Текст книги "Солнечная сеть (СИ)"

Автор книги: Александр Харченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Змей воспарил и развернулся над обречённой планетой, дав людям возможность в последний раз ужаснуться губительной мощи, исторгнутой ими из своей среды. Его орудия засветились, набирая силу для первого страшного импульса, способного уничтожить, по расчётам Рикки, шестьсот двадцать миллионов землян. Люди, видевшие это зрелище, застыли в немом изумлении; почти никто из них не знал и не догадывался, что в этот миг вершится их собственный рок.

Тогда, через восемь с половиной минут после смерти Рикарда Морьера, Змей-Ракета перестал существовать. Поток солнечной плазмы, выпущенный Кейтом Астером из ядерного нутра родной звезды землян, за микросекунды нагрел, испарил или расплавил защитные контуры колоссального агрегата. Мгновением позже страшные запасы энергии, сосредоточенные в модулях Змея-Ракеты, вырвались наружу бурей всеразрушающего огня, обратив величественную конструкцию в толстый шнур раскалённого взорвавшегося газа. Свет этого взрыва был так ярок, что множество жителей дневного полушария планеты, не успевших прикрыть глаза, получили ожоги сетчатки и даже роговицы. Радиация на поверхности скачком поднялась до двухсот рад в час, и тут же начала стремительно спадать, заставив бытовые детекторы излучений налиться алым светом и зловещей дрожью зуммеров. Леса на Луне, защищённые от удара слишком тонким слоем атмосферы, побурели и осыпались на глазах у изумлённых наблюдателей. Многие Звёздные сильно пострадали, но обычные земные люди на Луне, заблаговременно арестованные людьми Морьера ещё в самом начале конфликта, благополучно пересидели взрыв и его последствия в помещениях глубоко под поверхностью Луны. Наконец, облако взрыва померкло, рассеялось, и продукты его начали своё бесконечно медленное оседание книзу, в более плотные слои планетарной магнитосферы. Над северным полушарием Земли занялось необычно яркое полярное сияние, отчётливо видимое даже днём.

Далеко на противоположном полушарии Луны, в жилом модуле полузаброшенной селенологической станции, Юсуф Куруш приподнялся на локте над постелью. Он глядел на необычное яркое зарево, подсветившее ослепительной нитью света и огня фантастически чёткие очертания дальних лунных гор.

– Что там случилось? – с тревогой спросил он, нежно обнимая рукой лежавшую рядом с ним Кинтию Астер.

Кинтия улыбнулась ему той же спокойной, холодной улыбкой, которая так бесила Рикарда Морьера в Кейте.

– Ох, совершенно ничего необычного. Просто мой брат опять победил дракона…

Продолжая рассеянно улыбаться, Кинтия посмотрела в угол комнаты, где, едва заметная человеческому глазу в кромешной темноте, стояла тисовая палка с привязанной к ней с одного конца тетивой-шнурком и лежал подле неё пучок серебристых стрел с тяжёлыми, острыми вольфрамовыми наконечниками.

​Ретроспектива-6. Семейные ценности. Галактика Млечный Путь. 310.05.17. Джордж Астер, Айота и дядюшка Кит

Ему снилось, как он побеждает на родео – снились бешеные мустанги, быки, которым он выкручивал рога, свист лассо, сверкающие серебром сёдла и почти раздетые гёрлс, танцующие в честь его побед. Где-то на деревянных трибунах сидела его жена, надвинув на тёмные брови шляпу-стетсон, с удовольствием пила кока-колу из высокого бумажного стакана, улыбалась, когда он посвящал ей свои очередные победы. Его старшие дети, Кейт и Синди, в одинаковых бейсболках и гавайках, расписанных волнами и пальмами, лезли на странную ограду из частокола заострённых стрел, рискуя порвать джинсы, чтобы только посмотреть поближе на подвиги отца. Маленькая Айота теребила мать за рукав рубашки, пускала ртом розовые пузырики бабл-гама и вздрагивала всякий раз, когда над ареной родео прокатывался из конца в конец громкий свисток распорядителя тавромахии.

Наконец, объявлен был и главный конкурс, а с ним и главный приз победителю. Рискуя всеми деталями мужского достоинства, Джордж на глазах у публики оседлал и завалил огромного дикого быка, выиграл кубок и седло, и тридцать гёрлс, разом блеснув на солнце голыми сиськами, проплясали тверк в честь его великолепного финала. Жена и дети подбежали к нему, он обнял их по очереди, под гром победных труб принял из рук распорядителя тавромахии стакан бурбона – и проснулся!

Незнакомый мир лежал вокруг него, мир, поросший непроходимыми джунглями, мир, полный струящейся воды и дикого, необработанного камня. Джордж Астер скорчился на высокой скале, на самом краю обрыва у водопада, подтянув колени к груди в позе эмбриона. Над ним стоял колоссальных размеров слон о трёх хоботах и восторженно, самозабвенно трубил. Джордж осторожно распрямился, повернулся – и наконец-то вспомнил всё.

До того, что осталось от «Кристофера Эккерта», он доехал верхом на слоне, которого – он помнил это, – звали Махасена. У останков челнока бывшего пилота встретил высокий, чуть смугловатый субъект в набедренной повязке. Судя по величественной осанке, повязка с успехом заменяла субъекту смокинг и камербанд. В руках встречающий держал бутыль «Белой лошади» и поднос со стаканом.

– Добрый вечер, Джордж, – сказал смуглый субъект, дождавшись, пока Астер слезет со слона. И добавил полуутвердительно: – Виски, конечно же?

Джордж Астер не заставил себя дважды упрашивать. Налил на три пальца – больше нельзя, астролётчик всё-таки, – положил щипцами лёд из вазочки, выпил, посмотрев предварительно по привычке на просвет сквозь янтарную жидкость.

– А виски-то стал хорошей выдержки, – заметил он, – и притом не выдохся. Сколько же лет прошло, Кит? Долго я спал?

– Сорок лет, – ответил смуглый, убирая поднос и принадлежности. – Сегодня пятнадцатое мая триста десятого. Надеюсь, ты хорошо выспался, Джордж?

– Мне не хватало кого-нибудь в постельке рядом. Я не очень люблю спать в одиночестве.

– Я знаю твои привычки, Джордж. В космосе это тебя не раз подводило.

– Мом не заглядывала на огонёк?

– Нет, Джордж, Мом больше не заглядывала. Но, если это тебя интересует, я теперь знаю, как с ней связаться.

– Отлично, Кит. Я ей обязательно позвоню. А где детишки? Играют где-то, наверное?

– Да, Джордж. Они прислали нам подарки – систему для мгновенной связи друг с другом. Старшие дети сейчас в Солнечной Системе. Кет собирается подарить человечеству бессмертие и вдохновение, а малышка Кеи только что потеряла невинность. И, кстати, нашлась Ота. Насколько я знаю, она сейчас работает богиней, временно замещая на этой должности Мом. Не так давно, лет двадцать назад, Кет побывал у неё в гостях.

– Богиней? Тоже мне, работа для девчонки! – Джордж Астер поскрёб подбородок. – Девушка в её годы должна работать астроинженером, или дизайнером, или ещё кем-нибудь таким эдаким. Но чтобы непременно с образованием! Иначе кто ж её уважать-то будет! Придётся заехать к ней и выпороть хорошенько, в целях педагогики, чтобы мозги встали на место. Да и Мом достанется от меня на орехи; тоже мне, придумала, чем занять дочурку!

– Как скажешь, Джордж, – ответил дядюшка Кит. – Теперь мы можем путешествовать довольно быстро. Вот только проблема в том, что на Земле какие-то неурядицы, и Астер-младший втянут в них по самые уши. Не стоит ли начать с него, чтобы при необходимости помочь ему и его сестрёнке?

– В его годы, а ему должно быть куда больше тридцатника, – сварливо сказал Джордж Астер, – у его предков обычно уже заводился собственный бизнес, а после революции – как минимум, собственная семья. Если пацан позовёт папочку на помощь, то я, конечно, всё брошу и отправлюсь туда. Но я хочу увидеть малышку Оту, ведь она, оказывается, росла без всякого должного воспитания. Могу спорить, что она ни о чирлидерах, ни о самбе, ни даже о бейсболе не имеет ни малейшего понятия! Как там, ты говорил, мы теперь можем очень быстро путешествовать?!

– Кет изобрёл систему, которая позволяет управлять пространством и временем с помощью звёздной гравитации, Джордж. Он прислал нам с полдесятка образцов в подарок. Элемент этой системы подключается к разумному существу, соединяя его с пространством, временем и хранящейся в них сетью систематизированных знаний человечества. Пожалуй, это даёт некоторую дополнительную власть над окружающей нас косной материей, Джордж.

– Вроде шерифской звезды, – одобрительно кивнул Джордж Астер. – Неплохое изобретение! Парень, видать, пошёл в дедушку, тот тоже вечно что-то мастерил в гаражном боксе, а потом взял да и получил премию за рационализацию на каких-то там текстильных агрегатах. Так значит, это та самая штука, которая свербит у меня сейчас где-то под рёбрами?

– Совершенно верно, Джордж. Я тоже взял себе такую, да ещё прихватил про запас все остальные. Это было не слишком нескромно с моей стороны, Джордж?

– Ни в коем случае, Кит! – Астер фамильярно похлопал смуглого субъекта по плечу. – Было бы довольно странно, если бы ты сам не воспользовался такой штуковиной. Что ж, раз детишки гуляют, нам тут тоже задерживаться незачем. Давай-ка собираться в дорогу! Кстати, где мои джинсы, моя федора и моя, мать её, куртка?!

– Твою одежду надел Кейт, хотя она оказалась ему коротка по росту и слишком велика в плечах. Я перешил всё, как умел. Мальчик, отправляющийся в гости на цивилизованную планету, должен выглядеть прилично, Джордж. Он не должен выглядеть так, как будто ищет работу на один сезон в городе Вонючая Дыра, округ Индиана. Но не переживай, ты можешь надеть свой старый скафандр. Он тебе всё ещё впору. Только не пристёгивай гермошлем, Джордж, тебе не идёт.

Они собрались в дорогу довольно быстро – упаковали с собой слона, тигра, другую ручную и роботизированную фауну Края, завернули в конверт пространства остатки «Кристофера Эккерта», выпили на дорогу по стаканчику виски и покинули Край, столько лет служивший им пристанищем и семейным очагом.

Через несколько секунд они оказались в системе Каллимы, где к ним тотчас же с большой тревогой бросилась Айота Астер.

– Что с Кетом? Кто вы? Где мой брат? Откуда вы? Кет не встречался вам? Вы видели моего отца? Вы что-нибудь слышали про Кейта Астера?

Каждый второй вопрос в вырвавшемся из неё сумбурном потоке вопросов непременно был про Кейта.

Насилу удалось успокоить её и объяснить, кто такие эти двое пришельцев, заявившихся в подведомственную ей систему. Младшая дочь немедленно бросилась в отцовские объятия, не забывая при этом восторгаться дядей Китом и засыпать его разнообразными вопросами:

– Дядя Кит, а правду Кет говорит, что ты вообще всё знаешь? Папа, а ты мне поможешь перебить жрецов? Дядя Кит, а правда, что звёзды тоже живые? Кет говорит, они живые, он очень любит звёзды. Папа, а ты давно видел Маму? Дядя Кит, а ты умеешь оживлять мёртвых? Кет умеет! Это ты его научил, да? Папа, а ты когда-нибудь был уже богом? Дядя Кит, а как сделать, чтобы время пошло назад? Папа, а можно, я выйду за Кета замуж?

Последний вопрос, между делом заданный самым невинным тоном, всё-таки сумел сразить Джорджа Астера наповал. Осознав всю глубину поставленной перед ним проблемы, космический ковбой на некоторое время даже утратил дар речи. Верно истолковав его сомнения, Айота тотчас же принялась защищать свою позицию:

– Кет – это единственный Мужчина, которого я знаю! Все остальные мужчины, они с маленькой буквы, я обещала за них замуж не ходить, а у Кета с большой буквы, за него можно, я за такое ничего не обещала! И Кет, он хороший и ласковый, и он играл со мной, и забавлял меня, и развлекал, а от этих мужиков там, внизу, только и слышишь, что работа, да политика, да что мы там завтра жрать будем, да разное нытьё, да ещё про великие цели всякое! Болтают, болтают, а сами ничего не делают! С женщинами обращаются, как со скотом. А Кет, он совсем другой. Он меня любит. В общем, я не знаю других Мужчин, да и знать не хочу! Ну, кроме вас, конечно же, но вы же мой Папа и мой Дядя, разве про вас можно так думать? Стыдно это, – прибавила Ота.

– А про брата можно, значит? – только и сумел выдавить из себя удивлённый Джордж.

– Конечно. Он если и старше, то ненамного. Значит, я сумею быть почти такой же умной и опытной, как он, и из меня получится хорошая подруга. Ему не будет со мной скучно, – уверенно сказала Айота Астер, – а я буду его обязательно развлекать, и вообще всячески о нём заботиться. Так что, папа, как только ты разрешишь, я обязательно предложу Кейту взять меня в жёны. Мама говорила, что я непременно должна спросить у тебя разрешения, чтобы выйти замуж. Ну, а если не разрешишь, то я всё равно так сделаю. Она мне говорила, что я должна спросить, а не говорила, что ты должен согласиться, вот так вот!

– Кит, – сказал на это Джордж Астер, – я убедительно прошу тебя заняться также воспитанием моей младшей дочери. Ты – прирождённый педагог, а я из всех методов воспитания знаю только ремень, который я, кстати, готов вот-вот пустить в ход.

– Хочешь ещё раз сделать из меня профессора Хиггинса, Джордж? – с безукоризненной корректностью осведомился бывший искусственный мозг «Кристофера Эккерта» у своего бывшего пилота.

Джордж Астер только плечами повёл, будучи не в силах выразить цензурными словами переполнявшие его эмоции.

– И потом, – с той же мрачной вежливостью добавил дядюшка Кит, – если девочка хочет выйти замуж за своего брата, отчего мы непременно должны ей это запрещать? Возможно, это любовь. К тому же не забывай, что мы в особых условиях, Джордж. Твоим детям нет необходимости заботиться об ошибках в ДНК потомства. И к тому же, маленькая Ота довольно долго пробыла богиней, а у богов инцест считается нормой, если только я достаточно сведущ в человеческой мифологии. Не будем препятствовать естественному течению событий, Джордж! Но если это тебя так беспокоит, я могу попробовать переубедить твою дочь и сам жениться на ней. Ни один мужчина не может устоять перед её чарами, не так ли, Джордж?! Подожди-ка, ты что, в самом деле хочешь что-то сказать?..

Когда Астер-старший кончил ругаться, Ота вновь взяла своих гостей в оборот. Она покормила их (зрелище это было настолько эпичным, что заслуживало бы отдельного описания!), затем с гордостью показала всю свою звёздную систему, вычищенную до последней пылинки, а под конец – познакомила с Каллимой и её обитателями.

– С тех пор, как Кет ушёл, – сказала она, объяснив вкратце всё, что знала об истории Каллимы и о её современной жизни, – жители каждый день ждут его возвращения. Одни боятся этого мига, другие надеются на него, как на избавление. Он пообещал много ужасных вещей, и ушёл он в гневе, но многие считают, что даже гнев его будет благом для мира!

– И какие же такие ужасные вещи наобещал мой отпрыск этим мышеботам?! – осведомился у дочки Джордж Астер.

– О, – сказала она, – над этим спорят многие мудрецы Каллимы, но до сих пор никто не уверен толком, будет ли это только кара, или в ней всё же есть некая часть благодеяния. Его слова многие запомнили и пытаются теперь перетолковать, но тех, кто слишком хорошо понимал его, жители Каллимы, во всяком случае, Высшие, считают сумасшедшими. Скажу честно, я и сама не очень-то поняла многое из того, о чём он говорил. Но он обещал, что непременно соберёт из жителей Каллимы Конгресс, и ещё он обещал им, что они примут Конституцию. Это ведь неприличное слово, «Конституция», правда? Женщины не должны заниматься такими вещами. Он ещё сказал, что он не даст им больше жить так, как они жили, и заставит соблюдать какой-то Билль. Жрецы пытаются заранее ввести в обиход этот Билль, чтобы спасти всех верных духом хотя бы в посмертии, но, скорее всего, они бьют их неправильно или не вовремя, а иногда даже забивают совсем. А Нижним, тем, кого изгнали в норы, он обещал ещё устроить Ревком, и сказал потом, что из тех Сестёр Страдания, которые не хотят убивать людей, он сделает Суфражисток. После этого многие покончили с собой, а ещё больше – поубивали друг друга… Его гнев был поистине страшен! – И добросердечная Ота заплакала, заново вспомнив, сколько же страданий принесли миру все ужасные, истребительные слова её родного брата.

– Юный Астер был в корне неправ, – заметил на это дядюшка Кит. – Такие слова нельзя просто говорить, их надо сразу же воплощать на практике. Иначе получается неприлично, как, к моему прискорбию, и вышло в итоге тут.

– Он не просто сказал их, – ответила Айота. – За ним пошло много людей, особенно внизу. Они называют себя Созидателями и сражаются с Киновией и со жрецами под золотым знаменем, флагом цвета солнца и крови обитателей Каллимы. Они поняли многое из того, что он им объяснял, и они делают это, но большинство жителей Каллимы считает их безумцами и жестокими разрушителями идеалов Киновии. Высшие отреклись от них и объявили, что они просто потеряли разум, стали хуже скотов… Их убивают! Но они не боятся смерти, потому что Кет обещал, что рано или поздно поможет людям победить саму смерть, и тогда они, все до единого, вернутся к жизни, как и их предки. А вот как они будут жить после этого, он не знает, и тут он им уже может помочь немногим. Их будущую судьбу он оставил в их руках, и, по-моему, это неправильно. Люди слабы, и им надо помогать! – с убеждённостью профессиональной богини заявила Айота Астер.

– Да уж, натворил мальчишка дел, – проворчал её отец. – Здесь надо разворачивать хорошую гуманитарную экспедицию, а не партизанить поодиночке. Ну, он-то от своих слов не уйдёт, не та у нас, Астеров, порода! Надо отправляться к нему, да поскорее, а то чует моё сердце, что он и на матушке Земле может что-нибудь отмочить! Ух, и всыплю я ему тогда всё-таки разок по заднице!

– Тебя возбуждает эта идея, Джордж? – осведомился дядюшка Кит. – Ты очень часто говоришь об этом, как о некоем приятном событии в твоей будущей жизни. Если это тебя заводит, тебе лучше признаться себе в этом. Возможно, это семейный дефект. В первом поколении он проявляется такими вот невинными шалостями с ремнём, а во втором сестра начинает испытывать к брату неодолимое сексуальное влечение. Поэтому, Джордж, если можешь, уволь меня хотя бы от воспитания твоих внуков. Я не хочу однажды оказаться жертвой вашей семейной мании, усиливающейся из поколения в поколение.

В ответ бывший астролётчик вновь замысловато выругался.

Прихватив с собой Айоту (не оставлять же девочку одну в таком бардаке!) и кое-какие припасы, они вновь пустились в путь. Семнадцатого мая они достигли Земли и, благодаря довольно точному наведению, предоставленному «искрами», очутились всего в нескольких километрах от Феста, округ Юта, – родного городишки Джорджа Астера, куда он так давно и безуспешно намеревался попасть. Местность вокруг Феста выглядела вымершей – ни тебе джипов, ни байков, ни даже коровы завалящей не найти. Одна только решетчатая вышка приёмника солярной энергии торчала над скалистым плоскогорьем в противоположной от города стороне, да и та смотрелась, пожалуй, изрядно развалившейся.

– Вот так встреча с родными местами! – досадливо сказал Джордж, и в самом деле ожидавший несколько иной картины. – Ну и дела! Что они тут все, передохли, что ли?!

– А где Кет и моя сестра? – занервничала Ота, с любопытством озиравшаяся вокруг.

– В самом деле, Джордж, – поддержал её дядюшка Кит, – разве не было бы логичнее прежде всего найти твоих старших потомков и узнать, что с ними?

Джордж прислушался к своим ощущениям, усиленным и точно настроенным «искрой». Потом задумчиво покачал головой:

– Кет торчит где-то на окраине системы, он в трюме космической станции что-то паяет хромодиновым паяльником, – сообщил он, – короче, занят делом. А Синди на Луне, с каким-то парнишкой-астролётчиком. Ей только что вставили, и готов поклясться, хоть я и не спец по женским ощущениям, что это уже далеко не в первый раз. В общем, детишки живы и здоровы, и отвлекать их я не вижу смысла. Пойдём лучше, Кит, поищем какую-нибудь приличную забегаловку, да зальём-ка буркалы как следует в честь нашего возвращения! Старая карточка у меня при себе, если их только ещё не поотменяли по случаю всеобщего наступления коммунизма. А тебе, Ота, я возьму маффин и двойной смузи с лакрицей.

Они направились по дороге к городу, пока не остановились у небольшого сетевого кафе-закусочной, с красной вывеской, белыми буквами и белым контурным изображением бородатого человека, чем-то похожего на весёлого петушка.

– Ну, здравствуйте, полковник, – сердечно приветствовал Джордж Астер нарисованного на вывеске красно-белого человека с бородкой. Потом добавил, повернувшись к дядюшке Киту: – Пожалуй, вискаря нам тут не нацедят, так хоть пивчанским зальёмся. Айда внутрь!

Автоматические двери кафе-закусочной распахнулись, изнутри повеяло прохладой, и вся небольшая компания дружно зашла внутрь.

В первом помещении кафе было почти пусто, если не считать кибера-тележки, принимавшего заказы. Зато за живой изгородью, сделанной зачем-то из кактусов и ядовитого плюща, во втором помещении сидел и вяло жевал синтетическую курятину старик в ковбойке и в шортах, с длинными металлическими гофрированными шлангами вместо рук, свисавшими под стол, как два дряблых слоновьих члена. Захватывать курятину с тарелки старикану, судя по всему, приходилось ртом.

Джордж решительно прошёл в дальнее помещение, ведя за собой своих спутников, и уселся на диванчик прямо напротив изуродованного старикана.

– Эге, парень, – сказал тот, внимательно присмотревшись к вновь пришедшим. – Да ты, никак, вознамерился взять первый приз на конкурсе двойников Джорджа Астера!

Теперь и Джордж узнал его.

– Привет, Дэн, – произнёс он в ответ. – Мне мои двойники, знаешь ли, мало интересны. А вот объясни мне, какого чёрта ты приделал себе эту дрянь вместо рук?! Ты же ими не то что басуху свою, ты бабу – и ту как следует не ухватишь!

– Э, жить как-то надо, – ответил на это Дэн Крауди, бывший бейсболист и лучший в колледже игрок на бас-гитаре. – Чиню с помощью этих штук поливалки для Виктора, будь ему пусто и на том свете, и на этом! Выхлопотал себе справку на аугментацию, вот Виктор мне и даёт две карточки сверх моей – как раз хватает, чтобы внуков подкормить! Профессионал! А ты, никак, и есть Джордж Астер, коль скоро помнишь ещё про мою басуху? Так ты ведь там, говорят, женился на инопланетянке?!

– Было дело, – Джордж, зажмурившись от удовольствия, вспомнил, как именно было обставлено всё это дело.

– Ну, так и возился бы с ней там! Чего обратно-то припёрся? – Дэн Крауди горько расхохотался. – Вэлфер-то теперь, небось, не платят, так что ловить тут, у нас, точно нечего!

На этом месте Джордж Астер стукнул кулаком по столу так, что тарелка с курятиной мелко задрожала и поехала куда-то вбок. Он поймал её, вернул на место, упёр кулаки в подбородок и пристально уставился на Дэна.

– А ну, выкладывай, что у вас тут творится!

Час спустя Джордж, Кит и Ота знали всё. И о том, как разрушали Астрофлот, а заодно – и самые перспективные отрасли в массовой промышленности, в медицине, в технологиях. И о том, как миллионы людей, чья многолетняя работа была одновременно уничтожена и залита потоками клеветы, покончили с собой или удалились на долгое время от всяких общественных дел. И о том, как перепуганные женщины воспитывали несколько поколений подряд таких же насмерть перепуганных дочерей в вечном страхе «связаться с неудачником». И о том, как аугментация человеческого организма разными кибернетическими устройствами, сперва бывшая всего лишь опасным, но могущественным орудием в руках медиков, превратилась затем в символ социального статуса – сперва высокого, позволяющего тратить время и ресурсы общества на поддержание в порядке своего видоизменённого тела, а затем, наоборот, и предельно низкого, так как аугментации стали использоваться для придания рабочей силе узкой специализации, а заодно и как лекарство от потребностей и социальных связей, необходимых всякому нормальному человеку. И о вооружённых до зубов гангстерах, содержавших, с ведома и даже с благословения территориальных Советов, всяческие бесчисленные «агентства» и «кооперативы», куда год за годом бесконтрольно стекалось народное добро. И о бесконечной, самоуверенной, льстивой лжи идеологов общества, сперва находивших всё новые и новые оправдания для творившихся безобразий, а потом, в твёрдой уверенности, что они правят глупцами, принявшихся убеждать всех, что никаких безобразий, в сущности, и нет, что всё идёт по намеченному заранее плану, а всякое наблюдаемое проявление сволочизма и неуважения к людям есть на самом деле продукт неусыпной заботы подлинных лидеров человечества о благе широких трудящихся масс…

– Да, – задумчиво сказал Джордж Астер, дослушав Дэна до конца, – это тебе не тихая Каллима! Здесь одними биллями да ревкомами, пожалуй, не ограничишься, здесь уже пора прямо так стрелять. И где, чёрт меня побери, в этой рыгаловке пивандрий? Здесь раньше всегда были как минимум «Хайнекен» и «Старый Милуоки», так почему я в меню вижу один этот долбаный кастратский морковный сок?!

– Пиво отменили, – сонным голосом объяснил Дэн, – как продукт, вредящий здоровью рабочего человека. А потребление пива приравнивается к общественной провинности. Так что пиво только из-под полы, у ребят Багги Спенсера – есть тут такой плюгавчик, держит весь Фест под каблуком. И Совет у него вот где! – Дэн выпятил губу, прищёлкнул языком. – Они с нашим Виктором Бариновым два закадычных приятеля, баран да ярочка, во всех смыслах слова. Так что, Джордж, если хочешь промочить горло, вали к себе на Антарес, или где ты там ещё пристроился. У нас тут плоховато!

– А кстати, Дэн, – спросил Джордж Астер, – не слышал ли ты чего про моих детишек?

– А как же, – почти равнодушно ответил старик. – Мелькали такие новости. Пацанатвоего имеют под хвост по каким-то институтам, он же месячный план по производству энергии может выполнить за четыре наносекунды, вот ему и ищут применение в народном хозяйстве. А девчонка твоя вроде бы нарастила на Луне лесов и рощ, но тут получается, что она в руках у Звёздных, – и Дэн рассказал своим собеседникам историю с ультиматумом Рикарда Морьера.

– Вот это поворотец! – только и смог вымолвить ошарашенный Джордж Астер.

– И что ты теперь станешь делать, Джордж? – спросил дядюшка Кит у своего бывшего пилота, когда вся троица вышла из кафе под ласковое вечернее солнышко.

Астролётчик широко развёл руками:

– Если, конечно, не исходить из мысли, что у всех людей до единого в головах вместо мозгов давно уже присохло по ненормально большой куче птичьего дерьма, – ответил он, – выход только один. В любом непонятном положении – делай революцию!