Текст книги "Заступник. Проклятье Дайкоку (СИ)"

Автор книги: Александр Вольт

Соавторы: Алексей Аржанов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Если бы мимо нас проходил в этот момент любой посетитель, то он бы подумал совершенно о другом. Действительно, что еще может делать женская рука в кармане мужских штанов? Только класть туда деньги и никак иначе.

– Все?

– Да.

– Жди тут.

Я зашел в мужскую часть уборной. Помещение обитое бамбуком, изолированное от внешнего шума какой-то неведомой технологией. Внутри была расслабляющая медитативная музыка каких-то флейт, а на фоне пели небольшие птички.

Зайдя в кабинку, я сунул руку в карман и выудил оттуда пачки с банкнотами, которые тут же стали растворяться в руках. Закрыв глаза, я сосредоточился и снова нашел параметр удачи, вложив в него все накопленные средства, оставив часть для того, чтобы не умереть от проклятья Дайкоку.

Все прошло гладко и без происшествий. Я ополоснул руки в раковине и лицо, после чего обтерся одноразовыми сухими салфетками.

Кирико все также ждала меня на выходе.

Я мысленно готовился к самой опасной части своего плана. Если допущу ошибку – могу поплатиться жизнью. Потеря денег – это меньшее, чего мне стоит опасаться. Игры с якудзой никогда ничем хорошим не заканчиваются. За эти полгода я лишь несколько раз участвовал в крупных делах семьи. Но и этого мне хватило, чтобы понять – это не те люди, которые способны на пощаду.

Отступать было поздно, да я и не собирался давать задний ход. Как раз наоборот – меня переполняла решимость.

– Идем, – сказал я и, взяв Кирико за руку, потянул в сторону игровой зоны. – Покажи мне тот столик, за которым было четыре члена якудзы.

Вот теперь начинается настоящая игра!

Глава 5

За столом действительно сидели четверо. Их внешний вид мало чем отличался от обычных посетителей. Один в рубашке-гавайке голубого цвета с выбритой головой до блеска, второй в обычном деловом костюме нараспашку со слегка распущенным галстуком.

Третий выглядел так, словно вообще здесь очутился волей случая – обычные джинсы и красная футболка, на голове солнцезащитные очки, убраны на макушку. А четвертый строил из себя короля жизни – золотая цепь на шее, толщиной в указательный палец, перстни, пижонский внешний вид. Ни дать ни взять – мажорчик похлеще меня.

Не долго думая, я сел на свободное место. Кирико, явно почувствовав вкус своей роли, тут же уселась мне на одно колено, обнимая за шею. Члены якудзы тут же стали коситься на нас. Не откровенно, но эти быстрые взгляды были заметны. Оценивающие. Цепкие. Недобрые.

Я вытащил из кармана несколько фишек крупного номинала и посмотрел на стол. Мысленно я задавал себе вопрос: «красное или черное?» После каждого слова выдерживал паузу, прислушиваясь ко внутренним ощущениям.

И почему-то при слове «черное» внутри меня прямо резонировали и вибрировали внутренности. Или это был просто зуд от долбящей музыки, не знаю. Но вот при слове 'черное, эти ощущения усиливались.

Бросив фишки на стол, я сказал:

– На черное.

Явно понимая, что орать бессмысленно, крупье улыбнулся и кивнул мне, после чего длинной т-образной палочкой сгреб мою ставку и подвинул ее на отметку «черное». Он крутанул рулетку и через несколько секунд пустил небольшой шарик, который тут же стал бегать по лункам с номерами.

Он завораживающе отскакивал от бортов, а я просто наблюдал за ним, пока Кирико активно ерзала своей задницей у меня на колене, поворачиваясь в разные стороны и попивая свой коктейль. И делала она это намеренно или ей в голову все же ударила «отвертка» – я не знал. И не до того было.

Вращающийся механизм стал замедляться, а шарик все реже отскакивал от бортов, пока, наконец, не заскочил в одну из лунок и не остался там. Я поднял голову на висевший над нами монитор, который транслировал вид из камеры. Она же, в свою очередь, висела как раз над рулеткой, чтобы всем участникам было хорошо видно.

Черное. Тринадцать.

Кирико вскинула руки вверх и чуть не разлила содержимое своего стакана.

– Ура-а-а-а! – завопила она и я поддержал ее, перехватив за талию. Крупье, все также, с вежливой улыбкой подвинул нашу часть выигрыша, после чего моя спутница наклонилась, демонстрируя всему столу глубокое декольте, и сгребла фишки руками.

Казалось бы, трюк с переключением внимания банален и не должен работать, но глаза всех четверых и даже крупье в этот момент уткнулись прямо в вырез.

Когда Кирико подобрала фишки, начинался новый раунд. Крупье предлагал сделать ставки. Члены якудзы делали все, как мне казалось, от балды, и действительно просто создавали видимость.

Я же старался урвать максимум, но при этом сильно не подставляться. Выигрывать постоянно было просто нельзя, поскольку это сразу же вызывает нездоровый интерес.

Я после победы я дважды сделал ставки поменьше и, все также, прислушиваясь, намеренно проиграл. Таким образом я действовал и дальше. Крупная ставка – победа и две-три поменьше на поражение. Капитал потихонечку рос, но взгляды якудз все чаще переглядывались между собой и косились на меня.

В какой-то момент я понял, что надо слить намеренно часть денег, чтобы ко мне было меньше вопросов. И через несколько минут я буквально сидел уже с половиной от того, что мне удалось заработать.

– Надо закругляться, – шепнула мне Кирико на ухо. – На нас с разных сторон поглядывает все больше других мужчин.

– Может это все из-за твоего наряда? – пошутил я, но внутренне от ее слов напрягся.

– Я серьезно, – сказала она.

Я смотрел на табло и внутри себя перебирал числа. Если нам пора уходить, то самое время сделать последнюю ставку и на сегодня поставить точку.

«Один, два, три… двенадцать, тринадцать, четырнадцать… тридцать четыре, тридцать пять… тридцать шесть…»

Тишина. Ни одна цифра не отзывалась.

«Красное или черное?»

Снова тишина. Я нахмурил брови и шарил глазами по номерам, пытаясь понять в чем дело.

– Ахиро, быстрее, – снова шепнула Кирико.

– Зеро! – сказал я и выложил все наши фишки на стол. Рискованно, но никаких других объяснений я не находил. Была не была.

Шарик раскрутился. Тук-тук-тук по бортам. Время тянулось, как пузырь из жвачки «хуба-буба» розового цвета. Я наблюдал за тем, как шарик отскакивает от лунки к лунке, а этот стук отражается эхом у меня в голове. Зуд идет по всему телу.

Бум. Шарик остановился.

– Зеро! – объявил крупье и сдвинул все фишки в мою сторону.

С левой стороны меня кто-то схватил за кисть и придавил ее к столу.

– Ты не возьмешь ни единого иена. Понял? – спросил меня «мажорчик». Я смотрел ему в глаза без единой капли выражения эмоций на лице. Ни единый мускул не дрогнул.

– Руку.

– Что – руку? – спросил он.

– Убрал. Иначе сломаю.

Он смотрел на меня в упор и держал за запястье еще, наверное, несколько ударов сердца, пока не отпустил.

Кирико расстегнула сумку, а я стал спокойно складывать фишки. По итогу их даже не удалось сложить туда. Пришлось набивать по карманам. Мы встали и пошли прочь от стола. Какой конкретно была сумма выигранного – сказать не ручаюсь. Точно знаю, что много.

– Сейчас обналичиваем, – сказал я ей на ухо, – после этого кидаем все бабки тебе в сумку и идем в мужскую уборную.

– Зачем? – спросила она. – Почему не через главный выход?

– Затем, что там нас остановят бравые ребята со стволами, попросят пройти с ними и, очень вероятно, изобьют в подсобке и заберут все бабки. А тебя еще и поимеют.

Она потупила взгляд.

– А в туалете что?

– Окно, – сказал я и поставил ее сумку на кассу. – Обналичьте, пожалуйста.

Милая девушка с каре за пуленепробиваемым стеклом мило мне улыбнулась и через окошко протянула сумку. Я же продолжал вываливать фишки к ней, от чего ее безразлично-улыбчивое лицо на мгновение изменилось. Глаза расширились от удивления, но отдаю ей должное. В руки эта барышня смогла взять себя очень быстро.

Пачки купюр поступали к нам с большой скоростью. Кирико закидывала их в сумку одну за другой, словно мы были грабителями банка, а не обналичивали свой выигрыш. Я сделал вид, что поправляю шнурки на своих туфлях, и украдкой бросил взгляд по залу. Несколько якудзу уже откровенно смотрели на нас, делая вид, что занимаются своими делами: общаются, смотрят за игрой, выпивают.

У дверей на главном выходе, как я и предположил, уже стояло даже не двое, а сразу четверо молодых людей в костюмах, с рациями. Они переговаривались по своим аппаратам, явно получая указания.

Разыскивается. Живым или мертвым, как в старых вестернах.

– Спасибо! – сказала Кирико, когда последняя пачка банкнот упала на стол и отправилась в сумку.

– Приходите еще! – отозвалась девушка с каре, а я уже силком оттягивал свою спутницу в сторону уборной.

Наблюдатели тоже неспешно стали отлипать от своих мест и двигаться за нами.

Я распахнул дверь в туалет на себя. Пусто. Дернув Кирико, пропустил ее перед собой и заскочил внутрь. Внутри не было никого, потому что на пять минут сюда должна была зайти уборщица и провести быструю уборку.

Тут так заведено. Каждый час. И каждая уборщица оставляет после себя подпись и время.

Но пока что тут стояло только ведро с каким-то едким хлорным раствором и швабра с тряпкой.

Не долго думая, я продел швабру между ручкой и стеной так, чтобы створку не могли открыть на себя с той стороны сразу. Понятно, что если дернуть как следует, то деревянная рукоятка лопнет и баррикада падет, но это дает нам драгоценные полминуты.

– Куда?

– В окно, быстро.

– Оно узкое!

– А ты широкая, что ли? Бегом полезай!

– Я в юбке!

– И что?

Я распахнул створку и присел у стены на одно колено, после чего сцепил ладони так, чтобы Кирико могла поставить ногу и затем я ее вытолкнул вверх.

– Не подглядывай! – сказала она.

– Не ты ли своей задницей мне десять минут назад обтерла все, что могла?

Она набрала воздуха, чтобы явно что-то ответить, но дернувшаяся дверь ее переубедила. Я бросил взгляд на створку. Дернули крепко. Значит это не просто уборщица или посетитель, а по нашу душу.

– Бегом, – скомандовал я.

Кирико поставила ногу с туфлей мне в сцепленные руки и в следующий момент я толкнул ее вверх. Она схватилась за выступ и стала карабкаться, как кошка. Я подтолкнул ее и подал сумку. Благо это был первый этаж и прыгать невысоко даже в каблуках.

Хотя опасение, что она подвернет сломает себе лодыжку все равно проскользнуло в мыслях.

Дверь распахнулась с треском ломающейся швабры. Кто-то явно очень хотел в туалет. Внутрь вломились четверо и прикрыли за собой створку.

– Я сказал тебе, чтоб ты не снимал ни копейки, – сказал мне «мажорчик».

– А? – сказал я. – Плохо слышно. Музыка орет.

– Посмотрите-ка, еще и паясничает, – сказал он, медленно выступая вперед. – Что ты в туалете забыл, м? И где твоя куколка? – он приоткрывал створки кабинок, заглядывая в них. – Решили уединиться и перепихнуться?

Я смотрел на него спокойно. Драки избежать было нельзя. Поэтому…

Давай. Еще один. Давай. Подойди ближе.

Я схватил ручку кабинки двери и со всего размаху заехал ею «мажорчику» прямо в морду. Кровавая струя брызнула моментально и окрасила его белый костюм в красные тона и полутона.

Он громко заорал, схватившись за нос и попятился. Трое оставшихся кинулись вместе. Внутри меня снова возник зуд, да так сильно, что хотелось разорвать себе кожу и почесаться изнутри.

«Мажорчик» запнулся, запутался в своих ногах и рухнут на одного из своих дружков, обливая кровью не только себя, но и других. В падении он попытался ухватиться за что-нибудь, и этим «что-то» оказался еще один его приятель, которому он метко заехал окровавленными пальцами прямо по глазам.

Ес, минус три, юху! Сегодня везение на моей стороне.

Самый наглый подскочил ко мне. Я поднырнул под его удар и саданул ему кулаком прямо под дых. Он подогнул колени и завыл, а я следующим рывком отправил его головой прямо в писсуар, но тут же получил по уху от еще одного подельника.

Пока троица, перевернувшая еще и ведро, пыталась встать, подскальзывалась, снова пыталась встать – барахталась в луже воды с хлоркой и крови, я разделался с последним.

Он махнул хуком. Я уклонился. Он попытался достать коленом меня в лицо. Я выставил блок двумя руками и попытался пнуть его во второе колено, но не достал. Он успел отскочить и… вода добралась и до него.

Его нога улетела вверх, как ракета со стартовой позиции, а сам нападавший приложился затылком о мокрый кафель, да так и замер. Из-под затылка стало сочиться красным. Я развернулся и тут же подскочил к распахнутому окну, из которого выглядывала Кирико.

Подтянувшись, я почти нырнул лицом вниз, выставил руки и, явно разодрав пиджак, кувыркнулся через голову.

– Ты в порядке?

Кирико смотрела на меня перепуганными глазами, прижимая сумку к груди. Я быстро осматривался по сторонам. Вниз по небольшому склону через газон можно было добраться до оживленной трассы.

– Бегом, – снова скомандовал я и схватил ее за руку.

– Я на каблуках! – вскрикнула она.

– Снимай!

Она наклонилась и стала возиться с длинными узловатыми застежками. Сердце стучало быстро на адреналине. Я ожидал, что вот прямо сейчас из-за угла здания выскочат бравые ребята с пушками и начнут шмалять.

– В жопу, – буркнул я сам себе, выхватил пачку денег и тут же преобразовал их во временный бафф силы.

– Держи сумку, – сказал я и, не дожидаясь, пока она ответит, я закинул Кирико на плечо. Она испуганно ойкнула, но сопротивляться не стала. Легкая, теплая. Дикий мужчина несет женщину в свою пещеру, не иначе.

Я ломанулся, словно лось через горящий лес вниз по склону. Воздух свистел вокруг ушей. Одним прыжком, я перепрыгнул металлический отбойник. Среди потока машин я увидел ту заветную, какую надеялся увидеть больше всего на свете.

Сегодня мне явно везло как никогда.

Желтый в черную шашечку автомобиль.

– Такси! – гаркнул я и стал протискиваться между рядов стоящих автомобилей, ждущих зеленый свет. – ТАКСИ! – повторил я снова.

Водитель повернул голову и увидел меня, после чего потянулся через сидение и поднял замок. Я открыл дверь, поставил Кирико на ноги и помог ей залезть внутрь, после чего вскочил на переднее сидение сам и закрыл дверь.

Я тяжело дышал.

– Что, сорвали куш? – поинтересовался водитель.

– Дружище, – сказал я ему, – если не хочешь помереть вместе с нами – гони, как в последний раз в жизни. Деньгами не обижу.

Водитель от моих слов нахмурил брови и напрягся. Я тяжело дышал. Пот катился градом по лицу, груди и телу. Снова. Как несколько дней назад.

Я увидел, что зажегся зеленый свет. Поток машин двинулся. Я выглянул в окно и увидел уже мчащихся по нашим следам людей тоже вниз по склону. Они были вооружены короткоствольными ПП-шками на ремнях через шею. Оглядываясь по сторонам эти охранники-наемники… вернее будет сказать, люди чужого клана якудзы рыскали и пытались понять куда мы делись.

Я слегка сполз по креслу вниз. В зеркале заднего вида я видел что Кирико вообще легла полностью на заднем сидении.

– Если жизнь дорога – гони. Валим отсюда как только можем.

Мы подъехали к перекрестку. На последних мгновениях успели проскочить на зеленый, не нарушая правил, и дальше таксист вжал педаль и стал активно работать коробкой передач.

– Куда едем? – спросил он, часто сглатывая слюну. Явно нервничал, а голос слегка дрожал.

– В Тамацутё, – ответил я ему, слегка откидывая сидение. – Кондиционер работает?

– Д-да… – сказал он так, словно сейчас совершенно не был уверен в своих словах.

– Вруби.

Он повернул рычажок. Салон стал медленно наполняться прохладным воздухом. Я старался успокоить сердцебиение и через несколько минут у меня получилось. Через полчаса езды мы были к обозначенном районе. Я назвал номер дома. Таксист подъехал и запарковался. Кирико рассчиталась с ним с лихвой. И за то, что помог. И за молчание, а оно дорогого стоит.

Мы поднялись по лестнице, после чего я открыл дверь и пропустил Кирико перед собой. Как-то раз она спросила у меня зачем я постоянно пропускаю ее вперед и придерживаю двери.

Чуть позже я узнал, что в японии нет такой тенденции. Мужчины не придерживают двери. Не подают руку, если девушка спускается по лестнице или выходит из машины. Здесь в принципе не принято проявлять вот такие знаки… не то, чтоб внимания противоположному полу. Просто тут не так, как у меня было раньше.

А привычка – страшная сила. И Кирико к ней довольно быстро привыкла.

Я закрыл двери, повернул замок и оставил ключ в замочной скважине, чтобы если вдруг нас найдут, то не смогли так просто взломать замок.

Скинув пиджак, я повесил его на вешалку, после чего задел носком туфли за пятку и освободил стопу одну за другой. Кирико разулась, бросила сумку с деньгами на пол и молча пошла в ванную комнату.

Я же зашел на кухню, открыл холодильник и вытащил банку пива, которую открыл с шипением и жадно присосался, опустошая за один присест. В горле было сухо, как посреди Сахары.

Шумно выдохнув, я сел на кресло, сжал банку и броском отправил в урну, что стояла в углу. Я выглянул в окно. Никого не было. Ни людей, ни машин. На улице снова была поздняя ночь.

Дверь ванной распахнулась. Кирико прошла в свою комнату и прикрыла дверь до щелчка. Обычно она так не делала. Наверное стресс, хочет побыть одна. Я встал и направился в душ.

Сидя в пластиковой ванне под потоком воды, я быстро анализировал ситуацию. Больше в казино мне соваться нельзя. Мое лицо запомнили и, скорее всего, попытаются найти. Рисковать не буду. На добытые деньги мне придется часть постоянно вкладывать в себя и в усиления, а вторую отложить для бизнеса.

А еще лучше – начать двигаться вверх по иерархии якудзы. Пускай они и строят все из себя благородных, мать их, самураев, но то, чем они занимаются – неправильно. Рекетирование, наркоторговля, бардели. Нужно все это исправить.

А для того, чтобы снова стать тем, кем я был и изменить ситуацию к лучшему… надо самому стать оябуном. Цель сложная, но вполне достижимая. Но пока… пока что надо хотя бы подняться на одну-две ступени выше.

Я смыс с себя всю грязь, вытерся полотенцем и направился к себе в комнату. Там надел свежее нижнее белье и просто рухнул в кровать. Проснулся посреди ночи от того, что ощутил, что ко мне кто-то прикасается. Руки обхватили меня за пояс, а к спине прижимается теплое тело и дышит под затылком.

Я напрягся.

– Это я, – сказала девичий голос. – Мне страшно.

Я снова закрыл. Выгонять не стал. Пусть спит тут.

Утро наступило также внезапно, как и первый сон. Правда разбудил меня звук стучащей лопатки по сковороде и запах кофе.

Я вышел на кухню, взял чашку с напитком, после чего вышел на балкон в своей комнате. Телефон-ракушка лежал на тумбе. Я потянулся за ним, делая небольшой глоток и в записной книжке выбрал нужный мне номер.

– Да, Кэнтаро, говори.

– Привет, Куросаки. Я готов работать.

В динамике телефона я услышал смешок.

– Не поверишь, но я ждал, когда ты позвонишь.

Глава 6

– Значит, слушай, какое дело. Есть одно серьезное дельце и это хороший шанс показать себя. Лейтенант через два дня собирает людей, чтобы сходить на ужин в одно заведение, которое наняло каких-то вшивых собак с помойки Кобе в качестве вышибал. Мы же хотим показать хозяину, что эти люди ничего не смогут противопоставить серьезным людям и что они нуждаются в покровительстве и помощи Куджо. Кэнтаро, ты здесь вообще?

– Я тебя внимательно слушаю, – сказал я.

– Ага. Ну ты там это, хоть как-то признаки жизни подавай. В общем, это крупный ночной клуб, ну там, девушки, стриптиз, понимаешь?

– Да.

– И наши парни уже туда ходили договориться, но владелец заведения повел себя с ним… неуважительно. А это значит, то он плевал не только на якудзу, но и на нашего оябуна. Как ты понимаешь – такого допускать нельзя.

Да уж, видимо у владельца клуба действительно стальные яйца, раз уж он решил пойти против якудзы. Этот человек с одной стороны вызывал у меня заочно уважение, но с другой стороны, зная, что сейчас якудза протягивает свои длинные руки во все стороны – глупо отказываться от такого предложения.

– Согласен, – подтвердил я его слова.

– Вот. На дело пойдем мы с тобой и еще трое: другой старший и двое его парней. Но дело в том, что как раз этот старший под нас и копает. Задает много ненужных вопросов и постоянно капает лейтенанту, что из-за нас с тобой сплошные проблемы.

Я сжал челюсть и скрипнул зубами. Применять силу это крайняя мера, но, почему-то, от слов Куросаки мне захотелось разбить голову этого другого старшего брата о рукомойник.

– Частное мнение какого-то недомерка, – спокойно ответил я Куросаки.

– Так-то оно так, братан, вот только ты совсем недавно был уже на ковре у Йоши, а значит надо сейчас обязательно туда ехать и все сделать в лучшем виде. Я уже пообщался с Таканавой-сама, рассказал, что ты все уладил, но это не отменяет наших планов. Поэтому, у тебя есть два дня. Подготовься. Я позвоню тебе на рассвете.

– Договорились.

– Давай, на связи.

Я защелкнул телефон-ракушку и положил его на стол. Кофе в чашке не просто перестал испускать пар, а полностью остыл. Я допил его одним глотком.

Все положение дел мне откровенно не нравилось, потому что я планировал одно, а получается – нам предстоит «договариваться» про обычный рэкет с обычным человеком. Мироздание, судя по всему, просто издевается надо мной и всячески хочет проверить меня и мои жизненные принципы.

И пока что вставлять такие вот палки в колеса получалось очень хорошо, а их расхлебывание у меня отнимало уйму сил и времени. А время у меня теперь крайне ценный ресурс, потому что оно – деньги, которые для меня приравниваются буквально к жизни.

Главное, что у меня есть запас средств, чтобы пополнить счетчик внутри, но нужно продолжать масштабировать и дальше.

Я помассировал веки.

– Ты идешь есть? – донеслось с кухни?

– Да.

Ладно, будем есть эту здоровенную рыбу из проблем по кусочкам. Самая большая сейчас – подготовиться к встрече.

Я зашел на кухню и принялся за завтрак: небольшая тарелка мисо-супа, немного риса, соленья и кусочек стейка. Когда эта женщина успевает все покупать – я не знаю, но ни разу не видел, чтобы к нам домой приходил курьер.

– Почему ты не ешь? – спросил я у Кирико, обратив внимание, что она уже мечется по дому и прибирается.

– А? Я уже поела, спасибо.

Я доел, после чего вымыл посуду и поставил ее на сушилку.

– Ты не убирала деньги?

– Нет, стоят в прихожей под вешалкой.

– Спасибо за завтрак. Все было очень вкусно. Кирико-тян, – сказал я ей, за что получил смущенную улыбку в ответ.

В прихожей я опустился на колени перед сумкой и уставился на деньги. Пухлая сумка, набитая банкнотами крупного номинала. Толстые пачки, перетянутые резинками. Портреты писателей, просветителей и прочих важных лиц безразлично взирали на меня с желтоватой бумаги.

Я взял одну пачку и поглотил, пополнив свой счетчик жизни. Внутри даже как-то стало немного легче и бодрее. Словно сил прибавилось, а то с самого утра ощущал себя, как глубокий старец, что на ладан дышит.

«А ты, думаешь, как себя чувствуют люди в глубокой старости? – раздался голос Дайкоку в голове. – Чем меньше средств на твоем счету, тем более старым ты себя и ощущаешь, все верно».

Я вздохнул. Без внезапных поучительных историй и объяснений обойтись было никак нельзя. Спасибо.

Пораскинув еще несколько минут мозгами, я пришел к выводу, что сила мне, все же, не помешает. Это хилое тело пускай и обладало достаточной верткостью, ловкостью и скоростью, но силенок вот явно не хватало. Хотя бы для того, чтобы отправить человека в нокаут одним ударом без лишних ухищрений. Пока что получалось только с ними.

Вкинув еще пару пачек, я разумно добавил два значения к силе и столько же к харизме. Она точно мне не помешает. Иногда недостаточно просто убедительно говорить. Важно еще при этом излучать это убеждение. Вот тут харизматичность и пригодится.

Накинув свежую белую футболку и джинсы, я направился к выходу.

– Ты надолго? – раздался голос Кирико.

– Планировал до конца дня. Что случилось?

– Ммм… нет. Ничего.

– Говори, – настоял я спокойным голосом.

– Просто… мне страшно оставаться одной.

Я вытащил телефон из кармана и повертел его в пальцах.

– Если тебе будет очень страшно – набирай меня. Если кто-то будет ломиться в дом – набирай меня. Услышишь что-то подозрительное или увидишь странную машину под окном…

– Набирать тебя, – сказала Кирико. Я улыбнулся уголками губ.

– Верно. Я пойду, у меня есть дела.

– Хорошо.

Я сходил в спортзал, чтобы закрепить свои навыки и обнаружил, что после окончания тренировки у меня добавилась еще одна единичка в числе «силы». То ли так совпало, то ли инвестиция в конкретный навык ускоряет добычу опыта и его рост. Надо будет проверить эту теорию.

После этого я прошелся по городу, собрал «долю» нашего клана на некоторых точках и ближе к вечеру вернулся домой. За все это время Кирико позвонила два раза.

Второй день прошел примерно по такому же сценарию. Единственным отличием было только то, что я ходил не за долей клана, а возил свой мотоцикл на техосмотр. Ничего серьезного: масло поменять, антифриз проверить, износ тормозных дисков. Банальные вещи, но крайне необходимые, если я не планирую на крутом повороте улететь куда-нибудь за отбойник и чтоб затем меня собирали по частям.

Пока ждал проверку своего железного коня, исследовал внутренние параметры своего тела и обнаружил интересный факт: все очки, которые я вложил в удачу – откатились к изначальному значению.

Остается сделать только один вывод: удача может быть усилена лишь на время. В принципе – логично. Тяжело представить чем бы мог заняться любой человек, вложив все свои средства в удачу. Везде выходил бы победителем.

Вечер провел за телевизором и старался максимально отдохнуть перед грядущим делом.

Я проснулся с первыми лучами солнца. Просто открыл глаза и смотрел в потолок. Буквально через несколько минут завибрировал телефон на прикроватной тумбочке. Я не глядя потянулся за ним рукой и ответил:

– Кэнтаро.

– Уже не спишь?

– Нет.

– Отлично. У нас встречал на пять часов вечера с лейтенантом в Старейшем Доме. К тому времени надо сделать все другие дела: собрать долю с оставшихся, кто задолжал или еще не платил. Ну, ты сам в курсе, что там надо.

– Да.

– Давай, братан, тогда до вечера, – сказал Рюсэй и отключился.

Я сложил телефон и положил его на тумбочку. Мне спешить было некуда. Пунктуальность в делах и систематичность стали моими спутниками по жизни очень давно. Все люди, с которых мне приходилось взимать «дань» относились уважительно. Я в свою очередь старался вести себя с ними точно также. Потому никаких задержек или отказов не было.

Чин-чинарем.

А значит и дел до пяти вечера у меня особых не было, потому в Старейшем Доме я был ровно в назначенное время. Куросаки встретил меня у ворот. Мы поздоровались и, пройдя через охрану, поднялись на пятый этаж на лифте.

В кабинете были все, ждали только нас. Косые взгляды троицы, которую я видел впервые, говорили мне: «ну сколько можно? где столько шатались?». Однако, мы прибыли без одной минуты пять в кабинет Йоши Таканавы. Свое презрение они могут засунуть глубоко и надолго.

– Рад вас всех видеть, – сказал Йоши, встав во главе стола. – Перед вами стоит серьезное дело. Думаю, каждый из вас уже более-менее осведомлен о задаче, однако, я повторюсь: Хирохито Араки, владелец ночного клуба «Горячие ночи в Ара-Ара» отказался сотрудничать с нашим кланом и нанял в охрану своего заведения каких-то чурбанов. Вам предстоит объяснить этим молодым людям, что они не правы, и что сотрудничество с кланом Куджо – взаимовыгодные отношения, которые принесут пользу обеим сторонам.

На деле звучит заманчиво, но по факту якудза пыталась просто отобрать чужие честно заработанные деньги просто за то, что они, якобы, обеспечивают их мирное существование. И мне это не нравилось. Когда я приду к власти – я урегулирую этот момент. Никто не будет выбивать деньги силой.

– Объясню простыми словами, чтобы до вас пятерых дошло как следует: оябун сказал, что этот гадюшник должен быть прижат к ногтю, а иначе все местные поймут, что на нас можно положить с высокой колокольни, а значит весь контроль в районе рухнет в один момент, как сраная башенка из камней. Убивать строго запрещается. Нужно договориться. Если охранники начнут распускать руки – их можно избить и акцентировать внимание, что при якудзе такого точно не будет. Все ясно?

– Таканава-сама, да мы и втроем справимся, зачем нам этот болван Рюсэй с его младшеньким?

Я приподнял бровь от удивления и взглянув на Куросаки, который с не выражающим ничего взглядом продолжал смотреть на Таканаву.

– Потому, что я очень сомневаюсь, что в клубе будет двое охранников, – заступился я за своего старшего. – И вас троих тогда не только изобьют, а еще и помочатся, когда спустят вниз по лестнице. После такого всему нашему контролю в районе точно придет конец.

– Слышь, тебе кто рот разрешил открывать, сятэй⁈ Ты че-то много себе позволяешь!

– Умолкни, – сказал Йоши. – Сятэй Ахиро прав. Но и ты, Ахиро Кэнтаро, не забывай о субординации. В следующий раз пойдете на улицу выяснять отношения боем. Ясно?

Я сложил руки по швам и коротко поклонился.

– Ясно, Таканава-сама.

– Да, – добавил второй старший.

– Вот и хорошо. Куросаки, Накамура, выдвигайтесь. И, молю вас, не обосритесь.

Старшие братья поклонились, после чего Куросаки кивнул мне головой на выход. Я встал и вышел за двери, после чего мы пятеро спустились на лифте и вышли на улицу. У выхода из Старейшего Дома нас ждал небольшой черный минивэн «мицубиши». Ребята из охраны подсказали, что это для нас, водитель уже ждет.

Погрузились молча. К моменту, когда доехали до нужного клуба – уже стемнело.

Огромная неоновая вывеска светилась на всю улицу. На ней четко была видна девушка, кто держалась двумя руками за шест, а ее нога вульгарно закидывалась вверх каждый раз, когда загорались лампы. Эффект был потрясающий.

На входе виднелись два крепких молодых парня. Всего два. Они смотрели на нас прямо и по их взглядам я понял, что они догадались зачем мы здесь.

– Идемте, – сказал Накамура. – Сделаем все быстро и разойдемся. А то мне просто тошно и стыдно находиться рядом с вами двумя.

Я не собирался терпеть его пустословие.

– Если у тебя есть претензии – могу предложить их прямо здесь и сейчас, – сказал я. – Таканава сам дал добро на бой, ты его слышал, – голос был ровный и уверенный. Ни капли дрожи. Я смотрел на Накамуру. Прямо ему в глаза. Он дернулся всем телом в мою сторону. Не знаю какого эффекта он пытался добиться, но я не сдвинулся с места. Может, будь я какой-нибудь шпаной подзаборной – может этот дешевый трюк меня и пронял бы. Но не на того напал.

Я покачал головой.

– Споткнулся? – спросил я у него с легкой издевкой. Он что-то фыркнул неразборчиво и пошел в сторону ночного клуба. Его двое младших семенили следом за ним. Все это время они вели себя очень тихо и старались не отсвечивать, как две маленькие крыски.