Текст книги "Скайт Уорнер (СИ)"

Автор книги: Александр Задорожный

Соавторы: Димитрий Близнецов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 96 страниц)

С каждым парсеком объектов становилось все больше. Каждую минуту приходилось корректировать курс, чтобы не приближаться к одиноким минам и астероидам. Через час на экране радара отметки от различных объектов превратились в сплошную разноцветную карусель. Плотность космических тел все нарастала. Скайт сбросил скорость.

Энвантинент на центральном мониторе разросся до неимоверных размеров. Его туманная, переливающаяся загадочным внутренним огнем поверхность напоминала тело медузы в глубинах океана.

Первое сплошное минное поле корабельная система раннего обнаружения засекла далеко с правого борта. На экране радара минное поле напоминало взвесь из мелких светящихся точек, но Скайт даже без подсказки компьютера мог точно сказать, что это мины, так как по форме взвесь представляла собой почти правильный четырехугольник.

Вскоре элементы старой имперской обороны стали попадаться все чаще и чаще. Пару раз в целях осторожности Скайту приходилось делать большие крюки, чтобы облететь мины, находящиеся прямо по курсу. Благодаря современной электронике полет оказался не очень сложным по сравнению с прошлыми временами, когда Скайт летал с радаром, способным лишь предупредить пилота, что прямо по курсу в пяти минутах лету находится астероид. Тогда лететь приходилось вслепую, не зная, с какой стороны подстерегает смерть. Однажды звездолет проходил рядом с рентгеновскими лазерами с ядерной накачкой, и если бы те оказались действующими, то от корабля остался бы лишь один ионный пар… Как наяву, Скайт вспомнил те ощущения, которые испытал в тот момент, когда из серой громады астероида в борт его звездолета уставились дула лазерных орудий. Их черные жерла держали корабль под прицелом, поворачиваясь в его сторону все время, пока звездолет летел вдоль поверхности астероида. Но та история случилась много лет тому назад, сейчас другое время, другая техника, другие люди, только Энвантинент прежний.

Обогнув подальше опасную область, Скайт вывел корабль на свободное пространство, по которому можно было спокойно добраться до Синей кометы. А там, прикрываясь ее массой, преодолеть пространственный барьер и проникнуть в Энвантинент.

Долго искать комету не пришлось, ее орбита не претерпела сколько-нибудь значимых изменений. Скайт удовлетворенно стал сбрасывать сверхсветовую скорость. Затем простым маневром вошел в притяжение кометы и остановил звездолет за ее гигантской серой массой.

Поверхность головы кометы, испещренная многочисленными трещинами и торосами, была усеяна кратерами и воронками, от старых, с осыпавшимися краями и такими же серыми, как и вековой лед, до сверкающих свежими, острыми краями, покрывающими ее лик, словно белые пятна проказы.

Теперь можно было расслабиться, никакие случайные мины за таким естественным щитом не страшны. Скайт еще раз окинул приборы и развалился в кресле.

В каких-то клочках бешено вертящегося мрака стали пульсировать вспышки света, и из синего тумана, падающего водопадом в бездну, донесся голос Дерка Улиткинса:

– Скайт, проснись.

Кто-то тряс Скайта за плечо. Открыв глаза, он увидел перед собой озабоченное лицо Дерка, за спиной у него стояла Сюзанна.

С трудом поднявшись с кресла, Скайт почувствовал, что он весь мокрый от холодного пота.

– Что с тобой? – озабоченным голосом поинтересовался Дерк, глядя на напарника.

– Кошмар приснился, – тихо ответил Скайт осипшим голосом. – Не к добру это.

– Иди отдыхай. Твоя смена час как кончилась.

– Значит, ты, как всегда, опоздал, – сделал вывод Скайт и, усиленно массируя виски, поплелся прочь из рубки управления.

Настроение было паршивое. Голова раскалывалась от боли, и, помимо этого, еще появилось чувство тревоги. Скайт решил порыться в аптечке и съесть какую-нибудь таблетку, может, это хоть как-то поможет. К тому же скоро звездолет преодолеет пространственный барьер Энвантинента, и начнется самое трудное. Следовательно, Дерку нужно будет помогать, а раз так, то на отдых Скайту осталось каких-то пять-шесть часов.

Войдя в каюту, Скайт первым делом стал копаться в аптечке. Пьер, лежавший на нижней койке, оторвался от книжки по электрике камер хранения в банковских учреждениях и посмотрел на Скайта, который глотал таблетки, не запивая их водой. Лицо Пьера вытянулось. По-видимому, Хилдрет подумал, что эти таблетки наркотик иди что-то в этом роде, но Скайту это было безразлично, и, заглотив последнюю, он, не говоря ни слова, залез на верхнюю полку и закрыл глаза.

Когда Скайт вышел из рубки управления, Сюзанна села рядом с Дерком Улиткинсом, занявшим кресло командира, и, осматривая напичканный приборами пульт управления, спросила:

– Скайт что – больной?

– Нет, солнышко. Просто человеку приснился страшный сон.

– А почему он говорит, что это не к добру?

– У него такая примета, если во время дежурства приснится кошмар, значит, что-то должно произойти, – неохотно пояснил Дерк.

Настроение у Дерка испортилось. Примета была неоднократно проверена, и это обстоятельство его сильно беспокоило, хотя он и старался не подавать вида. Сюзанна очаровательно улыбнулась:

– А ты сам в это веришь?

– Я что, похож на идиота, что ли, – сразу ответил Дерк. – Это все к деньгам, и не больше.

Сюзанна звонко рассмеялась, повернулась к Дерку и положила свою маленькую ладошку ему на руку.

– Дорогой, – посмотрев на Дерка прекрасными голубыми глазами, спросила она, – если с Уорнером что-нибудь случится, его деньги получишь ты?

От такого вопроса Дерк даже вздрогнул.

– Ты что! Мы с ним старые друзья. Со Скайтом ничего не может случиться. И вообще, я тебе уже объяснял, что на этом корабле случайных людей нет, все исполняют свои обязанности. Потеря кого-либо полностью срывает экспедицию. Без Инэксхоблуста-Эбла не было бы ни корабля, ни всей этой экспедиции, у него также имеются старые имперские карты Энвантинента, без Пьера Хилдрета мы не проникнем на военную базу, а без меня и Скайта они в два счета заблудятся в минных полях и отправятся на тот свет.

– Да я так, просто поинтересовалась, – обиженно надув губки, произнесла Сюзанна. – Ты же знаешь, что друзья моего будущего мужа – мои друзья. – И, чтобы переменить тему разговора, посмотрев на экран, на котором была видна лишь одна серая громада кометы, загораживающая собой весь обзор, спросила: – А почему эта комета называется Синей?

– Когда эта ледяная громада, – Дерк ткнул пальцем в комету, – пролетает сквозь минные поля, то взрывы выбивают с ее поверхности кристаллы льда и снега, которые имеют ярко-синий цвет.

– Как это романтично! – восхитилась девушка. – Расскажи еще что-нибудь.

– Ну, значит, летали мы однажды…

Глава 14. СИНЯЯ КОМЕТА

Синяя комета, как и рассчитал Скайт, вошла в зону старой имперской защиты через пять часов. Несясь на огромной скорости, глыба изо льда, камней и замерзших газов вонзилась в передовые слои минных завес, находящихся перед пространственным барьером Энвантинента в поясе астероидов. Дерк, Скайт и Эбл, пришедший на всякий случай, напряженно следили за происходящим в космосе. Это был важный момент, от которого зависело, как пойдет полет дальше.

Экран радара системы дальнего обнаружения заполнили многочисленные данные. Разноцветие значков и символов кружилось на его поверхности, напоминая дьявольское бурление в ведьмином котле.

С периодом в пятнадцать—двадцать минут то с одной, то с другой стороны кометы попадалась действующая бомба. Взрываясь ослепительным шаром ядерного взрыва, из которого в лед кометы ударяли фиолетовые лучи, она уже бледным, мерцающим облаком проносилась мимо, исчезая далеко позади. А из серого тела кометы навстречу звездолету летели выбитые взрывом куски льда и рой пыли, состоящий из блестящих голубым цветом снежинок и микроскопических кристалликов льда. Постепенно за Синей кометой вырос настоящий хвост, растянувшийся позади угловатой массы льда на многие миллионы километров. Именно в этом хвосте, в том месте, откуда он только брал свое начало, находился «Триумф».

Защитное силовое поле звездолета отклоняло крупные осколки, которые приближались на опасное расстояние, и рассеивало пыль от взрывов.

– Как только преодолеем пространственный барьер, отойдем от кометы и отключим силовое поле, – сказал Скайт.

– Разумное предложение, – поддержал его Дерк.

– Зачем? – напуганно спросил Эбл, требуя объяснений. Он, крепко вцепившись руками в подлокотники кресла, напряженно следил за постоянно меняющимися показателями приборов, чтобы, не дай бог, не пропустить случайный осколок. По выступившей на лбу Эбла испарине можно было догадаться, что парень в такой переделке первый раз и сильно нервничает.

Дерк с усмешкой подмигнул Скайту, кивая в сторону Эбла.

– Силовое поле может привлечь к звездолету роботов-истребителей, – пояснил Уорнер и щелкнул тумблером, приводящим в действие механизм лазерных пушек, находящихся на вооружении звездолета. – Пусть будут наготове.

– Кстати, Эбл, – сказал Дерк, – если кусок кометы будет лететь прямо на «Триумф», можешь расстрелять его из пушек.

Эбл утвердительно кивнул головой.

– Роботы-истребители появятся скорее всего после пространственного барьера, внутри Энвантинента, – продолжил Дерк. – Там кораблю нужно будет покинуть прикрытие, – от роботов-истребителей комета нас заслонить не сможет. Будем действовать скоростью и маневром. Ну а где придется, постреляем.

– С такой электроникой, как наша, мы попробуем дойти до цели экспедиции, не вступая в перестрелку, – заявил Скайт. – Ладно, я вижу, вы здесь хорошо справляетесь и без меня, так что пойду и отдохну пару часиков, а то потом не знаю, когда мне это удастся сделать. – Он поднялся с кресла и направился к выходу.

В этот момент в рубке управления повисла мертвая тишина, на центральном экране, немыслимо вращаясь и сверкая острыми гранями, в нескольких десятках метров от звездолета пролетел гигантский кусок льда.

– Внимательнее надо быть, – пробормотал Скайт похолодевшим голосом.

Выходя из рубки управления, Скайт столкнулся с Сюзанной, направляющейся к Дерку.

– Как идет полет? – поинтересовалась она.

– Обычно, – ответил Скайт, – рутина.

– Я никогда не слышала, чтобы трофейщики пользовались таким опасным способом проникновения в Энвантинент, как полет в хвосте Синей кометы. Было бы разумнее и безопаснее воспользоваться одним из фарватеров. А здесь мы можем все погибнуть. – Голос у Сюзанны еле заметно дрожал.

– Дерк следит, чтобы Эбл не делал ошибок, значит, можно спать спокойно. Этим я сейчас и собираюсь заняться, – безмятежно сказал Скайт и направился в свою каюту.

Проводив изумленным взглядом человека, который может спать в такой момент, Сюзанна осторожно вошла в рубку управления.

Скайт Уорнер ворочался на верхней полке, безуспешно пытаясь заснуть. Перед глазами все время возникал экран радара, на котором вертелись тысячи отметок от мин и осколков кометы. С того момента как «Триумф» под прикрытием Синей кометы влетел в область минных завес, Скайт никак не мог побороть чувство тревоги. В чем причина возникшего беспокойства, он никак не мог разобраться, и это его тревожило больше всего.

В этот момент в каюту, стараясь не шуметь, вошел Пьер. Сняв ботинки, он осторожно лег на соседнюю койку.

Полежав минут пять на спине, Пьер перевернулся на левый бок и тяжело вздохнул.

– Что вздыхаешь? – осведомился Скайт.

– Не спится, – сообщил Пьер.

Скайт повернул голову и посмотрел на Пьера. Выражение лица Пьера Хилдрета было крайне озабоченным.

– Какие проблемы? – спросил Скайт.

– Посмотрел я схему безопасности этой базы, которую показал Эбл, – охотно стал рассказывать Пьер, довольный тем, что можно с кем-то поделиться своими тревогами и сомнениями. – Уж очень простая система на такой секретной базе. У меня создалось впечатление, что план Эбла неполный, если не сказать – фальшивый. Мне кажется, нас впереди ждут неприятные сюрпризы.

– Например? – насторожился Скайт.

– Ну, например, как я выяснил из документов, под базой находится гигантское озеро, из воды которого автоматика получает дейтерий для термоядерного реактора, питающего энергией всю аппаратуру базы. Логично было бы в случае опасности затопить базу или взорвать сам реактор, а в плане системы безопасности, которую достал Эбл, об этом не сказано ни слова. По своему опыту я знаю, что на секретных объектах, помимо обычных систем охраны, существуют нестандартные, встречающиеся только в единственном экземпляре. – Пьер вдруг засмеялся. – Помню, нужно было пробраться в музей одного миллиардера – владельца алмазных шахт, чтобы похитить очень редкую картину, на которую мне поступил выгодный заказ от частного коллекционера. Этот музей находился на небольшой дикой планете в области Змеиных галактик^[40]. Всю нужную информацию о системах защиты музея я получил из банка данных личного компьютера миллиардера – это было несложно.

Ну вот, – продолжил Пьер, – добрался я до замка миллионера…

– Миллиардера, – поправил его Скайт.

– Какая разница, – равнодушно отреагировал Пьер, – скорее всего, мультимиллиардера. Его денег никто не считал, и вряд ли кому-нибудь это удастся. Короче, из полученной информации я узнал, что вход в музей находится за обычной дверью из силового поля, а подходы к этой двери охраняются автоматическими лазерными пушками. По моим сведениям, хозяин должен был посетить свое уединенное местечко не раньше чем через три месяца. Так что я сделал? Я не стал проходить систему лазерных пушек с помощью всевозможных хитростей, рискуя своей жизнью, а просто взорвал в горах гидроэлектростанцию, снабжавшую энергией замок. Все системы обесточились и перестали работать. Открыть двери – дело техники.

Так вот, – продолжал Пьер свой рассказ, – любой другой на моем месте сразу бы бросился в замок, но я предположил, что там может существовать аккумулятор, питающий секретный эшелон защиты. И как я поступил?

– И как? – поинтересовался Скайт.

– Очень просто! – воскликнул Пьер. – Я целый месяц во рву, окружающем замок, удил рыбу. Вот таких огромных карпов наловил. – Пьер развел руки в стороны. – Килограммов на двадцать, даже больше. – Скайт ему не поверил – таких больших карпов Пьер, наверное, никогда и не видел, – но прерывать не стал.

– Только после того, как прошел месяц, я проник в замок, – продолжил Пьер.

– И оправдались твои предположения насчет аккумулятора? – спросил Скайт.

– Нет, – ответил Пьер, – зато в коридорах замка я нашел останки мертвых собак-вампиров. Автоматика, которая отвечала за кормежку этих монстров, когда я отключил электричество, тоже вышла из строя. Бедняжки с голоду растерзали друг друга.

Скайт усмехнулся:

– Да сунься ты туда чуть раньше, и от тебя ничего бы не осталось, кроме отмычек.

Скайт, конечно, мог рассказать и более захватывающую историю, случившуюся однажды с ним, но в рассказе Пьера был скрытый намек на теперешнюю ситуацию, а в истории у Скайта только несколько трупов и никакого смысла.

– Этим примером я хочу показать, – уже серьезно продолжил Пьер, – что в планах конструкции секретных объектов отмечаются не все системы безопасности, а лишь стандартные. О специальных знает только начальник объекта. В этом случае, рассказанном мной, я ничего не знал о собаках, и лишь моя интуиция спасла мне жизнь. Сейчас мне снова тревожно, может, даже страшно, – наконец, признался Пьер.

– Не бери в голову, – посоветовал Скайт, пытаясь больше успокоить себя, чем Пьера.

Скайт отвернулся к стенке. В голове прокручивались события последних дней. Перед глазами возникали картины и видения, смысл которых постепенно становился туманным, и вскоре Скайт сладко захрапел на своей койке.

Скайт Уорнер пробудился от вибрации корпуса звездолета и истошного крика Пьера Хилдрета.

– Скайт! Скайт! Что это такое?!

Корабль пошел на крутой вираж, это почувствовалось, несмотря на мощные гравитационные компенсаторы. А причиной возникновения вибрации корпуса скорее всего была работа лазерных пушек.

Соскочив с койки, Скайт помчался в рубку звездолета.

В кресле пилота сидел Дерк Улиткинс и, громко ругаясь, выворачивал штурвал влево. Кресло справа занимал Эбл.

Скайт оглядел мониторы. Вокруг корабля вращались серые громады астероидов. Синяя комета ушла далеко в сторону, превратившись в косматую горошину с длинным хвостом, растянувшимся позади на многие миллионы километров. Все видимое пространство застилала дымка разреженных газов. Пространственный барьер Энвантинента, издали походивший на сферу, сейчас казался сплошной стеной, вставшей на пути звездолета. Ее поверхность напоминала колышущуюся воду, из глубин которой проникает призрачный фосфоресцирующий свет. «Триумф» отделяло от входа в пространственную аномалию несколько минут полета.

Тут Скайт глазом опытного пилота заметил небольшую светящуюся точку, стремительно несущуюся в белесой мути разреженных газов в пространстве меж астероидов, и сразу все стало понятно – их атаковал робот-истребитель.

– Эбл, сто чертей тебе в печень! Стреляй! – завопил Дерк.

Корпус «Триумфа» задрожал под действием заработавших орудий. По направлению к точке унеслись пульсирующие нити лазерных лучей, но робот невредимым продолжал свои маневры, стараясь зайти в хвост звездолету.

– Как ты стреляешь, недоношенный гаденыш! Откуда у тебя только руки растут?! Что, оттуда, откуда тебя мать рожала, идиот недоделанный?! – неиствовал Дерк Улиткинс. Сидя за штурвалом, он кидал на Эбла такие злобные взгляды, что можно было подумать, если бы Дерк хоть на секунду смог оторваться от управления кораблем, то тотчас задушил бы Эбла, который и так, виновато съежившись в кресле оператора огнем, безмолвно сносил жуткие оскорбления в свой адрес.

Скайт посмотрел на монитор дальней системы обнаружения и обомлел. Ему стало понятно разъяренное состояние напарника.

– Быстро слезай! – приказал он Эблу, который беспрекословно повиновался.

Взяв в руки рычаги управления стрельбой, Скайт в один миг поймал в электронный прицел рыжий от ржавчины фюзеляж неприятеля и, нажав гашетку, дал короткую очередь.

Вспыхнув, робот-истребитель огненным метеором, оставляя за собой черный шлейф дыма, полетел в сторону пространственного барьера, где исчез, словно нырнув в воду. Но радоваться победе было преждевременно. По данным системы дальнего обнаружения, к кораблю, окружая его со всех сторон, подтягивались дрейфующие мины.

– Что происходит? – Скайт развернул орудийную башню в сторону, откуда должна была показаться ближайшая мина. – Они что, стали реагировать на излучение наших радаров?

– Этого не может быть! – возразил Эбл. – Частота наших радаров не пеленгуется.

– Тогда, наверное, тот автомат, который мы только что сбили, подал предупреждающий сигнал, – предположил Скайт, глядя, как сжимается кольцо вокруг корабля.

– Не понимаю, что происходит, – пробормотал Эбл. – Лучшие военные эксперты Империи заверяли меня, что роботы-истребители примитивны и не обладают системой предупреждения

– Это не имеет значения, чем не обладают роботы-истребители. Главное – это то, чем обладают дрейфующие мины, а я знаю, что они обладают мощным лазером с ядерной накачкой, который вскроет обшивку нашего звездолета, как нож консервную банку! И, судя по картине на радаре, эти примитивные пережитки прошлого действуют и прекрасно нас видят. – Скайт энергично пробежал пальцами по клавиатуре, одновременно отдавая команды голосом: – Дерк, полный вперед. Задраить все люки, поставить изолирующие диафрагмы и перемычки в коридорах и отсеках корабля. Полная боевая готовность!

Прежде чем выполнить указания Скайта, Дерк подключился к радиосвязи корабля и нежным голосом, полным любви и заботы, произнес:

– Сюзи, дорогая, пристегнись, нас немножко покачает. – А уж затем взялся нажимать кнопки и переключать тумблеры. Забегали огоньки на панелях управления, в глубине звездолета из специальных ниш стали выдвигаться стальные пластины, герметически изолируя отсеки звездолета друг от друга.

Пока звездолет повышал живучесть, команда пристегивалась ремнями безопасности.

Кольцо мин вокруг корабля сужалось.

– Дерк, вправо на сорок пять градусов и вниз на тридцать, – скомандовал Скайт.

Дерк с ювелирной точностью выполнил этот нехитрый маневр, после которого звездолет спрятался от группы надвигающихся мин за массой ближайшего астероида.

– Выключай двигатель и все системы, – сухо приказал Скайт.

Дерк беспрекословно принялся выполнять приказ. Первым погас экран радара.

– Но как же? – ахнул Эбл и тут же, прикусив нижнюю губу, замолчал.

Вслед за экраном радара погасли мониторы системы дальнего обнаружения, датчики автоматического наведения орудий, диаграмма силового поля, и скоро рубка управления погрузилась в полумрак Остались лишь светиться индикаторы систем жизнеобеспечения.

Наступила абсолютная тишина. На экране визуального обзора, в сером газовом мареве предбарьерной области Энвантинента, в нескольких километрах от звездолета парила красно-серая скала астероида. Казалось, что каменная громада нависла над сидящими в рубке управления и вот-вот упадет им на головы. Через пару минут из-за ее края показалась первая дрейфующая мина.

Компаньоны затаили дыхание, но в следующее мгновение ослепительная вспышка ядерного взрыва затмила собой все видимое пространство. Мина взорвалась, и лишь благодаря тому, что она пробыла в космосе несколько десятилетий и успела состариться, система наведения ее рентгеновского лазера дала сбой. Фиолетовый луч прошел совсем рядом, ударив в астероид и оставив на его теле раскаленный рубец с бурлящей магмой.

Заработала корабельная пушка – это Скайт расстрелял следующую мину, выползшую вслед за первой из-за края каменной громады.

– Дерк, включай обратно системы корабля, – скомандовал Скайт. – Не имеет смысла держать их отключенными, все равно нас отлично видят.

– Но каким образом они нас могут видеть?!

– А черт их знает. – Скайт расстрелял из пушки еще одну приближающуюся мину.

– Мы пропали, нам отсюда не выбраться, – простонал Эбл.

– Назад пути нет – только вперед. Спрячемся за пространственным барьером.

– Если доберемся, – мрачно заметил Дерк. Двигатель звездолета заработал на полную мощность, вновь ожили все системы корабля, загорелись экраны в рубке управления. «Триумф» под прикрытием астероида стал отдаляться от приближающейся группы из полутора десятков мин.

– Тридцать градусов влево, – скомандовал Скайт. Дерк четко выполнил указание. Отметки от мин на радаре переместились на угол в тридцать градусов. Теперь к звездолету на опасное расстояние приблизились мины с противоположной стороны.

– Поворачивай к барьеру, – скомандовал Скайт.

– Но у нас на пути три мины! – воскликнул Эбл.

– Это меньшее, на что мы можем рассчитывать, – процедил сквозь зубы Дерк, выполняя маневр.

Звездолет развернулся носом к пространственной аномалии. Взревел двигатель, и «Триумф» понесся навстречу странной колышущейся поверхности.

– Мина по правому борту! – закричал Эбл. И в тот же момент, перекрывая его крик, заработала корабельная пушка. Мина вспыхнула, и ее отметка исчезла с экрана радара.

– Мина прямо по курсу!

Вновь залп пушки раздался раньше, чем Эбл успел докончить фразу. Звездолет пронесся через облако, оставшееся на месте уничтоженной мины.

– Где третья мина! Я ее не вижу! – закричал Скайт, судорожно шаря прицелом по ближайшему пространству.

– Вот она… – каким-то мрачным голосом сообщил Дерк, почему-то указывая не на радар, а на главный экран обзора.

Скайт поднял глаза и обомлел. Возле правого борта рядом с кораблем летел шар с треугольными пластинами антенн, отходящими от основания наподобие лепестков розы. Космическая мина была вся покрыта красно-рыжей ржавчиной, но защитная крышка рентгеновского лазера в центре шара сейчас была открыта, и в борт корабля уставился его смертоносный глаз.

Мина в полной тишине, словно призрак, медленно пролетела вдоль борта и исчезла за кормой.

– Почему она не взорвалась? – с дрожью в голосе поинтересовался Эбл.

– Это ты у нее спроси, – отозвался Скайт.

Пространственный барьер приближался. На мониторе системы дальнего обнаружения он выглядел как темная область, где абсолютно ничего нет. До барьера пространство пестрело отметками мин, астероидов, данными о плотности газов, а за барьером словно простиралась сплошная пустота. На экране же визуального обзора прямо перед звездолетом раскинулся немыслимый колышущийся океан искривленного пространства, и «Триумф» падал в эти призрачные воды, словно ныряльщик, спрыгнувший со скалы.

Когда звездолет проник в пространственный барьер, произошло что-то невероятное: возникла сила тяжести, как если бы «Триумф» попал в поле притяжения планеты. Все приборы словно взбесились и сошли с ума. За бортом корабля завертелись, закружились фиолетовые протуберанцы и голубые всполохи холодной плазмы. Датчик скорости неуклонно приближался к отметке первой световой. Скайт чувствовал, как тяжелеют все его члены, словно наливаясь свинцом. И если это ощущение для него и Дерка было знакомо, то для Эбла это оказалось совершенно новым чувством. Парень в ужасе выпучил глаза и судорожно вцепился в подлокотники кресла. Сумасшедший полет длился несколько минут, и вдруг все закончилось, «Триумф» вырвался во внутреннее пространство Энвантинента.

Корабль оказался в замкнутом пространстве с несколькими десятками звезд и бесчисленным множеством малых и больших планет. Весь этот замкнутый мир окружала кромешная чернота, как если бы во всей вселенной, кроме Энвантинента, больше ничего не существовало.

Звезды и большие планеты Энвантинента не кружили по орбитам, а висели неподвижно в окружающем пространстве. Некоторые планеты освещались сразу несколькими звездами. Лишь астероиды и кометы двигались в этом мире, созданном когда-то мощным гравитационным полем черной дыры, где пространство состояло из отдельных частей, меняясь с каждым парсеком, как битое стекло в волшебном калейдоскопе.

Зоны искривленного пространства преломляли свет от звезд, и в разных местах в зависимости от угла зрения возникали гигантские радуги, протянувшиеся между планетами. Сами звезды выглядели гирляндами разноцветных шаров от темно-фиолетовых до багрово-красных. Приборы показывали совершенно противоречивую информацию. Если по гиперпространственному дальномеру до ближайшей звезды было не более парсека, то на радаре отметка от нее светилась на расстоянии нескольких часов лета. И все это искаженное пространство кишело осколками разрушенных планет, кометами и эскадрильями роботов – истребителей.

– Три цели спереди на три часа! – вернул к реальности компаньонов окрик Дерка Улиткинса.

– Это звено роботов-истребителей, – сообщил Скайт, прильнув к пушечному прицелу. – Дерк, поставь защитные экраны и уводи корабль на девять часов. Мы растянем их строй и уничтожим по одному.

– Мог бы этого мне и не объяснять, – обиделся Дерк (как-никак, а Дерк командовал истребительной эскадрильей пиратского корабля «Валрус» и тактику ведения боя с истребителями знал не понаслышке).

– Я это сказал для Эбла, – пояснил Скайт, после чего по корпусу корабля прошел гулкий рокот от работающей пушки.

Первый из роботов-истребителей вспыхнул и разваливаясь на куски, огненным метеором ушел куда-то в сторону. Два других, чтобы усложнить наведение на них оружия звездолета, завертевшись по спирали, стали расходиться в разные стороны. Но тут один из них попал в область искривленного пространства.

На мгновение в космосе возникла огромная блестящая плоскость, которую пронзил ржавый корпус старого имперского истребителя. На границе пространств машину разорвало на части, словно футбольный мяч от неимоверного внутреннего давления.

– Скайт, ты это видел? – испуганно поинтересовался Дерк. – Мы летим по касательной, прямо к границе этой аномалии. Если она протянулась еще на несколько астра-лей, с нами произойдет то же самое.

– Поворачивай, – приказал Скайт.

– Но нас догонит оставшийся робот-истребитель, – напомнил Эбл.

– Возможно, – отозвался Скайт.

«Триумф» пошел на широкий разворот. Робот-истребитель, который был старше звездолета чуть ли не на полвека, ловко пристроился ему в хвост, но его старые двигатели не смогли конкурировать с современными турбулентными двигателями, и «Триумф» стал увеличивать отрыв от преследователя, оставив позади старую боевую машину, безуспешно пытающуюся догнать удаляющийся звездолет.

– Я думал, будет сложнее, – облегченно произнес Дерк.

Робот-истребитель словно услышал его слова. От ржавого корпуса имперской машины отделилась небольшая точка и стремительно понеслась вдогонку за уходящим звездолетом.

На панели управления предупреждающе замигали красные огни.

– Ракетная атака! – встревоженно воскликнул Дерк.

– Вижу, – отозвался Скайт. Он развернул корабельную пушку и послал навстречу приближающейся ракете длинную очередь.

Отметка от цели разделилась на дюжину одинаковых, разлетевшихся в разных направлениях и старающихся захватить «Триумф» в клещи.

– Дьявол! Что произошло?!

– Сработала разделяющаяся боеголовка! – воскликнул Эбл. – Мы пропали!

– Кто бы мог подумать, – пробормотал Скайт. – Дерк, сделай что-нибудь.

– Попробую, мой капитан. Что у нас впереди?

– Если ты не поторопишься, вечные муки.

– Я не об этом.

Скайт посмотрел на экран радара, где мерцало и бурлило сжатое пространство Энвантинента.

– То же самое, – с мрачным юмором сообщил он.

– Может, ракеты не взорвутся? – с надеждой в голосе предположил Эбл. На него никто не обратил внимания.

– Судя по той карте, что достал Эбл, – сказал Скайт, – если я не ошибаюсь…

Раздался аварийный зуммер. На мониторе управления высветилась предупреждающая надпись: «Тревога первой степени. Приближение ракет». После чего Скайт прервал свою речь и перестал попусту молоть языком.

– Жми, Дерк, на полную! – выкрикнул он и, когда указатель ускорения дошел до максимальной отметки, скомандовал: – Поворачивай на семь часов с минимальным радиусом!

Пол ушел из-под ног, гравитационные компенсаторы звездолета опять не справлялись с возникшими перегрузками. Компаньонов в креслах удержали лишь ремни безопасности.

– Эбл, бери управление стрельбой на себя! – успел отдать распоряжение Инэксхоблусту Скайт, так как в следующий момент «Триумф» влетел в узкую щель между двумя плоскостями искривленного пространства, заполненную астероидами, как сельдями в бочке. – Сорок на четыре вправо!

Огромная скала пронеслась в нескольких метрах от правого борта. Сзади вспыхнули сразу четыре ослепительных шара от ядерных взрывов. Их белый свет отразился от плоскости искривленного пространства и от острых граней бесчисленного множества астероидов, вставших почти сплошной стеной, прямо по курсу. Сзади, за кормой «Триумфа», астероид с разных сторон облетели восемь оставшихся ракет. Заложив крутой вираж, они, словно стая голодных волков, помчались вслед уходящей добыче.