Текст книги "Дар страны Мидос (СИ)"

Автор книги: Алексей Удалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

8

Выскочившее из океана солнце вымазало цветом пространство, и навалился новый жаркий день.

Макар с охранником Тэдом шел в лабораторию. Путь, как обычно, лежал по брусчатой дорожке, и дальше, по блестящим мраморным ступеням крыльца, внутрь виллы. Там, огибая парадную лестницу, они дошли до тыльной стены здания. Тэд достал из кармана связку пластиковых карт и провел одной из них по щели кодово-замочного устройства. Часть стены, плавно урча, отъехала, открыв длинный светлый тоннель, как переход в метро. Прошагав по нему, стажер и конвоир оказались в широком квадратном бункере-фойе, где в стенах виднелись двери четырех пассажирских и двух грузовых лифтов. И еще несколько металлических дверей для входа в помещения этого этажа. На одной из них висела табличка: «Security Office». Там располагался центральный пост охраны всей горы.

Этот этаж – нулевой уровень.

А вообще, в кабинах лифтов были кнопки от плюс-четвертого до минус-шестого этажей. То есть всего – одиннадцать этажей!

Сегодня опять спустились на минус-второй этаж – практиковаться в работе с оборудованием. Прошли коридором со множеством дверей. Сбоку, за стеклянными стенами, лежала стерильная лаборатория, уходящая котлованом глубоко вниз – там работали крупные технологические агрегаты.

Бережной, оставив все мирское, с трепетом обратился к уникальным приборам. Работая с ними уже не одну неделю, он все еще испытывал радостный испуг. Нечто похожее было, когда первый раз сел за руль машины.

Наставник в этот раз попался дружелюбный – один из немногих нормальных здесь – рассказывал, показывал, уточнял, что было непонятно. Спустя несколько часов, вызвав Тэда, Макар возвращался назад довольный – все у него получается, и вообще, дай бог, все образуется, как предрекает профессор.

Покинув лабораторию, они шли знакомым коридором мимо множества дверей.

Вдруг одна дверь открылась, и санитар выкатил коляску с пристегнутой по рукам и ногам молодой девушкой. Она была в ярко-желтой пижаме с красной буквой «Р» на груди.

Увидев замершего Макара, она сузила глаза и выпалила по-русски:

– Что вылупился на меня? Мразь!..

Макар вовсе оторопел. Потом пригляделся. И пошатнулся.

– Марина?!

– Заткнись, тварь! Хватает еще наглости со мной заговаривать… Убить мало! – в ярости она начала дергаться в коляске, пытаясь высвободиться из ремней.

Опомнившийся санитар развернул коляску и быстро повез ее к лифту.

Бережной в два прыжка догнал их и преградил дорогу.

– Марина, ты узнаешь меня?! Я Макар, мы в самолете вместе летели!

Девушка окончательно вышла из себя.

– Слушай, ты, ублюдок, я тебя прекрасно узнала! Уничтожить бы тебя, как собаку! Да вы и есть тут все собаки…

Она подняла голову к санитару и крикнула по-английски:

– Отстегни меня!.. Скоты…

Санитар рявкнул на Макара, чтобы освободил дорогу. Когда подоспевший охранник оттащил русского с прохода, мощный детина в белом халате и бьющаяся в истерике соотечественница скрылись в лифте.

Потрясенный Макар не мог сдвинуться с места.

Тэд кое-как встряхнул его, они поднялись наверх и вышли из лифта на площадку. Тут Макар привалился к стене, осел и схватился за голову.

Открылись двери соседнего лифта, вышли двое мужчин. Один, в очках, не заметив посторонних, на ходу громко возмущался:

– …С этой русской совершенно невозможно работать! Она крайне агрессивна. Дальнейшие попытки считаю бесплодными. В заключении укажу, что полагаю целесообразным ее утилизовать…

Второй дернул его за рукав. Мужчина умолк и оглянулся.

Макар смотрел на него в упор удивленными глазами. Потом захрипел по-русски:

– Кого утилизовать… Я тебя щас, сука, утилизую! – он вскочил и бросился вперед, но Тэд сделал ногой подсечку, и когда Бережной бухнулся на пол, прыгнул ему на спину.

– Валите отсюда! – раздраженно бросил охранник господам.

Те быстро последовали его совету.

9

«Вот и дождались сюрпризов… – срывающимся голосом бормотал Макар, ходя по комнате. – Вот и перспективы нарисовались… Доприкидывался овцой непонимающей…»

– Отведите меня к Брэду! – процедил он Карлосу, когда тот лично пожаловал на настойчивый звонок вызова персонала.

Карлос был невозмутим.

– Доктора Брэда нет на острове, он улетел на материк, будет только завтра.

– Мне по хрену, кто у вас когда будет! Пусть мне объяснят, что здесь происходит! – Бережной едва сдерживался, чтобы не схватить управляющего за его белоснежную рубашку.

Карлос, чувствуя нервы стажера, вздохнул.

– Ладно, я отведу вас к Люмге.

Начальник безопасности острова, сидя за столом, встретил русского дежурно-вежливо.

– Слушаю вас?

Макар взял стул, придвинул его сбоку к самому столу Люмге и сел. Тот недоуменно повернул голову, а Макар подался еще ближе.

– Объясните мне, кого вы тут лечите и от чего?

Сухощавый, но жилистый и живой босс охраны откинулся на спинку кресла.

– Я в курсе того инцидента, что произошел сегодня в лаборатории. Одна из пациенток оказалась вашей соотечественницей. Ну и что?.. Вероятно, ей срочно потребовалась помощь, которую могут оказать только здесь. Она не совсем адекватно себя вела? Может, действие какого-нибудь наркоза еще не прошло. Знаете, мистер… Бережной, – он лишь после паузы вспомнил фамилию (вероятно, специально – напомнить Макару его не шибко-то значимое положение, чтобы качать права). – Я не очень компетентен во всех этих медицинских делах…

– Что вы хотите с ней сделать? – сдерживая себя, спросил Макар. – Я услышал…

Засвистела телефонная трель.

– Одну минуту, – извинился Люмге и прижал трубку к уху. – Слушаю, Шеф… Все по плану. Обеспечиваем. Проверки, да… Да, все контролируем… По аппаратуре? Доложить не могу… Ну, это Брэд и технический отдел… А это да… Понял, сейчас скажу…

Он выдвинул ящик стола, взял оттуда папку и начал зачитывать в трубку какие-то показатели.

Макар притих. В ящике лежала связка магнитных карточек-ключей, таких же как у охранников, только гораздо толще. Это же начальник безопасности. У него, наверно, есть ключи от всех режимных помещений горы.

Когда Люмге отвернулся к висящему на стене календарю Макар, не ведая что творит, быстро вытащил карточки из ящика. Потом он очень медленно сунул эту пачку в карман.

– …Так о чем мы? – повернулся к нему Люмге, положив трубку. Бумаги он бросил обратно в стол и задвинул ящик. – Да… Я не могу вам рассказать, что да как делается с этими пациентами. Давайте договоримся – завтра прилетит Брэд и все вам растолкует, о’кей?

– О’кей, – выдержав паузу, согласился Макар. – Подождем… Прошу прощения, оторвал вас от работы.

– Все в порядке, это просто недоразумение, – улыбнулся Люмге.

…Теперь – что с ними делать? – снова вышагивал из угла в угол своей комнаты Макар, ощупывая в кармане похищенные карточки.

Один в гору не пройдешь – сразу повяжут. А если Люмге хватится карт, будет вообще полный янус.

Он ходил по комнате, раздумывал, но придумать ничего не мог. Если даже он проникнет внутрь горы, и его не повяжут, он там заблудится. Там столько уровней – муравейник. Где держат этих пациентов?

Надо посмотреть – на карточках должны быть какие-нибудь надписи…

Макар прошел в ванную, запер дверь и открыл воду. Потом достал из кармана колоду и начал ее просматривать. Карточек было штук тридцать. На них были цифры и английские буквы.

Так… так… цифры с плюсом и минусом – замечательно, это уровни… так… так… это не то… – он перебирал карты одну за другой – не то… не то… а вот «– 6-Р», не она ли?.. Буква «Р» была нарисована на одежде Марины. Что она означает, правда, непонятно… стоп!.. а ведь понятно: «Р» – «patient» – пациент! А минус шесть – это этаж. Все так просто?

Если так, то это самый нижний уровень. Натуральный склеп. Макар покачал головой – то ли от жалости к томящейся там соотечественнице, то ли от мысли, что самому, по собственной воле, придется лезть в этот каменный мешок. И поставить себя вне закона этого острова со всеми возможными последствиями…

Но лезть-то надо. Пока ждешь Брэда, вдруг Марину, того… К тому же, наверняка, ждать Брэда и слушать его басни бессмысленно. Такой же урод.

Вообще, конечно, даже соваться туда – верх идиотизма. Но если ничего не предпринять – станешь преступником, как и все тут. Тем более, бросить соотечественницу, с которой однажды уже попадали в смертельную ситуацию…

Надо хотя бы попытаться выяснить все самому.

Весь остаток дня он думал, как можно попасть на минус-шестой этаж.

Горничная принесла ужин на двоих. Макар ел и думал.

– Мадлен, ты не знаешь, где тут вентиляционные выходы из горы?

– Что?.. Понятия не имею…

– А скажи, здесь же есть ремонтные рабочие?

– В смысле?

– Ну те, кто тут чинят водопроводы всякие… Сверлят чего-то…

– Есть конечно.

– А ты когда-нибудь видела, чтобы они на улице что-нибудь делали?

– В смысле?.. А. Ну, фонтаны обслуживают, трубы меняют.

– Но это в парке. А прямо около горы, или на самой горе они что-нибудь делали?

Горничная никак не могла взять в толк, чего он от нее хочет, а потом вдруг показала рукой в окно.

– Во-он туда, к тем кустам Фредди как-то дня три подряд ходил с инструментным ящиком. Софи его еще спросила: что-то ты, Фредди, все по кустам шастаешь со своими железяками? А он говорит: пришла бы в кусты-то, да сама посмотрела. А Софи ему: ой, боюсь испугаться твоего инструмента! – Мадлен засмеялась.

Макар тоже посмеялся и спросил:

– Ты можешь принести мне лом?

– Что?

– Ну, лом. Железную палку. Или монтажку.

Мадлен опешила:

– Ты чего придумал?

– Ну, мне для научных целей…

– Каких еще научных целей! Говори мне правду! – закапризничала с тревогой в голосе Мадлен.

– Ну мне очень надо! Принеси, Мадлен! Ничего серьезного, честное слово. Я потом тебе все расскажу.

– А где я тебе его возьму?

– Ну придумай что-нибудь! Пожалуйста, Мадлен… – он поцеловал ее.

– Ладно… – сдалась девушка. – Поищу…

Через час она принесла ему новехонький лом.

– Ты умница!

– Мак, что ты затеял? Я останусь с тобой.

Успокоить ее и отправить к себе стоило больших усилий.

10

Когда мрак растворил одинокий остров в пустынном океане из окна второго этажа кирпичного особняка высунулась рука с ломом.

Рука разжалась, и лом мягко воткнулся в газон. Потом Макар сам вылез из окна на карниз и спрыгнул, чуть в сторону – чтобы лом случайно не превратился в шампур. Что делать, входная дверь ночью заперта – пришлось идти другим путем. Упав на землю, Бережной замер. Подождал. Вокруг все было тихо. Охранники где-нибудь кучкуются – они давно уже расслаблены примерным поведением стажеров.

Пригнувшись к земле, Макар кошачьими движениями, насколько позволял лом, стал перемещаться ближе к склону горы, прочь от строений и окультуренных посадок.

За невысокой железной изгородью, которую он легко перемахнул, господствовала уже естественная растительность – густая трава, высокий кустарник, редкие деревья. Такой покров устилал все подножие горы. Двигаться в темноте было трудно, но путь был недалек – метров двести.

Наконец Бережной достиг тех зарослей кустарника, куда, по наблюдению горничной, ходил ремонтник Фредди.

Макар остановился, поднял голову к звездному небу, посмаковал влажный ночной воздух – доведется ли еще…

Потом он осторожно ввинтился в гущу сомкнувшихся веток и стволов. Внутри кольца кустарника чернела бетонная будка метров трех шириной, сверху, как и многое тут, прикрытая маскировочной сеткой. Обойдя ее, Макар понял – это то, что он хотел.

С одной стороны висела решетка, сквозь которую внутрь засасывало воздух. С противоположной стороны – тоже решетка, только воздух, наоборот, вырывался наружу ощутимым потоком.

Это был один из колодцев приточно-вытяжной вентиляции, снабжавшей воздухом здешний каменный лабиринт.

Спускаться надо по коробу вытяжной вентиляции. В нем вентиляторы, по-теории, должны стоять далеко отсюда – ближе к помещениям. А в приточке вентилятор стоит где-то рядом, и пройти его можно только в измельченном состоянии.

Бережной посветил зажигалкой и убедился, что без лома тут, действительно, не обойтись. Решетка, распахивающаяся как ставни на окнах, была замкнута на навесной замок. Надо его сломать, очень осторожно, а то в тишине каждый звук разносится. Макар вставил лом в ушко замка и упер его в толстую металлическую раму ставни. Мускульное усилие, щелчок (с замиранием сердца) – готово, милости просим в преисподнюю. Взломщик снял замок, осторожно потянул на себя створку.

Лишь бы петли не заскрипели…

Тишина.

Вот!.. на этом, буржуи, мы вас били и бить будем. У нас бы сейчас весь остров проснулся.

Макар лег на бетонный бортик и, перегнувшись вниз, обшарил его внутреннюю поверхность. Руки нащупали массивную железную лестницу, вбетонированную в стену шахты. Если бы ее не было, можно было бы смело возвращаться назад. Экспедиция была бы закончена. Но Макар не зря надеялся, что что-то такое должно быть – надо же как-то обслуживать вентиляцию. Да и способ эвакуации неплохой, не зависит ни от каких механизмов и приборов.

Вздохнув, Бережной полез внутрь.

«На святое дело идем. Друга из беды выручать».

В полном мраке, обдуваемый восходящим воздушным потоком, он спускался в подземелье все глубже и глубже. Наконец, в спину ему из стены ударила горизонтальная струя воздуха.

Это первый подземный уровень, сообразил он. Можно перейти туда, а дальше спуститься на лифте – но это большой риск обнаружить себя.

Он полез глубже.

Только спустившись на несколько десятков метров, Макар насчитал шестой по счету боковой воздушный поток. А шахта, судя по сквозняку из-под ног, уходила еще вниз.

Пора делать пересадку с кольцевой линии.

Покрепче ухватившись за лестницу, Макар перешагнул вытянутой ногой через пропасть и ступил в горизонтальный рукав шахты. Потом он переместился туда весь.

Стоять в полный рост было невозможно, а через пару метров вообще пошел узкий квадратный тоннель, по которому пришлось ползти на четвереньках. Скоро путь разветвился на несколько металлических коробов. Бережной пополз прямо, услышал впереди гул вентилятора. Его по-прежнему окружал мрак.

Не может быть, чтобы до пропеллера здесь не было выхода. Ползя дальше, Макар стал подавливать руками на «стены» и «пол» и, в конце концов, ощутил слева играющую секцию металла. Какая-нибудь заслонка, или что-то в этом роде. Он попробовал подергать ее туда-сюда – никакого эффекта. Попробовал сильнее, еще сильнее – бесполезно.

«Да как же мы так не открываемся!» – психанул он, наваливаясь на перегородку всем телом и отталкиваясь коленями от задней стенки. Вместе с куском оцинкованной стали Макар вылетел из короба и с высоты метров трех грохнулся на ряд стоящих возле стены каталок для перевозки людей. Одна каталка подломилась, он рухнул на пол. Резко вскочил, готовый драться или бежать, но никого вокруг не было.

Макар перевел дух. Посмотрел под потолок – на прямоугольную дырку в коробе. Опять оправдался его собственный старый каламбур: «Бережного Бог бережет». Если бы упал на каменный пол…

Ну ничего. Снаряд упал неуклюже, зато наводчик был снайпером. Точка приземления оказалась как раз на площадке перед лифтами.

Вход внутрь этого этажа был только один. Небольшие металлические ворота ярко-желтого цвета с дверцей для прохода.

Собравшись с духом, Макар провел по замку выбранной им магнитной картой.

Щелк. Открылось. Везуха продолжалась.

За дверью открывался белый коридор. В нем, по левую руку – три двери: две наполовину стеклянные и одна глухая пластиковая. А в дальнем конце, в углу, где коридор загибался налево, виднелся стол с крутящимся стулом. На стуле, к счастью, никого не было. Здесь, наверное, должен сидеть охранник – из угла просматривались сразу оба направления – в этот и в новый коридор за поворотом.

Плохо было то, что из-за самой ближней двери пробивалась музыка.

Делать нечего. Макар, стараясь быть не тяжелее собственной тени, подкрался к двери и заглянул через полуоткрытые жалюзи на стекле.

В ярко освещенной комнате, по виду – смесь дежурки с бытовкой, два человека резались друг с другом на компьютере. По их одежде – камуфляжу и белому халату – было ясно, кто это: охранник и санитар. Бритый почти наголо, здоровенный охранник по-детски высунул язык и радостно тыкал мышкой по столу – видимо, в виртуальной руке он держал нож, или саблю, и дорвался до противника. Тощий невысокий санитар вяло отбивался на клавиатуре и мерно качал головой в такт музыке.

Макар проскользнул дальше и, миновав две другие двери, повернул за угол. Новый коридор оказался длинным тоннелем. По обеим сторонам его вдаль уходили десятки металлических дверей.

Неплохая клиника, надежная.

Вдруг музыка стала громче (открылась дверь бытовки!) и Бережной услышал приближающиеся к повороту шаги. Он отчаянно вжался спиной в стену.

– Эй, не вздумай там себе жизней прибавить! – совсем близко прогремели слова. Судя по мощи голоса, это был охранник. – Я сейчас проверю бедолаг и вернусь…

– Ладно, ладно… – донеслось из открытой комнаты.

Шаги достигли поворота.

Макар, не помня себя, чуть повернулся и, подперев одну руку другой, приготовился наотмашь валить охранника в лицо, лучше в горло, как только тот шагнет за угол. Плечевой пояс его инстинктивно превратился во взведенную катапульту. «Раз, два, три-и-…»

– Нет… Надо сначала отлить, – почти на ухо ему сказал бритый мордоворот, но за угол так и не повернул.

Прошел чуть назад и хлопнул дверью.

Значит, эта третья, пластиковая дверь вела в туалет.

Макар, так и застывший в позе катапульты, судорожно соображал. Сейчас этот гоблин вернется. Спрятаться негде, столкновения не избежать. И, несмотря на его преимущество во внезапности, ежу понятно, кто из них станет чемпионом. А в туалете, возможно, удастся бить со спины… Если еще не поздно…

Он шмыгнул следом в отхожее место, оказался в просторной кабине, блестящей кафелем. Впереди дюжий охранник стоял к нему спиной и шумно журчал в унитаз.

Услышав вошедшего, он гоготнул:

– Что тоже приспичило? А я долго еще! Давай в штаны. Ха-ха… – и начал поворачивать голову.

Весь свой страх Макар вложил в удар ноги. Его новая катапульта попала подошвой ботинка прямиком между лопаток секьюрити. А поскольку Макар сам был не мальчик-с-пальчик, да еще у ничего не подозревавшего охранника руки были заняты внизу, он гулко втемяшился головой и грудью в кафельную стену. Начал сползать на пол.

Но, хотя от мощного сотрясения у бритого подкосились ноги, он все же не до конца утратил сознание. Стоя на коленях, он оперся руками о сливной бачок, и видно было, как он небезуспешно приходит в себя.

Еще пять секунд отсчета нокдауна – если не добить – и потом на его месте будет Макар, но уже в нокауте.

Бережной навис над ним сверху, схватил колючую голову руками и очень жестко впечатал ее в тот самый сливной бачок. Толстая керамическая крышка с треском разлетелась в куски. Охранник обмяк. Макар, придерживая его рукой, пошарил по широкому кожаному ремню. Нащупал наручники и кобуру, вытащил пистолет. Потом он отпустил бесчувственную тушу, которая повалилась на пол, в желтую лужу. Ё-моё… Только теперь Макар заметил, что, несмотря на возникшие осложнения, охранник прилежно закончил начатое им дело до конца.

Макар брезгливо отшагнул на сухое место. Потом он разобрался с пистолетом – убедился, что магазин полон патронов, снял с предохранителя. Обернулся на усыпленного. Надо бы его как-то зафиксировать. Вон – водопроводная труба – наручниками к ней пристегнуть…

Дверь отворилась.

– Ты чего тут… – санитар осекся, изумленно выпучив глаза.

Макар передернул затвор.

– Назад. К стене, – приказал он.

Санитар попятился, уперся спиной в стенку. Макар вышел в коридор и отступил в сторону.

– Одно лишнее движение – убью.

Тощий в белом халате кивнул головой.

– Оружие есть?

– Нет, – обрел, наконец, дар речи санитар.

– Иди к своему другу, пристегнешься с ним наручниками, чтобы цепочка была между трубой и стеной. Понял!?

– Понял, – безропотно ответил санитар.

Он выполнил все, что было велено. Макар убедился, что захваты наручников заведены плотно – руки из них не вытащить.

– Кого вы здесь держите? – спросил он у санитара.

– Пациентов.

– Каких пациентов, что с ними делают?

– Опыты ставят…

– Какие опыты?! – Бережной опять наставил на него пистолет.

– По изменению генов. Да я только присматриваю за ними. Там на дверях все написано…

Макар захлопнул дверь и пошел к камерам. В металлических дверях играли бликами небольшие пластиковые окошки, в которые просматривались сами «больничные палаты». Были там: железная кровать, стол, стул, полка, умывальник, унитаз. Везде горел дежурный свет – не такой яркий, как в коридоре, но позволявший видеть все, происходившее внутри.

В каждой камере содержалось по одному пациенту. Они – мужчины и женщины разных возрастов – кто спал, кто, несмотря на ночь, сидел на кровати, ходил взад-вперед. Окошко, как понял Макар, было прозрачно лишь снаружи: пациенты смотрели на него, но не замечали.

На вид – обычные люди.

Но личные карточки, вставленные в прозрачные кармашки на дверях, помимо общих данных, сообщали дикие вещи:

1. № пациента, имя

2. Пол

3. Возраст

4. Дата поступления

5. Комплекс принудительного подавления (в разных вариациях и разной степени в %): инстинкт самосохранения; чувствительность к низкой и высокой температуре, влажности, высокому и низкому давлению; гены родственных привязанностей; гены страха, любви, гордости, благодарности, сочувствия, жалости, лени, агрессивности, зависти, мстительности – и еще много других человеческих качеств, которые были в той или иной степени подавлены у этих людей.

6. Комплекс принудительной активизации (также в разных вариациях и разной степени в %): гены выносливости, искренности, покорности, преданности, исполнительности, аккуратности…

Картина из этих листков вытанцовывалась более-менее понятная. Людей готовили на роль идеальных исполнителей, рабов. Рабов совершенных – не осознающих ущербности своего положения, а потому нисколько не тяготящихся своей участью. Наоборот, судя по характеристикам, эти люди должны были смыслом жизни видеть выполнение приказов. Чего стоит: «подавить инстинкт самосохранения»! Или: «подавить гены родственных привязанностей»! Это же не люди, это биороботы. Вот, значит, какими Брэд перспективами хвастался.

Неужели такое практически осуществимо? Впрочем, Макар тут же и ответил себе: вполне осуществимо. С тем научным багажом, который здесь наработан, плюс испытания непосредственно на людях – в такие результаты можно поверить.

И все же, надо поговорить с кем-нибудь из заключенных. Может не так все плохо. А потом – Марину в охапку и бегом отсюда…

Замки камер тоже были электронными.

Макар вернулся в туалет. Охранник уже сидел, держась свободной рукой за голову и сплевывая кровь из разбитого рта. Он наверняка впервые в жизни попал в такую ситуацию.

Пригрозив санитару пистолетом, Макар подскочил и без всяких сомнений и угрызений со всей силы саданул ногой по скуле камуфлированного акселерата. Тот поймал второй нокаут.

– Где ключи от камер? – спросил Макар у замершего санитара.

«Медбрат» осторожно вынул из кармана пачку пластиковых карт и молча бросил Макару под ноги.

Макар прошелся по коридору меж камер (как тюремщик, ей-богу!), всматриваясь в надписи на карточках.

Выбрал мужчину тридцати восьми лет с полным комплексом подавления.

Сунул пистолет за пояс и открыл дверь.

Крепкий, слегка полноватый пациент в желтой пижаме, сидевший на кровати, встал и вытянулся по линейке. Его голубые глаза бесстрастно смотрели куда-то в подбородок Макару.

– Как вас зовут? – спросил Макар (хотя он уже прочел имя на табличке).

– Бак, сэр.

– Что вы тут делаете?

Мужчина так же отрешенно, но четко отвечал:

– На мне исследуют генные изменения в организме, сэр.

Его спокойствие могло означать две вещи: или дело совсем швах, или его как-то убедили, что это безвредно.

– А вы понимаете, что вы стали… э, можете стать инвалидом?

Пациент слегка удивился.

– Это ведь не имеет значения, сэр. Мне – серву – необходимо служить науке ради процветания сенсов.

– Процветания кого?..

– Вашей расы, сэр. Расы сенсов.

Что за бред? Макар потер висок.

– Какие сенсы? Вы осознаете себя? Вы же человек! Вы личность… Вспомните…

Мужчина еще больше выгнул спину.

– Слушаюсь, сэр!

Он сощурил глаза куда-то в потолок, напряженно стоял несколько секунд, затем огорченно произнес:

– Не могу вспомнить, что я человек и личность, сэр. Я знаю, что я серв. Разрешите обратиться, сэр?

Ошеломленный Макар выдохнул:

– Да.

– Я не выполнил вашего приказа, сэр. Мой долг напомнить, что это преступление карается в пределах от устного выговора до физического истребления.

Макар еще больше опешил.

– Кто вас всему этому научил?

– Очень многое я знаю с рождения, а некоторым правилам поведения меня обучил сенс, которого зовут Наставник.

Макар тряхнул головой, пытаясь сбросить с себя это наваждение.

– Что вы знаете с рождения? С какого рождения? Вам 38 лет, у вас, наверное, есть семья! Они наверняка себе места не находят, ищут вас!

Пациент опять слегка задумался.

– Это я помню, сэр. Но это было в прошлой жизни. Я родился 3 месяца и 12 дней назад.

– Но вы хотите вернуться к своей семье?

– У сервов не может быть семьи, сэр. Так учил Наставник. Я помню все установки. Про семью говорили так: «Если серв встретит родственника из прошлой жизни и получит приказ сенса его убить, серв обязан сделать это так же быстро и четко, как выполняет другие приказы».

На бесстрастном лице больного появилось некое подобие удовлетворения. Видно было, что он доволен собой за четкие знания «установок». Возможно, даже ждал похвалы, если это ему в новой жизни не возбраняется.

Вобщем, полная клиника. Нашлепают армию таких сервов и пойдут дела творить… Сенсы, твою мать…

– Скажите, а что за сенсы, откуда это название?

Заключенный зашамкал губами, потом дернул головой.

– Не могу ответить, сэр. Разрешите обратиться?

Макар понял, что дело опять идет к высшей мере.

– Нет! – воскликнул он и тут же прикусил язык – его голос слишком грубо нарушил безмолвие этого склепа.

Испуганно оглянувшись на поворот коридора, Макар сказал пациенту:

– Ладно… Вы пока тут… посидите. Я… это… потом…

– Слушаюсь, сэр.

Макар захлопнул дверь.

М-да…

Хорошо, что с Мариной не успели такое сотворить. Видно, пытались, раз она так реагировала… Истерика, психоз – это ничего. Главное – она человек.

Перед глазами стояло ее лицо, полное ненависти. Он ведь для нее – один из этих изуверов. Снова от этой мысли аж прожгло.

Где она?

Макар побежал по коридору, шаря глазами по карточкам. В дальнем конце коридора, на камере № 34 было написано:

№ 773 Name: Marina

Макар нашел ключ от этой камеры, открыл дверь.

Бедная соотечественница так и сидела пристегнутая к креслу, в котором Бережной видел ее днем.

– Марина! – Макар бросился в камеру.

Девушка проморгалась сонными глазами, уставилась на него и улыбнулась.

– А, это ты, подонок! Приполз!

Он присел на корточки и поцеловал ее запястье.

– Мариночка, я ни в чем не виноват! Я ничего не знал, честное слово! Мы убежим отсюда! Как с острова вырваться – пока не знаю, что-нибудь придумаем, захватим самолет, у меня есть пистолет… – лепетал он скороговоркой и расстегивал ремни фиксаторов на кресле. – Марина, они ничего тебе не сделали? Не били тебя?..

Он получил резкий удар в ухо, от которого звезды зажглись в полумраке камеры. Следующим был толчок ногой в грудь, и полусидящий спаситель полетел на лопатки.

Гневная узница с растрепанными волосами встала на ноги и принялась футболить своего избавителя.

– Вставай давай!

Макар закрывался как мог, кое-как вскочил на ноги и попятился к двери.

– Марина, да что с тобой! Успокойся, я тебе все объясню!..

Тычками и пинками она вытолкала его из камеры и продолжала наступать.

– Ты пожалеешь, что на свет родился! – кричала она, отбивая свои маленькие кулаки о руки Макара, старавшегося подставлять под удары мягкие мышцы предплечий.

Бережной разозлился.

– Да хватит уже! Я понимаю – нервный срыв, но успокойся, времени нет!

– Молчать, серв!..

У Макара все оборвалось.

– …Что… Марина?

Девушка процедила сквозь зубы:

– Молчать, я сказала… – видя, что Макар опустил руки, она снова замахнулась ему в лицо.

Бережной сгреб ее и подтащил к двери в камеру. Теперь, когда она могла только несильно колотить головой в грудь, он, почти физически страдая, прочитал приговор.

№ 773 Name: Marina

…

Серв второго уровня, специализация – конвоир, охранник, исполнитель наказаний.

Агрессия к сервам первого уровня – 75%

Агрессия к сенсам – 0%

Подчинение сенсам – 100%

…

Сгубили все-таки… Макар не то зарычал, не то застонал.

Все равно ее надо как-то спасать, не оставлять же здесь.

– Марина, я сенс, – сказал ей Макар и отпустил захват. – Я приказываю тебе идти за мной.

Девушка усмехнулась и покачала головой.

– У этих псов тут у всех мания величия! Да все вы – сервы, какие вы на хрен сенсы? Наставники! мать вашу… Тьфу! Вы у меня землю жрать будете…

Она опять было замахнулась, но тут из-за угла послышался остервенелый рев.

– Где он? Убью-у!..

– Еще какой-то пес… – скривилась Марина.

Походкой шатающегося медведя в коридор вывалился побитый охранник с распухшим, окровавленным лицом и, радостно крикнув «А-а!», пошел на них.

Бережной застыл, и мозг его почему-то озаботился (очень кстати!) причиной освобождения прикованного злодея. Что он – трубу вырвал, цепь перегрыз, или напарнику руку оторвал? Но запястья у него были чистые, без браслета. Чем-то открыл?.. И тут Макар, как в зеркале, увидел, какой он осел. Он же у бритого даже ключ от наручников не отобрал!

Ну все, теперь, как говорится, жизнь его будет короткой, но интересной.

Охранник был уже шагах в десяти.

Макар отодвинул Марину рукой за спину и, крикнув мордовороту: «Девка ни при чем!», приготовился ударить в последний раз.

И тут он вспомнил про пистолет. Судорожно схватился за ремень, а пистолета не было.

Бритый, нисколько не боясь сопротивления, уже протягивал руку к горлу Макара, и тут правое ухо Бережного оглохло от выстрела.

Разъяренный бугай все же повалил обидчика на пол. Только с дыркой во лбу.

Лежа, Макар видел стоящую над собой Марину, в желтой пижаме с буквой «Р» на груди, спокойно держащую в руке только что выстреливший пистолет. Милую девочку в красивом костюме, студентку иняза, наивно смеявшуюся его шуткам в самолете.

Он выбрался из-под мертвой туши.

– Марина, а когда ты родилась?

Она удивленно посмотрела на него.

– Две недели назад.

Последняя надежда погасла. А ведь ее уже, наверное, с ног сбились искать. Она говорила, что часто будет звонить домой…

– А как ты попала сюда?

– Как? Новые знакомые представились сынками богатых папиков, предложили нам с подружкой покататься на самолете… Хорошо все вышло! Я смогла заново родиться… Так!.. Не поняла!.. Ты что, серв, вообще обалдел!?