Текст книги "Класс отщепенцев 2. Плащи и маски(СИ)"

Автор книги: Алексей Ефимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Ефимов Алексей Алексеевич
Класс отщепенцев 2. Плащи и маски.

Класс отщепенцев 2. Плащи и Маски.

-Мда... Интересненькая штука получается... – Проворчал Струк, не отрываясь от работы. Его работа заключалась в том, чтобы аккуратно и равномерно вводить тонкую серебряную проволоку в узор, который создавали его напарники.

–Да уж... Профессор Транн не перестает удивлять своими заданиями... – В тон ему ответила Налинна, внимательно следя за своей частью узора. Она могла пока позволить себе такую роскошь как отвлечение, потому что сейчас основную работу вел Баргез – третий из их маленькой группы. Еще полминуты орку будет не до отвлечений, а потом серебряная проволока перейдет на половину Налинны, и орк сможет утереть обильно выступивший пот.

Когда профессор (с прошлого года) руноплетения Альтер Транн предложил им вместо контрольной это простое на вид задание, студенты согласились почти без раздумий. Любая работа представлялась им лучшей, чем часы монотонной зубрежки и бездумное воспроизведение заученного на бумаге. А зря, как они поняли потом, но отступать было уже поздно.

Профессор Транн с самого начала относился к разношерстной (во всех смыслах этого слова) группе без свойственного остальным людям в целом (и обитателям Академии Высокого Колдовства в частности) пренебрежения. И его задания учитывали то, что в группе собрались яркие представители своих рас... Кроме того, отщепенцы были весьма обязаны профессору... Одним словом, когда простое на вид задание по комбинированию рун-антагонистов стало опасно балансировать на грани с невозможным, отщепенцы привычно вздохнули и напрягли последние силы...

Невозможность комбинирования в одной формуле орочьих и эльфийских рун считалась аксиомой. Их магия отличалась самой своей сутью, и никому даже в голову не приходило, как их можно сочетать.

–И ведь, что самое обидное, эту штуку потом никому не покажешь... – С грустью вздохнул Баргез, готовясь перехватить тонкую серебряную нить.

–Да уж, одной зачтенной контрольной профессор Транн тут не отделается... – Буркнул Струк. Идея использовать в качестве "переходника" заговоренную гномами серебряную нить возникла спонтанно во время коллективного мозгового штурма. Где-то на этапе между опустошением бурдюка с орочьим самогоном и битьем головой о стену.

–Не думаю, что он вообще верил, что у нас получится... – Сказала Налинна, переведя дух. – Думаю, ему просто было интересно посмотреть, к чему мы придем. Задачка-то и вправду считалась неразрешимой... до сего дня...

–Для него это готовая мантия магистра... – Опять проворчал Струк. – Точно не отделается...

–Думаю, мы придем к взаимопониманию... – Уверенно сказала Налинна, готовясь принимать из рук орка серебряную нить, складывающуюся по кругу в непрерывную вязь орочьих и эльфийских рун, рождая тем самым невозможный... и при этом изначально бесполезный самоблокирующийся взаимоисключающий шедевр.

Остальные отщепенцы принимали в процессе не менее важное участие, чем работающая троица, просто они не присутствовали в том же помещении. Сержи и Лоувель сидели в соседней комнате и поддерживали магический щит, который должен был воспрепятствовать любой шальной сторонней магии, которая могла бы помешать процессу. Учитывая, что эксперимент проходил в ученической лаборатории общежития Академии – предосторожность нелишняя.

Примерно с той же целью около двери в лабораторию стоял Друххук – могучий орк должен был решительно воспрепятствовать, вздумай кто посетить лабораторию по свой надобности, и выражение его лица ясно говорило, что исключений не будет даже для Академического совета.

Тридрилл и Маури где-то шныряли... Они сделали достаточно на подготовительном этапе, чтобы теперь честно бездельничать. Принесенные ими из запасников Академии материалы были много лучше тех, что могли получить для учебных целей отщепенцы.

Валек и Хлиис дежурили во дворе. Их задачей было начать активно шуметь, если что-то в эксперименте пойдет не так. Под шумом подразумевалось некое магическое безобразие, которое могло бы отвлечь внимание любопытных, чтобы отщепенцы смогли успеть замести следы своего эксперимента.

Салли взяла на себя дежурного преподавателя, загрузив его вопросами по гипотетической научной работе, так что угрозы вмешательства в процесс быть не должно.

Единственными, кто не участвовал в эксперименте были Голан и Дуча... Остальные отщепенцы единогласно постановили о выдворении двух гномов за пределы общежития на время проведения эксперимента, ибо для высокой магии страшнее безответственного гнома может быть только влюбленный гном!

***

На дворе опять было начало осени. Чудесное время, значащее для одних беззаботную пору медленного вхождения в учебный процесс, и разгар лютого боя для других.

Отщепенцы готовились вскоре праздновать год с момента их безбашенной охоты на градобоя – статуи-вампира, терроризировавшей столицу.

С момента той славной победы произошло много важных событий, но наиболее значимыми из них были – во-первых, их группу не расформировали вопреки старой традиции Академии.

Сейчас трудно сказать, что было тому причиной. Сержи – староста группы – темный эльф благородных кровей, которому повсюду мерещились вселенские заговоры, увидел в этом очередные происки сил, люто не желавших способствовать магическому совершенствованию инорасцев. Его теория о том, что руководство Академии всеми средствами не будет допускать представителей других видов к вершинам человеческой магии получила еще одно подтверждение, а серая кожа эльфа в момент объявления как никогда приблизилась к пунцовому оттенку. Грустно вздохнул в тот момент Тридрилл – маленькому зловредному гремлину так и не получилось за два полных года довести заносчивого эльфа до пунцового состояния... Что же касается распределения по специализациям, то его... как и остальных членов группы, по большому счету это устраивало. В частности, их куда больше устраивало то, что они останутся своей тесно сбитой компанией, а не будут растасованы между высокородными оболтусами исходя из общемагических предпочтений. Немного подостыв, с этой же точкой зрения согласился и темный эльф, не прекращая, впрочем, перебирать в голове возможные предпосылки нарушения традиций.

Предпосылок виделось не так уж и много, и практически за каждой угадывалась фигура королевского советника Родшина, обещавшего в свое время приглядывать за группой, обставившей в деле поиска опасной твари весь магический магистрат. До сих пор внимание министра заключалось в периодическом посещении Академии во время экзаменов, а так же присутствие на вечере окончания второго курса. Присутствовал министр и во время оглашения специального объявления о "продолжении специальной программы обучения" для отщепенцев. Точнее, "особой группы Академии Высокого Колдовства". Струк что-то буркнул о "продолжении издевательства над особой группой", но Баргез в этот момент наступил ему на ногу. Как бы то ни было, но на третий курс группа отщепенцев перешла в своем изначальном составе, поставив мысленно жирный крест на нормальных специализациях.

Но об этом можно было подумать и позднее, а на тот момент всеобщее внимание привлекло основное событие – Голан, предчувствуя неизбежное расставание на третьем курсе, все-таки признался в своих пылких чувствах к Дуче...

Любовь гномов – процесс тонкий. Тонкий настолько, что сторонним наблюдателем, неискушенным в нюансах гномьего ухаживания, кажется грубым и прямолинейным. Многие поэты и барды безнадежно спивались, пытаясь вникнуть хотя бы в первый этап хождения вокруг да около, который может тянуться годами... Да что там годами – десятилетиями. В общем, тонкий процесс... Вот и сейчас Голан и Дуча отправились на рынок закупаться продуктами, дабы не мешать всей остальной группе.

Ну а то что они при этом будут идти друг от друга на расстоянии не меньше метра, смотреть в разные стороны и говорить исключительно о залежах ценных минералов в родных шахтах... У всех свои традиции, не так ли?

Каникулы между вторым и третьим курсом пролетели как всегда быстро. Воспользовавшись несколько возросшим после громкого дела статусом, многие попытались съездить домой, дабы уладить там хоть часть тех дел, что побудили их когда-то оторваться от своих общин и искать счастья на чужбине.

Пожалуй, наиболее грандиозной поездка была у Лоувеля и Налинны – выходцев из давно враждовавших кланов, и самой романтической пары Академии. Сопровождать их в этом отнюдь не безопасном путешествии вызвался Сержи. Темный эльф не любил вспоминать свое более чем высокое, но опальное происхождение. Но это был как раз тот случай, когда голая генеалогия могла сыграть больше любых личностных заслуг, так что ехал он, ни много ни мало, с ролью посла для примирения вражды эльфийских кланов, ну а Лоувель и Налинна были вроде как при нем в роли представителей и провожатых. Одним словом, авантюра вполне в эльфийском духе.

Особую пикантность в поездку внесли оркские сигары, невесть как оказавшиеся в вещах эльфов. Запах одной такой сигары мог запросто свалить с ног матерого мастодонта, и уже сам по себе был величайшим дипломатическим оскорблением, которое только можно нанести эльфам. К счастью, от сигар и их запаха избавились (путем невероятного тройного колдовства и недельного проветривания вещей) задолго до въезда в светлый лес, а Тридриллу по возвращении был устроен классический допрос с пристрастием. Гремлин стоически терпел и не кололся, хотя по его сморщенному сине-зеленому лицу было видно, что шутка лета удалась!

Гномы демонстративно разъехались по шахтам, дабы похвастаться новенькими аттестатами (такие выдавались после окончания второго курса как подтверждение базовой магической подготовки), и услышали в ответ в меру одобрительное ворчание. Орки тоже посетили родные племена, но с куда более прозаической целью – гульнуть дома по полной программе. Хлиис, Маури, Салли и Валек посетили родные места куда более скромно и менее пафосно. Один только Тридрилл остался в столице, предпочтя сомнительному загулу дома вполне определенные урбанистические безобразия.

Сбор группы произошел по расписанию. Вопрос о дальнейшей специализации так и остался открытым – группу вновь по уши загрузили разнородной работой, и времени для рассуждений у них почти не осталось.

***

-Получилось! – На выдохе произнесла Налинна, глядя как Баргез закрепляет конец проволоки.

–Мы только что опровергли один из ключевых постулатов современной магической теории... – Покачал головой орк, как бы не в силах предположить, что это именно его рук дело.

Тем временем Струк соскочил со своего табурета и поспешил сказать дежурящему снаружи Друххуку, что эксперимент завершен. Еще через несколько минут подтянулись Сержи, Лоувель, Валек и Хлиис.

–Ты в порядке? – осведомился светлый эльф у своей возлюбленной.

–Да... – ответила Налинна. – Просто поверить не могу, что у нас получилось... Что теперь с этим будет?

Она не отрываясь смотрела на деревянный круг примерно сорока сантиметров в диаметре, на котором единой серебряной нитью были выписаны эльфийские и орочьи руны. Невозможная работа.

–Готовая диссертация по руноплетению... – Хмыкнул Сержи. – Никто не желает заняться? Раз уж нас не распределили по специальностям, то почему бы нам самим не взять в руки этот процесс?

–Самое обидное, что как раз мы и не можем воспользоваться плодами своих трудов. – Грустно сказала Налинна. – Да ты и сам это знаешь, хотя по мне так тема интересная... Но после этого дорога в светлый лес нам точно будет закрыта. Навсегда. И тут даже твое вмешательство не поможет... А ведь там только все начало налаживаться...

–Да понимаю я... – Не менее грустно ответил Сержи. – Но могу я помечтать?

Впечатанная в деревянную поверхность проволока дрожала от напряжения. Не будь это заговоренное гномами серебро, диск бы не выдержал. Одно открытие ценнее другого, но висящие над всем этим расовые табу делали все эти открытия бесполезными. Для всех, кроме людей, которые издревле умели присваивать и использовать чужие достижения.

–Может, припрятать все это? – Почесал затылок Струк. – думаю, мы бы нашли со временем этому применение...

–Не стоит... Альтер Транн – хороший человек; кроме того, мы и вправду ему здорово обязаны. Если бы не его помощь, градобой вполне мог бы нами закусить, а не украшать сейчас своей оторванной головой главный зал Академии...

–По крайней мере, тобой, ушастенький. – раздался сзади тоненький издевательский голос. Судя по всему, Тридрилл все это время ошивался неподалеку, не желая пропустить результаты такого важного эксперимента. – Так что нечего перекладывать на всех оплату своих счетов.

–Если уж на то пошло, то и мне он тоже помог, иначе кормить мне магистратских вшей до скончания веков! – Вспыхнула едва вошедшая Салли, услышав тему препирательства гнома и эльфа. Врожденное чувство справедливости не давало девушке оставаться в стороне, когда кого-то неоправданно обвиняют. В целом же в деле об уничтожении градобоя было столько нюансов, что, начни их все сейчас вспоминать, о деревянном диске попросту забыли бы.

–Нам в любом случае нужен хоть один союзник среди преподавателей... особенно учитывая наш более чем сомнительный статус. – Положил конец спорам Сержи.

–Более сомнительный, чем когда-либо... – ввернул Тридрилл новый повод для дискуссии, но остальные проигнорировали его, вновь уставившись на диск.

***

Вопрос о специализации отщепенцев так и оставался открытым до сих пор, а ведь уже минул почти месяц занятий. Создавалось устойчивое впечатление, что как раз этот вопрос Академия меньше всего стремится решать, откладывая его на бесконечное «потом» своим высоким решением.

Традиционно этот вопрос решался довольно просто – всех новых учеников распределяли по группам, где они в течении первых двух лет слушали общие теоретические курсы и понемногу знакомились с азами практики. За это время, как правило, у учеников появлялись какие-то свои предпочтения – кому-то легче давались огненные шары, кому-то – управления ветрами, кому-то – целительство, ну и так далее.

После второго курса все группы разделялись, и формировались уже новые – по специализациям, и в дальнейшем студенты в них учились по своей особой программе, не похожей на программы других групп, чтобы в полной мере раскрыть присущий им потенциал. Политика, разумная со всех сторон, только если речь действительно идет о наличии таланта, ну или хотя бы склонности. Если склонности не проявлялись, а бывало и так, то таких студентов тоже объединяли в общую группу и приписывали к некоей теоретической кафедре, где они до скончания обучения пытались постигнуть тайны каких-нибудь абстрактных или общемагических понятий.

В случае отщепенцев речи об этом идти не могло. Их вступительные экзамены сами по себе подразумевали наличие ярко выраженных талантов, и все без исключения отщепенцы таковыми обладали. Обладали зачастую в большей мере, чем преподаватели Академии, ибо магия среди прочих рас этого мира культивировалась куда раньше, чем среди людей.

Но эксперимент с их обучением с самого начала пошел не так. В конфликт вступило множество сил, как общеполитического плана, так и мелкочеловечного. Академия Высокого Колдовства не даром считалась самым элитарным и престижным учебным заведением людских королевств, так что неудивительно, что места в ней преимущественно занимали выходцы из аристократических семей. Но, как это часто бывает в жизни, магические таланты далеко не всегда передаются по наследству. Особенно если предки такими талантами вовсе не обладают. А мириться с собственным унижением со стороны талантливых выскочек с самого дна межкультурного общества не желал тут никто... Вот и получалось, что с первого дня обучения отщепенцам приходилось ежедневно доказывать свое право на существование, и при этом все равно постоянно сталкиваться с попытками заткнуть их подальше с глаз.

Отщепенцам казалось, что прошлогодняя победа, если и не исправила положение вещей, то хотя бы подкорректировала его. Вот почему объявление, сделанное в конце второго курса, было столь неожиданным. Ничего не изменилось. Они по-прежнему мозоль, бельмо на глазу, и уберут это бельмо из выпускного альбома "наша краса и гордость" самым простым и естественным образом – не дав специализации.

В тот вечер было много разговоров. Споров, ругани и проклятий тоже хватало. Больше всех бушевал, конечно, Сержи – староста воспринимал случившееся как личное оскорбление... Довольно типичная позиция для темного эльфа, но в этот раз его особенно задело. В бесконечном раздражении нарезая круги по общей комнате, эльф раз за разом повторял формулировку, лишавшую их будущего.

–Да ладно тебе, ушастенький... Тебе-то чего волноваться – на кафедру предсказаний берут даже после "отстойника"! – Тридриллу было интересно, можно ли довести эльфа до пунцовости дважды (лиловый?) за день. Отношения Сержи к предсказаниям давно была притчей во языцех.

–Ну, а ты все равно останешься в анналах Академии, как самый старый выпускник. Тоже мне, вечный студент... – огрызнулся Сержи, и Тридрилл прикусил язык. Эльф надежно хранил тайну возраста гремлина, но в таком состоянии вполне мог ее и применить по назначению...

Со временем страсти улеглись. Новый курс принес множество занятий, что же до потерянной специализации... Отщепенцы хорошо знали свои сильные и слабые стороны. И никто не мешал им развивать их самостоятельно... В свободное от основной муторной зубрежки время, коего и так почти не оставалось.

Вместо занятий по специализации отщепенцы получили углубленный курс "культуры и традиций" – предмета, настолько далекого от магии, насколько это возможно в условиях Академии. "Чтобы проникались всей глубиной достижений человеческой цивилизации"... закончил вводную лекцию профессор Сарвер и заработал сразу дьявольскую дюжину косых и презрительных взглядов... Вечно с этой культурологией что-то, да не так...

Пожалуй, отщепенцы были даже благодарны профессору Транну за столь изуверские задачки. Им очень не хватало цивилизованного к себе отношения. Можно было бы сказать, что человеческого, но как раз человеческого отношения им хватало выше крыши. Тошнило уже от этой бесконечной, ни на чем не основанной надменности и пустого высокомерия.

В расписании оставались и другие важные предметы, без которых освоение магии немыслимо – те же "взаимодействие с миром", в просторечье "взаимодав", и "сопромаг". Но это все была теория, голая теория. Мало кому в молодости светлым магическим будущем видится бесконечное решение однообразных задач.

Третий курс порадовал началом "общей алхимии", что сулило хоть какую-то практику, хотя после общения с госпожой Рэссер любые подобные предметы могли вызвать лишь зевоту.

Унылой теорией оказалось и взаимодействие элементов – логичное продолжение и комбинация "взаимодава" и "сопромага". Перспективное направление и практически бездонный источник возможностей обернулись абстрактными знаниями о природе элементалей, но ни слова об их создании, управлении и использовании.

Боевая магия – в самом зачаточном состоянии. Едва ли не столько же, сколько и на "введении" на втором курсе. Ни о каких проклятиях речи не шло, зато полный объем лекций по "забытым теориям и методам предсказаний". Одним словом, общая картина была уныла и однообразна, и воодушевления с оптимизмом не внушала.

Вот только контрольные и зачеты почему-то легче не стали. Казалось бы, сдать "забытые теории" не в пример легче, чем темпестологию, но это если от вас не требуют помнить сто двадцать один метод гадания на утиных потрохах, знать их отличия, а главное – безошибочно называть имена корифеев, доказавших полную несостоятельность того или иного метода. Забивать голову так, чтобы там не оставалось места для нужных вещей можно много какой ерундой...

Например, любовью... Скажете, любовь – не ерунда? Возможно. Но именно так думал Сержи, провожая взглядом Голана на первое свидание. Еще он думал, что им в группе хватало и одной романтической парочки, при взгляде на которую сводило скулы даже у самых законченных любителей поэзии и прогулок под луной. Впрочем, вторая парочка имела все шансы ее уравновесить и, так сказать, вернуть к земле... если не закопать в глубокую шахту.

Как ни странно, наиболее серьезно относившимся к этой истории был, Тридрилл. За все время, прошедшее с начала гномьей романтики, со стороны гремлина не было заметно не то что какой-нибудь особо гнусной шутки, но даже и намека на улыбку. На немой вопрос эльфа ушлый гремлин ответил так:

–Если бы его остроухость хоть иногда давала себе труд отвлечься от плетения любезного его благородному сердцу ветров в ураганы, и кратко ознакомилось с традициями состоящих с ним в одной группе индивидуумов, то она, возможно, знала бы, что подшучивать на тему высоких чувств у гномов – способ для самоубийства куда более верный, чем бесконечные шутки про бороды, пиво и золото. И еще она знала бы, что то, что остальные считают легким ухаживанием, у гномов является уже той стадией, когда шаг назад является оскорблением клана со всеми вытекающими отсюда топорообразными последствиями. Другое дело, что и эта стадия может длиться до поседения их бород. Собственно, по гномьим меркам это и не плохо...

–Странно... – Удивился Сержи, мысленно отметив галочкой "его остроухость", как и все прочие ремарки гремлина. – Что-то я никогда не слышал шуток на эту тему... Даже от Струка...

–Вот и я о том же... – Тридрилл очень характерно посмотрел на старосту и сделал "большие выразительные глаза". В исполнении гремлина картина настолько гротескная, что изобразить ее возьмется только перебравший оркского самогона живописец-авангардист.

***

Шаги на лестнице ознаменовали возвращение с рынка гномьей парочки. Похоже, что им тоже был не безразличен результат эксперимента, хотя с их стороны и наблюдалось некое безразличие во время бурных дискуссий и подготовительного этапа. Голан, в частности, был замечен за попыткой сделать из серебряной проволоки какой-то вензель. Но это так, мелочи...

Впрочем, выражение гномьих лиц заинтересованным назвать было трудно... Не было там и следа романтики, даже в гномьем исполнении. Зато было... удивление... одно на двоих...

–Вы не поверите... – начал было Голан. – Там... человека убили... На Закатной улице...

–Опять?! – Чуть ли не взревел Друххук. Острое чувство дежа вю опасно щекотало нервы. Салли неуютно поежилась, у Маури задергался хвост и вздыбилась шерсть, а брови Сержи сдвинулись к переносице. Спрашивать о серьезности заявления не приходилось – Голан не был любителем дурацких розыгрышей, да и мимика гномов, не славящихся артистизмом, говорила сама за себя. Они даже стояли чуть ли не вплотную друг к другу, что говорило о том, что все архаические табу временно отошли на второй план.

–Этого тоже загрызли? – Попытался уточнить детали Хлиис. Невозмутимый ящер спокойнее всех перенес известие. В самом факте смерти на Закатной улице не было ничего особого – длинная, проходящая частью через неблагополучные районы, а частью так и вовсе через заброшенные кварталы, стоящие на не до конца осушенном болоте, Закатная улица никогда не славилась средоточием сливок общества. Сколь бы ни считалось престижным недалекое расположение Академии, этот район так и не стал элитным, хоть это и предполагалось при его постройке. В конечном итоге парадный вход в Академию разместили с другой стороны, ну а Закатная улица славилась обилием всевозможных питейных заведений и мелких лавочек, так что "народная тропа" через черный ход к ней не пустовала никогда. Да и на рынок через нее идти было куда удобнее.

–Нет... – С вполне понятным всем облегчением сказала Дуча. Нервное напряжение несколько поутихло.

–Но это убийство показалось вам достаточно нетривиальным чтобы... – Сержи мгновение подбирал формулировку, – вернуться в Академию наиболее коротким путем... – Располагавшийся невдалеке от Академии парк с давних времен был излюбленным местом прогулок романтической молодежи. Возвращающиеся с рынка Голан и Дуча, как и за год до этого Налинна и Лоувель, нередко делали крюк, чтобы пройтись по уютным и тихим аллеям. Эльфы из своих отношений тайны не делали, а вот Голан каждый раз рассказывал историю про осмотр камня, прикрывающего вход в старый подземный ход, ведущий в Академию. Когда после третьего раза Сержи напомнил гному, что путь в закрытую часть Академических подвалов они с Тридриллом еще в том году пробили, гном смутился, но своих "исследований" на пару с Дучей почему-то не прекратил.

–Да... – Кивнул Голан. – Того бедолагу явно не ножом при ограблении пырнули. Знаешь, бывают такие убийства, про которые сразу становится ясно, что они... ну... – Гном замялся, подбирая слова.

–Непонятные. – Закончила за него Дуча.

–И в чем эта необычность заключалась? В украшенном перьями колпаке? Разрисованном мелом лице? Табличке "не вытирайте ноги"?.. – У всех свои способы нервничать. И когда начинал нервничать Тридрилл, его пробивало на грубый сарказм.

Примерно так все это начиналось год назад. С истории о странном убийстве, окончившейся безумной охотой, а потом и Академической попойкой. И меньше всего отщепенцам хотелось повторения того банкета.

–Нет... – Голан сарказма как всегда не уловил. – Но создается ощущение, что это было ритуальное убийство...

–Подожди, так это было ритуальное убийство, или нет? Что значит "создается впечатление"? – Сержи такая туманность формулировок не устраивала. Ритуальные убийства – вполне конкретный и функциональный раздел магии. Не особо популяризируемый по вполне понятным причинам, но чего уж точно в нем не предполагалось, так это непонятности.

–В том то и дело... – Нахмурился Голан. – Мы с Дучей сумели довольно неплохо его рассмотреть, но не узнали ни одного из покрывающих труп символов... А их было много! Мы, конечно, специалисты не в этой области, но общее плетение должны были бы распознать...

–Мда... Странная история... – Согласился Сержи. – Запомнили какие-нибудь из этих символов?

–Конечно... – И гномы, наконец, покинули порог, который вполне можно было уже приравнивать к трибуне – уж очень часто именно с него отщепенцы узнавали многие важные вещи.

Склонившись над рабочим столом гномы старательно выводили запомнившиеся символы, временами советуясь на счет длины того или иного завитка. В таком деле мелочей не было.

–Вот, смотрите... Говорит вам это о чем-нибудь? – закончившие работу гномы уступили место Сержи и Баргезу. Оба были вполне квалифицированными специалистами в нужной области, и, что важно – квалифицированными с разных сторон. Магия крови у орков и эльфов хоть и имела общие корни, в дальнейшем расходилась совершенно в разные стороны, так что наличие сразу двух специалистов было совершенно не лишним.

–Впервые вижу. – Уверенно заключил Баргез, едва взглянув на рисунки. Побуравив взглядом символы еще пару секунд, с ним согласился и Сержи.

–Может, кто-то просто решил сделать вид, что это ритуальное убийство? Ну, чтобы отвести подозрения... – Предположила Салли. Все отщепенцы по очереди внимательно рассмотрели символы, и пришли к единому мнению – к магии они не имеют ни малейшего отношения. Их коллективному мнению вполне можно было доверять, потому что в своих областях они были весьма неплохими специалистами.

–Ну-ну... – скривился Тридрилл. – И с этой целью убийца несколько часов измывался над трупом в непонятном месте... Вот уж точно, отвел так отвел... Кровищу бы потом только оттереть...

Отщепенцы еще немного пообсуждали гипотетические версии использования непонятных знаков на столь странной "палитре" и разошлись по комнатам отдыхать – сегодня был тяжелый день, да и завтра будет не намного легче. Может, правда, обойдется, без опровержения тысячелетних магических постулатов... А может и нет. В крайнем случае, это можно будет отложить на послезавтра. А может, и не можно...

***

Ночь в общежитии – сложное явление. Можно даже сказать, сложное философское явление. И куда проще его постигать на практике, чем объяснять в теории – можно исписать десяток талмудов, описывая сложное социально-ячеистое взаимодействие, а можно просто разок переночевать в комнате, под которой усердно готовятся к контрольной, а над которой успешную сдачу этой контрольной уже отмечают. Или неуспешную. Но тогда не отмечают, а заглушают горе. Но все равно так же. Рвется связь времен и едет крыша. А ведь это еще не упоминалась деятельность комнат по сторонам и диагонали. Безумное смешение вражды и понимания, чувства локтя и ощущение задницы... И так каждый день, но никогда так же...

Про эту ночь можно было сказать, что она была теплая. Прощальный подарок уходящего лета, который так не хочется упустить, посему не удивительно, что большая часть окон была раскрыта. А вот яркая вспышка на уровне третьего этажа вызвала много удивления у ночных гуляк. Была она видна довольно далеко, как и далеко был слышан короткий и болезненный вопль. Звук же падающего тела слышали только те, кому "посчастливилось" быть неподалеку. А потом началась суматоха...

Наутро крайне невыспавшийся Сержи стоял на ковре перед столом декана. Он хорошо знал это место, как хорошо он знал и деканские настроения, менявшиеся довольно кардинально от выходки к выходке. Судя по всему, сейчас разумнее всего было уйти в несознанку.

–Итак, Сеерижжаккаад, я хочу знать, что это было... Я очень хочу знать, что это было... – Декан сцепил руки в замок на своем большом животе и внимательно разглядывал тощую фигуру старосты.

–Я тоже. – Сейчас ни один провидец не уличил бы темного эльфа во лжи. Даже обученный разбираться в оттенках полуправды, чем так славятся эльфийские дипломаты и их потомки.

–Хотите сказать, что не осведомлены о причине вспышки, произошедшей ночью в вашем окне? – Декан не спешил сдавать позиции и раскрывать карты. Эту партию следовало играть не торопясь.

–Я не знаю, что вызвало вспышку... – Эльф ступал на топкую почву риторики.

–Давайте начнем с того, что именно полыхнуло... – Объем опыта в общении со студентами не давал декану увязнуть в этом болоте. – Уж это-то вам наверняка должно быть известно.

–Это сработало защитное заклинание... – Сержи пришлось отступить на шаг под давлением неопровержимых улик. – Но что вызвало его срабатывание...

–Секундочку. Вот о заклинании я, для начала, и хочу поговорить... – маневр с уклонением не удался. – Это вы ставили заклинание на окно?

–Я. – Обреченно признал эльф. Отпираться в этом вопросе уж точно было бессмысленно.

–И чем вас не устроило базовое защитное заклятие? – Тихо осведомился декан. Недобрый знак. – Мошкару оно не пропускает...