Текст книги "Дань для Хана (СИ)"

Автор книги: Александра Ермакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19

POV Хан

– Двух, – без лишней возни озвучил пожелание на сегодня, когда управляющий к моему столику подрулил. Поздороваться, формальности уточнить. – Тёмненьких, и без силикона, – уже слышал в голосе удручающие нотки признания своего заболевания малолеткой. Это было почти приговором без права на амнистию.

Бл*, у меня ведь обычно только два главных пожелания: умелые и молчаливые, а сегодня… натурального захотелось?

Полный ах мозгам и плоти!

Зато ребята были рады чуть посидеть, отдохнуть.

Никто напиваться не собирался. Мы были на тропе войны, уже в больших тёрках с Юсуповым. И необдуманно себя вести не имели права. Чтобы не случилось – мы не смели терять здравомыслия.

Отдохнуть могли, но не укачиваться.

Потому и пришли в свой клуб!

Шалав со стороны не брали – лишняя суета, да подставы могли быть. А в нашем клубе текучка не сильная, девчата хорошие, проверянные…

На сцене красотка вертела задом и трясла сиськами, я лениво смотрел на неё и с ребятами перетирал последние новости и дела. Все сходились на том, что за Монголом теперь нужно следить, как никогда, и желательно шпиона к ним подослать.

А то наши стукачи не справлялись. Парни трясли, кого находили, но все как один уверяли – по всем фронтам звучало молчание. Клялись, что дело нечистое, мутное, но пока ничего толком не нарыто.

Я переваривал все версии от реальных о невероятных, но всё больше сходился на том, что замешан родственник Монгола, и мой зятёк, по совместительству. После смерти жены он не объявлялся. Не то, чтобы я хотел его видеть, но… это было подозрительным. Как минимум соболезнование было бы к месту. Да и лучше видеть врага близко, чем ожидать подлого удара в спину.

А когда наш стол разбавили девчата, все разговоры перешли на поверхностное и шутливое. Я подхватил бутылку, стакан с коньяком и пошёл в вип-комнату, где меня уже ждал мой заказ.

Сидел на диванчике перед столиком и бездумно смотрел на танцующих девчонок. Красивые, молодые, гибкие, смелые, откровенные. Потягивал коньяк и наблюдал за их играми, провокациями, зазывными движениями…

Одна взяла на себя роль главной, другая грациозно ей помогала себя ласкать. Эротично забралась на стол, где ещё более откровенно себя демонстрировала: извивалась, задом крутила, грудь сжимала. Потом к ней присоединилась вторая, и танец не перешёл в разряд зачинающейся лесби-игры, пока девчонки и меня в неё не втянули. Задастая на меня забралась, стараясь растормошить… Вторая по дивану извивалась, да меня всячески пыталась заласкать.

Хорошие девки. Я реагировал на них, только не горел побыстрее спустить пар. Глазами и чувствами наслаждался, не спеша трахаться.

Поэтому велел им друг друга разогревать. И они друг друга целовали, ласкали, лизали, гладили… пока я не вспомнил ехидные глаза малолетки Юсуповской:

– …или двоих сразу?…а потянешь?…не сотрётся?…или игры девчонок в постели нравятся?

Кровь забурлила яростней, злость накатила и жажда самоутвердиться, ибо суч*а не мела права мне тыкать, во чтобы то ни стало, даже если это было правдой.

Ни сыну! Ни мне! Никому!!!

Она женщина… А место женщины на кухне или в постели!

Язык на привязь, и тогда заслужишь уважение, делая своё дело!

Тоже мне тыкалка нашлась?!

Начинал нехило заводиться, даже стакан в пальцах жалобно заскрипел.

Грохнуть! Я хотел её грохнуть!

Тьфу ты, под другого положить, и с глаз долой…

Но от мысли, что стерва будет на члене другого стонать, меня такой удушливой ревностью накрыло, что я заранее закопал того смертника, кто посмеет её тронуть, или не дай бог на ней жениться!

Я кончено озабочен!

Я неизлечимо заражён…

Секс! Меня спасёт безудержный, богатый и насыщенный секс. Он часто помогал. Мозги прочищались, тело получало желаемое: я был спокойный, рассудительный и решительный.

Голод! Во всём он виноват.

Натрахаюсь, спущу пар – мне полегчает.

И боль от потери моих девочек хоть немного смажется, как и помутнение рассудка из-за дочери Юсупа.

Беспробудная ебля!.. Я протрезвею и буду прежним!

А член уже колом стоял, едва ширинку не разрывая. Я порывисто встал, торопливо пуговицу расстегнул, молнией вжикнул, освободил пульсирующее и подрагивающее от перевозбуждения хозяйство. Быстро презик раскатал по длине, смочил лоно той, что ко мне задом крутилась, вылизывая подругу, и взял её. Прогнул глубже и всадил по самые яйца, с каждым движением нагнетая то самое блаженное ощущение полнейшего удовлетворения, когда опустошаешься настолько, что какое-то время больше не думаешь о сексе.

А задница была красивой: упругая, женственная, а не девичья, которую недавно порол. Именно вот такую приятно не только драть, но и гладить… Даже в подтверждение мыслей ладонь положил на ягодицу, только вместо нежности хлестко прошёлся по аппетитному заду, оставляя красные отпечатки ладони и пальцев.

Шлюшка всхлипнула от остроты.

Аж перекоротило от дежавю, и картинка миг сменилась другой – задом Даньки, алым от моего ремня. Нос жадно глотнул запах, памятливо воскрешая аромат желания девчонки. Меня это пронзило стрелой удовольствия – я с большим чувством врезал по сочному заду. И так ещё пару раз, пока не кончил.

Хорошо стало, свободно и легко…

Гулкое эхо пульсирующей крови в башке утихало неспешно. Я чуть отдышался. Вышел, шлёпнув благодарно напоследок по ягодице девчонку, стянул презик и, не глядя бросил его в сторону мусорки.

Плевать, попал или нет.

Чувствуя приятное опустошение, сел на диван, а, откидываясь на спинку, опустошил стакан коньяка залпом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Хан, – муркнула крутозадая. Точно кошка, повернулась ко мне и подползла на коленках, её руки тотчас принялись меня умело оглаживать. – Давай-ка, мы тебе поможем снять напряжение, – томно прошептала, и я позволил меня раздеть.

Девок крутил с перерывами и со сменой лиц. Мне почему-то всё казалось – трахал не то, что хотел поиметь. Но вставить успевал, чтобы убедиться – да эмоции, которые они рождали и гасили, были, увы, не настолько яркими, как испытал с Данькой.

Такое открытие почти оглушало.

И что, бл*, теперь делать?

Тяжко давалось осознание, что меня незаметно отравили. Даже с мысли о трахе капитально сбивало, и я начинал выпадать из реальности.

– Хан, у нас гости! – звонок Гавра отрезвил в секунду, хотя я сидел на диване, продолжая копошиться в себе и искать ответы, как быть. Но только звонок прозвучал, мобильный сгрёб со стола, едва ли не обращая внимание на шлюшку, скачущую на мне точно наездница.

Гости?

Гости могли быть только – враги!

Волна страха прокатилась по жилам, возвращая меня к суровой действительности.

Юсупова под моим крылом. И пока её отец не нашёл виновных, я обязан не допустить её смерти!

А вот потом… потом и решу, что с ней делать!

– Подвал, там бункер, который не вскроют! – отчеканил, без лишних слов спихнув с себя девчонку. Вторая понятливо соскочила с дивана, хотя недавно участвовала в нашем заезде, лаская меня.

– Затаитесь, щас буду! – бросил, торопливо натягивая вещи. – И Юсупову стерегите! Живой нужна… мне, – это добавил прежде, чем сбросить звонок.



Глава 20

POV Даниила/Дань

Померещился гул машины за окном, череда захлопывающихся дверец под аккомпанемент лая собак. А когда взмыл дружный вой, тараня стены и окна дома, и что самое жуткое, моё сознание, меня аж морозом окатило.

Но из оцепенения вырвала стрельба, завязавшаяся секундами погодя, крики мужиков и даже взрывы.

Никогда трусихой себя не считала, но чуть не обоссалась от ужаса.

Всегда бойкая и дерзкая я вздрагивала от звуков, пополнивших улицу и дом. Жадно дышала, суматошно соображая, что делать. Куда бежать и от кого спасаться. Если только… это не отец пришёл за мной.

Если так, мне наоборот нужно забаррикадироваться, чтобы псы Хана…

С этой мыслью и аккурат топоту в коридоре взметнулась с постели.

Перекрикивание мужиков совпало с моментом моего броска к двери, но я не успела замком клацнуть – она распахнулась.

Я в ужасе отпрянула к столу и не глядя, схватила настольную лампу.

– Не подходите! – Замахнулась угрожающе.

Долю секунды мы с Гавром и Тернистым таращились друг на друга:

– Брось лампу, дура, иначе…

– Бл*, – рыкнул Тернистый, – нет на это времени, – протаранив друга, ко мне рванул. Он видимо полагал, что не осмелюсь на сопротивление, а я от страха была готова рвать противника голыми руками.

Но раз была лампа – я ей пару раз врезала по мужику по башке. Правда тотчас разочаровалась в качестве вещи, и неприятно подивилась выносливости мужика.

– Идиотка, – рявкнул Тернистый, мотнув головой, скорее стряхивая поломанные части пластика и скол лампы, чем я его хоть как-то оглушила.

– Да хватай её уже, – на пороге нетерпеливо топтался Гавр, поглядывая куда в сторону в лестницы. – Они щас уже домой проникнут!

Я не хотела даваться им так просто. Если папка за мной пришёл, хотя говорил, чтоб я не смела рыпаться, сидела и ждала, когда он решит дело, – но если примчался меня вызволять, я ему помогу… из дому. Как могу… пока хватало сил. Потому между мной и мужиком затеялась драка.

Нет, это, конечно, была не драка, а нелепая потасовка, довольно быстрая и не в мою пользу – от меня больше визга и истерики было, от Тернистого маты и искренняя досада, что меня нельзя убивать!

Чёрт! А что я могла против верзилы?!

Но не сдавалась до последнего – отчаянно сопротивлялась, брыкалась, визжала диким поросёнком, когда меня точно бешенного ребёнка грубиян-верзила перехватил ручищей за талию и поволок прочь из комнаты.

Как бы не лягалась – выходило до глупости нелепо, потому что колотила ногами только по воздуху.

– Пустите!!! – извивалась змеёй и пыталась укусить мужика.

– Су*а дикая! – ворчал Тернистый, утаскивал… к моему удивлению не вниз. Гавр по коридору к последней двери рванул. Меня туда же тащил верзила.

А в неприметной комнатке, больше смахивающей на подсобку с хозяйственными вещами и инструментами, за стеллажом обнаружилась дверь. Гавр стеллаж махом уронил, расчищая дорогу к двери, и её просто выбил плечом.

Я несколько секунд таращилась за зияющую темноту крутой лестницы вниз, куда спустился Гавр и, осознав, что меня сейчас туда же утащат, завизжала, что было сил и на что хватало лужёной глотки:

– Я тут!!! – истерично получилось, но надеялась, что спасители меня услышат. – Я… – глубокий вздох, с которым открыла рот, так и застрял в глотке. Тернистый не дал ещё раз заорать – заткнул грубым шлепком ладони по моим губам. Держал крепко, рот не отпускал, и матерился размашисто:

– Долбанутая су*а! Психичка недалёкая! Бл*, выкинуть бы её… пусть грохнут, – чеканил зло, пока ступени ногами перебирал и меня, ещё пуще лягающуюся, волок вниз в непроглядную темноту подвала.

– М-м-м, – огрызанием мычала, зубы примеряя на ладони мужика.

– Су-у-ук*а, – скрипел Тернистый, глотая стоны боли. – Собака бешенная! – Смачно по губам опять шлёпнул, чтобы избавиться от моего укуса и чтобы удобнее заткнуть своим не прокусываемым «ковшом», а кожа у него оказалась дубовая. Смыкала зубы, не щадя, но в итоге… получила по лицу сильнее:

– Нет, сук*ка, я её сам грохну! – рычал, а лестница виляла, я бесновалась рьяней. Головой мотала, отчаянно колотила, если попадала ногами по стенам, затрудняя движение, пока он меня точно пленённую дичь на плечо не взвалил.

Вот тогда я башкой неудачно боднула… стену и, судя по глухому стуку удара о выпирающий угол, аккурат резкому повороту, – удачно приложилась. Черепушку пронзила боль, перед глазами тотчас всё поплыло.

– Ну слава богу, – порадовался Тернистый, когда я оглушённо обвисла на мощном плече, но ускользающим сознанием ловила свет за спиной. Видимо Гавр телефоном подсвечивал, и теперь в скудном освещении узкого коридорчика видела голые кирпичные стены…

– А то сил уже моих не было, – бормотал верзила. – Лучше от такого балласта избавляться!

– Я за, да только Хан с нас шкуры спустит. Сказал, чтобы целой и… живой была.

– Вот бы сам и нянчился, – бурчали мужики между собой.

Скрипнул тяжелый металл, а в следующий миг похолодало.

– Запирай! – и опять проскрежетала дверь, только теперь затворяясь. Щёлкнул замок несколько раз, пиликнуло что-то цифровое.

– Ты чё её вырубил? – возле меня замаячило лицо Гавра. Он чуть склонился, проверяя мои глаза.

– Нет, – меня без аккуратности на пол сбросили, и я тотчас застонала от новой порции боли, пытаясь подняться, но звон в голове и слабость в руках и ногах этого не позволили.

– Да и похер, – в унисон с Тернистым буркнул Гавр. – Если бы не ты, это бы сделал я. Устал от неё жутко, – словно под водой слышала голоса и никак не могла собрать в кучу мысли, как и силы продолжить сражение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Гулко шаги раздавались, скрипы, шорохи… и луч от фонарика телефона помещение прорезал, то одно освещая, то другое.

Вроде вырубилась, когда вернулась в реальность, послышались приближающие шаркающие шаги, в лицо луч устремился:

– Не хуево она башкой приложилась, – Гавр поморщился, по моей щеке не сильно похлопав ладонью.

Отмахнулась от него как от мухи:

– Отстань, – еле языком ворочала, да и звуки реально по мозгам били.

– Сама виновата, не хер брыкаться, – буркнул Тернистый сидя на полу близ двери и стену спиной подпирая. На меня даже не смотрел. – Жива – и то хорошо, а вот наши, – значимо умолк.

Знала, что в доме помимо Гавра и Тернистого было ещё двое, и только сейчас озадачилась, что их с нами нет.

– Ничего, сейчас Хан пригонит. Шакалов порежут и разберутся что к чему!

За дверью вопли раздались. Гавр и Тернистый встрепенулись, сразу за пистолеты схватились, которые у них за поясами покоились.

За дверью стреляли и упорно таранили тяжёлые створки нашего помещения.

– Лишь бы сук*и не запалили, – тихо рыкнул Гавр, метнув на Тернистого взгляд. Верзила кивнул, и словно услышав их опасения, раздался запах гари – помещение стало наполняться едким запахом и сизым дымом.

– Твою мать! – взвыл Гавр. Пробежался вдоль секций у дальней стены, где к моему удивлению обнаружились запасы еды и питься. Сгрёб с ближайшей стойки несколько бутылок с водой.

Одну бросил Тернистому, с другой ко мне ступил.

– Не тронь, – опять отмахнулась, когда он меня за грудки рубашки в которой спала, к себе дёрнул. Не слушал мои рычания и угрозы, крышку с бутылки махом содрал и содержимое на меня вылил, а я уже от удушья покашливать начала.

– Уйди, – вяло сопротивлялась, а мужик, не церемонясь полочки рубашки дёрнул в стороны. И пока я от шока отходила и откашливалась от едкого дыма, рубашку снял, всю водой смочил и в меня бросил:

– На голову накинь! – я ещё смаргивала возмущение, злость, негодование, а он ещё одну бутылку на себя вылил.

– Бл*, где Хан? – кашлял удушливо Тернистый.

Мы держались пола и дальней стены, где немного сквозило.

Когда ноздри стало резать от дыма сильно, а глаза не переставая слезиться, я тоже стала спасаться мокрой одеждой. И теперь ясно поняла, что меня никто не пришёл спасать… Если подпалили, значит были готовы убивать…

Это жестоко оглушило. Такую правду я не хотела бы знать.

Удушливо кашляла, сознание так и норовило ускользнуть, да и вообще я уже плохо соображала, что и как, но момент появления яркого света чётко зафиксировался в памяти.

Через дым пробивались глухие и резкие голоса, а в следующий миг передо мной Хан оказался.

– Хан! – сипло подвыл Гавр.

– Наконец-то, – Тернистый уже хрипел.

Только увидев суровое лицо. Тяжёлый, пронзительно глубокий взгляд. Чёрные глаза, в которых плескалось волнение вперемешку с яростью, тотчас сменившееся бархатной, мягкой темнотой, осознала, как меня колотило от страха и как я… счастлива его видеть. Пару секунд… и я бросилась к нему, он ко мне, да так дружно, что едва не врезались друг в друга.

Он смотрел на меня так жадно, с нежностью что ли… и рука его вновь к моему лицу потянулась… В этот раз не уворачивалась, только ноги почему-то ослабли, сознание помутнело.



Глава 21

POV Хан

Девчонка ко мне подалась, чуть не повиснув на шее. Это мило, конечно, даже сердце трепыхнулось в нежном порыве, но нам было нужно срочно уходить, а Данин приступ был не к месту.

Я действовал на автомате. Может, нужно было на руки подхватить, но чёрт его ведает, как вышло, что её рывком за задницу приподнял, на себя усаживая. И она не противилась – меня ногами обхватила, руками за шею. Вжалась в меня, дрожа, как лист на ветру. Я даже опешил от такого «милого котёнка» в руках.

– Хан, – голос одного их парней выдернул меня из неуместной задумчивости, и уже в следующий миг я покидал дом… Частично выгоревший, благо мы успели во время и потушили очаги.

По машинам расселись быстро. Тачки чужаков забрали, как и двух выживших, из шести нападавших. Рассовали по багажникам, и от улик избавились по дороге в город – затопили в ближайшем озере.

Я с Данькой на заднем сидение был. Она от меня никак не отлипала. А я алчно обнимал и уже согласился с собственным вердиктом сумасшествия, потому что, случись с ней что… я бы сдох.

Нет! Сначала бы войну кровавую и жестокую развязал и грохнул всех, кто под руку попал – свои/ чужие – по хрену, а потом бы сдох…

Я и так лишился сестры и дочери. А взяв из-за мести дань, не предполагал, что она станет и сладким проклятием и роковым даром. Потому что после смерти девочек, я утратил то важное, что меня делало настоящим мужчиной… Не окружение сильных парней, а именно близких и родных женщин, которых должен любить…

И вот я нашёл замену… Это грубо и жестоко, ведь мечтал о мести, а вместо этого обрёл важного для себя человека, о котором должен был заботиться. Так что, потеряв единожды, больше не повторю тех же ошибок.

И вообще, не спущу с неё глаз, без видимой причины.

Станет мне и дочерью и сестрой…

Сердце болезненно сжалось, я продолжал девчонку держать на руках, только в машине перехватив удобней и усадив на колени. Зарылся носом в растрёпанные волосы и нагло, не таясь, что обвинит в извращении, вдыхал её. Задумчиво чертил какие-то узоры на прохладном виске, еле сдерживаясь, чтобы не загрызть Даньку от бури чувств, что во мне кипела.

А меня расщепляло от нежности к этому чудовищу.

Меня лихорадило от страха, ведь едва её не потерял.

И я откровенно наслаждался тем, что просто держал в объятиях. Такую доверчивую, испуганную, зарёванную, молчаливую – она вроде уснула.

Ехал в тягучих мыслях, размышляя, как дальше быть и как размотать сраный клубок грязи, который пока тянулся от банды Юсупова, и нет-нет, да и смотрел на мирное личико Дани.

Убить его – не проблема, а что тогда делать с собой и этой заразой? Она ведь его дочь. Я обязан держать её на расстоянии и относиться с недоверием как дело всё это время.

Всё верно! Тогда почему перечу своим же здравым мыслям? Неужели готов рисковать своей семьёй и дальше?

Сердце яростно билось в груди. И я… как бы не орал и бил кулаком по столу, девчонка Юсупу переступила черту «врага», став ближе. И пусть мы ещё не были откровенно на одной стороне, я уже не воспринимал Дань, как дочь врага, которой желал смерти.

Даже больше. Я был очень счастлив, что успел. Что жива… Что она со мной!

Сокровище никому не доверил. Из машины вынес… Парни следом шли, и почти не разговаривали.

– Шакалов в подвал, чуть откачать. Потом допросим, – велел ровно, уже шагая к лестнице. – Я скоро, – бросил своим, и Даню отнёс на второй этаж. Дом был чуть больше загородного, но меньше, чем тот, который оставил Кариму. Да и планировка иная. Прикинув, сколько у меня теперь народу будет коротать время, понял, что на всех спальных мест не хватит. Потесниться решил с Даней. Ничего. Ближе будет. И я хоть не буду рычать на других, если не доглядят. Упущу – моя вина.

Да и не всегда же парни у меня жить собиралась – пока… опасность не минует, а там… Даниила займёт комнату сестры.

Аккуратно девчонку на постель положил, но так и застыл, склонившись над ней.

Я её ещё не видел настолько чётко вот такой… умиротворённо-замученной. Вредная складка на лбу разглажена, полные губы капризной девчонки приоткрыты, а упрекающие серые глаза…

Запоздало осознал, что она тоже на меня смотрит. Не в упор, но смаргивая липкость дремы:

– Ты опять на меня лезешь? – тотчас прокашлялась, потому что голос шершаво звучал и тихо. – Спасаешь? Защищаешь? – перебирала зараза, а взгляд наполнялся ехидством.

– И не мечтай! – буркнул, выпрямившись. – Сначала сиськи отрасти, окончи школу и мозги развей…

– Именно в такой последовательности? – она было до невозможности находчива в колючести.

– В любой, но строго по списку, – не пасовал перед мелкой.

– А не боишься, что ты мне тогда не нужен будешь? – хитро прищурилась.

– А сейчас нужен? – сам не понимал, как повёлся на глупую провокацию, но ведь… купился.

Даже затаился. Дурость, а реально ждал ответа.

– А как по-твоему, почему я ещё здесь? – вопросом на вопрос.

– Вот и я о том, – задумчиво на неё смотрел.

– Для мести, конечно же, – хмыкнула зараза. – Кому-то же я должна мстить!

– Мстить за что?

– Ты лишил меня семьи…

– Я предложил тебе новую!

– Навязываешь и наказываешь.

– А ты не нарывайся, а то правда найдётся причина для мести мне, – Не испугала, мне угрозы по боку, но мужское эго пошатнула… Змея. – А теперь спи. Чтобы мстить, нужно быть сильной. Слабачка у меня не выживет, меня не одолеет, – и спешно покинул комнату, где только что оставил кусок… сердца.