Текст книги "Дар страны Мидос (СИ)"

Автор книги: Алексей Удалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

7

У Ланы по графику стояла вечерняя смена на ее «наблюдательном посту». Она обмолвилась об этом вскользь, добавив, что пока ее освободили от работы.

– У меня теперь более важная миссия – сопровождать нашего дорогого гостя, – шутливо сказала она.

Макар рассудил по-другому.

– Лана, а, может, совместим полезное с интересным? Возьми меня на свою работу. Посмотреть бы отсюда туда…

Девушка помедлила, пожала плечами.

– Ну давай. Никто, наверное, возражать не будет.

Они шли по гигантской улице, чистой и пустой, по огромным плитам мимо грандиозных зданий. Вернее, как вошли в тень одного из зданий, так еще из нее и не вышли. Это Макар попросил прогуляться пешком – прочувствовать как следует масштабы этого города. Они шли одни. Мидяне в центре города пешком не ходят. Пешком ходят там, где живут, а здесь – деловой район – люди порхают, как бабочки.

– У нас в запасе еще три часа, – объявила девушка. – Что будем делать? Может показать тебе наше кино?

– Давай.

– Тогда полетели к тебе. Сейчас вызову левиус.

Кино – кином, пришло в голову Макару, когда они вознеслись над стаями горожан, но есть вещи поинтереснее.

– Лана, – спросил он, входя в пирамиду, – а трудно летать на ваших поясах?

Девушка живо посмотрела на него.

– Ладно, кино потом посмотрим.

Получить из панели новый пояс оказалось делом одного хрона.

– Все, что от тебя требуется, – учила дарийка, – водить пальцами по сенсорным датчикам на поясе. Левой рукой – полет в вертикальной плоскости, правой – в горизонтальной. Скорость зависит от того, как далеко ты заведешь палец к краю датчика. Сначала нужно включить антигравитацию, нажав вот на эту кнопку… Взлетев, ты не сможешь упасть. Выключить пояс можно, только снова приземлившись, если специально не сломать его. Столкнуться с чем-то ты тоже не сможешь – есть локационная защита. Так что – дерзай!

Она обхватила поясом его талию, и кожаный ремешок плотно защелкнулся на животе.

Они стояли на газоне возле пирамиды. Лана выжидательно смотрела. Макар, глядя на блестящие на солнце пряжки и кнопки пояса, собирался с духом, как перед прыжком в воду с вышки.

– Ну давай, смелей, включай пояс!

Выдохнув, Макар включил…

Абсолютно ничего не произошло. То есть, как стоял, так и стоял. Только тело стало не свое. Как будто он не сам стоит, а кто-то держит его. И руку поднял – резко так получилось, как если б хотел поднять тяжелую гантель, а ее вдруг в руке не оказалось.

Восхищенный, он уставился на Лану.

Она весело наблюдала за его летными поползновениями.

– Тебе надо научиться контролировать движения. В невесомости надо делать все более плавно. Двигай потихоньку левым указательным пальцем вверх по датчику.

Плавно у Макара не получилось. Он неожиданно резко оказался высоко над пирамидой. И все продолжал угрожающе лететь вверх, в пустое небо. Все тело пробила смесь ужаса и экстаза. Животный страх леденил сердце оттого, что это было наяву – под ногами ничего нет, далеко внизу твердая земля – падать на нее хрустяще больно… Об этом говорил разум. С другой стороны, он не чувствовал того, что должно падать. Нечему было падать. Ветер был тяжелее его. Это ощущение невесомости он переживал в детстве во сне – когда, шагнув с высоты, не летел вниз, а долго плыл над землей, иногда поднимаясь еще выше и зная – никогда он не разобьется.

Лана была уже рядом.

– Макар, опусти палец чуть-чуть. Выше лететь нельзя, там трассы левиусов.

Он совсем немного сдвинул палец, и теперь у него получилось аккуратнее.

Он завис в воздухе.

Под ним лежал необъятный земной простор, а он был частицей незримого воздушного океана.

У него вырвался вопль восторга. В такие моменты бытие, или Жизнь, заполняют без остатка, бьются наружу криком счастья, волной, сливающей существо с пространством, вечностью, сутью всего.

Он слегка двинул правым указательным пальцем и полетел вперед. Ветер знобил грудь. Это было новое рождение. Мир стал трехмерным.

«Почему люди не летают, как птицы?» Теперь, в свете происшедших событий, эту фразу можно произнести с обратно-вопросительной интонацией: «Почему' люди не летают, как птицы?» Кто вам сказал? Еще какие кренделя выделывают!..

Втройне счастливо было оттого, что рядом летела и радовалась за него она.

– Вот здесь и находятся наши интелло-системы, – Лана вела его по коридору длинного здания.

Интерьер, в отличие от дворца Верховного Совета, не повторял аскетичную древность, а, напротив, как и жилые пирамиды, являл торжество супертехнологий. Здание имело несколько этажей и просто-таки нескончаемые коридоры. По ним сновали сотни мужчин и женщин. Многие здоровались с Ланой на их языке, а Макара, съедая глазами, приветствовали по-русски. Он раскланивался и улыбался. Приятно быть звездой. Лана, шествуя рядом, светилась от удовольствия.

– Откуда они про меня знают? – шепнул он девушке.

– А как же не знать! Разве такое утаишь, – шепнула Лана в ответ. – И репортаж в новостях показывали, как ты прибыл с Гларом на Верховный Совет.

Наконец, они вошли в одну из комнат.

– Всего тут четыре тысячи кабинетов, оборудованных под рабочие места наблюдателей, – сказала девушка.

Но оборудования никакого не было. Посредине высокое кресло и… всё. Пустая комната. В углу только висел еще столик с чашками и маленькое креслице – видимо, для чаепития.

– А где же интелло-система? – спросил Макар.

– Вот, – показала Лана на подлокотники кресла.

Там было несколько каких-то кнопок и сенсорные датчики для пальцев.

– И все?

– А что тебе, мало? – она улыбнулась. – Да нет, конечно. Здесь только пульт, все остальное глубоко под землей. Сейчас ты увидишь, что это такое.

Лана уселась на операторское место. Макар пристроился рядом на маленьком кресле.

Свет погас, стена перед глазами как бы увеличилась вдвое и вывалилась.

– Вот тебе, пожалуйста, Париж, например.

Макар увидел Эйфелеву башню и город под ней.

– А теперь вот так… – сказала Лана.

Башня стремительно выросла, пока не уперлась частью своей конструкции в упор, в глаза. Видны были все шероховатости на поверхности металла. Потом Лана повела изображение вниз, оно понеслось вдоль улицы, мимо людей, машин, витрин, шума и гула голосов. Влетели в стену одного из домов, остановились. Оказались в каком-то офисе. В пяти метрах от них за столами работали люди. Две молодые женщины болтали о чем-то – Макар не знал французского. Одна из них, глядя на Макара, подхихикивала.

– Они же натурально живые! – изумился Макар.

– Конечно, живые. Скажи ей что-нибудь.

Он открыл было рот, потом укоризненно посмотрел на Лану. Та тоже захихикала.

Взгляд их полетел дальше сквозь стены и улицы. Везде текла жизнь: люди разговаривали, сидели, ели, работали, курили, ругались, ковырялись пальцем в носу, смеялись, разговаривали по телефону. Мимолетно промелькнула пара, занимающаяся любовью на тахте.

Потрогав рукой лоб, Макар не стал просить Лану «перемотать немного назад».

А ведь все эти люди даже не подозревают, что за ними наблюдают. И не подозревают, что скоро их собираются лишить главных человеческих чувств.

– Давай посмотрим, что на острове, откуда я прилетел, – попросил он девушку.

– А какие координаты?

– А кто его знает… – «Какие в море координаты?», вспомнилось ему.

Остров они скоро нашли – новый зонд уже начал работать. Там была ночь. Хотя и было все видно в какой-то подсветке, но – ничего интересного. Единственное изменение, очень даже удручающее – многократное увеличение охраны острова, как на территории, так и внутри помещений. Обнаружилось и ограничение проникающего действия зонда. Оказалось, что толщу горы он не видит, самое большее – до минус второго уровня.

– Лана, я вот думаю, – сказал Бережной. – А что если сообщить нашим и американцам о происходящем на острове. Они разнесут там все вдребезги.

Девушка подумала.

– Нет, это только хуже будет. Во-первых, если этих генетиков спугнуть, они могут раньше начать свою операцию. Без всякой доработки. Вдруг они уже готовы к этому? А, во-вторых, вашим правителям в таких вопросах доверять нельзя. Они попытаются захватить технологии невредимыми и использовать их в своих целях. Нет, что ты.

Макар только подосадовал на свою глупость.

– Лана, а можно мне на родителей посмотреть?

– Конечно.

Мать с отцом оба в саду. Отец лежит в домике, под вентилятором, читает газету. Мать собирает с большого куста у межи красную смородину. Рядом на вкопанной скамейке лежит мобильный телефон.

– Ладно, хорош… – сказал Макар.

8

– Сегодня мы летим с друзьями на пикник! – торжественно объявила Лана, явившись к Макару, когда утро уже сменялось днем.

Макар немного растерялся. Нет, оно, конечно, интересно. Посмотреть, что за люди здесь, и как они отдыхают. Но ведь и на него все будут смотреть как на диковину. Не дать бы маху.

– Ты что, не хочешь? – огорчилась девушка.

– Да нет-нет, поехали… Интересно.

– Хорошо, – успокоилась она. – Только сначала мы обучим тебя нашему языку. Всем как-то привычнее говорить по-дарийски.

У Макара резко поднялось настроение. Как это можно – обучить языку «к сегодня»?

Перекусив, они полетели к учреждению, где Бережному предстояло стать полиглотом. Он уже сносно научился двигать пальцами по поясу, и не отрывался сильно от Ланы. Но, как всякий начинающий водитель, еще слишком резко рвал с места и слишком неточно тормозил. Мимолетящие дарийцы, те, кто не узнавал в нем иноземца, озирались на него с удивлением.

Процедура ликвидации безграмотности оказалась почти медицинской. Он лег на кушетку, которая сразу приспособилась под формы тела. Его завезли головой в горизонтальную блестящую колбу. Мозг пронзили четыре тонких луча с разных сторон. Это было не больно, но пошевелить головой стало невозможно.

«Сейчас ты уснешь» – последнее, что он услышал от женщины-оператора этой машины.

Проснулся. Над головой – серебристый потолок лаборатории.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Лана.

– Лапсма тели калир. Палис ур мил? – ответил Макар.

– Хорошо, – одобрила девушка.

Макар осознал происшедшее.

Говорить на их языке было так же естественно, как на русском. Так же естественно, как дышать. Как ему объяснили заранее, они разблокировали некоторые участки его мозга и уложили туда «по полочкам» новое знание. Как будто оно там и было всегда. А кроме языка дарийцев еще пять земных языков: английский (довели до совершенства), французский, итальянский, испанский и немецкий. Это он упросил, когда узнал, что это возможно. «Ради бога, – ответили ему. – Только не слишком много языков за раз, а то кукушка слетит».

Так Макар стал полиглотом.

К тому же, теперь он гораздо больше знал о Мидосе. В голове его приютились значения многих вещей, которых не было в земной жизни.

На природу полетели в большом десятиместном левиусе. Народу было восемь человек: Макар с Ланой, еще две молодые пары, одна женщина среднего возраста, тоже подруга Ланы, и с ней увязался Глар.

Лана приняла его спокойно, но когда узнала, что поблизости будет находиться боевой левиус с охраной, пришла в раздражение.

– Мы же летим в дальнюю от ноэлитов часть страны!

– Лучше перестраховаться, – отрезал Глар. – Я обязан обеспечить безопасность землянина.

К стыду своему, Макар не запомнил при знакомстве имена попутчиков. У него так бывало: знакомство – немного волнительный момент, сосредоточенность пропадает, особенно, когда надо запомнить несколько имен. Пока летели, сидел вспоминал, но окончательно запутался. Решил потом переспросить у Ланы.

Большое солнце давно прошло зенит и теперь не спеша плыло по наклонной. Про солнце Макар уже знал: это оно и есть – наше Солнце. Его необычный вид – особенность местной атмосферы. Очень хорошая особенность. Если бы такая атмосфера была на Земле, люди бы не знали сильной жары, засух и пустынь.

Водная гладь открылась впереди сверкающим зеркалом. Озеро было очень внушительным – даже с высоты полета левиуса не было видно его противоположного берега.

Приземлились у самой воды. Походили, выбрали место. Разложились. Двое парней начали разжигать костер из привезенных дров. Рядом на траве стояла большая посудина с пряно-ароматным мясом, что-то похожее на шашлык.

– Макар, пойдем рыбачить! – взяла его за рукав Лана.

– Как рыбачить? – опешил Макар. – У вас же все искусственное.

– Идем-идем, у нас все настоящее.

Она увлекла его к самой кромке воды. В руках у нее были две короткие палочки. Одна из них на глазах вытянулась в удочку, другая в подсачник.

Лана забросила снасть.

– Ты же не насадила! – воскликнул Макар.

Взгляд девушки пристально следил за поплавком. Увлекшись, она даже высунула кончик язычка.

– Не насадила, зато сейчас подсеку…

Она резко дернула. С усилием держа удочку и радостно глядя на Макара, закрутила катушку. Макар приготовил подсачник. Скоро на свет появился здоровенный полосатый окунь.

– На, теперь ты, – протянула ему удочку Лана.

Макар взял в руку почти невесомый пластиковый стебелек. Осмотрел крючок. На нем темнела горошина.

– Это что, насадка?

– Да, универсальная. Каждая рыба чует в ней свой деликатес.

Макар забросил.

– Так, все-таки. У вас же есть искусственная рыба, неотличимая от настоящей.

– А азарт? А поймать самому, и потом съесть? – Лана подержала в руках барахтающегося окуня. – На таких вылазках – как от рыбки отказаться… Смотри, клюет!

Макар дернул. Рыба сошла.

– Рано! Давай еще закидывай!

Скоро Макар вытащил полуметровую щуку.

Лана радовалась, как ребенок.

– На, теперь ты, – возвратил он ей удочку.

– Хватит, – она свернула снасть. – Для ухи нам достаточно. Давай разделывай. Сейчас я принесу посуду.

С окунем Макар справился быстро, с сопливой щукой пришлось повозиться.

Уха получилась вполне земная.

– Давайте – за встречу, а с Макаром – за знакомство! – когда они уселись в кружок сказал один из парней, Плир, наливая в стаканчики светящуюся желтую жидкость.

– Что это? – поинтересовался Макар.

– Это нектар, – ответила симпатичная девушка Шела.

Кстати, Макар не встречал еще в Мидосе несимпатичных на вид людей. Все они были красивы в той или иной степени, и красота эта была не обезличенной, а вполне индивидуальной. Макар даже не спрашивал о причинах такого эстетического совершенства – при их уровне генетики и медицины это само собой подразумевалось.

– Нектар?.. Напиток богов?

– Он! – ответил Плир.

Выпили.

Так вот чем увлекались античные боги – легким сахарно-сладким вином. Но не приторным, а с прохладной кислинкой. И хотя это была реальная жидкость, показалось, что в горло попала не влага, а какая-то субстанция, вкус в чистом виде. Закусывать это великолепие не было никакой необходимости.

Но все стали есть уху, и Макар тоже приложился к тарелке.

Только чтобы захмелеть, усмехнулся он, такого нектара надо выпить ящик.

И тут его накрыло счастье.

Весь мир засиял, голова и тело опустели, музыка сфер закачалась внутри. Глаза закатились, блаженство и любовь ко всему выказались улыбкой до ушей.

– Что с ним? – воскликнула старшая подруга Ланы Вилея.

Глар подошел к нему, пощупал пульс, посмотрел в бессмысленные глаза и сказал:

– Перебрал.

– И что теперь? – спросила Лана.

– Да ничего. С непривычки. Скоро отойдет… Надо думать, сколько кому наливать! – бросил он Плиру.

Тот виновато закивал головой.

Соображать Макар начал, когда солнце уже касалось горизонта. Он лежал на траве, под головой была какая-то скрученная одежда.

– Очнулся! – послышался рядом голос.

Макар приподнялся и сел.

– Как ты себя чувствуешь? – подсела к нему Лана.

Отдыхающие уже вовсю ели шашлыки.

«Вот чего-то такого я и боялся» – устыдился Бережной.

– Извините, – пробормотал он.

Но его дружно убедили, что они сами все виноваты – не учли.

Дальше все, вроде, пошло нормально. Закусил. Поговорили. Налили ему еще нектару. Полглоточка. Легло хорошо.

– У нас нектар давно для многих проблема, – заметила Вилея. – В последнее время молодежь злоупотребляет. Благо, что похмелья с него нет, так они и заливаются. Напьются – такие маневры в воздухе устраивают, того и гляди сшибут – и локатор не поможет. И до драк доходит. Воздушные бои устраивают. Или уснут прямо в небе…

– Да ладно нагонять-то, – сказал молодой парень Касий.

– Или песни начнут на всю округу орать. Такие, что мат столбом…

– Вот проблему придумала…

– Вас надо всех на учет поставить.

Выпили еще.

– А вот, вы говорите, драки бывают, – спросил Макар. – А как у вас вообще с преступностью?

– Да какая у нас преступность! – ответил Плир, жуя кусок мяса. – Такие интересные вещи только в ваших новостях да фильмах бывают.

– Плир! – шикнула его девушка Нисса.

– Шучу.

Глар стряхнул с тарелки забравшегося туда муравья.

– Преступность… По сравнению с Землей, можно сказать, что нет ее. Убийство происходит, в среднем, раз в три столетия. В подавляющем большинстве случаев – неумышленное. Но вред здоровью причиняется гораздо чаще. Просто наша медицина спасает почти всех пострадавших. За драки у нас предусмотрен домашний арест до десяти лет.

– А за убийство?

– До ста лет изоляции.

– За умышленное?

– Нет. За умышленное – вплоть до смертной казни. Если человек сознательно, ради какой-то выгоды, без каких-либо смягчающих обстоятельств, отнял жизнь у другого, он не должен жить сам. Это естественно и справедливо. Но за последний десяток тысяч лет такие убийства можно пересчитать по пальцам. Криминал для нас скорее ЧП, чем статистическая составляющая. Все блага у нас доступны для всех, так что почвы для преступлений нет. Что касается маньяков и психов, одолевших вас, то их у нас тоже нет. Любые отклонения корректируются на ранней стадии заболевания.

– Да… – вздохнул Макар. – Мы до этого не скоро дойдем…

– Если вообще дойдете, – вставила Вилея.

– Просто вам намного сложнее, – сказала Нисса. – Люди у вас и у нас настроены по-разному. Мы знаем, что…

– А что, собственно, такого особенного мы знаем? – перебил Глар, выразительно глядя девушке в глаза.

Та смутилась и замолкла.

Неловкость исправила Лана. Она подмигнула Макару и показала вверх.

Он от неожиданности вздрогнул. Рядом, прямо с неба, спустились четверо музыкантов с инструментами, в концертных костюмах и, не сказав ни слова, заиграли добротный мелодичный рок. Потом откуда-то из-за спины вышли парень с девушкой и запели дуэтом. «Как много чести мне, – подумал Макар, – целая культурная программа». Когда они допели, он хотел уже захлопать, но Шела сказала:

– Лана, заведи нашу любимую.

– Которую?

– Ну последнюю! – взвизгнула Шела.

Только теперь Макар заметил у Ланы в руках какой-то маленький приборчик. Опять чудеса техники. Но люди – как живые. И звучание – аж мурашки по спине бегут…

Спевшие артисты улетели в небо. Опустив взгляд, Макар увидел картинно развалившегося на траве парня, который, вскочив на ноги, стал нудеть слащавую дребедень про то, что он очень ждет, когда же к нему прилетит любимая, а она, жестокая, отключила разговорник на своем поясе.

Девушки смотрели на него с открытыми ртами.

– Это ваш местный талант? – шепнул Макар Лане.

– Да. Это Флирт Амадей, большой талант! – она не заметила сарказма в вопросе.

Макар подумал: «В этом плане эволюция их тоже не шибко задела».

За импровизированным концертом, сопровождавшимся возлияниями и трапезой, отгорел закат и наступил сумрак.

Начали собираться назад.

Лана заявила:

– Мы с Макаром отделяемся! У нас еще одно мероприятие.

– Какое мероприятие? – помрачнел Глар.

Макар радостно насторожился.

– Мы полетим смотреть край земли! – отрапортовала Лана.

– Никаких краев, – отрезал высокий чин. – Полетите вместе со всеми.

– А ты тут не указывай! – вскипела захмелевшая девушка. – Мне поручено сопровождать гостя, и не вмешивайся в мои дела!

Глар молча отвел ее в сторону и начал что-то втолковывать. Разговор взлетел до высоких тонов.

Потом Лана резко развернулась и подошла к друзьям.

– Соберите все, пожалуйста, без нас. Мы полетели.

Макар, видя скандальный оборот дела, сказал:

– Лана, может, и правда, вернемся со всеми?

Она повернулась к нему.

– Я что-то не поняла. Тебе не хочется увидеть край света?

– Хочется…

– Ну тогда какие вопросы?

Когда со всеми прощались, Глар так и остался стоять в стороне.

Они включили пояса и полетели навстречу ночи.

Темень сгущалась быстро. Влажная ночная прохлада наполняла легкие. Ветер свистел в ушах. Вверху, над окружавшим мраком, начали проступать звезды.

– Догоняй! – крикнула Лана, несшаяся впереди. – А то потеряешь меня!

Макар спешно рванул вперед. Он очень не хотел потерять ее.

Летели не меньше часа. Пояса – это тебе не левиус.

И вот, наконец, Лана стала снижаться. Ступили на землю.

– Дальше пройдем пешком, – сказала она.

Они шли, держась за руки. Макара пробирал озноб, то ли от ночного ветра, то ли от близости упрямого и прекрасного существа, которое вело его на край земли. И от неизбежности скорой потери ее.

Вдруг звезды встали впереди стеной.

Это было невероятно.

Еще несколько шагов, и звезды зажглись на земле. Или там, где она должна была быть.

Еще три шага и… дальше была звездная пропасть.

Он застыл и смотрел.

Бездонный океан мироздания.

Ужас от присутствия в бесконечности. От своей малости и беспомощности. Мрак и блеск вечности.

Еще шаг и ты полетишь в ничто.

– Хочешь испытать страх? – спросила Лана.

– Мне и так страшно, – ответил он.

– А ужас?

– С тобой – да.

Она крепче сжала его руку и прыгнула Туда. Он сорвался следом.

Душа рванулась из тела. Смертельный экстаз пробил его током.

Прошло мгновение. Спасительная сила вытолкнула его обратно на земную твердь. Они оба упали в траву.

Макар отдышался.

– Здесь тоже силовая защита, да? – спросил он, кладя руку под голову девушке и склоняясь к ней.

– Крепче ее ничего нет, – прошептала Лана. – Ты доверился мне… Макар…

Ее дрожащие губы затмили все звезды вокруг. Он нежно припал к ним, чувствуя, что снова летит в пропасть.