Текст книги "ЧВК «Пересвет». Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Алексей Медоваров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Договорить он не успел – я снова запихал его голову в прореху, а когда вытащил обратно, то с трудом узнал старика – теперь он больше напоминал ожившего мертвеца с бледной кожей и синяками под глазами. Излучение, создаваемое резонатором, было смертельно опасным.

– Ещё одного раза ты не выдержишь, – сказал я. – Что такое проект «Кукушка», где Екатерина Марьясова?

Он смотрел на меня красными, воспалёнными глазами, в которых едва теплился разум.

– Нет, умоляю… – просипел он. Катя у твоего брата… А проект «Кукушка»… Проект «Кукушка» это ты…

– Что ты несёшь, старик? – прорычал я, но было слишком поздно.

Он умер у меня на руках – стариковский больной организм не выдержал чудовищных электромагнитных перегрузок прорехи. Я медленно опустил его на пол и огляделся.

Ангар прорехи ни капельки не изменился с тех пор, как мы покинули его, отправившись за трофейным шагоходом.

Я знал, что за мной наблюдают и была огромная вероятность, что едва я заскочу обратно, как прореху закроют – управляющий подчинялся моему покойному дядюшке. За своё предательство он ещё поплатиться, но чуть позже. А пока у меня полно более важных дел.

Для начала нужно было подать знак Софии и Виталику. Что-нибудь, что они точно заметят!

Я поднял труп поверженного мною врага и с силой швырнул в прореху.

Глава 7

Поданный мною знак на другую сторону прорехи не остался незамеченным – спустя несколько минут из черноты вынырнула София. Ее чуть пошатывало после перехода через врата, но она быстро пришла в себя.

А еще она была мокрой с головы до ног. И чертовски злой.

– Броня до сих пор негерметична? – поинтересовался я.

– Руки не дошли, – проворчала София.

– Виталик где?

– Зачищает местность. Человек пятнадцать из «Затмения» выжили. Скоро должен Шеф подключиться, – быстро ответила София. – Что делаем?

– На тебе управление резонатором, – ответил я. – Чтоб никто к нему не прикасался. А я пойду потолкую с нашим бароном Семёном Вариновым!

Я направился к выходу из ангара с прорехой. На пути мне попадались озадаченные служащие, технический персонал и охрана, но у меня для всех находилась пара добрых слов – «прочь» и «с дороги».

И они слушались! Видели во мне сына князя, пусть и облаченного в боевые доспехи и от которого дурно попахивало потом.

– Где кабинет барона? – рявкал я.

И мне показывали направление. Вскоре я обнаружил искомое – тяжелую дверь с надписью «Его светлость барон Варинов»

– Тук-тук! – сказал я и ногой вышиб полотно двери вместе с частью коробки.

Барон Семён Варинов проводил сеанс видеосвязи через Импернет. Кто был по другую сторону я так и не узнал, потому что рука барона метнулась к клавише блокировки.

– Ваша светлость! – заверещал он с дрожью в голосе. – Какая приятная встреча!

– Скорее неожиданная, да? – я схватил его и протащил по длинному столу для совещаний, а потом с силой впечатал в стену. От удара барон взвыл.

– Что вы себе позволяете? – затараторил с напускным гневом. – Князь обязательно обо всём узнает и тогда…

– Князь в Петрограде, а я здесь, – я положил руку в бронированной перчатке ему на голову и легонько сжал.

Приводы многократно увеличили мое усилие, и управляющий станцией «Песчаная» взвыл от боли.

– Или ты расскажешь мне всё, или мне придется счищать с себя твои мозги. Эта перспектива тебе ясна?

Управляющий «Песчаной» часто заморгал соглашаясь. Я немного ослабил хват, чтобы у барона было в голове хоть что-то кроме боли. Спрашивать о том, кому он звонил я особого смыла не видел. Наверняка это был доклад моему «отцу» в Петроград, основным смыслом которого было «ваш сын убил вашего брата, запихав его голову в прореху. Несколько раз!» Поэтому я решил сразу брать быка за рога и узнавать то, о чём барон Варинов точно имеет представление.

– Начни с моего дяди. Кстати, ныне покойного, – подсказал я, делая особый акцент на слове «покойный».

– Хорошо, хорошо! – быстро затараторил барон Варинов. – Ваш дядя курирует… Точнее курировал эту станцию! Она была его проектом. Дерзким и рисковым.

– Почему? – спросил я.

– Потому что прорехи таких размеров считались нестабильными, а для их поддержания требовалась масса энергии. Полноценный блок АЭС! Вашему дяде удалось уговорить князя и тот выделил финансирование. А пока велось строительство, на станции в горах Алтая шли поиски измерения, богатого природными ресурсами.

– На станции Уттуг-Хая, которая подверглась нападению неизвестных?

– Совершенно верно, ваша светлость! Та прореха наиболее близка к Песчаной и все эксперименты по поиску подходящих измерений проводились именно там.

– Когда мой дядя приказал настроить резонатор на текущее измерение? – я намеревался узнать, когда именно меня решили отправить на фейковую миссию по захвату никому не нужного шагохода.

Но ответ меня сильно удивил!

– Ваша светлость имеет в виду первый или второй раз? – вкрадчиво поинтересовался барон Варинов.

– Мне нужны обе даты, – не растерялся я.

– Сейчас, ваша светлость… Не могли бы вы того… – он жестами указал на мою руку, сжимающую его голову. Я исполнил его просьбу. – Только запущу журнал… Он там, в столе…

Барон засеменил по кабинету к своему письменному столу.

Я следовал за ним по пятам, готовый к любым действиям.

Дрожащими руками барон достал планшет в дорогом переплете с дорогим тиснением, активировал и начал рыться в таблицах и графиках.

– Нашел, ваша светлость! – барон развернул ко мне экран.

Я всмотрелся в записи.

"Измерение 308.

Подходящие условия для жизнедеятельности человека.

Климат умеренно континентальный.

Обширные области черноземных почв.

Приоритет эксплуатации – ниже среднего.

Сфера потенциальной эксплуатации – аграрная.

Цивилизация – присутствует.

Уровень развития цивилизации – раннее средневековье. Угрозы не представляет.

ДОПОЛНЕНИЕ. Обнаружена технологически развитая цивилизация. Уровень опасности повышен до высокого. Приоритет эксплуатации снижен до минимального."

Ниже шли две даты, когда врата «Песчанной» настраивались на частоту измерения 308.

Первой шла дата, когда ЧВК «Пересвет» впервые столкнулось с шагоходами. Именно в тот день я вдруг оказался в теле Максима Басманова-Астафьева!

Вторая дата была мне знакома – начало миссии по захвату шагохода. Обе даты указывали на явную связь между измерением триста восемь и мной.

– Значит ты солгал мне, когда рассказывал о бесперебойной работе «Песчаной», так?

– Это был приказ вашего дяди, ваша светлость! Он распорядился провести технические работы на магнитной дороге и одновременно с этим я перенастроил резонатор…

– Но это еще не все, ведь так? – я сжал и разжал бронированный кулак, напоминая барону о возможных последствиях нашей с ним беседы. – Не советую юлить, барон.

– Ваш дядя был готов открыть прореху в еще одно измерение… – проблеял барон. – Но я не знаю, в какое именно!

– Ты лжешь, падла! – я снова схватил его, хотя и не был готов раздавить его башку.

– Клянусь! Клянусь, что не знаю! – запричитал барон Варинов. – Детьми своими клянусь, что не знаю… Настройки были у вашего дяди, но в резонатор мы их так и не загрузили.

– Почему? – я в нетерпении сделал шаг вперёд, буквально нависнув над бароном Вариновым.

– С ним кто-то связался, и он дал отбой операции. Мы вернули рабочие настройки резонатора и на этом все закончилось. Клянусь, это всё, что мне известно!

– До того дня, когда тебе снова приказали настроить резонатор на измерение триста восемь?

– Да, ваша светлость! – барон вдруг как-то сжался и стал выглядеть жалким. – Молю о снисхождении, ваша светлость! Пощадите! Никакого злого умысла я против вас не замышлял! Всего лишь выполнял приказы вашего дяди и ничего более.

– Ничего более? – усмехнулся я. Этот человек боялся моего гнева, боялся до усрачки. Боялся, что правда вскроется. – Ты занимался подлогом данных о работе «Песчаной», а значит лгал своему князю. Не важно, кто отдал тебе приказ, важно, что ты предал оказанное тебе доверие.

– Но я… – поник барон.

– Твою судьбу буду решать не я. Ее решит твой князь. А теперь вызывай охрану.

Через пару минут в кабинет ворвалось целое отделение хорошо вооруженной охраны.

Завидев меня они замерли в нерешительности, переводя взгляды с меня на испуганного барона и затем обратно.

– Мое имя Максим Басманов-Астафьев и я второй наследник князя, – я швырнул охранникам барона, тот оступился и упал на колени. – С этого момента управление станцией «Песчаная» переходит ко мне. А этого предателя, – я кивнул на трясущегося барона, – под стражу. Без возможности связи с внешним миром. Это понятно?

Для пущего эффекта я хотел было сесть в кресло барона и тем самым показать, кто здесь хозяин, но вовремя вспомнил, что на мне бронированный экзоскелет и что кресло подо мною просто развалится.

– Да, ваша светлость, – последовал неуверенный ответ.

– Тогда чего ждём? – сказал я миролюбиво, а потом рявкнул. – Выполняйте!

Мы с Софией стояли у резонатора и наблюдали, как тяжелый бульдозер заталкивает в прореху очередную партию бетонных блоков.

Будь в моей голове рейтинг самых странных использований врат, ведущих в другие измерения, то это зрелище занимало бы одну из первых позиций.

Все дело в том, что глубина водоема под прорехой оказалась весьма приличной, а ракетный удар, устроенный Шефом, разнес ко всем чертям не только большую часть ЧВК «Затмение», но и толстую корку льда.

Чудо, что София успела проскочить, прежде чем лед не вскрылся полностью.

Не факт, конечно, что она бы смогла выдержать вес шагохода, но возможности проверить у нас всё равно не осталось.

Поэтому мне и пришла в голову идея использования бетонных блоков, просто сваленных в кучу под прорехой. Инженерной гениальностью тут и не пахло, но зато способ был простой и рабочий.

– Теперь то уж точно должно хватить, – сказал я, хотя абсолютной уверенности в моем голосе не было. Уже в третий раз мы облачались в зимнюю экипировку для перехода через прореху.

– Да уж пора бы. Хотя можно было бы растянуть работы еще на день, – мечтательно протянула София. – Или на неделю. А если есть вариант…

– Нет, мы не оставим Шефа в том измерении, – нежелание Софии пересекаться с Шефом порой зашкаливала и принимала совсем уж садистские наклонности, особенно учитывая то, что опытный вояка на дух не переносил зиму, снег и все что с этим временем года связано.

– Жаль, – вздохнула моя спутница. – Значит ты скоро улетаешь в Петроград?

– Да, – кивнул я. – Князь, то есть мой отец, вызывает меня в нашу столичную резиденцию. Поедешь со мной?

– Нет, – покачала головой София. – Здесь куча дел, нужно броней заняться, да и Столицу я не очень люблю.

– Почему? – удивился я.

– Все время дожди, – грустно улыбнулась София.

Дело явно было не в погоде, но расспрашивать я не стал.

Через прореху вышел один из бойцов «Пересвета». Он чуть пошатнулся от дозы электромагнитного излучения, но быстро пришел в норму. Завидев меня, он отрапортовал:

– Ваша светлость, проход к прорехе готов. Шеф ждёт пилотов. И очень просит их, цитирую, шевелить задницами.

Просьба была в духе Шефа, и несмотря на свою грубость, вызвала к меня лишь улыбку.

– Принято. А теперь отдыхай, боец, – я хлопнул чвкашника по плечу и обратился к Софии. – Погнали!

Мы снова почувствовали всю прелесть перехода между изменениями. Только в этот раз мы оказались не на льду, а по колено в темной воде. Рядом покачивалась надувная лодка с электродвигателем.

– Ваша светлость! София! – окликнули нас с берега.

Это был Виталик. Рядом с ним стоял Шеф и курил сигарету. Он поприветствовал нас скупым жестом и зашагал вверх по пологому склону.

– Давайте сюда, ваша светлость!

Мы с Софией забрались в лодку и направились к месту, где нас ждал Виталик. Через несколько минут наше плавсредство уже ткнулось носом в заснеженный берег.

– Рад тебя видеть, – я пожал ему руку. – Как обстановка?

– Вполне рабочая. За исключением страданий Шефа, – последнюю фразу он произнес почти шепотом.

Мы с Софией с любопытством осматривались, пока шли вверх по пологому склону.

На берегу вырос городок – в длинных военных палатках нашли приют и беженцы, и бойцы «Пересвета». Первым моим приказом стала подготовка всего самого необходимого для организации большого лагеря. И теперь я мог собственными глазами наблюдать, как аборигены обустроили свой нехитрый быт. Из походных печей поднимались струйки дыма, у каждой палатки уже лежало по куче дров, к реке протоптаны дорожки, а между палатками целые улицы, на которых резвились дети. Чуть в стороне гудел генератор, обеспечивающий электричеством палатку ЧВК.

Шеф встретил нас у одного из транспортов.

– Вашество, мадам злючка, – он шутливо поклонился. – Карета подана, прошу устраиваться поудобней!

– Как же тут хорошо, как свежо! – вдохнула София полной грудью. – Прямо зимний курорт. Повезло тебе, Шеф.

– Чего ж сама тут не осталась?

– Куда его светлость, туда и я. Пришлось страдать от зноя монгольской губернии и пить прохладное пиво в тенечке.

Шеф зло зыркнул, скрежетнул зубами и забрался в транспорт, не проронив ни слова.

– Два – ноль в пользу Софии, – прошептал я Виталику и тот кивнул соглашаясь.

Транспорт на воздушной подушке быстро набрал ход, поднимая за собой тучи снега.

– Что с пленным пилотом? – спросил я у Виталика.

– Не сказать, что здоров, но жив, – последовал спокойный ответ. – Чутка подлатали, пара капельниц и вот его людоедской жизни уже ничего не угрожает.

– Это хорошо, – довольно сказал я. – Заберём его с собой. Нужно узнать, откуда эти твари появились в этом мире.

– А может они всегда тут были? В нашем измерении существовали цивилизации с разными технологическими уровнями развития, – вмешалась в разговор София.

– Не думаю, – покачал я головой. – Если ты имеешь в виду европейцев и индейцев, то там цивилизации разделял целый океан. В нашем случае расстояние измеряется вселишь десятком другим верст.

– Эти твари пришлые, как пить дать, – согласился со мной Виталик. – Мы все видели врата и какой-то аналог наших резонаторов.

– Но ведь эти врата должны открывать прорехи в другие измерения.

– Ты делаешь эти выводы исходя из знаний и технологий нашей Империи. Хотя должен согласится, что в других аспектах наши возможности и знания схожи. Именно поэтому мы должны узнать от пленника как можно больше.

– Тащить эту тварь в родное измерение? Нарушить запрет о перемещении через прорехи? Мне кажется или тут попахивает большими неприятностями? – подал голос Шеф, до этого молчаливо управлявший транспортом.

Я думал над всеми этими вопросами и пришёл к выводу, что неприятностями меня уже сложно запугать – слишком уж тернист был мой путь после того, как я очутился в теле Максима Басманова-Астафьева, унаследовав целый ворох загадок, тайн и просто неприятностей. Ещё одна проблема погоды не сделает, к тому же была большая вероятность, что от пленника мы узнаем какую-то жизненно важную информацию. Например, что эта плотоядная раса занимается такой же экспансией, как и Империя.

Ничего из этого я озвучивать вслух не стал и просто сказал:

– Разгребание этих проблем я возьму на себя.

– Ты уж постарайся, вашество! Не очень хочется коротать деньки в камере, – откликнулся Шеф.

За этим разговором мы преодолели расстояние, разделяющее прореху и стоянку шагоходов. При нашем появлении из ракетоносца выбрался боец «Пересвета».

Когда мы остановились, то стало понятно, что он взволнован.

– Колян, что случилось? – первым вопрос задал Шеф.

– Какая-то дичь на радарах! – отвечал боец. – Буквально перед вашим приездом началась. То показывает множественные цели, то чистый экран.

Мы обменялись хмурыми взглядами. Затем София направилась в кабину ракетоносца, а я в свой штурмовик, предварительно попросив у Виталика бинокль.

Оказавшись на броне, я осмотрел горизонт. Небо было ясное, без единого облачка. Только с севера на нас надвигалась полоса белесых туч.

А может вовсе и не туч? Я присмотрелся повнимательней и вскоре стало понятно, что это тучи снега, поднимаемые целой армией. И эта армия неслась прямо на нас!

– Шеф! – крикнул я. – Прыгайте в транспорт и дуйте обратно.

– Всё так плохо?

– Всё очень херово. Твоя задача увести всех беженцев через прореху!

– Ты сума сошел, вашество?

– Да твою мать, их всех сожрут! Выполняй, сукин ты сын!

– Так бы сразу и сказал, а то их сожрут… Как будто мне не насрать! – проворчал Шеф, забираясь вместе с Виталиком и Коляном в транспорт. Несколько секунд спустя они сделали крутой вираж и помчались в сторону прорехи.

– Что думаешь делать, ваша светлость? – спросила София по радиосвязи. – На радаре полная чертовщина! Показывает, что целей около трёх сотен.

– Похоже, что мы сильно разозлили этих выродков, – ответил я.

– Мы не просто их разозлили. Мы объявили им войну. Все наши действия это один сплошной Casus belli.

– Точнее и не скажешь, – невесело ухмыльнулся я.

Глава 8

В мои планы никогда не входило быть растоптанным вражеской армадой. Запас времени позволял нам отступить, пусть и в спешке.

Пока транспорты на воздушной подушке переправляли беженцев к прорехе, мы с Софией наблюдали, как войска противника растягиваются, заходя с обеих флангов.

Техники было много. Чертовски много! Шагоходы, транспорты, артиллерийские платформы на воздушной подушке…

Чем дольше я наблюдал за этим контингентом, тем больше убеждался в собственной правоте – эти людоеды не из этого мира. Они пришлые, как и я с моими людьми, но при этом гораздо более чуждые, чем мы.

Вся их техника рассчитана на движение по пересечённой местности. У них нет полноценной авиации, но, возможно присутствуют какие-то беспилотники, с которыми мы не сталкивались. Скорее всего где-то есть их основная база с прорехой, через которую они транспортируют технику, возможно в разобранном виде.

А база в сопке больше походила на аванпост, который обустроили относительно недавно. Аванпост с вратами в другие измерения.

Выводы, которые напрашивались сами собой, были тревожными – мы столкнулись с ещё одной высокоразвитой цивилизацией, осуществляющей экспансию в другие миры.

– Ваша светлость? – голос Софии отвлек меня от невесёлых мыслей.

– Да?

– А что, если они сейчас ломятся не за угнанными шагоходами, не за сбежавшими пленниками? Если их интересует наша прореха?

Мысли Софии совпадали с моими.

– Боюсь, что так оно и есть, – ответил я. – Станция «Песчаная» принесла процветание Дому Басмановых-Астафьевых благодаря этой прорехе. Теперь мы невольно указали её местоположение этим выродкам.

– Интересно, что будет, если в двух измерениях активировать резонаторы, настроенные друг на друга? – задумчиво произнесла София.

– Уверен, что ничего хорошего, – ответил я.

– Вашество, последнюю партию аборигенов переправили, – вмешался в наш разговор голос Шефа. – Пора сваливать и нам.

– Согласен. Уводи наших, а мы с Софией следом.

– Принято.

Мы направили наши шагоходы к берегу. Довольно сильное течение реки перекатывалось через кучу бетонных блоков, сваленных через прореху, как через горные пороги.

Первой двинулась София, разломав тонкий лёд, которым уже начали затягиваться берега. Электроника переставляла механические ноги острожно, прощупывая дно, но в конце концов шагоход взобрался на кучу бетона перед самой чернотой прорехи.

– Что-то давно меня не мутило, – в голосе Софии послышался смешок.

– Не забыла про стимулятор?

– Конечно же нет, ваша светлость!

– Тогда с Богом!

Ракетоносец Софии поднял одну ногу, замер на секунду, а потом шагнул в прореху. Некоторое время была видна грузная корма с ракетными установками, но потом скрылась и она.

Только когда машина Софии исчезла в черной пелене, я понял, что всё это время задерживал дыхание. Теперь настала моя очередь возвращения.

– Но, родимая! – я направил своего штурмовика по маршруту Софии.

Он двигался так же неохотно и осторожно, как и ракетоносец. Я сделал себе укол стимулятора, снова ощутив, как по кровеносным сосудам разлился расплавленный металл. Забористая штука этот стимулятор!

Тяжелая машина сделала шаг в черноту. Ещё мгновение назад вокруг меня были заснеженные поля, синяя бездонная глубина неба и тёмные воды реки, а теперь всю эту красоту сменил бетонный купол станции «Песчаная».

– Закрываем прореху! – отдал я приказ.

Сначала истончилась чернота позади меня, потом потускнели кристаллы резонатора, придававшие пространству вокруг инфернальный вид.

У врат царил хаос – сотни беженцев, детский плач, снующие между ними работники станции, лужицы рвоты повсеместно… Многие из тех, кто переместился из измерения триста восемь, испуганно озирались, другие, бледные словно мел, сидели прямо на полу, третьи неистово молились.

Я аккуратно провел своего штурмовика в сторонку, где уже обосновалась София вместе со своим ракетоносцем.

Она уже покинула машину и теперь сидела на ступне своего шагохода. Я выбрался и сел рядом с ней.

Вскоре к нам присоединились Шеф и Виталик, потом незаметно остальные бойцы моей маленькой, но гордой ЧВК, выполнившей своё первое задание в обновленном составе.

Мы смотрели на окружающий нас бардак, к которому мы приложили немало усилий.

– Неужели всё закончилось? – наконец сказала София.

– Боюсь, всё только началось, – невесело ухмыльнулся Виталик. – Дел мы наворотили изрядно. Три сотни беженцев из средневекового мира чего только стоят!

– Тогда может по пиву? – предложил я.

– Ну наконец-то! Я уж думал ты не предложишь, вашество! – потёр ладони Шеф. – Только боюсь, что одним пивом ты сегодня не отделаешься!

Пивом я действительно не отделался и на утро чувствовал себя отвратительно. Сколько раз зарекался не смешивать и столько же раз этот зарок нарушал. Как жаль, что у моего нового тела не оказалось хорошей переносимости алкоголя!

Я занял покои в большом гостевом особняке. Огромная кровать, утонченная роскошь во всем, окна с видом на озеро и голубую полоску Алтайских гор, но главное – отличный бесшумный кондиционер в прохладе которого можно было спать бесконечно долго, особенно когда тебя терзает похмелье.

– Ваша светлость, – прозвучал вдруг женский голос, – просыпайтесь!

Интонация голоса показалась чертовски знакомой. Я мысленно перебрал варианты, кто бы это мог быть – София? Хотелось бы, но нет, это не она. Симпатичная официантка из местного кабака? Она весь вечер строила мне глазки. Как там её звали? Кажется, Дарья.

Нет, не похоже. Голос с явными нотками холода.

– Ваша светлость, подъем!

Точно, Снежана!

– Как ты здесь оказалась? – спросил я, нехотя открывая глаза. Но вместо личного адъютанта я увидел ее изображение на огромном видеоэкране. – Ах вон оно что…

– У меня практически такие же права доступа, как и у вас, ваш светлость. Подключиться к мультимедийной системе из домашней сети для меня не очень большая проблема.

– Ладно, ладно! Довольно грузить меня ненужной информацией! – отмахнулся я. – Лучше скажи, как твое самочувствие?

В последний раз я разговаривал с моим адъютантом в ялтинском госпитале. Тогда она шла на поправку, но все еще была слаба.

– Я полностью работоспособна, ваша светлость, – Снежана скупо улыбнулась, затем ее лицо вновь стало непроницаемым. – Хочу напомнить, что на утро завтрашнего дня у вас назначена аудиенция.

– Да, да, помню… У князя, то есть отца. Возможно ли ее перенести? – спросил я с надеждой.

Тащится на важный разговор с больной головой было сомнительным решением. Но Снежана обломала и тут.

– Боюсь, что нет, ваша светлость, – заявила она безапелляционно.

– Ладно, отосплюсь во время перелёта… – зевнул я и одновременно потянулся.

– Боюсь, что снова нет. Согласно закону о ЧВК, по завершении задания в другом измерении, командующий должен предоставляться подробный рапорт. В течение двух дней.

– Дай угадаю – сегодня как раз второй день, так? – я уже представил, как буду корпеть над текстом рапорта на борту самолёта.

– Ваша светлость на редкость проницательны, – сказал Снежана без всяких эмоций, но при этом фраза всё равно сочилась сарказмом.

Выбора у меня особого не было, только покорное подчинение собственному адъютанту. Иногда я сожалел, что мне в этой роли досталась особа женского пола – не пошлёшь так, как послал бы мужика. Воспитание не то. Но глаз Снежана безусловно радовала, а эта холодность даже заводила – иногда очень хотелось растопить эту ледышку в своих объятьях.

– Ладно, уговорила, – сказал я, намереваясь выбраться из-под одеяла. – Будь добра, отвернись, а то у нас всё же служебные отношения.

– Я просматривала запись видеонаблюдения во время атаки на станцию Уттуг-Хая, когда вы били в восстановительном резервуаре.

– Иными словами, ты видела меня голым? – я вопросительно приподнял бровь.

– А ещё вы храпите, ваша светлость.

– Ты прямо сметаешь все границы между нами! – ухмыльнулся я.

Снежана хотела было завершить сеанс связи, когда я остановил её.

– У меня есть просьба. Точнее даже приказ. Разыщи Шефа, раз у тебя такие способности проникать в интимные сферы.

– Зачем? – удивилась адъютант.

– Он летит со мной. Не одному же мне страдать в полёте!

Позавтракав на скорую руку, я сел в поданную машину, в которой меня уже ожидал Шеф. Вид у него был далеко не самый довольный и сильно помятый – видимо вчерашнее «по пиву» оказалось испытанием и для него.

– Какого черта меня выдернула из постели твоя секретарша, вашество? Так сладко спал в объятьях той официантки… Как там ёё звали?

– Дарья, – ответил я.

Вот же кобелина! Опередил меня! Ну да ладно, еще наверстаем.

– Точно, Дашка, мать её! Ух, жаркая бабёнка! Всю ночь не давала продыху…

– Прошу, без подробностей, – остановился я Шефа. – Мне потребуется твой опыт.

– В каком смысле? Как девок соблазнять? Не думал, что у тебя с этим проблемы. Даже Дашка тебе весь вечер намекала, а ты со своей…

– Не в этом смысле, – отмахнулся я. – Нужно отчет о нашей вылазке написать. Понятия, не имею, как это делается.

– Ты вытащил меня из кровати из бумажной писанины?

– Не только. Но об этом в самолете.

На аэродроме нас встретил заспанный Поликарпыч. Судя по всему, Снежана потрудилась и тут – самолет был заправлен и подготовлен к полету.

– Борт готов, ваша светлость, – отрапортовал Поликарпыч. – Вероятность возникновения нештатных ситуаций не более двадцати процентов.

– Не самый плохой расклад, – ухмыльнулся я.

– Полностью согласен, ваша светлость! Бить тревогу нужно, когда процент приближается к восьмидесяти.

Старый пилот отпускал шуточки с невозмутимым видом, отчего становилось немного жутковато, особенно тем, кто плохо знал Поликарпыча.

Нам дали добро на взлёт и наш транспортник начал резво набирать разгон. За иллюминаторами замелькала бетонная взлетная полоса, за ней бескрайняя монгольская степь. Поликарпыч сделал плавный разворот над гладью озера Убсу-Нур и затем направил борт в сторону Алтайских гор.

– Доставай, – сказал я.

– Что доставать? – Шеф вопросительно посмотрел на меня.

– Коньяк или что там у тебя.

– Вашество желает опохмелиться? – Шеф притворился удивленным.

– Ещё как, – будто по мне не видно!

– А чего раньше не дерябнул?

– Ты не поверишь, но был под строгим надзором. Мой адъютант хуже жены.

Шеф посмотрел на меня вопросительно.

– Снежанна. Она мой личный адъютант.

– Я думал, что секретарша, а тут вон оно что! Всем бы таких адъютантов.

– Боже упаси! Ты хочешь устроить на земле ледяной ад?

– Ну как скажешь, вашество, – Шеф пожал плечами. достал из внутреннего кармана фляжку и два крохотных складных стаканчика, которые в сложенном виде были чуть больше и толще крупной монеты. Затем разлил коньяк.

Выпили. По моему горлу разлилось приятное тепло без противного привкуса спиртяги – коньяк оказался отличным. Старый вояка определённо знал толк в хорошей выпивке!

– Между первой и второй промежуток небольшой, – шеф разлил еще.

Выпили. Похмелье начало сдавать позиции, уступив место хмельной легкости.

– Шеф, вот ты же давно во всей этой чвкашной среде вращаешься, да?

– Допустим.

– Не скромничай. Так вот, у меня давно назрел вопрос – что ты знаешь про ЧВК «Затмение»?

– Про ЧВК «Затмение»? – невесело усмехнулся Шеф. – Туда набирали очень крутых парней с опытом реальных боевых действий в других измерениях. Обещали платить неприлично большие деньги. Но и требования были очень жесткими. Правда просуществовала эта конторка совсем недолго. Говорят, что сунулись куда не следовало. Кто его знает, может нарвались на эти твои шагоходы…

– Кто-то из «Кровавых скоморохов» позарился на обещанное? – угадал я.

– В точку, вашество, – кивнул Шеф. – Ушли пытать счастье трое, но двое не выдержали испытаний и вскоре вернулись. А третьего… Третьего похоронили в закрытом гробу, даже матери не дали взглянуть на останки.

– А если он жив? Этот твой приятель.

– В каком смысле жив? – было заметно, что Шеф после моих слов напрягся.

– В прямом. Что, если гроб пустой?

– Что за дичь ты несёшь, вашество⁈

Я вкратце рассказал ему о разговоре со следователями из специального отдела, произошедшим после попытки покушения на меня любимого, и во время которого серьёзно ранили Снежану.

Шеф слушал внимательно, не перебивая. Затем снова разлил коньяк. Выпили. Похмелье отступило окончательно, уступив место лёгкому опьянению.

– Занятная история, вашество. Очень занятная. Но я думаю так, – он задумчиво посмотрел в иллюминатор на проносящиеся за бортом облака. – Коли назвался мёртвым, то будь любезен, лежи в могиле. Если встречу того паренька из «Скоморохов», то сам убью. Негоже заставлять мать хоронить пустой гроб.

В его словах была жестокость, но жестокость справедливая. Мне показалось, что Шеф не верит во второй шанс ни для себя, ни для кого-либо ещё.

Интересно, чтобы он сказал, услышав мою историю? Там умер, здесь очнулся. Чем не второй шанс? Сейчас главное не взболтнуть лишнего, чтобы он не счёл меня сумасшедшим.

Шеф хотел было налить ещё по одной, но я отказался.

– Благодарю, но мне достаточно. Завтра важная аудиенция у князя, то есть отца.

– Ох уж эти ваши дворянские словечки. Сказал бы проще – с отцом встречаюсь!

– Да, именно так, – кивнул я.

Остаток полёта мы провели в молчании. Точнее молчал я, наблюдая за проносящимися за стеклом иллюминатора облаками, а Шеф самым беспардонным образом похрапывал, развалившись сразу на нескольких пассажирских местах.

Спустя несколько часов полёта наш пилот объявил о заходе на посадку. Нам назначили один из военных аэродромов. От него до Петрограда была добрая сотня верст по шоссе.

Посадка оказалась мягкой и с первого раза – наш пилот был мастером своего дела, нужно отдать ему должное.

Спускаясь по трапу, я ожидал увидеть очередной военный транспорт или утилитарное авто, но вместо этого меня с Шефом встретил роскошный кортеж из лимузина и двух автомобилей сопровождения.

– Приятный сюрприз, – сказал я, направляясь прямиком к лимузину.

Шеф, который шёл за мной по пятам, проворчал: