Текст книги "Истина где-то рядом (СИ)"

Автор книги: Алексей Сальников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Поздний завтрак, или ранний обед? Вопрос риторический. Завтра пробежка и все-таки придется зайти в контору.

1 Глава.

–Александр Романович Скворцов. Психоанолитик. Тридцать два года. Бывшее место работы фирма поддержки психического здоровья населения.

–У Короленко?–улыбнулся Мстислав Валерьянович Скоромец.

–Короленко.–согласился я, поправляя жмущий галстук.

–По собственному, или выгнали?

–Честно?–Знаю, что глупо, но это позволяет вывести разговор на более дружеский тон.

–Да.

–Уволили.

–Почему?

–У меня был отпуск...–начал было я и специально замялся.

–Понимаю.–кивнул головой Скоромец и сделал приглашающий жест рукой. Я сел в мягкое сиреневое кресло.

–Мне сказали, что у вас плохая рекомендация Короленко ничего не значит, вот я и пришел.

–Хорошо, что пришли. У кого учились?

–У Луизы Федоровой.

–О!–одобрительно протянул Скоромец.

–Диплом на отлично.–пресек я вопрос.

–О!–повторил Скоромец наигранно и рассмеялся.–У меня просто нет слов. У нее все ученики такие напористые?

–Из моего курса, да.–сказал я, но почему-то при этом пожал плечами.

–Ну что же молодой человек пишите заявление, работа у вас будет. Отпуск тридцать два дня. Через шесть месяцев. Три клиента постоянных. Остальные текучкой. С каждой сумы сорок процентов вам. Идет?

–Конечно. После Короленко ваши условия кажутся райскими.

–Знаю.–он протянул мне чистый бланк уже с огромной размашистой подписью на обратной стороне. Пока я медленно, аккуратно заполнял все пустые строки, он занимался своим делом. Сначала искал что-то в столе, потом начал чиркать перьевой ручкой в блокноте, раздувая толстые щеки. Вполне приятный и добрый человек. Хотя по первому знакомству не судят.

***

В постоянные клиенты мне попали: дама бальзаковского возраста, которой просто очень хотелось раз в неделю с кем нибудь поговорить по душам (Екатерина Михайловна), девочка Люда с которой Бунин наверное, и писалась Лолита и Виктор Семенович Прохоренко банкир со стажем, как признался он при первой встрече. Текучка же представляла собой нечто пестрое, иногда явно сумасшедшее, но чаще всего философски рассуждающее, и последним так хотелось посоветовать застрелиться.

Я щелкнул по кнопке надоедливо жужжащего будильника и резко встал. Глаза не открыл, но почувствовал, что голова закружилась. Родик неохотно спрыгнул вниз и мяукнул. Я быстро оделся, что-то заглотил , в виде завтрака, плюхнул то же Родику. Обулся, вышел, на ходу заправляя рубаху и ища в кармане ключи. Брелок. Нащупал. Вытаскиваю. Боже мой, сколько ключей мама родная, никогда не замечал. Кнопка. Писк сигнализации. Машина заводится тихо, ласково, солнышко, а не машина. Всю жизнь о такой мечтал, а до этого только подержанный Москвич, будивший при отъезде весь поселок. Хотя вон у Кирки вообще самоделка. Отъезжаю. Прекрасный вид! Хорошо все-таки придумало правительство давать выпускникам отличникам коттеджи за городом. Прелесть и все друзья рядом. Колдобинка, ухабчик, теперь можно и разогнаться. Открываю на всю окно и выставляю локоть обтянутый белой рубашкой наружу. Ткань шевелится. Боже, как приятно сидеть в такой машине. Вот что надо было человеку для счастья, а не продавленный диван и белый потолок. Вот она жизнь, вот оно солнце и жара. Сегодня у нас дама. В прошлый раз мы разговаривали на тему ее соседки, которая носит такие юбки, что, когда ее бедра при ходьбе раскачиваются, в такт этому раскачиванию выглядывают трусы. Ужас какой! Я такие мини юбки каждый раз на Лолите наблюдаю. Боже мой, какая девица, никогда не видел до этого человека вообще без комплексов, а вопросы у нее какие, просто в обморок упасть можно. ?Доктор, скажите, почему, когда я еду за рулем меня всегда кто– нибудь останавливает и предлагает визитную карточку?? Почему она считает, что штрафной талон карточка, бог ее знает, но кто ее в таком возрасте вообще за руль пустил. Ведь лет шестнадцать не больше. М– да. Я свернул на право. Начинается город. Серые, бездушные дома. Вон там живет моя блондинка, неделю назад узнал. Сбавляю скорость. Останавливаюсь у дома номе 6 по Деревенской улице. Открываю дверцу. Тихо, ни скрипа тебе, ни шороха. Беру с заднего сидения рабочий ?саквояж?. Здороваюсь с какой-то старушкой в вязаном платочке, в тридцать градусов-то. Лифт как всегда не работает. Третий этаж, красная дверь справа и вперед. Звоню. Моцарт Реквием, кто придумал запихнуть эту мелодию в звонок. Дверь открывается. Стоит. Едва сдерживаю улыбку. Красный шелковый халатик, обтягивающий несоразмерную заднюю часть и такую же несоразмерную грудь. Дверь закрывается за мной, щелкая замком. Цепочка. Будто боится что я убегу. Нет, за такие бабки я могу слушать все что угодно. Яркие морковные губы открылись и сладко, медово: ?Здравствуйте Александр Романович.? Мадам Грицацуева, честное слово.

–Здравствуйте Екатерина Михайловна.–надеваю специально подставленные тапочки в серую клетку. Морщинистое лицо Дамы скукоживается, это она улыбнулась. Прекрасно, даже такой улыбкой мне настроение не испортить. У меня машина. Смотрит на меня, как удав на кролика.–Может быть пройдем?–отвожу взгляд. Без приглашения вторгаюсь в комнату, в которой она всегда принимает. Идет сзади. Ничего против не имеет. Синие портьеры с помпонами. Огромный стол из красного дерева, посередине комнаты на мягком пушистом ковре желтого цвета. Стены обклеены голубыми обоями в красных маках, этакий стиль безвкусного богатого проживания. Сажусь на Белый диванчик, она рядом в кресло.

–Чайку принести?

–Нет, спасибо Екатерина Михайловна.–улыбаюсь, знала бы она что я о ней думаю, что бы было.

–Может сока?

–От сока не откажусь.

–Апельсиновый, Ананасовый...–перечисляет ассортимент в такое количество разных нектаров и коктейлей, что диву даешься, так хочется поиздеваться и сказать, что передумал, но нельзя.

–Нет, просто персиковый.

Уходит, виляя обтянутой задней частью. Уж лучше мини юбки. Открываю ?саквояж,? достаю блокнот, какие-то маленькие брошюрки, кладу на стол, надо хоть раз их прочитать что ли. Екатерина Михайловна вплывает в комнатку, ставит бокал передо мной.

–И так начнем.–говорю я сцепляя ладони замком и прогибая их, так делают пианисты перед тем как начать играть.

–Начнем.–соглашается она, садясь на свое место.

–Как настроение?

–Хорошее.

–Что снилось?

–Ой.–краснеет,–вы в плавках.

?Боже мой, какая радость. Надо срочно делать пластическую операцию.?

–И что же я в плавках делал?

–Загорали.

–Где?

?В Караганде.?

–На пляже конечно же.

–А где вы в этот момент были Екатерина Михайловна?

–Тоже на пляже.

–А вы что там делали.

–Тоже загорала.

–Надо же.–?Какая прелесть. Мама говорила что я красивый но я не думал что настолько! Срочно к пластохирургу.?

–А что мы еще с вами делали?

–Плавали.

Не разу в жизни не было у меня такого глупого разговора с взрослой женщиной. Ну вот, теперь будет... Я бы ее с первого раза к психиатру послал, ей психотерапевт не подмога. Хороший день пытается стать плохим, ужасным днем. Три часа разговора о плавании в холодной водичке на солнышке, 350 баксов в кармане, не так плохо, но и не очень хорошо. Сто моих. Сажусь опять в свой замечательный автомобиль. Минуту просто сижу, оперевшись локтями на руль, привожу в норму дыхание. ?Девушка сколько времени?? ?Три? ?Спасибо.? Еду к Скоромцу, отдам деньги и в какой ни будь бар. И так каждый день.

2 глава.

Табличка со звучным названием ?Не каждый день бывает такое счастье? висела перед входом. Интересное название для летнего уличного кафе. Я сел за столик по середине, подальше от дороги и средне от кухни. Не люблю смешенные запахи готовившейся пищи. Сразу же подошел официант. Мальчик лет 18 со следами улыбки на лице.

–Здравствуйте чего желаете?–достает черный блокнотик и ручку Паркер, не бедный мальчик, не бедное кафе.

–Кофе, черный, два кусочка сахара. Булочку с шоколадной начинкой и стакан минералки. Все.–Мальчик что-то быстро чиркает карандашом и уходит. Я жду, упершись подбородком в ладонь. Рядом за столиком сидит молоденькая девчушка лет 16 с парнем лет 20, явно не брат с сестрой. Помню, когда только окончил институт развлекался тем, что угадывал судьбу людей, а потом проверял под маской журналиста. ?Скажите, а вы в городе Махачкале родились?? ?Да. А что так заметно?? Сейчас меня это не увлекает. Девчушка покосилась на меня, видимо почувствовала взгляд, и я быстро отвел его. Парень оторвался от разговора и тоже посмотрел в мою сторону, увидел мужика лет тридцати, сверил шансы и опять повернулся к девчушке. ?Не бойся мне такие не нравятся.? Подошел официант поставил чашку, блюдце с булкой и прозрачный немного запотевший стакан минеральной.

–Спасибо.–сразу же даю деньги во избежания идиотских случаев.

–Приятного аппетита.

–М-да.

Уходит. На поздний завтрак хватает двадцати минут. Холодная минералка колит зубы. Салфетка к губам, положил опять на стол. Преодолеваю расстояние от кафе до стоянки. Сажусь за руль. Что-то она в последнее время стала капризничать эта машина. Дверка поскрипывает и звуковой сигнал такой противный. И это пятно надо вывести с соседнего сидения. Надо было думать, когда покупал белые чехлы. Плавно выезжаю на дорогу. Сегодня у нас девочка из интерната. Можно сказать почти постоянная клиентка. Уже раз десять у нее был за этот месяц. Потом Люда. Контрасты. Кругом одни контрасты. По-моему в прошлом году не было так жарко, или было. Как же человек все-таки скуп в своих эмоциях. При чем тут эмоции? Бог их знает. В тридцать пять градусов мысли спутанные, как клубок шерсти, которым поиграл кот. Зря я выпил эту чашку кофе, отольется она мне эта чашка потом в три ручья. Уже льется.

Интернат стоит за городом в лесной полосе. Сосенки, низенькая травка, песчаные склоны. Этой девчушке пятнадцать. Жизнь у нее не сахар. С самого рождения слепая, да еще и родителей нет, пропали в горах, когда ей было два года. С ней очень тяжело общаться, не знаешь куда смотреть, куда девать взгляд с морщинами от постоянного прищура. А у нее красивые глаза, необыкновенно зеленые с черным ободком, обрамленные пушистыми длинными ресницами. Съехал с трассы, повернул на старую, плохо асфальтированную дорогу. Вот там и дом появился, это главное здание, там живут воспитатели, а рядом маленькие деревянные домики на двух человек, там живут воспитанники. Подъезжаю к самому крайнему. Она сидит на скамейке, гладит сиамскую кошку.

–Привет.

–Здравствуйте.–улыбается.

–Как у тебя дела?–?Дежурный вопрос.?

–Хорошо. Спала тоже хорошо. Снилось море.

–Почему ты так думаешь?–сажусь рядом.

–Оно шумело, как море.

–Тебе оно понравилось?

–Да.

–Ну и хорошо. Как насчет того, что бы погулять?

–Давайте.–кивает головой, медленно спускает кошку на землю. Та неохотно вытягивает лапы.

–Воздух у вас замечательный.–говорю я держа ее руку.

–У меня дома был лучше.

–Ты помнишь, как пахло у тебя дома?

–Да, помню. Мама пользовалась духами, которые пахли ландышем. А в комнате отца пахло камушками.

–Разве камни пахнут?

–Пахнут. Они пахнут свежестью, влагой и едва заметным запахом травы. А иногда они пахнут солнцем и луной. Это прекрасные запахи.–она остановилась.–Дайте мне какой нибудь камушек.

Я опускаюсь на колени, отпуская ее чуть влажную руку и кладу в ладошку серый камушек. Она подносит его к носу и нюхает.

–Те камушки пахнут немного по-другому, но что-то есть.–тыкает в мою грудь ладошкой. Нагибаюсь. Никакого запаха не чувствую, кроме прелого.–Чувствуете?

–Ты знаешь, я думаю...

–Нет? Вы не чувствуете потому, что видите. Я бы хотела увидеть его?–разжимает кулачек, камушек скачет по склону вниз.–Но думаю, что он не красивый.

–Почему?

–Он был когда-то отколот, значит это всего-навсего кусок мозаики. Маленькая часть чего-то целого. Целое красиво, кусок нет.

–Никогда об этом не думал, но ты права камень не был красивым. –замолкаю. Опять идем.

–А вы красивый?

–Люди не могут сами себя судить Вика.

–Почему?

–Они смотрят на себя в зеркало самолюбия, а оно показывает только желаемое.

–А я красивая?

–Да, ты красивая.

–Вы тоже красивый.–улыбается.–Хотите я опишу вам вас.

–Попробуй.

Секунду молчит.

–У вас Синие глаза. Открытый лоб с двумя тонкими морщинками. Губы немного полноватые. Волосы черные, иногда спадают на лоб, но вы этого не любите поэтому рукой забираете их назад. Само лицо узкое, есть кое какие женские черты, но щетина которую вы носите их скрывает. Правильно?

Я ужаснулся.

–Тебе кто-то меня описывал?

–Нет. Честное слово. Вы сейчас в синей футболке и черных джинсах. В переднем кармане ключи от автомобиля в заднем правом паспорт...–она хотела еще что-то сказать, но запнулась,–я вас испугала?

Я молчал глядя в ее остекленевшие глаза и чувствовал, как мурашки от ног перебираются к голове.

–Прости Саша.–на минуту абсолютно взрослый женский голос и тут же опять детский,–Александр Романович, что с вами?

?Б-р! Вроде бы минералка была. Нет, надо брать отпуск и в Сочи, нет лучше на Северный полюс в Иглу, или в чем там живут.?

–Ничего Вика. Пойдем. Страхи то твои проходят?

–Понемногу.

***

Я остановился где-то между деревней под странным названием ?Бело Мир? и маленьким городком ?Кутузовск?. Потуже закрыл все окна и двери и включил кондиционер на 23 градуса. С того идиотского дня прошло три недели, а я все не мог его забыть. После посещения интерната произошло еще пять странных событий. Начнем по порядку.

1) Выехав на трассу я поехал не в ту сторону, доехал до поселка городского типа ?Хуторок.? Вошел в дом под номером 8 с правой стороны дороги. Поднялся на второй этаж и позвонил. Делал я все это машинально, не очень-то утруждая себя вопросами. Дверь открыла старуха лет 90.

–Мария Стаценко?–спросил я и получив ответ, что та умерла пять лет назад, резко пришел в себя.

2) Приехав к Скоромцу, совершенно бесцеремонно, сажусь на диван, закидываю ноги на стол и развязано вскрикиваю ?Дорогуша, чайку.? Я думал, что меня уволят. Но Скоромец почему-то без особого возмущения, открыл дверь и попросил секретаршу заварить нам чаю.

3) Приехав к Люде я увидел ее в длинной серой юбке и белой кофте с рюшками, так одевались ученицы прихода ?Петра и Павла.? Поговорив с ней о безбожниках, я получил деньги, и опять поехал к Скоромцу.

4) Он усадил меня в свое кресло. Долго стоял на коленях, клянясь, что будет давать мне шестьдесят процентов тех денег, которые я заработаю.

5) Ну, добил меня все-таки кот. Который открыл мне заевшую дверь и отчетливо произнес ?Здорово хозяин.?

На следующий день я правда узнал, что была магнитная буря, самая сильная за последние двести лет и все свалил на нее, потому что другого объяснения не было.

3 глава.

Отпуск оказался нудной штукой делать нечего, ходишь себе по улицам, или валяешься в кровати. Абсолютно бездарно провел свой день рождения. Был только Вадька с женой, да мать со своими проблемами, в три часа позвонила моя блондинка. Хотя давно она уже не моя. В дупель пьяная, поздравления сводились примерно к этому:?Жив еще! Ну и живи дальше. Всего тебе. Хорошо? Да?? и не хорошенький смешок, оборванный гудками. Три раза порывался съездить в интернат, но все что-то мешало. Вика мне снилась, даже виделась наяву, хотя утверждать ничего не берусь. Что-то в этой девчонке было от ведьмочки. И этот твердый зеленый взгляд все больше и больше казался мне зрячим. Может самому обратиться к психоаналитику. Нет, это мне не поможет. Вот в чем проблема. Пытаясь спросить у кота, разговаривал ли он со мной 24 июля, я поймал себя на мысли, что явно жду ответа, но бедный Родик лишь страдальчески мяукал и фыркал мне в лицо. Рассказав всю эту бредятину слово в слово Вадьке на день моего рождения я ожидал хлопка по плечу и что-то типа ?Пить надо меньше. Жить надо лучше?, но ответ был парадоксален для психиатра со стажем. ?Как я тебя понимаю Сашка. Я тоже Бога видел. ?–сказал он склонившись к моему плечу и заснул. Вот и все. Бред!

Мне казалось я сплю и вижу дурацкий, путаный сон. Даже пытался себя разбудить, но ничего не получалось, только оставил огромный укус на локте. И как я до него дотянулся?

Я решил съездить к той старушке живущей в квартире какой-то Марии Стаценко. Адрес помню, слава Богу. Сажусь в машину еду и на повороте...Бах. Эх хорошая была машина! Очнулся в больнице. Голова перевязана, гипс на руке, все как надо. Доброе лицо врача с шрамом на лбу и кривой улыбкой на губах, с тремя выбитыми передними зубами. И как в фильме. Мужчина вам повезло, если бы не авария, так бы вы и не узнали, что у вас опухоль.?А теперь вот знаете.?–подумал я немного отходя от анестезии. Мы вам ее удалили, теперь вашей жизни ничто не угрожает. ?Ага. Будьте благодарны тому столбу, что поцеловал вашу машину в засос. Именно он помог вам выжить.?

–Доктор, а вы знаете поселок, поселок, блин, как же он называется?

–Не волнуйтесь Александр Романович все будет хорошо.–Холодное прикосновение ладони к моей голове. ?Что же я теперь ничего помнить не буду??–вроде бы не в слух и слава богу.

–Вы не могли бы позвонить Скоромцу Мстиславу Валерьяновичу. Он мой шеф. Телефон 2-3-9-6-7-8-0.–?Видите я помню номер. Почему же не помню куда ехал??

–Хорошо. Но вы можете позвонить сами.

–Да, конечно сам! Где мой сотовый?

Доктор вытащил из кармана трубку.

–Воспользуйтесь моим? Ваш в камере хранения.

Беру трубку набираю номер. Гудок. Еще гудок. Женский незнакомый голос.

–Ало.

–Здравствуйте Мстислава Валерьяновича можно?

–Здесь таких нет.

–Как же так.

–Вот так. Куда вы звоните?

–Я. Интересный вопрос. Не помню.

–Не морочьте мне голову молодой человек.

–Извините за идиотский вопрос я Александр Скворцов вы меня не знаете?

–Нет.

–Тогда простите.

Нажимаю на кнопку разъединения. Смотрю на врача. Понимаю, что смотрю как больной человек. Очень больной человек. Психически больной человек. Макушкой чувствую, что что-то не так.

–Можно мне позвонить еще раз?

–Конечно.–улыбается.

Набираю домашний номер Скоромца.

–Ало.

–Слава богу это вы.

–Да славо богу я.

–Я Александр.

–Какой?–с интересом осведомляется Мстислав Валерьянович.

–Скворцов.

–Сашенька.

?Фу ты Господи наконец-то.?

–Да.

–Ой, как я рад вас слышать. Как давно не виделись. Говорят вы женились.

–Кто?

–Короленко, например.

–На ком?

– На Вике Мариановой.

–Как!–холодный пот.

Резко открываю глаза. Белая простыня промокла насквозь. Все. Нужно срочно к врачу. К Вадьке. Хотя разговаривать с ним сейчас бесполезно. Уже неделю в запое. Подождите. Простыня. Белая. Никогда не держал белого белья. Оглядываюсь. Больница. Значит к бабке я все таки ехал. Адрес. ?Хуторок.? 8. Помню слава тебе... Поднимаю голову вверх. Пауки бегают (две штуки). Рука в гипсе. Голова обвязана. Все в порядке. Жму кнопку. В палату входит мед сестра.

–Ко мне доктор заходил вчера, или сегодня?

–Заходил, но вы спали.

–Я столкнулся со столбом на машине?

–Да.

–У меня была какая-то опухоль?

–Была.–она удивленна.–Откуда вы знаете?

–Не помню. Моему начальству уже сообщили?

–Да ваш начальник приезжал вчера.

–Спасибо вопросов больше не имеем.

–Спокойной ночи.

***

Когда я наконец-то избавился от гипса на руке, так мне мешавшего и так понравившегося моему коту. Я решил все-таки навестить бабку в ?Хуторке.? Хотя был уверен, что мне это ничего не даст. Приехал. Поднялся по серой оплеванной лестнице. Позвонил.

Бабка открыла дверь.

–Здравствуйте, я к вам приезжал месяца два назад спрашивал про вашу дочь.

–Да я помню.–пропускает в квартиру. Тут пахнет нафталином. На старой деревянной вешалке в коридоре весит старый тулуп. На полу стоят валенки и грязные кирзовые сапоги. Одна комната. Кухня. Грязные когда-то белые в незабудку обои. Письменный столик из ДСП табуретка, стул со сломанной спинкой, облезлая ковровая дорожка тахта. В общем старушка на гране выживания. Сажусь на табурет.

–Скажите пожалуйста кем была ваша дочь?

–Моя дочь работала в библиотеке.–кряхтя сообщила бабка и с гордостью показала корявой рукой на стопку ворованных книг в углу у окна.

–У нее были дети?

Она осуждающе посмотрела на меня, будто я что-то хотел у нее украсть. Выпятила для убедительности нижнюю губу.

–Ну были. Дочь у нее была.

–И где она сейчас?

–Тебе какое дело?

–Может я ее отец?

–Врешь. Ее папаня рыбаком был, а ты в пиджаке и на двадцать лет младше. Врешь.

–Как зовут девочку?

– Катя. Екатерина Стоценко. Что тебе из этого?

– Да ничего. В общем-то ничего. Отец у нее значит умер?

– В позапрошлом годе.

– Спасибо.

Она проводила меня к двери. Шаркая ногами в сетке распухших вен. Открыла хлипкий замок.

–Чего те надо было то я старуха бедная. Внучка хоть и проститутка денег в дом ни гроша не несет, да и год уже не появлялась. С нас брать нечего.

–Не берите в голову. Просто я знал вашу дочь. Очень хорошая была женщина.–сообщил я и быстро вышел.

По крайней мере теперь я знал фамилию имя и отчество дочки той о которой я не с того ни с сего решил повидаться. Теперь надо было увязать эту фамилию с Интернатом и шефом. Правда очень сомневаюсь, что у них вообще есть что-то общего кроме проживания на планете Земля и то, что они люди. Хотя насчет этого тоже могут быть вопросы. Ну ты Сашенька совсем. Не прошел даром удар по голове. Скоромец не человек? Это слишком. Выхожу на мокрый асфальт, такси ждет. Как было хорошо со своей машиной. Что имеем, не храним... Ладно через месяца два купим новую, не такую красивую конечно и немного подержанную, но купим. Благо нам обещали шестьдесят процентов, если он конечно, как кот не скажет, что не помнит. Хотя кот вообще молчал. Не перестаю себе удивляться. Что-то в последнее время со мной происходит? И все с того проклятого дня. Вику я не видел уже четыре месяца. Правда, она мне все еще сниться, только не как ребенок и даже не как взрослая женщина, а как что-то не весомое, прозрачное. Нет во сне никаких доказательств, что это она, просто я это знаю.

–Куда едем?–грубый голос шофера прервал мои размышления. Я уже сидел на заднем сидении и курил в раскрытую форточку.

–Поедем к моему шефу.–сказал я будто этот прямоугольник с пузом знал кто мой шеф,–Комсомольская шестнадцать.

Машина зарычала и тронулась с места. Я достал сотовик и позвонил Вадьке. Сначала никто не подходил, потом кто-то все-таки снял трубку и долго мы просто молчали, потом недовольный голос Вадьки спросил.

–Чаво молчите?

–Здравствуй Друг.–наигранно радостно сказал я. Что-то я в последний год разыгрался.

–Привет.–явно не узнал. Сейчас перебирает все фамилии, чешет себе затылок.

–Александр я.–прерываю я его страдания.

–О, Сашок сколько лет...

–Тридцать три.–пошутил я.

–Приятно. Что случилось?

–Ты думаешь я просто не могу позвонить своему старому другу.

–Можешь.–согласился он.–Но голос у тебя какой-то не такой.

–Профессия сказывается на человеке.

–А человек на профессии. Так что случилось?

–Вадька, я Жанна Дарк.–таинственно сообщил я. Шофер покосился в мою сторону.

–Поздравляю. Голоса мучают?–деловито осведомился Вадька в трубке.

– Где-то как-то.

– Что говорят?

– В общем-то ничего особенного.

– Все еще тот день забыть не можешь?

– А ты покажи мне того, кто такое забыть сможет.

– Ну, привиделось тебе, что ж теперь всю жизнь об этом думать будешь?

– Я сейчас от бабки еду.

– Уже к колдуньям ходишь?

– Да, нет. От той, к которой я тогда заходил. Я ведь действительно к ней заходил. Она помнит.

– Саша сколько ей лет?

– Ну, лет девяносто.

– Доживи до такого возраста, посмотрим, что ты помнить будешь. Она просто, чтобы не показаться, выжавшей из ума, ничего не помнящей старушкой, сказала тебе, что помнит. Клянусь, если бы я ее спросил, помнит ли она, как я ей огурцы, к примеру, заносил она согласится и еще поблагодарит. Возраст такой.

– Но я же помнил адрес и стопроцентно знал, что там живет старуха.

– Это тоже можно объяснить.

– Чем?

– Ну, к примеру, ехал ты в метро, там разговаривали какие нибудь женщины, про этот дом и эту старушку, твой мозг нечаянно записал эту информацию, а потом, после удара выдал, как нечто тобой приобретенное.

– Нет, Вадечка, не складывается, я головой тюкнулся, когда ехал туда, к бабке.

– Это тебе так кажется. Существует понятие ложная память. Когда человек помнит того, чего в действительности не было.

– Но я же тебе на дне рождении говорил про бабку, про шефа пользующего на коленях, про Вику которая описала меня... Помнишь?

– Ничего я не помню Сашка. У меня запой был. Какая тут бабка и слепуха говорящая, какой ты из себя. Мне не до этого было.

– Ясно. Из-за твоих похождений и пьянок я буду считаться сумасшедшим до безвременной погибели.

– Знаешь, что я тебе посоветую, бросай эту работу и иди ко мне.

– Нет, Вадим Петрович, спасибо. Что бы медленно, но верно стать твоим пациентом. Не дождетесь.

– Не обижайся Саша, я больной человек. От меня женщины уходят!

– И правильно делают.

– Ты так думаешь?

– Да.

– Ну тогда прости, прощай, забудь и больше не звони.

– Так и поступлю олух.– я положил телефон в карман. Мы уже подъезжали к городу. Водитель с каким-то озабоченным лицом подъехал к главному зданию Института и взяв деньги быстро уехал.

4 Глава.

Наступил Ноябрь. Облака уже ходили низко, и с каждым днем становилось все холоднее, а потом и вовсе выпал снег. Екатерина Михайловна умерла от инфаркта пятого числа сего года. В место нее мне дали женщину лет 35 Неврастеничку с комплексом неполноценности. ( Леониду Михайловну Сидорову). Вот уж я с ней намучился. Тут вообще про все забыть можно было. Я ходил к ней не как ко всем два раза в неделю, а через день. Так много о женщинах я не узнал бы и за всю жизнь сколько узнавал из разговора с ней к примеру что пудра лучше ложиться на жирный крем, а помада сушит губы, а на синтетические чулки бывает аллергия, а роды очень тяжелое занятие поэтому обоих своих детей она рожала при помощи кесарева сечения. Дети бегали, тут же норовя что-нибудь утащить со стола. Дошло до того, что через месяц они стали называть меня папой. Я отказался от этой балаболки, потеряв тем самым огромные деньги, но машину все-таки купил. Благодаря другому своему клиенту Прохоренко и его друзьям я побольше разузнал о семье Вики из Интерната и Екатерине Стаценко. Катя была проституткой со стажем, было ей тридцать девять лет. Жила она в центре в гостинице в одном и том же номере 67 на втором этаже. Оказалось, что мой Банкир со стажем очень часто у нее развлекается. По его признанию деваха она красивая и не прихотливая. Параметры он тоже сообщил, но я запомнил только рост 1 метр 89 сантиметров и то, что она брюнетка с синими линзами. Прохоренко обещал принести фотографию, но так и не принес, а в конце Ноября отдал мне деньги, непонятно за что и уехал в США. Больше я его не видел и не слышал.

За это время я несколько раз пытался навестить Вику, но меня к ней не пускали. Говорили, что после моего отъезда психическое состояние девочки ухудшилось и она стала бредить. При чем тут я, я не понял, но настаивать слишком долго не стал.

Первого Декабря я осмелился навестить Катю у нее в апартаментах, предварительно договорившись о встрече. Сказал, что ее мне рекомендовал Прохоренко. Она радостно взвизгнула услышав его фамилию и попросила приехать как можно быстрей. Встреч с жрицами любви у меня никогда не было и я раньше думал что не будет, поэтому с чем приходить я не знал. Зайдя в первый попавшийся магазин я купил бутылку водки, бутылку СоСаСолы, как говорит Вадька, конфет и поперся, по другому не скажешь. В полу– тумане я добрался до ее этажа, презрев лифт. Постучал. Звучный как труба голос кокетливо прокричал ?Входи открыто.? Я рванул дверь от себя. В комнате пахло куревом. Все затянуто дымом. Будто курило человек сто не меньше. На огромном диване, закинув ноги на спинку сидела она. Матом конечно ругаться не хорошо, но более нормальных слов для выражения того что я увидел у меня тогда не возникло. Но сейчас я попытаюсь. У нее были худые костистые руки, увенчанные золотыми браслетами, кисти кончались длинными ярко голубыми ногтями. Ноги те самые, закинутые затянуты в серый чулок. Прозрачный сарафанчик держится на маленьких бретельках постоянно сползающих с плеча. Но вот чего я не смогу описать так это лица.... Не думал я, что у Прохоренко такой вкус. О близости я сразу же и думать забыл. Сел на стульчик у входа, что бы можно было убежать, если что и делово осведомился.

–Вы Катя?

–Йес.–по-английски ответила она видимо намекая, что платить надо валютой.

–Эскьюз ми Кэт..–начал было я но в горле пересохло.–Ты бабушку свою навещаешь?

–Что?–Она взмахнула головой и опустила ноги, мне показалось, что пудра отклеится от лица и предсмертной маской упадет на деревянный пол.

–Бабушку навещаешь?–сглотнул я.

–Вы кто?–?Замечательный вопрос почему я водовоз.?

–Я от Прохоренко. Вы понимаете... Вы наверное не так меня поняли. Он очень просил меня вас навестить, спросить как дела, но простите не спать с вами, так и сказал только тронь мою Катю все тебе оторву.–меня понесло, но я спасал свою жизнь.

–А бабка моя тут причем?–вполне резонно осведомилась она.

–Да так просто к слову пришлась.

–Интересно, что вам к слову приходится. Значит просто поговорить?

–Значит просто.–выговорил я.

–Ну давай поговорим.–она уселась поудобнее.–Живу я хорошо. Денег хватает. Все окэй. Раньше когда не хватало приходилось в интернате служащей работать, а сейчас все нормально.

–В каком интернате?

–Удивлен. Я тоже себе удивлялась. Я без косметики обыкновенная швабра. Вот и работала в Интернате для слепых, столы накрывала, полы мыла. Потом правда выгнали, но это не интересно.

?Как обухом по голове. Значит Вика с ней перекрещивалась. Вот она точка прикосновения!?

–А как там Витенька?

–Прохоренко? Да ничего. Живет помаленьку в своей Америке.

?Бог его знает там он, или не там.?

–А что это вы в руках держите? Это мне.

–Вам.–протягиваю пакет. –От Витеньки подарок. Ну ладно я пойду что ли.–Встаю, подхожу к двери.–Очень было приятно.

Подхожу к лифту, еле-еле прихожу в себя. Жду. Предположим, девочка как-то почувствовала, что у меня не лады со здоровьем. Надо было как-то предупредить. Но не таким же способом. А если бы я разбился? И зачем тогда Чаек с Дорогушей. Нет, это не то. Двери открываются, вхожу. Две секунды. Выхожу из гостиницы. Вон он мой серебряный Джипик. Радио погромче. Откидываюсь на спинку, закрываю глаза.

***

Скоромец сидел на диване и курил. С тех пор, когда я его спросил предварительно набубенившись: Мстислав Валерьянович, а я вас Дорогушей не называл, он как-то погрубел. Ответа, правда, он тогда не дал. Так я и остался в не веденье.

–Сегодня у вас Маргарита Петровна Доценко.–сказал он. Странно обычно меня просвещали другие люди.

–Хорошо.

–Это моя жена, так что прошу быть с ней предельно...

–Я со всеми предельно.–прервал я.

–Знаю. Только не называйте ее Дорогушей.

–Да хватит вам Мстислав Валерьянович, я же пьяный был.–сказал я, чувствуя как ухнуло сердце.