитываться. Таковы правила, но я действительно рад, что красная десятка пополняется новыми членами и что боги не забывают своих детей. Назови своё имя юноша и род, к которому ты принадлежишь.

– Я Атик, сын боярина Юна Болюс

Когда кутерьма немного улеглась, к мечу подошла Анна и это вызвало ступор у всех присутствующих, кроме нескольких знающих. А когда она спокойно взяла меч в руку и показала несколько финтов, наступила мёртвая тишина. Наслаждаясь всеобщим вниманием сестра елейным голосом проговорила, – Вчера вечером я ещё нашла проход и склад древних в стенах этого дворца где хранится достаточно их металла и показала его солнцеликому. Но он всё равно настоял на том, чтобы я обязательно участвовала в испытаниях, хотя для чего – не понимаю. У меня есть свой именной, зачарованный клинок, который выковал мне мой брат, непробиваемая никаким оружием кольчуга, которую я сплела для себя и нескольких друзей сама из специальной пряжи древних, для чего мне это испытание – не понимаю.

– Боярыня Анна Страх, это обязательная процедура для всех тех, в ком течёт сильная кровь древних, – с трудом подавляя смех проговорил солнцеликий Рао. – Не нами это правило установлено, не нам его менять. Единственное затруднение в том, что если для избранных мужчин прописаны правила подбора им невест и будущих жен, то для женщин, учитывая то, что вы вдова, ничего подобного нет. Придётся как следует покопаться в книгохранилище, особенно в ещё неизученной её части...

Сообщение о том, что боярыня Анна свободная женщина, вызвало эффект разорвавшейся бомбы, а если правила для женщин не установлены, то она может сама выбрать себе мужа... Было интересно наблюдать, как часть присутствующие разделились на два лагеря, в одном преобладали девицы, которые старались поближе протолкнуться к долговязому новичку красной десятки, а вторая состояла из холостых мужчин и юношей, которые пытались обратить внимание сестры на себя. Анна же, чертовка, всем ласково улыбалась, кого-то даже приветствовала лёгким кивком головы, чем вызывала недовольство солнцеликого...

Я считал, что уже прекрасно знал, что такое пир, но оказалось, что я знал, что такое пирушка. Это как сравнивать банкет в дорогом ресторане с дружеской пьянкой в гараже. Все места были расписаны заранее, за спиной у каждого удостоенного чести присутствовать на этом мероприятии стоял вышколенный слуга, который следил за тем, чтобы блюда попадали на тарелки в строгой последовательности, без всякой отсебятины и независимо от пищевых пристрастий. Так что, хочешь ешь, хочешь глотай слюну и жди очереди приглянувшегося куска мяса.

Красная десятка сидела за отдельным столом во главе с солнцеликим Рао, но нас предупредили, что через час к нам может присоединиться любой желающий, а я-то думал, для чего такой огромный стол для нескольких человек, а оно вон что, оказывается. Так же любой из красной десятки мог пересесть за общий стол. Дождавшись, когда старший брат встанет и пересядет к Анне, как бы демонстрируя свои намерения не выпускать такую крупную удачу из своих рук, толпа придворных обоих полов ринулась за наш стол. Возникла небольшая неразбериха, правда без мордобоя и женского визга, чем я воспользовался и перебрался на место возле царевны. Уж теперь-то меня ни одна боярышня не достанет. Мила правильно поняла мои намерения и положила свою руку на мою, как бы говоря всем остальным девицам и вдовушкам, что им здесь ловить нечего, однако это не совсем помогло – всё равно вокруг нас образовался небольшой кружок жаждущих моего внимания, ведь царевна ещё не достигла брачного возраста, и не сможет дать мужчине то, до чего они так охочи, пока молоды и не насытились.

– Царевна, а сколько мы должны просидеть за столом, прежде чем сможем сбежать отсюда, не нарушая этикета, порядка и правил поведения, с учётом того, что мы прибыли из глухих мест, весьма удалённых от столицы.

– Не прибедняйтесь боярин, очень многие внимательно следили за вашей с сестрой манерой есть и пользоваться имеющимися приборами. Даже я, выросшая во дворце, такого изящества не видела, а для вас это было обычной повседневностью.

Не буду же я объяснять царевне, что правила застольного этикета в меня вдалбливали в питерской кадетке несколько божьих одуванчиков, которые ещё наверняка помнили нашествие Наполеона и московский пожар 1812 года.

– Страх, не стоит налегать на это, якобы лёгкое вино. Оно через некоторое время ударит не только по ногам, но и в голову. Не забывайте закусывать, не хочу общаться с пьяным.

– А это разве вино? Я думал, что это какой-то сок, спасибо, что предупредили, так как я предпочитаю обходиться без пива, браги и вина в жизни – с детства к этому не приучен, – мне пришлось налечь на закуски, слова Милы я воспринял весьма серьёзно.

Через некоторое время мне было заявлено, что мы сможем теперь сбежать из-за стола, так как всё внимание было переключено, во-первых, на солнцеликого и Анну, которая кокетничала направо и налево, а во-вторых, на Атика, который краснел и смущался от столь пристального внимания многочисленных девушек из знатных семей.

Мы одновременно встали из-за стола и взяв царевну под руку, чем вызвал её удивление таким обхождением, направились к дверям. Как только мы вышли из зала, я с облегчением прислонился к стене, – Простите царевна, но меня действительно начинает штормить и кидать из стороны в сторону. Посмотрите пожалуйста, где тут мои охламоны их личной охраны, они проводят меня в покои, где я смогу без помех проспаться. Брр, какое неприятное чувство, когда твоё тело тебе неподвластно.

– Не стоит, что бы ваши люди видели вас в таком состоянии, я сама вас доведу до такого места, где вы сможете прийти в себя и вас никто не побеспокоит.

Теперь уже она взяла меня под руку и куда-то повела непонятными переходами и коридорами...

Проснувшись утром, я обнаружил себя в незнакомой комнате, с разбросанной по полу своей и женской одеждой. Повернувшись, я увидел спящую Милу. Не сразу, но сообразил, что мы оба были в кровати обнаженными. С тревогой взглянул на её волосы и вздохнул с облегчением – ленточка в волосах присутствовала, а значит между нами ничего ночью не было. Хотя, а вдруг было, и она просто не успела её снять с головы? А тут ещё одеяло немного сползло с царевны, и я увидел несколько свежих засосов на её шее и левой груди. Уверен, такое же будет и справой стороны. Вот это я влип. Мозг стал судорожно вспоминать местные законы в части касающейся лишения девственности девушки не достигшей возраста невесты, но в голову ничего не шло. Пока мои мысли со скрипом ворочались в голове, Мила завозилась и открыла глаза.

– Страх, ты ночью заставил меня делать такие непристойные вещи, что даже воспоминания о них заставляют меня краснеть и негодовать.

– Я смотрю, у тебя ленточка в волосах...

– До этого, к счастью не дошло, хотя и было весьма близко. Ты завёл меня до такой степени, что я была готова на всё. Интересное слово – завёл, оно сродни слову довёл? ...

Но ты сказал, что до свадьбы ни-ни, а потом сунул мне в рот свой отросток, а потом ещё заставил глотать всякую гадость, что из него брызгала. И ещё наставил мне на теле цветов любви, которые теперь сойдут только через несколько дней. Как это понять, боярин Страх? Я жду объяснений.

– А какие могут быть тут объяснения и оправдания, если это чёртово вино лишило меня всяческих нравственных тормозов и пробудило самые низменные инстинкты? У меня очень давно не было никого в постели, вот я и сорвался с цепи.

– С одной стороны я очень рада, что ты берёг себя для меня, а с другой – такими вещами надо заниматься только после свадьбы, когда мы станем одним целым и в подобном единении не будет ничего постыдного.

А мне подумалось, что в этом мире ещё не вошли в моду женские платья с декольте и открытыми плечами, а глухой ворот поможет скрыть сделанное мною безобразие. Надо будет поинтересоваться у Анны, она сможет хоть чем-нибудь помочь, чтобы ускорить рассасывание этих цветов любви. Через час мы привели себя в порядок, и я выглянул за дверь. Блин, ну спасибо Жану, теперь только слепой не увидит, что я ночь провёл в спальне царевны – два моих охранника подпирали стены справа и слева от дверей, а мимо, как бы случайно, прогуливались придворные и гости. Это навело меня на мысль о том, что всё это сделано преднамеренно и мне так захотелось это проверить, что я не удержался и приказал одному из своих сторожей принести мне мою седельную сумку. Её вскоре принесли, и я попросил Милу расстегнуть ворот. Пока она мучилась с крючками на шее, я достал бутылочку самогона и смочил небольшую тряпицу. Как только шея и несколько цветов любви открылись, я тут же провёл по ним эликсиром боярина Страха и о чудо, они исчезли с кожи девушки.

– Раздевайся, буду тебя лечить.

– Это ещё зачем? – Мила с тревогой посмотрела на меня. – Я не больная.

– Раздевайся и что бы без разговоров...

Пришлось даже немного применить силу, зато, словно по взмаху волшебной палочки один за другим засосы исчезали с кожи царевны. Я даже немного помацал её грудь – ничего так себе, в меру мягкая и упругая.

– Вот и всё, Мила. Солнцеликому можешь сказать, что больше моей ноги в его дворце не будет. И сама тоже постарайся даже ненароком мне не попадаться на глаза – прибью не задумываясь. – Оставив дрожавшую девушку с ворохом платья, я вышел из её спальни. – Парни, объявите всем, что мы все уходим отсюда, сначала в мой дом, а потом на соединение с нашей дружиной. Кто останется здесь, может забыть о своём месте в отряде и на глаза лучше мне не попадается – повешу без зазрения совести как предателя. Исполняйте, а я в конюшню, седлать Мару...

Через полчаса почти все мои воины и даже Анна уже были за пределами царского дворца. Быстро собрав всё своё имущество, мы неторопливо тронулись в сторону дороги, которая вела на тракт, по которому уже проследовали мои дружинники. Не забыл я отправить посыльного и к Михе, что бы заканчивал там наводить порядок и догонял нас. Пока мы неторопливо тряслись по дороге, поджидая несколько человек отставших, я рассказал всё Анне.

– Ну а что ты хотел? Знаешь же, что цель оправдывает средства, а царь совсем не желал упускать такого как ты, вот и пошёл на прямой подлог. Уверен, что и в вино была подсыпана какая-нибудь дрянь, что бы ты отрубился и ничего не помнил. Благо со мной такой фокус не прошёл, и я вовремя сбежала в свою комнату, а там держиморды зарубят любого, кто попытается ко мне войти. Это будет тебе хорошим уроком, братик, а то ты уж больно расслабился...

Через сутки нас нагнал Миха со своими карателями и с присоединившимися к его отряду опаздунами, но трёх человек я так и не досчитался. Жан получил задачу – разобраться, добровольно они остались во дворце, или их там оставили силой, а мы на это время свернули в небольшой лесок, где и остановились на отдых и приведение себя в порядок.

Жану понадобилось два дня, чтобы установить, что все трое содержатся в царской тюрьме и о никаком добровольном уходе с моей службы не может быть и речи. Я достал свой нож, последнюю память о родном мире и перевёл Михе надпись на его лезвии, – 'пленных не берём, своих не бросаем'. Сестра поддержала моё намерение...

– Готовимся освобождать своих из царских застенков. Жан, попробуй найти скрытые подходы к царской темнице, привлеки к этому Карла, он в этом спец. Если ничего не найдём, то пойдем на открытый штурм. А сейчас надо найти проводника, который сможет провести нас к столице тайными тропами, а затем и к дворцу, не привлекая особого внимания. Анна высказала предположение о том, что коль дворец творение рук древних, то наверняка они предусмотрели и возможность незаметно попасть в него. Мне тут же вспомнилось, как я попал в свой особняк, используя указания фамильного кольца, а что, если и здесь попробовать так же?

Проводника, который вывел нас скрытыми путями к стенам столицы, мы нашли очень быстро. Просто задержали браконьера, который охотился в царских угодьях и предложили ему на выбор – быть повешенным или заработать десяток золотых. Естественно, он предпочёл десяток монет и действительно вывел нас самым коротким путём к городской стене, а ещё за пять монет показал и скрытый подземный ход, который позволял ему незаметно уходить на охоту и возвращаться с добычей. В разведку я пошел с личным десятком, разом припомнив все, чему меня учили мои отцы-командиры, с нами увязался ещё Карл, заявив, что у него богатый опыт проникновения в подземелья и нюх на поземные ходы. И, действительно, через метров сто, что мы крались вдоль дворцовой стены, он остановился и сказал, что здесь надо всё как следует осмотреть.

– Уж очень удобное место для подземного хода, господин. Не знаю почему, но мой внутренний голос говорит, что тут надо как следует пошукать, особенно в районе вон той могилы, что находится явно не на своём месте.

Ход открылся, как только Миха догадался повернуть могильный камень вокруг своей оси на 180 градусов. Деревянная лестница, что вела вниз от старости сгнила, так что для того, чтобы спуститься вниз пришлось использовать верёвки. Пахло сыростью, воздух был затхлым, а потом мы вышли в каменный коридор и там мой перстень показал мне проекцию двери, и я не удержался открыл её. Вот не было печали, а теперь появилась – мы оказались в зале, полностью заставленном небольшими сундуками с золотом и камнями.

– Всё, уходим, ничего не берём, но обещаю, что мы сюда ещё вернёмся...

Обратный путь до каменного коридора в этот раз показался мне значительно короче, и мы действительно минут через семь-десять оказались в пустой камере без двери. Это были уже царские темницы и неровный свет факелов показывал, что тюремщики сюда заходят. Вскоре мы услышали могучий храп, который издавала огромная туша в кожаном переднике на голое тело и большой связкой ключей на поясе. Тюремщик долго хлопал глазами не понимая, кто и как оказался перед ним и почему к его горлу приставлен длинный и острый кинжал. Договорились мы с ним очень быстро – сведения в обмен на жизнь, с обещанием крепко связать и навесить люлей, что бы его никто не заподозрил в предательстве.

Своих гвардейцев мы нашли в одной общей камере, где их избитых приковали к стене. Один из них, с трудом ворочая разбитыми губами и опухшим языком сообщил, что на них сначала накинули сеть, а потом накинулись с дубинками и оглушили. Допрашивал первый раз сам царь, он то и предложил поступить к нему на службу в качестве личной охраны с чином десятника. После отказа он приказал нас приковать к стене, не давать ни пить, ни есть и периодически слегка избивать, добиваясь согласия служить ему.

На обратном пути группа сопровождения пострадавших гвардейцев ушла вперёд, а я с несколькими гвардейцами нанёс 'визит вежливости' в хранилище. Это была адская работа – перетащить все сундучки к дворцовой стене, затем закрепить их частями на спины лошадей и отправить к крепостной стене, где их разгрузить... Восемь ходок пришлось сделать, прежде чем комната с царской казной опустела. Закрыв проход древних, я заулыбался, представив удивление доверенного лица, когда он придёт проверить или пополнить очередной сундук.

Уходили от стен столицы мы намётом теми же короткими тропами, которые нам показал браконьер. Вернувшись в лесок, где нас ждали основные силы моего отряда и перераспределив свою добычу, мы начали движение к намеченной точке встречи с дружиной. На это у нас ушло пять дней и то благодаря тому, что Анна уступила одну из своих повозок под ценный груз, тем самым сняв нагрузку с боевых лошадей. Она только покачала головой, выслушав мой рассказ, заявив, – Везёт по жизни только дуракам и пьяницам, интересно, братик, к кому ты относишься? ...

17.

После воссоединения у меня было достаточно времени, чтобы определиться, в первую очередь для себя, стоит ли продолжать выполнение возложенной на меня стариком Лиром миссии или плюнуть на всё и начать марш в обратную сторону, но по другому маршруту.

Разведку люди Жана теперь вели в двух направлениях – империи и солнцеликого, и, как оказалось не зря. Если с императором всё было ясно, он начал уже стягивать свои войска к границе и перевалу, то Рао объявил сбор ополчения, включая боярские дружины и посадскую пехоту. Оставалось только уточнить, против кого готовились эти силы – против императора Веспа, или против боярина Страха. Я, почему-то считал, что против меня. К такому выводу я пришёл после того, как разведчики доложили о том, где происходит сбор войска Рао. Он стремился перекрыть основной путь, по которому я буду возвращаться домой. И я далёк от мысли, что он готов пожертвовать столицей и царским дворцом для того, что бы не пустить войска империи в глубь страны...

В штабной шатёр вошли Жак, Жан, Миха, Устин и Анна – мой ближний круг.

– Я вас собрал, чтобы определиться с нашими дальнейшими планами. Следует ли нам, как планировалось ранее, противостоять захватнической политике империи Весп, или вернуться в свои края и там приготовить достойную встречу захватчикам? Прошу высказать свои суждения. Анна, тебе первое слово.

– Я за то, чтобы надрать Веспу уши, иначе он не успокоиться, ведь амбиции императора распространяются на все четыре исторически сложившиеся территории. Пока он не получит по зубам, он не успокоится. По-моему мнению, неуча в военном деле, стоит перейти границу и встретить противника на его территории, как бы показывая, что он совсем не неуязвимый и может получить то, что уготовил для других. У меня всё.

Затем слово взял Жак, – Я предлагаю обозначить своё присутствие на перевале, выстроить там каменную крепость, которая надёжно закроет этот единственный проход в наши земли. Это остановит войска императора и заставит их повернуть назад.

– Не согласен, – взял слово Жан. – Армии собираются не для того, чтобы потом вернуться в казармы. Однозначно будет несколько штурмов этой крепости, а если Веспу удастся её захватить или разрушить и орды обозлённых захватчиков ринутся в мирные земли Сармата? Представляете, чем это закончится?

Предлагаю отступить и дать возможность экспедиционному корпусу перейти границу, а потом на заранее подготовленных позициях встретить врага и разбить его. Это остудит некоторые горячие головы в окружении императора, да и его самого заставит задуматься о целесообразности дальнейшего наступления.

Ему тут же возразил Жак, – Это может привести к затяжному военному конфликту, а мы знаем, что империя давно готовилась к нападению на Сармат, в отличии от нашего царства, да и сильнее нас империя. К длительной войне солнцеликий не готовился, он вообще ни к чему не готовился.

– Устин, слушаю тебя.

Тысяцкий прокашлялся, словно собирался произнести целую речь перед большой аудиторией, – Дружина должна перейти на территорию империи, внезапным ударом разгромить её наиболее боеспособные войска, затем так же решительно ударить по ополчению и рассеять его, потом совершить марш к стенам столицы, где несколькими отрядами кавалерии разорить усадьбы и имения наиболее одиозных сторонников войны, после чего вернуться на свою территорию и приступить к строительству крепости. Она действительно нужна. Тот, кто контролирует перевал, тот контролирует торговлю, а торгаши могут очень быстро поменять свою позицию, как только почувствуют, что вместо прибыли от присоединения новых земель у них сплошные убытки. У меня всё.

Миха тоже прокашлялся, – У нас, грубо говоря, две тысячи воинов, против нас, наверняка, более восьми тысяч тех, кого можно поставить в строй. Даже если бить их по частям, потери неизбежны. Значит надо будет просить у солнцеликого вспомогательные войска, которые расползутся по империи и начнут разорять усадьбы местной знати. План с маршем к столице поддерживаю.

– Значит так, дорогие мои военноначальники, поступим следующим образом – Миха, готовь письмо солнцеликому с требованием выделить в моё распоряжение строителей и каменщиков с запасом продуктов и инструментом. Открытым текстом можешь заявить, что, если их через неделю не будет, мы уйдем в свои земли и пусть он сам со своим ополчением встречает имперские войска. Завтра поедем на перевал и посмотрим непосредственно на местности, где будем закладывать крепость. Это первое. Второе – войну будем вести на территории врага. Лихим и неожиданным ударом громим доспешные войска, затем нападаем на лагерь основных сил и жжём все приготовленные запасы за исключением тех, которые заберём себе. Далее посмотрим по обстановке – или идём на столицу, или громим усадьбы бояр, сторонников войны. По-моему, они все за войну, так что жечь будем все, что находятся вблизи столицы. Никаких громоздких трофеев и большого обоза, мы должны быть быстрыми и долго на одном месте не задерживаться...

С утра размерная жизнь полевого лагеря была взорвана новостью о скором начале боевых действий на территории империи и началом подготовки к вторжению. Однако обычной суеты уже не было, я бы даже сказал, что дружинники радовались тому, что безделье, надоедливые тренировки и смотры закончились. Наивные, они не знали главного правила – затрахать свои войска так, чтобы схватка с врагом была для них за счастье.

Перевал представлял собой широкий каменный коридор в толще горы, шириной метров пятнадцать с большой площадкой посредине в виде правильного круга. Это была граница, как на это указывали два столба с гербами Сармат и Весп. Это место как нельзя лучше подходило для строительства крепости, вот только со стройматериалом была проблема. Гладкие стены коридора не брали никакие инструменты, так что камень придётся брать у подножья и поднимать сюда. Фундамент тоже не удастся создать, а значит стены придётся делать хоть и толстые, но не высокие. Пока Миха и Жак лазали и осматривали всю местность, хотя что там смотреть я не понимал. Стены были гладкими и отполированными, вероятно этот коридор элементарно выжигали каким-нибудь мощным лазером или ещё чем нибудь, не менее мощным, типа плазменной пушкой, больше на ум ничего не приходило, а вот круг меня заинтересовал. Почему именно круг, а не напрашивающийся квадрат, как более подходящая фигура, но ведь древние так просто ничего не делали...

Решение пришло, как мне кажется, через полчаса, солнце как раз встало у нас над головами и стали хорошо заметны круги, которые расходились от центра к стенам и там терялись. Это следы посадки космического корабля или какого-то механизма, который сначала выжег эту площадку, а потом используя свою технологию прожёг коридоры в одну и другую стороны, расплавив породы до состояния легированной стали. Даже мой меч не смог поцарапать пол или стены, хотя, если использовать сверло из металла древних, то может быть что-нибудь получится. Фу, какая фантастическая чепуха лезет в голову, совсем мысли не в ту сторону повёрнуты.

Вернулись разведчики Жана и принесли вести о том, что на расстоянии одного конного перехода на стороне Весп никого нет, даже купеческих обозов, что было весьма странно. Вывод напрашивался однозначно – вторжение начнётся скоро, а ещё меня удивило отсутствие таможенного поста на выходе с прохода. А кто тогда собирает дорожный сбор и подати, или это здесь не принято? И вообще, границы как таковой не существовало и общение между государствами походило на проходной двор.

В лагере меня ждал долгожданный сюрприз – в штабном шатре, в самом углу, скромно сидел старец Лир и с удовольствием уплетал походное варево.

Вскоре в шатре собрались ближние и командиры среднего звена от полу сотника и выше. Не размусоливая, я сразу же сориентировал их на то, что в ближайшие день-два мы выступим и перейдём границу, так что надо ещё раз всё проверить, особенно копыта лошадей, исправность сбруи и конской защиты, наличие полного комплекта запасных стрел и болтов, копий и щитов. На Лира никто не обращал внимания, так что я понял, что он использует одну из своих способностей – отводит глаза или остаётся невидимым для других. Когда совещание закончилось, я всех выгнал из шатра, заявив, что мне надо побыть одному и помыслить о высоком. Однако наедине с волшебником побыть не получилось – пришла Анна и сразу выдала, – Это что за старик? Шпион твой, что ли?

– Ты его видишь?

– Конечно. Сидит какой-то сморчок и глазками сверкает. Кожные покровы имеют нездоровый серый цвет, под глазами мешки как после грандиозной пьянки или загула. Тебе, дед, надо поберечь себя, особенно печень, а то ненароком помрёшь раньше времени, да и с женщинами надо завязывать – не чаще одного раза в неделю.

Страх, я что пришла. Ты же ведь не собираешься оставлять своих раненых, когда они появятся, на территории империи, а значит надо будет создать эвакуационный отряд, который будет доставлять их сюда, в лагерь, под присмотр моих лекарей и травниц. Сама-то я буду с вами, оказывать первую медпомощь прямо на поле боя. Вот, я тут кое какие наброски сделала, на досуге посиди, подумай. И не забывай, видимая забота о раненых поднимает боевой дух войска ничуть не хуже, чем твои зажигательные речи и горсти золота. Дедок, не болей! Я пошла готовится к выходу. Ах да, со мной пойдёт ещё помощница и два моих охранника. Знаешь, кто у меня в помощницах?

– Аннушка, извини, не до тебя. Взяла и взяла, тебе виднее, а меня такими пустяками не напрягай. Всё под твою ответственность. – Сестра надула губы и вышла, если б была дверь, наверняка она ею хлопнула бы.

– Эта женщина унивет?

– Я предпочитаю называть её своей сестрой, к тому же она, на удивление, оказалась стоящим лекарем, который уже не одному десятку моих воинов вернул здоровье. На меч её обратил внимание? Зачарованный, именной, к тому же видит двери древних и может брать их вещи в руки. Хотел свести её с Рао, но увидев, какая он непорядочная сволочь, теперь и близко его к сестре не подпущу. И вообще, старик, если б не данное тебе слово, я бы давно увёл своих людей домой. А теперь давай, колись, зачем пожаловал.

– Царская казна твоя работа?

– Моя, не буду скрывать. Эта цена за моральный вред и причиненные мне нравственные переживания и страдания, причиненные подлостью Рао, а ещё компенсация за арест и пытки трёх моих гвардейцев, которых он захватил в плен и склонял к измене. Это он ещё легко отделался, первоначально я вообще хотел ему устроить порку, но потом передумал – ведь после неё он неделю сидеть не сможет и многие догадаются. А он всё-таки царь, хоть и дерьмо приличное.

– Солнцеликий сожалеет о произошедшем и приносит свои извинения.

– Ага, именно для этих извинений он собирает боярское и поместное ополчение и перекрывает мне дорогу для возвращения домой. И заметь, он не собирается защищать ни столицу, ни свой дворец от возможного нападения войск Веспа, иначе его войска бы стояли совсем в другом месте. Старик, я не сопливый юноша и в состоянии анализировать поступки и их последствия. Можешь передать, что Анны ему не видать, я лучше выдам её за императора Веспа. А что, это идея. На хрена ему нужна эта Риола, если есть невеста из красной десятки с кучей способностей. Хотя нет, сестра нужна самому, так что пусть ищет себе мужа такого, что согласится перебраться к нам жить. И ещё, намекни ему, что я хорошо усилился. Ко мне подошло подкрепление, – более двух сот полностью экипированных и обученных всадников из моего воеводства, которых я распределил по отрядам. Так что если он задумал какую-то пакость, на троне будет сидеть другой человек.

Лир кивнул головой, – Когда планируешь начать действовать?

– Как только доспешные императора приблизятся к границе, так проще трофеи переправить к себе и выделить толику царю, а то он скоро с протянутой рукой по миру пойдёт. Козёл вонючий, развести меня хотел, а о дочери даже не подумал. Каково ей сейчас, опозоренной. – Я махнул рукой – Ещё что-нибудь?