Текст книги "Повелитель огня III (СИ)"

Автор книги: Алексис Опсокополос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– А если не рыжие приходят?

– Мы всех берём. Очень много народа отовсюду идёт на Север. И из Девятикняжья, и от поганых, которые на самом деле в массе своей нормальные люди, просто чуть более дикие в силу того, что им постоянно приходится от зверья отбиваться. И не только рыжие идут, обычные крестьяне тоже, разная беднота городская. Кто приходит работать и достойно жить, мы всем рады. А кто со злым умыслом, тех я одним касанием вычисляю и назад отправляю.

– А работы на всех хватает?

– Конечно. У меня почти все подданные работают в специальных совхозах, скот растят, лес заготавливают, сеют, пашут, молочное хозяйство у меня больше есть, почти завод, я тебе о нём уже говорил, две огромные рыбоводческие фермы. С рыбой тут проблемы: только в мелких реках и озёрцах её ловят. В крупных – водные ящеры, там к берегу лучше не подходить. А у меня пруды здоровые. Форель, осетры, ещё разная рыба попроще. Так что есть чем занять народ, есть куда пристроить. Опять же многие идут в чёрные братья. А чёрных братьев кормить нужно. В общем, Вовка, всё взаимосвязано, но вроде мы пока вывозим. Народ идёт толпами на Север.

– За такой социалкой, как у тебя, грех не прийти, – заметил я.

– Ну теперь ты, надеюсь, понимаешь, что я всё же не такое чудовище, как про меня говорят в южных княжествах? – усмехнувшись, спросил Николай.

– Я, если честно, вообще мало что про тебя слышал, – признался я. – В силу определённых причин. Я ж почти всё время в бегах был. А что говорят?

– Да всякое, но врут по большей части. Да, я строг. Но иначе здесь нельзя. Они же здесь все дикие. А ещё я половину самых жутких слухов про себя сам распространил. Пусть боятся, лишним не будет.

– А вот здесь я бы поспорил. Если бы меньше боялись, больше бы народу к тебе пришло.

– Больший поток я не переварю. Сейчас вот прям нормально. Каждый день приходят, и не по одному.

– А ты собираешься расширяться дальше? – спросил я. – Прирастать не людьми, а территориями?

– Пока смысла нет, земли и так достаточно, – ответил Николай. – А если уж приспичит, то севернее есть ещё куда расширятся. Климат здесь намного теплее в этих широтах, чем в нашем мире. А войны с Девятикняжьем мне сейчас не нужны.

– Это да, войны не нужны, – согласился я.

– Но готовиться к ним надо, – заметил Владыка Севера и добавил: – Ты не забыл, что на завтра у нас назначена небольшая тренировка? Я хочу тебе кое-что показать.

– Не забыл, – ответил я. – С нетерпением её жду.

– И Гарика позови. Его помощь нам понадобится. Пусть только свой боевой топор захватит.

– Позову, – пообещал я. – Гарик с радостью придёт. Он такие вещи любит.

Во дворец мы вернулись уже под вечер. Первым делом после того, как распрощался с Николаем и Добраном, я попросил слугу отвести меня к Гарику. Тот повёл без лишних вопросов – видимо, все слуги уже получили распоряжение от Владыки: провожать меня туда, куда мне нужно. Шли довольно долго, петляли через две галереи, поднялись на второй этаж, и в итоге слуга привёл меня к красивой резной двери и объявил:

– Ваш друг здесь, господин.

Я постучал и, приоткрыв дверь, спросил:

– Можно?

Изнутри раздался громкий, радостный возглас:

– Владимир! Брат мой! Заходи!

В голосе королевича было столько искренней радости, будто мы не виделись месяц, а не один день. Я вошёл, Гарик буквально подскочил со скамьи, подошёл ко мне, обнял и спросил:

– Ты же никуда не торопишься?

– Да, вроде нет, – ответил я.

– То есть, времени я тебя свободного много?

– То утра точно, – усмехнувшись, ответил я. – А что?

– Прекрасно! – объявил Гарик и тут же, повернувшись к слуге, сказал: – Принеси нам забористой хмельной медовухи большой кувшин и чего-нибудь на закуску!

Слуга поклонился и быстро исчез.

– А что, так можно было? – искренне удивился я.

– А почему нет? – ответил Гарик. – Я, если ты вдруг забыл, горан королевской крови. Меня должны содержать соответствующе моему статусу, если я не в плену. А я вроде бы не в плену.

Королевич уселся на широкую лавку за столом, жестом пригласив меня сесть напротив. Горница у него была почти такая же, как у меня: просторная, светлая, без излишней роскоши, но и без намёка на стеснённость.

– Ну как охота прошла? – спросил я.

Гарик оживился так, будто только и ждал этого вопроса, он откинулся на спинку лавки и заговорил с удовольствием:

– Хорошо прошла, брат мой: Ясна молодцом – стреляет уверенно, метко; Богдан тоже неплох; я, как всегда, лучше всех.

Он рассмеялся и принялся подробно и с удовольствием рассказывать, как, кого и при каких обстоятельствах им удалось подстрелить. Какая стояла при этом погода, какой дул ветер и ещё кучу разных «интересных» подробностей, которые меня вообще не интересовали. Я, конечно же, делал вид, что слушаю внимательно, но пропускал мимо ушей большую часть – думал в это время о Добране и о том, что сказал достопочтенный Згал.

– Вот так, брат! – закончил Гарик рассказ об охоте. – Весело было.

– Рад за вас, – сказал я. – Рад, что вы так хорошо съездили.

– Вообще-то, тебе тоже стоило поехать, – заявил королевич и, понизив голос и прищурившись, заговорщицки добавил: – Глянул бы, как Богдан смотрит на Ясну. Неравнодушен он к ней, ох неравнодушен. Смотрит на неё как бедняк на жаркое в голодный год.

– Ты опять за своё?

– За твоё, брат, за твоё! Я тебе серьёзно говорю: если будешь дальше тянуть, упустишь девку! Не тяни! Женщины это не любят. Ясна хороша, и Богдан этот неплох: всё при нём, ещё и княжич. Как бы тебе потом локти грызть не пришлось.

Я отмахнулся, уже даже ничего не говоря, но Гарик не унимался, разгоняясь всё больше:

– Забава, конечно, тоже ничего. Очень даже ничего. Мне, признаться, она больше нравится, люблю я когда… Впрочем, это не важно. Забава уже занята, и если ты вдруг забыл, то я тебе это напомню. А Ясна – невеста свободная! И в тебя влюблена. Но если ты будешь и дальше мять сам знаешь что, то останешься вообще ни с чем!

– Вообще-то, Ясна не невеста, и если ты вдруг забыл, что она формально княгиня – мужняя жена, то я тебе это напомню, – передразнил я Гарика его любимой фразой.

– Ты сам говорил, что она с мужем не была, что ты её успел спасти!

– От этого она не перестаёт быть формально замужней.

– А вот тут я буду спорить! – заявил Гарик и аж поднялся с лавки.

– Нет, – ответил я. – Спорить ты не будешь, потому что мы эту тему закрываем.

– Я ж за тебя, брат, переживаю, – вздохнув, произнёс королевич. – Вот ты сейчас поедешь в Златояр надолго, а её здесь одну оставишь… Не определившуюся. А тут этот Богдан вокруг неё хвостом виться будет. Непорядок это.

– И что ты мне предлагаешь? Не ехать?

– Предлагаю не мучить девку, объясниться с ней перед отъездом, чтобы она тебя ждала. Иначе опасно это – оставлять её одну надолго. Неизвестно ведь, насколько уезжаешь.

– Гарик, до Златояра отсюда ехать четыре-пять дней, назад столько же и там дня три-четыре. Тут делов-то на две седмицы. Не нагнетай!

– Ох, брат, видел бы ты, как он на неё сегодня смотрел, – не унимался королевич. – Нельзя девку без присмотра и без объяснения оставлять. Даже на три дня. Чую я, добром это не кончится.

– Ну если без присмотра никак нельзя, – сказал я, усмехнувшись. – Тогда ты, мой верный друг, за ней и присмотри. Я тебе доверяю.

– Я? – Гарик аж растерялся, такого поворота он не ожидал. – А я здесь торчать не собираюсь, пока ты будешь по Златоярам разным кататься. Чего мне здесь делать? С Богданом на охоту ходить?

– И куда ты собрался? – спросил я.

– Пока не знаю, но я, если ты вдруг забыл, горан свободный и в любой момент могу уехать куда хочу. Это вы связаны своими клятвами.

– Но куда отправиться, всё же не придумал? – уточнил я.

– Да хоть куда, лишь бы отсюда. Здесь скукотища жуткая. Сижу целыми днями без дела, скоро в толопыря превращусь!

Я не знал, кто такой толопырь, но уточнять на всякий случай не стал. Вместо этого сказал:

– Завтра мы твою скуку развеем. Владыка собирается устроить тренировочные бои. Хочешь поучаствовать?

У королевича аж глаза загорелись от такой новости.

– Ты ещё спрашиваешь? – воскликнул он. – Конечно, хочу! Бои – это хорошо, это я люблю!

Горан королевской крови вскочил с лавки и, похоже, собирался рассказать, как сильно он любит бои, но в этот момент тихо открылась дверь, и вошёл слуга, держа на подносе огромный кувшин с медовухой, две тяжёлые кружки и тарелки с закусками: вяленое мясо, сало, сыр и луковые лепёшки. Он аккуратно всё это расставил на стол, поклонился и бесшумно удалился.

Гарик тут же разлил медовуху по кружкам, одну подтолкнул ко мне, улыбнулся во все свои двадцать шесть зубов и сказал:

– Это хорошо, что ты никуда не торопишься.

Глава 21

Гарик стоял в центре тренировочной площадки, сжимая свой двуручный топор так, будто хотел вдавить рукоять в ладони, и готовился к очередной атаке. Лицо у него раскраснелось от напряжения и злости; дыхание стало тяжёлым, хриплым. А топор будто жил своей жизнью: по лезвию пробегали проблески чар, словно жидкое золото переливалось под поверхностью металла; местами вспыхивали крошечные огненные искры, затем они сменялись холодным голубым сиянием; а по рукояти ползали тонкие, похожие на молнии, разряды – результат многослойного наложения чар.

Прорычав на языке горанов какое-то ругательство, Гарик рванул вперёд, на противника – чёрного брата по имени Громол. Горан двигался быстро, мощно, по-боевому резко, будто вся ярость горного народа собралась в моём товарище в этот момент. Топор, описав широкую дугу, полетел прямо в плечо чёрного брата. А тот стоял совершенно расслабленно, почти лениво, и лишь в момент удара чуть повернул корпус и подставил под топор левую руку, на которой блестели тяжёлые наручи, сделанные из какого-то матового, фиолетового сплава.

Но вместо звона металла раздался какой-то странный глухой звук, словно топор ударил во что-то плотное и вязкое. Но при этом лезвие топора не просто не вошло в наручи, а отскочило от них, будто ударило по камню, и на мгновение все магические «спецэффекты» на поверхности топора погасли. А по поверхности наручей, наоборот, пробежала волна светлой ряби – словно доспех ухмыльнулся в ответ на попытку пробить его.

Гарик отступил на шаг, зло выдохнул и снова рванул на противника. Он бил быстро, яростно, с разных углов: по ногам, по рукам, по корпусу; то сверху вниз, то сбоку; нанося удары один за другим, будто надеясь, что скорость компенсирует невозможность пробить доспех. Но чёрный брат двигался спокойно и, как мне показалось, даже расслабленно. Одни удары он гасил наручами, другие встречал мечом, от третьих просто уклонялся, и лезвие топора лишь разрезало воздух в считаных сантиметрах от Громола.

Мы с Николаем наблюдали за этим поединком в компании нескольких чёрных братьев и двух чаровников. Впрочем, происходящее на площадке напоминало скорее не поединок, а некую учебную демонстрацию возможностей чёрного брата и его доспеха – разница в классе бойцов была слишком очевидна.

Разозлившись уже до предела, Гарик сделал очередной стремительный выпад и, похоже, вложил в него все силы, что у него остались. А Громол вместо того, чтобы отступить, как он обычно делал, неожиданно шагнул вперёд и, поймав замах топора на взлёте, коротким, почти незаметным движением меча выбил оружие у королевича из рук. Топор с грохотом упал на землю, а Гарик остался стоять – безоружный и растерянный. Чёрный брат тут же слегка склонил голову, давая понять, что поединок окончен.

– Что за ерунда⁈ – выкрикнул Гарик, не скрывая возмущения.

– Ты про свои безуспешные атаки? – спокойно спросил Владыка.

Королевич нахмурился, но промолчал, а Николай, усмехнувшись, сказал:

– Сейчас на Громоле редкий доспех. Такими большой отряд не обеспечишь, но это не важно. Главное – они есть. И обладателям зачарованного оружия это надо понимать.

– Я знал, что есть такие доспехи, – буркнул Гарик.

– А чего тогда злишься, если знал? – спросил Владыка Севера.

– Я злюсь на себя, – ответил королевич. – Ни одного нормального удара не нанёс.

– Громол – один из лучших моих бойцов. Будь на нём обычные доспехи, ты всё равно ничего бы не сделал. Но задача была другая – показать вам, что на каждый зачарованный топор или меч всегда найдётся доспех, которому это зачарованное оружие нипочём. И это вы сейчас далеко не самое лучшее видели. Есть и похлеще.

– Похлеще? – переспросил я, влезая в разговор. – Это какие же?

Николай повернулся ко мне и ответил:

– У меня есть доспех, при ударе о который, любое оружие просто крошится. И большинство зачарованного тоже. Но мы устроили это всё не для того, чтобы испортить Гарику топор, поэтому Громол надел всего лишь обычные непробиваемые наручи.

– Всего лишь, – буркнул королевич и грустно вздохнул.

– А ты хочешь попробовать? – спросил у меня Николай.

– А смысл? – ответил я. – Мой меч не сильнее топора Гарика.

– У твоего меча или у тебя самого нет каких-нибудь особых навыков? – поинтересовался Владыка.

– У меня есть амулеты от чароогня и от обычного, живого, – сказал я. – А мой меч разрубает чары. Но теперь я уже сомневаюсь, что все.

– И правильно делаешь, что сомневаешься, – произнёс Николай. – Я предполагал сначала, что ты сразишься с боевым чаровником, использующим огненные заклятия, но сейчас уже не думаю, что это хорошая идея. Не будем рисковать – ещё не хватало сломать твои амулеты. Поэтому ты сейчас выйдешь на поединок против чаровника воздуха.

– Воздуха так воздуха, не вопрос, – ответил я.

Николай тут же повернулся к своим чаровникам, указал рукой на одного из них и сказал:

– Это достопочтенный Сдрог. Он сейчас проверит, на что способен твой меч.

– Только меч? – спросил я, усмехнувшись. – В том, что я сам ни на что не способен, ты уже не сомневаешься?

– Ты уверен, что хочешь услышать ответ на этот вопрос? – улыбнувшись, поинтересовался Николай и, не дождавшись ответа, обратился к чаровнику: – Достопочтенный Сдрог, прошу!

Чаровник почтительно поклонился Владыке Севера и вышел на площадку. Я тоже пошёл, доставая меч из ножен.

– Владимир! – крикнул мне вслед Николай. – Во время поединка ты не должен вообще никак себя ограничивать. Дерись во всю силу и пытайся нанести противнику хоть какой-нибудь урон!

Я кивнул и покрепче сжал рукоять меча. И тут же поймал себя на мысли, что понятия не имею, как драться с боевым магом один на один. Я и на мечах-то сражался, исключительно полагаясь на инстинкты тела, а тут чаровник.

Сдрог тем временем расправил руки и принялся что-то бормотать – тихо, размеренно, почти нараспев. Видимо, накладывал какое-то заклятие. В правой руке чаровник держал посох – гладкий, тёмный, украшенный тонкими рунами, которые начинали одна за другой вспыхивать голубоватым огнём, реагируя на слова Сдрога.

И вот что мне нужно было делать в этой ситуации? Дожидаться, пока чаровник закончит, или бросаться на него, пока не поздно? Подумать я об этом успел, принять решение – нет. Достопочтенный Сдрог, не прерывая своего бормотания, внезапно ударил посохом о землю.

Звук был глухим и коротким, и в следующее мгновение я ощутил мощный воздушный толчок. Воздух сжался передо мной, превратившись в невидимый кулак, и этот кулак ударил меня в грудь. Отбросило меня метра на два, и я просто каким-то чудом удержался на ногах.

Дыхание перехватило, в груди заныло, но это всё не помешало мне мгновенно собраться. Я схватил рукоять меча двумя руками и подался вперёд, направив клинок прямо на Сдрога. Лезвие дрогнуло, будто что-то внутри него проснулось. По клинку пробежали тончайшие нити света – серебристые, чёткие, холодные. Откуда-то из глубины металла пробивалось еле заметное голубоватое свечение.

А Сдрог снова ударил посохом, и в этот раз волна была шире и сильнее – я даже увидел, как воздух, уплотняясь передо мной, помутнел. Но когда эта волна обрушилась на меня, меч разрубил её, будто это были не чары, а простой плотный туман.

– Всё же меч у тебя не совсем бесполезный! – крикнул мне Николай. – От примитивных заклятий очень даже может спасти.

Сдрог же ничего комментировать не стал – он просто поднял посох повыше и сделал им широкое движение, словно подсекает что-то невидимое. И я даже не успел понять, что происходит – по моим ногам будто с размаху дубиной ударили. Правда, мягкой – ноги не переломало, а просто сбило с ног.

Второго удара не последовало, поэтому я смог быстро подняться, снова покрепче сжал рукоять меча и приготовился… Хотя ни к чему я не приготовился, потому что просто не знал, к чему надо готовиться. И просто стоял и ждал.

А чаровник пошёл на меня. Не спеша, размеренным шагом, как опытный охотник, который уже знает, как он сейчас добьёт загнанного зверя. Сдрог начитывал новое заклятие, и вокруг него собиралась защита: сначала воздух начал сгущаться вокруг его фигуры, затем по чаровнику пробежали тонкие светящиеся полосы, и вокруг него начала формироваться воронка смерча, затягивая в себя воздух и уплотняя его до состояния толстого полупрозрачного стекла.

В какой-то момент Сдрог оказался в эпицентре смерча, а тот резко расширился, потерял форму, превратился в купол и накрыл чаровника. И теперь Сдрог просто стоял внутри этого купола, держал в руке посох и совершенно не торопился меня атаковать.

– Владимир, атакуй! – крикнул Николай. – Попробуй пробить защиту достопочтенного Сдрога.

Деваться было некуда: назвался груздём – позорься до конца. Я вздохнул и бросился на чаровника. Первый удар – прямой, рубящий встретил мягкое сопротивление, будто я бил не по плотному твёрдому куполу, а по поролону; плотному порывистому туману. Второй раз я вообще вмазал, как говорится, со всей дури, и удар получился сильнее, но вызвал лишь небольшую вибрацию купола. А третий – неожиданно прошёл край купола, но утонул внутри воздушной защиты, даже и близко не дойдя до фигуры чаровника.

Я понимал, что всё это бесполезно, но тем не менее попробовал другой угол атаки – сверху вниз, затем по диагонали, потом попробовал не рубить, а колоть, но толку не было: защита принимала удар, гасила его, выравнивалась и снова становилась такой же гладкой и непроницаемой.

А потом Сдрог сделал едва заметный жест посохом, и из воздуха вырвался тонкий, яркий жгут, он дотянулся до меня, обвился вокруг моего меча и потащил его к чаровнику. И довольно сильно – будто клинок захватил не воздух, а сильная, уверенная рука.

Пока я сопротивлялся и тянул меч назад, Сдрог сделал ещё одно едва заметное движение, и воздушная масса вокруг меня начала уплотняться, превращаясь в тугой, липкий, полупрозрачный кокон. Он облепил меня со всех сторон: грудь, руки, ноги – всё оказалось сжато. Я попытался разрубить эти чары мечом, но пальцы не слушались; попробовал сделать шаг – ноги застыли, как в бетоне.

Меня это дико бесило. Я чувствовал силу в мышцах, чувствовал меч в руке, но ничего не мог сделать – магия воздуха держала меня так, будто я сам стал частью этой вязкой, невидимой массы. Ко мне подошёл Николай. Он спокойно, почти мягко, как строгий учитель, взял мой меч из полностью неподвижной руки, а я даже не мог повернуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

После этого почти сразу Сдрог сделал широкое движение посохом, и чары рухнули. Они исчезли мгновенно, будто их и не было. В лёгких будто что-то разжалось, тело обмякло, а затем накрыло ощущение свободы, такое резкое, что я чуть не качнулся вперёд и не упал. Воздух стал снова воздухом, а не невидимой хваткой. Осталось лишь неприятное ощущение, будто я теперь весь липкий, хотя на деле, конечно, этого не было.

– Ну что, – спросил Николай, возвращая мне меч, – как ощущения?

– Бывало и получше, – сказал я.

– Не хотите теперь с Гариком вдвоём против меня одного выйти?

– Нет, благодарю, – ответил я. – На сегодня позора достаточно.

– Однозначно, – сердито буркнул Гарик.

Владыка Севера усмехнулся, поблагодарил чёрных братьев и чаровников за помощь, и те, поклонившись, начали расходиться.

Когда мы остались на площадке втроём – я, Гарик, Николай, последний спросил:

– Вы поняли, для чего это всё было?

Я тяжело вздохнул и ответил:

– Надеюсь, не для того, чтобы над нами поглумиться.

– Не для этого, – сказал Владыка Севера и, посмотрев мне в глаза, добавил: – А для того, чтобы показать, насколько ты пока ещё слаб. Чтобы тебе стало понятно: сейчас даже и думать не стоит о том, чтобы забрать у Видогоста княжество. Потому что, если за ним стоит Станимир, ты, может, и продержишься какое-то время при помощи чёрных братьев, хоть тебе и придётся всегда и везде ходить с охраной. Но если Видогоста продвинули на княжение чаровники, ты и месяца не продержишься на престоле в Велиграде.

– То есть, про престол можно забыть? – уточнил я.

– Нет, – ответил Николай. – Забывать о нём нельзя ни в коем случае. Но прежде чем на что-то претендовать, тебе надо стать сильным. По-настоящему сильным. И добыть хорошее оружие и доспехи. Ты же не собирался со своим нынешним мечом идти против огневиков?

– До сегодняшнего дня меч справлялся.

– До сегодняшнего дня у тебя не было серьёзных противников. И достопочтенный Сдрог, между прочим, чаровник среднего уровня. У огневиков есть бойцы намного сильнее.

– Понимаю, – сказал я. – Но другого меча у меня нет.

Николай усмехнулся и заметил:

– Но зато у тебя есть друг – горан. Да ещё и королевич.

Гарик после этих слов фыркнул и, не удержавшись, влез в разговор:

– У нас нет оружия сильнее моего топора. А мой топор, как оказалось, не справляется даже с обычными доспехами чёрных братьев.

– Не с обычными, – поправил Николай, – а с очень редкими. Но в целом ты прав: топор у тебя годится лишь для боя с противниками среднего уровня. Против серьёзных воинов с ним лучше не выходить.

– А к чему тогда ты про друга – горана сказал? – спросил я.

– К тому, – ответил Владыка Севера, – что гораны могут сделать совершенное оружие и доспехи, равных которым нет. Я слышал о великом мастере-кузнеце, который живёт где-то в Синих горах. Гораны называют его главным кузнецом. Говорят, он давно уже ничего сам не делает – лишь учит других. Но ему по силам выковать меч, которым можно рушить любую защиту, любые чары. Даже самые сильные.

– Я в детстве слышал истории про главного кузнеца, – сказал Гарик. – Но я всегда думал, что это полумифический персонаж, и что его уже давно нет в живых.

– Он жив, – уверенно заявил Николай. – Просто он живёт высоко в горах и почти ни с кем не общается. Я пытался на него выйти и не раз. Но даже разговаривать со мной на эту тему гораны не захотели.

– Но почему ты думаешь, что у меня получится? – спросил я.

– Я так не думаю, – ответил Владыка Севера. – Но я думаю, что ты можешь попытаться. С таким другом – точно можешь. Потому что рано или поздно тебе придётся столкнуться с огневиками. И не просто с рядовыми, а с элитой. А в итоге и со старшими братьями.

Николай посмотрел на меня пристально, словно проверяя, усвоил ли я сказанное, и добавил:

– Ты забрал у них огневеста. Не стоит думать, что они смирились с такой потерей. Битва за твоего мальчишку ещё впереди. И не факт, что чёрные братья справятся, если огневики придут сюда за огневестом все сразу – включая старших братьев и самого Верховного брата.

– Думаешь, придут? – спросил я.

– Думаю, тебе нужно настоящее оружие, – ответил Николай. – Лучшее из всех возможных.

– Тут я и не спорю.

– Это хорошо, что не споришь. А когда ты получишь такое оружие и станешь сильным, мы отобьём тебе княжество. И Ясне её вернём. И Богдана посадим на престол в Славине.

– Ты хочешь во главе всех княжеств поставить своих князей?

– Вопрос не в том, чего я хочу, а в том, что мы должны сделать, чтобы к приходу чёрных альвов Девятикняжье было хоть как-то сплочено. Потому что иначе всем конец. А они придут, это лишь вопрос времени.

– Чёрные альвы? – удивился Гарик. – А можно об этом поподробнее?

– Можно, но позже, – ответил я ему и тут же обратился к Николаю:

– А почему ты не допускаешь союза с огневиками против чёрных альвов? Огневикам ведь тоже конец придёт в случае такого нашествия, – спросил я.

– Я всё допускаю, и даже такой союз, – ответил Владыка Севера. – Но это крайний вариант и очень нежелательный. Он несёт в себе огромные риски.

– Какие именно?

– Этот разговор ждёт нас после твоего возвращения из Златояра.

После этих слов Николай развернулся и ушёл, оставив нас с Гариком вдвоём на пустой тренировочной площадке переваривать его слова и пережитый чуть ранее позор.

– А что там с чёрными альвами? – тут же спросил королевич.

– Это долгий разговор, – ответил я. – И начинать его лучше в горнице, за столом. Да под хмельную медовуху.

Гарик рассмеялся и сказал:

– Мне нравится твой подход, брат мой! И я тебе признаюсь: мне без всяких альвов после пережитого нами позора очень хочется медовухи.