355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алёна Волгина » Дорогами Фьелланда (СИ) » Текст книги (страница 13)
Дорогами Фьелланда (СИ)
  • Текст добавлен: 9 января 2019, 18:00

Текст книги "Дорогами Фьелланда (СИ)"


Автор книги: Алёна Волгина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 24

Если бы не случайность да не прохудившаяся фляга Дикона, коварные замыслы эрла Руота могли обойтись Эринне с друзьями гораздо дороже. Проснувшись после очередной ночевки в треклятом лесу, Дикон потянулся к заветному источнику хорошего настроения и обнаружил, что его фляга пуста. Пусть Барон Ринеис кривил губы и насмехался над идиотами, дурманящими себе мозги выпивкой с утра пораньше, Дикон все равно считал, что на трезвую голову вынести эти чащобы было решительно невозможно. С каждым шагом на север лес становился все более волшебным и каким-то угрожающе живым. На каждом отрезке тропы путников сопровождал странный шепот и чьи-то мелкие крадущиеся шажки. Если поднапрячься, можно было почти заметить край зеленого плаща Даннэ, или блеск гнилушечных глаз торва в чащобе, однако стоило подойти ближе, как хитрый болотный выползень прикидывался старым пеньком. Иногда чья-то тень на миг закрывала солнечный свет, но если поднять глаза, взгляд терялся в хаотичном сплетении ветвей. От всех этих чудес голова Дикона ехала креном, как старая телега. Как тут обойтись без глотка крепкой бражки, способной вернуть мозгам неустойчивое равновесие! Дикон разочарованно потряс пустой сосуд и вдруг вспомнил, что у его большого приятеля имелась запасная фляга, притороченная к седлу. Бесшумно лавируя между спящими людьми, разбойник мышью прокрался к тому месту, где они вчера привязали коней.

Возле лошадей стояли двое: эрл Руот и Зигрид, один из его рыцарей. Их тихий разговор заставил Дикона рухнуть в мокрый папоротник и навострить уши. Холодея, он лежал и слушал их некоторое время, чувствуя, как по телу расползается озноб от утренней сырости, а может, и от подслушанных планов. Затем разбойник ужом прополз обратно, устроился рядом со своим лордом и притворился спящим.

Когда все позавтракали и уже собирали пожитки, готовясь снова пуститься в дорогу, Кайтон спокойно заявил:

– Думаю, теперь-то мы точно оставили сьергов позади. И нам нет больше нужды торчать в лесах, тем более что Намсор стоит на побережье, в Хеллефьорде.

Глаза эрла Руота опасно сверкнули. Он выглядел, как человек, наконец решившийся на что-то, и чувствующий облегчение хотя бы от того, что все колебания остались позади.

– Я не иду в Намсор, – раздельно проговорил он. – Я с моими людьми собираюсь присоединиться к законному наследнику, принцу Болдру, и предлагаю вам отправиться с нами добровольно. Ручаюсь, что мой господин сохранит вам жизнь. Возможно, назначит выкуп и поможет вернуться на родину. Что скажете, миледи?

Эринна выпрямилась, так как Руот смотрел прямо на нее. «А Кайтон вовсе не кажется удивленным после такого ошеломляющего заявления», – хладнокровно подумала она. Мгновенно оценив обстановку, девушка заметила, что пятеро рыцарей сгрудились за спиной своего предводителя. Один только Бьорн замер в отдалении и растерянно моргал, опустив руки. Остальные трое куда-то исчезли. Между прочим, Дик с Диконом тоже ухитрились незаметно покинуть застолье. Сговорились с Кайтоном? Какой у них план? Что она должна сейчас сделать? Она не могла даже оглянуться, чтобы обменяться взглядом с друзьями. Аларик стоял за ее плечом, словно превратившись в тень, но эта тень вынуждала шестерых вооруженных рыцарей держаться подальше.

– Это невозможно, – решилась она ответить. – Кроме того, я уже была в плену у Болдра и не рискну снова положиться на его, как бы это получше выразиться, благородство.

– Я почему-то так и думал, – осклабился эрл Руот. – В таком случае, миледи, разойдемся миром и не будем чинить друг другу препятствий.

Кайтон, насмешливо изогнув бровь, хотел было высказаться, но не успел:

– Миром?! – гневно воскликнул Бьорн. – Вы хотите бросить беспомощных чужеземцев в священном лесу и надеетесь избежать возмездия Даннэ?! В таком случае, я остаюсь с ними!

Руот равнодушно пожал плечами:

– Если таково твое желание, то я не буду возражать. Дорогу к лагерю сьергов мы знаем и без тебя.

Эринна с Кайтоном обменялись быстрым, как молния, взглядом. Значит, Болдр успел-таки соединиться со своими сьергскими союзниками! И теперь находится совсем близко от них! «Где Дик и Дикон?!» – без слов спросила Эринна. Но Кайтон, не владеющий навыками телепатии, конечно, не мог ей ответить.

* * *

В эту самую минуту Дик с Диконом мирно двигались к стоянке лошадей.

– Ума не приложу, зачем милорду вдруг понадобилась эта кобыла? – удивлялся Большой Дик.

«Вот сейчас и поймешь», – подумал Дикон, заметив возле лошадей троих парней эрла Руота. Он как-то сразу понял, что что те здесь не просто покурить собрались.

– Хороший день сегодня, – криво улыбнулся Зигрид.

– Был, – согласился Дикон. Невозмутимо отвязал Моро, нервно переступавшую ногами, передал повод Дику. Тот, шкурой почуяв приближение неприятностей, незаметно отступил на шаг. Трое рыцарей, положив руки на мечи, придвинулись ближе. Дикон выпрямился, смерив их твердым взглядом. Эх, ведь только вчера они с Зигридом вместе выслеживали оленя! А сегодня он уже враг. Люди Руота, кажется, тоже чувствовали некоторую неловкость. Но отступать не собирались.

– Эй, вы. А ну, от коней отошли оба, – нахмурился здоровяк Олаф.

– А то что? Убьешь нас? – прищурился Дикон.

– Эрл Руот предлагал вашему лорду сдаться принцу. Тот отказался. Так что пеняйте на себя!

Дикон ужом скользнул ему под локоть, метнулся к жеребцу Кайтона. Свистнул меч – и он, вскрикнув, схватился за раненое плечо. Рукав его рубахи мгновенно потемнел от крови. Испуганная Моро с ржанием вскинулась на дыбы, Большой Дик повис на поводьях, пытаясь ее удержать.

Неизвестно, чем бы закончилась эта стычка, но тут послышался треск и из кустов на поляну вывалился Бьорн.

– Стоять всем! – заорал он. – Вы! Забирайте остальных коней и уходите, – махнул он своим.

– Ты это… чего это? За них, что ли? – вылупился на него Олаф.

– Я остаюсь. Я, может, наполовину сьерг, но не подлец! Идите, и пусть Янгар завернет вам дорогу, и да ляжет на вас проклятие Даннэ!

Зигрид, отяжелев взглядом, шагнул к нему, желая зарубить наглеца, но Олаф удержал его за плечо:

– Оставь его, это же Бьорн… Ишь, вылупился, чисто медведь! Хрен с ними, сами сдохнут.

В это время Дик, не обращая более внимания на засобиравшихся рыцарей, усадил раненого товарища спиной к дереву, оторвал полосу от рубахи. Дикон, поморщившись, отнял от раны алую, всю в крови, ладонь.

– Ах ты, леший, – Большой Дик сокрушенно покачал головой.

Бинтуя раненое плечо, он вдруг вспомнил кровавую Майскую ночь, пожары, смешавшиеся с праздничными кострами, звериные маски людей, алчно рыщущих по городу. Дик, при его-то занятиях, никогда не задумывался о ценности человеческой жизни. Такие мысли вовсе не приходили ему в голову. Но даже ему показалось, что в последнее время на эту землю пролилось слишком много крови. Так можно действительно пробудить грозных северных богов, а здесь, в глухой чаще, их присутствие казалось почти осязаемым. Дик невольно поежился:

– Вот скажи, зачем все это? – с досадой сплюнул он. – Только ради того, чтобы усадить чью-то задницу на Серебряный трон?

Дикон, бледный, как смерть, нашел в себе силы улыбнуться:

– Просто Руот, он такой. Он жить не может без драчки. А потом, выбрав свою сторону, прет как бык и уже не может остановиться.

– Да, и сторону все время выбирает неправильную, – подытожил его друг.

Когда они втроем – вернее, вчетвером, если считать Моро, – вернулись на поляну, то застали там Эринну и Аларика с Кайтоном. Эрл Руот уже увел своих людей, бросив бывших попутчиков в чаще без лошадей и почти без припасов. Следовало как можно скорее решить, что делать дальше. При виде бледного, шатавшегося Дикона с перевязанной рукой Эринна нахмурилась, и ее озабоченное лицо потемнело еще больше.

– В этом месте река слишком бурная, – сказал Бьорн. – Нужно пройти еще немного на север. Там можно переправиться и дойти до Намсора. Ну а в городе нанять корабль и вернуться в Айстад.

– И бросить Вала? – почти беззвучно прошептала Эринна. Ответом ей было молчание.

Все понимали, что шесть человек против объединенных сил Болдра и сьергов – это ничто. Даже меньше, чем ничто. Эринна сама это понимала. Но было невыразимо больно знать, что ее друг находился от них в двух-трех дневных переходах, а она ничем, совершенно ничем не могла ему помочь!

– Ну, если на нашей стороне такой могущественный маг, – заметил неунывающий Большой Дик, покосившись в сторону Аларика, – то я, пожалуй, рискнул бы сцепиться с Болдром! Один раз мы уже вырвались из его когтей!

– Даже у магов есть предел силы, – резко осадил его Кайтон. – Давайте трезво оценивать свои возможности!

Кайтон слишком хорошо помнил лужи крови на заднем дворе Зеленого дома и нездешнее лицо Аларика после того побоища. Может, он и одолеет десять-двадцать рыцарей, вот только существо, которое к ним вернется после этого, будет уже не тем Алариком, которого они знали! И, возможно, окажется пострашнее Болдра с Ларсом, вместе взятых… Кайтону показалось, что кьяри с благодарностью взглянул на него.

Ситуацию снова спас Бьорн:

– Хм, дайте подумать. Сейчас для нас главное – добраться до Намсора. Там можно нанять людей. Поверьте, Болдр не всем здесь по душе. И среди сьергов найдется немало отчаянных людей, которые не хотят примкнуть ни к Ларсу, ни к айстадскому принцу.

Все согласились, что лучше всего идти в Намсор и искать там помощи.

Глава 25

Ночь – поистине волшебное время. Доброжелательная темнота милосердно скрывает наши недостатки и придает человеку смелости. По крайней мере, Ивейн, ночью не стеснявшийся в выражении эмоций, на рассвете едва мог набраться смелости бросить взгляд на соседнюю подушку. Астрид с головой закуталась в одеяло, так что виднелось только ухо и кончик пушистой косы. Крадучись, Ивейн выбрался из кровати, собрал одежду и поспешил вон из комнаты, вдруг ощутив настоятельную потребность прогуляться к колодцу и опрокинуть на голову еще один ушат ледяной воды.

Опомнился он только на крыльце. Да что за наваждение! Не в первый раз он просыпается в одной постели с девушкой! Для каждого случая у него находились и шуточки, и подходящее ловкое слово! Почему же сейчас любой жест вызывал мучительную неловкость, а от одного взгляда на розовое ухо, торчащее из-под одеяла, его бросало в жар? Околдовала его северянка, не иначе!

Астрид, дождавшись, когда скрипнула притворившаяся дверь, подняла голову и прислушалась. Она не спала. До самого утра лежала без сна, наблюдая, как сереет небо за окном, как из темноты постепенно выступают очертания сундука, рукомойника и прочей домашней утвари.

Она не знала, что делать. Разум ее словно раздвоился: его рациональная часть убеждала ее выбросить Ивейна из головы и позаботиться о своих интересах. А вторая Астрид, улыбаясь мечтательной шальной улыбкой, умоляла спасти парня – и будь, что будет!

«Один раз я его уже спасла! – сердито возразила Астрид своему нахальному двойнику. – Не хотелось бы, чтобы это вошло в привычку! Ладно, если Руот решит отдать его Болдру, я смогу его защитить!»

«Ты?! Ты не сможешь защитить даже себя!»

Их увлекательный диалог прервал стук хлопнувшей двери. Астрид, пискнув, снова с головой накрылась одеялом. Кто-то потряс ее за плечо:

– Астрид! Ну же, вставай! Слушай, я сейчас переговорил с хозяйкой… хм, почему-то после этой ночи я стал лучше понимать по-сьергски…

«Действительно странно, – с иронией подумала девушка. – Вроде бы этой ночью ты работал не головой». Но остатки природной скромности помешали ей произнести это вслух.

– Ну так вот. Оказалось, в соседнюю деревню приходил лудильщик, принес кучу новостей. Во-первых, в замке Хвитстейн завелось какое-то кровожадное чудовище, от которого стонет вся округа. Хм, надеюсь, он не Валентина имел в виду? Тот хоть и маг, но вроде мирный… Во-вторых, сьерги двинулись на юг. Говорят, будет война! Селяне плачутся, что простому человеку скоро негде будет спастись, разве что уйти в горы к стаббитам и стать кормом для троллей. И наконец, кто-то видел отряд Ольгердовых рыцарей недалеко от деревни! Мы их догнали! Я должен сейчас же его расспросить. Поехали скорее!

– Что? Сейчас?! – Астрид резко села в постели. На колени ей упал букет желтых цветов с резким свежим ароматом.

– Что это? – изумленно спросила она.

– Это… ну… в общем, это тебе. Я тебя там подожду, – ответил Ивейн уже из-за двери.

Астрид растерянно повертела в руках букет… и чихнула.

Когда она, одевшись и более-менее приведя мысли в порядок, выглянула на крыльцо, Ивейн уже сидел в седле. Его конь, отдохнувший за ночь, сразу же резво направился к воротам.

– Стой! Подожди! – отчаянно крикнула Астрид.

– Ну что еще? – Ивейн нетерпеливо натянул поводья, осадив коня. Тот недовольно зафыркал. Оба они, и конь, и всадник, выглядели так, словно готовы были мчаться впереди ветра.

– Я… нет, ничего, – смешалась девушка. – Поехали.

«Хоть бы этот лудильщик успел куда-нибудь испариться!» – подумала она. Потом она сообразит, как им выпутаться из беды. Все, что ей нужно – это небольшая отсрочка.

Дорога заняла около часа. Деревня, куда они приехали, ничем не отличалась от предыдущей. Названия ее Ивейн не запомнил, но на языке сьергов оно звучало как целая свистяще-щелкающая поэма. Те же зеленые склоны, окутанные утренним туманом, говорливые стайки гусей, разбросанные тут и там хижины, крытые дранкой и дерном. Ивейн спросил про лудильщика. Ему указали на жилище старосты – крепкий дом в полтора этажа под остроконечной крышей.

Стоило им войти в горницу – как все надежды Астрид рухнули, рассыпавшись в пыль. Из-за стола им навстречу поднялся высокий угловатый рыцарь в кожаном доспехе. Лицо его было усталым и мрачным, темные волосы неряшливо падали на плечи.

– Какая встреча, – процедил эрл Руот. Смерил взглядом Астрид, потом ее спутника. В его волчьих глазах вспыхнул хищный огонек.

* * *

Отряд шел вперед благодаря Бьорну. Тот, казалось, знал в окрестностях каждый камень и порой находил тропу там, где альтийцы в жизни не догадались бы искать. Они двигались по ущелью, вдоль русла ручья, по какой-то неприметной стежке, на которой Кайтон беспрестанно оглядывался, так как ему мерещился тяжелый звериный дух. Их путь был извилист, тропа моталась из стороны в сторону, один раз даже пришлось повернуть в сторону, откуда они вышли. И все же они медленно, но верно продвигались на север. Раненый Дикон ехал верхом на Моро, клевал носом и иногда, кажется, впадал в забытье. Вид его раны Эринне очень не нравился. Привалы старались делать как можно короче, тем более что провизию приходилось экономить. Кайтон с Алариком рассчитывали добыть пропитание охотой, но зверей, видимо, кто-то оповестил об их планах, потому что они исчезли.

На четвертый день даже Бьорн впал в уныние. Каждый шаг по здешним чащобам давался с трудом, их выматывал страх и постоянное предчувствие близкой беды. Ветви покореженных деревьев извивались ужами, древесные грибы казались чудовищными рылами. Казалось, обернись назад – и в лицо тебе кинутся тысячи глаз, когтей, крыльев и рогов. Вместо неба над головой низко висело тускло-сизое, светящееся марево, в котором не видно было солнца. Тропа завела путников в вонючее болото, где из черной жижи торчали космы кривого, заплесневелого леса, заваленного буреломом. Бьорн неудачно оперся на хилую сосну – и от толчка она вдруг обрушилась, выпростав облепленные тиной корневища, а северянин ухнул по пояс в черную гнилую воду.

– Руку! Руку давай! – крикнул Аларик, в одно мгновение оказавшийся рядом.

– Только… не колдуй… здесь…Гальхе…услышит, – выдохнул Бьорн, ухватившись за его руку и с трудом выбираясь на твердую землю.

После такого потрясения всем был необходим отдых, особенно сьергу. Шестеро людей сгрудились на тесном пригорке, где росло несколько разлапистых елок. Лучше всего в этом царстве вечной вони чувствовали себя мох и лишайник: они затянули тропу, облепили старые камни, высоко взобрались по стволам деревьев.

– Это все она… Хозяйка, – прошептал Бьорн, яростно отжимая штаны и не решаясь лишний раз помянуть вслух страшную Гальхе. – Кружит нас по лесу, как слепых кутят, призраками дразнит, заманивает в топь…

Аларик покачал головой. Он тоже ощущал чье-то недоброе присутствие, как злобный взгляд, нацеленный в спину, но подозревал, что к здешним богам это не имеет никакого отношения. Наверняка лорд Файерс, невидимый, таился где-то неподалеку. Подслушивал, выжидал. Строил планы. «Перебьется! – подумал Аларик с внезапной злостью. – Эринну я ему забрать не позволю!» Он нашел девушку взглядом… и увидел, как они с Кайтоном уединились за одной из елей.

Воспользовавшись передышкой, Эринна украдкой поманила Кайтона в сторонку:

– Нам нужно постараться идти быстрее, – сказала она негромко, кивнув в сторону Дикона. – Его рука все хуже и хуже! Не понимаю, почему, порез был глубоким, но чистым…

Она каждый день прилежно перевязывала рану, промывая ее остатками вина и прикладывая целебные травы, но, похоже, в здешних трущобах выздороветь было просто невозможно. Даже воздух здесь был отравлен разложением и смертью.

– Ночью идти не получится, – так же тихо ответил Кайтон. – Тут и днем-то ни зги не видно! И огонь не зажжешь!

Призванный на совещание Бьорн подтвердил, что зажигать факелы на болоте, где из трясины поднимается ядовитый горючий газ, может быть равносильно самоубийству. Эринна поделилась с ним опасениями насчет Дикона, и Бьорн озабоченно нахмурился:

– Если хоронить кого на болоте, главное – пригвоздить тело ко дну острыми кольями, иначе он потом встанет и будет донимать нас всю дорогу.

– Рано нас еще хоронить, – ответил Кайтон, странно посмотрев на сьерга. Равнодушие северян к смерти его поражало. Кажется, они представляли себе смерть как далекое путешествие, куда человека следовало заботливо снарядить, пожелать ему доброго пути и больше не печалиться об ушедшем.

С наступлением темноты все сбились поближе друг к другу. Всем было не по себе, даже Большому Дику, в понимании которого трущобы Гальхе были просто очень большим лесом. Кайтон что-то пробормотал насчет зависти к людям, лишенным воображения. Эринна украдкой смотрела на бледное, осунувшееся лицо Аларика. Он был еще одной причиной ее беспокойства. Как долго кьяри сможет продержаться, не забирая силу у других? В этом омертвелом лесу не было других источников силы, кроме них самих. А вдруг он… «Прекрати! – одернула она себя. – В пустыне под Серентисом ему пришлось еще тяжелее, но он не позволил магии кьяри подчинить свою волю!» Иногда нужно просто решить, веришь ты человеку или нет.

Ночью хозяйка-луна разогнала свирепые тучи, и в небе ярко вспыхнули семь огней – это Большой Лось вышел на тучное звездное пастбище. Звезды холодно смотрели на незваных гостей, и глаза их казались остриями копий, нацеленными вниз, на людей.

В чаще выло волчье, где-то недалеко расхохотались жабы. Удивительно, какое сильное впечатление производит крик, раздавшийся в ночи! Особенно если он внезапно взрывается у тебя за спиной, в месте, где никого не должно быть. Эринна, вздрогнув, оглянулась и схватила дремавшего Кайтона за руку.

– Это просто сова, – сонно пробормотал он.

– Да? А это?!

Из темноты к ним приближалась цепочка отвратительно-зеленых гнилушечных огней. К уже привычным ночным шорохам добавились другие звуки: скрип, постанывание, хлюпанье, словно кто-то с усилием выдирал ноги из трясины. Или корни. Послышался гнусный утробный стон.

– Торвы! – завопил разом проснувшийся Бьорн. – Скорее, хватайте вещи! Уходим!

Поднялась суматоха. Дик уже подсаживал раненого друга на лошадь, Аларик с Кайтоном наспех похватали мешки. Частокол деревьев впереди торчал демоновым городищем, в шаге от себя ничего нельзя было увидеть, сплошь глухая хлюпающая темнота. Еще одна высоченная сосна неподалеку вдруг с шумом ухнула вниз, ломая соседние деревья. Подгоняемые страхом, путники бросились бежать так быстро, как только могли.

За их спинами взревело.

Глава 26

– Ты его не выдашь! – припечатала Астрид.

Эрл Руот только поморщился. Вчера вечером Болдр снова не дал ему выспаться, задержав допоздна с обсуждениями планов осады Айстада, один бредовее другого. У Руота болела голова, и пронзительный голос назойливой девчонки раздражал, как писк комара в ночи. Он откинул полог шатра, жадно глотнув свежего воздуха. Внутрь сразу ворвались гогот и крики: видать, сьергам сегодня повезло на охоте. Значит, снова будут вечером пировать и вялить мясо, а завтра двинутся дальше к этому проклятому Старому городищу, и они с Болдром следом.

Они прибыли в лагерь три дня назад. Принц обрадовался старому соратнику, выделил Руоту с его людьми целый шатер, правда, насквозь провонявший рыбой и прогорклым жиром. На первый взгляд принц казался бодрым и энергичным, но Руот, давно не видевший своего друга, был поражен: Болдр исхудал, дублет болтался на нем, как на вешалке, он беспрестанно кашлял и кутался в тяжелую шубу, подаренную союзниками-сьергами. В ней он был похож на медведя-шатуна, который вскочил не вовремя и теперь не может найти себе места. Его воодушевление казалось наигранным. Тощий желтоглазый колдун, тенью ходивший за принцем, Руоту тоже не понравился. От него за сто шагов несло смертью, хуже, чем от кровожадных северных богов! Что же все-таки делать с мальчишкой?

Если верить Астрид, парень был оруженосцем того самого эрла Кайтона, которого Руот немного не довел до Намсора. Надо же, как тесен мир. Вообще-то Кайтон должен сказать спасибо за то, что его избавили от такого подопечного! Это же чума ходячая, а не человек! Когда Руот в той деревне заявил, что направляется к Болдру, мальчишка подскочил, локтем саданул Олафа, выбил зуб Хиллу и сбежал бы, если бы рассвирепевший Олаф не ухватил его за волосы, да не приложил об косяк. Всю дорогу его везли связанным, и то он два раза чуть не утек. Астрид нянчилась с ним, рыцари ржали, отпуская в адрес «голубков» соленые шуточки. По-хорошему, следовало передать заложника Болдру. Руот сам не понимал, что его останавливало. Вернее, не хотел понимать.

– Как хочешь, – отмахнулся он, лишь бы избавиться от девчонки. – Но учти: за проделки этого наглеца ответишь ты.

Добившись своего, Астрид тут же исчезла. К счастью, молча. Оставшись один, Руот плеснул себе водки – вина здесь не водилось – выпил залпом, пытаясь прогнать неприятные мысли. Те упорно возвращались обратно.

Позавчера, пока он был у принца, в палатку Болдра завалился этот изверг, Хемминг. Притащил двух пленников. Один был похож на мастерового, худой до прозрачности, измученный, в растерзанной одежде. При виде второго пленника Руота передернуло: он был весь покрыт гноящимися незажившими рубцами и не мог стоять на ногах. Его швырнули под ноги принцу.

– Такой-то подарок ты приготовил принцессе? – Болдр брезгливо подвинул тело носком сапога. – Боюсь, ее высочество даже не узнает своего старого друга!

Внезапно в шатер ворвалась белокосая старуха в меховой малице, расшитой бахромой и яркими узорами. Сделала знак рукой – и вошедшие следом двое сьергов подняли пленника, понесли к выходу. Хемминг, что-то рявкнув, заступил им дорогу, но старуха так сверкнула на него страшноватыми светлыми глазами, что тот предпочел спрятаться в тени. Болдр дипломатично сделал вид, что его все устраивает:

– Пусть его хотя бы отмоют, – примирительно сказал он.

«Значит, это те самые люди, ради которых Эринна так стремилась на север», – думал Руот. Тяжелое, муторное чувство снова всколыхнулось внутри. В этот миг он предпочел бы сражаться на стороне альтийцев, чтобы загнать Хеммингу в глотку добрых два локтя стали. Союзничек, чтоб его! Такие только порочат честь рыцарства! Можно вызвать соперника на поединок, но глумиться над пленным – подло!

Если Хемминг сотворил такое с магом, страшно подумать, что он сделает с мальчишкой. Тот заслуживает лучшей награды за свою верность, чем стать игрушкой для изверга, медведь его задери! А еще саднила мысль, что в шатре принца Руот ни словом не упрекнул мерзавца, сдержался, ушел от греха подальше. «Сейчас война, – убеждал он себя. – На войне могут пригодиться даже такие, как Хемминг. Зато потом, когда Болдр надежно укрепится на троне…» – его пальцы сами сжали рукоять меча.

Нет уж, пока здесь ошивается Хемминг, пусть Астрид держит пленника при себе. А если этот бедовый парень снова вытворит чего, она и ответит.

* * *

Кусок мяса, истекающего жиром, ломоть хлеба и горсть каких-то початков, сладковатых на вкус – вот и весь обед. Разложив все это на блюде, Астрид покосилась на приоткрытый полог шатра и вздохнула.

По утрам серый туман затапливал низину, и шатры сьергов казались диковинными островами в волнующемся дымчатом море. Но днем солнце заметно припекало, так что большинство обитателей лагеря предпочитали проводить время снаружи, на свежем воздухе. Все, кроме Ивейна. Упрямый мальчишка второй день отказывался выходить наружу, сидел в вонючем шатре, в темноте и духоте, со сьергами общался неохотно, а завидев Астрид, подчеркнуто отворачивался, показывая, что знать ее не желает.

– Когда придем в Форлатт, можешь его не стеречь, – на ломаном фьеле сказала ей Вейна, жена одного из охотников. – Оттуда не сбежишь, пределы священного города охраняют сами боги, – и она очень неприятно улыбнулась.

Вейна оказала Астрид большую услугу, приютив ее в лагере сьергов. Болдр не спешил позаботиться о бывшей союзнице: мол, приехала с Руотом – вот и живи с ним. Он припомнил ей неудачу с похищением Эринны и вообще вел себя неприветливо. Астрид поразилась, как он изменился. Колдун, неизменно сопровождавший принца, злорадно скалил зубы. Ей не хотелось навязываться Руоту, и дело было даже не в женской скромности, просто ей спокойнее было держать Ивейна подальше от его рыцарей. Да и Руот ее едва терпел. Стоило ему увидеть Астрид, как лицо его кривилось, будто от зубной боли. Впрочем, Ивейн теперь относился к ней не лучше. Словно весь мир вдруг решил отвернуться от нее!

Она чувствовала себя опустошенной, потерянной. Все, чего она добивалась – рассыпалось, утекло сквозь пальцы. Не было ни сил, ни желания что-то делать, доказывать, придумывать. Астрид заставила себя встряхнуться. Сейчас, когда благополучие Ивейна зависит от нее, ей нельзя раскисать!

Когда она вошла с блюдом в шатер, пленник смерил ее безразличным холодным взглядом. Молча. Подавив раздражение, Астрид спокойно сказала:

– Я принесла обед.

Снова молчание. Ивейн сидел неподвижно, но даже его поза выражала неприязнь. Видавшая виды куртка нуждалась в починке, отросшие волосы прядями падали на шею, на скуле виднелся синяк и ссадина от латной перчатки – этот «подарок» Ивейну достался от Зигрида в походе, когда тот поймал беглеца во второй раз. Астрид вдруг охватила пронзительная жалость и странная нежность.

– Поешь, – попросила она мягко. – Потом я приготовлю отвар и сделаю примочку на твою рану. Этот Зигрид просто кабан! – она тронула его за плечо, но Ивейн стряхнул ее руку, полыхнул голубыми глазами:

– На Зигрида я не в обиде. Он – рыцарь и должен быть верен своему сюзерену. Впрочем, мне и на тебя обижаться не за что. Ты просто подлая лицемерная шл… – бранное слово чуть не сорвалось у него с языка, но Ивейн все же сдержался, отвернулся к стене. И снова застыл.

Астрид словно плеснули в лицо кипятком. Больно ранило и непроизнесенное слово, и особенно взгляд Ивейна, в котором не было даже ненависти – одно ледяное презрение. Разве она это заслужила?! Она все сделала, чтобы спасти их обоих! Заступалась за него перед рыцарями, врала Руоту, что Ивейн – простой оруженосец, а сама молилась, чтобы никто не углядел явного сходства между ним и Кайтоном! Нянчилась с ним, как с ребенком!

Она резко выдохнула, пытаясь успокоиться, но, Ивейн, видимо, решил сегодня высказаться до конца. Отыграться, так сказать, за долгое молчание:

– Тебя что, приставили следить за мной? Зря. Иди передай своим дружкам, что я все равно сбегу!

Потеряв терпение, Астрид грохнула блюдо об пол:

– Отлично, давай! И в тот же день моя голова будет торчать на копье возле Болдрова шатра, потому что я за тебя поручилась! Думаю, это тебя порадует! Беги же, сделай мне одолжение!

Она резко поднялась и вышла. Как жаль, что у шатра нет двери, которой она могла бы хлопнуть!

* * *

Когда Вал открыл глаза, его взгляду предстало полутемное помещение с косым потолком, на котором шевелились причудливые косматые тени от пучков трав, подвешенных к опорам. Повернув голову – почему-то сделать это оказалось очень трудно – он заметил алые пятна догорающих огней в очаге, над которым висел видавший виды котелок. В полосе света, падавшей из приоткрытого полога, который заменял здесь дверь, сидел человек с всклокоченными седыми волосами и что-то вдохновенно черкал на восковой табличке. Винсэ! Вал попытался улыбнуться.

Их собирались отвезти к сьергам, вспомнил он. Помещение было похоже на шатер. Вдоль стен громоздились короба и полки, на которых стояло множество горшочков и склянок, а в воздухе чувствовался невыводимый травяной дух. Похоже, они у травника, или лекаря… шамана? По стенам, разрисованным странными, диковатыми рисунками, скользили отблески магии. Благодаря многолетнему обучению и опыту Вал мог их разглядеть, но призвать их ему было так же невозможно, как удержать воду в решете.

Почему-то сейчас это не вызвало у него горечи.

Последние дни он помнил урывками, его сотрясал то жар, то озноб, и он давно перестал различать, где явь, а где бред. Боль то накатывала приступом, то отступала, она ощетинивалась внутри колючим клубком, не давая вздохнуть, или же взрывалась в голове, так что Вал метался на лежаке, кусая губы. Тогда перед его больным взглядом возникала коричневая морщинистая маска, обрамленная белыми волосами, а на губах появлялась прохлада и терпкий вкус незнакомых трав. И боль отступала.

Сейчас он простодушно радовался тому, что колючий клубок внутри исчез, и он может видеть этот пыльный свет, этот очаг, и Винсэ, с которым, судя по его виду, все было в порядке. Кажется, их пока не скормили местным духам, как ни грозился Хемминг. «Впрочем, Винсэ вполне способен прихватить свою дощечку даже в жертвенную яму, и убедить кровожадного Харги потерпеть, пока он не закончит расчеты».

Вал настолько осмелел, что даже рискнул приподняться на лежаке, но быстро осознал тщетность своих попыток. «Да я слабее младенца! Сколько же я провалялся?!»

Зато его движение привлекло внимание Винсэ, который поднял голову и испустил радостный возглас:

– Очнулся!

Не выпуская из рук драгоценной дощечки, изобретатель подсел к больному, и Вал снова невольно улыбнулся при виде его счастливого лица. Он этого не помнил, но Винсэ всю дорогу пытался, как мог, облегчить его состояние, озабоченно следил за дыханием и украдкой поил друга настойкой скарраты, которая истощала организм, но зато подстегивала слабеющее сердце.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю