Текст книги "Самые знаменитые святые и чудотворцы России"

Автор книги: Алексей Карпов

Соавторы: Алексей Юрьев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 35 страниц)

Последние годы жизни святого были омрачены тяжелыми болезнями. Осенью 1907 года он был назначен присутствующим в Святейшем Синоде, однако из-за болезни не мог посещать заседания. «По моей старости (79 лет), – записывал он в дневнике, – каждый день есть особенная милость Божия, каждый час и каждая минута: сила моя физическая истощилась, зато дух мой бодр и горит к возлюбленному моему Жениху, Господу Иисусу Христу». В последние годы жизни его постоянно мучили сильные боли, в конце 1908 года обострилась застарелая болезнь – тяжелое воспаление мочевого пузыря.

9 декабря 1908 года отец Иоанн отслужил свою последнюю литургию в Андреевском соборе. Монахиня Анастасия, присутствовавшая на ней, вспоминала: «Нельзя забыть того впечатления, которое батюшка произвел своим видом и едва слышным голосом. Паства почувствовала, что батюшка уходит навсегда. Стоны, крик, плач поднялись. Картина эта так потрясла батюшку, что он плакал, как ребенок; он велел после литургии вынести кресло из алтаря на амвон и долго поучал народ, советовал помнить его заветы: молиться, любить Бога». После этого он уже не выходил из дома. Ежедневно приходивший священник причащал отца Иоанна Святых Таин. Отец Иоанн уже перестал принимать пищу, только пил понемногу святую воду, привозимую из целебного источника преподобного Серафима Саровского.

17 декабря во время прогулки он простудился, а спустя два дня впал в полубессознательное состояние. Ночью он очнулся; бывшие в его комнате священники начали служить литургию. Около четырех часов ночи отец Иоанн в последний раз причастился. Некоторое время он оставался совершенно спокойным, потом произнес свои последние слова: «Душно мне, душно», и знаками пожелал освободиться от излишней одежды. Его дыхание было спокойным, но становилось все тише и тише. Священник начал читать отходную молитву. Когда он кончил, отец Иоанн лежал неподвижно, руки были сложены на груди. Великий пастырь отошел к Богу. Это случилось 20 декабря 1908 года в 7 часов 40 минут утра.

На другой день тело покойного перенесли в кафедральный Андреевский собор, к тому времени уже переполненный народом; толпы людей заполонили также все площади и улицы, примыкавшие к собору. Здесь произошло отпевание, а затем тело великого святого было перенесено в Санкт-Петербург, в Иоанновский монастырь. Тысячи и тысячи верующих провожали погребальную процессию. Даже лютеранская церковь на берегу моря почтила память праведника продолжительным погребальным звоном. 23 декабря тело святого было погребено в нижнем храме Иоанновского монастыря.

Святейший Синод постановил ежегодно в день кончины отца Иоанна совершать во всех храмах литургии и панихиды. В духовных учебных заведениях была учреждена стипендия его имени. Были созданы училища имени отца Иоанна Кронштадтского в Архангельске и Житомире. Когда в 1915 году освящали собор в Иоанно-Богословском монастыре на родине отца Иоанна в селе Суре, один из его приделов оставили неосвященным – в надежде на будущее церковное прославление самого отца Иоанна.

Народ еще при жизни почитал отца Иоанна как святого. Тем более это народное почитание усилилось после его смерти, когда в массовом порядке печатавшиеся портреты кронштадтского чудотворца воспринимались большинством верующего населения как иконы. Однако официальное церковное прославление Иоанна Кронштадтского было отложено на многие десятилетия. В советские годы имя его в нашей стране или не упоминалось вовсе, или служило своего рода жупелом крайней реакции и черносотенства. И только в 1990 году святой праведный Иоанн Кронштадтский был причтен Церковью к лику святых. Менее чем за год до этого был возрожден Свято-Иоанновский женский монастырь в Санкт-Петербурге, в котором и ныне почивают мощи великого русского святого.

Церковь празднует память святого праведного Иоанна Кронштадтского 20 декабря (2 января).

СОСТАВЛЕНО В ОСНОВНОМ ПО:

_{Св. Иоанн Кронштадтский.Моя жизнь во Христе. Т. 1–2. [б. м.,] 1991 (репринт с издания: СПб., 1893);}

_{Святой праведный Иоанн Кронштадтский в воспоминаниях самовидцев. М., 1998;}

_{Житие святого праведного Иоанна, Кронштадтского чудотворца // Журнал Московской Патриархии. 1990. № 10;}

_{Жизнеописание святого Иоанна Кронштадтского (сост. С. С. Бычковым) // Жизнеописания достопамятных людей земли Русской. X–XX вв. М., 1992;}

_{Ефремов А. В., Сергеев С. М.Святой Иоанн Кронштадтский // Великие духовные пастыри России. М., 1999.}

ПАТРИАРХ ТИХОН

(ум. 1925)

Будущий патриарх Тихон, в миру Василий Иванович Беллавин (в документах того времени фамилия его писалась через два л),родился 19 января 1865 года в селе Клин Псковской губернии, в семье священника Ивана Тимофеевича Беллавина и его супруги Анны Гавриловны. Младенец был крещен в местной церкви Воскресения Христова и наречен Василием во имя святителя Василия Великого, одного из великих Отцов Церкви.

Детские годы Василия Беллавина прошли в городе Торопце Псковской губернии. Здесь, в храме Спаса Преображения, служил его отец.

С девяти лет Василий стал посещать Торопецкое духовное училище, в котором преподавались катехизис, Священная история, чтение по-русски и по-славянски, письмо, арифметика, русская грамматика, латинский и греческий языки, церковный устав и церковное пение. Окончив училище в 1878 году, Василий покинул отчий дом, чтобы продолжить учебу в Псковской духовной семинарии.

Уже в детские годы Василий Беллавин обратил на себя внимание прекрасными способностями, глубокими знаниями и искренней религиозностью. По воспоминаниям соучеников, он был высок ростом, белокур, обладал ласковым и приветливым характером, всегда был готов помочь товарищам. Те любили его и дали ему шутливо-уважительное прозвище – Архиерей. Отец его тоже предчувствовал будущее великое предназначение своего сына. Однажды, заночевав с сыновьями на сеновале, он разбудил их среди ночи и произнес: «Сейчас я видел свою покойную мать, она предсказала мне скорую кончину, а затем, указывая на вас, добавила: этот будет горюном всю жизнь, этот умрет в молодости, а этот – будет великим».

Закончив в числе первых учеников Псковскую семинарию, Василий Беллавин в 1884 году поступил в Петербургскую духовную академию. Удивительно, но здесь он получил от товарищей еще более уважительное прозвище, оказавшееся пророческим, – Патриарх. В Академии молодой студент сблизился с архимандритом Антонием (Вадковским), будущим митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским, в то время инспектором Академии.

В 1888 году со степенью кандидата богословия Василий Беллавин вернулся в Псковскую семинарию, где начал преподавать основное, догматическое и нравственное богословие, а также французский язык. Здесь были написаны им первые статьи и проповеди и здесь же молодой выпускник Академии утвердился в мысли принять монашеский сан и навсегда посвятить свою жизнь Богу. 14 декабря 1891 года в церкви Трех святителей при Псковской духовной семинарии состоялось его пострижение в иноческий образ. Василия Беллавина хорошо знали и очень любили в Пскове, и поэтому в церкви собралось столько народа, что, опасаясь, выдержат ли полы тяжесть собравшихся (церковь находилась на втором этаже семинарского здания), в нижнем этаже к потолкам поставили специальные подпорки. Пострижение совершал преосвященный Гермоген, епископ Псковский и Порховский.

Новопостриженный инок получил имя Тихон, в честь святителя Тихона Задонского. На следующий день в кафедральном соборе Пскова отец Тихон был рукоположен в сан иеродиакона, а в следующее архиерейское служение посвящен в иеромонахи.

В марте 1892 года иеромонах Тихон был переведен в город Холм Люблинской губернии Царства Польского (ныне город Хелм в Польше) – инспектором Холмской духовной семинарии. Уже в мае того же года его перевели в Казань – ректором семинарии – с возведением в сан архимандрита. Однако вскоре освободилось место ректора Холмской семинарии, и архимандрит Тихон получил его. Он возвращается в Холм, где одновременно с работой по руководству семинарией несет множество епархиальных должностей: благочинного монастырей Холмско-Варшавской епархии, члена, а затем председателя Холмского отделения епархиального училищного совета, председателя Холмского Свято-Богородицкого православного братства.

«Религиозная и народная жизнь Холмщины, – писал впоследствии митрополит Евлогий (Георгиевский), бывший преемником святителя Тихона на посту ректора Холмской семинарии, – была сложная. В ней скрещивались и переплетались разнородные религиозные течения, воздействия разных культурных наслоений, обусловленные всем историческим прошлым этого края: Русь и православие – как исторический фундамент; Польша и католичество в виде унии – как дальнейшее наслоение».

За пять лет управления духовной школой молодой ректор успел проявить талант воспитателя и организатора. Его полюбили не только воспитанники семинарии, но и местное население. «Архимандрит Тихон, – вспоминал митрополит Евлогий, – был очень популярен и в семинарии, и среди народа. Местные священники приглашали его на храмовые праздники. Милый и обаятельный, он всюду был желанным гостем, всех располагал к себе, оживлял любое собрание, в его обществе всем было весело, приятно, легко. Будучи ректором, он сумел завязать живые и прочные отношения с народом – и этот же путь он указал и мне».

Стараниями архимандрита Тихона в семинарии был устроен второй храм – во имя святителя Феодосия Черниговского. Храм обустраивался исключительно на средства жертвователей, среди которых первыми были отец Иоанн Кронштадтский и служащие Холмской семинарии. В этом храме совершалось ежедневное богослужение, причем каждый из шести классов имел свой день для клиросного послушания. «Архимандрит Тихон, – писал тот же Евлогий, – обладал большою житейской мудростью, был человек такта и чувства меры; несмотря на свойственные ему мягкость и добродушие умел настойчиво проводить полезные мероприятия».

Еще в конце 1896 года архиепископ Холмско-Варшавский Флавиан сделал представление Святейшему Синоду о назначении архимандрита Тихона на освободившееся место викария Холмско-Варшавской епархии, епископа Люблинского. Представление было отклонено ввиду того, что кандидату в епископы не исполнилось еще и тридцати двух лет, притом что, по правилам Церкви, требовалось, чтобы епископ был не моложе тридцати трех лет. Архиепископ Флавиан около года оставался без викария и вновь подал то же ходатайство, которое на этот раз было принято.

19 октября 1897 года в Троицком соборе Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге архимандрит Тихон был рукоположен в епископа Люблинского, викария Варшавской епархии. Он стал самым молодым из современных ему иерархов Русской Православной Церкви.

За десять месяцев своего епископства в Холмской епархии святитель посетил 110 монастырей и сельских приходов и совершил службу в каждой церкви. Он хорошо понимал нужды разноплеменного населения края, умел смягчить противоречия между поляками и русскими, содействовал добровольному переходу униатов в лоно Православной Церкви. К епископу Тихону доброжелательно относились даже католики и иудеи, во множестве жившие в городах епархии.

Когда осенью 1898 года епископ Тихон был переведен из Холмско-Варшавской епархии на Алеутскую и Аляскинскую кафедру, «весь край, – по словам современника, – пришел в смятение и обильно проливал слезы разлуки с любимым архипастырем». Дошло даже до того, что жители Холма легли на полотно железной дороги, чтобы только не дать поезду увезти святителя из их города. Потребовались увещевания начальствующих лиц и сердечная просьба самого пастыря отпустить его с миром.

Назначение епископом Алеутским и Аляскинским (указ об этом был подписан императором 14 сентября 1898 года) открыло новый этап в биографии святителя Тихона. Он деятельно взялся за обустройство североамериканской епархии, учрежденной в 1870 году по почину святителя Иннокентия, митрополита Московского, знаменитого просветителя Америки и Сибири. Кафедра епархии располагалась в Сан-Франциско, крупнейшем городе на Западном побережье США. Сюда и прибыл святитель в самом конце 1898 года, пересекши за две недели весь Северо-Американский континент с востока на запад.

Исторически и географически обширнейшая епархия святителя Тихона делилась на две части: Алеутские острова и Аляску, где паства состояла в основном из коренного населения (алеутов, эскимосов, индейцев), и собственно Североамериканский континент, где большинство православных были выходцами из Старого Света (славяне, греки, сирийцы и т. д.). В соответствии с этим по предложению епископа Тихона, епархия получает новое название – Северо-Американская и Аляскинская (это название было утверждено императором в феврале 1900 года). Были учреждены два особых викариатства: Аляскинское и Бруклинское.

Ко времени прибытия святителя в Америку Святейший Синод прекратил выдачу субсидий американской епархии. Приходилось опираться лишь на собственные средства, что было особенно сложно из-за малочисленности православных приходов и их разбросанности по всему материку. Святитель почти непрестанно находился в пути: он плыл то на пароходике по североамериканским рекам, то на кожаной байдаре, иной раз с риском для жизни; то пешком пробирался по заснеженной тундре в какой-нибудь дальний приход.

За восемь лет его управления епархией было сделано чрезвычайно много. Организованы Братство Нью-Йоркской церкви и Кресто-Воздвиженский союз взаимопомощи сестер милосердия, открыта духовная семинария в Миннеаполисе, основан первый на Американском континенте православный Свято-Тихоновский монастырь (во имя святителя Тихона Задонского) в Пенсильвании, открыты духовная семинария в Кливленде и женский приют на Кадьяке, выстроен новый кафедральный Свято-Николаевский собор в Нью-Йорке. (Святитель и впоследствии не забывал своим попечением основанный им Свято-Тихоновский монастырь. В 1910 году, будучи уже архиепископом Ярославским, он пожертвовал монастырю из своих личных сбережений 10 тысяч рублей.)

Число православных приходов в Америке при святителе Тихоне возросло с пятнадцати до семидесяти пяти. В Чикаго, Бруклине, других городах и селениях США и Канады открывались новые православные храмы. Благодаря усилиям святителя несколько тысяч униатов (эмигранты из Карпатской Руси) перешли в православие. Участились случаи обращения в православие и из других инославных вероисповеданий. Святитель Тихон неустанно заботился о переводе на английский язык православного богослужения. Сам он нередко совершал службу на трех языках – греческом, церковно-славянском и английском.

Большинство переселенцев из Европы (в том числе и православных) оседало на восточном побережье США. Поэтому святитель Тихон добивается перенесения епископской кафедры из Сан-Франциско в Нью-Йорк. В мае 1905 года он был возведен в сан архиепископа Алеутского и Северо-Американского с кафедрой в Нью-Йорке.

Святитель понимал всю сложность развития православия в США и Канаде и предлагал меры, способные консолидировать православное население в Новом Свете. «Северо-Американскую епархию, – писал он в Святейший Синод, – следует преобразовать в экзархат Российской Церкви в Северной Америке. Дело в том, что в состав ее входят не только разные народности, но и разные Православные Церкви, которые, при единстве веры, имеют каждая свои особенности в каноническом строе, в богослужебном чине, в приходской жизни; особенности эти дороги для них и вполне терпимы с общей православной точки зрения. Посему мы не считаем себя вправе посягать на национальный характер здешних Церквей, напротив, стараемся сохранить таковой за ними, предоставляя им возможность быть непосредственно подчиненными начальникам их же национальности. Словом, в Северной Америке может образоваться целый экзархат православных национальных Церквей со своими епископами, возглавляемыми экзархом – русским архиепископом. Через него сохраняется связь Американской Церкви с Всероссийской Церковью и известная зависимость от нее; причем не следует упускать из виду того обстоятельства, что жизнь в Новом Свете по сравнению со Старым имеет свои особенности, с которыми приходится считаться и здешней Церкви, а посему этой последней должна быть предоставлена большая автономия (автокефальность?), чем другим русским митрополиям».

С 1905 года святитель начал готовить Собор с участием епископов, священников, а также делегатов от всех православных приходов. Этот собор открылся в феврале (по новому стилю в марте) 1907 года в храме Иоанна Крестителя в городе Майфилде. Один из вопросов, поднятых на Соборе, был вопрос о юридическом статусе Православной Церкви в Америке. Тогда этот вопрос был не понят Святейшим Синодом, и лишь шестьдесят лет спустя Американская Православная Церковь получила самостоятельность.

Впрочем, еще накануне открытия Собора архиепископ Тихон получил уведомление Святейшего Синода о своем переводе в Россию: 25 января (7 февраля) 1907 года он был назначен архиепископом Ярославским и Ростовским.

За годы, проведенные святителем на Американском континенте, в России многое изменилось. Страна пережила неудачную войну с Японией 1904–1905 годов и революцию 1905–1907 годов. «Больно читать, что творится в бедной России, – писал святитель еще в ноябре 1905 года из Нью-Йорка настоятелю Великолукского Троице-Сергиева монастыря архимандриту Аркадию. – Кажется, все правящие потеряли голову. Бог знает, к чему это все приведет. Ужели Господь до конца прогневался на нас? И скоро ли мы образумимся?..»

11 апреля 1907 года владыка Тихон прибыл в Ярославль. Прямо с вокзала святитель направился в кафедральный собор города, где обратился к пастве с такой речью: «Мой приезд совпал со днями, когда Церковь готовится к торжественному входу Иисуса Христа в Иерусалим, где множество народа встретило Его. Среди них были и враги, и друзья Христа, были исцеленные Им и любопытные, желавшие взглянуть на Галилейского Пророка. Множество народа встретило и меня. Не думаю, чтобы здесь были враги у незнакомого для всех собравшихся человека. Сюда стеклись посмотреть на нового владыку, прибывшего из далекой Америки. Но не любопытство одно привело сюда вас, а любовь к Церкви, к ее служителям. Еще до приезда я слышал много отрадного о вас, о любви ярославцев к благолепию храмов, о внимании к пастырям, и нынешнее стечение народа отрадно для меня. Храните эту любовь к вере и Церкви Православной, к посещению храмов!»

В течение семи лет владыка Тихон возглавлял ярославскую кафедру и за эти годы успел заслужить искреннюю любовь народа. Как и прежде, он много разъезжает по епархии, посещая даже самые отдаленные уголки, совершает божественную литургию во всех посещенных им храмах, заботится о священнослужителях. В 1908 году святитель Тихон вновь побывал в Петербурге, где посетил отца Иоанна Кронштадтского. Это было незадолго до смерти великого праведника и чудотворца. Рассказывали, что после продолжительной беседы кронштадтский батюшка поднялся со своего места и предложил святителю: «Теперь, владыка, садитесь вы на мое место, а я пойду отдохну», и вышел. Архиепископ Тихон не посмел сесть на место отца Иоанна. И лишь спустя многие годы открылся сокровенный смысл слов великого старца: патриарх Тихон занял место того, кому поклонялась вся Россия.

Во всех спорных вопросах святитель Тихон всегда становился на сторону священнослужителей, защищал их от произвола властей. Это вызвало его конфликт с ярославским губернатором, который добился удаления с кафедры неугодного ему пастыря. 2 января 1914 года указом Святейшего Синода святитель Ярославский Тихон был поставлен архиепископом Литовским и Виленским, а на его место перемещен прежний архиепископ Литовский Агафангел. В воскресенье, 19 января, святитель Тихон отслужил прощальную литургию в переполненной народом Крестовой церкви Ярославского Спасского монастыря. В адресе, преподнесенном ему от городского управления Ярославля, говорилось: «Никто не уходил от Вас без утешения, ободрения, ласки, благословения; Вашим светлым умом и добрым сердцем Вы легко проникали в самое сложное дело, за разрешением которого к Вам каждый из пасомых шел прямо, не обинуясь, как к истинному отцу и постоянному душевному доброжелателю». Теплые слова содержались и в других прощальных адресах, преподнесенных архиепископу от гражданских и военных властей, именитых жителей, духовенства и т. д.

Уже в Литве святитель узнал о том, что жители Ярославля избрали его почетным гражданином своего города.

24 января 1914 года святитель Тихон прибыл в Вильно (нынешний Вильнюс), в Свято-Духов монастырь. «Я сознаю всю трудность святительского служения в этом разноверном и разноплеменном крае, – обратился он к духовенству и мирянам, – и прошу у вас помощи в моем служении».

Два с половиной года провел святитель в Литве. Уже в первые месяцы он объехал города и села своей епархии; как и прежде, святитель повсюду посещает храмы, совершает богослужения, благословляет народ.

Вскоре после начала его пастырского служения в Литве Россия вступила в Первую мировую войну. Территория епархии оказалась в сфере военных действий. «Тяжелейшее служение выпало на долю архипастыря Литовской епархии, – пишет современный биограф патриарха Тихона М. И. Вострышев. – Удовлетворение религиозных нужд фронтовых частей, нравственная поддержка солдат и офицеров, врачебная помощь и широкая благотворительность имели в лице владыки Тихона горячего вдохновителя и бескорыстного дарителя». Архиепископу Литовскому приходится постоянно быть в гуще событий: он приезжает на передовую, где благословляет солдат и вдохновляет их на ратные подвиги, он освящает лазареты и совершает в них молебны, обходит тяжелораненых, успокаивает беженцев, освящает святой водой и благословляет полки, прибывающие на фронт, совершает панихиды с поминовением погибших. «А я все езжу, – пишет он в это время, – возвратился вчера, а на днях опять поеду в другие места, и военные просят, и на позиции».

Летом 1915 года германские войска начали наступление в Литве. Нависла угроза над Вильно (город был сдан в конце августа того же года). Еще раньше архиепископу Тихону пришлось покинуть свою епархию. Он вывозит в Москву мощи святых мучеников Виленских – Антония, Иоанна и Евстафия – первых борцов за православие в Литве. В Москве же расположилось и большинство учреждений, эвакуированных из Вильно. Из Москвы святитель отправляется в Дисну, находящуюся на окраине его епархии. И вновь он посещает прифронтовые города – Друю, Лужки и другие свободные от неприятеля островки Литовской епархии.

В 1916 году за труды во славу Отечества император Николай II пожаловал архиепископу Тихону бриллиантовый крест для ношения на клобуке.

В феврале 1917 года в России произошла революция. Император Николай II отрекся от престола. Наступила пора перемен и для Русской Православной Церкви. У современников происходившие события получили название «церковной революции».

Почти во всех епархиях были образованы епархиальные комитеты из духовенства и мирян, которые установили контроль над всеми административными действиями епископов. Значительное число епископов было прямо смещено со своих постов или под давлением вынуждено было уйти в отставку. Затем по инициативе комитетов были созваны чрезвычайные епархиальные съезды, на которых вырабатывались предложения по реформе церковного управления. Одним из первых решений этих съездов, немедленно воплотившимся в жизнь, стало введение выборности всех духовных и духовно-административных должностей. Вакантные епископские кафедры замещались путем свободного избрания тайным голосованием представителей клира и мирян на самих чрезвычайных епархиальных съездах. Так, 21 июня 1917 года съездом духовенства и мирян Московской епархии, собравшимся в Московском епархиальном доме (в Лиховом переулке), митрополитом Московским и Коломенским был избран архиепископ Литовский Тихон.

Газета «Богословский вестник» так писала об этих выборах: «Европейски просвещенный архиепископ Тихон на всех местах своего епископского служения проявил себя независимым деятелем высокой честности, твердости и энергии и одновременно человеком большого такта, сердечным, отзывчивым и чрезвычайно простым и доступным как в деловых, так и в частных отношениях к людям. Замечательно, что при всей эмоциональности, которую иногда принимало обсуждение кандидатов на избирательном съезде, никто не мог бросить даже и тени чего-либо компрометирующего на личность архиепископа Тихона».

13 августа 1917 года святитель Тихон был возведен на престол митрополитов Московских, великих святых Петра, Алексия, Ионы, Филиппа и Гермогена. А уже спустя два дня, 15 августа 1917 года, в самый день празднования Успения Пресвятой Богородицы, в Москве начал работу Поместный собор Русской Православной Церкви. Его председателем был избран митрополит Московский и Коломенский Тихон.

На Собор съехались 576 делегатов из всех епархий русской Православной Церкви. Здесь были все епархиальные архиереи, а также представители от каждой епархии: по двое мирян и двое священников (всего 277 священноцерковнослужителей и 299 мирян), представители духовных учебных заведений, государственных и общественных учреждений, военного духовенства, выборные от армии, от монастырей. Это был, несомненно, самый представительный и самый демократический из всех соборов в истории Русской Православной Церкви.

В приветственном слове, произнесенном 16 августа в храме Христа Спасителя, митрополит Тихон говорил, обращаясь к собравшимся делегатам Собора: «Ныне Родина наша находится в разрухе и опасности, почти на краю гибели. Как спасти ее – этот вопрос составляет предмет крепких дум. Многомиллионное население Русской Земли уповает, что Церковный Собор не останется безучастным к тому тяжелому положению, которое переживает наша Родина. Созерцая разрушающуюся на наших глазах храмину государственного нашего бытия, представляющую как бы поле, усеянное костями, я, по примеру древнего пророка, дерзаю вопросить: оживут ли кости сия?»

Одним из главных вопросов, которые должен был решить Собор, был вопрос о восстановлении патриаршества в России. (Этот вопрос активно обсуждался в Русской Церкви с начала XX века и особенно после трагических событий 1905 года; горячим сторонником восстановления патриаршества проявил себя и святитель Тихон, в то время епископ Алеутский и Северо-Американский.) Однако к обсуждению этого центрального вопроса Собор приступил не сразу, но лишь спустя почти месяц после открытия.

Между тем события, происходившие в России, приобретали все более трагический оборот.

Параллельно с работой Собора в Москве начались кровопролитные столкновения между сторонниками и противниками большевиков. 25 октября 1917 года в Петрограде произошел вооруженный переворот, власть перешла в руки большевиков. 26 октября городской голова Руднев сформировал в Москве Комитет общественной безопасности. К вечеру отряды юнкеров и офицеров сосредоточились около Кремля. 27 октября Москва была объявлена на военном положении. Началась стрельба вокруг Кремля и на Красной площади. К утру 28 октября юнкера захватили Кремль. Вечером того же дня отряды красногвардейцев и солдат, выступавших на стороне большевиков, блокировали центр города. В Москве начались уличные бои.

Именно в эти дни в столице и решался вопрос о восстановлении патриаршества. Затянувшиеся прения сторон были прерваны; в условиях вооруженного противостояния в Москве и во всей России решение надо было принимать немедленно. 28 октября – в разгар боев в Москве – Собор, наконец, принял историческое постановление о восстановлении патриаршества в России.

В воскресенье 29 октября митрополит Тихон должен был совершить богослужение в храме Христа Спасителя в Москве. Однако добраться до храма святитель не смог: на подступах к центру города развернулись ожесточенные бои.

31 октября, под грохот орудийной пальбы, состоялось голосование кандидатов на пост патриарха Московского и всея России. Было избрано трое кандидатов. Первым кандидатом признан был архиепископ Харьковский и Ахтырский Антоний (Храповицкий) (159 голосов), вторым – архиепископ Новгородский и Старорусский Арсений (Стадницкий) (199 голосов), третьим – митрополит Московский и Коломенский Тихон (162 голоса). Из этих трех кандидатов и надлежало выбрать единственного пастыря для всей Русской Православной Церкви.

Избирать патриарха должны были епископы. Однако они отказались от этого и решили доверить столь важное и поворотное для судеб России дело Божией воле, то есть жребию. 2 ноября делегация Собора отправилась в штаб военно-революционного комитета с просьбой прекратить стрельбу. (К тому времени артиллерийские орудия били прямой наводкой по Кремлю, в котором засели юнкера.) Большевики категорически отказали в просьбе, пообещав, правда, сохранить Кремль. На заседании Собора огласили решение: выбор патриарха будет совершен жребием после окончания уличных боев. К противоборствующим сторонам Собор обратился со следующими словами: «Священный Собор от лица всей нашей православной России умоляет победителей не допускать никаких актов мести, жестокой расправы и во всех случаях щадить жизнь побежденных. Во имя спасения Кремля и спасения дорогих всей России наших в нем святынь, разрушения и поругания которых русский народ никогда и никому не простит, Священный Собор умоляет не подвергать Кремль артиллерийскому обстрелу».

3 ноября юнкера сдались, бои в городе были прекращены. Митрополит Тихон с немногими делегатами Собора был допущен в Кремль, где своими глазами смог увидеть разрушения, причиненные великой святыни России: артиллерийским огнем пробит купол Успенского собора, стены Чудова монастыря, собор Двенадцати апостолов, получили повреждения и осквернены другие кремлевские храмы; повсюду лужи крови, тела убитых.

4 ноября Собор принял решение избирать патриарха не в Успенском соборе, но – в нарушение традиции – в храме Христа Спасителя, вне Кремля, закрытого властью для посещения. Единственное, что удалось сделать, это получить от новых властей на один день чудотворный образ Владимирской Божией Матери, причем эту святыню пришлось перевозить из Кремля скрытно, завернутой в материю, без обычно сопровождавшего ее крестного хода.

На следующий день, 5 ноября, в переполненном храме Христа Спасителя состоялись выборы первосвятителя Русской Церкви. Руководил церемонией и совершал литургию митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский), старейший из иерархов Русской Церкви. Имена трех кандидатов на патриарший престол были написаны на трех одинаковых пергаменах, свернутых в трубочку и положенных в особый ковчежец. По совершении Божественной литургии старец схииеромонах Алексий, затворник Зосимовой пустыни (недалеко от Троице-Сергиевой лавры), после долгой молитвы вынул из ковчежца жребий с именем Тихона, митрополита Московского. «Словно электрическая искра пробежала по молящимся, – вспоминал митрополит Евлогий (Георгиевский), присутствовавший тогда в соборе. – Раздался возглас митрополита „Аксиос!“ („Достоин!“ – Авт.),который потонул в единодушном „Аксиос!.. Аксиос!“ духовенства и народа. Ликование охватило всех. У многих на глазах были слезы. Чувствовалось, что избрание патриарха для всех радость обретения в дни русской смуты заступника, предстателя и молитвенника за русский народ»