Текст книги "Кристалл Духов. Тени Вечности. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Алексей Свободных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Глава VIII. Чужие тайны тяжелее своих.

Александр краем глаза видел, как склоняются перед ним слуги Эрвина, коротко кивал им и шел дальше. Однако их восхищенные взгляды предназначались не ему, а Карине, грациозно идущей рядом. Девушка облачена в строгий темно-зеленый камзол и свободные бледно-зеленые штаны, больше похожие на юбку. Тем не менее, это облачение не только красиво, но и практично – свободный покрой не стесняет движений, а материал, из которого оно сшито – крепкий калион, так что это еще и неплохие доспехи.

    Карина сдержанно улыбалась и едва заметно склоняла голову в приветствиях бесконечным гостям дворца, которые, похоже, так и норовили приехать сюда, как только шел слух, что Карина в Абитосе. Многие уже просили ее руки, но, конечно, еще никто не добился. В своем юном возрасте она могла похвастаться столькими отказами, сколькими не могут даже львицы вьярдийского общества.

    Александр и сам восхищался дочерью, отчасти и потому, что она невероятно похожа на мать – женщину, которую он любил, и будет любить. Тем не менее, даже присутствие любимой дочери не развеивало хмурых мыслей. Они роились в голове, как взволнованные пчелы – Император совершил нападение на Роланд, значит, нашел способ снять печать с долины, печать, поставленную самими Конрадом и Флавией. Создать более сильные чары пока никто не в состоянии, так что выход только один...

– Нужно уничтожить долину Роланда, – сходу заговорил Александр, едва войдя в приемную залу Эрвина. Карина сделала изящный поклон, и приняла очередной, весьма завуалированный восхищенный взгляд.

– В чем дело? – изумился Владыка.

– Император точно нашел способ распечатать долину, иначе бы не пытался ее захватить, – сказал глава дома Октави, не меняя хмурого выражения лица.

– Но она очень большая, это хорошая позиция! – возразил Эрвин, и взял в руки карту, будто она могла подтвердить его слова.

– Да вы жили прекрасно, даже не зная, что долина существует! – зло воскликнул Александр, – А теперь вдруг она вам так нужна?

    Мужчина не был Октави по крови, он пришел в род, женившись на Катрине, но никто никогда не посмел назвать его пришлым не только из-за недюжинных магических способностей, но и за его дух. Смелый, держащий свое слово, знающий себе цену... Такими были все Октави. Они никогда не отступали, всегда шли только вперед, не оборачиваясь – что было, то кануло в Вечность.

    У них не осталось ничего – нет государства, нет армии... Осталась только личная сила, за которую их продолжали уважать и бояться. После смерти жены, Александр стал первым за всю историю пришлым, возглавившим дом, и не мог позволить себе разрушить все, что Октави создавали поколениями.

– Вы тысячу лет прекрасно обходились без этой долины, что изменилось? – продолжал наступать Александр, – Или, может, у вас есть лишние солдаты, чтобы защитить Роланд?.. Мы не сможем каждый раз участвовать в защите этого города. Вы хоть знаете, сколько войск Император положил, чтобы не дать нам сегодня выйти из нашей долины?.. Думаете, мы просто пришли, покидали пару заклинаний, и ушли?.. Не переоценивайте силы, ни свои, ни наши – посмотрите, как измотана моя дочь!..

     Тут взгляд Эрвина, конечно, переместился на Карину. Девушка вежливо улыбнулась, и хотя выглядела она обворожительно, даже самый слабый внутренний взор смог бы заметить, что от всей рукх у нее осталась едва ли пятая часть.

– Простите, леди Карина, что вам пришлось оставить столько сил у Роланда, – сказал Эрвин, – Но все-таки, Александр, чего вы от меня хотите?..

– Я хочу, чтобы вы научились дисциплине, – с неугасающим раздражением продолжал тот, – Будьте добры, скажите, где же войска?..

– Я считал, легион вардеи Люценсии подоспел вовремя, – официальным тоном ответил Владыка, и во взгляде мелькнуло высокомерие.

– Вардеи, вовремя, – вызывающе передразнил Александр, – Думаете, от дара моей дочери укрылся тот факт, что легион вардеи Люценсии подвернулся вам по счастливой случайности в самый последний момент, а до этого вы и не собирались посылать никакие войска?..

     Владыка побледнел. Кадык его прыгнул вверх-вниз, и он на мгновение опустил взгляд, но тут же пошел в наступление.

– Конечно, весть от легиона вардеи прибыла невероятно вовремя, – сказал он, слегка подаваясь вперед, – Но я, безусловно, прислал бы другой легион, если бы этого не случилось.

– То есть, вы хотите подвергнуть сомнению то, что увидела моя дочь? – с вызовом спросил маг.

– Со всем уважением, но видения можно трактовать по-разному, – продолжал гнуть свою линию Эрвин.

– По-разному? – воскликнул Александр, – Как можно было трактовать ваше заявление о том, что «младшая Октави наверняка напишет отцу, и они явятся в Роланд, так что с войском можно повременить»?..

    Эрвин выглядел так, будто получил удар в лицо. Впрочем, это выражение исчезло почти мгновенно, уступив место маске холодной сосредоточенности.

– Я могу вас уверить, что такого не было, – сглотнув, сказал он.

– То есть, моя дочь лжет?.. – спросил мужчина, бросая взгляд на Карину. По его тону было ясно, что слова ее он и не думал подвергать сомнению.

– Господин Александр… – нерешительно начал Эрвин, и не смог скрыть растерянности.

– Моя дочь лжет? – настойчиво повторил тот.

– Я… – протянул Владыка, и воскликнул, ударяя кулаком по подлокотнику, – Да чего вы от меня хотите?!

– Я хочу, чтобы вы выучились дисциплине! – прокричал Александр, и продолжил только тогда, когда стихло долгое эхо его крика, – Мы явились вам на помощь, а вы подставили нас под удар. Вы, вероятно, подзабыли  величину угрозы? Так давайте я вам напомню! Представьте долину Абитоса. Конрад и Флавия поставили на город три печати запрета. Первая не позволяет магически перемещаться на территории города и в окрестном лесу. Наличие второй запрещает все порталы, открытые с использованием рукх Хаоса, то есть, открытые демонами или вампирами. Вторая не позволяет открываться порталам в пределах городских стен – дабы враги, которым все-таки удается прорваться через вторую печать, появлялись за городом, и уже там их найдут и обезвредят. Эти три печати требуют на свое содержание очень много рукх, и, если мне не изменяет память, а она никогда еще мне не изменяла, половину рукх отдаете вы, целитель Норок, и еще несколько сильных магов из высшей знати, а вторая половина берется с жителей города, коих сколько?.. Несколько десятков тысяч?.. Из любого, кто ступает на землю Абитоса, печати начинают потихоньку вытягивать рукх, и за день выходит больше половины всех имеющихся сил обычного человека. Представили, да?.. Вы – Владыка земель и городов, глава Вьярдеры, целитель Норок, несколько могущественных магов, среди которых и Даор тоже, и несколько десятков тысяч жителей города в придачу. А теперь умножьте свою долину в несколько раз и получите долину у нашего замка.

– Вы очень могущественные маги… – попытался прервать его Эрвин, но Александр вновь оборвал.

– Нет уж, давайте продолжим наши расчеты, поверьте, вашего времени они отнимут немного, – сказал он, усмехаясь, – Так на чем мы остановились? Ах да, долина. Печатей на нашей долине тоже три, и сверху еще одна – не позволяет открывать большие порталы, и у нас нескольких десятков тысяч горожан, которые бы кормили наши печати своей рукх. Мы каждый день отдаем свою, и, знаете, Эрвин, это наш дом и наше дело, так что на это я и не думал жаловаться. Но покидая дом, мы должны положить на долину полную печать, чтобы ни единая душа не могла через нее проскользнуть, ведь, во-первых, этот дом – родовое имение Октави, а во вторых, безопасность нашего дома и долины, залог безопасности всего верхнего мира.

– Для вас аспект «родовое имение Октави» стоит на первом месте, а безопасность верхнего мира только на втором? – усмехнулся Эрвин, пытаясь восстановить былую невозмутимость, но под суровым взглядом Александра улыбка сначала окаменела, а потом медленно осыпалась.

– Я еще не закончил, – ледяным голосом сказал мужчина, и Эрвин нервно сглотнул, потому что тот молчал, будто раздумывая, а стоит ли он – Владыка Вьярдеры – дальнейшего разговора. Когда Александр продолжил, вьярд не сдержал облегченного вздоха.

– Представьте огромное количество рукх, которая ежедневно требуется на поддержание печатей в Абитосе. Так вот если полностью, до смерти иссушить и вас, и Норока, и всех остальных, и в придачу горожан Абитоса, взятой рукх не хватит на полную печать долины у нашего замка. И я уже не говорю про то, чтобы ее не просто наложить, а еще и работать заставить. И дабы не принижать вашу силу, я не стану подсчитывать, сколько десятков, а может быть и сотен вас потребовалось бы на такую печать. Я посчитаю в Октави. Когда мы покидаем дом, один из нас должен оставить почти всю свою рукх, чтобы поставить печать, а потом каждые два часа еще один из нас вынужден отдавать всю рукх, чтобы печать не рассыпалась. Карина, покажи ему.

      Взгляд его, коснувшись дочери, потеплел. Девушка сделала шаг вперед, и взмахнула рукой, привлекая внимание – она полностью сняла с себя чары сокрытия, и теперь каждый мог не только увидеть сколько у нее сейчас сил от общего числа, но и сравнить ее силы со своими. Эрвин взглянул внутренним взором и обомлел: рукх, плескавшейся на самом дне сосуда, то есть, ее тела, было больше, чем у него в те редкие дни, когда удавалось побыть при полных силах. Убедившись, что вьярд оценил могущество Карины, Александр подал ей знак, и девушка вновь скрыла свою рукх.

– Каждый из нас равен вашему легиону, – сказал он то, что и так было общеизвестно и не вызывало никаких сомнений, – Идет война, и смерть – неотъемлемая ее часть. Но если кто-то из моих детей погибнет потому, что вы решили поберечь солдат – пеняйте на себя.

     Эрвин опустил пристыженный взгляд. Скрывать все и дальше не было никакого смысла – он ведь действительно сказал все это Динию, чем заслужил от него странный взгляд, но никакого ответа.

–Так что же вам нужно от меня?..  – в который раз спросил Эрвин, но по его дрогнувшему голосу Александр понял, что дело сделано.

– Я уже сказал, – отозвался Октави, – Нужно уничтожить долину.

– У меня нет таких силы, – покачал головой Владыка, стараясь избежать пересекаться взглядами с обоими гостями, но особенно с Кариной.

– Я сам этим займусь, – снисходительно ответил маг и добавил, смягчившись, – Ведь это очень большая долина, по размерам почти с абитосскую.

– С абитосскую?! – воскликнул Эрвин, – Неужели она настолько велика?.. Тогда не удивительно, почему спустя тысячу лет печать ослабла!

     Александр, улыбнувшись, кивнул. На прекрасном лице Карины тоже промелькнула улыбка – ей редко доводилось показывать другим, сколько у нее на самом деле рукх, так что реакция Эрвина ей понравилась, и она все время смотрела с него, стараясь встретиться взглядом. Сама с собой она заключила пари, что увидит в них смятение или смущение.

– Но кто же столько лет держал такую печать?.. – спросил Владыка, наконец понявший величину угрозы: потеря Роланда практически равна потере столицы.

– Никто, – ответил Александр, и торжествующе наблюдал, как глаза Эрвина округляются еще сильнее, – Конрад и Флавия с помощью специальной магической техники оставили там столько своей рукх, что хватило на тысячу лет. Мы наложим чары уничтожения, но долина исчезнет только дней через семь. Демоны снова могут напасть, держите ухо востро. И будьте готовы подвести войска в любой момент.

    Мужчина не стал дожидаться ответа, подал знак дочери, и они откланялись – нужно выехать засветло, чтобы как можно раньше добраться до Роланда. Но у самой двери Эрвин окликнул их.

– Да?.. – обернулся маг.

– Александр, – странным голосом заговорил вьярд, они не мог понять, что в этом голосе – может, волнение, а может еще что-то, – Вы спасли моего племянника...  Я снова у вас в долгу.

– У вас будет возможность отплатить долги, – сдержанно улыбнулся Александр. Главное, чтобы Эрвин не забыл о своей благодарности, когда Октави действительно потребуется помощь.

* * *

  Тяжелый засов отодвинулся и открыл толстую дверь. Саркос остановился: множество чувств захлестнуло его – столь ненавистное место... Захотелось уйти, сейчас же, но взгляд пал на Силину. Явно понадобятся оковы, что делают мага беспомощным, и они есть только в каземате замка и...  в этой комнате.

– Жозефина... – прошептала девушка, – Не оставляй меня!.. Ты ведь хотела детей… У нас будут прекрасные дети, только не оставляй меня!..

– Кажется, не я один подглядывал сегодня, – усмехнулся некромант, переступая порог. Мебели в комнате было немного: небольшая полка, уставленная книгами, платяной шкаф и кровать с пологом. Сюда давно уже никто не заглядывал, а слуги вряд ли прибирались тут чаще, чем раз в два три года, так что все покрывал изрядный слой пыли, а углы заросли паутиной. Затейливые символы, покрывающие стены, потускнели, но по-прежнему безупречно работали, а кроме этого Саркосу ничего не было нужно. Он положил девушку на кровать.

– Норок, у тебя же бывают видения, скажи, кто убил ее?! – закричала Силина.

    Эрвин… Наверняка Владыка один из тех, чья жизненная сила пошла на печать Кардо, и колдунья переживала заново моменты, которые вьярд похоронил в своей памяти. Саркос не хотел знать тайны других, но среди вороха воспоминаний она наверняка упомянет и его собственные. Интересно, есть ли в этом умысел? Просто так ли она именно Эрвина попросила одолжить рукх?..

– Кнах… Нехорошо болтать о чужом, – покачал головой Саркос и закрыл ее рот кляпом, – Ты и сама узнала тайны этих людей без их ведома, – с укоризной добавил он, начиная снимать с нее верхнюю одежду. Снова сдавленный крик огласил комнату, с ладоней сорвались языки пламени, но нежить схватил ее за руки. Девушка отбивалась, но Саркос держал крепко, а стоило ей немного притихнуть, он тут же привязал ее руки и ноги к стойкам кровати. Силина осталась в тонкой нижней одежде и корсете, который являлся неотъемлемой частью хороших магических доспехов, особенно это касалось доспехов демонов, ведь средоточие их жизни – солнечное сплетение. Корсет идеально облегает тело, и за счет того, что вся его поверхность соприкасается с кожей, маг может наполнить рукх свой калион настолько быстро, насколько позволяют его способности, а сама ткань плотная, что дает возможность впитывать большое количество жизненной силы и, соответственно, отражать сильные чары.

– Подожди пару минут, – извинился Саркос, хотя и знал, что она его точно не слышит. Кинжал легко разрезал мертвую плоть, и медленно потекла густая темная кровь. Ею нежить стал рисовать затейливый символ на груди бившейся в бреду девушки, и такие же появились скоро на ее лбу, коленях, ступнях и ладонях. Пока эти символы не стерты создателем, колдунья полностью лишена магии и не сможет себе навредить.

    Саркос удовлетворенно кивнул и по пробравшей Силину дрожи, понял, что она замерзла – это удивило его. С чего демонице мерзнуть от обычного холода? Он открыл дверцы шкафа, чтобы достать одеяло. На крючках до сих пор висит его старая одежда… Все это лежит здесь еще с тех пор, когда ему нужна была еда, вода, сон и теплые вещи, со времени до инициации, когда он еще был живым... До двадцати лет любой ребенок некроманта обычный человек, и только в двадцатый день рождения происходит его инициация – проклятие Секапии превращает его в нежить и стирает память. Но это только на словах – Саркос был бы рад, если бы проклятие действительно стерло память, на деле оно просто притупило воспоминания. Он помнил, что отец ненавидел его, лишил трона, называл выродком, но не помнил почему. Саркос думал, что это из-за матери, но чем провинился ребенок, если мать умерла, являя его на свет? Как можно винить в смерти Маркины его, Саркоса?.. Если судить так, то и Луксор должен винить в смерти своей семьи именно его, ведь Маркус убил их всех чтобы забрать сердца для воскрешения жены. Нет, дело в чем-то другом... Не зря же он закрыл его в этой комнате, в самой дальней части замка, не зря же никому, даже Беллуму, не позволял заходить к нему... Братья впервые увидели лица друг друга после инициации Саркоса, до этого общаясь только через дверь.

– Отец называл меня выродком, а я стал самым молодым некромантом в академии, – усмехнулся нежить, – Какая ирония.

     Стать настоящим некромантом дано не каждому кориану. Обучение может занимать более века, маг остается учеником до тех пор, пока не достигнет определенных высот. Поднять одно тело из могилы может каждый кориан – это не сложно, и всех, кто может это сделать, живые называют некромантами. Сами же некроманты называют таких «некромагами». Некромаги владеют простейшими техниками поднятия, и специализируются больше на магии проклятий и на контактной магии из арсенала боевой некромантии.

    Настоящий же некромант внутренним взором своим видит каждую мертвую кость, заключенную в земле, и может воззвать к ней. Может соединить кости от разных существ, сотворив невиданного мертвого зверя. Может поднять трупы даже с самого дна Океана, даже из самой глуби земли. Однако немногие живые знали об этом, а, тем более, видели – некроманты предпочитают не демонстрировать свои настоящие умения, и лишь раз, во времена, о которых уже давно вспоминают лишь по легендам, некроманты дрались в полную силу, защищая столицу своих знаний – Дирио, город, где обучался каждый из них.

    В тот день несметная рать еще единой Вьярдеры подступила к воротам Дирио, и их предводитель, уверенный в своей безоговорочной победе, потребовал, чтобы совет старейших сдался на милость победителя. И вьярды узнали, насколько часто, как вглубь, так и вширь, насажены могилы на кладбищах вокруг Дирио. Но некому было рассказать о том, как все случилось на самом деле, так что город сохранил свою тайну, легенды все множили слухи о том, как бесследно пропало бесчисленное вьярдийское воинство, а кладбища получили ощутимое пополнение.

    С демонами же дела обстояли сложнее. Самое эффективное оружие против поднятых трупов – огонь, а уж его демонам не занимать, к тому же, они сгорают, а некроманты не в силах воззвать к пеплу – Саркос давно уяснил все тонкости своего дела, а именно этот неприятный факт о демонских телах узнал на практике и при довольно печальных обстоятельствах.

    В студентах юные некроманты ходили до полутора веков, но Саркосу потребовалось коротких двадцать лет, половину из которых лорд Маакс заставил практиковаться под его надзором. Лорд Маакс... единственный кто кроме отца видел его до инициации и молчавший обо всем, что этого касалось.

– Надо бы поспать… – вздохнул он. «Сном» некроманты называли время, когда отключали разум, чтобы восстановить силы. Закрыв глаза, Саркос медленно выгнал из головы все мысли, туман стал обволакивать его, но через эту легкую дремоту он продолжал слышать сдавленные крики и метания Силины.

    По ощущениям прошло несколько часов, и силы Саркоса почти восстановились, но он не хотел выходить из сна, однако в комнате было тихо. Нежить проснулся и поймал на себе взгляд Силины. С улыбкой он приблизился к ней и вынул кляп.

– Зачем это?.. – хриплым голосом спросила она.

– Ты много говорила, – пожал плечами некромант, освобождая ее от веревок, – Много того, чего я не должен знать.

– Но и того, что ты хотел знать, – заметила девушка, сворачиваясь калачиком. Саркос снова удивился – неужели в их замке настолько холодно?.. Тут же он откинул одеяло и накрыл девушку ее плащом. Закутавшись в него, она быстро согрелась.

– Воды? – предложил он, наполнив чашу и протянув колдунье. Вода, конечно, была не слишком свежей, но та с радостью приняла сосуд и осушила его в мгновение ока. Саркос внимательно посмотрел на Силину, бесцеремонно взял ее за подбородок и повернул голову сначала влево, потом вправо, поднял и опустил, затем поближе рассмотрел глаза.

– Как тебя зовут? – неожиданно спросил он.

– Силина Октави, – сразу же ответила девушка.

– Что последнее помнишь? – продолжал он, внимательно вглядываясь в ее зрачки.

– Да все помню, – ответила девушка, закатив глаза.

– И все же, – не изменив серьезного тона, повторил вопрос Саркос.

– Осада Роланда, все такое, – недовольно вскинув руки, сказала Силина.

– Хорошо, – кивнул некромант, отпуская ее подбородок. Девушка по-прежнему выглядела нездорово, но ясное сознание говорило, что тело уже избавилось от всех последствий недавнего колдовства. Он откинул Силину на спину и развернул плащ. Девушка лежала спокойно, как кукла, даже не вздрогнув от прикосновения мужских рук.

– Не бойся. Мне нужно стереть знаки, – объяснил некромант, – С ними ты не можешь ни колдовать, ни выйти из этой комнаты.

    Колдунья едва заметно кивнула и лежала, не шелохнувшись, пока нежить смывал с нее кровавые символы. Закончив, он подал ей одежду и подошел к двери.

– Пойдем, познакомишься с моим братом.

    Их замок – истинное воплощение архитектуры нежити – большие залы с высокими потолками, витражи, затейливая роспись, минимум мебели и всего, что бы стесняло движения: вступая в центральный неф здания, человек терялся в обволакивающей со всех сторон пустоте. Они шли по одному из больших коридоров с огромными окнами, застекленными цветными витражами, Саркос улыбнулся, глядя, как Силина с любопытством разглядывает их.

– Все сюжеты в основном из истории, – объяснил Саркос.

    Они остановились у витража, на котором красовался сумеречный дракон.

– Или про драконов, – добавил он с улыбкой.

– Похож, – кивнула колдунья, – А ты выставил себя злодеем перед Люценсией.

– Что?.. – некромант не сразу уловил резкой перемены темы, – Ах, это… Ничего, я и так в ее глазах не добряк. Вы были близки, это видно, но какая-то размолвка… Что между вами произошло?

– Многое. Долгая история, – махнула рукой колдунья, – Так мы идем к твоему брату?

– Да, – кивнул он, и взгляд стал строгим, – Силина, вы с Беллумом познакомитесь, коротко обменяетесь любезностями, и тогда начни разговор первая. Неважно о чем пойдет речь, у нас принято уступать гостю право первого слова.

    Открыв дверь в кабинет брата, Саркос едва сдержал улыбку – тот, задумчиво потирая подбородок, сверкал в кресле смольно-черным строгим камзолом, который некогда очень нравился Катрине – в нем некромант выглядел еще более крепким и широкоплечим.

– Силина… – разнесся по комнате его низкий, грудной голос, и Беллум приветственно кивнул.

– Ваше величество, – в свою очередь поклонилась она очень сдержанно, но не без грациозности.

– Можно по имени, – разрешил он, приглашая их присесть. Саркос не мог понять, почему брат так странно смотрит на девушку, но не нарушал тишины.

– Ваши глаза… – неопределенно сказал он, – Лишь у одной Октави я видел такие глаза.

– Флавия, –  с прозрачной улыбкой кивнула колдунья, – Вы далеко не первый, кто говорит это.

– Может, на «ты»? – спросил Беллум, и та снова кивнула.

– Ваш… твой брат оказал большую услугу, отправившись на осаду Роланда, и с радостью выражу свою благодарность в помощи вам, – начала разговор Силина, и Саркос облегченно вздохнул – все-таки не забыла его наставление.

– Да уж, он месяцами не бывает дома, и только появился, как ты его вырвала, – усмехнулся король, и добавил, – Но зато теперь мы знакомы.

– Кардо запечатан от перемещения, – продолжила Силина, – Так что теперь вам придется обзавестись конюшней.

– Наслышан, – кивнул Беллум, – Но раз уж один из Октави здесь, может и Ноколо заодно запечатать?.. Я давно обсуждал этот вариант со старейшими. Октави известные мастера в технике печатей, вот и отплатишь услугой за услугу.

– Конечно. Но нужна будет твоя помощь, – мгновенно ответила она, протягивая руку. Саркос встрепенулся, перехватил ее кисть и встретил два непонимающих взгляда.

– Силина, Беллум не сможет помочь тебе сейчас, – сказал он, бросая на брата взгляд, требующий согласия, так, чтобы девушка не видела, – Но это сделаю я.

– О чем ты? – возмутился король, – Почему это не смогу?..

– Можешь оставить нас на минутку? – попросил некромант, и колдунья так быстро покинула кабинет, что он даже подумал, не оскорбил ли ее.

– Саркос, да что ты вытворяешь! – воскликнул Беллум, – Ты хочешь выставить меня неучтивым и черствым?.. Только не говори, что ты вдруг заревновал: за столько веков ты ни с одной женщиной не провел больше, чем одну ночь, а теперь вдруг тебе понравилась именно та, что приглянулась мне?.. Я – король, и у меня до сих пор нет наследника, я должен подыскать жену, и одна из Октави – пусть даже такая – лучшая партия для меня!.. Она не похожа на мать, но посмотри, какая стать, как держится! Кровь от крови – Октави, несомненно…

– Беллум, послушай… – начал некромант, но брат снова перебил его.

– Нет, это ты послушай! Да если бы отец не лишил тебя прав на трон, я бы не беспокоился, но у меня нет наследника, идет война, я должен быть уверен в будущем!

– Да не в этом дело! – не выдержав, прикрикнул на него младший брат, – Успокойся и выслушай!..

    Беллум снова сел в кресло и с недовольным выражением пожал плечами, призывая того высказать желаемое.

– Дар иллюзии, – продолжил Саркос, – Только так можно объяснить факт, что этой колдунье видно все, что пытаются скрыть. Лишь посмотрев на поле битвы, она сразу увидела демоницу, проникшую за стены Роланда. Понимаешь?

    Некромант вспомнил, что шептала в бреду Силина, вспомнил ее отчаяние и слезы, ее голос тогда, совсем не похожий на нынешний – спокойный и размеренный.

– Ты, вроде, был знаком с Жозефиной, – добавил Саркос.

– С прошлым Лидером рыцарей Света?.. – изумился Беллум, явно не понимая, причем здесь она, – Конечно был.

– Жозефина была невестой Эрвина, – сказал молодой некромант, предвкушая реакцию брата.

– Что? – воскликнул король, – А ты откуда знаешь?.. Тебя же там… не было!

– Я не знал, – улыбнулся Саркос, – Силина увидела это, когда Эрвин дал ей часть своей силы для печати на Кардо. Добровольно отдашь силу, и она сразу увидит все твои намерения. Думаешь, девушке будет приятно узнать, что ты уделяешь ей такое внимание, потому что она дочь той, что ты любил?..

    Беллум замолчал. Слова брата произвели на него странное впечатление, да и Саркос не мог понять собственных чувств. Он любил брата, но не хотел отдавать в его руки Силину, как старший брат не хочет отдавать сестру в жены тому, кто не в состоянии о ней позаботиться. В умелых руках эта девушка может стать сильным оружием, но ей, совсем не знающей меры, нужно вовремя подать руку, остановить, а Беллум на это не способен. Он может думать лишь о государстве.

– Я просто сказал, что думаю, – пожал плечами Саркос, – А дальше решай сам.

– Ты прав… – негромко ответил Беллум, поджав губы, – Может, позже.

– Ладно, – Саркос похлопал брата по могучему плечу, – Теперь давай запечатаем Ноколо.

* * *

    Небо сияло темнотой морских глубин, и звезды, как жемчужины, приглушенно мерцали на иссиня-черном полотне. Однако луны не было, она будто обернулась темным покрывалом и забыла проснуться. Темные ступени, исходящие не из земли, но, казалось, шедшие по самому полотну неба, очертились чуть светлеющим узором. От каждой ступени вверх поднялась нить бледно-золотого света, и кончик каждой из таких нитей был зажат в маленьком клюве одной из неведомых сияющих птиц. Лестница медленно загоралась бледным светом, и скоро стали видны затейливые узоры, нигде не повторяющиеся, будто изморозь на оконном стекле. По лестнице, едва касаясь пальцев друг друга, шли двое. Высокий, широкоплечий мужчина в массивных бледно-золотых доспехах, и маленькая женщина, облаченная в платье, тоже напоминавшее броню. На голове мужчины покоилась витая корона из чистого золота, украшенная единственным камнем – огромным, удивительной чистоты цитрином. Внутри камень сиял светящимися золотыми искрами. Вниз от короны шли золотые шипы, идеально повторявшие форму голову, отчего казалось, что на мужчине надет шлем.

     Узкие и длинные кристаллы почти прозрачного цитрина на короне женщины напоминали отроги гор. На лоб ее спускалась затейливая вязь из нитей белого золота, как полумаска на шлеме, и такие же нити, словно бармица, окутывали длинные темные волосы. Толстый слой белил покрывал лицо и шею женщины, отчего она мерцала во тьме, подобно звездам. Глаза ее светились холодным бледно-голубым светом, а вот глаза мужчины – оранжево-красным, обволакивающим и теплым.

     С каждой пройденной ступенью узоры на лестнице становились все ярче, и когда они дошли до конца, она сияла так, что почти слепила глаза. Птицы из бледно-золотых мерцающих искр, распахнули крылья, казалось, готовы взмыть в воздух, и поднять лестницу с собой. Но выше некуда – небо и так уже очень близко.

      Будто скидывая темную накидку, медленно и грациозно обнажилась полная луна, залив серебристым светом все вокруг, и доспехи пришедших засияли в ответ. Мужчина и женщина повернулись друг к другу и долго молчали, казалось, разговаривая только взглядом.

– Атерун… – послышался шепот мужчины, и его спутница мимолетно улыбнулась.

– Да?.. – сказала она едва слышно, призвав его к продолжению.

– Сколько же у тебя обличий?..

– Ровно столько, чтобы каждый мог сомневаться, что видел настоящее.

     Этот ответ заставил мужчину тоже улыбнуться. Они снова молчали, утопая в лунном свете, и мало-помалу сами становились этим светом.

– Что же ждет нас?.. – снова заговорил мужчина, а его лицо, сотканное теперь из лунного света, окрасилось грустью.

– Предопределенность обвенчала нас, и она же сведет нас вновь, что бы ни случилось, – отвечала его спутница. 

– Нам предстоит прожить семь смертных жизней, чтобы завершить круг, но… – он умолк, и со вздохом продолжил, – Но стоит ли оно того?..

– Предопределенность защищает тебя, – ответила женщина, – Ничего не бойся…

    Тела их растворялись в воздухе тысячами мерцающих пылинок, и различить можно было только их силуэты. Мужчина протянул спутнице руку. Она приняла ее, и оба поклонились друг другу, прежде чем раствориться окончательно. Едва последняя искра их тел угасла, обернулась своим темным пологом луна, разлетелись и растворились птицы, державшие в маленьких клювах нити, на которых покоилась лестница. Осталось только иссиня-черное небо, и все так же мерцали жемчужным светом звезды.

     Луксор открыл глаза и сел на кровати.

– Сон… – прошептал он, задумчиво вздыхая. В общем-то, вьярд и не надеялся, что первая ночь после того, как он побывал в мире Духов, одарит его самыми обычными снами. Тем не менее, он проснулся не как после кошмара, а будто просто увидел все, что было нужно, так что спать более не имело смысла.

    Луксор пытался не упустить ни единого момента из своего сна. Не может быть сомнений –он видел лунный мост – место, где, по легендам, перерождаются души.