Текст книги "Приют для миллионера (СИ)"
Автор книги: Александра Микс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
– Я больше не хочу быть в твоих руках после кого-то другого.
– Можно счесть за признание, – дерзкая ухмылка проходится по его лицу.
Я замечаю, что вернулся он другим, замороченным, даже немного холодным и без искры. Не поддается на провокации и не следует за эмоциями. Будто два разных человека с одинаковой неизвестной мне целью.
– Сходи в душ, от тебя разит, – кидаю я.
– Чем же? – Росс почуял ревность.
Он не пьян, но его состояние напоминает именно алкогольное забытье. Когда изо всех сил пытаешься уйти от реальности, стереть остроту памяти. Но исцелялся Росс в чужих руках.
– Знаешь что, я разберусь сама, пожалуй.
Мартин, будто отрезвев, хватает меня за локоть и яростно дергает. В его глазах ясность и понимание происходящего. Он снова взял себя под контроль, и я узнаю эту сконцентрированность.
– Я поеду один. Ты останешься здесь, Элиот присмотрит за тобой.
– Он в качестве надзирателя или няньки?
– Язвишь? Это хорошо.
Мне уж точно не нужен надсмотрщик, но донести это до Росса сейчас не получится. Его мысли заняты совершенно другим, а я могу лишь догадываться, чем именно.
– Если бы я хотела выйти отсюда, никакая охрана меня не остановила бы.
– О, да, женская истерика – мощное средство манипуляции.
– Я что, похожа на ту, кто закатывает истерики?
– А ты собиралась выйти с помощью автомата и парочки гранат? Прости, недооценил твои методы.
Он улыбается, давая понять, что шутит. Его настроение претерпевает молниеносные изменения: теперь он весел и расслаблен. Переключается по щелчку, только надо узнать, как это работает.
– Кстати, второе откровение за утро, Эйва.
– О чем ты?
– Признаешь, что не хочешь уходить отсюда? – мурлычет Росс, прикусывая нижнюю губу.
– Мы смотрим на вещи по разному, Мартин.
Но он уже услышал все, что ему хотелось, выцепил для себя самое главное. Нарисовал полную картину моего эмоционального состояния рядом с ним, вычислил возможные рычаги давления.
Росс уезжает через пару часов, оставляя меня наедине с томительным ожиданием. Он не дал мне выбора, поставил перед фактом, все решив за нас обоих.
Хуже всего не знать, как складывается встреча, а еще ужаснее – не иметь возможности контролировать ситуацию.
С одной стороны, я могла бы помочь сгладить острые углы, с другой – мое присутствие способно дать обратный эффект.
Я почти уверена, что Тоби будет в бешенстве, когда поймет, что я не приехала. Открытого конфликта не случится, но последствия могут быть еще впереди.
Так проходит час-другой.
Я бесцельно брожу по дому периодически наталкиваясь то на домработницу, то на охрану. Обстановка угнетает, не прибежище, а место заключения какое-то.
Яркое солнце вытягивает меня на улицу, и я подставляю лицо под его теплые лучи, слегка запрокинув голову назад. Минута умиротворения и беззаботности, но всего лишь минута. Жаль, что невозможно отключить навязчивые мысли нажатием кнопки.
– Все в порядке, мисс Хилл? – Начальник охраны разрушает мою маленькую идиллию.
На нем темно-синие джинсы, белая футболка и кроссовки. На поясе болтается черная рация, тихо потрескивая время от времени.
– Эйва, Элиот, мое имя Эйва.
– Понял, – он едва заметно улыбается.
Я без стеснения разглядываю его, пока он сверлит меня добродушным взглядом. У него темно-русые волосы, на вид очень жесткие и непослушные, серые глаза и яркий подкупающий румянец на щеках. Он сложен, как подобает начальнику охраны: гора адекватных мышц. Но они не утяжеляют телосложение, не делают его бесполезным шкафом, который громко падает.
– Сколько тебе лет, Элиот?
– Тридцать.
– Без костюма выглядишь моложе.
Мужчина смеется, принимая комплимент. Я улыбаюсь в ответ, не сводя с него глаз. То самое чувство, когда не испытываешь напряжение рядом с малознакомым человеком, наоборот, он вызывает у меня интерес.
Мы зависаем с Элиотом в легком непринужденном диалоге, обсуждая все подряд.
Узнаю, что он не женат и не состоит в отношениях ввиду своей работы, любит триллеры и не переносит табачный дым. Я рассказываю о том, что люблю животных, честность в людях, и признаюсь, что никогда не прыгну с парашютом.
Эта беседа увлекает нас на некоторое время, и я не ощущаю дискомфорта рядом с Элиотом. Неожиданная черта для начальника охраны.
Нас прерывает звонок моего смартфона, номер не определяется.
– Да?
– Привет. У тебя все в порядке?
Я узнаю голос:
– Руперт? Твой телефон не определился.
– Знаю, так надо.
– Со мной все хорошо. Почему ты спрашиваешь?
В трубке слышится непонятное шуршание и мне приходится переспрашивать несколько раз.
– Может, я соскучился. То все время на виду, а теперь тебя нет.
Слышу его улыбку и подыгрываю:
– А я все жду, когда же ты спохватишься. Что у вас там происходит?
– Пока бошки друг другу не оторвали, хотя Тоби на грани.
– Не очень-то обнадеживает, Руперт.
– Не переживай, разрулим. Мне пора. – Руперт вешает трубку не дожидаясь моего ответа.
Разрулим? Руперт и Тоби или Мартин и Руперт? Или каждый сам за себя?
Снова двусмысленные фразы, в которых я теряюсь. Возникает все больше вопросов, и я уже не понимаю, кто какую роль играет.
– Все нормально? – Элиот слегка дотрагивается до моего плеча.
Я лишь киваю, погруженная в собственные размышления. Мне вдруг становится не до разговоров.
Мужчина не решается лезть в чужие дебри, он, видимо, так воспитан.
– Пойду проверю ребят. Еще увидимся, Эйва.
Он задерживает на мне задумчивый взгляд, подбадривающе подмигивает и уходит в сторону главных ворот.
Сутки делятся на странные отрезки: несколько часов я с Мартином и несколько часов без него, затем интервалы повторяются. В промежутках мелькают какие-то люди, приятные и не очень.
Но вскоре Росс вернется, и мы расставим все точки над «i».
Сток переживет, задето лишь его самолюбие, не более. Один выход в свет – и он найдет себя в других объятиях. Остается надеяться, что и про приют он благополучно забудет, остыв между бедер новой женщины.
Я тоже пойду своей дорогой, когда все уляжется, это не будет длиться вечность. А может, я лишь хочу на это надеяться, успокаивая свою расшатанную нервную систему.
Росс возвращается вечером: слышу приближающийся рев моторов.
Выхожу из дома и тороплюсь к центральному въезду.
На территорию заскакивают пять тонированных машин и паркуются в хаотичном порядке рядом с четырьмя автомобилями, что появились здесь вчера.
На подъездную дорожку вываливаются крупные ребята. Они не похожи на элитную охрану, скорее на выдрессированных бойцов. На некоторых камуфляжная одежда, но что-то мне подсказывает, что это не военнообязанные.
Толпа серьезно настроенных мужчин топчется на месте, явно ожидая дальнейших инструкций.
Рядом с прибывшими я замечаю Элиота, он спокоен и сосредоточен, так что становится понятно – он был в курсе.
Наконец в этой куче я нахожу глаза Мартина. Он стоит у крайней машины и смотрит четко на меня. Руки привычно в карманах и, кажется, я привыкаю к этому жесту. Росс делает так в двух случаях: когда серьезно настроен или хочет закрыться от окружающих. Причем вариант зависит от ситуации.
Я развожу руками в немом: «Ну?».
Мартин отмирает и, бросив пару фраз кому-то из рядом стоящих, направляется ко мне. Его напряжение сразу же обжигает – хороших новостей не будет.
– Как ты?
– Сразу к делу, Мартин.
Небрежным касанием руки он взлохмачивает волосы, которые все равно ложатся как надо. Мне бы такую суперспособность.
– Тебе придется задержаться, хочешь ты этого или нет.
– Можно конкретнее? – я закипаю, но лишь от собственных нервов.
– Тоби выдвинул условия: либо он забирает тебя, либо играть будем по-крупному.
Меня удивляет масштаб трагедии, которую разыгрывает Сток, но Мартин уже готовится держать позиции. Какую бы игру не затеял Тоби, мы ее участники, но я все еще сомневаюсь, что он это серьезно.
– Что все это значит?
– Вскоре узнаем, – ухмыляется Росс. – Но партию машин он все же купил.
Я округляю глаза. Мужская природа навсегда останется загадкой для прекрасной половины человечества.
– Он открыто угрожает, а ты ему машины продал?
– Это бизнес, Эйва.
– Ну конечно же, на что не пойдешь ради денег, – прикрикиваю я.
Мартин уводит меня в дом, отрезая от кучи галдящих бойцов, которые уже начинают обращать на нас внимание.
– Тебе не кажется, что это слишком? Точно армию собрал.
– Это меры…
– Предосторожности, – я грубо обрываю его. – Это все отговорки.
– Просто я знаю, кто он, а ты нет.
– Так расскажи мне.
– Рано, – отсекает.
Росс настолько спокоен, что это не может не раздражать. Он не ответит ни на один вопрос, пока в этом не будет необходимости для него самого.
Я снова натыкаюсь на стену упрямства и эгоизма. Но Мартин не действует наугад, он знает, чего ожидать и готовится к этому заранее. Он дает мне хотя бы подсказку, что все не так легко.
– Дело ведь не только во мне?
– Не только.
– Может, тогда есть смысл меня отпустить?
– Ты обещала, что не вернешься к нему, – в голосе сквозит недовольство.
– Я и не собираюсь.
– Он тебя не спросит.
Я собираю картинку по мелким крупицам, сама, без его помощи, но с мелкими наводками. Иногда кусочек пазла начинает походить хотя бы на что-то, но Росс вновь вытаскивает деталь.
– Это точно не старые счеты, вы познакомились на моих глазах.
Или это Сток познакомился с Россом на моих глазах, а сам Мартин готовился к этой встрече…
Вслух я это не произношу, но мне кажется, что этот вариант не стоит упускать из вида.
Росс улыбается, мягко, искренне, молчаливо бросая мне: «Ты снова права».
Я окунаюсь в обратную сторону дорогой жизни, где у каждого припрятан скелет в шкафу. Где о доверии говорят с фальшью, а о людях, как о вещах. Моя сказка закончилась, щедро одаривая жестокой реальностью. Чем больше я узнаю, тем ярче горят мосты к прежней жизни.
Меня закручивает в чужой водоворот и только бы выбросило раньше, чем он поглотит меня окончательно. Ведь всегда есть точка невозврата, после которой что бы ты не делал, обратно не вернуться и прежним не стать.
– Ты действительно предлагаешь мне сидеть здесь взаперти, прячась от ревнивого экс жениха?
– Вы не были обручены.
Я шумно выдыхаю, устав от хождения по кругу. Бестолковые разговоры выматывают.
– Ты акцентируешь внимание не на том.
– Мне нужно обсуждать с тобой подонков?
– Конечно, со мной лучше вообще ничего не обсуждать. Зачем? Лучше нагнать толпу головорезов и закрыть меня на сто замков.
Одно стремительное движение и Росс оказывается рядом. Его ладони накрывают мои плечи, притягивая к себе.
Необузданные порывы нежности не в те моменты придают пикантности.
Он играет со мной, чтобы не отвечать на вопросы. Но я тоже умею играть, несмотря на все его уловки.
– Ты снова прикасаешься ко мне, – рычу, утопая в его объятиях.
– Потому что не могу иначе рядом с тобой.
– После кого-то… – снова признаю свою слабость.
Меня это волнует, безразлично уже не получится, как бы не старалась. Мартин правильно отметил – я уже призналась в своих истинных чувствах.
Его близость заставляет умолкнуть мысленный речитатив. Росс заполняет все пространство вокруг меня и каждую клеточку внутри.
– Все не так, – шепот в ответ.
Он не дает мне спорить, находит своими губами мои и срывает с них слова возмущения. Подхватывает на руки, несет в спальню, в ту, что я выбрала сама. Но я знаю – это именно его спальня, мы делим ее на двоих.
Росс бросает меня на постель так, что я улавливаю его жесткий настрой. Он не собирается церемониться, он уже завелся. Это открывает его другую сторону, которую он не слишком-то и скрывал с момента нашего знакомства.
Мартин нависает надо мной, оперевшись руками о постель по обе стороны от моих растрепанных волос. Его изучающий взгляд скользит по моему лицу, заостряя внимание на ярко очерченных губах.
Мужчина в одно мгновение расправляется с моей одеждой, оставляя себе преимущество, ведь он все еще одет.
Я тянусь к пуговицам его рубашки, и он дает мне расстегнуть их все. Одна за одной, медленно, неторопливо. Его глаза полыхают пламенем, но он ждет. Росс знает, что возьмет меня и искушает нас обоих.
С ремнем я уже не справляюсь, пальцы дрожат от желания, и Мартин победно ухмыляется, отводя мои руки в сторону.
Он заканчивает начатое мной сам, одаривая меня снисходительным взглядом. Теперь мы на равных и можем доиграть эту партию, хотя я уже готова уступить.
Его губы добираются до моей шеи, прикосновения становятся грубее, чем того требует нежная кожа. Эта страсть не может не восторгать. Она дурманит разум, притупляя все, кроме вожделения.
Горячие ладони проходятся по внутренней стороне бедер, разводя ноги в стороны, и этот момент отпечатывается в моей памяти. На пике возбуждения, во власти мужчины, от которого веет силой и уверенностью.
Секунда, и Росс заполняет меня изнутри, заставляя дыхание сбиться. Он идеал, и подходит мне, словно подобран тот самый заветный ключ.
Закрываю глаза, растворяясь в волне блаженства, но он не дает мне делать так, как хочу я.
– Смотри на меня!
Он делает жесткий толчок бедрами, заставляя выполнить его просьбу. Я с трудом концентрируюсь на его лицо, это стоит больших усилий. Каждое его движение приносит столько удовольствия, что контролировать себя становится невозможно.
Крепкие руки впиваются в мою талию, хватка становится сильнее. Кожу саднит и, наверняка, останутся следы от его пальцев, но сейчас это наименьшее, что меня волнует.
Он продолжает смотреть мне в глаза, упиваясь своей властью над моим телом. Его распаляет картина, что открывается перед ним: мои щеки, румяные от такого марафона, запутанные от собственных рук волосы и обкусанные губы, с которых срываются громкие стоны.
Росс уже далек от нежности, он наращивает темп и не заботится о моем комфорте. На удивление все это заводит меня еще больше: наслаждение, граничащее с легкой болью.
Мартину нравится наблюдать, нравится моя реакция на его действия и произведенный им эффект. В переплетении этих чувств и ощущений я все же замечаю восхищение Росса. Он выглядит так, будто заполучил самое лучшее. Именно поэтому его руки так крепко держат меня.
– Эйва, – хрипло выдыхает он, понимая, что я на грани и уже не слышу его.
Вместо ответа снова стон, громкий, протяжный. Буквы не желают выстраиваться в нужном порядке.
Россу жутко льстит мой экстаз, но сейчас его не удовлетворяет мое мысленное отсутствие и вновь опущенные веки. Он жаждет, чтобы я видела его и осознавала, кто это делает со мной.
Он наклоняется вперед, и его пальцы фиксируют мое лицо, впиваясь в скулы.
Ему даже приходится на секунду остановиться, чтобы привести меня в чувство.
– Взгляни на меня.
Я смотрю, смотрю старательно, демонстрируя полное понимание.
Он снова двигается, еще жестче, буквально вдавливая меня в упругий матрац постели.
Грань близка и я даю ему то, что он так упрямо выпрашивает.
Я срываюсь в пропасть с его именем на губах:
– Мартин.
Росс не выдерживает таких бурных эмоций и получает разрядку, отстав лишь на несколько мгновений.
Та же знакомая атмосфера: горячее дыхание, влажное тело и мужской парфюм, который стал визитной карточкой Росса.
Он остается лежать сверху, уткнувшись мне в плечо. Его дыхание медленно приходит в норму, но мужчина не спешит отстраняться.
– Я начинаю задыхаться, – выдавливаю я, – только теперь от другого, ты тяжелый.
Слышу его улыбку, и как становится легче: Мартин переносит свой вес на рельефные каменные руки.
– Может, ты просто слезешь? – не унимаюсь я.
Росс поднимает голову, заглядывает мне в глаза, а затем целует, слишком осторожно, но он не подкрадывается, не прощупывает почву: он уже все решил – я здесь и я теперь с ним.
Ожидание, нервы и физический контакт вымотали меня настолько, что я отключаюсь прямо в руках Мартина.
Нега добивает, заставляя отдаться временному беспамятству. Я слышу, как Росс подбирает одежду, как щелкает пряжка его ремня, который совсем недавно отказывался мне поддаваться. Чувствую мягкий плед, укрывающий меня от груди до пальцев ног, и его влажные губы на своем виске.
– Отдыхай, девочка.
Мне хочется схватить его за руку, заставить остаться, но я едва ли могу улавливать его слова.
***
Я просыпаюсь в том же положении, что и уснула. Настолько спокойно и устало, даже шевелиться не потребовалось.
Оглядываю спальню, утонувшую в полумраке. На улице уже темно и, кажется, за полночь.
Заставляю себя встать, придерживая покрывало одной рукой.
Сумка с вещами так и валяется на полу, умоляя найти полки для ее содержимого. Я и сама не прочь, потому что не переношу мятые вещи.
Я нахожу любимое вискозное платье с ненавязчивым цветочным принтом. Оно короткое, но недостаточно, чтобы оголить ягодицы при неосторожном движении. Нарушать тишину дома неуместным стуком каблуков не хочется, и я выбираю мюли, которые дождались своей очереди.
Выскальзываю из комнаты, не прикрывая за собой дверь.
Больше всего мне хочется найти Мартина и заглянуть ему в глаза. Посмотреть, какой он видит меня сейчас, после стихнувших от близости эмоций.
Из гостиной доносятся приглушенные мужские голоса: то ли спор, то ли разговор, не разобрать.
Замерев на первых ступеньках, я вслушиваюсь в четкие фразы.
– Он вцепился в нее мертвой хваткой. Идет на все, чтобы достать, – мужской голос наполняет помещение.
Второй я узнаю сразу. Баритон Росса словно мед для моих ушей:
– Она может знать лишнее?
– Вряд ли. Интереса с ее стороны к его делам не было совсем. Он же не дурак.
Пока я пытаюсь понять о чем, а вернее о ком идет речь, упускаю одну важную деталь, и осознание приходит не сразу.
– Все, как она и говорила, – чуть тише произносит Мартин, словно это мысли вслух. – Знаешь, кажется, что он все-таки дурак.
– Пусть остается пока у тебя?
Голос гостя, бесспорно, мне знаком, и с каждым словом он звенит в моей голове яснее. Я все отчетливее вижу перед собой его обладателя, но не могу поверить до конца.
Торопливо спускаюсь по лестнице, я должна увидеть его лицо.
Он сидит на краю дивана ко мне спиной, но я узнаю его: массивные, слегка покатые плечи и коротко стриженные волосы. Этот ракурс мне хорошо знаком, он как слайд, который останется в галерее памяти навсегда.
Росс замечает меня, ведь он стоит ко мне лицом. Мое замешательство не вводит его в ступор по понятным причинам. Очевидно, что мужчины знакомы не первый день, больше нет смысла скрывать.
Я все еще крадусь, мелкими шажками огибая диван. Взгляд Мартина выдает меня, и его собеседник оборачивается.
– Руперт?
Это действительно он. Человек, с которым я провела почти что бок о бок полтора года. Он как напоминание о прошлой жизни, что была не так плоха до недавнего времени.
Водитель Стока поднимается на ноги с легкой растерянностью. Он точно начнет сам, просто не знает с чего.
– Что я здесь делаю? – произносит за меня Руперт.
Непреодолимое желание дотронуться до него возникает почти сразу, и я подбираюсь ближе. Он знает, для чего я подошла и, по-доброму улыбаясь, сгребает меня в охапку.
Руперт был для меня тем спасительным островком, который жизненно необходим, когда тонешь в буднях чужой жизни. Сначала я не замечала его, просто водитель Стока, просто персонал. Но он заставил обратить на себя внимание.
– Я же говорил, что соскучился. – Руперт смеется, а я понимаю, что тоже скучала.
Мартин, до этого молча наблюдавший за нами, подает голос:
– Руперт.
Скользкие, едва уловимые, чтобы зацепиться, нотки ревности. Он уже твердо обозначил мне несколько часов назад, что я теперь с ним. И сейчас еще раз напоминает.
Мы с Рупертом размыкаем объятия и отступаем друг о друга. Теперь, когда первое удивление схлынуло, я замечаю стопку бумаг, разбросанных по стеклянному столику.
Я вырываю отдельные слова, имена, названия и, конечно же, фотографию Тоби.
– Что это? – я тычу пальцем на листы.
Росс подходит ко мне вплотную, как бы невзначай касаясь плечом моих лопаток.
– Это досье на Стока, милая.
– И вы, все-таки, знакомы, – я поочередно указываю пальцем то на Рупа, то на Мартина.
Я не спрашиваю, а утверждаю, подогревая слова укоризненной интонацией.
– Давно догадывалась? – кидает Руперт.
– После той встречи в парке, когда ты так легко оставил меня с ним наедине, – киваю головой в сторону Мартина, который все еще стоит рядом со мной.
– Разве она не прелесть? – хрипит Росс.
Он наклоняется вперед и кладет подбородок мне на плечо, руками обвивая талию в собственническом жесте.
– Я все хочу спросить, как давно вы знакомы?
Мартин не сдерживает смешок и закашливается, выставляя руку вперед в извиняющемся жесте.
– Ты удивишься насколько давно, – шепот Мартина зловеще касается моего уха, будто я должна узнать нечто страшное.
Росс ведет себя слишком вызывающе, даже вульгарно. Я не узнаю его поведения, словно все это большая насмешка. Похоже, это мимолетная ревность подстегивает его на своеобразную агрессию. И я намерена разобраться с этим, но не сейчас.
Я продолжаю сверлить вопросительным взглядом Руперта, пока он не сдается:
– Мартин мой брат.
Глава 14
Если бы я училась у Идиллии Росс актерскому мастерству, я бы могла театрально упасть в обморок. Но придётся переносить новость на своих двоих.
Поворот событий слишком резкий, чтобы не впечататься головой в стекло. И еще эта неразумная привычка не пристегиваться. Ремень уже давно болтается без надобности.
– Более дурацкого объяснения ситуации и не придумаешь, – выдыхаю я.
Братья… Кажется, я вообще теряю связь с реальностью.
Когда я повстречала Тоби, Руперт уже работал на него водителем и личным охранником. Судя по их отношениям, на работу Рупа приняли довольно давно. А вот появление Мартина все больше отдаляется от случайности.
Мартин, наконец, отходит от меня, выбирая позицию рядом с братом:
– Что, не похожи?
Росс словно издевается, чего не скажешь о Рупе. Его раскаивающийся вид заставляет мое недовольство стихнуть. Он контраст, полная противоположность Мартину.
– Не похожи совершенно. Ни внешне, ни внутренне.
– О, так мы с тобой, братец, еще и потягаться можем. Даже несмотря на то, что ты младше меня на два года.
Меня все же беспокоит поведение Мартина, и я решаюсь спросить:
– Что тебя так раздражает, Мартин?
– Меня мучает один вопрос, уже как минут пятнадцать, – Росс делает паузу и все с той же ухмылкой продолжает: – Вы часто так обнимаетесь?
Нет! Нет, нет и еще раз нет. Я будто вижу Стока с его ревностью и агрессией. Не хочу обратно, не хочу в эту кабалу тирании и господства. Росс, как любой мужчина собственник, но далеко ли он сможет зайти со своими варварскими замашками?
Мартин осекается, видимо, мое бледное лицо грозит надвигающимся обмороком. В глазах потухает враждебный огонек, сменяясь привычным зеленовато-голубым оттенком.
Руперт на фоне старшего брата выглядит более спокойным, сдержанным, мягким. Мартин другой, я уже чувствую это, он холерик. С ним не будет легко, не будет ровно и плавно. И я по-прежнему не знаю его. От этой мысли копится страх натворить дел и прийти в очередной тупик.
Росс бросает беглый взгляд по моему наряду и улыбается каким-то своим мыслям. Я почему-то машинально одергиваю платье на бедрах, хотя никогда так не делаю.
Он заставляет меня смущаться, определенно, заставляет. Только от его взгляда я чувствую себя беззащитной и слабой, что даже одежду стала поправлять, незримо защищаясь. А ведь раньше меня не мог смутить ни один мужчина.
– Почему вы мне не сказали, что вы братья? – я обращаюсь к обоим, но смотрю почему-то именно на Руперта.
– Тогда бы пришлось говорить «Б», Эйва. А тебя совершенно ни к чему впутывать, – голос Рупа звучит убаюкивающе, но недостаточно.
– Да что у вас вообще творится?
Солидарно молчат, не желая посвящать меня в мужские дела. Один смотрит мягко, другой жестче. Росс снова зацепился за меня взглядом, дай волю и он разденет меня прямо здесь.
– Ты сливаешь информацию на своего босса? – я максимально увожу от себя внимание, обращаясь к Руперту.
Мартин открывает бутылку виски и щедро наполняет два стакана, в которых уже покоятся камни для охлаждения напитка:
– Все намного интереснее, милая.
Росс обозначает границы даже для собственного брата, указывая, за какую черту лучше не заходить. Он уже дважды назвал меня «милой», подчеркнуто громко, с выраженным акцентом.
Я не испытывала такой тяги к Стоку, даже когда он называл меня уменьшительно-ласкательными. Но от фраз Мартина у меня подгибаются колени и расходится приятная дрожь по телу. Пора признаться себе, что он уже в моей голове и это, похоже, только начало.
Легкую улыбку на своем лице я чувствую слишком поздно, Мартин ее уже заметил. Он снова откровенно любуется мной, наслаждается моим присутствием. И это трудно не заметить.
– Так ты работаешь на Стока или нет? – не унимаюсь я.
Руперт тяжело вздыхает, ища поддержки у Мартина, но тот интригующе молчит.
– Работаю на Стока, но помогаю брату в некоторых моментах.
Мартин усмехается, кажется, это не тот ответ, на который он рассчитывал.
– Ты тоже не скажешь, что на самом деле происходит, Руп?
– Мы разберемся с этим раньше, чем ты вникнешь в суть. Не забивай себе голову, Эйва.
На меня накатывает очередной приступ злости. Я оказалась в эпицентре событий, но до сих пор единственная, кто абсолютно ничего не знает.
– Вы слышите себя? Так нельзя. Мартин меня запугал, запер в своем доме, выставил охрану. Теперь я узнаю, что вы братья и играете против Стока, – негодую я. – А ты, Руперт? Кто ты такой? Какова во всем этом твоя роль?
– Она задает правильные вопросы, братец, – цедит Росс с непривычной хрипотцой в голосе. – И задает их тебе.
Руперт намного мягче Мартина и всегда готов идти на уступки. Это читается в его взгляде, в осторожных ненавязчивых фразах. Быть может, виной всему наше теплое отношение друг к другу, но он поддается.
– Строительная компания Стока лишь ширма, он занимается грязными делами, которые приносят ему еще больше денег и власти. Он замешан в убийствах, пропаже людей и незаконном обороте запрещенных препаратов.
– А причем здесь вы, ребята?
– Личный интерес, – вклинивается в разговор Мартин. – Вдобавок, я лично перешел ему дорогу, когда забрал его женщину. Видимо, у него на тебя были большие планы.
– У тебя, Росс, на меня тоже планы?
Он заигрывающе прищуривается, делая глоток виски:
– Ты и есть мой план, милая.
Руперт откашливается, напоминая брату, что мы отошли от темы.
– Эйва, Тоби влиятелен и опасен, за ним стоят непростые люди. И то, что ты ушла с Мартином, – Руперт одаривает брата красноречивым взглядом, – только усугубило наше положение. Он, считай, ему в карман залез.
– А как я мог оставить такой бриллиант, когда он единственный в своем роде? – парирует Росс.
Я игнорирую демонстративный комплимент, обращаясь только к младшему брату:
– Это усугубило ваше положение, не мое.
– Мартин тебя на руках не выносил, ты сама с ним пошла. Я видел записи с камер видеонаблюдения, – прикрикивает Руперт. – Это предательство Тоби тебе не простит.
Повисает гнетущая тишина.
Паршиво ощущать себя зависимой от других, особенно, когда совершенно не понимаешь, что происходит. А происходит что-то очень серьезное и, думаю, это только вершина айсберга, который раскалывать придется именно мне.
Если все, как говорит Руперт, то я непременно лишусь не только приюта, но и собственной жизни. А значит, только Росс может гарантировать мою безопасность.
Я поднимаю глаза на Мартина и прочитываю в них все, о чем он думаем. Он не отдаст меня и не позволит, чтобы со мной что-то случилось. Это теперь зона его ответственности и его приоритет.
А самое подкупающее, что рядом с ним я чувствую себя на своем месте.
– Раз мы теперь все в одной лодке, я хочу знать больше.
Мужчины некоторое время молчат, переговариваясь лишь взглядами. Сейчас тот самый определяющий момент, от которого будет зависеть дальнейшее положение вещей. Какое бы решение они не приняли, отвечать им все равно придется.
– Хорошо, – наконец кивает Мартин, – узнаешь все по ходу действий.
Руперт лишь смиренно вздыхает, понимая, что перечить брату пустая затея. Я и сама это уже вычислила, если Росс поставил цель, то дело лишь за ее достижением. Он не делает шаг назад и не прогибается, от этого и железобетонное спокойствие.
– Надо ехать в клуб, договориться о встречах, – Руперт собирает бумаги со стола.
– Оставь это здесь, пусть она читает, – останавливает брата Мартин.
В странных отношениях двух братьев явно ведет Росс. Младший безоговорочно уступает старшему, но в глазах постоянное раздражение от неугодных ему решений.
– Я поеду с вами, – испытываю судьбу.
– Нет!
– Нет!
Оба мужчины высказывают свое мнение, что ставит точку в моем участии.
– Эйва, с места в карьер – не слишком хорошая затея. – Руп мягче, определенно мягче, добрее и сострадательнее.
– Сегодня ты не в деле. Мы поедем с Крисом. Элиот останется с тобой, он теперь твой охранник. – Росс не уговаривает, он отсекает, жестко.
Руперт подходит довольно близко и кладет руку мне на плечо, слегка сжимая. На большее он не решается в присутствии неуравновешенного брата. Он смотрит на меня тем взглядом, которым смотрел все полтора года: ласковым, снисходительным и немного жадным.
Я привыкла к нему, привыкла к его косвенному присутствию в своей жизни. Только сейчас судьба заставила посмотреть на него по-другому, ни как на водителя миллионера. Он мужчина, не мальчишка. Красивый, высокий, спортивного телосложения, как и все, кто окружает меня в последнее время.
– Не переживай, разрулим, – Руперт открыто улыбается, заставляя улыбаться в ответ.
– Найди Криса, – небрежно бросает Росс младшему брату, отсылая его подальше.
Руперт удаляется, оставляя нас наедине.
– Что за клуб, Мартин?
– В моем владении несколько клубов в городе и прочий бизнес.
– Это те самые клубы, в которых полно развратных женщин, что готовы залезть на таких как ты верхом?
Мартин снова включает хищника и медленно подкрадывается, пока между нами почти не остается расстояния.
– Постарайся больше не обниматься с посторонними мужчинами. Даже если это мои родственники.
– Я, между прочим, знаю Рупа дольше, чем тебя.
– Но трахаю тебя я, а не он.
Мартин снова заговорил низким голосом, который наполнился угрожающей вибрацией.
– Эй, а по-вежливее нельзя?
– Я сама вежливость, милая, когда меня не злят.
– О, так тебя объятия так вывели из равновесия? Ну надо же. Где же тот ласковый и заботливый покоритель женских сердец.
– Он перед вами, мисс Хилл. Просто постарайтесь не будить мою темную сторону.
Мартин впивается в мои губы, заставляя утонуть в нахлынувшей нежности. Этот мужчина может быть разным: грубым и неуступчивым, потом мягким и податливым. Мне многое предстоит узнать о нем, но я уже чувствую его каждой клеточкой.
Непроизвольно подчиняюсь, впитываю его и иду на поводу. Я привыкла к этому напору и больше не сопротивляюсь.
