Текст книги "Мобилизационная подготовка народного хозяйства СССР"

Автор книги: Алексей Мелия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

2
Опыт эвакуационной подготовки в зарубежных странах

Разработка вопросов эвакуации в иностранных государствах неизменно вызывала интерес разведчиков и специалистов в области военной экономики. IV разведывательное управление Штаба РККА вело систематическую работу по анализу подготовки народного хозяйства зарубежных стран к войне. Наибольшее внимание уделялось Польше как самому опасному соседу и Франции как сильнейшей в военном отношении континентальной державе.

Согласно попавшей в руки советской военной разведки польской инструкции 1923 г, при разработке планов мобилизации промышленности важная роль отводилась вопросам безопасности мобилизуемых заводов и фабрик. Исходя из того, что большое число индустриальных предприятий в случае войны окажется под непосредственной угрозой боевых действий, подчеркивалась необходимость уже в мирное время предусмотреть и подготовить эвакуацию заводов, имеющих мобилизационные задания. В качестве основных объектов вывоза определялись оборудование и машины. Эвакуированное производство должно было в кратчайшие сроки развернуться на новом месте. План вывоза каждого предприятия являлся составной частью мобилизационного плана промышленности[104]104
  Военно-Экономический бюллетень. 1927. № 3. С. 30–31.


[Закрыть].

В «Краткой справке по вопросам эвакуации до, во время и после войн 1914–1920 гг.», составленной Сектором обороны Госплана в январе 1928 г., дается сжатый анализ эвакуационной подготовки в зарубежных государствах. Отмечается, что особенное значение вопросам эвакуации придается во Франции. «Наблюдается даже некоторый перегиб в этом отношении – тенденция к полному вывозу при объявлении войны из уязвимой пограничной полосы всех сколько-нибудь значительных объектов, не оставляя противнику практически ничего и затрудняя ему таким образом базирование в этой полосе. Сплошное опустошение нецелесообразно экономически и не оправдывается с военной точки зрения, так как затрудняет действия не только вражеских, но и своих войск»[105]105
  РГАЭ Ф. 4372. Оп. 91. Д. 149. Л. 12.


[Закрыть].

Можно суверенностью сказать, что специалисты, занимавшиеся созданием эвакуационных планов, знали об аналогичных работах в других странах. Однако достаточно трудно определить степень влияния, которое оказывала на советское эвакуационное планирование имевшаяся информация о мероприятиях в данной области за рубежом.

3
Развитие теории мобилизации народного хозяйства в 20-е годы

Опыт мобилизации экономики в период Первой мировой и Гражданской войн привел к серьезному переосмыслению вопросов мобилизационной подготовки народного хозяйства. Еще в 1898 г. в Петербурге вышла книга выдающегося русского экономиста И. С. Блиоха «Будущая война в техническом, политическом и экономическом отношениях». В огромном пятитомном труде анализировалось развитие международных отношений, экономики, вооруженных сил государств Европы. На основе собранных данных будущая Европейская война была определена как длительная позиционная борьба, решающее значение в которой будут иметь не сражения на фронте, а социально-экономическая устойчивость противоборствующих сторон. «В противоположность тому, что происходило в предшествующих войнах, будущая война, по всем вероятиям, прекратится не вследствие того, что большее или меньшее число крупных побед над армиями будет одержано одной из сторон, но по причине разложения военного аппарата вследствие именно влияний экономических и социальных»[106]106
  Блиох И. С. Общие выводы из сочинения «Будущая война в техническом, политическом и экономическом отношениях». СПб., 1898. С. 75.


[Закрыть]. Определяя продолжительность будущей войны, И. С. Блиох пришел к выводу, что она растянется на несколько лет. При этом расчеты показывали, что существующие экономические системы государств не смогут поддерживать финансирование вооруженных сил даже в течение одного года.

Это противоречие было снято уже в ходе Первой мировой войны. Решение заключалось в мобилизации экономики, т. е. в «перестроении организационной и функциональной системы хозяйства в точном соответствии с требованиями и условиями развития производственно-потребительского процесса военного времени»[107]107
  Каратыгин П. Мобилизация промышленности//Война и Революция. 1927. № 7. С. 68.


[Закрыть]. Опыт войны продемонстрировал, что устойчивость экономической системы государства является важнейшим фактором победы, а экономическая подготовка оказывается необходимым элементом подготовки страны к войне.

Если до Первой мировой вопросам мобилизационной подготовки экономики внимание практически не уделялось, то после ее окончания возник настоящий военно-экономический бум. В 1925 г. главный теоретический журнал РККА «Война и Революция» писал: «…B настоящее время любой курсант нормальной военной школы в Красной Армии дает себе отчет в таких вопросах, как мобилизация промышленности, гораздо более ясный, чем искушенный опытом генштабист русской армии в 1914 году»[108]108
  Сазонов. Б. Вопросы организации глубокого тыла в современной войне//Война и Революция. 1925. № 3. С 55.


[Закрыть].

Базой для развития теории мобилизации экономики для нужд войны являлись представления о характере будущего столкновения, его интенсивности и длительности. Советское военное и политическое руководство весьма скептически относилось к возможности быстрого разгрома противостоящей СССР коалиции. Техническая отсталость Красной Армии не давала надежд на быструю победу. Правда, «в запасе» оставался тезис о превращении войны империалистической в войну гражданскую. Хотя эта тема весьма активно развивалась советской пропагандой, архивные документы свидетельствуют о весьма осторожном отношении командования РККА к таким перспективам[109]109
  РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 682–688.


[Закрыть]. В результате вставал вопрос о продолжительной и напряженной борьбе. Подводя итог спорам о характере будущей войны, Б. М. Шапошников писал: «Таким образом, не собираемся предсказывать ни „семилетнюю“, ни „тридцатилетнюю“ борьбу, а советуем быть готовым к длительному и интенсивному напряжению в будущей войне»[110]110
  Шапошников Б. М. Мозг армии. М., 1927.


[Закрыть].

Условием победы в столкновении враждующих сторон должна была стать мобилизация экономики страны. Важнейшая роль в этой подготовке отводилась не только снабжению армии вооружением, боеприпасами, снаряжением, но и обеспечению стабильности экономической системы в экстремальных военных условиях. В подготовленных Сектором обороны Госпланам[111]111
  Сектор обороны Госплана создан в начале 1927 г. с целью координации усилий по комплексной подготовке экономики страны к условиям работы в военное время. РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 91. Д. 43.


[Закрыть] тезисах об организации и методологии работы по планированию хозяйства на военное время, утверждалось, что «ход и исход более или менее длительной войны зависит не только от количества и качества подаваемой армии продукции хозяйства, но главным образом от степени достижения устойчивости работы хозяйства во время войны…»[112]112
  РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 91. Д. 195. Л. 289.


[Закрыть].

На стабильность экономической системы оказывал воздействие ряд факторов. Прежде всего, это напряжение всего экономического хозяйства для удовлетворения текущих потребностей армии: «Боеспособность государства может быть подорвана предъявлением к его экономике требований непосильных напряжений и жертв»[113]113
  Свечин А. А. Стратегия. М., 1926. С. 91.


[Закрыть]. Помимо этого, война могла привести к сокращению объемов внешней торговли и практически полному ее прекращению. Нельзя было исключать и подрыв экономического потенциала вследствие разрушения и захвата противником предприятий народного хозяйства.

Для уменьшения разрушающего воздействия войны нужно было еще в мирное время осуществить ряд мероприятий по ликвидации «узких мест» в экономике страны, снижению зависимости от импорта, размещению производительных сил с учетом военной опасности и уже в мирное время произвести заблаговременную подготовку к их перебазированию в безопасные районы. «Важно добиться группировки всей военной промышленности и развития промышленных центров именно в хорошо защищенных своим географическим положением районах, притом по возможности ближе к источникам топлива и сырья. Угрожаемые приграничные районы, будучи перегружены промышленностью, крайне стесняют маневрирование, требуют выделения крупных сил и дорогой долговременной фортификационной подготовки для своей защиты и, несмотря на это, часто будут отданы во власть противника»[114]114
  Свечин А. А. Стратегия. М., 1926. С. 48.


[Закрыть].

Уязвимое положение Ленинграда вызывало особое беспокойство. «Ленинград теперь является у нас таким же пограничным городом, как во Франции перед мировой войной – Нанси. Положение этой древней столицы Лотарингии сильно стеснило свободу действий французских армий в августе и сентябре 1914 г. Невыгоды стратегического положения Ленинграда еще более усугубляются удалением его от источников топлива, хлеба и сырья. В мирное время это удаление отражается лишь на повышении себестоимости ленинградской продукции, что отчасти компенсируется хорошим фабричным оборудованием, наличием традиций производства, квалифицированных рабочих и жилищной площади. Но в военное время придется считаться уже не только с накладными расходами, но с разрушающим транспорт длинным пробегом вагонов с сырьем, топливом и продовольствием, что представляет весьма нежелательное осложнение военной экономики»[115]115
  Свечин А. А. Стратегия. M., 1926. C. 50.


[Закрыть].

Месторасположение предприятий, выполняющих военные задания, в районах, находящихся под угрозой вторжения врага, требовало включения в план мобилизации экономики отдельного плана их вывоза. «В мобилизационном плане должен быть предусмотрен порядок эвакуации некоторых заводов и фабрик из стратегически опасных зон. Эвакоплан – это одна из серьезнейших деталей мобилизационной работы ВСНХ[116]116
  BCHX – Высший совет народного хозяйства СССР. Народные комиссары: Рыков А. И. с 06.07.23 по 02.02.24.; Дзержинский Ф. Э. с 02.02.24 по 20.07.26; Куйбышев В. В. с 05.08.26.


[Закрыть]»[117]117
  Вольпе А. Современная война и роль экономической подготовки. М., С. 23.


[Закрыть]. В работе Г. Шигалина также подчеркивалась необходимость эвакуационного планирования как элемента мобилизационной подготовки промышленности: «В целях своевременного переноса промышленных предприятий из угрожаемых зон необходимо разработать план их эвакуации во время войны вглубь страны. По этому плану определенные предприятия должны быть эвакуированы в заранее установленные сроки в предназначенные места»[118]118
  Шигалин Г. Подготовка промышленности к войне. М.-Л., 1928. С. 128.


[Закрыть].

Хотя и нельзя сказать, что проблема эвакуационного планирования была полностью обойдена при разработке теоретических вопросов мобилизационной подготовки экономики, но внимание ей уделялось явно недостаточное. Работы, анализирующие опыт проведения эвакуации в годы Первой мировой и Гражданской войн, отсутствовали. Не было и специальных трудов на тему планирования эвакуации. Разрыв между большой практической деятельностью в области эвакуационной подготовки и слабым раскрытием этого вопроса в литературе нашел свое отражение в «Краткой справке по вопросу эвакуации до, во время и после войн 1914–1920 гг.», составленной в Секторе обороны Госплана: «Вопрос эвакуации в период войн 1914-20 гг. мало освещается в военной литературе, хотя ему придается большое значение, и он весьма серьезно учитывается и прорабатывается во всех странах»[119]119
  РГАЭ. Ф.4372. Оп.91. Д. 149. Л. 12.


[Закрыть].

Действительно, дело было не в отсутствии внимания к вопросу эвакуации. Скорее всего, открытое осмысление этого вопроса в литературе наталкивалось на серьезные политические ограничения. Эвакуация Петрограда в 1918 г. была первым существенным мероприятием новой власти в области преобразования производительных сил России, причем результаты этого мероприятия едва ли можно отнести к выдающимся достижениям. Широкое освещение проблем эвакуации в свете подготовки к будущей войне тоже вряд ли было оправдано с политической точки зрения. Допущение возможности неудач на фронте и захвата значительных территорий СССР войсками противника не способствовало бы поднятию боевого духа красноармейцев и поддержанию спокойствия в тылу. В средствах массовой информации создавался образ Красной Армии, способной надежно защитить границы СССР. «Наши вооруженные силы – это бронированный кулак, который сумеет дать должный отпор всякому, кто попытается сунуться в пределы красного Трудового союза»[120]120
  Речь т. Ворошилова на митинге в Харькове//Экономическая жизнь. № 123.


[Закрыть]. В такой обстановке свободное обсуждение вопросов подготовки эвакуации было совершенно недопустимо, работа по составлению планов вывоза велась за закрытыми дверями военных и хозяйственных штабов.

4
Будущая война и угроза народному хозяйству

После окончания Гражданской и советско-польской войн, подавления крупных мятежей и объединения почти всех территорий бывшей Российской империи в рамках СССР внутреннее и внешнеполитическое положение нового государства в целом стабилизировалось. НЭП обеспечивал достаточно динамичное восстановление прежнего экономического потенциала России, на международной арене удалось добиться признания СССР многими ведущими мировыми державами. Однако тезис о грядущей «большой войне» оставался одной из основ внутренней и внешней политики советского руководства. На рубежах СССР шла вялотекущая необъявленная война. Границу с обеих сторон переходили диверсионно-террористические отряды.

На фоне обострения внутриполитической обстановки в Германии осенью 1923 т. в СССР начались спешные военные приготовления. Польша – главный потенциальный противник Советского Союза на западе – провела мобилизацию 800 тыс. резервистов[121]121
  Мельтюхов М. И. Советско-польские войны. М., 2001. С. 117.


[Закрыть]. Это было очень серьезное мероприятие. Для сравнения: вся Красная Армия имела меньшую численность. Следующий политический кризис разгорелся в 1927 г. в связи с разрывом Англией дипломатических отношений с СССР и совершением ряда террористических актов против советских представителей за рубежом.

В этих условиях официальная пропаганда рисовала достаточно оптимистическую картину будущей войны. Но реальные оценки военного и политического руководства были далеки от оптимизма. Так, в феврале 1924 г. на пленуме ЦК ВКП(б] И. В. Сталин охарактеризовал готовность страны к войне следующим образом: «Если бы нам пришлось вступить в войну, нас распушили бы в пух и прах». Основанием для такого заявления были выводы комиссии ЦКК, обследовавшей состояние Красной Армии и Флота. Комиссия пришла к следующему заключению: «В современном состоянии наш морской флот боевой силы не представляет», «Красная Армия боевой силы не представляет»[122]122
  Бехин И. Б. Военная реформа в СССР (1924–1925). М., 1958. С. 57.


[Закрыть]. Примерно такой же вывод относительно готовности к войне сделал в декабре 1926 г. заместитель наркома по военным и морским делам М. Н. Тухачевский[123]123
  ГАРФ. Ф. 8418. Оп. 1. Д. 3. Л. 335.


[Закрыть].

В середине 20-х годов соотношение сил СССР и его потенциальных противников оценивалось советским военным руководством как неблагоприятное. Польша и Румыния выступали как основные предполагаемые противники. К ним с высокой вероятностью могли быть присоединены Финляндия, Литва, Латвия и Эстония. Поскольку Англия и Франция оказывали этим странам широкую экономическую помощь, нельзя было исключить и возможность их военного участия[124]124
  ГАРФ. Ф. 8418. Оп.1. Д. 56. Л. 427.


[Закрыть].

По завершении мобилизации вооруженные силы Польши, Румынии, Финляндии, Литвы, Латвии и Эстонии могли насчитывать до 3 млн. человек[125]125
  РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 682–688.


[Закрыть], а войска СССР – около 3,3 млн. человек[126]126
  ГАРФ. Ф. 8418. Оп. 1. Д. 56. Л. 428.


[Закрыть]. Однако своевременное прибытие сил РККА на театр военных действий представляло очень серьезную проблему. В то же время важным преимуществом потенциальных противников Советского Союза являлась быстрота мобилизации и сосредоточения, обусловленная меньшей территорией и несравнимо лучше развитой сетью железных и шоссейных дорог. Так, на важнейшем участке советско-польской границы по направлению Лепель – Полоцк пропускная способность железных дорог с советской стороны составляла 30 пар поездов в сутки, с неприятельской – 54 пары[127]127
  ГАРФ Ф. 8418. Оп. 16. Д. 3. Л. 421.


[Закрыть]. Кроме того, перевозки войск в начальный период войны нужно было осуществлять на значительно большие расстояния. Это создавало особые трудности. Как писал видный советский военный теоретик А. А. Свечин: «Эстония может, не прибегая к железным дорогам, опередить нас в оперативном развертывании, так как в течение одной недели можно пешком без труда пройти всю Эстонию из конца в конец»[128]128
  Свечин А. А. Стратегия. М., 1926.


[Закрыть]. Западные соседи серьезно превосходили СССР и по обеспеченности автотранспортом. У них имелось около 80 тыс. автомобилей[129]129
  РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 682–688.


[Закрыть], в то время как в СССР их насчитывалось примерно 19 тыс.[130]130
  Экономическая Жизнь. М., 1927. № 90.


[Закрыть]. Высокая скорость мобилизации и сосредоточения позволяла противнику упредить Красную Армию в развертывании и перенести войну на советскую территорию.

Ситуация усугублялась тем, что такие важные центры, как Ленинград, Минск, Киев, Одесса, находились недалеко от границы. Большие опасения вызывало и превосходство противника в области вооружений. Так, заместитель наркома по военным и морским делам И. С. Уншлихт писал в Политбюро ЦК ВКП(б]: «РВС СССР считает необходимым довести до сведения Политбюро, что подготовка к войне наших вероятных (сопредельных) противников далеко обгоняет намеченный нами темп. Наша информация за последнее время говорит о значительном усилении всех элементов военной техники западных соседей. К примеру, количество батальонной артиллерии выросло до 3 500 орудий против 15 устарелых пушек, имеющихся в Красной Армии. Танковые части выросли до 500 танков, не считая последних данных о том, что Польша в настоящее время получает от Франции еще 500 танков; мы же все еще имеем 90 устарелых, малобоеспособных трофейных машин. Польская армия обеспечена ручными пулеметами на 100 %, Красная Армия – на 7,8 % (пулеметы Льюиса и Шоша выходят из строя вследствие изношенности). В Красной Армии почти полностью отсутствует артиллерия большой мощности. В отношении авиации, и особенно моторов, мы также качественно отстаем от западных соседей»[131]131
  РГВА. Ф. 4. Оп. 19. Д. 7а. Л. 24.


[Закрыть]. Таким образом, перед советским военным руководством вставала задача определения зон территории СССР, которым угрожал захват с вражеской стороны.

Основанием для таких прогнозов являлись представления о сроках сосредоточения войск противника и направлениях его ударов. По предположениям Разведуправления Штаба РККА, противник имел следующие планы:

Финская армия достигает мобилизационной готовности на 7-й день мобилизации. Главные силы сосредотачиваются на Карельском перешейке с 7-го по 10-й день мобилизации.

Эстонская армия достигает мобилизационной готовности на 4-й день мобилизации. Основные силы концентрируются на Псковском направлении с 1-го по 7-й день мобилизации.

Латвийская армия достигает мобилизационной готовности на 4-й день мобилизации. Основные силы сосредотачиваются на Двинском направлении со 2-го по 6-й день мобилизации.

Польская армия мобилизует части прикрытия в течение 2-х дней, основные части – в течение 6–7 дней. Наиболее вероятна концентрация главных сил южнее Полесья на 15-й день мобилизации.

Румынская армия достигает мобилизационной готовности в течение 5–7 дней. Основные силы сосредотачиваются в районе Яссы-Гущ-Фальчи в течение 18 дней.

После сосредоточения основной удар наносится силами польской армии в направлении Казатин – Киев с целью овладения Правобережной Украиной и городом Киевом. Румынская армия помогает полякам, нанося удар в направлении Умань – Черкассы. Остальные армии выполняют функции по сковыванию сил Красной Армии в ходе частных операций[132]132
  РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 682–688.


[Закрыть].

Исходя из оперативной картины начального периода войны, на западном ТВД были определены особо уязвимые (на языке военной стратегии – «угрожаемые») районы. К ним были отнесены Карельская АССР, г. Ленинград с прилегающим районом, Западная область РСФСР, БССР, Правобережье УССР и Крымская ССР[133]133
  РГАЭ. Ф. 2097. Оп. 1. Д. 657. Л. 71.


[Закрыть]. По материалам ВСНХ к пятилетнему плану развития промышленности СССР, в этих районах на 1 октября 1927 г. было сосредоточено (по ориентировочным данным) 20 % основного капитала, вложенного в промышленность страны. Выпуск продукции от общесоюзного показателя по отраслям составлял:

– металлическая промышленность – 25 %;

– электротехническая промышленность – свыше 50 %;

– химическая промышленность – 35 %;

– кожевенная промышленность – около 25 %;

– бумажная промышленность – свыше 50 %[134]134
  РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 91. Д. 149. Л. 154–155.


[Закрыть].

Особенно остро стоял вопрос относительно Ленинграда, предприятия которого выполняли 14,7 % от общего объема мобилизационного задания промышленности СССР. При этом по некоторым видам продукции на город приходилось 100 % мобилизационного задания. Здесь было полностью сосредоточено производство дюралюминия, аккумуляторов, танков, морской артиллерии, оптических приборов[135]135
  РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 91. Д. 149. Л. 264–263.


[Закрыть].

Кроме опасности вторжения в пределы СССР сухопутных войск противника, существовала угроза воздушного нападения с применением оружия массового поражения (химического, бактериологического). «Превращение авиации в решающий род войск, усовершенствование химических средств войны, возможное использование инфекционных микробов и проч., и проч. – все это, по существу, опрокидывает самое представление о „фронте“ и „тыле“ в старом понимании этих слов»[136]136
  Фрунзе M. В. Фронт и тыл в войне будущего/Общие вопросы мобилизации промышленности для нужд войны. М., 1925. С. 6.


[Закрыть].

Военно-стратегическая обстановка на западных границах СССР в случае возникновения войны создавала реальную опасность переноса военных действий на территорию Советского Союза. Развитие авиации и оружия массового поражения позволяло наносить удары по территориям, находящимся за линией фронта. Расположение важных экономических центров страны в непосредственной близости от западной границы представляло серьезную угрозу потери значительной части экономического потенциала, являющегося одним из основных факторов устойчивости государства в длительной борьбе на истощение.