Текст книги "Сердце Ведьмы (СИ)"
Автор книги: Александра Салиева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Глава 10
– Глаза не открывай, – предупредил строго Артур, прежде чем отнял свою ладонь.
Там, куда мы перенеслись, было тепло. Пахло корицей и ванилью, со смесью чего‑то цитрусового. Одним словом, атмосфера мне нравилась и располагала к тому, чтобы безоговорочно подчиниться. Воздух около меня всколыхнулся – так я поняла, что Арт, с присущей ему скоростью, куда‑то ушёл. И только змей искуситель в моей голове начал меня подначивать открыть глаза и всё же осмотреться, как холодные пальцы архивампира опустили мне на лицо лёгкую широкую ленту, окончательно закрывая возможность ослушаться.
– Теперь можешь открывать, – лёгкий шёпот, почти что с издёвкой, раздался над левым ухом. – Ты ведь доверяешь мне, да, Ева?
Вот когда мужчина тебя ведёт неизвестно куда, а потом задаёт такой вопрос, обычно всё это приводит к одному обстоятельству. Но я, судорожно сглотнув, кивнула в ответ, не в силах говорить вслух, полностью сосредоточившись на получаемых ощущениях.
Артур осторожно подобрал спутавшиеся пряди моих волос и умело забрал их наверх, заколов их чем‑то отдалённо напоминающим китайскую деревянную заколку.
Даже и думать не хочется, откуда у него такие умения.
По телу прошлась лёгкая волна дрожи, но я старалась стоять спокойно. Ровно до определённого момента. Точными выверенными движениями он расстегнул каждую заклепочку на моей куртке, очень медленно и бережно стягивая её с меня. Я невольно облизала губы, и каждый нерв в моём теле напрягся в ожидании его дальнейших действий.
– Стой смирно, – пригрозил архивампир и встал за моей спиной.
Следующее, что он с меня снял – сапоги. А когда его руки легли на мою талию поверх майки, которая всё ещё была на мне, я вздрогнула. Ладони медленно, очень плавно заскользили вперёд. Остановившись на животе, мужчина подождал, пока я смогу снова дышать, а затем продолжил путешествие по моему телу уже ниже и до тех пор, пока его пальцы не проникли под пояс брюк. Думая о том, что я сейчас упаду в обморок, резким движением ухватилась за его руки, но тут же последовал очередной приказ:
– Ты же согласилась. Так что прекрати меня отвлекать.
И мне ничего не осталось, как вернуться в прежнее положение. Чуть шероховатые ладони архивампира уже изменили направление и перестроились на мои бёдра. Я замерла, а Артур резким порывистым движением нагло стащил с меня предмет одежды, прикрывающий ноги и бедра. Снова вздрогнула, но продолжала терпеливо стоять на месте.
– Руки подними, – в очередной раз скомандовал коварный искуситель.
Шумно втянула воздух и сделала то, что было сказано, а он также быстро, как и расправился с брюками, снял майку.
– Арт? – позвала я, потому что в следующие пять минут ничего не происходило.
Он не ответил. Позвала снова, но ответом мне послужила лишь тишина. Не успела я даже руку занести, чтобы снять повязку, как конечность перехватили и отправили обратно. А затем его губы чуть дотронулись до моих.
– Ты так прекрасна, моя маленькая ведьмочка, – охрипшим голосом выдохнул он мне в лицо и поднял на руки, неся меня куда‑то.
Это самое 'куда‑то' оказалось горячей ванной, края которой я не смогла найти.
Меня сначала усадили, потом я услышала, как падает на пол чья‑то одежда. И потому как на мне кроме нижнего белья ничего не осталось, несложно догадаться, что одежда была именно его. Вода поднялась в уровне, когда мужчина погрузился в воду, устраиваясь за моей спиной, коленями сжимая уже совсем не ровно дышащую меня, а точнее мои бёдра. До этого момента, я ни разу не видела Артура даже без рубашки. Теперь, когда его кожа так тесно соприкасалась с моей, и на нём похоже вообще ничего нету, это так… волнительно.
– Можно снять повязку? – почти беззвучно спросила я.
– Нет! – получила в ответ резкое от него.
Ну ладно. Нет – так нет. Мне и так хорошо. Даже невольный стон блаженства вырвался наружу, когда он начал поливать водой мои плечи со своих ладоней. А вот когда Арт взял в руки мыло и стал растирать раствор по моей спине, я уже точно решила, что пора в обморок и отклонилась назад, запрокидывая голову ему на плечо.
– Ева? – его голос был на моё удивление растерянным.
– А? – говорить что‑то ещё просто не имело смысла.
Хотелось лишь растворяться в моменте, закрепляя его в своей памяти до мельчайшей детали.
– Я тебе уже говорил, что ты самая прекрасная из всех, кто только есть во Вселенной? – сказал он и поцеловал в шею.
– Угу, – отозвалась еле как я.
Сознание медленно и верно стало уплывать, но я всё же решила, что в обморок пока не стоит, а то тут столько всего интересного – не хотелось бы пропускать.
– Хочешь, расскажу тебе сказку? – внезапно предложил Арт.
Влажные скользкие ладони медленно прошлись вдоль плеч и замерли около моего горла.
– Хочу, – пришлось снова сглотнуть. – И сказку тоже, – добавила я ещё одну фразу.
Услышала довольный хмык с его стороны в ответ.
– В одном дивном королевстве, – начал он свой рассказ, не забывая при этом разглаживать по моим рукам мыло, – правил государь, которого опасались даже самые сильные мира сего. Его страна была удивительно прекрасна – иссиня – зелёное небо обрамляли два лиловых солнца, озаряя своими лучами плодородную почву и дома жителей этого королевства.
Тут мне почему‑то вспомнилась картина из маминого кабинета с полярным сиянием. Подумала, что небо в этом королевстве должно быть было таким же красивым.
Между тем, Артур продолжил свой рассказ, как и не забывал проводить руками по моему телу, пока я честно пыталась сосредоточиться на его словах, а не на движениях, от которых у меня рассудок уже окончательно помутился.
– Но всё равно люди там все без исключения были глубоко несчастны и ненавидели правителя, мечтая чтобы его жестокому, своенравному кровопролитному властвованию пришёл конец.
– Они убили его? – вырвались слова сами собой.
Артур в знак порицания ущипнул меня за колено.
– Никто не знал, как убить правителя. Это был величайший секрет, как и то, что на самом деле он не был таким ужасным, как думали остальные.
– Он был проклят? – всё равно влезла в повествование, не удержавшись.
– Был, – ответил Артур, на этот раз не возражая против моего перебивания. – Его наказал сам Создатель, обрекая на одиночество, чтобы он смог испытать истинную боль и понять насколько до этого жил не правильно.
– Тогда ему надо было обратиться к моей маме. Она даже Арха вернула из граней, а с этим бы справилась легко, – прокомментировала я, одновременно с этим перехватывая его правую руку, спустившуюся на внутреннюю сторону бедра уже довольно в далёком расстоянии от колена.
– И вот всё‑то ты знаешь, моя маленькая ведьмочка, – Артур слегка щёлкнул мне по носу.
А пока я отвлеклась, накрыл мою руку, удерживающую его от дальнейшего путешествия по бедру второй рукой, наклоняя меня вперёд.
– Может, тогда сама закончишь?
– Неа, – быстро сдалась я.
Убрала руки от мужских ладоней, чтобы после обхватить его за шею. Эмоции уже закручивались в бурю необъятных желаний, которые можно было бы обозначить одним единственным словом – возбуждение. Эпитеты, конечно, прилагались, но я уже не могла думать о них. Только о том, чтобы буря поднялась ещё сильней и унесла меня в новый мир ощущений.
Артур молчал, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы вспомнить, о чём вообще шёл разговор. Спустя минуту, всё же вспомнила.
– Я морали не знаю, – поняла двусмысленность про не знание морали и добавила, – этой истории.
– А мораль сей басни такова, что та, кто освободила его, пожертвовала своей жизнью, что бы он смог быть свободным, Ева, – сказал Арт и поцеловал моё плечо.
А у меня аж мурашки по телу пробежали от такого прикосновения. И пытка уже стала невозможной в своей нескончаемости. Сил терпеть напряжённость по телу не осталось.
Да когда он уже перейдёт к чему‑то более… конкретному?!
– Ты замёрзла? – последовал тут же удивлённый вопрос, опускающий с небес на землю.
Вопрос был закономерным и вполне последовательным, ведь вода‑то очень даже горячая.
– Это не мораль. Это конец басни, – ушла от ответа, надеясь, что он не поймёт с чего это у моего тела такая реакция.
– Ну, ладно. Тогда вот тебе другой вариант, – усмехнулся Арт. – Цена каждого нашего поступка может быть гораздо выше, чем мы можем предположить, совершая их. И теперь, когда правитель освобождён от своего проклятья, другой человек проклят быть не свободным. В конечном итоге, все мы безнадёжны в своём предназначении.
– Разве смерть – это проклятье? – не поняла я.
– Смерть бывает разной, уж тебе ли не знать, – сказал он и опустил меня по самую шею в воду.
Опустил резко и неожиданно, но воды я наглотаться не успела, потому что так же быстро он вернул меня обратно в прежнее положение.
– Это грустная сказка. Хотя в этом что‑то есть, – призадумалась, подбирая нужное слово, – знакомое.
Моё сердце билось так шумно, что собственные слова я слышала плохо.
– Ты даже себе не представляешь насколько, – очередная пренебрежительная холодная усмешка от архивампира.
В следующее мгновенье меня уже вытащили из воды, укутали в полотенце и отнесли, усаживая в кресло, после чего всё‑таки позволили самостоятельно снять повязку.
– Арт, а…, – сняла чёрную шёлковую ленту и оглядела в первую очередь себя, потому что полотенце это конечно хорошо, но мокрое бельё всё же доставляло дискомфорт.
Спальня, в которой меня оставил Артур, была тотально монохромной. Мебель жемчужно – белого цвета с изогнутыми барочными ножками и плавными изгибами линий прекрасно гармонировала с резными рамами на стенах. Серебристые кованые бра вдоль стен повторяли дизайн роскошной люстры. Классический потолок с ровными линиями и аккуратными молдингами прекрасно сочетались с тюлями и складками штор в гамме оттенков цвета шампанского. Скрытая подсветка на потолке, точечные светильники и массивная люстра насыщали интерьер яркими бликами. Огромный шкаф – купе, вмонтированный в стену, почти что сливался с общей картиной и не выделялся. Стёганое мягкое изголовье кровати так и ассоциировалось с уютом, мягкостью и роскошным комфортом, а огромные колонны по углам постели только дополняли первое впечатление. Само ложе – отдельная история. Это скорее огромное спальное место на десять персон, а не кровать. В общем, идеальная спальня для сладких… не только снов.
– Открой крайнюю правую дверцу шкафа, – высунулся из‑за приоткрытой двери ванной комнаты мужчина по пояс.
По полный идеально мускулистый, гладкий, жутко привлекательный обнажённый пояс.
Кивнула ему в ответ и ещё несколько минут сидела, гипнотизируя уже закрытую дверь ванной. Потом всё‑таки встала, памятуя о том, что он не будет там вечно, и неплохо было бы переодеться во что‑нибудь сухое, пусть это и будет его рубашка, тем более что они мне так полюбились в последнее время.
Отошла от кресла, открыла шкаф и… просто офигела!
С крайней стороны стены, той, в которую был вмонтирован шкаф – купе, на семи полках, расположенных до самого потолка лежали абсолютно новые комплекты женского нижнего белья. Даже бирки, как подтверждение дизайнерского производства земного происхождения, висели. Слева на длинной перекладине – около двадцати комплектов ночных комбинаций, с идущими в комплекте халатами, преимущественного красного цвета, а внизу упакованные в контейнеры с прозрачными крышками находились тапочки.
– Твою ж… Вселенную, – сказала вслух, не в силах сдержать эмоций.
Это ж сколько у него тут женщин было, что он ТАК подготовился?!
– Нашла что‑нибудь? – его голос раздался прямо за спиной, заставив меня вздрогнуть в очередной раз.
– Это немного не в моём стиле, – пробормотала смущённая ведьма с зарождающимися предпосылками жгучей ревности.
– Катарина выбирала. Я её предупредил, но она всё равно сделала по – своему, – пожал плечами Артур.
Он открыл крайнюю левую сторону шкафа, доставая для себя пижаму, а затем снова скрылся за дверями в ванной.
– А кто такая Катарина?
Ответом послужила тишина. Ещё немного я помучилась своим вопросом, но потом вспомнила, что в первую очередь стоит переодеться, и схватила первые попавшиеся комплекты. Кто такая эта самая Катарина, которую уже заочно тихо ненавидела, я узнала позже. А сначала его руки помогли мне застегнуть, никак не желающий застёгиваться без посторонней помощи бюстгальтер (так конечно спать неудобно, но зато надёжно). И вот почему он так бесшумно двигается?!
– С каждым днём я нахожу всё больше общего между тобой и твоей матерью, – как ни в чем не бывало, сказал архивампир. – Видимо всё же Катарина оказалась права.
Последовал очередной хмык с моей стороны. Я запуталась в ткани.
Вот у меня всегда так, когда сильно нервничаю!
Он терпеливо помог расправить края шёлка и одеть ночную рубашку, к моему счастью закрывавшую даже колени.
– Не поняла?! – даже не вопросом, а скорее с вызовом произнесла я.
Резко развернулась назад, чтоб посмотреть в его бесстыжие глаза и убрать его загребущие ручонки, которые так и остались лежать у меня на талии, после процедуры одевания.
– Даже более чем похожи, – ухмыльнулся он, вытаскивая из моих волос, как и думала изначально, китайскую деревянную заколку.
– Не могли бы ВЫ, господин любвеобильный архивампир повторить ту часть, где про Катарину и женское нижнее белье, – ткнула ему в грудь указательным пальцем.
Механизм давления получился с такой силой, что у него глаза увеличились чуть ли не вдвое от удивления. Артур посмотрел на меня, потом на место соприкосновения моего пальца и его тела, потом снова на меня, а потом просто залился непрерывным смехом, подхватывая меня и закружив в воздухе.
– Ты больной? – на всякий случай уточнила я.
Объятия жгучей ревности всё не отпускали, а ненавязчиво подкрадывающееся желание сделать этот мир на одну женщину меньше так вообще не располагало к веселью.
– Ага. Ты меня заразила, – всё ещё не прекращая смеяться, он остановился и поставил меня рядом с кроватью. – Спи, давай. Твоя мать сказала, чтобы ты утром прибыла в резиденцию, если не хочешь, чтобы кесарь сравнял этот дом с землёй.
Вспомнила историю становления Церы, когда площадь в восемь миллионов двести тридцать семь квадратов под столицу злющий Арханиэлиус разровнял за пару часов, пребывая в состоянии крайнего бешенства. Причём поступок был совершён не для того, чтобы город построить. А ведь там, говорят, не только трудно проходимый лес был, но ещё и река когда‑то протекала.
– А мне нужно сначала кое‑что сделать, – добавил Арт.
Не дожидаясь моего ответа, этот коварный змей улыбнулся мне, поцеловал в лоб на прощание и исчез. Я даже не поняла, когда входная дверь успела открыться и закрыться.
Походила по комнате, даже успела пару песенок спеть вслух, потом снова открыла правую крайнюю сторону шкафа, ещё раз осмотрела содержимое.
Ну и вот никак мне после этого спать?!
Полежала на кровати, честно пытаясь сосчитать до ста (до ста возможных способов убийства на почве ревности, разумеется). Ничего не изменилось, а потому абсолютно неудовлетворённая ведьма (неудовлетворённая – в том смысле, что на вопрос кто такая Катарина мне так и не ответили) вышла в коридор и начала спускаться по лестнице вниз, чтобы найти того самого, кто спать не даёт.
Остановилась на середине лестничного пролёта, прислушиваясь к раздающимся из гостиной негромким счётом Артура. Очень аккуратно, надеясь, что он всё‑таки меня не услышит, спустилась вниз и встала около стены рядом с дверным проёмом.
На полусогнутых коленях, обхватив ими балку под самым потолком, вниз головой архивампир поднимал корпус, доставая лицом до коленей, и считал, причём счёт пошёл уже за третью сотню. При этом его глаза были закрыты.
Невольно засмотревшись, как по его сосредоточенному лицу текут капельки пота, даже не подумала о том, что подошла ближе, чем хотела изначально.
– Почему ты не спишь? – спокойным ровным голосом спросил Арт, не открывая глаз.
Он прекратил считать вслух, но занятие продолжил.
– Кто такая – Катарина?
Вот теперь прекратил и упражнения.
– Бля, Ева – серьёзно? Ты поэтому не спишь? – сказал, почему‑то мгновенно разозлившись, и спрыгнул на пол, аккурат в паре сантиметров от меня.
Поджала губы, не менее злобно, чем его прозвучавший голос, уставившись в ответ.
– Катарина – моя младшая сестра и невеста Александра, – с долей укора наконец объяснился он.
После архивампир тяжело вздохнул и обнял меня, зарываясь пальцами во всё ещё спутанные волосы, медленно и осторожно разбирая их, перекладывая со спины мне на плечи.
– У меня нет других женщин, если ты об этом, маленькая ведьмочка, – едва осязаемо касаясь пальцами моего плеча, выводя незримый узор.
Моё сердце сразу словно воспарило, призывая забыть о всех гнусных мыслях, которые я уже успела себе напридумывать.
– Просто иногда мне кажется, что когда я пройду инициацию, ты уйдёшь, – призналась ему в своём самом большом страхе, потому что очень ждала, что он переубедит меня, и тогда смогу действительно заснуть спокойно.
Но он промолчал, и я почувствовала, как его остановившиеся пальцы напряглись, как и всё тело. Не ответил. И это было гораздо красноречивее, чем, если бы он мне сказал что‑нибудь.
Медленно отстранилась от него, отвернувшись в другую сторону, и отправилась обратно на второй этаж, а пока я поднималась по лестнице, пытаясь сохранять самообладание, услышала, как он снова занялся физической нагрузкой. И только когда я плотно закрыла входную дверь и дошла до постели, позволила себе больше не притворяться и рыдала до самого утра, не в силах унять горечь в моей душе. В абсолютном бескрайнем одиночестве. Артур так и не пришёл.
Глава 11
– Доброе утро, Ева! – скомандовала мать и раздёрнула шторы.
Я демонстративно накинула одеяло на лицо и отвернулась, чтобы продолжить просмотр своего сна, в котором Арт не молчит и не оставляет меня одну, тем более что вчерашней ночью в его постели так и не смогла заснуть, а когда рассвело, просто ушла, не попрощавшись. На душе было погано, но я дала себе слово, что больше не буду унижаться и показывать ему свою потребность в нём. И истерить (то есть инициироваться) тоже не буду. По крайней мере, очень постараюсь.
– Ева!
Требовательный железный тон жены кесаря не позволил заснуть. Более того, она бессовестно стянула с меня одеяло, а ведь солнце встало всего лишь два часа назад.
– Уйди, – взмолилась я, накрывая голову подушкой.
– Ладно. Если ты собираешься провалить вступительные испытания и опозориться так, что всё измерение будет это потом не один век вспоминать…, – мама принялась меланхолично перечислять все последствия моей безответственности, поэтому мне всё же пришлось переступить через себя и подняться.
К тому времени как я собралась и спустилась на кухню, чтобы позавтракать, девочки уже нетерпеливо ждали меня у порога, нервно переминаясь с ноги на ногу – им не терпелось отправиться в ту часть резиденции кесаря, в которую даже магистры имеют доступ только при специальном единоразовом разрешении. Посещение закрытой библиотеки, где хранились спрятанные от посторонних глаз свитки и книги по различным направлениям магии, хроники событий прошлого (причём реальные, а не адаптированные для общественности версии), своды запрещённых ритуалов проклятий межмирового масштаба, и даже способы призыва и управления демонами, действительно было волнительно. И я прекрасно понимала недовольство подруг моим промедлением, а потому под их угнетающими взглядами сообщила матери, что уже готова идти, а завтракать не буду. Хорошо, что мама у меня частенько сама забывала поесть и никогда не тиранила меня словами и пользе своевременного приёма пищи, благодаря чему мы и оказались в следующую минуту с помощью открытого ею портала в подвальном коридоре резиденции кесаря, плавно спускающегося вниз в подземные уровни, куда и лежал наш путь.
– В сером королевстве во мраке и холоде…, – невесело пробормотала начало известной песни Ангелина, оглядываясь по сторонам.
Мать быстрым размашистым шагом вела нас вперёд и властным тоном велела не отставать, хотя мы и так не собирались – местечко было весьма пренеприятное. Добравшись до огромных двойных чугунных дверей, возникших преградой между коридором и заветной частью резиденции, архимаг воздушной стихии быстренько деактивировала стоящую защиту. Девочки отметили вслух, что эти двери – исполины и так настолько велики, что магическая защита особенно и не нужна, и сразу же открыли дискуссию, о том, сколько человек требуется, чтобы сдвинуть это изваяние с места.
Как оказалось, небольшого движения пальцев моей матери вполне хватило. Девочки разочарованно вздохнули, ведь они не видели, насколько сила моей матери превосходит любого в этом измерении и не знали, что если бы на её месте были магистры, то их понадобилось бы много.
– Так, – едва мы вошли, распорядилась мама.
Она говорила и одновременно сооружала в ладонях энергетические ограждающие сетки.
– Сюда нельзя, – архимаг воздушной стихии огородила всю левую часть библиотеки периметром своей магии.
– Сюда тоже нельзя, – отгородила и крайнюю правую часть помещения.
Потом прошла вперёд между узким проёмом вдоль огромных каменных стеллажей, которые составляли в размере такую высоту, что я даже не смогла определить, где там потолок и до куда эти самые стеллажи достают.
– Здесь можно, – мать отгородила небольшой участок с книгами, разграничив части впереди себя, оставшуюся без её внимания прежде, и ту часть, где только что прошла. – Развлекайтесь, девочки, – родительница мило улыбнулась нам и поспешила покинуть нас, не забыв при этом закрыть за собой дверь.
Чугунное изваяние весом более десяти тонн громыхнуло, плотно закрываясь, так, что мы аж вздрогнули (и даже я, хотя и знала, что именно так и будет).
– Ева, а она точно вернётся? – с опаской оглянулась Маша.
– Зато, если нет, точно успеем подготовиться к осени, – ухмыльнулась Ангелина.
Девушка провела рукой по пыльной затхлой полке рядом. Я лишь вздохнула и достала список, оставленный магистром Нинель. Начала читать вслух. Девочки погрустнели. Они до этого и так были грустными, как мама ушла, а тут вообще уже были готовы разреветься – список‑то из ста пятидесяти книг!
– Ева, тут походу генеалогическое дерево твоего Арта есть!
Вместо того, чтобы готовить книги из списка, брюнетка блеснула черничными глазками и протянула мне тяжеленный свод по архивампирам, открытый ею почти в самом начале.
– Блин, он такой старый, – невольно проявила 'чудеса дедукции' Маша.
Я бросила в её сторону свой самый лучший 'убийственный' взгляд. Девушка тут же умолкла. Но интерес к своду всё же остался. Она демонстративно свела руки на груди, вознесла взгляд к потолку, а сама всё равно продолжала украдкой поглядывать на фолиант в руках Ангелины. Мне ничего не оставалось, как пойти подругам навстречу.
Свод был жутко старым (наверное, писать его начали задолго до рождения Артура) и страницы издавали жалобный хруст, угрожая рассыпаться между пальцев каждый раз, пока я переворачивала страницы. Выведенные аккуратным каллиграфическим почерком данные рассказывали о каждой из семей архивампиров, содержали даты рождения (и чаще всего включительно и даты смерти) каждого. Я даже нашла тот факт, что Катарина действительно младшая сестра Артура, хоть и не является архивампиром (ну, по причине того, что особенность принадлежит только мужской стезе). Что меня удивило, так это то, что каждый раз в семье рожался чаще всего только один ребёнок, и всегда первым был мальчик – то есть архивампир, продолжающий род, и лишь изредка рождался второй – всегда девочка. Но и это удивило меня не так сильно, как тот факт, что всегда дата рождения дочери и дата смерти матери совпадала.
– Получается, что если родить двух, то сразу того…? – спросила шёпотом Ангелина.
Она книгу‑то мне вручила, но так и продолжала нависать, читая информацию вместе со мной.
– Получается, что так, – информация из свода мне не понравилась.
Сунула ей книгу обратно в руки, не желая больше разбираться в том, что не является частью моей жизни и особо‑то не пригодится как следствие того.
Ангелина с удовольствием приняла талмуд, перевернула страницы на самое начало и, поманив пальцем к себе Марию, принялась за чтиво. При этом они обе строили такое умное выражение лица, что я уже еле сдерживала себя, чтобы не заглянуть, что же там такое они вычитали.
– Ева – а, – позвала меня Маша.
Новый приступ нетерпеливости выражался на её лице, изрядно повеселив меня. Такое ощущение, что они там свою судьбу нашли, а не информацию об архивампирах.
– Ну чего ещё? – ответила ей недовольно.
Пришлось отложить подобранную стопку с подходящей литературой для подготовки к вступительным в АБМ, и вернуться к подругам.
– Есть способ навсегда привязать Артура к себе, – округлила глаза Ангелина.
При этом она хранила выражение абсолютной загадочности и познания всех секретов мироздания.
– Ну, или способ навсегда отвязать его от себя, – шёпотом добавила Мария, продолжая сосредоточенного читать свод.
– Мне не интересно, – ответила им таким же недовольным тоном.
Открытие девочек меня, конечно, заинтересовало, но вот его двоякость как‑то не пришлась по душе. Учитывая, что всё, что я пыталась совершить самостоятельно, как правило, заканчивалось не очень хорошим исходом, можно сразу смело предположить, что в данном случае всё также будет не с положительным итогом. Отвернулась от них, чтобы лишний раз не соблазняться. Подумав с минуту, ещё и отошла. От греха подальше, так сказать.
– Сущность архивампира приобрести не возможно. Только рождённый от достаточно выносливой в физиологическом плане женщины плод любви между архивампиром и смертной является истинным продолжением рода, – замогильным тоном начала читать вслух Ангелина.
– Ты мне щас что, предлагаешь родить ему что ли? – не выдержала я напора.
Я, конечно, понимала прекрасно и без подруг, что с этими архивампирами что‑то не так, иначе их не было бы всего двенадцать, но вариант, который обе ведьмы хотели навязать мне, какой‑то уж очень древний и маловероятно, что эффективный, да и на грани безумия. Тем более, если добавить тот факт, что Артур и так ясно дал мне понять, что я ему не нужна, так и вообще становилось понятно, что мои шансы на благополучный исход снижаются не то чтобы до нуля – скорее уже за его пределы (там, где минус конкретный).
– Да подожди ты! – перебила мои возгласы Маша и дала возможность подруге продолжить.
– Только кровь определяет 'Vera sponsa idoneus' для архивампира, – сказала Ангелина.
Брюнетка прочитала строки ещё раз. Призадумалась – в латыни обе подруги были не сильны. Затем девушка достала свой айфон.
– Подожди, у меня готовое самостоятельное приложение было с переводчиком, – подытожила она свои действия.
– Зачем тебе переводчик с латыни? – удивилась Маша.
Она, как и я недоуменно взирала на Ангелину. Похоже, что то, что Ангелина имеет неизвестное до этого хобби, стало сюрпризом не только для меня.
– Истинная подходящая невеста! – торжественно изрекла девушка, сдувая с лица упавшие вперёд тёмные пряди волос.
– И как мне это поможет? – решила я всё‑таки выслушать их.
Всё равно ведь не отстанут.
– Блин, я иногда смотрю на тебя и вот думаю, может тебе перекраситься? – меланхолия в голосе Маши навевала тоску.
– Ага, тогда мы тебя перекрасим, а то лично я не согласна из нас троих носить статус блондинки, – важно изрекла Ангелина, при этом толкая её в бок.
– Мы сейчас будем обсуждать цвет моих волос, их соотношение с моими умственными способностями или что? – тут же вспылила я.
Вспылила, потому что и так часто задумывалась о том, что цвет перезрелой пшеницы мне не нравится, пусть он и природный.
– План такой – ты даёшь Артуру попробовать свою кровь, и тогда он поймёт, что ты…, – рыжая ведьма наклонилась обратно к книге, чтобы продублировать написанное, – его 'Vera sponsa idoneus'.
– Или он поймёт, что я никуда не гожусь, и тогда совсем окончательно даже разговаривать со мной перестанет, – тут же добавила я не естественно бодрым тоном.
– Ну, ты вообще – у тебя мать архимаг. Как это ты не годишься? Гены‑то у тебя сильные, – запротестовала против негативного настроя Ангелина.
– И кесарь тоже ничего так…, – мечтательно вознесла глаза куда‑то в далёкую даль Маша. – Я имею в виду в плане генов, – тут же оправдалась она, разводя руками.
– Вообще‑то, он не приходится мне биологическим отцом, – сказала я подруге.
Маша ещё была не в курсе, что я появилась у мамы до того, как она вернула Архана из пребывания пятнадцати векового заточения в гранях и вышла за него замуж.
– А – а, – протянула в ответ Маша, – но всё равно он такой… интересный.
– Ты че, офигела? – не удержалась Ангелина.
– А когда это ты успела наблюдать, что он 'такой интересный'? – переспросила я.
– Ну, они вчера и сегодня утром с Амитом тренировались, – ответила пристыженная Мария.
Девушка, наконец, сообразила, что сказала что‑то не то, но я и так не злилась на неё по настоящему – всегда помнила, что слова у неё идут вперёд мыслительного процесса.
– Ну, Машка. Ты смотри, потом даже пыли от тебя не останется, если что, – пригрозила ей Ангелина.
– Это почему?
– А тебя по ветру развеет, – еле сдерживая смех, ответила я.
Намёк, что мать моя женщина пусть и не сильно любвеобильная, но всё же любит устраивать ураганы и смерчи частенько, а также очень ревностно относится ко всему, что принадлежит ей по праву, пришёлся по душе Ангелине и совсем пристыдил Машу. Ангелина довольно улыбалась. А Машка недовольно смотрела в пол.
– Да ну вас. Я же просто так сказала. Чистую правду, между прочим, – обиделась инициированная ведьма на обеих неинициированных.
– Значит, только кровь определяет 'Vera sponsa idoneus', – повторила я уже сказанное Ангелиной.
Варианты, которые мне теперь открываются, и их возможных последствиях – сами так и начали лезть в голову. А учитывая, что Артур сам сказал, что в конечном итоге все мы безнадёжны в своём предназначении, можно смело сделать вывод о том, что если я ему подхожу – он уже никуда не денется, ведь насколько поняла, архивампиру достаточно трудно найти эту самую пару, а если нет…. О том, что не достаточно сильна, думать не хотелось, в тайне уповая на то, что магистр Нинель научит меня, и я смогу доказать всем, насколько ведьмы могут быть сильными.
'Тогда‑то у этого холодного, надменного и коварного архивампира точно не останется выбора', – ещё не раз повторила я про себя, вслух напевая весёленький мотивчик и попутно сверяясь со списком.
Книги, которые нам были нужны, не были такими уж старыми, как свод хроник вампирского клана. Это меня также порадовало. А то, как мы будем учиться, если к середине (дай Создатель, дотянут эти жёлтые иссохшиеся листы до этой самой середины) они просто рассыплются?
