Текст книги "Демонолога вызывали? Том 2 (СИ)"

Автор книги: Александр Вольт

Соавторы: Ричард Рубин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Рассказывать о встрече со Спящим я не хотел. Кто его знает, что захочет с собой сделать человек, если узнает, что он проклят благодаря своему прадеду каким-то древним хтоническим существом, о котором знали лишь какие-то поехавшие культисты в лесу.

И где только эти веруны находят информацию про подобные вещи? Я никогда не мог себе представить как они это делают. И зачем потом разносят ересь.

На мои слова Илья Олегович снова хмыкнул

– Может твоя правда. Надо будет изучить вопрос.

– То есть, ты никогда раньше не задумывался об этом?

– Я задумывался о том, как снять проклятье, но никогда не думал о том, чтобы узнать о ее первоисточнике.

Я пожал плечами.

– Это может ничего не дать. Тем более, что есть проклятия, которые не снять никакими потугами. Твое, мне кажется, одно из таких. Я говорю так, как думаю, Илья Олегович. Не в моих интересах приукрашивать картину.

– Я понимаю.

– Но, по крайней мере, сможешь лучше понять природу.

Дверь в подвал снова отворилась. Шаркая подошвами, Кирилл спустился по лестнице с серебряным подносом, на котором был литровый хрустальный графин с прозрачной жидкостью, а на дне плескался красный жгучий перец. Он спустился, поставил разнос на небольшой столик. На разносе также я увидел несколько быстро состряпанных закусок в виде бутербродов из рыбы с яйцом и зеленью, бочковые огурцы с помидорами и свежие фрукты.

– Ну-с, – сказал Кирилл, – за вас, молодые господа. Оставайтесь во здравии долгие года!

Я подал небольшую хрустальную рюмку Илье Олеговичу, в которой налито было по самые края, не разлив при этом не капли.

– За здоровье, – поддержал я Кирилла.

Потому что здоровья много не бывает.

К слову, о здоровье… надо будет заехать и узнать, как там Анна Штейн. Пора бы ее и к выписке попросить. И еще неплохо было бы узнать как там дела у Аиды, а то тоже куда-то пропала.

Меня прострелила мысль, от которой захотелось не то смеяться, не то скорее поспешить домой. Да, конечно же я знал, что демоны в целом бессмертны, если их сущность не поглотить, но вот как долго они могут быть прикованы в подвале без света, еды и воды – тоже интересно.

Кирилл снова разлил по рюмкам.

Но не могу же я так быстро покинуть маленькое застолье.

– За долгие дни и приятные ночи, сэй, – сказал я и поднял стопку.

Глава 20

Как всегда, планировалось одно, а получалось совершенно другое. Я хотел покинуть дачу Смолякова до полуночи, но выехал за ворота уже значительно позже того, как прокричали третьи петухи.

Во-первых, потому что дело обернулось куда более сложным, чем я ожидал. И одному только богу известно сколько я времени проторчал в астральной проекции у древнего существа по имени Спящий.

Я мог там находиться несколько минут, а в реальности прошло несколько часов. Альф тоже вряд ли бы мне мог подсказать, потому что все это время был занят тем, что сдерживал оба тела. Ему явно было не до того, чтоб поглядывать на часы.

А во-вторых, даже после малой порции алкоголя меня все равно слегка разморило и, чтобы не тратить драгоценные крохи энергии ускорение метаболизма и выведение токсинов прочь из организма – я принял решение прикорнуть пятнадцать минут на кушетке уже наверху у камина, просто прикрыв глаза.

Сон – лучшее лекарство, как говорится. В моем же случае и мозги прочистило и отдохнул немного после неожиданно изнурительной ночи.

– Спасибо, – сказал Смоляков, стоя в людском обличии у своих ворот. – Я рад, что не ошибся в том, что обратился за помощью.

Я пожал плечами. Своих заслуг преуменьшать не привык, но тут действительно не особо-то и много от меня пользы было. Всего лишь ограничил влияние звериного «я» на его разум при обращении. Дальше все зависит только от самого Смолякова.

– Займись концентрацией. Тебе нужно сейчас уделить очень много времени для того, чтобы научиться контролировать свое сознание.

– Как? – спросил Илья, отчего на лице у меня непроизвольно выскочила улыбка.

На его вопрос был один ответ, и он совсем не был издевкой.

– Первое, что я могу посоветовать – медитации. И я сейчас не шучу, Илья Олегович. Научись следить за своим дыханием и соблюдать голову абсолютно пустой. Так, чтобы ни единая мысль не проскакивала мимо тебя. Это поможет тебе в моменты обращения, когда разум заполняет кроваво-красная пелена.

Я ненароком вспомнил, как нас учили медитации в Академии. Многие воспринимали это, как издевательство, мол, вместо бесполезного сидения на полу со скрещенными ногами – лучше бы дали выучить парочку полезных заклинаний в борьбе с демонами и попрактиковаться.

Вот только трезвая голова на поверку оказывалась куда полезнее любого заклятья, которое не получается вспомнить как раз из-за нахлынувшей паники, потому что – концентрация.

А нет концентрации – нет и возможности спокойно выдавать одно заклятье за другим даже под гнетом внешних факторов. Будь то огромный демон два на два метра или орда мелких бесов с дубинками и кинжалами в руках.

– Как долго?

– Так долго, сколько сможешь себя держать в таком состоянии, не отвлекаясь на посторонние мысли. Поверь мне, это не так просто, как кажется. Наш мозг любит вредничать, и ты сначала даже не будешь замечать, как уже витаешь в облаках в какой-нибудь мыслишке. Держи разум чистым и дыши.

Илья Олегович снова кивнул.

– Берегите его, Кирилл, – сказал я мужчине и пожал им обоим руки, после чего вскочил на водительское сидение своей мотокареты и выехал за двор.

От своей первоначальной идеи посетить больницу я не отказывался. Пора бы навестить лечебницу и узнать, как состояние у матери Крудо. И если идет на поправку, то узнать, когда ее уже можно будет попросить на выписку.

Очень скоро я оказался на месте. У стойки регистратуры меня встретила уже другая женщина, что было логично. Я спросил у нее о пациентке Анне Штейн, на что мне ответили, что она идет на поправку.

– Могу ли я ее навестить? – спросил я.

Медсестра одобрительно кивнула головой.

– Пройдемте, – сказала она.

Мы прошли по коридору лечебницы и вскоре оказались у нужной палаты. Внутри было серо и пусто, но, на мое удивление, никого, кроме Анны Штейн тут больше не было.

На моей памяти палаты всегда были забиты больными даже в моем мире. А такая роскошь, ка индивидуальная комната-палата были непозволительны простым смертным. Почему Анну Штейн отделили от всех я не очень понимал, но спрашивать не собирался. Не моего ума дело.

Она лежала на одноместной кровати и читала книгу. Добрый знак. Если человек способен сконцентрировать свое внимание на чтении, то это как минимум свидетельствует о том, что он способен здраво мыслить и обрабатывать входящую информацию.

Поначалу Анна Штейн почти не обратила на меня внимания. Лишь бросила косой взгляд, оторвавшись от страниц лишь на мгновение. Но когда я пододвинул стул и присел возле нее – выбора не оставалось.

Она закрыла книгу, предварительно заложил закладку и отложила ее на прикроватную тумбу. И только после того, как ее взгляд сконцентрировался на мне – рот Анны Штейн слегка приоткрылся.

– Вы, – сказала она. Я мягко улыбнулся и кивнул.

– Я.

– Значит я не бредила… – прошептала она одними губами, глядя куда-то сквозь меня. Затем сконцентрировалась и снова посмотрела мне в глаза. – Я была уверена, что у меня была горячка. Я помню, что видела вас, что видела небольшое красное существо с крыльями и еще что-то… что-то, чей голос резонировал у меня в голове. Помню боль, помню, что мир перед глазами то темнел, то вспыхивал…

– Все так и было, – сказал я.

– Приветик! – высунулся Альф из-за моего плеча, махая лапкой.

– О, семеро святых… – прошептала она, отчего Альф тут же сверкнул искрой и взвизгнул, свалившись на пол и сбивая пламя.

– Это тебе за то, что вылазишь, когда я не просил, – сказал я спокойно и строго, после чего перевел взгляд на Анну. – Не обращайте на него внимания. Альфред бывает крайне болтлив, надоедлив и некультурен.

На секунду я подумал, что из-за вида беса Анна впала в кататонию – ступор, который ничем не развеять. Ни заклятиями, ни припарками. Хотелось даже сказать: «ну, вот, погляди, что ты наделал!», но обошлось.

Анна Штейн была крепким орешком.

– Так это все действительно правда…

– Смотря что вы подразумеваете под правдой, – сказал я. – Если вы думаете или, простите, уверены, что были одержимы – это правда. Если у вас в голове есть картинки, где этот красный бес носится по комнате, а вас сводят жутчайшие судороги – это правда. Если вы думаете, что причиной вашего недуга был тот голос, что резонировал внутри вашей черепной коробки – тоже правда. Если же между этим вы задумывались существует ли дед мороз, то, увы, нет. Его не существует, – я улыбнулся и развел руками, но затем надел на лицо маску серьезности.

– Вы были на волосок от гибели, Анна. Хорошо, что у вас очень смелый и находчивый сын. И он сделал правильное решение, когда ринулся ко мне домой с просьбой о помощи, – от слов о Крудо Анна Штейн размякла. На ее лице возникла мягкая улыбка, будто она увидела что-то безумно милое и не смогла сдержаться.

Наверное, именно так выглядела самая настоящая чистая улыбка матери, которая искренне любила свое чадо. Каким бы непоседливым и непутевым оно не было.

Крудо таковым назвать можно было, но с несколькими оговорками. Как минимум от него было много пользы на участке. И, на удивление, он хорошо ориентировался в пространстве и обладал феноменальной фотографической памятью. Котелок у Крудо варил как следует, вот только каша была не для нашего употребления.

– Звучит почти невероятно, – сказала она.

Я хмыкнул.

– Тогда еще раз взгляните на вот этого краснокожего крылатого беса и задайте себе вопрос: насколько он реален. Он может потрогать вас или даже укусить, облаять или приготовить ужин.

– Нет! Никому я готовить ничего не буду! Протестую! – завопил он, взлетев с места и усевшись на люстру.

Я указал рукой на бесенка.

– Хотите сказать, что у нас с вами галлюцинация на двоих? Сомнительно.

Она смотрела на Альфа несколько секунд, а затем снова на меня.

– Кто вы?

О, как часто я слышал этот вопрос последнее время. И снова мне хотелось ответить точно так же, как и Аиде. Часть силы той, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. Но на заниматься же самоповторами?

– Андрей Митасов. Последний и единственный потомок рода Митасовых. Сшиватели, демонологи, чернокнижники или как вашей душе еще угодно. Но, думаю, про род Митасовых вы могли слышать далеко не один раз.

Она кивнула.

– Слышала. Слышала многое, но с тех пор… – она умолкла, закусив губу. Мне было интересно, что за «та самая пора». Возможно, там кроется ответ откуда она подцепила эту пиявку.

– Продолжайте, – мягко сказал я. – Кому, как не мне вам еще можно доверится после пройденного.

Она тяжело вздохнула, откинувшись на подушку.

– С тех пор, как я лишилась профильной работы и пошла на рудники, чтобы добыть пропитания для своей семьи – мне стало не до того.

– Как давно это было?

Я не ожидал, но Анна Штейн рассмеялась. Слегка истерично, но быстро взяла себя в руки.

– Так давно, что я уже не вспомню. По-моему, Крудо тогда еще в люльке лежал, а девочек в проекте не было.

Вот как. Значит, у нее был муж, но… где он?

– Супруг? – спросил я.

– Со мной вместе работал в шахтах Кесслера. Несчастный случай на производстве – обвал рукава шахты. Их тела так и не достали оттуда.

Снова Кесслер. Мало того, что у людей забрал дома и выгнал в Пустоши, так еще и условия труда такие, что хуже рабских.

– Соболезную, – сказал я.

Она отмахнулась.

– Дела давно минувших дней.

– Вы сказали, что лишились профильной работы, – сказал я. – Кем вы были?

– Это был маленький частный научно-исследовательский институт. Я работала там над разработкой новых лекарств, которые способны улучшить иммунную систему человека и подавлять бактерии. Изначально же, в этом институте заканчивала лечебное дело, но профессор предложил остаться, оценив мою заинтересованность этой тематикой. А ему как раз нужны были подопечные. А там еще война с соседним государством назревала и, поэтому, я решила, что променяю грязные окопы в одежде медсестры с красными крестами на уютное кресло в НИИ.

Она тяжело вздохнула, опустив глаза.

– А в итоге оказалась на рудниках, где даже ад показался бы раем.

Вот на этом предложении я, конечно, мог бы с ней поспорить, хотя, если сравнивать девятый круг, где мы не так давно побывали, то… вполне себе курорт после рудников, да. Вечный курорт прямо в каком-нибудь ледяном коконе, из которого нет ни единой возможности выбраться.

– Наверное там я и подцепила эту дрянь.

– Скорее всего, – сказал я. – Могу предположить, что вам не резко, но стало становиться хуже после гибели супруга.

Она помолчала несколько секунд, явно задумавшись.

– Да. Вы правы.

Прав. Потому что это логично. Все возможные ментальные барьеры были разрушены, подавлены, а пиявка подсосался как раз вовремя, почуяв жертву. Ему не надо было много. Микротрещина в ткани мира. И жертва. Все совпало, как так и надо.

– Что ж, теперь со стопроцентной гарантией могу сказать, что вы одна.

– Спасибо, – сказала она тихо. И тут же выпалила так, что я чуть со стула не свалился: – чем я могу с вами расплатиться?

Звучало… неоднозначно. Наверное, когда-то давно Анна Штейн выглядела очень привлекательно. Даже сквозь все еще огромные синяки под глазами, изможденную худобу тела и годы работы на шахте она выглядела… привлекательно?

Да, пожалуй, что так. Будь мое тело постарше несколькими годами и встреться мы при других обстоятельствах, то я бы спокойно сказал, что эта женщина – красива и за ней стоит ухаживать.

И я был уверен, что отец Крудо подумал также, когда встретил Анну Штейн в молодости. Но в голове у меня была и другая идея. Анна сказала, что заканчивала лечебное дело и продолжала изучать местную медицину. Это было просто отличной новостью.

При моем имении уже были люди, способные обрабатывать территорию, ремонтировать, строить, наводить порядки, готовить и в принципе держать все в чистоте.

Были те, кто умел дать ладу железу, модернизировать мотокареты.

Были те, кто мог слепить из трех гвоздей, молотка, бухты скотча и нескольких спичек какой-нибудь странный механизм, что однозначно принесет пользу.

Но вот лекарских умений Ренфри и Фимы точно было мало. Да, они умели снимать ушиби капустным листом и настойкой коры дуба, но одними припарками поднять человека от воспаления легких или тяжелой дизентерии почти невероятно.

– Для начала вам нужно прийти в себя, – сказал я. – Давайте вернемся к этому разговору, когда вас выпишут. Подойдет?

– Меня выписывают через два дня! – сказала она, приподнявшись на локтях.

– Вот и отлично, – я мягко улыбнулся. – Тогда я попрошу кого-нибудь из своих людей приехать за вами и доставить ко мне в поместье. Ваши дети живут у меня, за ними присматривает женская часть. Хотя Крудо предпочитает находиться с мужчинами, что, в целом, логично.

– Крудо рано повзрослел, – сказала Анна с тоской. – Слишком рано.

Я пожал плечами. Так случается. Я тоже повзрослел очень рано. Некоторые из моих коллег отмечали, что иногда, в минуту, когда спокойствия, когда я могу впасть в пространные размышления – у меня возникает взгляд, который наполнен вселенской усталостью. Словно я живу не один, не два, а все тысячу веков и просто устал.

Отчасти это было похоже на правду. Но такое случалось крайне редко.

Я поднялся на ноги, но Анна перехватила мою руку и взяла в свои ладони.

– Спасибо. Еще раз. Тысячу раз спасибо.

Я стоял подле ее кровати и не отдергивал руки. Она была теплой, не горела. Температура могла быть в районе тридцати семи градусов, потому что ее тепло ощущалось кожей слегка сильнее.

– Не за что, – сказал я.

– Есть за что. За Крудо. За девочек. За мою жизнь. Спасибо.

– Выздоравливайте, Анна. Думаю, мне как раз нужен будет хороший лекарь при поместье. Да и библиотека моя, думаю, вам придется по вкусу.

Она застыла, приоткрыв рот. Явно хотелось что-то сказать, но мозг завис от моего предложения. Я вышел за двери, оставив ее в таком состоянии.

Два дня. Как раз хватит, чтобы взвесить все за и против, потому что я свое решение уже принял.

Отдав белый халат посетителя, я поблагодарил женщину у стойки и направился на выход. Походя к своей мотокарете, я заметил мужчину в гражданском, что курил, оперевшись спиной на пассажирскую дверь.

Я подошел к машине и сунул ключ в водительскую дверь, чтобы открыть замки. Мужчина продолжал делать вид, что меня не видит даже сейчас. Я обошел машину и встал возле него. Тоже спиной.

Не нужно обладать уровнем айкью выше двухзначного, чтобы догадаться, что ему что-то нужно.

– Слушаю, – сказал я, рассматривая здание лечебницы. С прошлого раза оно не изменилось ни капли.

Загадочный мужчина протянул мне портсигар. Я взял одну аккуратно свернутую самокрутку и поднес ко рту. Табак был отменный, а не какая-то доморощенная махорка. Но о том, что данный человек был не бедным можно было догадаться по серебряному корпусу портсигара.

Я подставил руку и щелкнул пальцами, использовав лишь кроху магии, чтобы высечь искру и прикурить самокрутку. Маленький, но эффектный штрих, чтобы стоявший рядом понимал с кем говорит. И что со мной явно не стоит вести себя слишком нагло.

Его рука с зажигалкой застыла на полпути. Заметив, что от меня уже потянуло дымом, мужчина дернул рукой, закрыв крышку на зажигалке и убрал ее во внутренний карман.

– Сказали, что по телефону эту информацию лучше не передавать и что у нашего общего врага могут быть уши, – сказал он.

Общий враг? Кесслер, что ли? Похоже на то.

– Уши могут быть где угодно, – спокойно сказал я. – Все зависит от уровня осведомленности, богатства и технического прогресса. – Но я слушаю.

– Велено передать, что у нас все готово.

– Когда? – спросил я.

– Через два дня.

Глава 21

– 21 —

Два дня. Это достаточное количество времени, чтобы подготовиться как следует к такой операции, которую я затеял. Осталось собраться всем домом и раздать задачи. Благо, нам не придется рыть подкоп длиной в сотни метров, закупать брус, чтобы укреплять стены и тратить уйму времени. Нет.

Это сделали задолго до нас, когда прокладывали старый канализационный канал. И я каждый раз задумывался над тем, почему подземные каналы для отвода нечистот были такими огромными, что здесь буквально можно было провозить целую мотокарету без особых трудностей.

Если бы я промышлял контрабандой по перевозке из-за границы машин, то именно так бы это и делал. Но так как я понятия не имел о том какие здесь отношения между государством, в котором я очнулся и его соседями – то и разбираться мне в этом пока еще рано.

Очень скоро я оказался на территории своего поместья. Остановившись у ворот, я дважды нажал на клаксон, после чего один из мужчин подошел и распахнул створки. Я заехал во двор и запарковался там, где стояли остальные наши мотокареты. Надо будет немного позже сделать крытый автопарк, который будет защищать металл от ржавчины и износа.

А когда наступит зима – это спасет нас от лишних хлопот с расчисткой дороги для выезда и откапыванием машин из сугробов.

Я выскочил из мото, захлопнул дверь и двинулся в центр поместья, где уже привычно кипела работа. Рамон был как раз там. Он все больше напоминал мне бригадира, который просто ходил по стройплощадке с карандашом и планшетником с важным видом.

В целом, примерно так оно и было. За время моего отсутствия братия из Пустошей умудрилась поднять и укрепить несколько новых опор, которые примыкали к кухонному отсеку. Перекрыть крышей еще не успели, но это уже было немало: повалить деревья, ошкурить, перетянуть и далее по списку.

– Рамон! – окликнул я его. Мужчина сделал несколько заметок карандашом, после чего повернулся в мою сторону.

– Рад видеть, Андрей Саныч. Где пропадали?

– Решал некоторые вопросы с одним нашим новым другом, – сказал я, на что Рамон просто кивнул. Жест, который скорее означал «ага», чем понимание о каком друге идет речь. Но меня это не беспокоило. – Как у нас тут обстоят дела?

– Да-а… нормально? Строим-ломаем, – сказал он. – Пытаемся обживаться с Бодески, если вы понимаете о чем я.

– Не совсем, – признался я. То, что братья были себе на уме и так понятно, но вот что пошло не так – могло быть минимум по десятку, а как максимум по сотне причин.

Рамон откашлялся. Видно, что ему не очень хотелось вдаваться в подробности, потому что он ощущал себя… ябедой? Словно он неспособен сам разобраться с Бодески и вынужден докладывать об этом вышестоящему руководству. Да, возможно, что так. Его все еще слегка передергивало от осознания, что есть человек, который был для него начальником.

– Братья лезут в наши строительные расчеты и активно начинают сначала советовать как сделать лучше, после чего вступают в перепалку между собой и начинают прямо на итоговых чертежах развозить свои заумные каракули с парой десятков графиков, отчего все наши планы идут насмарку, потому что мы планировали одно, а по итогу должны снова брать и пересчитывать то, что было готово пять минут назад.

Да, звучало как-то, что было похожим на правду. Но после этого у меня появился вопрос.

– А почему вы не попросите самих Бодески сделать вам расчёт нужного участка?

– Потому что, Андрей Саныч, они его делают за три минуты, а затем полчаса спорят какой способ лучше использовать для оптимизации расчета: интегральный, дифференциальный и зачем-то приплетают сферического коня в вакууме.

Теперь откашлялся я.

– Я поговорю с ними.

– Буду признателен, – кивнул Рамон. – Они славные мужики, головастые, но хлопот с ними тоже мама не горюй. Как дети малые.

– Я понимаю. Но давай вернемся к этому ближе к вечеру. Сейчас у меня есть важная информация для всех, кто пойдем с нами на дело в поместье Кесслера. Можешь собрать их, пожалуйста?

Рамон кивнул.

Отдаю ему должное, что он не просто крикнул на все поместье: «Э! Кто будет грабить Кесслера – подойдите-ка сюда!». Он сдвинулся с места и прошелся по территории поместья, выхватывая одного за другим мужчин, которых планировалось взять на дело.

И не потому, что я не верил всем остальным. Нет. Просто шанс, что нас могут подслушивать скорее всего стремился к нулю, но никогда этому самому нулю не ровнялся.

Да, это паранойя, но она обоснована. Я не хотел, чтобы мои люди погибли или загремели за решетку. Ни раньше времени, ни вообще. Они теперь со мной, а значит я за них в ответе. Потому что кто знает какие магические приспособления здесь могут быть? Слуховой аппарат, способный ухватывать информацию на расстоянии до двух километров? Или какие-нибудь мантии, способные отражать свет так, что ее носитель сливается с окружением? Кто его знает.

Единственным способом обнаружить чужих у меня был в кармане и сейчас лениво похрапывал. Но сейчас я не знал, способен ли Альф засечь чужаков, когда в поместье обитает такое количество людей.

Собрав людей, Рамон махнул мне рукой, и я пошел за ним. Мы отошли к автопарку и встали там у одной из машин; группой людей, которая собиралась совершить немыслимое. Одиннадцать, мать их, друзей Каммерера.

– Значит так, – начал я. – Источник сообщил, что у них все готово и через два дня свершится то, к чему мы с вами стремились. План мести разработан и все ключевые элементы собраны. Верно?

Мужчины закивали головами и одобрительно забормотали себе что-то под нос.

– План-карта есть, взрывчатка есть, союзники, с которыми у нас разные планы, но общая цель – надрать Доновану Кесслеру задницу. И надрать так, чтоб сидеть на ней не мог до конца жизни.

– Ну, это-то ему за решеткой обеспечат, – гоготнул Колян, на что все остальные присутствующие поддержали смешками. – Так сказать, – не унимался он, аж хрюкнув сквозь смех, – Вилкой в глаз…

– Уймись, – сказал ему Рамон, хот я у самого на губах была широкая улыбка. – Давайте серьезнее. Что по плану, Андрей Саныч?

– Все, как и ранее. Берем бум-пакеты, едем через Пустошь к дальней части канализации и там спускаемся. Вы, к слову, лодку смастерили, чтоб по каналу ее пускать? Альф сказал, что воды там не много, но по основному водоотводу как раз можно будет пустить, чтобы не тянуть сундуки в руках.

Рамон глянул на парней с вопросительным взглядом. Судя по всему он поручал кому-то эту задачу, но не отслеживал процесс выполнения, потому что полностью доверял своим людям.

– Как раз одного дня хватит, чтоб она досохла, – вклинился Иль. – Мы промазали швы специальным гидрофобным клеем, который не даст через щели просочиться воде и тогда эта лодка должна будет спокойно доплыть от начала и до конца, а не потонуть по пути.

– Там не глубоко, – выполз Альф на свет, – не захлебнешься!

– Значит ты туда и полезешь, – сказал я ему. – Если продолжишь умничать. Усек?

Он развернулся и скрылся снова в недрах плаща, явно недовольным тем, что ему не дали развлечься. А не надо мешать. Не до того сейчас.

– Хорошо, – сказал я. – Тогда готовность сутки. По завершению следующего дня мы ближе к полуночи выдвинемся туда. Я доеду с вами, почему чего поеду к поместью Кесслера. Когда вы вытянете все его золото и загрузите наше – зажигайте фитили и сматывайтесь так быстро, как только сможете.

Тут я умолк, осознав один момент.

– Еще лучше. Фитиль подожжет Альф, когда вы отойдете на максимально безопасное расстояние.

– С ума сошел? – спросил он из-под плаща. – Мне мало того, что дверь придется создавать, еще и держать ее для того, чтобы последним выходить?

– Ты можешь выйти и через верх, просто сокрывшись от глаз, не выдумывай отмазки. Я все сказал, не обсуждается.

Он вспорхнул и сел на капот мотокареты, надув щеки. Совсем разленился рогатый. Все картошку подавай из казанка и лишь бы ничего не делать. Надо будет ему пайку урезать, чтобы в строй вернулся, а то совсем от рук отбился.

Я вдохнул утренний еще прохладный воздух и покачал головой, приводя мысли в порядок.

– Значит так. Еще раз. Доезжаем туда, все проверяем, спускаемся вниз и вы двигаетесь по тоннелю. Альф будет с вами. Я поеду к поместью Кесслера, и когда грянет взрыв – проникну в его крепость. Бабахнуть должно так, что я уверен – они сбегутся туда все. Возможно, что ляжет даже потолок, – я почесал шершавую щеку. – Но это не наши заботы. К тому времени сюда будет ехать убойный отдел с комиссаром, у которых будет государственный ордер на обыск. Пока они все будут заняты – я спокойно зайду в кабинет Донована и порыскаю по его документам. Уверен, что среди них можно найти много интересного. В том числе и информацию про вашу землю.

Услышав последнюю фразу, они снова загомонили, словно детсадовцы во время ожидания деда мороза после объявления ведущим. Оно и не удивительно. Даже живя здесь с крышей над головой, полноценным питанием и свободой передвижения – многие из них все равно мечтали вернуть свое.

Просто потому, что внутри сидела злоба, которую я прекрасно понимал: их обманули и отобрали все то, что было нажито непосильным трудом, потом и собственной кровью.

Пришло время вернуть свое.

– Поэтому я спрашиваю вас: вы готовы?

Они оглядывались, смотрели друг на друга, будто не знали, что ответить.

– Да, – сказал Рамон вместо них, на что я покачал головой.

– Я не слышу.

– Да! – громыхнули они в одноголосие. И вот этим я уже был доволен. Я хочу видеть уверенных в планах людей, а не сброд, который не знает зачем здесь собрался.

– Вот и хорошо. Тогда продолжайте подготовку, встречаемся завтра в полночь.

Мужчины отделились от нас и пошли в сторону центра поместья, где все еще стоял сломанный фонтан, до которого явно ни у кого не доходили руки. Рамон все еще стоял возле меня, хотя я его не просил оставаться.

– Вы держите свое слово, – сказал он внезапно.

– Были преценденты, когда я поступал наоборот? – спросил я у него спокойно. Это была не претензия. Мне просто было интересно, что он подразумевал под своим высказыванием.

– Нет. Это значит, что вы человек чести и слова. И значит, что я не ошибся, когда вверил в ваши руки судьбы нашего лагеря.

Я пожал плечами.

– Будем считать, что вы нуждались во мне, а я в вас. Останетесь тут или покинете мое поместье после того, как все свершится – тоже решать вам.

Он хмыкнул.

– Забегая наперед, думаю, что останемся. Быть может, я и хотел бы заниматься своим собственным домом, но… кто мешает мне это делать здесь?

– У тебя есть собственный дом. Делай с ним, что душе угодно, – ответил я ему. – Территории тут достаточно, лишь бы были силы и желание.

– И деньги, – сказал он. – К слову, вы сказали, что хотите пришить Кесслеру дело о фальшивомонетчестве. В наших краях оно карается смертной казнью, но… как вы собираетесь это сделать?

Пришел мой черед ухмыльнуться.

– Очень скоро ты все узнаешь, – я хлопнул его по широкому плечу и двинулся дальше в сторону погреба. – Пока отдыхай.

Он так и остался стоять задумчивый возле автопарка.

Запах серы веял от погреба за десять шагов. И чем ближе я подходил – тем сильнее и насыщеннее этот запах становился. Распахнув двери, я сощурился, потому что этот адский концентрат начал выедать мне глаза. Слезы хлынули ручьем. Я поднял ворот рубахи и стал спускаться вниз.

Рафаил никуда не делся. Сидел все также, прикованный к стене. Будь он человеком, то я не удивился, если бы его внешний вид оставлял к этому моменту желать лучшего. Но нет. Рафаил выглядел также свежо, как и в первый день.

– Скучал? – спросил я у него.

Он открыл глаз и зевнул.

– А тебя долго не было? – спросил он равнодушным голосом. – А то я решил лечь спать, когда ты ушел в прошлый раз. Понятия не имею сколько времени прошло.

Лжет, рогатый. И глазом не моргнет. Строит плохую мину при хорошей игре.

– Без понятия, – ответил я ему. – Это ты тут без дела сидишь, а у меня их – невпроворот.

Легкий укол словесной иголкой, который его явно задел. По лицу так и не скажешь, но в темных глазах мелькнули маленькие-маленькие искорки. Я подошел к нему, рассматривая сверху-вниз. Действительно, что ни капли изменений. Идеальный вид, разве что пылью припал слегка, а в волосах копошились пауки и другие насекомые, что, судя по всему, демона ни капли не смущало.

– Ладно, Рафаил, – сказал я ему. – Хочешь домой?

Он надменно фыркнул, чуть задрав голову.

– Я скорее останусь тут и подожду, пока твои дрянные заклятия развеются или сгниет все вокруг, а затем выберусь отсюда и сожру каждого жителя, восполнив запасы энергии. А затем – начну править здесь. И всему тому виной буд…

Он не договорил. Присев, я голой рукой схватил его за горло. Кожа горячая, по тому месту, где у людей течет кровь – отчетливо прощупывались пульсирующие артерии, так как сейчас он максимально напоминал по своему строению человека. Текла ли по ним кровь – вопрос с нюансом.

– Послушай меня, исчадие бездны, – начал я говорить тихо, очень медленно вытягивая из него энергию. Так медленно, чтобы он это ощущал, но ничего не мог поделать. – Я понятия не имею о каком побеге ты мне тут шепчешь и лелеешь надежды, но я могу превратить твою жизнь в самое настоящее пекло. Не в то, где ты жил, что просто жарко вокруг, лавовые жерла бурлят, кругом кричат грешники. Нет. Я сделаю из тебя этого грешника. Превращу в свой собственный генератор энергии, через который ты будешь подавать мне столько сил, сколько потребуется.