Текст книги "Денис Котик и Замок Хитрецов"

Автор книги: Александр Зорич

Соавторы: Сергей Челяев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

– Сейчас ты еще не так мигать будешь, – сообщил Денис. – Сейчас вы все просто прищуритесь, дорогие мои однокашники и однокорытники.

И он широким жестом обвел накрытый стол.

– То, что рассказал мне сегодня Петер – между прочим, под большим секретом...

Денис выдержал гениальную театральную паузу, за которую великий теоретик Станиславский, наверное, поставил бы ему нерукотворный памятник. А друзья, те просто готовы были растерзать его на месте, потому что уже сгорали от нетерпения.

– Является новостью только для нас. Тех, кто не посвящен в тайны Магисториума, – закончил мысль Денис и подмигнул друзьям. – А теперь держитесь крепче за стулья. В Академии нордов существует тайное общество. И оно действует, как я понимаю, и если верить Петеру, уже не одно столетие.

– Ну, в Академии волшебства вполне могут существовать секреты от рядовых членов и учеников, – резонно заметил Антон.

– Согласен, – кивнул Денис. – Только здесь совсем другой коленкор. Братство Хитрецов – так они себя называют. Неплохо, да?

– Да кто – они-то? – не выдержав, чуть ли не плачущим голосом взмолился Максим, обожающий чужие секреты и страшные тайны. – Не томи, Денисыч...

– А я разве еще не сказал? – невинным тоном осведомился Денис. При этом Макс отчетливо скрипнул зубами, а Антон негодующе покачал головой. Терпению друзей уже пришел конец, и Денис понял, что дальше испытывать его на прочность будет опасно для его собственного здоровья.

– Ладно-ладно, – поспешно замахал он руками, – каюсь и открываю стр-р-рашную тайну. В этом Братстве, похоже, нет ни одного преподавателя. Все его члены – местные воспитанники. Ученики, одним словом.

– И что? – тупо промолвил Максим. Антон же нахмурился.

– Именно это Братство и правит всем замком, – повторил Денис слова Петера. – Но только в ночное время. Когда все взрослые из него уходят. Предположу, что они поэтому и не живут в замке. Как и слуги. То есть обслуживающий персонал.

Некоторое время все трое молчали. Затем Максим задумчиво пробормотал:

– Я-а-сненько...

– Ну да? – подколол его Антон, что он, честно говоря, делал нечасто. – И что же тебе ясно?

– Честно говоря, чего-то такого я тут и ожидал, – признался Макс. – Когда сравнивал их занятия и наши, в Лицее. И эта возмутительная сценка, когда все напали на одного Петера... Уж больно покладистые местные преподаватели. Наставнички... – презрительно протянул он.

– А чего ты сейчас злишься? – пожал плечами Антон. – Нам-то какое дело до их порядков? Как приехали, так и уедем, только нас и видели. Пусть живут по своим уставам, нам-то что...

– Как это – что? – возмутился Максим. – Ты что, Антошка, забыл уже?

И, глядя в свое одутловатое, искаженное кривизной отражение на медном боку самовара, он медленно процитировал:

"Убирайтесь туда, откуда пришли. Чем скорее, тем лучше. Иначе – тьма".

Затем Максим поднял сразу заметно посерьезневшие глаза:

– Поняли теперь, что значит – тьма? Это – их время. Истинных хозяев Магисториума. И, честно говоря, я совсем не удивлюсь, если окажется, что здесь замешана черная магия. И среди воспитанников Академии есть ее адепты.

– У меня такое ощущение, что ты сам этого жаждешь. Хотя – может быть, вполне может случиться и такое... – покивал Антон, рассеянно водя пальцем по лужице воды, пролитой под носиком самовара на клеенчатую скатерть. – Во всяком случае, угроза неизвестных анонимов теперь мне представляется совсем в ином свете.

– Еще бы! – с жаром подхватил Макс, умевший очень быстро переходить от одного состояния души к совершенно иному, и зачастую – прямо противоположному. – А ты что думаешь, Денис?

– Не знаю, – признался Деня. – Но меня почему-то очень занимает одна штука.

Он вздохнул и отставил в сторону чашку с остывшим чаем.

– Почему все взрослые так боятся оставаться в замке на ночь? И как это может быть связано с Братством этих самых Хитрецов?

– Ты считаешь, тут есть связь? – спросил Антон. – Может, воспитанники просто пользуются тем, что преподаватели ночуют в своих домах? А не в сыром и холодном замке?

– Думаю, есть, – кивнул Денис. – И что-то мне подсказывает, что разгадка, скорее всего, не сулит нам ничего хорошего.

– Это еще почему? – криво усмехнулся Максим и воинственно взглянул на занавешенное окно.

– Потому что мы тоже ночуем в замке, – отрезал Денис. – И заметь, вместе с нами тут остаются на ночь наши преподаватели. Их тоже почему-то хозяева замка не удосужились поселить за крепостными стенами.

Максим почесал в затылке. Но вдруг, словно спохватившись, хлопнул себя по лбу.

– Чер-р-рт! Совсем забыл! У нас ведь тоже есть кое-какие новости. Смотри-ка, что мы видели сегодня возле дальнего продуктового склада...

Антон вынул из кармана сложенный вчетверо блокнотный листок и развернул его на столе. Все трое склонились над бумагой. И Денис увидел рисунок.

На нем очень умело был запечатлен след животного, скорее всего, какого-то грызуна. Денису и прежде приходилось видеть на снегу мышиные следы. И этот был очень похож, благо рисовал явно Антон. У него был хороший глазомер и художественные способности.

Некоторое время Денис рассматривал рисунок, после чего вопросительно глянул на друзей.

– Этот след мы с Антоном случайно увидели около дверей подвала, где замковый склад хлеба, муки и всяких круп, – пояснил Макс. – Два дня назад, как мы уже потихоньку выяснили, туда сгружали мешки с мукой. А если вы их представите, они всегда в муке, и немного муки просыпалось при разгрузке. Там у входа положили бетон, и сверху бетонный козырек закрывает вход от дождя. Поэтому и не размыло водой. И след сохранился.

– А что в нем такого особенного? – удивился Денис. – Возле складов самое место бегать разным мышам и крысам. Шныряют везде, норовят что-нибудь стащить. Мука, что просыпалась, как раз их и привлекла, – резонно предположил он.

– Именно, – с жаром подхватил Макс. – Вот только есть тут одна существенная особенность. Антон, покажи свою ногу.

Антон кивнул и задрал ногу, продемонстрировав друзьям запыленную кроссовку и махристую штанину черных джинсов.

– Видал? – торжественно провозгласил Максим.

– Нога как нога, – пожал плечами недоумевающий Денис. – А что в ней такого особенного-то?

– В ней – ничего, – согласился Макс. – А вот эта, – он кивнул на бумагу с рисунком, – была точь-в-точь такого же размера, что и лапа Антошки. С сорок третьего на сорок четвертый размер. Ничего себе мышка, а?

– Да это уже не мышь, а, пожалуй, вся крыса будет, – поддакнул Антон, опуская, наконец, ногу.

– Точно, крысевич, – кивнул Макс. – Пасюк монстровидный необыкновенный. Ну, Денис, что скажешь?

– Только одно, – убежденно сказал Денис, с трудом переведя дух. – Я бы не хотел встретиться на узенькой один на один с тем, кто оставляет такие следы. Ни за какие коврижки!

И он без сожаления отложил уже надкусанный ломоть пирога с малиной. Еще совсем недавний аппетит Дениса быстро улетучился, и на душе кривыми и тупыми когтями заскребли невидимые кошки. По всему видать, подобные мышки были не по вкусу даже им; и, видимо, не случайно они приходились Денису старинной родней.

ИСТОРИЯ ДЕСЯТАЯ. ХВОСТЫ И ЗУБЫ

Весь следующий день Денис был погружен в раздумья, так что даже не всегда слышал, о чем говорили на уроке. Впрочем, особой беды здесь не было: сегодня занятия проводили лицейские Библиотекарь и Архивариус.

В свое время Денис потратил целых три дня на изучение системы библиотечных архивов. Польщенный любознательностью мальчика, старый Библиотекарь долго беседовал с Денисом и даже позволил ему побывать в отделе редких рукописей и самостоятельно там поработать, хотя и очень недолго.

Там Денис свел знакомство с Архивариусом, которому были доступны самые сокровенные секреты Лицея. Так уж устроено на свете, что ответы на наши сегодняшние вопросы и пути решения завтрашних проблем зачастую лежат именно в прошлом. А самое лучшее хранилище информации из прошлого, это, конечно же, архивы, и чем они больше, тем лучше.

Разумеется, Денис не сказал ни тому, ни другому чародею книг и старых свитков самого главного.

Что на самом деле его не так уж сильно интересуют градации библиотечных каталогов по магической минералогии и экспериментальной алхимии или, скажем, характеристики влажности и температуры, при которых следует хранить строго засекреченную информацию. К примеру, о таких таинственных островах, как Гремучий и Ничейный.

В то время Денис Котик пытливо и целеустремленно разыскивал любые сведения о своих предках.

Но к своему глубочайшему изумлению за целых три дня библиотечного корпения над пыльными книгами и рукописными манускриптами он обнаружил лишь схематические данные о родовых пращурах (и о своем в том числе), скупые упоминания в летописях и хрониках каких-то имен, не то дальних родственников, не то просто однофамильцев. И еще – отрывочное рукописное собрание сочинений широко известного в узких окололитературных кругах поэта-реформатора Варфоломея Вдохновенного. Плюс – неизвестный том лирики, написанной этим поэтом, по всей видимости, в годы юношества и первых сердечных увлечений.

Как ни странно, полистав тексты, Денис счел наилучшими у Варфоломея именно ранние стихи. Такое же впечатление у него когда-то осталось при первом, беглом знакомстве с юношеским циклом великого поэта Александра Блока "Стихи о Прекрасной Даме".

Некоторые вирши Варфоломея были Денису очень близки, поскольку повествовали о несчастной любви, необъяснимом нраве коварных девиц и смутном разочаровании во всем сущем на земле. Вплоть до помыслов о самоубийстве из папенькиного длинноствольного пистолета, хранимого, по всей видимости, в старом чулане со времен не то прусской, не то турецкой войны.

Об этом Варфоломей писал и вдохновенно, и откровенно:

О, жизнь никчемная, в Ее руках игрушка!

Коварная, капризная подружка!

В моей руке не дрогнет пистолет.

Схожу в чулан – а вдруг патронов нет?

Разумеется, Денисовы помыслы на сердечные темы не простирались столь далеко и фатально. Но как мужчина и родственник он вполне мог понять самоотверженность и пылкость юного поэта Варфоломея. Денису даже показалось, что они вполне могли бы подружиться, если бы не роковая разница во времени.

Кроме этих разрозненных сведений больше ничего Денис о Котиках не нашел. Ни о прародителях своего рода, ни о волшебниках и чародеях, которые, Денис был уверен, должны были фигурировать на протяжении веков.

И даже о бабушке, Вере Николаевне, не говоря уже о ее двух других сестрах, Надежде и Любови, не было фактически ничего. А если даже в архивах Лицея чародейства и волшебства не осталось ни строчки о бабе-Вере, значит, тут дело нечисто.

На прямые вопросы о его родственниках по волшебной линии пожилой Архивариус ответил уклончиво; можно сказать, ушел от ответа. Но все-таки намекнул: сведения-то, может, и есть, да только доступ к ним ограничен. Как в компьютере – для входа требуется специальный ключ-пароль. А таким ключом Дениса снабдить Архивариус, увы, не имел никакого права.

На том они и расстались.

Причем у Дениса осталась стойкая уверенность, что после их расставания Архивариус, скорее всего, заново поменял ключи на допуск к информации, интересовавшей младшего Котика.

Ну, и Бог с ним! Рано или поздно Денис все равно разузнает все сам. И без посторонней помощи. Тем более – этих задавак-взрослых.

Об этом Денис Котик сразу же подумал вновь после окончания последнего занятия, когда к нему подошел Петер. По всему видать, тот очень смущался. И вдобавок маленького воспитанника терзало любопытство пополам с гордостью: интересно, как отреагируют лицеисты на известие о тайном обществе воспитанников?

Уж у них-то, на Буяне, такого точно нет и не может быть!

Так или иначе, но Денис все больше отмалчивался и не сказал Петеру ничего по поводу его секрета.

Петер вздохнул, поняв, что ничего интересного и важного Денис сообщить ему не хочет, и уныло попрощался.

Денис пожал протянутую вялую руку – надо сказать, больше всего на свете он терпеть не мог таких вялых, безвольных рукопожатий! – и в то же мгновение ощутил в своей руке тонкий листочек бумаги, свернутый в несколько раз.

Петер со скучным видом пошел прочь, глядя себе под нос и запинаясь об углы. Так было всякий раз в прошлые дни. Но теперь Денис иначе оценил маленького воспитанника, и он долго смотрел Петеру вслед, чувствуя в кулаке маленький бумажный обрывок.

Дождавшись, пока все выйдут из аудитории, он покинул ее последним. Но перед этим, задержавшись возле дверей, Денис разжал вспотевший кулак и быстро прочел косые, неровные буквы слов:

«Приходи к старому продскладу за час до полуночи. И во всем убедишься сам».

Ниже была приписка, уже мельче. И писалась она явно второпях:

«Будь один и соблюдай осторожность. Иначе ты меня подведешь, и тогда все пропало».

Если вы думаете, что легко дождаться урочного часа, за которым стоит неизвестность ...

Нет, вы, конечно же, так не думаете! И отлично поймете состояние Дениса, когда он маялся до вечера, ломая голову: сказать друзьям или нет?

Подвести Петера было никак нельзя. И в то же время у Дениса из головы не шли мысли о следах огромной крысы. Их Макс с Антоном тоже обнаружили как раз возле старого подвала того самого продовольственного склада.

В итоге после долгих размышлений наш герой пришел к половинчатому решению: пойдет к складу один, но если там действительно увидит что-то важное, потом обязательно расскажет друзьям. На том Денис и успокоился. Оставалось только поскорее дождаться вечера.

Удивительное дело: еще вчера ему дела не было до этого несчастного склада с его бочками из-под масла и жира, штабелями ящиков и коробок, гирляндами лука и сетями нитей сушеных яблок, подвешенных в деревянных рамках. Теперь же наш герой постоянно думал об этом месте, как визирь о белой обезьяне в известной сказке про восточного мудреца Ходжу Насреддина. И все его мысли были, прежде всего, о том, где он там сумеет укрыться.

В итоге оказалось, что это сделать как раз легче легкого. Напротив входа в подвал продсклада тянулся древний покосившийся забор, возле которого было свалено немало уже использованных промасленных деревянных бочек без крышек, с прохудившимися или полностью выбитыми днищами. Они представляли собой идеальное место и одновременно материал для укрытия, наблюдательного пункта и, если понадобится, засады.

Поначалу Денис хотел забраться в какую-нибудь бочку, как отважный юнга Джим из "Острова сокровищ". Оттуда можно было устроить отличный обзор, выбив сучок или расширив одну из многочисленных щелей – для этого нужно было просто ослабить один ржавый обруч.

Но неизвестно было, чего Денису предстоит ожидать, что он увидит при этом и, самое главное – сколько это займет времени. А сидеть целый час, согнувшись в три погибели внутри осклизлой, пахнущей прогорклым маслом или еще, не приведи Господи, давно протухшей селедкой – нет уж, увольте, господа-заговорщики всех времен и народов! У Джима хоть бочка была из-под яблок!

Кроме того, любая старая бочка вполне могла выдать его своим предательским скрипом. Ведь когда-нибудь Денису захочется элементарно повернуться, чтобы сменить положение затекших членов?!

Наконец, внутреннее чутье назидательно твердило ему: никогда не выбирай себе убежищем то, что с легкостью может однажды превратиться в твою собственную ловушку!

Поэтому Денис не без сожаления отверг идею прятаться Внутри и, осмотревшись на всякий случай, принялся деловито и быстро сооружать себе наблюдательный пункт Снаружи.

Он установил пару бочек одну на другую, постаравшись придать своему убежищу естественно-заброшенный вид – ничего ровного, ничего прямого, и главное, ничего нового, бросающегося в глаза старожилу замка. В итоге ему даже самому понравилось. Денис Котик легко втиснулся между забором и бочками и даже умудрился вытянуть ноги.

Ровно минуту спустя мимо склада прошел кто-то из воспитанников – Денис толком не разглядел его из-за темных сумерек. Прохожий совсем не обратил внимания на такие преобразования в груде бочкотары и даже небрежно сплюнул. Да так удачно, – ну, положим, это кому как! – что едва не попал поглядывавшему за ним Денису прямо в глаз через рассохшуюся щель!

А затем любитель ночных прогулок отправился дальше по своим делам, лениво насвистывая незатейливый мотивчик, весьма популярный среди воспитанников.

Это маленькое происшествие Денис, тем не менее, счел своей существенной победой в деле маскировки. Однако при этом он запоздало пожалел, что позабыл дома носовой платок.

Петера все не было, хотя пора бы уже ему и появиться. Денис представил, как он удивится, не найдя лицеиста на условленном месте. Он вновь достал из кармана записку этого, скорее всего, вечного кандидата в тайное общество и перечел ее.

Хм, подумал наш герой, интересно получается! А где в записке сказано, что они с Петером должны тут непременно встретиться? И с чего это ты решил так, Денис Котик? Может быть, уже пора вылезти из этого убежища и как следует осмотреться?

Где-то сбоку, вне поля обзора смотровой щели в бочке, послышался шорох. Точно большая змея прошуршала по куче щебенки где-то совсем рядом. Денис опасливо поднял голову, выглядывая из своего укрытия. И тут же едва не юркнул обратно!

В свете масляного фонаря, которыми в Магисториуме предпочитали оснащать ночные улицы вместо электрического освещения, Денис увидел высокую и необычную тень. Более всего она напоминала животное, стоящее на задних лапах. Причем его тело заметно расширялось книзу.

У зверя оказался длинный острый нос и, кажется, усы – этого Денис в колеблющемся фонарном свете поначалу не сумел разглядеть наверняка. Передние лапы были заметно короче задних, как это часто бывает у прямоходящих животных – кенгуру, степных и пустынных грызунов, хищных динозавров, наконец.

Более всего тень напоминала все-таки грызуна – крысу или мышь. Но Денис никак не мог себе представить крысу ТАКИХ размеров! Ростом она была почти с самого Котика!

Тем временем крыса – это была все-таки она, теперь Денис отчетливо увидел, как у нее топорщатся усы и нервно подрагивают лапки – несколько раз повернула голову, озираясь по сторонам. При этом в воздухе закрутился длинный и тонкий хвост, дополняя портрет гигантского серого монстра. По всему видать, это был разведчик или же часовой.

Убедившись, что двор пуст, и не заметив притаившегося за бочками Дениса, эта феноменальная крыса шагнула в подвал. Но уже в дверном проеме напоследок обернулась вновь, буравя тьму ночного двора пронзительными красными глазками. Теперь Денис отчетливо видел ее всю в свете разгоревшегося фонарика.

Казалось, два красных уголька сейчас прожгут в бочке дыру, и крыса его обнаружит. Денис боязливо поежился: он даже не представлял себе, что в таком случае с ним произойдет. Но крыса понемногу успокоилась, крутнула напоследок извивающимся голым хвостом и бесшумно скользнула вниз, в глубину подвала.

А Денис остался во дворе, один, с пылающим лицом и сердцем, превратившимся в твердый комочек нетающего льда.

Нужно было на что-то решаться, а он все смотрел и смотрел на зияющую дверь подвала, вдруг превратившуюся во вход ужасного крысиного логова. Денис смотрел и не мог заставить себя выйти из убежища, которое, наверное, только что спасло его от неминуемой гибели.

Денис отчетливо представил себе на мгновение зубищи этого монстра и в который уже раз здорово струхнул. Они, должно быть, пострашнее, чем у самого свирепого песьеголовца, потому что крысиные клыки острые как иглы. Да и передние лапы чудовищной крысы были оснащены немалыми когтями, чего уж тогда говорить о задних!

Спускаться в подвал, где скрылся этот монстр, Денису совсем не хотелось. Но удивительное дело! – ноги сами тянули его к покосившейся двери старого склада. А. может быть, это была кровь его родового предка – лесного дикого кота?

Денис замешкался у входа лишь на минуту, набирая воздуха и одновременно – храбрости, как ныряльщик перед рискованным глубоким погружением. А затем осторожно шагнул вниз и стал на цыпочках спускаться по узкой каменной лестнице. Почти после каждого шага Денис замирал и внимательно прислушивался, но пока внизу все было тихо.

Наконец он спустился в подвал, и коридор неожиданно свернул влево. Оттуда явственно тянуло ветерком и сыростью.

Делать было нечего: взялся за гуж – не говори, что не дюж. И Денис стал медленно, наощупь продвигаться по темной галерее, трогая растопыренными пальцами стены перед собой. Они были влажными, и от камня целыми кусками отходила отсыревшая известка.

Мало-помалу Денис стал чувствовать в затхлом воздухе подземелья легкий привкус дымка. Точно кому-то вздумалось жечь тут факел или особые ароматические свечи.

А, может, этот кто-то в свое время задумал выкурить отсюда крыс? Этих самых, ростом с четырнадцатилетнего подростка?

Денис даже хмыкнул: интересно, что от него в итоге осталось? Рожки да ножки? Баллончики пульверизаторов с крысиным ядом?

Если подвал замкового склада действительно полон таких вот зверюг, для их полного и решительного истребления, пожалуй, понадобится целая рота вооруженного до зубов спецназа. Впрочем, почему обязательно – для истребления? Зубы и когти – еще не повод для того, чтобы сразу передергивать затворы. Надо бы получше разобраться в особенностях ночной фауны этого Магисториума!

Сказав себе это, Денис сразу приободрился.

Как порой важны поставленные перед самим собой ясные и конкретные цели! При определенной тренировке так можно даже исправить четвертные оценки по обществоведению, ухмыльнулся потомок славного рода Котиков.

И тут же вздрогнул: ближайшая галерея открывалась перед ним темным отверстием, в глубине которого виднелся целый сонм светлячков-факелов. И отчетливо доносились голоса. Вернее, только один голос.

Но он был такой наглый, хриплый и визгливый, что его сполна хватило бы на десяток-другой огромных чудовищ.

Потому что ТАКОЙ мерзкий голос не мог принадлежать ни одному человеку на свете, это уж точно!