Текст книги "Дар страны Мидос (СИ)"

Автор книги: Алексей Удалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

2

Зрелая луна разжижала теплый мрак, хотя шумящие на ветру кроны деревьев стремились не пускать ее матовый свет к земле. Три темных силуэта быстро пересекали лесное пространство в сторону берега. Шли не по прямой, а по довольно замысловатой траектории – Карлос вел в обход предполагаемых засад.

У кромки каменистой береговой полосы надели акваланги, натянули ласты. Мексиканец снова обвязал всех веревкой. В плескавшуюся о валуны воду входили как можно тише. Вода была теплая, но плавное погружение в сырость все равно вызывало дрожь.

Поплыли за Карлосом. Теперь это было непросто – под водой не видно ни зги, и веревка оказалась кстати, не давала ведомым отбиться от ведущего. Плыли почти на поверхности, Карлос поминутно поднимал лицо из воды и сверял курс по темневшему справа берегу.

Где-то на половине пути Лана опять устала, и они вновь превратились в тройку морских коньков.

Наконец, Карлос дал команду погружаться. Спустившись на глубину, они вплотную приблизились к черному телу горы, выхватывавшемуся из мрака лучом фонаря мексиканца. После недолгого поиска Карлос нашел шлюзовую дверь. Повернул где-то сбоку, в метре от нее, небольшой прорезиненный рычаг.

Подождали немного, и дверь отъехала в сторону. Квадрат воды впереди засветился прозрачным желто-зеленым цветом. Подводники заплыли в шлюзовую камеру. Нажатие кнопок, и океан остался за герметичной преградой, заработали насосы, откачивающие воду, обнажая плафоны освещения на потолке и блестящие металлические стены.

Быстро сбросили с себя подводную амуницию, расчехлили оружие. Но Макар свой автомат оставил на полу; на поясе у него висел пистолет, завернутый в целлофановый мешок.

– Ну, давай! – слегка поддал его по спине мексиканец.

Они резко открыли дверь на железную платформу, и Бережной, стремительно выскочив на нее, перемахнул через перила и, кувыркаясь, полетел, как с обрыва, в воду. В полете попытался принять более-менее вертикальное положение. Пещера затрещала выстрелами. Макар вошел в воду неровно, отбил спину, но, не обращая внимания на боль, поплыл не вверх, а в сторону, стараясь как можно дольше не всплывать. Его главной задачей теперь было добраться до подводной лодки и прятаться за ее спасительным корпусом. Основная нагрузка опять лежала на Карлосе.

Тактический расчет был прост.

Охранники (а теперь тут явно должен был быть не один человек, как раньше) по индикации приборов и шуму насосов сразу должны были понять, что к ним пожаловали гости. Но доложить об этом на центральный пост они не могли – Карлос предусмотрительно разбомбил его еще вчера, или позавчера, теперь сложно однозначно определить. Носимыми радиостанциями охранники также воспользоваться не могли – радиосвязь из глубин горы с поверхностью из-за затухания сигнала невозможна. Так что боевики, как и ожидалось, просто заняли удобные, защищенные позиции и направили свои стволы на дверь шлюза. Когда из нее выскочил человек и полетел вниз, двое из них, обстреляв его, рванулись из укрытий к воде – добивать наверняка.

В этот момент Карлос, скакнув на платформу и присев на одно колено, открыл по ним огонь. Этих двух он сразу уложил наповал. Но третий боевик, прятавшийся за толстой трубой с задвижкой, успел выстрелить в тот момент, когда Карлос уже собирался залечь. Мексиканец, со стоном скрючившись, быстро стрельнул в ответ на звук. Тело охранника завалилось на трубу, винтовка стукнула о бетонный пол. Больше защищать пещеру было некому.

Весь бой занял несколько секунд. Когда Макар вынырнул, раздираемый удушьем, первое, что он услышал, были крики Ланы:

– Карлос! Карлос! Боже мой…

Потом она показалась из-за перил и, найдя Бережного живым, крикнула вниз:

– Макар, он ранен!.. Макар!

– Иду! – не продышавшись еще, ответил он, гребя изо всех сил к каменным ступенькам.

Поднявшись вверх на подъемнике, Макар понял, что дело плохо. Карлос был в сознании, но силы быстро оставляли его. Бедро и живот сочились кровью.

– Боже мой… – причитала девушка.

Мексиканец хрипло сказал Бережному:

– Спускай нас вниз.

Забрав свой автомат, мину и быстро обувшись, Макар опустил подъемник на бетонный причал.

– Чем его перевязать? – спохватился он, с досадой оглядывая свою мокрую рубаху.

– Там… в шкафу есть аптечка, – подсказал Карлос.

Бережной поднял его на руки и отнес в полустеклянную будку охраны, положил на топчан. С Ланой вдвоем они кое-как перевязали раненого стерильным медицинским бинтом из аптечки.

– Дальше пойдете одни, – через силу говорил управляющий, гримасой на лице требуя его не перебивать. – Мину прилепишь на замок, вставишь вот этот взрыватель, утопишь серую кнопку… обязательно вернешься сюда, закроешь плотно дверь… Мина взорвется через полчаса – минимальное время механизма… Потом пойдете и сделаете все, как запланировали… Справитесь…

– А ты как же? – спросила Лана.

– Я здесь полежу…

– Не умирай, Карлос!

– Нет… – растянул он слегка губы. – Поживу еще… Когда уйдете, оставьте мне пистолет.

– Надо бы сюда врача какого-нибудь, – сказал Макар.

– Не глупи… Главное – сделайте там все как надо… А потом, может, и меня заберете… Я дождусь… – сказал он уверенно. – А не дождусь, то и так нормально…

Мина за дверью рванула оттяжным, басистым хлопком. Толстенная дверь упруго сыграла, пробуя на прочность свои петли и языки замка. Когда Бережной ее открыл, из коридора густо потянуло едкой металлической гарью.

Бронебойная штука сработала четко. В двери, ведущей к лифту, на том месте, где был замок, зияло округлое рваное отверстие. Сама дверь от удара распахнулась и покоробилась.

Макар с Ланой прошли во внутренний, секретный коридор и, достигнув шахты, вызвали лифт. Хорошо, что была ночь. Днем их план застать Шефа врасплох не удался бы. Если бы Мюллер находился в этот момент в кабинете, он наверняка услышал бы, как кабина за стеной поехала вниз. Шеф сразу принял бы какие-нибудь меры. А в том, что он в этом плане оригинал, он уже доказал своей пуленепробиваемой зеркальной стеной…

Вознесясь на третий этаж виллы, разведчики открыли железную дверь и, с оружием наизготовку, прислушались. В кабинете за шкафом было тихо.

Макар достал из кармана крепкий нож, позаимствованный у мертвого охранника внизу, и начал осторожно, стараясь не наделать шума, выковыривать фанеру из направляющих полозьев. Скоро тонкая преграда уже стояла у боковой стены лифта. Теперь от кабинета их отделяли плечики с одеждой и незапираемая дверца шкафа.

Оставалось ждать. Шеф, по словам Карлоса, встает обычно в шесть утра. В кабинете появляется уже без чего-то семь. То есть часа полтора еще надо сидеть в засаде.

Они опустились на пол кабины и обнялись. Бережной опять начал было уговаривать девушку вернуться домой, но она в зародыше пресекла его поползновения. Потом говорили – так, обо всем подряд. Лана предположила, что родители, наверное, все эти дни наблюдают за ними, волнуются. Даже, может быть, чуть гордятся своей непутевой дочерью. Макар подумал, что о гордости они сейчас вспоминают в самую последнюю очередь. У них хватает других мыслей. Да и его родители, наверное, уже во все мыслимые розыски подали.

Поговорили о Карлосе – выживет ли? Надо было прихватить лекарства из Мидоса, сокрушалась Лана. Макар махнул рукой – все равно бы их потеряли где-нибудь; ничего, если сразу не убили, то должен выжить, у него крепкий организм… Девушка призналась, что хотя мексиканец ей поначалу не понравился, да и вообще, характер у него не подарок, потерять его теперь было бы очень больно. В душе он хороший человек…

– Пока есть время, надо его поднять сюда, – сказал Макар. – Там, конечно, удобнее лежать, но действовать мы будем здесь, и ему лучше быть с нами.

Они съехали вниз. Осторожно, с автоматами наизготовку, прошли в пещеру, спустились к стеклянной будке.

Карлос сжимал в руке пистолет, его глаза смотрели в потолок. Мексиканец умер.

Не застрелился – были бы новые раны, и оружие выронил бы – а умер, скорее всего, от внутреннего кровоизлияния.

Лана всхлипнула.

– Бедный…

Макар закрыл ему глаза. Вот так люди и уходят нежданно-негаданно и для себя, и для окружающих. Только что он был неуязвимым бойцом и их ангелом-хранителем. Казалось, что уж его-то смерть точно не достанет…

– Прости нас, Карлос, – сказал Бережной банальные, но единственно необходимые слова. – Спасибо тебе…

Оставив тело лежать на топчане, они вернулись наверх.

Дальше ждать было тяжело.

3

Дверь в кабинет открылась и хлопнула, паркет заиграл шагами.

– Поймите, Шеф, мы же нарушим контракты, – неожиданно раздался возмущенный голос Брэда. – Часть клиентов еще не достигла безопасной зоны, они подвергнутся модификации. Будут большие скандалы с родственниками…

– Плевал я на твои скандалы, контракты и всех твоих клиентов! – зло закричал Мюллер. – У меня один контракт, будь он неладен. И я должен его исполнить, а он под угрозой! Откуда ждать нового удара?

– Но…

– Их до сих пор не нашли. Пока будем тянуть, они совершат любую диверсию и уйдут, а мы дождемся новых бронированных гостей. Инспектор еще вечером просил меня запустить систему, ты уговаривал подождать. Все, я подождал до утра, пора начинать. И хрен с ним, если кто-то не успеет убежать. Грехи человечества должны сгореть в этой духовке. А мы с тобой, Донахью, как рабочие этой котельной, обязаны разжечь топку…

– Мне известны ваши философские притчи, – стоял на своем профессор, – но вернитесь к реальности. По моим сведениям, еще много очень влиятельных персон не вылетели с материков. Точное время начала операции – это же один из важнейших пунктов договора! Подумайте, что будет. Новая цивилизация начнется с грандиозных претензий, с нами захотят свести счеты…

– Новая цивилизация! – передразнил его Шеф. – Я бы давно уже включил систему, если бы был уверен в стопроцентном результате. А ты все тянул с полигонными испытаниями…

– Все шло по графику. Точно к намеченному сроку.

– Значит так. Сейчас начало восьмого. Даю время твоим клиентам до конца этого часа. Ровно в восемь я запускаю сигналы. Фирштейн?

Брэд в ответ молчал.

– Не трясись, Донахью, – подбодрил его Мюллер. – Я несу за все ответственность. Если у кого-то возникнут претензии, я их всех потом успокою. А сегодня… Как только получим подтверждение о сработке всех ретрансляторов, мы с тобой вылетаем на материк. Лично посмотрю на результат. В намеченном тобою дурацком телешоу я участвовать не буду, сам справишься. Ступай пока к себе.

Послышался скрип обуви о паркет.

Макар вскочил на ноги и бросился из шкафа. Лана за ним.

Ошеломленный Брэд, получивший мощный толчок автоматом, отлетел к стене и завалился на стулья. Бережной, тем временем, подскочил к столу Мюллера и, направив ему в лицо ствол калашникова, нервно крикнул:

– Руки на стол!

Лана нацелила винтовку на профессора.

Мюллер, сильно изумленный, выставил Макару на обозрение кряжистые ладони.

– Вытяни и положи на стол, – повторил Бережной. – Лана, закрой дверь на замок! И отойди от Брэда подальше.

У Макара была своеобразная особенность в проявлении инициативы. Когда он чувствовал, что рядом есть кто-то намного грамотнее и опытнее его в определенных вопросах (как, например, был Карлос в делах военных), и поступающие от него команды адекватны, Бережной без лишних слов становился вторым номером и готов был беспрекословно подчиняться. Когда же не на кого было надеяться в критической ситуации, отсутствовал явный авторитет, он с удивлением отмечал в себе просыпающегося лидера, способного лихорадочно соображать и командовать остальными. Это уже потом он начнет удивляться себе и не верить в себя, восхищаться своими неожиданными поступками или съедать себя за неоправданные глупости. Но в минуты кризисов его натура искала какие-то решения. Такое было всегда в его жизни, мобилизовался он и сейчас. Не Лана же будет думать об их безопасности и тактике дальнейших действий…

– Вот как раз об этом я говорил, – сказал Мюллер Брэду и вернулся взглядом к Бережному. – Как ты этот путь нашел, неугомонный? Карлос, видно, пронюхал. Сам-то он где?

– Сейчас ты скажешь мне код от двери, – кивнул Макар на шкаф. – И от следующей, сдвигающейся тоже.

Шеф снова изумился.

– Донахью, вот откуда он это знает? Это тянет на провал всей операции…

– Коды говори! – повторил Бережной, наставляя на него ствол.

– И автомат русский раздобыл… Кто же ты все-таки есть-то? Может, и вправду, гениально залегендированный агент…

– Коды!

– Да не скажу я тебе кодов. Не для того я полвека с лишним тут просидел.

Макар растерялся.

Но оставалась еще одна надежда. Не сводя оружия с Шефа, он сказал:

– Брэд, говори коды. Нам терять нечего.

Профессор встрепенулся, ответил нетвердым голосом:

– Я не знаю, не знаю. Только Шеф знает.

– Лана, тогда пристрели его, он нас только связывает.

Девушка прижала винтовку к плечу.

– Нет! – опомнился Брэд. – Но… вы же потом все равно нас убьете.

– Если не скажешь, я сейчас точно тебя убью! – с ненавистью бросила девушка.

– А если скажешь, – продолжил Макар, – то поживешь, оставим тебя в заложниках. А то, представь, как будет несправедливо: счастливчики из новой расы будут неблагодарно топтать гнилые кости ее создателя. Считаю до одного.

– Хорошо… я скажу вам коды.

Шеф с интересом прищурил на него глаза.

Макар отошел к шкафу, держа на мушке их обоих.

– Лана, возьми на столе ручку и бумагу, записывай.

Брэд достал из кармана органайзер, продиктовал два длинных ряда цифр.

Девушка выкинула из шкафа вешалки с одеждой.

– Как отодвинуть фанеру?

– У Шефа под столешницей выдвижная электронная панель. Там кнопки. Могу показать.

– Нет! – рявкнул Макар, вспомнив про технические уловки хозяина кабинета; приказал Мюллеру. – Выходи из-за стола. Садись рядом с ним на стул.

– Никуда я не пойду. Стреляй, сынок. Я достаточно пожил.

Макар снова занервничал, понимая, что Шеф хочет психологически отвоевать себе свободу действий.

– Не заставляй меня стучать по тебе прикладом, – угрожающе произнес он, – а то я вспомню, как твои подчиненные обращались со мной. Выйди из-за стола!

Шеф покряхтел, покачал головой и, покинув свое кресло, сел на стул у стены, рядом с профессором.

Бережной выломал автоматом фанерную стенку шкафа.

– Набирай, Лана, – показал Макар на кодовый замок двери.

Девушка набрала код, и дверь подалась вперед.

– Так, – вздохнул Бережной и кивнул профессору. – Первый экзамен ты сдал, молодец. Не дай бог, со вторым кодом обманешь! Кстати… Если двери все же захлопнутся, их можно потом открыть?

– Э…

– Учти, при любой неудаче – ты труп.

– Когда двери захлопнутся, включается минутная готовность к автоматическому запуску системы. Останавливающий ее код знает только Шеф. Но я сказал вам правильный код.

– А больше там никаких сюрпризов нет?

– Нет, там дальше пусковой пульт…

– Ну смотри, Брэд… Давай Лана.

Девушка шагнула в холл и, с листком бумаги во влажной от волнения руке, повернулась к стене.

Там тотчас загорелся свет, и двери впереди с рычанием поползли друг к другу.

Лана быстро щелкала пальцами по кнопкам.

Вдруг пространство разорвал ее крик.

– Четверку!!! Я нажала четверку вместо пятерки!!!

Макар быстро посмотрел на профессора.

– Всё… – ответил тот.

Двери уже преодолели половину своего пути.

– Мама-а-а!! – не помня себя, бросилась вперед Лана, и, видимо, сознание тоже подсказало ей единственно возможное решение. На бегу она вытащила из кармана юбки кристалл и, уже перед узкой щелью, споткнувшись и падая на пол, почти воткнула его между гигантских железных челюстей.

Макар, видя это, от ужаса онемел. Человечество надо спасать, но как же она теперь? Хотя, в самом закоулке существа возникло: зато теперь она с ним. И вновь страшная мысль: а после – сотни лет? А сейчас, если придется погибать, она ведь не сможет уйти!..

Лана быстро вскочила на ноги. Кое-как сунула в щель ствол винтовки и резко дернула спусковой крючок, выдавая очередь по уже знакомой аппаратуре и разнося ее в щепки. Когда кристалл уже начинал похрустывать, она успела выдернуть оружие из железного капкана.

Макар, Мюллер и Брэд через открытую дверь завороженно смотрели на все происходящее.

Снова ярчайший свет на мгновение выключил всех из реальности.

Потом на дрожащих ногах Лана вернулась в кабинет.

– Ты поняла, что ты сделала? – спросил Бережной.

– Теперь я спасла человечество, – ответила она и закрыла глаза.

– Ладно, мандражировать будем потом, – сказал Макар. – Мы сделали только полдела. Сорвали саму операцию. Но станции-то по всему миру остались. Активизировать их с нового передатчика – дело времени.

Он пристально посмотрел на Брэда.

– Операция у вас секретная, так? И очень рискованная. А если какой-нибудь ретранслятор обнаружат, исследуют не те, кому надо? Начнут копать… На случай осложнений у вас на станциях все-таки должна быть самоликвидация. Так, Брэд? – он поднял автомат. – Можно уничтожить станции?

По лицу профессора было видно, какие дикие внутренние метания он испытывает.

– Ну? – сурово бросил Бережной.

– Обещаете сохранить мне жизнь?

– Да.

– Можно ликвидировать. На ретранслирующих станциях имеются небольшие заряды взрывчатки. Если взрывать выборочно, то это надо делать с пульта. А если, в случае провала, надо уничтожить все, это можно сделать экстренно, телефонным звонком. Но там тоже есть определенный код, его знает только Шеф…

– Ну, ты и слизняк! – презрительно усмехнулся Мюллер. – И прав я, что ты много чего не знаешь.

– А вы в курсе, – повернулся к нему Макар, – что вас тоже долго и жестоко обманывают? Превращение людей в добродушные, но безвольные растения, не вернет им рая. Как и лично вам.

Шеф развел руками.

– Доля сомнений есть, но, все-таки, убежден в обратном. Чтобы подняться, людям надо пасть плотью и духом, и только в полном смирении они вернут себе место на небе.

– Это подмена правды, – вмешалась Лана, всеми силами пытаясь отвлечься от того, что она только что совершила. – Человек сам присвоил себе знание добра и зла, поставил себя на одну доску с сущностями, имеющими возможность осознанного выбора. Теперь сделать правильный выбор – суть земной жизни каждого человека и всего человечества. А вы хотите усечь у человека главный инструмент очищения его души. Если сам всемогущий Господь этого не делает, несмотря на прошедшие тысячелетия людских бесчинств и пороков, значит это не выход из положения. Этим способом вы не вылечите болезнь, а просто убьете больного.

– Ну не всех же… – вставил Брэд.

Мюллер покачал головой.

– Словами можно повернуть все и так, и сяк. Приведите мне довод, почему я должен верить вам, а не тем, кто реально пытается найти выход. Вы-то ничего не делаете, одни слова.

Лана задумалась.

– Хм, слова… А что, ноэлиты убедили вас не на словах? Вам просто капитально промыли мозги, используя тщательно выверенную логику и всевозможные трюки, доступные нашей цивилизации. К сожалению, вас некому было разубедить раньше. Я – такая же представительница высшего мира, как и ваш Инспектор… А знаете что? Давайте устроим мне с ним очную ставку! По телефону. Только он не должен будет знать, что вы слышите наш разговор, иначе он, конечно, не раскроется.

Шеф щурил на нее глаза.

– Вы упорно хотите доказать мне, что я – самый последний кретин из всех живущих? Мне слишком поздно, девочка…

– Мне двести четырнадцать лет.

Это было сказано к месту. Наибольший эффект эти слова произвели на Брэда. Он выпрямился на стуле и начал профессионально пожирать Лану глазами.

– Вы полностью победили ген старения?

Она не удостоила его ответом. Испытующе смотрела на Мюллера.

– Ну что, боитесь момента истины? Вы же сильный человек. Оцените сами, кто с вами блефует. В конце концов, ваша репутация – ничто по сравнению с теми мотивами, которыми вы руководствовались во всей этой затее…

Шеф, все больше мрачнея, поиграл желваками.

– Донахью, набери на своей трубке внутренний номер 134 и дай ей. И сделай громкую связь.

Профессор повиновался. Девушка, прокашлявшись и сосредоточившись, поднесла трубку к лицу.

– Слушаю… – раздался в кабинете настороженный, немного посаженный динамиком голос ноэлита.

– Это Лана, дочь Фета.

На том конце соединения последовало короткое замешательство.

– Точно. А я-то думал – откуда мне смутно знакома твоя мордашка? Значит, Фет родную дочь не пожалел… Не верю. Что-то здесь не так.

– Это к делу не относится.

– Согласен. Чем я могу тебе помочь? Только давай перейдем на дарийский или на ноэлитский…

Тут уже Лана на секунду смешалась.

– Нет… говорим по-английски… Переговоры должны вестись на нейтральном языке.

– Хм, хорошо. Я, конечно, не спрашиваю, откуда ты звонишь, хотя это будет несложно установить. Кристаллы со вчерашнего дня еще не зарядились, так что дела ваши неважные. Но давай по-хорошему. Предлагаю простой и приемлемый для всех вариант. Я отпускаю тебя домой и даю возможность твоим друзьям уйти с острова. За это ты отдаешь мне один кристалл.

Лана усмехнулась.

– А потом вы приводите в действие свой дьявольский план по уничтожению человечества?

Ноэлит задумался, сказал:

– Не надо на нас напраслину возводить. У нас с вами есть известные противоречия, и это вопрос философский. А потом – здесь до каких-то операций еще очень далеко. У вас уйма времени. Согласившись на мои условия, ты вернешься домой и вернешь дарийцам кристалл. Между нами восстановится равновесие, вы сможете снова мешать нам делать наше дело. Правое дело… В противном случае, я все равно скоро найду вас, и ты потеряешь все – и жизнь, и кристаллы.

Предельно обтекаемые фразы, подбираемые искушенным ноэлитом, начали выводить Лану из равновесия.

– Если бы ты мог, то давно бы уже нашел нас, – процедила она. – Барахлит твой передатчик, не слышно тебе своих друзей?.. Правое дело! Что ты виляешь? Всю жизнь мечтали адамово семя извести, стравливали народы, а тут – правое дело! Может тебе напомнить, что ваш Ноэль проповедовал?

– Считаю дискуссию бессмысленной, – ответил Инспектор. – Последний раз спрашиваю: ты согласна на мои условия?

Очная ставка терпела жестокое фиаско.

Тут Макар подал голос:

– Мы согласимся на твои благородные условия, разведчик. Это говорит тот, кто забрал у тебя кристалл. Узнал?

– А… – ноэлит замолчал. Видимо, боролся с раздражением. Потом сказал. – Как и обещал, я сохраню тебе жизнь. Давай оговорим детали…

– Оговорим, конечно. Только сначала скажи: как голова твоя? Не болит? А то я вчера неосторожно как-то из винтовки пальнул…

– Ах… ты ублюдок!

– А ведь ты для нас и вправду благое дело делаешь. Генно-модифицированное человечество действительно попадет в рай.

– Что?! – ноэлит зло рассмеялся. – На помойку вы попадете! Где вам и место.

– Куда-куда? – переспросил Макар. – Человечество попадет на помойку? Я правильно понял?

Ноэлит замолчал.

– Повтори, я правильно расслышал?

– Вся жизнь насмарку… – тихо произнес Мюллер.

Пауза продлилась.

– Генрих, это ты? – произнесла трубка осипшим голосом.

– Да, Терий, или как там тебя на самом деле? Расколол тебя дилетант, как пацана. В два хода.

– Почему ты с ними? Где вы? – растерянно спрашивал ноэлит.

– В моем кабинете.

– Как они там оказались?!

– Какая теперь разница…

– Подожди… Что случилось? Ты можешь объяснить ситуацию?.. Что ты молчишь?

– Ситуация поменялась, – медленно, но четко начал говорить Мюллер. – Я же за вами шел. Не мог проверить, сомневался, но шел. Вы же мастера давить на психику. А куда шел… Подвел ты меня… Так подвел, что и словами не описать. Ко всем моим прошлым грехам чуть вину за вселенскую катастрофу не повесил. На что я жизнь потратил? Я тебя спрашиваю?.. – заревел он. – Ты же веру мою опоганил! Вместо прощения геенну подсунул! Ты же – бес!..

В трубке запищали короткие гудки.

– Удавлю змея! – не унимался покрасневший Шеф.

– Спокойно, – сказал Бережной. – На себя давайте все в зеркало посмотрим. Будем взрывать станции?

Мюллер замолчал. Долго тер слегка дрожащей рукой подбородок.

– Никогда так страшно не было… Условие у меня есть… Не готов я теперь в иной мир отойти. Давно пора, но теперь, так сразу, не могу. Меня ведь там без оваций встретят. Подготовиться надо…

Макар с Ланой молчали. Потом Бережной сказал:

– Если вы полностью ликвидируете угрозу, мы оставим вас в живых. Но так, чтобы мы смогли уйти отсюда.

Шеф перешел к своему столу, сел в кресло, начал набирать что-то на кнопочной панели под столешницей.

Брэд потерянно сидел на стуле. Почти свершившийся триумф, место в истории, как одного из основателей обновленного человечества, оборачивался полной катастрофой. И из-за чего? Из-за двух непонятных ничтожеств, вторгшихся в огромный, серьезнейший механизм… А ведь он сам выбрал и пригласил в проект этого генетика, черт бы его побрал… А теперь и не сделаешь ничего… На кону – жизнь… Неужели так бывает, что отлаженная, могущественная система может рухнуть вот так, в момент, не по причине противодействия мощной контрсистемы, а из-за попадания в нее двух маленьких песчинок… Увы, да, – ответил он сам себе, – если эти песчинки повредили мозг системы. Убить бы Люмге, бездарность… Оставалась только надежда, что Шеф сумеет как-то обмануть этих двух террористов с автоматами…

У Макара пересохло в горле. Было непонятно, что там делает Мюллер на своем электронном пульте. Может, он совсем не то делает…

– Готово, – сказал старик, поднимая колючие глаза. – Ретрансляторов больше нет… – он сложил руки замком. – Ну, все. Я свое обещание выполнил… Я ухожу.

– Стоп, стоп, – сказала Лана, – а где доказательства?

– Доказательства?.. – Шеф пожал плечами. – Да их вам в новостях покажут… Взрывы на сотнях станций по всему миру не пройдут без внимания. Правда, жертвы там вряд ли будут, да и все оборудование, кроме наших блоков, в основном останется… Так что, Донахью, – повернулся он к профессору, – смело начинай легальный бизнес по услугам связи – оно же все на твоих подставных лиц оформлено… А я пошел, мне здесь больше делать нечего.

– А мы как отсюда уйдем? – спросил Макар, перегораживая путь к двери. – Нет уж, вместе мы отсюда уйдем.

Мюллер подумал.

– Нет, сделаем так… У меня, ребятки, своя дорога, знать ее вам не надо. Я уйду на своей субмарине. А вам я отдаю самолет.

– А как мы до него доберемся? – спросил Бережной.

– Вот же у вас заложник, – кивнул Шеф на Брэда. – Карлос ваш разберется, как действовать. Что он не кажется-то?

– Карлос погиб. А этот… больно хреноватый заложник.

Да, плохо без Карлоса. Уж он бы сейчас разрулил ситуацию. А выкручиваться как-то надо.

– Сначала вы должны убрать всю охрану с острова… – придумал Макар. – На яхтах. А потом уже уйдете сами. Это непременное условие.

Лана взяла пульт и включила телевизор.

– А заодно подождем обещанных новостей.

Шеф нехотя сел обратно в кресло.

– Куда деваться… Так… Что мне сказать моему нерадивому начальнику безопасности, который отвел меня от дьявольского шага? – он ткнул пальцем в кнопку коммуникатора и снял трубку. – Клаус, мальчик мой, слушай меня. Мы эвакуируемся. Прямо сейчас. Собирай всех своих головорезов и грузи на яхты. Сам тоже с ними уйдешь… Нет, ничего не случилось, просто некоторое изменение планов… Нет, Клаус, ко мне заходить не надо… Все нормально… Просто делай, как я тебе говорю… Кто? Хрен с ними, они с острова никуда не денутся… Инспектор, кстати, к тебе не заходил? Нет? Встретишь – убей его, как собаку… Да, приказываю, он нас предал… Куда?.. В Пуэрто двигайте… Я там свяжусь с тобой. Давай, Клаус, быстренько выполняй, вперед! Как будете отваливать – отзвонишься мне.

Мюллер положил трубку и вопросительно воззрился на Бережного.

– Теперь звоните летчикам, – сказал Макар. – Пусть остаются на месте и ждут нас с профессором.

Старик позвонил. Потом еще связался с экипажем яхты и велел одному из моряков, бывшему, очевидно, по-совместительству еще и подводником, бежать готовить к отплытию субмарину.

Где-то через четверть часа в дверь постучали.

Все в кабинете напряглись.

Мюллер грозно спросил:

– Кто там еще?

– Это Наставник, Шеф.

– А… Что тебе, я занят.

– Нас интересует – что происходит? Этот ужасный бой вчера… Нам никто ничего не объясняет. Почему грузится на яхты охрана? Почему нам не дают связи с нашими семьями, выехавшими на острова? Нервы ученых на пределе, Шеф…

Услышав слово «Наставник», Бережной подошел к двери, открыл замок и распахнул ее.