Текст книги "Страшила"

Автор книги: Александр Юрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

72

«…Война проиграна… Аненербе подчинило себе время… а соответственно и сопутствующие параллельные миры. Медиумы повсюду. Вынюхивают, разведывают, ищут слабые места. Теория Шмидт оказалась верна: согласно оккультным наукам – миров, подобных нашему, бесконечное множество… Они переплетены и закручены в виде спирали, как закручено всё в этом мире. Возможно перемещение между соседними рукавами, то есть мирами. И, по сути, это перемещение во времени… потому что пространство-время тесно связаны между собой. Нельзя вернуться в прошлое и изменить настоящее. Так устроен мир. Вы можете отправиться в такое путешествие, но оно окончится ничем, потому что вы попадёте в иной мир… Он может быть похож на ваш мир, в нём могут существовать ваши предки… да и вы сами… Но изменить ничего не удастся. Вы даже можете уничтожить этот мир, но вернувшись в своё время, обнаружите, что ничего не изменилось… Потому что вы снова пройдёте сквозь пространство и попадёте в будущее другого мира… Своего мира. Это парадокс. Гигантская флюктуация, которую можно только принять… Пытаться постичь вряд ли удастся… поскольку всё слишком глобально и не подвластно примитивному человеческому мышлению. Оккультные миры духовны и тесно взаимосвязаны. От их взаимодействия и рождается видимая материя… Но… Все эти миры можно легко уничтожить за раз! Достаточно лишь пустить в один из них что-то извне! Достаточно продать душу Хаосу и тогда случится нечто невообразимое и возможно неисправимое… Проклятие. Оно растянуто во времени и способно перекидываться из одного места в другое, а соответственно беспрепятственно бродить по мирам! Проклятый род уничтожается везде. И вот здесь, невозможное уже не кажется столь абсолютным… Если вы добрались до этого послания – значит, многое вам уже известно. Значит вы способны осмыслить происходящее и оценить расклад сил. Аненербе никому не продавалось, так же как и никого не пропускала в наш мир. Оно лишь воспользовалось угодливым случаем, произошедшим в одном из миров… Кто-то из медиумов предсказал, что Нечто явится из Хаоса… причём натравленным на спецотдел… Мы больше не в силах противостоять этому спруту… Мир постоянно меняется, а первопричина до сих пор не найдена. Если всё будет продолжаться и дальше – миры погибнут… Кругом будет царить сингулярность, одиннадцать печатей падут. Тогда родится новый мир… Вернее наступит вселенский ад. Это послание, единственное, что нам остаётся… В надежде, что потомки всё определят и устранят первопричину. Возможно, она именно в вашем мире…»

73

Тошка смотрел на вращающуюся пластинку и понимал, что сходит с ума. Вот она разгадка. Такой он её ждал?.. Или представлял как-то иначе? Вселенский ужас родился именно тут, причём не так давно… Но затронул ВСЁ!

Динамик умолк. Сработал автостоп, и держатель с иглой возвратились к началу пластинки. Угодливо склонился над дорожкой, словно предлагая запустить запись снова.

Павлик шмыгнул носом. Потом нерешительно остановил бобину. Посмотрел на Тошку: мол, чего скажешь?

Тошка молчал, снова и снова прокручивая в голове свою жизнь за последние полгода… Полгода. А как же всё остальное? Родственники, родители, окружение – только всё наладилось и на тебе!.. Это самое настоящее проклятие!

Тошка глянул на Павлика и заявил, что во всём виновата полоумная цыганка, приставшая к его матери на вокзале! В тот день всё и началось…

Павлик не понял. Попросил объяснить.

Тошка всё рассказал. Как цыганка хотела погадать, мама злилась на папу, затем отпихнула цыганку, а та приложилась зубами об рельс… После чего запела.

Павлик долго молчал. Тошке даже показалось, что он вообще больше не заговорит… Но друг видимо просто размышлял, пытаясь разобраться в только что услышанном. Затем дёрнулся и сказал, что всё понял.

Тошка тут же надавил – что именно понял?

Павлик пожал плечами: по крайней мере, они теперь знают как… вернее, где всё началось! Здесь, в их мире, повинуясь элементарной случайности. Аненербе лишь заглянула в один из миров, то есть в будущее, и поняла, что можно остаться совершенно безучастным, воспользовавшись тем, что изначально все упустили из виду… Цыганка прокляла Тошкин род. Скорее всего, находилась под влиянием какого-нибудь медиума из Аненербе. Либо её подговорили – потому что так проще всего! Ведь цена колдуна, по сравнению с той ценой, что запросит за собственные злодеяния демон – ничтожно мала! Впрочем, это уже неважно. Важно, что проклятие теперь везде, как и тварь! А в мире Тошкина прадеда, нацисты, скорее всего, и впрямь победили!.. Так-то. Шмидт просто взяла паузу, как и фашизм в целом!

Тошка вздрогнул – что же им делать? Как всё остановить?!

Павлик сказал, что пришло время продаться…

У Тошки аж внутри всё перевернулось! Продаться?.. Как-то уж больно нехорошо это звучит! Особенно если внимать со стороны.

Павлик пожал плечами: больше ничего не остаётся – это край, до которого они добрались, чтобы взглянуть на бездну… Единственное, что им остаётся – это столкнуть лбами угодливых демонов и посмотреть, что из всего этого выйдет!.. Если останется хоть что-то, на что можно будет смотреть…

Тошка спросил, в своём ли Павлик уме. Во всяком случае, то, о чём он рассуждает, далеко от адекватности! Если не сказать, что звучит как самый отборнейший бред!.. Да нет, это самое настоящее безумие! И Павлик сам выпускает его на свободу, говоря про злобных чудищ так, будто те обычные котята, способные на худой конец, оцарапать до крови!..

Павлик хмыкнул. Тошка всё сам прекрасно слышал: материя рождается в процессе противостояния! Соответственно резонно предположить, что сталкивая два противоположных сознания – читай демона, – на выходе можно и впрямь получить нечто реальное, что способно вернуть всё на свои места! В их случае – уничтожить тварь, отправить Ползучий Хаос на прежнее место обитания и вернуть Тошкиных родителей!

Тошка задумался: а как же все остальные?.. Как же цена, которую придётся заплатить?!

Павлик усмехнулся: как Тошка сам не понимает?! Достаточно уничтожить проклятие здесь, в настоящем, тогда оно исчезнет и из остальных миров, то есть из прошлого и будущего! А цена?.. Они постараются ограничиться самым примитивным и действенным…

Тошка напрямую спросил, чем именно?

Павлик помедлил… Потом заявил, что пока рано об этом говорить. Сперва нужно вновь спуститься в убежище, чтобы забрать журнал с проклятием…

Тошка ударил в лоб – а зачем же появилось проклятие?! Ведь в предупреждении чёрным по белому сказано, что не следует ничего брать, кроме спрятанного в сейфе! Почему так?

Павлик пожал плечами. Кто его знает. Может просто хотели пустить по ложному следу?.. Пока непонятно. По крайней мере, они и сами в чём-то виноваты. Ещё неизвестно, смогла бы тварь самостоятельно выбраться на поверхность, не открой они в тот день двери… И что, вообще, она там делала? Особенно, если учесть, что спецотдел никак ей не противостоял… Странно.

Тошка кивнул: странно… А кто же тот мальчишка? И откуда у него фотка деда?..

А вот тут всё ясно. Это чехарда миров! Когда тварь рядом – они начинают переплетаться, создавая подобные фантомы. Вроде того, что происходит сейчас. Мальчишка может быть кем угодно, но судя по тому, в каком состояние была ЕГО фотокарточка – он из мира будущего! Может Тошкин сын, может внук, может сам Тошка… Только другой. Ведь в записи говорится, что можно столкнуться и с самим собой!.. Это ведь чехарда… Стоп!

Павлик затравленно огляделся. Если это началось – значит, тварь вышла на Тошку! Нужно спешить, пока она до него не добралась!

Тошка, сам не зная зачем, спросил – а что если всё же доберётся?..

Павлик демонстративно провёл пальцем по горлу. Тогда конец. Причём ВСЕМУ! Нет противоборства – нет материи. Тошка последний представитель своего рода в настоящем, так что с его исчезновением – исчезнет и сам мир… Именно это и нужно Безликому, чтобы освободится! Смерть всех миров!

Тошка с трудом устоял на ногах. Потом выдохнул, повременил и вдохнул снова… Так стоял с минуту – вдыхал и выдыхал, разгоняя замершее сердце. Когда в голове более-менее прояснилось, посмотрел на Павлика, проглотил остатки страха и двинулся к выходу…

Павлик глянул на пластинку. Протянул было руки… но потом одумался: вдруг, кто ещё сюда заглянет?.. Из других миров. Пускай лучше остаётся – ещё не факт, что загвоздка именно в цыганке… Вдруг они снова идут по ложному следу, и только лишний раз путают, кого-нибудь ещё, пытающегося, подобно им, познать истину?..

Тошка машинально кивнул – в данный момент ему было всё равно. Рухни мир прямо сейчас, он, скорее всего, просто бы пожал плечами, восприняв произошедшее, как обычную данность, которой нечего противопоставить. ПРОТИВОСТОЯНИЕ… Нет, больше похоже на НЕИЗБЕЖНОСТЬ. Уничтожить монстра может только такой же монстр… Но вот что делать потом с ним?

Тошка замер. Оглянулся на Павлика. А что если Аненербе и про них всё знает?.. Знает их мысли, ощущает эмоции, предугадывает поступки или и вовсе направляет по заданному маршруту?..

Павлик кивнул: возможно всякое. Особенно теперь, когда всё так раскрутилось… Но факт остаётся фактом. Если ничего не предпринять, их мир будет разрушен! Тошка – последняя песчинка, на которой держится реальность… Как только эта песчинка исчезнет – всё разрушится. У них просто нет выбора! Либо звать на помощь космического монстра и надеяться на чудо, либо просто сложить руки и, с замиранием, ожидать наступления Конца света… Апокалипсиса… Армагеддона – как Тошке будет угодно.

Тошка облизал пересохшие губы. Затем спросил, что ещё нужно, кроме нотного журнала.

Павлик ухмыльнулся. Сказал, что сперва нужно выбраться из квартиры, а уж потом и вдаваться в подробности.

Тошка кивнул – и то верно.

Однако выбраться быстро, не получилось. Тошка замер у двери в папин кабинет… Точнее это был кабинет не ЕГО папы, а того, ДРУГОГО папы, у которого здесь не было никого, кроме мамы.

Павлик тут же одёрнул – ну что ещё?

Тошка сказал – надо. И потянул ручку. Дверь бесшумно отворилась, пахнуло акварелью – Тошка помнил: именно так пах ядерный гриб под обоями в его настоящей комнате, и именно такое дыхание источала притаившаяся в прихожей химера, от одного вида которой настоящей маме чуть было не сделалось плохо… Всё было знакомым… и в тоже время, таким далёким.

Тошка шёпотом спросил, какое расстояние между мирами. Близко они или далеко?.. Вот этот, наверное, очень близко, раз так похож на ИХ реальность. Особенно запахи, чувства, ощущения…

Павлик лишь присвистнул и закатил глаза, явно подразумевая немыслимые расстояния!

Тошке сделалось грустно. Казалось бы, вот оно, потерянное счастье… Лежит на ладони и источает знакомые улыбки, будто говоря: «Ну же, возьми меня, ведь ты так этого хотел!..»

Тошка понял, что сейчас расплачется… Он быстро шагнул во мрак комнаты, желая поскорее скрыть нахлынувшие эмоции. Однако Павлик по-прежнему оставался рядом. Да он особо и не смотрел на друга: явно понимал, что у того сейчас на душе… Но одного он его всё же упорно не оставлял. На то они и друзья!

Тошка проглотил хлипкие эмоции и нащупал выключатель. Вот он, там, где и должен быть – три ладошки от дверного косяка. Вспыхнула яркая лампочка, заставив Тошку зажмурится, – это хорошо, есть чем отмазаться, если вдруг не все эмоции оказались проглоченными!.. У ПРЕЖНЕГО папы свет был всегда тусклым – чтобы не мешал сосредотачиваться. Здесь же – всё наоборот. Ярко, стола вообще нет… как и остальной мебели… В углу накренился небольшой комод, заваленный какими-то бумагами. Всё пространство уставлено мольбертами. На мольбертах – картины. Некоторые уже законченные, с папиными подписями в уголках… Некоторые ещё чёрно-белые, с неясно проступающими контурами будущих сюжетов. Вдоль стен – тоже картины. Стоят прямо на полу и улыбаются…

А повсюду дети!

Тошка даже онемел. ЕГО папа никогда не рисовал детей… Вернее, не создавал в своём «ноуте»! У него был один-единственный ребёнок – Тошка, – и до других ему попросту не было дела! Только Тошка – один на целый мир!.. Мир, который вот-вот развалится.

Тошка снова сглотнул и присмотрелся к нарисованным детям. Вот мальчик – совсем как тот, что погиб в водостоке, – сидит на поле, в одуванчиках, и морщится от лезущих в нос пушинок… Вот ещё один – похож на детдомовского горе-сторожа, – свалился с велика и трёт ушибленное колено… Девочка в белом, гуляет по снегу среди редких деревьев… а за ней на цыпочках семенит пушистый кот… Рыжий!.. Нет. Картина ещё не дорисована – нет цвета, потому всё и такое светлое… Света?..

Тошка чувствовал, как заходится сердце. Потому что он видит свою жизнь в картинках… Словно ВОТ ЭТОТ папа за ним постоянно наблюдал… После чего закрывался в кабинете и творил свои произведения… Которые, по существу, не были никому нужны… Как и сама жизнь.

Тошка неуверенно подошёл к мольберту, возвышавшемуся в центре комнаты. Помялся и откинул укрывавшую холст газету… Тут же вскрикнул!

Откуда не возьмись, объявился Павлик. Начал было спрашивать, в чём дело, но так и не договорил… Тоже издал возглас удивления.

Рисованный коллаж. Два растерянных мальчика, а за их спинами – тьма, которая буквально столбом вырывается из-под земли и расправляет крылья!.. Точнее это уже и не крылья – а трёхпалые клешни, занимающие всё свободное пространство над головами мальчишек! А всё вместе – так похоже на крест с распятой тварью!

Тошка сказал, что ему плохо.

Павлик облизался и заявил, что ему не многим лучше. Затем протянул Тошке газетную вырезку. Добавил, что на столике много таких.

Тошка кивнул. Посмотрел на статью.

«Если вы задумывались об усыновлении или опеке детей, пожалуйста, посмотрите эти фотографии и… сайт опеки города Каимов Рязанской области…»

«…В Рязанском доме ребёнка воспитываются дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей и находящиеся на территории Рязанской области…»

«Официальный сайт Администрации города Рязани… Усыновление является приоритетной формой устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения…»

Тошка оторвался от статьи и спросил, что это такое.

Павлик поджал губы. Потом напрягся и обвёл комнату блуждающим взором – разве Тошка сам не понимает, что у живущих тут людей не может быть детей? Потому всё так и проявляется. Картины, рисованные дети, адреса приютов – здесь, внутри этой квартиры, сосредоточено всё то, что так желанно хозяевами!.. Дети – смысл всей их жизни. Но в этой жизни у них никогда не будет родного ребёнка… Неужели Тошка не понимает, что это проклятие?! И здесь оно так же пока ещё сдерживается, потому что натыкается на сопротивление! Причём люди борются сами, без чьей-либо помощи! Но это всего лишь отсрочка…

Тошка машинально спросил, почему так.

Павлик развёл руками: борьба закончится, как только в квартире появится ребёнок… Придёт счастье – с ним забвение, – а следом наступит конец.

Тошка вздрогнул. Это и впрямь конец. Особенно когда видишь всё собственными глазами и слышишь НЕЧТО ПОДОБНОЕ…

Но Павлик ни в чём не виноват. Это всё тварь!

Они вышли на площадку и закрыли дверь.

Тошка задержался, понимая, что вновь обретённое было счастье, тает буквально на глазах… Он прислонился спиной к двери и заплакал.

Павлик сказал, что ждёт внизу.

Тошка ничего не ответил. Просто не смог. Его душили и разрывали на части… те самые трёхпалые клешни! Как знакомого мальчишку!.. Только понарошку.

Когда всё закончилось, за спиной царила уже металлическая дверь.

На всякий случай Тошка прикоснулся к ней влажной ладошкой – холодная.

74

Можно ли утверждать, что он ожидал именно этого?.. Да, возможно. Ведь со счастьем всегда так: то его в избытке, так что даже кажется, будто ничего другого, вроде как, и не надо. Более того, всё настолько хорошо, что сопутствующее просто не воспринимается!.. Люди, дома, машины, события, происшествия – всё это где-то там, далеко-далеко, происходит, но с кем-то другим! Просто не верится, что может случиться что-то, что выдернет тебя из сказки и поставит перед фактом чего-то неизбежного!.. Что делать, когда именно так? Павлик сказал, что МОЖНО СДЕЛАТЬ: либо смириться, либо бороться. Как бы страшно при этом ни было… Ведь счастья нужно именно достичь! За него нужно биться, не щадя собственных сил… а может быть и жизни!.. А если ничего не предпринимать, то всё растворится, как растворилась эта квартира, со всем своим содержимым… Что останется? Ничего. Ведь за вратами Хаоса нет ничего, кроме сосредоточия ненависти и неприязни ко всему живому. Причём всё это плотоядно – потому так свирепо и расправляется с человеческими чувствами!

Тошка ехал к Свете – она его помнила. Да, собственно, в этом и не было особых сомнений! Девочка сама позвонила. Попросила, чтобы Тошка к ней поскорее приехал.

Тошка сказал, что обязательно приедет… но вот только не знает насколько скоро. Дело в Павлике, который теперь опасается не только за него, но и за ВСЁ в целом… Тут же рассказал, чего они нарыли в ходе своей очередной вылазки НЕВЕДОМО КУДА.

Света выслушала… и ничего не сказала.

Только тогда Тошка понял, что девочка какая-то не такая… Он тут же попытался выведать причину, но Света не «раскололась». Только ещё раз попросила Тошку поспешить – она хочет его увидеть!

Тошка испугался и пообещал.

Однако «смыться» получилось лишь на следующее утро, втайне от Павлика, который, по обыкновению, поехал проведать бабку.

Весь прошлый день переваривали увиденное. Надо сказать, эмоций было выше крыши, так что даже не со всеми удавалось совладать! Виданное ли дело, узнать, как гнусно всё обстоит на самом деле!.. Оказывается, гонка вовсе не за человеческими телами, а Безликий никакой и не демон… Он что-то свыше, вроде тёмного султана всей этой озлобленной мракобесии. И у него совершенно иные цели, в которые жутко себя посвящать…

Павлик снова рассуждал на счёт противостояния и попытки вызвать кого-то ещё… Лазил по справочникам и энциклопедиям, оставшимся от матери, однако, судя по выражению лица, ничего более-менее подходящего так и не нашёл… Силы тьмы, какими бы они не были угодливыми, за так ничего не делают. Хотя это и следовало ожидать – наш мир в этом плане очень показателен, потому что тоже, по существу, населён ЧЁР-ТЕ-ЧЕМ! Встречаются, правда, нормальные люди – своего рода, земные ангелы, – но, как правило, очень редко… Если не сказать – НИКОГДА!

Однако чего-то другого просто не оставалось.

Павлик сказал, что нужно ещё раз спуститься в убежище… Плюс от Тошки нужна скрипка!

Тошка не понял – это ещё зачем? Лишний раз поиздеваться над тем, как он СКРИПИТ?!

Павлик обозвал друга дуриком. Как ещё Тошка планирует сыграть проклятие, точнее вызвать демона?.. На медном тазе?!

Тошка пожал плечами – он совсем не уверен, что у него получится… Даже на тазе. К тому же, где взять скрипку? Она ведь, получается, исчезла вместе с ПРЕЖНЕЙ квартирой…

Павлик хмыкнул. Заявил, что это экзамен – играть придётся! А квартира… Квартира, думается, уже вернулась!

Тошка поёжился, но переспрашивать не стал.

Ещё им нужна оболочка для монстра, чтобы тот воплотился в реальности и смог противостоять твари!..

Тошка знал, где взять такую оболочку! Её ещё в декабре сшила мама, и нарисовал папа!!! Однако говорить прежде времени Тошка ничего не стал.

…Троллейбус номер пять замер на «Кардиодиспансере». Тошка вздрогнул и выскочил, в усмерть перепугав крикливых старух. Загнанно огляделся и поскакал тревожным тушканчиком в сторону центрального входа в огромное здание.

Очкастая тётка в регистратуре долго буравила Тошку преломлённым линзами взглядом, после чего принялась усердно кому-то названивать.

Тошка понял, что доигрался. Сейчас его непременно сдадут! Приедут менты, скрутят и отправят к равным и СВЕРХРАВНЫМ!.. Нужно было слушать Павлика, а не отваживаться на подобную отсебятину! Нужно было сидеть дома и не высовываться!..

А как же Света?.. Нет, он всё сделал правильно! Пускай даже всё так глупо вышло… По крайней мере, его совесть чиста! Однако всё равно лезть вот так на рожон было глупо!.. Нужно было хотя бы предварительно позвонить Свете – узнать, что к чему…

Ничего не произошло. Тётка в очках подозвала молоденькую медсестру и передала Тошку ей… Точнее приказала проводить.

Девушка улыбнулась ошарашенному Тошке и кивнула, приглашая следовать за собой.

Тошка с трудом выговорил: «Спасибо». Заставил себя двигаться.

Шли долго. То поднимались по широким лестницам, то спешили вдоль длинных коридоров, то снова спускались, лавируя в переплетении отделений и палат… У Тошки даже голова кругом пошла! Когда вроде как уже дошли… направились куда-то ещё.

Тошка помнил, как Света говорила, что лежит в терапии… Однако они прошли насквозь коридор, озаглавленный на прозрачных дверях: «Терапевтическое отделение», – и продолжали двигаться дальше…

Тошка забеспокоился. Что-то явно произошло, о чём Света не хотела говорить по телефону… А по телефону обычно ничего не говорят, когда случается что-то плохое!..

Тошка вспомнил голос Светы при их вчерашнем разговоре… Ничего хорошего. Её даже не заинтересовал Тошкин рассказ и разгадка тайны!

Совсем поплохело при виде таблички: «Реанимационное отделение».

Дальше Тошка уже шёл ни о чём не думая. Он боялся представить, сглазить, накаркать… Боялся данности, которую сейчас предстоит принять.

Медсестра замерла у одной из многочисленных дверей длиннющего коридора. Прислушалась и осторожно постучала. Затем, не дожидаясь ответа, приоткрыла дверь и спросила разрешения войти – тут посетитель. Сразу же поманила Тошку за собой…

Тошка понял, что не может. Ноги не идут, а с тем, что в данный момент вытворяет сердце… скорее всего, лежать именно здесь!

Медсестра обернулась и странно посмотрела на Тошку, будто догадалась, что тот в предынфарктном состоянии! Затем улыбнулась, попросила, не беспокоится – всё в порядке, Тошка может не стесняться, его очень ждали и ждут сейчас.

Тошка неуверенно кивнул. Всё же заставил ноги двигаться. Перешагнул порог и уставился на улыбающуюся Свету… Сердце ухнуло в воздушную яму, отчего Тошка снова еле устоял на ногах. В ушах пронзительно свистело, а Света вращалась вместе с кроватью, так и норовя выпорхнуть в занавешенное окно!..

Тошка почувствовал, как кто-то взял его за руку и потянул к девочке. Прикосновение горячее и сухое – такое обычно бывает у любящих родителей… Тошка оглянулся. Женщина с впалыми от бессонницы глазами, прижимает к подбородку влажную салфетку и старается не плакать… Он её знает?.. Естественно знает – это мама Светы!

Женщина кивнула и указала на стул, рядом с кроватью дочери. Сказала, что она не будет им мешать.

Тошка кивнул в ответ, словно зомбированный. Подошёл к Свете. Только тут заметил, что девочка буквально укутана проводами и трубочками… Она будто в коконе. Повсюду мониторы и непонятное оборудование… А ещё эта противная пищалка, обозначающая ритм сердца! Тошка прислушался и почувствовал, что ритм возрастает с каждым его шагом… Тут же посмотрел на Свету. Та еле заметно покраснела и отвела взор…

Сзади хлопнула дверь – они остались одни.

Тошка машинально сел… Но тут же вскочил, как только Света принялась ёрзать, в попытке приподняться, опираясь спиной на спинку кровати.

Пищалка снова гнусаво отреагировала, заставив девочку злобно стиснуть зубы.

Тошка поспешил помочь. Наклонился. От девочки пахло больницей… Странный такой запах, похожий на низко концентрированную кислоту, разъедающую сознание. Однако это тут же отошло на второй план. Растворилось за более очевидным… Тошка почувствовал, насколько девочка исхудала. Она уже не была тем белоснежным ангелом, звонко смеющимся над стартом КОТОФОТА. Она… Она превратилась во что-то иное…

Тошка испугался собственных мыслей. Вздрогнул. Чего это он?.. Бредит что ли?!

Света наконец устроилась. Поморщилась. Благодарно кивнула… Собиралась было обнять, но, почувствовав Тошкину дрожь, тут же отстранилась. Затем снова отвела взор и сказала, что она и впрямь урод, которому не место в этом мире.

Тошка опешил и прижался к девочке. Света не отвечала – только редко вздрагивала, в такт плачу, одновременно прислушиваясь к рваному ритму собственного сердца. Затем, в порыве эмоций, отпихнула Тошку, укрылась одеялом и заплакала уже по-настоящему.

Тошка не знал, что сказать… Происходящее угнетало. Наружу лез противный комок, сдавливая голосовые связки и увлажняя глаза… Но плакать было нельзя. Только не при Свете!

Ведь он уже взрослый?..

Девочка всё же совладала с эмоциями. Уткнула бледное личико в одеяло и выдохнула…

Пищалка замолчала, а Тошка, будто парализованный смотрел на застывшую фигурку подружки…

Затем всё снова ожило.

Света откинулась на спинку. Грустно посмотрела на Тошку синими глазами. Собралась с духом и сказала, что поначалу не хотела, чтобы он приезжал… Зачем ему видеть её ТАКОЙ?.. Тем более запоминать. Тем более жалеть!

Тошка невольно вздрогнул – что такое Света говорит?

Девочка попыталась улыбнуться – не вышло. По личику пронеслась лишь рябь нервных спазмов. Затем вздохнула и сказала что умирает.

Тошка отрицательно покачал головой – нет, он не верит!

Света сказала, что никто не верит. Потому что так не бывает… Порок. Его определяют ещё при рождении. Даже могут точно сказать, сколько малыш проживёт… А у неё не было порока! Никогда! Так не бывает!.. Вернее бывает… Просто иногда сами родители скрывают это, не в силах отказаться от собственного ребёнка. Скрывают настолько тщательно, что в какой-то момент и сами начинают верить, будто всё в порядке… А ВСЁ не в порядке!

Тошка молчал, ощущая, как по спине ползают слепые мурашки, а в груди нарождается пустота. Точнее это не пустота даже, а тот самый комок эмоций, что не сумел вырваться наружу и теперь разрастался внутри, обрастая очередными слоями, будто обыкновенная луковица…

Света помолчала, потом снова заговорила. Врачи дают от силы месяц… Если бы знать раньше, возможно, что-нибудь бы удалось предпринять… Хотя бы встать в очередь на сердце. Некоторые вроде как дожидаются. Только ждут годами… а тут какой-то месяц… И всё. Врачи ругают родителей – почему допустили? Нужно было изначально бороться за жизнь ребёнка, а они просто закрыли глаза. Лучше бы отдали в приют…

Девочка шмыгнула носом. Покачала головой. Нет, она не хочет в приют!.. Там бы пришлось умирать в одиночестве… Никто бы вот так не пришёл, не посидел бы рядом… Не было бы родителей… которые ни в чём не виноваты… Потому что у неё никогда не было никакого порока! Это всё… проклятие…

Тошка вздрогнул. Проклятие… Но при чём тут Света? Проклят-то его род!

Девочка пожала плечами. Потом улыбнулась: может быть, если бы не тварь, они так и остались бы вместе?.. Навсегда.

Тошка снова почувствовал, что сейчас разревётся. Луковица в груди разрослась до размеров капустного кочана… и продолжала увеличиваться, так и норовя выскочить наружу!

Света извинилась. Зря она его потянула сюда… Тошке и так нелегко без родителей, а тут ещё она, со своими фобиями… Нужно было тихо-мирно умереть и всё. Но… она ещё никого не любила так…

Тошка придвинулся ближе. Отыскал пальчиками ладошку Светы. Девочка снова плакала, а на её губах застыло немое: «Прости-прости-прости-прости…»

Тошка сказал, что она всё правильно сделала! Тут же удивился тому, насколько уверенно звучит собственный голос – Света даже вздрогнула и позабыла про слёзы… А Тошка продолжал излучать уверенность, понимая, что если сейчас не настроит Свету на жизнь, та умрет сегодня же ночью…

Тошка сказал, что это всё тварь! Потому Свете не стоит отчаиваться. Не будет твари – исчезнет и её порок! Главное – не убить себя самой. Нужно бороться, ПРОТИВОСТОЯТЬ… Как противостояли ДРУГИЕ мама и папа!

Света не поняла, и Тошка во всех подробностях рассказал о семейной паре, живущей в другом мире!.. О том, как те борются, причём, без заклинаний и чьей-либо помощи! Одной любовью! А разве он и Света не любят друг друга?!

Девочка задохнулась в порыве эмоций и прижалась к Тошке. Она снова плакала, но Тошка понимал, что это были совершенно другие слёзы… Это было счастье! И противная пищалка это всецело зафиксировала!

Потом девочка его зацеловала, а в конце встречи пообещала, что будет жить!

Тошка поймал её на слове и, в ответ, пообещал расправиться с тварью!

Затем в палате снова появилась медсестра. Сказала, что девочке противопоказано много говорить и волноваться… А судя по внешнему виду, пациентка, не то что бы взволнована, а нездорово возбуждена!.. Так что лучше бы Тошке удалится, по добру по здорову.

Медсестра всё время улыбалась, отчего Тошка и Света только всё гуще краснели.