355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алёна Волгина » Дорогами Фьелланда (СИ) » Текст книги (страница 14)
Дорогами Фьелланда (СИ)
  • Текст добавлен: 9 января 2019, 18:00

Текст книги "Дорогами Фьелланда (СИ)"


Автор книги: Алёна Волгина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Я так рад! – воскликнул Винсэ, сжав его руку. Дощечка с расчетами мешала ему, и он недоуменно посмотрел на нее, потом спохватился:

– Я тут кое-что набросал, пока ты был без сознания. Эта штука точно должна полететь! Я назвал ее «винтолет»… хм… хотя название «воздушный винт» здесь тоже подходит.

К сожалению, Вал своей плывущей головой пока что не мог оценить изящество изобретения. Он видел только короткую спираль наверху и нечто непонятное внизу.

– Не сомневаюсь, что оно полетит, – произнес он с трудом.

– Ах, да! Тебе, наверное, нужно что-нибудь? Ульва оставила для тебя лекарство… где же оно? Она будет рада, что ты пришел в себя. Она так и сказала, что это случится сегодня.

Винсэ умолчал, что Ульва вообще-то выразилась по-другому. Вчера, сидя перед очагом, шаманка вопросила о судьбе Вала своих духов-помощников, и когда ее сознание вернулось из запредельного странствия по чужим мирам, она сурово произнесла:

– Твой друг застрял на пороге смерти. Того-мусун так сказал мне: «Пусть этот парень уже определится, туда или сюда. А то сквозит». Завтра этот человек должен выбрать.

От ее слов Винсэ пробрало до костей. Он не знал, чем еще можно помочь, но всю ночь просидел возле постели больного, болтая всякую чепуху, рассказывая что попало о подмеченных им в природе диковинах, о местах, где ему довелось побывать, о людях, с которыми приходилось иметь дело… Под утро он выбился из сил и задремал.

А спустя несколько часов Вал очнулся. И в его глазах Винсэ почудилось что-то новое – азарт, предвкушение, какой-то голодный блеск. Хотя Вал едва мог повернуть голову на подушке, сейчас он казался более живым, чем в замке Хвитстейн в дни плена. Когда Винсэ помог ему напиться из большой кружки, оставленной шаманкой, Вал откашлялся и хрипло сказал:

– Мастер… у меня к вам большая просьба. Возьмете меня к себе учеником?

Глава 27

Ночное болото не хотело выпускать путников из цепких объятий. Валежник хватал их за ноги, обомшелые ветки норовили выцарапать глаза, кочки то и дело проваливались под ногами, а еще под ноги лезла всякая мелкая нечисть, тоже пытавшаяся спастись от болотных великанов. Единственным, кто хоть что-то видел в окружающей черноте, был Аларик, поэтому ему доверили вести нервно взбрыкивающую Моро, на которую сгрузили их нехитрый скарб. Остальные бежали следом практически вслепую. Раненого взял на закорки Большой Дик, так как испуганная лошадь запросто могла его сбросить. Эринна, не сбавляя шага, смахнула упавшую на глаза прядь волос и с трудом перевела дыхание. Только не оглядываться! А торвы настигали: скрежет и хлюпанье раздавались все ближе, зеленые огоньки мелькали уже не только позади, но и сбоку. Рядом тяжело сопел Большой Дик, явно выбившийся из сил. «Нам не выбраться!» – с отчаянием подумала девушка. Кстати, а где Кайтон?! Она с ужасом оглянулась, но сразу заметила его в туманной мгле неподалеку. Кайтон убрал меч в ножны и достал кресало и трут.

– Нет! – вскрикнула Эринна.

– Бегите, бегите вперед! – крикнул он остальным.

Все они хорошо помнили, что им рассказывал Бьорн: однажды одному охотнику, застрявшему на лодке в одной из здешних речушек, вдруг пришло в голову осветить себе путь лучиной. Едва он высек искру – как вокруг полыхнуло да грохнуло, и от несчастного охотника осталась только шапка, а от лодки – жалкие обломки да пузыри на воде.

– Оставь это на крайний случай! – прокричал Аларик, едва удерживая Моро.

– Да крайнее некуда уже! Уходите, быстро!

Аларик бессильно выругался, но спорить действительно было некогда. Ему хотелось прибить Кайтона за неуместный приступ героизма, но чтобы его геройство хотя бы не пропало даром, остальным следовало успеть отбежать подальше. Торвы двигались стремительно, словно под водой. Мерзкий скрип и хлюпанье слышались отовсюду, из темноты вдруг вынырнула когтистая ветка с пятнами гнили, ухватила Большого Дика за капюшон. Тот заорал, так как руки его были заняты раненым товарищем. Аларик на ходу смахнул эту пакость мечом, и она упала на тропу, бессильно скребя ветками-пальцами по взрытому мху. Тут еще Моро, как назло, решила дать волю страху: косила круглым глазом, мотала башкой, так что с мундштука во все стороны летела пена. Бьорн поддерживал Эринну, чуть не падавшую на осклизлой тропе. Они успели отойти примерно на сотню шагов, когда позади раздался грохот, да такой, что небо качнулось. Беглецов швырнуло на землю. Земля всколыхнулась, словно само пространство собралось складками. С бешеным ржанием взвилась на дыбы Моро, готовая унестись прочь со всеми их пожитками.

Небо враз посветлело, подсвеченное рыжеватым пламенем, и в этом неверном свете Бьорн вдруг увидел слева неясные очертания гор.

– Туда! – крикнул он. Крикнул – и тут же закашлялся от удушливой вони. – Спрячемся в предгорьях…болотники туда не полезут! – едва прохрипел он.

Торвам, впрочем, было не до преследования. Они метались по болотищу, как живые факелы. Отвратительный, режущий по нервам скрип сменился гневным воем. Лес стонал, охваченный огнем, в котором умирали и корчились деревья. Поднявшийся ветер нес пепел и запах гари. Один пылающий ком огня бросился прямо на Бьорна, но не добежал, рассыпался горячими угольями. Моро словно взбесилась, и Аларик смог ее успокоить, только набросив свой плащ ей на голову. Задыхаясь в дыму, они ускорили шаг. Идти стало легче, земля уже не грозила ежеминутно уйти из-под ног. Эринна то и дело оглядывалась, ее щеки блестели, мокрые от слез.

Когда мягкая, пружинящая моховая подстилка под ногами сменилась каменистой тропой, Аларик передал поводья Бьорну:

– На, держи. Отведи их повыше. Я скоро вернусь.

У него даже сомнений не было, что можно поступить иначе. Однако Бьорн неодобрительно взглянул на него, и в лице его ясно читалось: и Кайтона не спасешь, и сам сгинешь. Аларик так же молча глазами показал ему на Эринну: мол, не вздумай отпустить ее следом, даже если придется привязать ее к дереву. Девушка прерывисто вздохнула, но ни словом не возразила против его затеи. Жаль, лица ее в темноте было не разглядеть. Отойдя на пару шагов, он вдруг услышал:

– Подожди! – Эринна торопливо стянула с себя плащ, полила его водой из фляги, протянула ему. Аларик и забыл, что свой плащ он «подарил» напуганной лошади.

– Спасибо.

Укрывшись до самых глаз, он поспешил обратно – в почерневший, обугленный лес.

* * *

Сырое, осклизлое болото не горело – оно тлело, выделяя ядовитый смрад. Мертвые деревья, раньше белевшие при свете звезд, как старая кость, теперь торчали уродилвыми черными обломками. Удушливый дым ел глаза, забивал горло. Найти кого-то в этой чумной серой мгле было решительно невозможно. «Никакой магии!» – вспомнил Аларик свое обещание. Ладно, никакой… разве что чуть-чуть.

С магией дело пошло лучше. Стоило ему протянуть тонкую поисковую нить в сумрачную чащу, как человек нашелся почти сразу. Кайтон лежал недалеко от него, за вывороченным комелем. Аларик добежал в два шага. Отбросил в сторону трухлявое бревно, придавившее рыцарю ноги, перевернул тяжело обвисшее тело. Лицо Кайтона почернело от пепла, волосы здорово опалило, на лбу алел свежий ожог. Но он был жив! Аларика охватило облегчение. Должно быть, рыцаря спас кожаный доспех. Или просто везение. Или то, что он догадался откатиться за дерево.

Аларик смутно сознавал, что к чистой радости от спасения друга у него примешивалась эгоистичное удовольствие от того, что ему не придется снова быть черным вестником для Эринны. Словно бы спасение Кайтона отчасти искупало его вину в гибели Тиллерина. Впрочем, сейчас некогда было копаться в своих чувствах. Он достал из-за пазухи флакончик с целебным зельем и успел влить несколько капель Кайтону в рот, как вдруг в нос ему ударила болотная гниль, руки обхватили сзади коряжистые ветви-лапы, а над ухом разверзлась смрадная осклизлая пасть, полная зубов-гнилушек.

Удар, подсечка. Извернувшись ужом, Аларик ударил одновременно головой и ногой. Сухой треск, вой. Жесткая плеть сдавила ему шею, так что глазах потемнело. Он рванулся, высвободил руку, нож привычно скользнул в ладонь. Торв взревел, когда лезвие вонзилось ему в глаз. Аларик, содрогаясь от отвращения, дернул другую руку, и сила сама сорвалась с его пальцев. Случайно. Торв осел, превратившись в неопрятную кучу трухи и косматых веток. Желтый уцелевший глаз его медленно погас, страшная пасть стала просто дуплом, вокруг которого рассыпались белесые пятна плесени. Жуткое зрелище.

Согнувшись, Аларик шумно перевел дух, пытаясь прийти в себя. Судя по следам, обгорелый, полумертвый торв из последних сил полз к Кайтону, желая напоследок полакомиться человеческим мясом, а тут вдруг появился кьяри и лишил его добычи. «Вовремя я подоспел!» – подумал он и вдруг замер.

«Вовремя… – зашелестело вокруг. Чей-то смешок, прикосновение, шепот. Аларик дико оглянулся. – Он еще жив…отдай его нам…мы голодны…ты такой же, ты понимаешь…»

Между мертвыми деревьями закружился ветер, взметнув клочья белой сажи. Удар кьяри пробудил старое колдовство этого леса. Аларик почувствовал, как заледенел мгновенно взмокший лоб. Теперь он сполна прочувствовал магию здешних мест – уродливую, искаженную, голодную. Очнувшись, она жадно рыскала цепкими щупальцами тумана, пытаясь его отыскать. Кажется, его приняли за своего. От этой мысли у него рот наполнился желчью.

Аларик замер, боясь даже пошевелиться, пока потусторонний шепот не стих. Тут Кайтон застонал и открыл глаза. Похоже, увиденное его не вдохновило, так как он бессильно откинул голову, решив, видимо, помирать дальше.

– Ну уж нет! – тряхнул его Аларик. – Вставай! Надо убираться отсюда, и поскорее!

После нескольких неудачных попыток ему кое-как удалось утвердить Кайтона на ногах. Опираясь на плечо Аларика, тот сделал шаг и болезненно охнул:

– Ах, чтоб тебя! Опять правая! Этой ноге просто не везет в последнее время!

– Ничего, потихоньку…

– Ну и вонища здесь!

– Надо же, а до моего прихода ты спокойно дрых и не чуял ничего! – поддел его Аларик, желая хоть как-то встряхнуть. В этом жутком местечке им отчаянно не хватало оптимизма.

Идти пришлось очень медленно. Кайтон, почти повиснув на его плече, едва переставлял ноги. Треск обугленных веток, хрустевших под ногами, казался оглушающе громким. Лес недобро затих, каждый порыв ветра нес волны жара, белесые хлопья сажи кружились, как мотыльки. Но главным препятствием был едкий дым, застилавший глаза, и удушливая гарь.

– Надо было Дикона отправить на это дело, – откашлявшись, заметил Аларик.

Кайтон возмущенно выпрямился:

– Зачем, чтобы он сдох здесь? Он и так ранен!

– Зато, если бы он выжил, я легко дотащил бы его обратно. Он гораздо мельче тебя. Но ты прав, такое дело проще сделать самому, чем приказывать своим людям.

– Это так. Я принял их обоих на службу, значит, они могут рассчитывать на мою защиту.

– В этом вы с Эринной похожи… Ты ее любишь?

Контуженной голове Кайтона этот вопрос не показался неуместным. Он честно задумался. В жизни ему встречалось немало красивых девушек. Взять хотя бы Линн, трактирщицу, – до чего же хороша, стрекоза! С женщинами Кайтон был щедр, снисходителен и расставался без сожаления. Но такие девушки, как Эринна, будили в нем другие желания. Кроме горячечного жара плотской любви, ему хотелось вдруг – утешения, хотелось встретить человека, с которым можно разделить все радости и горести этого дурацкого мира. Представляя Эринну в каминном зале Шанора, он даже вздыхал – какой она была бы помощницей, какой прекрасной хозяйкой для его земель! Увы, как только он увидел ее рядом с Алариком, то сразу понял, что со своими желаниями безнадежно опоздал. А идиот, бредущий рядом, отчего-то этого упорно не замечал!

– Она тебя тоже любит, – сказал Аларик, и в его голосе Кайтону почудилось запредельное спокойствие человека, готового сделать шаг из окна. Рыцарь не выдержал:

– Божья нога, как же вы меня достали оба! Слушай, когда мы доберемся до наших, просто обними ее и посмотри ей в лицо. И если после этого ты не прозреешь, значит, магия бьет по мозгам куда сильнее, чем я предполагал!

Некоторое время Аларик шел молча, видимо, переваривая услышанное. Кайтон все не мог успокоиться:

– Ну и разговор у нас получился – прямо как в балладах, которые обожают придворные дамы! Теперь бы еще нужно, чтобы ты оказался потерянным братом-близнецом Эринны, и тогда из нас двоих ей придется выбрать меня.

– Нет, братом не получится, – возразил Аларик с самым серьезным видом. – Возраст не тот. Разве что дедом!

Их хохот гармонично вписался в безумную обстановку этой сумасшедшей ночи. Однако, как только они добрались до предгорий, веселье мгновенно иссякло. Нет, вся компания была на месте. Чутье кьяри вывело их с Кайтоном прямехонько туда, где друзья остановились отдохнуть. Вот только отдыхали они своеобразно: Бьорн лежал на земле, Дик с Диконом замерли, прислонившись к скале, а Эринна стояла очень прямо, и в бок ей упиралось острие копья, которое держал какой-то коротышка в лохмотьях. Аларик весь подобрался перед прыжком, но его обостренные чувства вовремя отметили ряд обстоятельств: мельтешение за камнями со всех сторон, отблески пламени на копьях, скрип взведенного самострела… Окружающие горы просто кишели смутными тенями, вооруженными всякими острыми предметами.

– Кажется, мы попались, – подытожил Кайтон.

* * *

На исходе той же ночи сьерги вышли к Форлатту, или Старому городищу. Мрачная громада горы Гальхе вздымалась перед отрядом, как хребет невиданного дракона. Когда-то лес покрывал ее зеленым мохнатым ковром сверху донизу, но он давно умер, и остовы деревьев теперь белели под луной, как рыбьи кости, лишенные коры и хвои. У ее подножия горы темнел городской вал, ощерившись уцелевшими столбами; каменную арку ворот поддерживали два идола, выточенные из черного обсидиана. Они бесстрастно проводили взглядом притихшую колонну людей.

Форлатт – мертвый город, тайный и страшный. Давным-давно здесь кипела жизнь, в жертвенных ямах перед идолами постоянно курился дым, а каменные блюда были полны зерна и монет. Но потом на северные земли пришли воины бывшей Империи, и сьергам пришлось отступить. Город был заброшен, идолы разбиты, тропа к храму Семи Богов, расположенному высоко на склоне Гальхе, исчезла под слоем камней. На все это угрюмо взирал с высоты Хевлатонна – огромный утес с плоской вершиной, вздымавшийся над храмом. Когда-то сьерги верили, что Хевлатонна – это ступень, по которой Агда-Громовержец спускается на землю к своим детям. В некоторых краях эта вера не иссякла до сих пор. Люди ушли, но здешние боги остались. Истинным храмом Форлатта была Дивья пещера, один из входов в которую находился на площади, в глубине городища. В пасть этой пещеры падали воды реки Хендекит, оттуда иногда доносилось стылое дыхание Харги и слышался злорадный хохот и подвывание прислуживающих ему демонов.

Завоеватели-фьелы тоже не задержались в этих краях. Их пугали гримасы Харговых слуг, блазнившие из-за каждого дерева, пугал голодный вой по ночам. Кто-то даже видел белокосую растрепанную ведьму, мчавшуюся верхом на огромном волке – беспощадную Ланьвар, а за ней по пятам стелились вечно голодные серые тени, похожие на хищные клочья тумана.

Вереница людей тихо втянулась в каменные ворота. Все вдруг сделались так молчаливы, что слышно было лишь ворчание Хендекит, позвякиванье упряжи и скрип повозок, нагруженных всяким скарбом. Принц Болдр со своими людьми и пленниками замыкал шествие. Эрл Руот напряженно вглядывался в пустые глаза древних идолов; ему не нравилось это место, чудилось сонное дыхание чуждых богов, каждую минуту готовых проснуться. Он подивился про себя, что ровная просторная площадка перед Дивьей пещерой оставалась чистой: на ней не лезла молодая поросль, и всякий камнепад обходил ее стороной.

Перед этой площадкой Ларс спешился. Стоило ему ступить на тропу, выложенную неровными булыжниками, которая вела к пещере, как прозвучал отдаленный гром, и где-то за лесом на юго-востоке поднялось рыжеватое зарево. Толпа сьергов, следующая за своим вожаком, заволновалась, загудела, словно осиное гнездо, в которое ткнули палкой. Особенно старался старик в головном уборе, украшенном лосиными рогами: он потрясал посохом и что-то громко кричал.

– Не знаю уж, что там произошло, но сьерги считают, будто Ларса благословил сам Агда-Громовержец, – перевел Эштон, как всегда тенью следовавший за принцем.

Болдр нахмурился. Ларс тем временем, выйдя на середину площадки, раскинул руки и проговорил-пропел что-то на своем языке, видимо, традиционное обращение к духам. Руот с интересом ждал, что они ответят. На этот раз духи обошлись без впечатляющих демонстраций, только из пещеры вырвалось облачко белесого смрадного тумана. Но сьерги были рады и этому: толпа снова разразилась приветственными криками.

Неожиданно для Руота вперед выступил принц Болдр. Он тоже произнес несколько слов по сьергски, после которых на площади ненадолго воцарилась ошеломленная тишина. Затем некоторые охотники что-то возбужденно закричали, другие возмущенно зашикали, но большинство помалкивали и на их лицах, разом посуровевших, читалась настороженность.

– Что он сказал? – спросил Руот у Эштона, пересилив свою неприязнь к колдуну.

– Его Милость сказал, что, желая доказать свою преданность союзникам и чистоту помыслов, он готов отправиться в пещеру вместе с Ларсом и тоже испросить благословения духов.

– Что?! Да это безумие!

Руот беспомощно наблюдал, как Болдр твердым шагом подошел к Ларсу, и как оба предводителя в знак дружбы обменялись личным оружием: принц подарил сьергу кинжал в богатых ножнах, обильно украшенных самоцветами, а тот ему – длинный охотничий нож.

– Это просто сумасшествие! – рискнул возразить Руот позднее, когда они с Болдром остались вдвоем в палатке принца. Вернее, втроем: треклятый колдун, к сожалению, никуда не делся, сидел в углу, отравляя воздух своим присутствием.

Сьерги разбили лагерь в городище и теперь, судя по шуму, готовили очередное пиршество. Как понял Руот, нельзя было завалиться в священную пещеру прямо так, с порога – нет, этому предшествовал целый ритуал, включавший в себя шаманские танцы, песни и жертвоприношения. В лучшем случае Болдр с Ларсом отправятся в гости к духам послезавтра утром. Может быть, поэтому Болдр не казался взволнованным.

– Ларс в этой пещере будет чувствовать себя как дома! По рассказам соплеменников, ему там знаком каждый поворот, даже если сам он там никогда не бывал! – настаивал Руот, хотя понимал, что с Болдром в его нынешнем состоянии спорить опасно. Но принц – не та фигура, которой можно пожертвовать ради красивого жеста! Прикажи ему Болдр – он бы с радостью отправился в пасть Харги вместо него!

Принц мимоходом снисходительно похлопал его по плечу, прошел к сундуку, на котором стоял поднос, налил в три кубка местного вонючего пойла, которое рыцарь уже успел возненавидеть.

– Зря волнуешься, Руот. Я не боюсь здешних призраков. Боги давно ушли, остались только идолы, которыми пугают стариков и детей. Кроме того, Эштон предсказал мне удачу!

– Да, – веско отозвался Эштон. – Наши боги сильнее. Они дадут Его Милости победу.

– Вот! Слушай, что говорит господин колдун! В его словах есть здравое зерно.

Руот с сомнением покачал головой. С его точки зрения, Эштон давно пересек грань здравого смысла и углубился в опасные лабиринты по ту сторону рассудка.

Болдр, выглянув из шатра наружу, презрительно скривился:

– Ты только посмотри на них. Это же просто стадо. А стаду нужен вожак, причем вожак должен быть один. Так пусть им станет тот, кто послезавтра выйдет из пещеры живым.

В словах Болдра не слышалось и тени сомнения насчет того, кем будет этот человек.

Глава 28

Бьорн рассказал им потом, что странные карлики, захватившие их, назывались стаббитами. Про них говорили, что они живут в камнях, молятся камням, и душа их – камень. Вокруг этого тайного племени ходила масса невероятных слухов, один другого страшнее. Сьерги вели с ними торговлю: продавали соленую и вяленую рыбу, рыбий клей, в сезон нереста – икру. Взамен же брали железо, медь и зеленые апатиты. Торговля происходила своеобразно: стаббиты ночью оставляли свои товары на торжище, а следующей ночью возвращались и забирали продукты рыбного промысла. Мало кто видел живьем хоть одного горного жителя, но все соглашались, что такая встреча ничем хорошим закончиться не могла.

Шестерых пленников согнали в кучу, отобрали оружие и погнали вверх по каменистой тропе, подгоняя их копьями и острыми палками. Глухую темноту ночи сменили синие чернильные сумерки. Стаббиты возбужденно гомонили на своем языке, перекрикиваясь гортанными голосами. Их было невообразимо много; каждый крупный камень, валявшийся у дороги, при приближении пленников вдруг встряхивался, превращаясь в бурно жестикулирующее косматое существо. Эринна заметила, что Аларик с Кайтоном тоскливо переглянулись, и предостерегающе покачала головой. Сбежать по дороге нечего было и думать! Каждый отдельный стаббит не казался серьезным противником: ростом едва ли ей по плечо, в грязной одежде из криво сшитых шкур, вооруженный легким копьем или просто заостренной палкой. Но их было столько, что горный склон весь шевелился, словно живое море.

Когда они подошли к скале, идущий впереди карлик, ничем не отличавшийся от собратьев, кроме красной головной повязки, остановился и испустил дикий вопль, потрясая копьем. Каменная плита выше человеческого роста дрогнула и со скрежетом отползла в сторону, вызвав осыпь мелких камней.

– Странно, что она в пыль не рассыпалась от такого ора, – пробурчал Кайтон.

Большой Дик выразился короче и более емко. Было ясно, что горные карлики владели колдовством, так что шансы на спасение еще уменьшились. Небо на востоке порозовело, первые рассветные лучи позолотили кромку деревьев. Возле расщелины Эринна задержалась – очень хотелось хоть на секунду увидеть солнце. Казалось, она не видела его уже целую вечность! Но стаббиты вдруг всполошились, загомонили еще пуще. Со всех сторон ее окружили маленькие остроносые лица, искаженные от гнева. «Боятся света!» – сообразила она. Пленников буквально втолкнули внутрь, и плита с тем же скрежетом задвинулась обратно, отрезав их от наступающего дня.

Внутри было гулко и душно. Они оказались в штольне, уходившей куда-то вглубь горы. На стенах в гнездах торчали гнилушки или, может, куски камня, мерцающего тусклым светом. Он отбрасывал на лица людей желто-зеленые тени, придавая всем жутковатый, слегка потусторонний вид. «Как насчет факелов?» – спросила Эринна. Бьорн коротко пояснил, что рудничный газ, который поднимается из выработок, бывает еще опаснее болотного. Штольню пересекали поперечные коридоры, некоторые из них были также освещены странными гнилушками, в других клубилась чернота. Поначалу Эринна пробовала считать повороты, но потом сбилась и бросила это дело. Да, чтобы выбраться из этого лабиринта, им придется постараться! Наконец, их притащили в какую-то каморку и заперли дверь.

Эринна, вздохнув, опустилась на лавку, потерла пальцами переносицу. От тусклого света у нее разболелись глаза, болел ушибленный палец на ноге. Пройденные коридоры были полны трещин, выбоин и других сюрпризов такого рода. Стаббиты привычно скользили по ним, как по воздуху, зато неопытный гость рисковал переломать себе конечности. Кайтон тоже уселся, осторожно пристроив больную ногу. Дикон просто сполз по стене на пол, прислонясь к ней затылком. «Команда калек!»

– Что будем делать? – безрадостно спросила она. Как сбежать из каменного муравейника, кишащего злобными карликами? – Вернее, что стаббиты сделают с нами? Как думаешь, Бьорн?

Бьорн не успел ответить, так как дверь снова распахнулась. Внутрь протиснулся карлик с двумя мисками в руках. В одной лежало несколько вяленых рыбешек, в другой – светлые початки, вполне приятные на вид и запах. Следом другой стаббит тащил объемистый глиняный кувшин. Еще трое заявились, видимо, просто за компанию или из любопытства. Они рассматривали пленников, бормоча что-то на своем птичьем языке. Полноватый рыжеволосый карлик с блестящей серьгой в ухе вдруг ухватил Эринну за прядь волос, бормоча «галлан, галлан», – и тут же отлетел в угол, отброшенный ударом Аларика.

– «Галлан» означает «золото», – запоздало перевел Бьорн.

Стайка карликов мгновенно сбилась в кучу, ощетинившись копьями и обретя сходство с разозленным ежом. На их верещание в комнату прибежали еще несколько стаббитов. Аларик гневно выпрямился.

– Стойте! – воскликнула Эринна, прежде чем конфликт перешел в более острую фазу. – Я подарю ему прядь волос, пусть только даст мне нож, чтобы ее отрезать.

Она втайне надеялась, что карлик, получив желаемое, забудет про нож, оставив его ей. Не тут-то было: стаббит ухватил и то, и другое, жадно вцепился в золотистую прядь, да еще алчно поглядывал на голову альтийки, показывая, что не прочь бы получить остальное. Его приятели сами вытурили наглеца из каморки.

– Неосмотрительно, – нахмурился Кайтон, когда дверь за стаббитами захлопнулась. – Они здесь все колдуны. Могут навлечь беду.

– Предрассудки, – блеснул глазами Аларик. – Хороший колдун может напакостить тебе, не взяв ни реснички, и к тому же находясь от тебя за десять лиг.

– О, перестаньте! – вмешалась Эринна. Ей не нравилось, когда Аларик вспоминал о волшебстве. На его лице сразу появлялось виноватое выражение, словно он хотел извиниться за все предыдущие сто лет жизни. Аларик с Кайтоном сидели друг напротив друга, стоявшая на столе «гнилушка» в плошке причудливо подсвечивала снизу их лица, резко обозначив скулы. Оба грязные и взъерошенные после пробежки по болоту, перемазанные пеплом и черной жижей, они сами походили на зловещих горных демонов.

– Подвиньте мне лучше ту миску, – попросила она. – Хм, что это? – Небольшой початок желтоватого цвета по вкусу был похож на незрелую дыню. – Бьорн, это точно съедобно?

– Какая разница, чем набить свое брюхо, если сам вскоре отправишься на корм троллям? – тоскливо прошептал молчавший до сих пор сьерг. Он смотрел в стену, и в глазах его была пустота.

– Ну, это мы еще посмотрим, кто кем пообедает, – возразил Кайтон. Бьорн понуро качал головой.

– Это же стаббиты. Видели их штольни? Им самим такое никогда не сотворить. Но они кормят горы свежей кровью, и те на время дают им свою силу. Камнелюдов. Троллей. – Бьорн дико огляделся. – Здесь любой валун может обернуться и пожрать тебя. Я слышал об этом. Правда, надеялся, что сам погибну более достойной смертью.

Все невольно оглянулись по сторонам. В крошечной каморке ничего не было, кроме засаленного стола и пары скамей. «Гнилушка» на столе давала ровно столько света, чтобы наполнить угрозой каждую тень. Эринне показалось, что стены медленно сдвигаются, наступают. «Чертов Бьорн! – подумала она с досадой. – Только паники нам сейчас не хватало!»

* * *

Они не знали, сколько им пришлось просидеть в этом каменном мешке. Здесь, под горой, терялось всякое представление о времени. Никто их больше не беспокоил, только один раз зашли еще двое стаббитов, направляясь прямо к Дикону. На их пути воздвигся Большой Дик, и Эринна тоже протестующе вскочила:

– Что вы хотите сделать?!

Бьорн, рассмотрев, что у них в руках, удержал ее за руку:

– Оставьте, миледи. Это хорошее лекарство.

Стаббиты размотали повязку, приложили к ране нечто, похожее на смесь паутины с плесенью, «Даже не промыли!» – ахнула про себя Эринна, снова замотали опухшее плечо Дикона грязным бинтом и удалились. Все это они проделали молча, напрочь игнорируя остальных пленников. Вопрос Эринны «Что вы собираетесь с нами сделать?» тоже канул в пустоту.

Подавив яростный вздох, девушка снова упала на лавку.

– Не беспокойтесь, – сказал Бьорн. – Я видел, как похожее средство применяли знахарки у нас в деревне, и вполне успешно. Тем более, что завтра нас все равно…

– Пожалуйста, только не начинай опять! – взмолилась она. Кайтон незаметно улыбнулся.

Эринна все на свете отдала бы сейчас за ведро воды. Ужасно хотелось умыться, и рану Дикона давно следовало бы промыть, даже если завтра раненое плечо станет для него наименьшей проблемой. Должна же быть здесь вода? В кувшине, принесенном тюремщиками, плескалось слабое пиво. На стук в дверь им никто не ответил.

«Гнилушка» светила все тусклее, иногда начиная моргать, и наконец погасла окончательно. Комнату, как колпаком, накрыло глухой чернотой. С трудом отогнав страшные видения о пещерных троллях, Эринна прислонилась к надежному плечу Аларика и ухитрилась даже задремать. Лучше бы она этого не делала! Ей приснилось, что она убегает от толпы карликов по бесконечным тесным коридорам, похожим друг на друга, как отражения в зеркале. Наконец, ей удалось забиться в какой-то угол, закрывшись тяжеленной железной дверью, но карлики сразу же начали долбить ее и ломать с ужасным скрежетом. Эринна, вздрогнув, проснулась.

Скрежет действительно исходил от двери. На сей раз их навестил колдун в красной повязке, тот, который умел двигать камни, со своей свитой. Освещенная парой «гнилушек», их компания показалась Эринне живым воплощением ее кошмара. Пленников грубо стали подталкивать к выходу.

– Куда вы нас ведете? – резко спросил Кайтон.

Красная Повязка выдал ответную тираду, в которой можно было разобрать слова «тролли», «встреча» и «честь», а потом неприятно улыбнулся. Его черные зубы блестели, как осколки обсидиана.

Им снова пришлось преодолеть длинную вереницу коридоров, прежде чем они оказались снаружи. На этот раз они вышли с другой стороны: их взгляду предстала горная гряда, плывущая вершинами в облаках, и узкий хребет, соединяющий склон их горы с соседней. Уже вечерело, небо приобрело лилово-синий оттенок, долина внизу погрузилась в темноту. Вдоль горизонта чернела зубчатая кромка леса.

Хотя солнце уже село, их глазам понадобилось время, чтобы заново привыкнуть к яркому свету. Эринна чуть не захлебнулась ветром – после затхлого воздуха пещеры он показался ей сладким, как мед. Следующий за ней карлик нетерпеливым тычком подтолкнул девушку к тропинке, бегущей вдоль хребта. Пленники и их конвоиры растянулись цепочкой, возглавлял которую стаббит в красной повязке. Кайтон все пытался выяснить у Бьорна, какую участь им уготовили горные колдуны: «Нам окажут честь увидеть троллей? Или наоборот? Они будут иметь честь поужинать нами?» Тот мрачно ответил: «Сейчас сам все увидишь».

Основу пейзажа здесь составляли камни. Камни, скалы, скопища валунов, вероятно, принесенные ледником в незапамятные времена, когда он, собравшись с силами, грузно перевалил через хребет. Несколько чахлых кустарников ухитрились прорасти в расщелинах скал, и ветер полоскал их бессильно висящие корни. Ступив на тропу, Эринна вдруг увидела среди камней яркое пятно – гроздь нежных малиновых колокольчиков на длинном стебле. Каким чудом эта красота сумела выжить здесь? Это было как обещание надежды.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю