Текст книги "Сердце Ведьмы (СИ)"

Автор книги: Александра Салиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Проснулась уже в спальне лимонно – чёрной расцветки. За окном ещё не рассвело. Меня сильно морозило, а тело ломило от боли.

'Да здравствует простуда!', – мрачно подумала я, ища включатель у светильника на тумбочке поблизости.

Включатель не нашла, зато успешно свалилась с кровати.

– Твою ж… Вселенную! – выругалась вслух.

Потёрла ушибленную часть головы, которой успела задеть угол тумбы при падении. Даже не успела придумать ещё одну ругательную фразу, как дверь открылась, и вихрь под названием ошеломляющий сверхскоростной экспресс быстрого реагирования в лице зеленоглазого блондина подхватил меня на руки и бережно положил на кровать, попутно успев включить свет.

– Хорошая скорость. Мне бы такие природные данные, – пробормотала, продолжая жалеть свою голову.

– Побочные эффекты слишком сильны, так что ты явно переоцениваешь, – отодвигаясь назад, сказал Артур.

Накрыл мои всё ещё голые ноги покрывалом. Его руки чуть задержались, прежде чем отпустить край шелка. Архивампир медленно перевёл взгляд с покрывала на моё лицо. Светло – зелёные глаза начали стремительно темнеть, а Артур положил ладонь мне на лоб, после чего сильно выругался вслух, поминая Сумрак и Бездну, вырожденные из Хаоса.

– Я когда сказала, что ты виноват, если заболею, это я погорячилась тогда, – смутившись от набора его слов. – Прости.

Артур закатил глаза, тяжело вздохнув, снова вспомнил устройство мироздания, и… вот чего не ожидала, так как раз этого – обнажил клыки, которых я, кстати, раньше у него не наблюдала, вонзаясь ими в своё запястье.

– Пей, – последовала команда с его стороны.

Он поднёс руку к моим губам, храня абсолютную безоговорочную суровость, пока я рассматривала, как его кровь небольшими капельками выделялась поверх светлой кожи.

– Не буду, – отрицательно помахала головой в знак протеста.

– Пей, – железным тоном повторил Арт, и добавил уже немного мягче. – Я руки мыл.

Еле сдержала смех, и подозрительно уставившись на выступающую кровь, снова покачала головой.

– Будь примерной девочкой, Ева. Не заставляй меня принуждать тебя, – укоризненно.

– Будешь внушать, как тем ребятам в баре? – удручающим тоном поинтересовалась ответно.

– Буду применять физическую силу, – усмехнулся он, инстинктивно потягивая шею, принимая грозный вид.

– А я…, – не сразу нашлась что ответить.

Чтобы такого ему противоставить?

– Маме всё расскажу! – сказала то единственное, что могло на него подействовать.

– Так, значит, да? – возмущённо отреагировал он.

Архивампир встал с постели, нависая надо мной. Очень близко. Так, что я снова могла почувствовать его дыхание на своей коже. Медленное, глубокое мерное дыхание, от которого моё сердце начинало отбивать ритм быстрее, чем за секунду до этого. Так, что я перестала дышать, боясь снова упустить момент.

– Да, мы ведьмы, знаешь ли, очень злобные по своей природе и мстительные к тому же, – передразнила его же слова, сказанные недавно в баре.

– Не более злобные и мстительные, чем архивампиры, – флегматично парировал Арт, поднося своё кровоточащее запястье к моим губам, одновременно с этим второй рукой обхватывая меня за затылок. – Пей, – тихо предложил снова.

Стало очевидно, что предложение сделать это добровольно прозвучало в последний раз.

– А взамен?

– Проси всё, что хочешь, – произнёс и положил руку на мои губы.

Первый раз сглотнула, потому что от волнения появился комок в горле. Второй раз, потому что воздуха перестало хватать. Приторно – сладкий вначале, чуть горьковатый в конце вкус крови Артура заставил закрыть глаза и глотать, не останавливаясь. Даже не поняла, когда обхватила его запястье обеими руками, впиваясь уже самостоятельно и жадно.

– Ты сказал, что это хорошо, что я боюсь тебя, – произнесла, облизывая свои губы, впитывая оставшиеся капли.

Почувствовала, как комната вокруг плывёт и качается.

– Но ты должен знать, что когда я сказала, что ты меня пугаешь, я имела в виду нечто иное, Артур.

Похоже, кровь архивампира пьянила ещё сильнее, чем ранее принятый алкоголь, иначе никак не могла объяснить неожиданно появившийся поток слов.

– Боюсь, что ты так и останешься холодным и чужим. Не таким, каким бы я хотела видеть тебя.

Сказала и, закрыв глаза, вдохнула поглубже, набираясь смелости, чтобы совершить то, что в трезвом виде не совершила бы точно. Подалась вперёд, всем телом пытаясь быть ближе к нему, но он, как и всегда, среагировал быстрее, отодвигаясь назад.

Твою ж… Вселенную!

– Ты будешь жалеть об этом уже к утру, моя маленькая ведьмочка, – в его голосе сочилась горечь, – это моя кровь сейчас говорит в тебе. Не хочу, чтобы ты ненавидела меня потом, за то, что я воспользуюсь этим моментом.

– Но я…, – хотела возразить и объяснить ему, что я желала этого ещё до того, как попробовала его кровь, но он остановил, указательным пальцем прикрывая мои губы.

– Не надо, Ева, – тут же отдёрнул руку обратно, очевидно вспомнив про то, что должен держать дистанцию. – Молчи. Пожалуйста. Я уже давал тебе свою кровь – когда это происходит в первый раз, раны заживают, и моё влияние на физическом уровне не так велико, как сейчас, когда её стало больше. Это влечение всего лишь побочный эффект. Со временем это пройдёт. Ты должна понять, это для твоего же блага, Ева.

И тут меня осенило! Рана, оставленная оборотнем на моём животе, была реальна. Артур давал мне свою кровь, пусть я и не помню, как это было, и поэтому её не стало. Так вот почему он ждал меня утром около подъезда! Вот почему пробыл со мной целый день и отвёз к родителям. Просто он опасался, что в случае нового покушения, его кровь вернёт меня к жизни… в качестве, такого как он, только не живого.

И стало так обидно. Меня обижали и раньше, но эта обида была намного ярче и сильнее, чем все вместе взятые. Меня словно предали. Отобрали надежды и мечты. Забрали моё право желать что‑либо. Сердце пропустило удар. Воздуха стало не хватать снова. Катастрофически не хватать. Я словно задыхалась.

Нет, я на самом деле задыхалась!

Хватая ртом воздух, который почему‑то не поступал в лёгкие, почувствовала, как сердце начало колоть. Резкая, сильная, жуткая в своей сущности боль пронзила всё тело, сковывая судорогой.

Создатель! Что это?!

– Твою мать…, – не сдержался Артур, вероятно, в отличие от меня, догадываясь, что со мной происходит. Подхватил меня на руки и усадил к себе на колени. – Ева!

Я слышала его требовательный тон, призывающий меня вернуться в реальность, но всё равно не могла. Боль уже разрослась, закручивая свои волны в целое инферно, словно рождённое, чтобы поглотить мою душу, вырвать моё сердце, забрать мой разум. Чтобы изменить меня навсегда. Агония, растущая в моём теле, становилась всё невыносимее – ещё немного и я потеряю сознание, больше не в силах терпеть.

И, когда я уже была готова сдаться, закрывая глаза, ледяные мужские губы впились в мои. Доминируя, доказывая своё преимущество, преобладая и вознося, с силой требуя ответного поцелуя. И это было так бездушно в своей жадности, так мертвенно в своей нескончаемости, так бессердечно в своей неистовости. Словно северный ветер забрался он в мою голову, выметая оттуда всю боль и отчаяние. И я почувствовала, как моя душа словно парит в высоте. А его губы продолжали ласкать меня, оставляя на коже не остывающие следы чего‑то большего, чем просто страсть или желание обладать.

– Ева, – хрипло простонал Артур, отрываясь от моих губ – Прости меня, Ева. Прости, – шептал он тихо – тихо, прижимая к своей груди.

Он гладил мои волосы, целовал в лоб, снова прижимал к себе, крепко сдавливая в своих объятиях, снова шептал что‑то уже на мёртвом языке, и снова целовал мои губы, не выпуская меня со своих колен до рассвета. А когда я начала засыпать у него на руках, ещё долго сидел, бережно придерживая мою голову, и даже сквозь сон я чувствовала его взгляд, пристально смотрящий лишь на меня.

Глава 5

Будильник в смартфоне, рассчитанный на подъем к лекциям, заливался вовсю. С трудом открыла глаза. Признаков простуды больше не было. Более того, я чувствовала себя просто великолепно. Улыбнулась, дотронувшись до своих губ – казалось, они до сих пор хранили след вчерашних поцелуев Артура. Приподнялась и села, оглядываясь. Покрывало с левой стороны было примято – значит, он спал рядом. Полёт по осуществляющимся мечтам бессовестно прервал повторный сигнал будильника, напоминающий о том, что уже давно пора вернуться в реальность и пойти на учёбу.

Контрастный душ, немного косметики и осталось только выбрать, чтобы надеть. Открыла одну коробку, вторую – здесь было собрано всё, что у меня было из вещей, даже обувь, но только не одежда. Странно, я же ещё вчера переодевалась в своё. И кажется, коробок по количеству стало меньше. Подошла к шкафу, открыла его – он был полон. Только вот вещи совсем не мои, пусть и новые, да и подходили мне по размеру.

Помучилась пару секунд и от безысходности всё же выбрала себе комплект из тёплых широких брюк и рубашки классического стиля тёмно – синего цвета. Строгое серое пальто также нашлось рядом. Едва я успела застегнуть последнюю пуговицу, как дверь открылась, и на пороге появился молодой вампир, с которым я уже успела познакомиться накануне даже дважды.

– Доброе утро, Ева, – поздоровался Ричи.

– Доброе, а где Арт? – поинтересовалась в ответ, складывая чуть не забытые канцелярские принадлежности в сумку.

– Его князь вызвал. Я тебя отвезу вместо него, – пояснил вампир.

Он добродушно улыбался во всю ширину рта, выказывая готовность к сопровождению моей персоны. От вчерашнего смущения не осталось и следа.

Пока Ричи вёз меня до университета, успела прочитать семнадцать сообщений от Ангелины, начинающихся с безобидных 'Где ты?', 'Я беспокоюсь, позвони' и заканчивающихся прямыми угрозами к состоянию моего физического благополучия.

Спустя полчаса я прибыла на место встречи с разгневанной Ангелиной, жаждущей удостовериться, для начала, что со мной всё в порядке, а затем придушить.

– Ева!

Подруга, ожидавшая моего появления у входа в центральный корпус, крепко сжала в объятиях.

– Я так переживала. Могла бы хоть пару слов черкнуть! – негодовала она. – Я возвращаюсь домой – тебя нет, твоих вещей нет. Даже записки не оставила! И что я должна думать?

– Да что со мной будет, – пробормотала в ответ. – Привет.

Ласково улыбнулась, чтобы хоть немного смягчить разгневанную ведьму.

– Что за прикид? – спросила подошедшая Мария. – Ты что, уже диплом получила и на работу вышла?

Недавно инициированная ведьма скептически покосилась на классику серо – синей расцветки, как доказательство своего отрицательного отношения к моему новому образу.

– А тебе бы только посплетничать, – огрызнулась Ангелина в ответ, хватая меня за руку в знак поддержки. – Довольно миленько вообще‑то.

Девушка чуть нахмурила брови, прикусив нижнюю губу. Вот сейчас она явно представила себе что‑то из ряда вон выходящее. Боюсь даже думать что именно.

– У твоего нового поклонника довольно хороший…, – она медленно обвела меня взглядом с ног до головы, сделав паузу, – …пусть и сильно традиционный, вкус.

И в глазах заплясало столько смешинок, что я сразу поняла – пока не расскажу всё до мельчайшей подробности, она меня так и будет держать, не отпуская.

Прозвенел звонок, по идее, во время которого мы уже должны были сидеть в аудитории, и поэтому пришлось быстренько забыть все свои женские разговорчики и мчаться на первую пару.

Распираемая от любопытства, Ангелина прислала мне сообщение, не в силах дождаться перемены. Я забыла поставить на беззвучный режим и потому тут же получила замечание от преподавателя.

Angel: Как ночь прошла?

Eva: Странно…

Angel: Странно… и всё?: – *

Ничего не ответила, только загадочно улыбнулась ей в ответ.

Angel: Говори уже, а то я всем расскажу свою версию В-)

Eva: И весьма разнообразно… О:)

Angel: Что, попробовала все пятьдесят оттенков? 8-)

Eva: Не настолько разнообразно: о

Поверх следующего сообщения от подруги всплыло новое – от Артура.

Art: Во сколько заканчиваются лекции? Я заберу тебя.

Кажется, сама не поняла, как на моём лице появилась жутко довольная блуждающая улыбка, потому взгляд преподавателя, скосившегося на меня, как на умалишённую, заметила вся аудитория.

Eva: Не скажу >((Где моя одежда?

Art: В конфискации.

Eva: Тиран и деспот!!!:_(

Потом я гипнотизировала экран телефона до самого окончания лекции, но Артур так и не ответил. Во время перерыва Ангелина вместе с Машей, донимала меня вопросами о том 'Как это было?', постоянно отпуская двусмысленные замечания, поэтому мне пришлось сдаться и пообещать излить душу по окончанию занятий в кофейне неподалёку.

Следующие три пары я честно пыталась сконцентрироваться на учебном материале, но то и дело поглядывала в меню новых входящих, которых всё не было и не было.

К середине последнего урока написала ему сама.

Eva: Почему мой новый гардероб напоминает старый гардероб моей матери?

Art: Можешь выбрать себе что‑нибудь другое, если не нравится.

Eva: Хорошо: —)

Art: После моего одобрения.

Eva: Ничего короткого?

Art: И обтягивающего.

Eva: Это чтоб я не больше замерзала?:`(

Art: И это тоже. Во сколько тебя забрать?

Прикинула через какое время заканчивается учёба, прибавила пару часов, чтобы посидеть с девочками в кофейне и написала ответ.

Eva: Через два часа. Не опаздывай:)

Art: Со скоростью у меня всё в порядке, если вдруг забыла: —)

– …Преступление признается совершённым по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий или бездействий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия…, – продолжал читать лекцию по криминологии наш куратор.

Он говорил чуть громче, чем обычно, недовольно поглядывая в мою сторону, поэтому пришлось сделать усилие и перестать снова глупо улыбаться в никуда.

Еле дождавшись последнего звонка, девчонки потащили меня в кофейню, в предвкушении обещанного рассказа о моих приключениях.

Кофейню 'ConffeTea' украшали мягкие тона обивки диванной зоны, а яркие акценты на стенах добавляли помещению выдержанную элегантность. Мы приходили сюда почти каждый день после занятий. Аромат кофе создавал ощущение домашнего комфорта и располагал к непринуждённой беседе, и здесь всегда было приятно обсудить дела и полюбезничать. Кроме того, здесь работали весьма привлекательной внешности охранники и официанты, которым не строить глазки было бы просто грешно. Правда раньше 'мы' – это я и Ангелина, а теперь прибавилась ещё и Мария.

– Почему ты переехала? – сразу начала допрос Ангелина.

Сейчас она сильно напоминала мне мать.

Я не ответила, наблюдая за тем, как официант принёс наш заказ и расставил его поверх узорчатой золотистой скатерти. Ответила лишь, когда он удалился подальше.

– Мама, – тяжело вздохнула я.

Дальше можно было уже не объяснять – Ангелина называла мою родительницу ласково 'диктатором' и знала, что если к этому причастна она, то уже ничего не поделаешь. Мария пока ещё с этой мыслью не свыклась.

– Это из‑за того оборотня в клубе, да? – с сожалением спросила рыженькая.

– Угу, – кивнула, наслаждаясь большой порцией горячего шоколада.

– Так чем вы занимались в первую, совместно проведённую ночь? – задала самый интересующий её вопрос Ангелина.

Девушка наклонилась ко мне поближе, видимо, чтобы не пропустить ни слова из сказанного мною. В ответ я лишь демонстративно закатила глаза (пусть немного помучаются) и сделала ещё глоток шоколада.

– Пили…, – сделала вид, что рассматриваю узорчатую скатерть.

– Что пили? – уточнила Маша.

– Водку пили, – честно ответила им.

Звук их разочарованных вздохов почти что вынудил меня прекратить сдерживать смех.

– Ещё кровь пили, – добавила, словно невзначай, вызвав этим самым бурную реакцию с их стороны.

– Ты пила кровь архивампира!

Ангелина не смогла сдержать удивления, и вышло это немного громче, чем стоило бы.

– Тише, – цыкнула на неё.

Молодая пара, сидевшая неподалёку, начала странно коситься в нашу сторону, и мне пришлось вежливо улыбнуться в их адрес.

– Я так и знала, что он странный, – в негодовании вздохнула инициированная ведьма, задумавшись о чём‑то невесёлом.

– Мне пришлось, – оправдалась я.

Следовало сразу пресечь на корню их дальнейшую фантазию на тему 'коварный маниакальный Артур и глупенькая невинная Ева'.

– Я по собственной глупости пошла на улицу в полураздетом виде и сразу же подхватила простуду, а он просто вылечил меня. Артур – нормальный. И не надо тут мелодрам.

– А на улицу зачем пошла? – устало спросила Ангелина.

Обречённость в её глазах демонстрировала, что она уже потеряла надежду выстроить логическую цепочку событий самостоятельно.

– Ну, пошла и пошла, – признаваться – зачем пошла, не хотелось, потому что сама так и не поняла до сих пор по какой причине это сделала. – Не в этом суть, девочки, – сделала театральную паузу, прикусила нижнюю губу, даже глаза прикрыла от нахлынувших воспоминаний. – Он меня поцеловал.

– У – у-у, с этого и надо было начинать! – ткнула меня в локоть одна ведьма, та которая неинициированная, весело подмигивая другой.

– А потом? – тут же оживилась Маша.

– А что потом? Ничего, – округлила глаза, выбрав выражение лица 'мисс невинность'. – Потом я уснула.

– И всё? – состроила кислую физиономию Ангелина.

Разочаровавшись в том, что события не такие уж и насыщенные, как ожидалось, девушка лениво помешивала уже в десятый раз свой давно остывший латте.

– Было ещё кое‑что, – немного посомневавшись, всё же решила поделиться с девочками. – Перед этим со мной что‑то случилось. Как будто сердечный приступ. Воздуха не хватало, и сердце перестало биться.

По телу даже дрожь прошлась от одного воспоминания о болезненных ощущениях.

– Воздуха стало не хватать. Сердце остановилось, – повторила Маша. – Агония по всему телу и судороги, да?

– Да, – в удивлении подтвердила я.

– А что было перед самим приступом?

Прищурив глаза, девушка изучающе уставилась на меня, точно зная, что это 'что‑то' было. Рассказывать мне не хотелось, а потому я промолчала, допивая свой напиток. Инициированная ведьма шумно вздохнула и грустно улыбнулась.

– Он тебя поцеловал во время приступа, да?

Кивнула в ответ, не поднимая глаз.

– Он твою инициацию остановил, подруга, – полным сожаления голосом сказала Маша.

– Твою ж… Вселенную! – выругалась Ангелина.

– Думаешь? – не поверила я ей.

– Знаю.

Дальнейший спор выглядел бы бессмысленно.

Кто, если не она знает, как проходит инициация?

Теперь уже и я призадумалась.

– Зачем ему это?

Зерно сомнения поселилось в моей душе, причём не только по поводу того, что он прервал мою инициацию.

– Инициированная беззащитная неопытная ведьма – это как венец падшего Паладина – очень ценная добыча для любого, – усмехнулась Мария, кладя свою руку поверх моей.

– Венец падшего Паладина? – переспросила вторая девушка.

Теперь уже и Ангелина не понимала о чём идёт речь.

– Паладины – это что‑то вроде архангелов, но выполняющих грязную работёнку, которую святым по статусу не положено делать. Паладины очень сильны и бессмертны. Ни один вид магии на них не действует. А если кто‑то из них совершает проступок, то у них отбирают крылья, но поскольку они технически не ангелы, то демонами они не становятся, а превращаются в обычных людей. Их сила заключается в обруч артефакт, который позволяет им оставаться такими как раньше, только уже без крыльев и высшей благодати Создателя, – на автомате выдала я то, что знала.

– Откуда ты столько знаешь про этих, которые падшие? – удивилась уже Маша.

– Моя мама когда‑то была вынуждена выйти замуж за одного из них, – ни на секунду не задумываясь, ответила им.

Родители, конечно, не любили вспоминать эту часть их прошлого, но всё равно с тех пор не одно измерение обсуждало эту историю, так что от того, что я обмолвилась о ней, вреда не будет.

– Прайм Киринион, правящий в измерении Алнаир, подарил ей половину своего.

– Ого! – восхищению в глазах инициированной ведьмы не было предела.

– А сейчас что с обручем?

– Отчим заключил сделку, – о том, что с Ангелом Смерти я деликатно умолчала, – чтобы убить падшего. Взамен он отдал обе части венца.

– А кесарь оказывается не так и прост, – ухмыльнулась Ангелина, обдумывая сказанное. – Получается, Артур уберёг тебя от непредвиденных обстоятельств?

– Получается, что так, – согласилась я.

Мысли внутри всё больше заставляли задумываться о том, что вчерашний поцелуй был не столь в порыве чувств ко мне, как мне бы того хотелось.

Пластиковая белая коробочка в кармане пальто завибрировала. Артур прислал сообщение.

Art: Что‑то случилось?

Eva: Все норм. Закончу через полчаса.

Убрала смартфон обратно и подозвала официанта, чтобы он приготовил нам счёт.

– Уже собираешься? – с грустью спросила Ангелина.

– Мне надо вернуться в универ. Скоро Артур приедет, – объяснила я,

И снова деликатно умолчала, что он будет ждать меня именно там, а не около кофейни, о визите в которую я даже не сообщила ему.

– А – а-а, понятно, – протянула Маша, – в субботу будет вечеринка по окончанию семестра, придёшь?

Вместе со словами, она достала из сумочки флаер и протянула мне.

С грустью подумала, что вряд ли Артур подпишется на тусовку в обществе пьяных студентов. Тут же вспомнились его светло – зелёные глаза. Прикосновение его сильных рук. И мягкие обжигающие своим холодом губы.

'Быть может наш первый поцелуй был не только первым, но и последним', – с горечью подумала я, складывая в принесённую кожаную обложку купюру за шоколадный напиток.

'…Он твою инициацию остановил, подруга…', – бились в висках слова Маши.

Я не хотела плакать, но слёзы и не спрашивали дозволения, скатываясь с ресниц. Просто обида в душе просилась наружу. И остановить её у меня никак не получалось.

– Ева? – сразу заметили изменение во мне девочки. – Ты что? Что такое?

Их вопросы сыпались в один голос. Мне не хотелось отвечать. Не хотелось плакать. Но слёзы сами капали и капали, предательски обжигая кожу.

– Со мной всё будет в порядке, – отмахнулась от подруг. – Мне просто нужно подышать. До завтра, девочки.

Быстро попрощалась, на ходу надевая пальто, и почти бегом устремилась на улицу. Ноябрьский снег с дождём холодным порывом ударил прямо в лицо. Остановилась, подставляя пылающие щеки во власть стихии. Мне не было холодно. Я привыкла к зиме. А после того, как встретила Артура – и не только привыкла, а полюбила это ощущение озноба на своей коже. Полюбила….

Насколько же я оказалась наивна и глупа, что снова поверила в то, что могу быть нужна тому, кому не нужен никто!

Мокрые капли стекали по лицу, и я подняла его вверх, чтобы жар, всё сильнее распространяющийся по телу вопреки всему, прекратил эту жуткую пытку. Полной грудью я сделала несколько глубоких вдохов, и всё равно не могла надышаться. Не могла пошевелиться. Слишком поздно я осознала, что вчерашний приступ снова начал повторяться. Сердце замедлило стук, постепенно останавливаясь. Ноги подкосились, и я начала падать. Едва подол моего пальто коснулся мокрой мёрзлой земли, как спасительный холод мужских сильных рук подхватил меня, не давая упасть окончательно.

– Ева, – сквозь пылающую пелену бушующего в душе пекла боли, услышала голос Артура. – Что же ты делаешь, Ева?

Его голос звучал с сожалением, с долей упрёка, с чувством крайней печали, но я не хотела слушать. Пытаясь освободиться из его объятий, я продолжала плакать.

– Ты никогда не полюбишь меня, – роняя слёзы, сказала то, что так болело, и было эпицентром свирепствующего пламени, сжигающего меня изнутри.

– Бля, – выругался Артур, с силой встряхивая меня за плечи и ставя на ноги. – Прости меня, дорогая, но ты не оставила мне выбора, – сухим, бесцветным тоном добавил он.

Архивампир посмотрел прямо в мои глаза, поднимая мой подбородок вверх, заставляя и меня смотреть на него.

– Ты забудешь о том, что произошло за последние два дня, Ева. Я для тебя всего лишь телохранитель, приставленный твоей матерью, чтобы охранять тебя. И ничего больше. Ты больше не будешь страдать, не будешь сожалеть, не будешь испытывать ко мне что‑то большее, чем просто понимание, – и отпустил меня, резко отворачиваясь в другую сторону, обхватывая голову руками, поминая Изначальный Хаос, Бездну, которая там родилась и ещё почему‑то мою мать.

Причём архимага Де Алькарро чаще остального, и с сопровождением далеко не лестных эпитетов.

Боль в сердце уже почти достигла пика. Дышать стало невозможно.

– Арт…, не работает, – попыталась объясниться я.

Внушение на меня не подействовало. Пусть мамочка и позволила мне жить жизнью, которой я хочу, но ментальный блок от магистра Риуса всё ещё на месте – то есть в моей голове.

Громко простонав, архивампир развернулся и подхватил меня на руки, снова жутко матерясь, за две секунды перемещаясь с крыльца кофейни до автомобиля, припаркованного им же самим около центрального корпуса университета.

– Мне не всё равно, – бережно усаживая меня на пассажирское сиденье, прошёлся тыльной стороной ладони по моей щеке. – Никогда не было всё равно, – опустился на полусогнутых коленях передо мной. – Никогда, Ева.

– Мне жарко, – срывающимся голосом прошептала ему в ответ.

Между уходящей волной судорог, на смену которой надвигалась новая, ещё более сильная, я едва успела сделать полвдоха. Артур быстро оценил мой приступ удушья, и начал расстёгивать пуговицы пальто. Осознавая, что, скорее всего после того, как закончится моя инициация, то и моё присутствие на Земле уже не станет возможным, перехватила его руку, пытаясь в последний раз ощутить столь желанную близость.

– Ева, – позвал он тихо.

Выражение сострадания в зелёных глазах заставило меня перестать смотреть ему в лицо, и я уткнулась носом в его грудь. Наверное, это было бы романтично, если бы я не свалилась с места прямо на мужчину, ведь он так и сидел на корточках около автомобиля, а дверь была открыта.

Уже вскоре он лежал прямо на припорошенном мокрым снегом асфальте, а я, как тотализатор падения, разумеется, сверху. О не правильности местоположения не подумала. Машинально потянулась к его губам, и закрыла глаза, пытаясь затеряться в ощущениях, чтобы не чувствовать боли, раздирающей мою душу и сознание. Ведь я знала, что спасёт меня. И он знал.

Зарываясь пальцами в его светлые волосы, я бесконечно отчаянно лелеяла надежду, что не останусь не услышанной. В порыве яростного желания унять пытки, в стремлении забыться, я влила все свои эмоции в этот поцелуй. И Артур ответил, яркими резкими и жёсткими касаниями блуждая по моим губам, проникая внутрь, захватывая свою власть. Распалённые чувствами движения быстро становились всё более настойчивыми и утверждающими, пробуждающими новую бурю внутри меня. Бурю, сметающую на своём пути всё, что было до этого.

– Истомина? – раздался прямо над нами голос нашего куратора Дмитрия Николаевича, наряду с лёгким осуждающим покашливанием.

Если быть точнее, то покашливание было лёгким, а вот осуждение очень даже наоборот.

– Бля, – снова выругался Артур, с большим трудом отрываясь от меня.

Архивампир помог мне подняться, нежно и целомудренно целуя в щеку, и даже тепло улыбнулся. А после не прошло и секунды, как ни Артура, ни куратора на территории парковки не стало. Правда, пока я осматривала грязное, мокрое и почему‑то местами порванное пальто абсолютно без пуговиц, архивампир успел вернуться. Один.

– Где Дмитрий Николаевич? – флегматично поинтересовалась, сворачивая испорченный кусок серого драпа.

– Он пошёл погулять, – беспечно пожал плечами блондин.

И, как ни в чём не бывало, сел за руль.

– Он наш куратор, – предупреждающе приподняла бровь. – Ты что с ним сделал?

– Да нормально всё с ним. В отличие от некоторых, у него нет знакомых эмпатов, и как следствие ментальных блоков тоже нет, – еле сдерживая усмешку, сказал Арт.

Едва я успела закрыть дверцу машины, как он наклонился ближе и застегнул на мне ремень безопасности.

– То, что ты сказал. Тебе точно не всё равно? – спросила, пока его лицо ещё около моего, и я могла бы разобрать малейшее изменение, которое должно произойти в следующие секунды.

Ответом мне послужил новый поцелуй. Не такой, как раньше. Долгий, сладостный и затягивающий куда‑то к новому уровню моего восприятия своего тела.

– Точно, – ещё раз проходясь по моим губам ответил Артур.

Внезапно почувствовала, как в моём сердце что‑то теплеет, разливаясь приятной волной по венам. Замерла, пытаясь понять, что это только что было.

– Куда едем? – наконец вернулась в реальность спустя минуту.

Автомобиль тронулся, а мне пришлось слегка приподняться, осматривая в зеркале свои сильно припухшие губы, попутно радуясь, что тушь у меня водостойкая.

– Ну, для начала прикупить два новых пальто.

– А потом?

– А что ты хочешь потом? – спросил, бросив в мою сторону плотоядный заинтересованный взгляд, от которого я тут же покраснела.

– Помимо пальто, ты задолжал мне целый шкаф одежды, – задумчиво кусая сгиб указательного пальца, ответила ему.

– Прекрати, – жёстко среагировал в ответ Артур.

– Что прекратить? – не понимая, с чего бы это такая резкая смена в его интонации, вопросительно посмотрела в ответ. – Ты же сам сказал, что я могу выбрать себе другую одежду.

Мужчина сделал глубокий вдох, прикрывая глаза на мгновение. И это несмотря на то, что мы вообще‑то едем по главной дороге с немалой скоростью! Я, конечно, уверена в его способностях, но на дороге всякое может быть, а потому нервно прикусила палец с большим нажимом, пытаясь успокоиться.

– Прекрати, я сказал, – уже угрожающе произнёс Арт, резко уходя вправо.

– Да что прекратить?! – вскрикнула в сердцах, не понимая, что вообще происходит.

Громкий визг тормозов. Автомобиль остановился уже вскоре. Артур с деланным спокойствием открыл дверцу и вышел на улицу. После сделал несколько кругов по периметру своей 'BMW Vision EfficientDynamics'. Вернулся обратно. Понимающе улыбнулся мне. Поправил свернувшийся ремень безопасности, едва касаясь края моей синей рубашки. И, больше не поворачиваясь в мою сторону, сосредоточился на управлении автомобилем и дороге, пока мы не оказались около большого торгового центра неподалёку.

– А почему ты живёшь в этом городе? – оглядывая высокие своды площадки для более чем ста магазинов, спросила его.

– А почему ты живёшь в этом городе? – вместо того, чтобы ответить передразнил меня, делая акцент на 'ты'.

– Мама решила, что мне не безопасно больше жить в Петербурге, – ответила честно, – а к тому, чтобы жить на Альтерре, я ещё не готова.

Воспоминания о дяде Андрее и его сыновьях, с которыми мне жизнь скучной не казалась никогда, не то что здесь, вызвали грусть. В отличие от прошлой жизни – в этой мне было грустно и одиноко. Ну, по крайней мере, до того, как я встретила Артура.