Текст книги "Четыре всадника магопокалипсиса. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Алексей Шмаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

– Не. В Новой Слободе нам разрешили только на территории поместья выращивать всё, что захотим. Это один из немногих городов, где аристократов уровняли в правах с простолюдинами. Не предусмотрено никаких преференций даже для сильнейших родов империи. Поэтому никто из высших слоёв общества не любит отправлять своих детей учиться в Новую Слободу.

– И зачем тогда здесь есть отдельные кварталы с особняками аристократов? Сидели бы в столице или где они там сидят и считали себя лучше остальных, – пожала плечами Мира.

– Затем, что никто не может отказать императору. Если он сказал отправлять детей учиться в Новую Слободу, так все и сделают. Отец говорит, что некоторые способности должны находиться под постоянным контролем со стороны государства.

– Как наши, – согласился я.

– Как ваши, – подтвердил Александр Михайлович.

Когда он вошёл в кабинет, каким образом мы его не заметили и, самое главное, как давно он слушает наш разговор, было совершенно непонятно.

– Здравствуйте, Александр Михайлович, – произнесли мы в один голос. Только Гришка немного выбивался, доедая последнюю конфету.

Бродский посмотрел на нас по очереди, затем покосился на гору фантиков у себя на столе и пустую вазочку, после чего тяжело вздохнул, натужно улыбнулся и закрыл за собой дверь, для чего‑то проверив, есть кто‑нибудь в приёмной или нет.

– Здравствуйте, ребята, – начал директор, сев на своё место. Но перед этим он достал из ящика упаковку шоколадных батончиков и высыпал их в вазочку под одобрительные кивки Воронова. – Прошу прощения, я не собирался подслушивать ваш разговор. Просто так получилось. Но могу сказать, что Елена права. Аристократы не очень хорошо чувствуют себя в Новой Слободе из‑за ограничений, установленных императором. Именно из‑за этого в школе учатся в основном простолюдины. Хотя мы по праву заслуживаем звание лучшей магической школы в империи и каждые три года доказывали это на всеимперской олимпиаде по магии.

Мы с ребятами переглянулись, прекрасно понимая, что директор упомянул об этой олимпиаде не случайно.

– И раз ваша четвёрка в сборе, то я хотел бы именно вам предложить представлять нашу школу на олимпиаде в следующем году.

– Соглашайтесь, – заговорил Каспер. – Даже не представляете, насколько это весёлое мероприятие. Именно на такой олимпиаде я нашёл своего скакуна.

Глава 8

– Саша, вот скажи мне честно, это же не твоя идея – отправить великолепную четвёрку на олимпиаду по магии? Я тебя очень хорошо знаю и уверен, что ты бы так не поступил.

Александр Михайлович тяжело вздохнул. Князь Донской, его первый учитель магии, оказался очень проницательным человеком. А ещё он смог сильно удивить Бродского, когда оказался на пороге его кабинета.

– Вы правы и не правы одновременно. Идея возникла у меня после очередного случая, в котором я, многие преподаватели и охрана школы сражались с ожившими иллюзиями. Достаточно сильно пострадал второй этаж.

– Это там у вас установлены защитные контуры Неймара?

– Совершенно верно. И они не выдержали. А в тот момент в школе находился только один из четвёрки. После произошедшего у меня был очень интересный разговор с Аристархом Павловичем Власовым.

– Правая рука Романова. Человек, который имеет практически неограниченные возможности внутри ведомства, – напомнил для себя собеседник Бродского.

– Всё верно. Власов мне тогда рассказал очень занимательную историю о собственном детстве. Правая рука Романова в подростковом возрасте был совершенно неуправляем и уже к одиннадцати годам несколько раз попадал в полицию с очень серьёзными обвинениями.

– Кажется, я начинаю припоминать. В то время только‑только зарождалась традиция проводить соревнования по магии между имперскими школами.

– Всё верно. Так вот, столичной школой тогда руководил Эмануил Елисеевич Ромодин. Также правая рука Романова, но Дмитрия Ивановича – отца нынешнего главы тайной канцелярии. Он приметил Власова и пару лет безуспешно пытался наставить его на путь истинный. Но ничего не получалось. Никак парень не хотел слушать взрослых. Ему ничего не было интересно, кроме кутежа, драк и зажимания визжащих аристократок. А так как у парня оказались весьма специфические магические способности, относились к нему весьма снисходительно.

– Саша, ты сейчас описываешь половину моих студентов. Там каждый второй обожает курить, драться и зажимать аристократок, – рассмеялся князь.

– Это уже в университете, а Власов тогда обучался в школе. Совсем другой коленкор. Ромодин прекрасно понимал, что рано или поздно Власов доиграется, и его просто убьют, несмотря на защиту школы. И тогда он предложил парню представлять столичную школу магии на всеимперских соревнованиях.

– Погоди, кажется, я припоминаю, что фамилия Власов несколько лет подряд стоит на первом месте среди победителей олимпиады. Просто это было уже лет шестьдесят назад.

– Шестьдесят три, если быть точным, – поправил князя Романов. – Власов мне многое рассказал про то время и как он изменился после того, как появилась цель стать лучшим среди других магов своего возраста.

– Получается, что таким образом ты хочешь пробудить в детях чувство азарта?

– Таким образом я хочу, чтобы они все свои силы вкладывали в подготовку к олимпиаде и оставили школу в покое. После той выходки с иллюзиями мне с трудом удалось удержать четырёх преподавателей. Где я найду им замену? Да пока подходящий человек пройдёт необходимые проверки, мне самому придётся затыкать все дыры, и то этого будет недостаточно!

После этих слов старый князь начал смеяться. Долго, заливисто, пока не начал кашлять.

– Всё с тобой понятно, Саша. Либо разбираешься с детьми и пускаешь их неуёмную энергию в мирное русло, либо ищешь новых учителей. Незавидная ситуация, но и ничего страшного в ней я не вижу. Директор – это не только руководитель, но в первую очередь преподаватель, который должен давать свои знания детям.

На этот раз настал черёд Бродского смеяться.

– И это мне говорит человек, который в последний раз выходил за кафедру лет двадцать назад?

– Это другое, – даже не моргнув, ответил князь. – Под моим руководством почти шесть тысяч человек профессорско‑преподавательского состава. А всего – больше шестнадцати тысяч сотрудников. И помимо них – тридцать тысяч студентов. Это школ магии в империи больше двадцати, а университет всего один.

– Сдаюсь, – поднял руки вверх Бродский.

– А у тебя, Саша, и полсотни вместе с охраной и уборщицами не наберётся. Да и учеников – три сотни максимум. Так что…

– Понял вас, Валерий Владимирович, – скривился директор Новослободской школы магии. – Но идея с выдвижением великолепной четвёрки на олимпиаду мне очень нравится.

– Да я и не отрицаю, что она хорошая. Вот только после того, как узнал об этом, сразу рванул к тебе. Все школы отправляют на олимпиады своих лучших дарований. А потом эти дарования попадают ко мне. Прошу тебя, сделай так, чтобы они не пострадали. Ни физически, ни психически. В первую очередь это безопасность империи.

– Я сам буду работать с детьми над подготовкой основного заклинания.

– Рад это слышать, – растянулся в улыбке князь. – А теперь не покажешь мне вашу знаменитую лестницу? Уже давно хотел на ней побывать, да как‑то всё времени не было.

– Может, не стоит? Она давно не была на профилактике. Да и в магии мы её начали ограничивать. И вообще там пыли полно, и паутиной всё заросло, – как‑то подозрительно нервно начал отговаривать Александр Михайлович.

Но по улыбке Донского было понятно, что старый князь не отступит.

Что же, в случае чего он сам будет виноват.

* * *

– Что думаете? – спросила Ленка, когда мы собрались после школы в парке.

Дане периодически нужно наведываться в свои владения, чтобы подзарядиться магией и ещё чего‑то там – я не особо вникал, когда Мира рассказывала. Ну а мы пошли с ними за компанию: прогуляться, подышать свежим воздухом и решить, что будем делать с предложением директора.

– Думаю, что таким образом Александр Михайлович хочет обезопасить школу. Думает, что если мы будем заняты подготовкой к олимпиаде, то больше ни на что времени у нас не будет, – выдал очень здравую мысль Гришка.

Я сам думал о чём‑то похожем.

Правда, Каспер сбивал постоянно. Говорил, что олимпиада по магии – это круто. Особенно когда в ней предлагают выступить таким соплякам, как мы. Обычно туда отправляют как минимум девятиклассников, а в основном – выпускников.

Каждая школа магии хочет занять первое место и получить грант от императорского рода. А это дополнительные магические расходники, переоборудование классов, установка новой защиты от магии и ещё куча всего, что обычно приходится получать за счёт бюджетных средств, которых не хватает даже на десятую часть всего необходимого.

Это как нам Бродский рассказал.

Хотя наша школа уж точно ни в чём не нуждается. Империя и аристо, чьи дети у нас учатся, следят за тем, чтобы имелось всё необходимое.

Сомневаюсь, что в других школах магии иначе. Пусть империя им и не помогает, но детей аристократов там точно больше. Значит, и вливаний в школу должно быть больше.

– Я за, – не стала разводить демагогию Ленка. – Всегда интересно поучаствовать в чём‑то новом. К тому же я уверена, что мы сможем утереть нос другим школам.

– Это не обсуждается, – заговорил я. – Но только в составлении основного заклинания. Но ведь до него ещё и дойти нужно. А это пять этапов с различными заданиями, касающимися магии. И не факт, что хоть одно из них окажется практикой.

– Да, здесь главная засада, – задумчиво протянула Мира. – Против нас будут играть выпускники, которые знают и умеют в разы больше. Но у нас ещё достаточно времени, чтобы подготовиться. Я обязательно найду способ, как вывести нас в финал олимпиады.

– До этой олимпиады ещё полгода, успеем, – махнула рукой Ленка. – А пока смотрите, чему я научилась в Ирландии.

Радостная рыжая свистнула – да так, что у меня потом ещё несколько минут в ушах звенело, – а вокруг Шуйской собрались все насекомые Новой Слободы, заключив её в живой, копошащийся доспех.

У нас с Мирой это зрелище вызвало лишь отвращение, а вот Гришка был заворожён.

Наверное, в тот раз я впервые увидел, что эти двое созданы друг для друга. Словно две детали от пазла, которые дополняют друг друга и только вместе становятся полноценными.

* * *

Первые три недели после нашего объединения пролетели совершенно спокойно. Мы просто делились тем, чему смогли научиться за это время. Одно дело – когда ты рассказываешь об этом, и совсем другое – показать.

Уединение в особняках прошлых всадников дало потрясающий эффект. В девять лет мы уже могли потягаться с практикующими магами не только своей силой, которая также прилично выросла, но и знаниями.

Хотя здесь было не всё так радужно, как хотелось бы. Знания мы получали исключительно по своей специализации. Всё, что выходило за её рамки, необходимо было добирать самостоятельно.

И здесь я прилично опередил ребят, продолжая ходить в школу. Они, вроде, тоже обучались за границей, но это обучение явно уступало тому, что давали мне.

А ещё люди жалуются, что у нас плохая система образования.

Глупые, ничего не понимают и ведутся на подначивания вражеских агентов.

Но теперь ребята вернулись и быстро наверстают упущенное. А пока этого не произошло, мне придётся побыть идейным локомотивом и мозговым центром нашей компании.

К тому же, со слов Каспера, у меня имеется предрасположенность к силам всех всадников.

– Вы что‑нибудь знаете об артефакторике? – спросил я, когда мы впервые собрались для обсуждения того, что будем показывать на Олимпиаде.

– В общих чертах о ней знают все жители планеты. Более конкретно, пожалуйста, – сказала Мира, и ребята с ней согласились.

– Хорошо, – я зажал переносицу большим и указательным пальцем и немного завис, подбирая правильные формулировки. – Во время обучения за границей вы проходили создание артефактов узкого назначения? Гришка точно должен понимать, о чём я: его обереги как раз и были такими артефактами.

– Мне рассказывали в общих чертах, но весьма поверхностно, – первой заговорила Ленка. – Но я могу выращивать артефакты. Хранители как раз являются живым артефактом узкого направления.

– Нет, выращивание – это совсем другое. Я говорю про работу с обычными материалами: камень, дерево, металл.

– Такого я точно не делала, да никто и не собирался меня учить. Просто незачем. Моя сила – жизнь, а созданием артефактов пускай занимаются другие. Вон те же Лемешевы. И ещё десяток родов поменьше.

– А мой основной рабочий материал – кость и в крайних случаях плоть, – сказал Гришка.

– Зря вы так. Самая обычная артефакторика способна удивить даже сильнейших магов. Поэтому я предлагаю взять за основу нашего заклинания именно простейшую артефакторику.

Дверь в кабинет, в котором мы находились, открылась, и вошёл Бродский. Какой‑то слишком довольный. Мне его вид сразу не понравился.

– Я слышал, что вы хотите взять за основу артефакторику. Что же, это очень похвально и достойно уважения. Сложнейшая магическая наука, которую начинают изучать только в вузе. И то в основном выходцы из определённых семей. Такого точно ещё никто не делал за всю историю проведения подобных соревнований.

– Что‑то мне эта идея всё больше и больше не нравится. Мира, а ты чего молчишь? Вещай, ты же у нас самая мозговитая и всё такое, – сказала рыжая, глядя на Скворцову.

Та, в свою очередь, тяжело вздохнула; на несколько мгновений её глаза подёрнулись красной пеленой, и только после этого Мира выдала:

– Отличная идея, Максим. Если ты готов взять руководство проектом на себя, то я поддержу тебя. Ну а если нет, то будем придумывать что‑нибудь другое.

Ленка смотрела на Миру, словно та предала её, а Гришке всё было по барабану: он лениво закидывал в рот орешки в карамели и что‑то рисовал в тетрадке.

– Александр Михайлович, вы можете предоставить нам все заклинания, которые побеждали на магических олимпиадах? Я сперва хочу ознакомиться с ними, а уже потом приму решение насчёт применения артефакторики. Гришка, ты со мной? – выдала рыжая.

Выбора у Воронова не было, и это все прекрасно понимали. Даже Бродский. Поэтому было решено отложить на пару дней решение. За это время Александр Михайлович подготовит информацию о заклинаниях прошлых победителей и предоставит её нам.

То же неплохая идея. Будем знать, кто и чем завоёвывал первое место. Ну а пока необходимо заниматься, чтобы вообще попасть в финал.

Только три лучшие школы смогут пройти отборочные этапы и продемонстрировать своё заклинание. Естественно, магическая школа Новой Слободы будет среди тройки финалистов.

Если материалов по прошлым победителям у директора не оказалось под рукой, то программа отборочных этапов и подготовки к ним уже была готова. Чем мы и занимались четыре дополнительных урока.

Бродский оказался не только сильным магом, но и очень толковым преподавателем. Рассказывал очень интересно и живо. Даже Гришка оторвался от поедания орешков и очень внимательно слушал его. А потом ещё и поблагодарил Александра Михайловича, заставив его смутиться.

Я же уже знал тему, с которой Бродский решил начать наши подготовительные занятия. Поэтому все четыре урока занимался исключительно планированием нашего победоносного заклинания.

Это должно быть что‑то удивительное. Такое, чего не видел ещё никто. А в условиях повсеместного применения самой разнообразной магии добиться подобного практически невозможно.

Это вам не перекрасить дюжину человек в синий цвет и обрядить в костюмы индейцев – здесь необходимо что‑то масштабное. Что‑то, что принесёт пользу и будет использоваться будущими поколениями.

Что‑то вроде той же школьной лестницы. Хотя нет, такая магия точно не сможет выиграть олимпиаду.

– Придумал? – после того, как закончились занятия, спросила у меня Мира.

Гришка и Ленка укатили домой на машине Шуйских, а мы решили прогуляться и подышать свежим воздухом.

– Пока нет. Но обязательно придумаю. А у тебя есть какие‑нибудь идеи? Ты сильно изменилась после того, как уехала в Германию. Или, может, после того, как нашла своего скакуна? Вон Ленка совершенно не изменилась. Как была бесшабашной пигалицей, не признающей никаких авторитетов, так ей и осталась.

– А я стала лучше или хуже?

– Даже не знаю, – пожал я плечами. – Стала другой. Более взрослой, что ли.

– И тебе это не нравится?

– Я такого не говорил.

Мира хмыкнула и слегка прибавила шаг, чтобы вырваться вперёд. Похоже, что ей нужно было немного побыть одной и переварить наш короткий разговор, поэтому я не стал её догонять. Шёл немного позади и отмечал, что люди Романова стали работать куда хуже, чем раньше.

Когда я был один и за мной наблюдал только отряд Егора, я успел выучить все их трюки. Даже научился пробиваться через их магическую маскировку. Что заставляло ребят совершенствоваться, и последние пару месяцев я их практически не вижу.

А вот оперативники, что наблюдают за Мирой, явно не испытывали такого прессинга и пользовались старыми методами, которые для меня были легкотнёй.

Это словно играть в крестики‑нолики с человеком, который умеет рисовать только горизонтальные чёрточки.

Пару раз повернув голову, я заметил четырёх оперативников. Среди которых был знакомый мне Сафонов.

Нужно будет Егору сказать, чтобы его парни дали мастер‑класс охране ребят. А то так и до беды недалеко. Раз я могу их легко обнаружить, даже не используя магию, значит, и любой человек сможет.

– Скорее всего, эти изменения произошли после того, как Дана стала моим скакуном, – разобравшись в себе, произнесла Мира, в которую я едва не влетел, когда она остановилась. – Мне очень сложно описать, что происходит в этот момент. Да и не нужно это описывать: когда ты встретишь своего компаньона, то сам всё поймёшь. И мне это очень нравится.

Каспер говорил нечто похожее. Вот только он так и не рассказал мне, кто же был его скакуном. Если про остальную троицу мне удалось это узнать, то Благославенный здесь оказался каким‑то слишком таинственным.

– Обязательно найду. Только после Гришки. Сперва он пускай оседлает своего скакуна. Хочу посмотреть, кто же это будет, а уже потом и сам начну искать. Времени у меня ещё много.

– Это да, – улыбнулась Мира и замерла.

Её глаза вновь покрылись краснотой, только на этот раз всё было иначе. Сейчас она выглядела жутко. А ещё в нос ударил резкий химический запах.

Скворцова медленно подняла руку и указала мне за спину:

– Они идут. Берегись!

Глава 9

Когда повернулся, то увидел трёх парней лет по пятнадцать. Одного я точно где‑то уже видел, а вот остальные были мне не знакомы.

Все трое были одеты в очень дорогие костюмы. Пожалуй, такие я видел только на императоре, отце Ленки и кайзере Вильгельме. А ещё у каждого имелся родовой перстень, которые они старательно показывали людям Романова.

И у этих парней была своя охрана, работающая не хуже оперативников тайной канцелярии. Как они сами думали. Я же вычислил этих горе‑охранников практически сразу.

Нет.

Слишком я погорячился и перехвалил их.

До людей Романова им ещё далеко. А с отрядом Егора и вовсе никогда не сравниться.

Тупо используют магию для отвода глаз. Но это работает только на тех, кто никогда не сталкивался с такой магией. И на обычных людей.

Мой интерес к этой троице не остался без внимания. Сперва они делали вид, будто просто идут по своим делам, но после того, как Мира указала пальцем в их сторону, сразу же направились к нам.

– Максим, пойдём отсюда, – уже нормальным голосом сказала Мира и попыталась утащить меня, но уже было поздно.

– Добрый день, господа, – заговорил парень, который показался мне знакомым. – Отличный день и не менее отличная встреча. Вы же Максим Медведев и Мирослава Скворцова?

– Добрый или нет, пока не понятно, а по поводу наших имён вы попали в точку.

Парень растянулся в ослепительной улыбке, от которой буквально воняло фальшью.

Или, может, это у него изо рта?

Гнилой человек, одним словом.

– В таком случае, позвольте представиться: Гольперин Иннокентий Антонович. А это мои друзья и сокомандники: Громов Юлиан Авакович и Лопухин Юрий Юрьевич.

Оба названных слегка кивнули нам, давая понять, что Гольперин – главный в этой компании.

– Рады были знакомству, а теперь прошу нас простить, дела, – вновь предприняла попытку свалить отсюда Мира.

Она дёрнула меня с такой силой, что умудрилась заставить пройти несколько шагов.

– Я же говорил, что они просто трусливые малолетки, как и все в их возрасте, – нарочито громко произнёс Лопухин, с презрением посмотрев на нас.

– Юра, не нужно быть столь грубым, – глядя на друга с ироничной улыбкой, начал Гольперин. – Уверен, что Максим и Мирослава – очень храбрые и решительные люди. Иначе они бы не согласились принять участие в магической олимпиаде.

Так вот, значит, откуда ноги растут и для чего в Новою Слободу заявились эти товарищи.

Зуб даю, что они также в этом году будут принимать участие в олимпиаде, и наверняка их школа находится в числе фаворитов. А их родители уже подсуетились и узнали имена всех участников. В том числе и тех, кого в этом году решили выставить от Новослободской школы.

Хоть мы и младше остальных, но никто не будет списывать со счетов наследников четырёх сильнейших магов Европы.

– Возможно, у них просто не было выбора. Бродский договорился с родителями, а те просто поставили детей перед фактом.

Эти слова принадлежали Громову. А я наконец вспомнил, где уже видел Гольперина.

Три года назад он был среди детей аристократов, прибывших для охоты за тотемом племени Синего Всадника. Одним из тех, кто после сигнала сразу же умчался вперёд, рассчитывая на быструю победу. И, конечно же, одним из первых попал в ловушку бойцов Ефремова.

Но, вроде, говорят, что все старшие были очень слабыми магами. А слабаков точно не допустят для участия в олимпиаде.

– Нет. Александр Михайлович предложил нам участие, и мы согласились. Родители, наоборот, пытались меня отговорить. Я так понимаю, что вы также будете участвовать в этом году? Какую школу представляете?

Теперь уже мне стало интересно узнать про этих выскочек немного больше. Начальный запал Миры иссяк, и она поняла, что не получится вот так взять и уйти.

Девчонка встала рядом со мной и хмуро уставилась на эту троицу, чем вызвала у них снисходительные улыбки.

Ну да, им лет по семнадцать, а нам всего девять. Огромная разница, если не знать, что каждый из нашей четвёрки прожил уже не одну жизнь.

– Естественно, самую лучшую в империи – столичную имени графа Берлиоза, – ничуть не смутился Кеша.

Точно, вот кого ещё он мне напоминает. Ну прям вылитый попугай Кеша. Голос очень похож, и нос больше на клюв смахивает.

– И мы действительно будем вашими соперниками на олимпиаде. Как раз это и стало причиной нашего визита в Новослободскую школу. Нас пригласил Бродский для знакомства с вами и обмена наработками.

– Это ещё с чего? – вполне справедливо возмутилась Мира.

Не хватало ещё передавать наши наработки непонятно кому. Тем более их ещё нет, и неизвестно, когда появятся.

Кеша посмотрел на возмущённую Миру и рассмеялся. А затем его поддержали и Громов с Лопухиным.

– Я же пошутил. Видели бы сейчас свои лица. Ах‑ха‑хах. Да и какие наработки, когда только объявили составы команд участников? Мы сами раньше следующего года не начнём ничего делать, – после этих слов Кеша резко перестал смеяться. – Прошу прощения, ляпнул, не подумав. Должно быть, вам не хватит оставшегося времени, чтобы разработать действительно уникальное заклинание. Да и в теории вы отстаёте от нас на семь лет. Ещё раз приношу свои извинения.

– Макс, сделай так, чтобы они пару дней из дома боялись выйти. Наложи на них благословение очищения организма. Я даже помогу и нарисую точную схему. Тебе останется только силу в неё влить, – произнёс Каспер и действительно принялся рисовать магические знаки под ногами у этой троицы.

Мне стоило огромных усилий не поддаться соблазну. Эти трое хотели встретиться с нами, чтобы просто посмеяться и показать своё превосходство. Если сделаю с ними что‑нибудь сейчас, то об этом сразу же узнают и не будут долго искать виноватого. Так глупо поступать я точно не стану.

Всему своё время.

– Не переживайте, Иннокентий, и не стоит извиняться. У нас действительно очень мало времени на подготовку, но это всё мелочи. Помнится, три года назад, во время празднования дня Благославенного, когда император пошёл нам за мороженым, я вообще не понимал, что происходит кругом и не подозревал о своих магических способностях. Но прошло всего три года, и мне предлагают выступить на самом престижном соревновании среди магических школ империи. Куда берут только лучших среди учеников. Так что нет ничего невозможного. Главное только очень сильно поверить. Понимаю, что подобное трудно осознать, и вам потребуется какое‑то время. Но я уверен, что к тому моменту, как мы встретимся на олимпиаде, вы справитесь. А теперь прошу нас извинить, мы торопимся.

Мира победоносно вздёрнула носик, схватила меня под руку и потащила на противоположную сторону улицы. Так было быстрее всего срезать дорогу и попасть на торговые улицы. Мы ещё хотели поесть мороженого.

– Вы это чувствуете? – послышался голос Громова, и я повернулся, заметив уже затухающее свечение у них под ногами.

– Не оборачивайся и иди быстрее, – шепнул я Мире и потащил её за собой, поменявшись местами. – Ну, Благославенный! Ну, гад призрачный! Вот вернёмся домой, я тебе такое там устрою! Даже у Иллариона глаза на лоб полезут.

Последние слова я говорил шёпотом себе под нос, но Мира меня всё равно прекрасно слышала. И уже собралась что‑то спросить, когда Гольперин всё же отошёл от моих слов.

– Максим, Мирослава, уделите нам ещё буквально пару минут. Мы же действительно приехали в Новую Слободу, чтобы встретиться с вами.

– Давай я нагоню на них страху, чтобы исчезли? – спросила Мира, и её глаза начали слегка светиться.

Это не осталось без внимания со стороны нашей охраны. Несколько человек приготовились вмешаться в любое мгновение, но этого не потребовалось. Я положил руку на плечо Мире и отрицательно покачал головой. Со столичных хватит и благословения очищения, которое уже начало действовать.

Повернувшись, мы увидели, как на лицах парней выступила чёрная испарина. А ещё они уже начинали пованивать. Причём эта вонь не имела никакого отношения к моей особенности.

– Я бы хотел пригласить вас перекусить. Вроде здесь есть приличные заведения. Просто чтобы познакомиться поближе. Естественно, всё за наш счёт. Григорий и Елена тоже приглашены. Там же вы познакомитесь с нашим капитаном. Просто он ещё не приехал. Ожидаем сегодня к вечеру.

Судя по тому, как начали принюхиваться приезжие, они уже учуяли, что воняют.

Находиться рядом с ними было, мягко говоря, противно. Меня даже слегка подташнивать начало. Пришлось срочно принимать меры и зажимать нос пальцами. Мира сделала то же самое. После чего демонстративно отошла от троицы на безопасное расстояние и сделала несколько глубоких вздохов с явным облегчением.

– Приглашение принято. Тогда в эту субботу в кафе‑мороженом «Зимушка‑Зима». Где‑нибудь после обеда. Пускай ваша охрана свяжется с нашей и передаст детали.

– Но это через три дня. Не уверен, что мы задержимся в Слободе так надолго, – возразил Гольперин, нервно поправляя манжету рубашки, на которой уже проступили тёмные разводы.

– Боюсь, что раньше чем через три дня нам будет весьма некомфортно находиться рядом с вами.

Теперь уже я начал отходить. Вонь была просто невыносимой. У каждого из парней на висках собрались чёрные потёки пота, и скоро они это заметят. Нужно валить.

– Что же, посмотрим. В любом случае рад нашему знакомству, – сказал Гольперин и протянул мне руку.

Я же в ответ лишь помахал ему, ладонь парня так же была покрыта тёмным налётом. После этого поспешил к Мире и, взяв её за руку, побежал. А за спиной уже слышались возмущённые голоса парней о том, что они вдруг резко начали вонять и что это за чёрная дрянь на их лицах и руках.

– Это чего с ними случилось? – спросила Мира, едва мы свернули за угол.

– Благославенный с ними случился. Не любит мой дух‑наставник вот таких выскочек. Даже сам, без меня всё сделал. Но, с другой стороны, оказал огромную услугу парням. Такая процедура у целителей стоит больших денег. Всё же полное очищение организма от всех шлаков и всего такого.

Перед тем как завернуть за угол, я в последний раз посмотрел на троицу. Громов стоял, держась рукой за задницу, а Гольперин в этот момент склонился над ближайшими кустами и отплёвывался. Один лишь Лопухин стоял спокойно, зажав нос пальцами и что‑то бубня себе под нос.

– Полное очищение организма подразумевает избавление от любых посторонних элементов. Я так поступал со всеми, кто меня раздражает, – заявил довольный Каспер.

А впереди появился хмурый Егор, который явно хотел узнать, что же произошло с Гольпериным и его одноклассниками.

– Мира, план Б, – шепнул я.

– Что ещё за план? – так же, увидев Ефремова, спросила девчонка, готовая уже ко всему.

– Бежим!

* * *

– Антон Авраамович, могу заверить, что с вашим сыном и его друзьями всё очень хорошо. Даже гораздо лучше, чем было до приезда в Новую Слободу. Их осмотрели мои лучшие целители и сказали, что подобную процедуру могут устроить всего три целителя в империи. И попасть к ним крайне сложно – всё расписано на несколько лет вперёд, – произнёс Романов, стараясь сохранять невозмутимый тон.

– Пётр Дмитриевич, ну вы же понимаете, что это вопиющее нарушение всех мыслимых и немыслимых общественных норм? Можно сказать, что на детей напали прямо посреди улицы. И кто? Люди, которым предстоит представлять империю на международном уровне! – голос Антона Авраамовича дрожал от едва сдерживаемого гнева.

Романов тяжело вздохнул и потёр переносицу. А ещё выругался одними губами и показал телефонной трубке непристойный жест.

– Антон Авраамович, никто на ваших детей не нападал. Они сами подошли к Медведеву и Скворцовой. Первыми завели разговор. И, нужно сказать, весьма провокационный. Я уже прослушал его и могу с уверенностью сказать, что будь этот разговор между совершеннолетними, то он легко мог закончиться дуэлью.

– Это всего лишь дети, и кто вообще всерьёз воспринимает их слова? У них в голове одни шалости. Это не означает, что стоит применять магию, против которой не поможет ни один защитный амулет.

– Вашему сыну шестнадцать, пора уже думать о том, что и кому ты говоришь. Если он и дальше будет вести себя столь безрассудно, то, боюсь, ваш род останется без наследника достаточно быстро.

– Это угроза?

– Что вы, нет, конечно. Простая констатация факта. В ММУ ежегодно происходит больше двух сотен дуэлей, и основная масса приходится на первокурсников. Именно из‑за неосторожно брошенных слов. Случившееся стало тревожным звонком. Надеюсь на вашу благоразумность. И не стоит распространяться насчёт этого случая. Репутация вашего сына может слишком сильно пострадать. А теперь прошу меня простить, сегодня ещё очень много дел.