Текст книги "Крестовые походы: в 2 т. Т. 1."

Автор книги: Александр Грановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 42 страниц)

Глава 24.
Падение Эдессы

Правление в королевстве женщины и ребенка окончательно вывели Антиохию и Эдессу из-под контроля и влияния Иерусалима, которые и при Фульке были недостаточно надежными. Теперь никто не мог прекратить раздоры между северными государствами.

Попытка Раймунда Антиохийского после смерти императора Иоанна овладеть Киликией закончилась неудачно. Посланные императором Мануилом войска и флот прогнали Раймунда из Киликии, сухопутная армия Византии преследовала князя до ворот Антиохии. Заключив перемирие с Византией, Раймунд вместе с Жосленом II Эдесским начал войну против подчиненного Зенги наместника Алеппо Савара. Однако Жослен внезапно заключил перемирие с Саваром. Отношения между Антиохией и Эдессой, и без того не очень хорошие из-за вмешательства Жослена в спор между Раймундом и патриархом Раулем Антиохийским на стороне патриарха, после этого резко ухудшились, дело дошло чуть ли не до разрыва.

Смерть императора Иоанна убрала с дороги Зенги самого сильного врага. Кончина короля Фулька означала для него, что Иерусалим не готов теперь к полномасштабным выступлениям на помощь северным франкским государствам. Такой удобный случай Зенги не мог пропустить.

Осенью 1144 г. Зенги с армией двинулся на Диарбакыр, принадлежавший Артукиду Кара Арслану. Кара Арслан и Жослен были связаны союзническим договором, однако, надеясь, что между Зенги и Артукидами разгорится длительная война, вместо того чтобы спешить на помощь союзнику, граф Эдесский вывел армию из Эдессы и переправился через Евфрат, чтобы под шумок оторвать сколько возможно от алеппских владений. Жители Харрана немедленно сообщили Зенги о том, что эдесская армия прошла на юг мимо города. Зенги срочно заключил перемирие с Кара Арсланом. Возможно, война с Артукидом вообще была выдумана Зенги, чтобы выманить Жослена из Эдессы. Атабек приказал своему наместнику Яги-Сиани из Хамы срочно идти с войсками к Эдессе и сам двинулся туда с армией, призвав на помощь курдов и туркмен. 28 ноября 1144 г. началась осада Эдессы.

Рассказывает Ибн аль-Атир: «Зенги знал, что при первом же известии о его выступлении франкские воины кинутся к Эдессе, чтобы защитить ее, и что он не сможет захватить ее, настолько сильны ее укрепления. Поэтому он сделал вид, что отправляется отстаивать свои интересы в [земле] Диарбакыр. На самом деле, когда франки поверили, что между ним и Артукидами или же другими князьями Диарбакыра вот-вот вспыхнет война, тревога их развеялась, и Жослен, покинув Эдессу, перешел Евфрат, чтобы укрепиться в своих владениях к западу от реки».

Осада города продолжалась четыре недели. Обороной руководил латинский архиепископ Антиохии Гюг, армяне и яковиты во главе с епископами Иоанном и Василием активно помогали в обороне. Яковит Василий предложил было переговоры о перемирии, но жители Эдессы отвергли его инициативу. Они надеялись на помощь Жослена и на крепость городских стен. Однако воинов в Эдессе осталось мало, почти всех Жослен увел с собой. Сам он со своей армией возвратился в Турбессель. Хотя историограф-архиепископ Гийом Тирский позднее упрекал его в трусости и лености, армия его была недостаточно-велика, чтобы двинуться на выручку столице. Он немедленно призвал на помощь Антиохию и Иерусалим и, рассчитывая на крепость эдесских стен, ждал помощи соседей.

Раймунд Антиохийский позволил своей злости по отношению к Жослену взять верх над долгом христианского князя и здравым смыслом и не оказал ему никакой помощи. Королева Мелизанда созвала Коронный совет, который мобилизовал армию. Со значительным промедлением армия, руководимая коннетаблем Манассией, сеньором Наблуса Филиппом де Милли и князем Галилеи Элинаром де Бюром, двинулась на помощь Эдессе.

Рассказывает историограф Михаил Сириец: «Они [армия Зенги] стали лагерем возле Церковных ворот, рядом с церковью Исповедников. Он воззвал к жителям города: “Сдавайтесь, чтобы не погибнуть, ибо вам нет спасения!”. Командующим был архиепископ франков. Они отвечали: “Мы не сдадимся”. Франки рассчитывали на гонцов, отправленных в Антиохию и Иерусалим с просьбой их правителям поспешить и освободить [от осады] прекрасный город. 1 декабря Зенги отдал приказ начать наступление всеми возможными способами. Семь баллист метали камни, а стрелы, выпускаемые воинами, были подобны дождю. Горожане, стар и млад, мужчины, женщины и даже монахи с гор стояли на стенах и сражались. Когда Зенги увидел, что обреченный народ героически оказывает сопротивление, он приказал подкопать землю под стеной. Они вырыли глубокую яму и дошли до стены. Со своей стороны осажденные тоже стали подкапывать стену изнутри, добрались до осаждающих и напали на них. Поскольку это им не помогло, они принялись изнутри возводить стену напротив подкопанного места. Осаждавшие подкопали две башни и поставили под ними подпорки, равно как и под стеной, идущей от одной башни к другой. Атабек воззвал к осажденным: “Мы вышлем двоих людей, которые войдут внутрь, отправьте [с ними] двоих ваших и посмотрите на подкопанную стену, а затем оставьте город, пока вас не предали мечу. Я не желаю, чтобы вы погибли”. Но они, полагаясь на возведенную стену и рассчитывая на помощь франков, не поддались уговорам…».

В канун Рождества мусульмане подожгли в подкопе сухой хворост и подпорки. «Когда дерево сгорело, стена и обе башни рухнули и стала видна новая внутренняя стена. Турки замерли в оцепенении, пока не заметили брешь между новой и старой стенами. Войска приготовились проникнуть в город; но жители города встали грудью, чтобы помешать их вторжению. Брешь была завалена горой трупов как осажденных, так и осаждавших. Поскольку горожане кинулись защищать брешь и на стенах никого не оставалось, турки приставили лестницы и поднялись наверх. Какой-то курд поднялся первым, издал крик и начал забрасывать жителей камнями. Когда они увидели это, мужество изменило им, они повернулись и кинулись бежать к цитадели».

Однако ворота цитадели по приказу архиепископа были закрыты. Архиепископ, оставшийся в городе, пытался навести порядок. Тысячи людей, прибежавших к цитадели, были затоптаны в толпе у ворот, тысячи убиты турками, преследовавшими их по пятам. «Сгрудившиеся тела возвышались над воротами. Когда подъехал архиепископ, ворота открыли. Но он не мог попасть внутрь из-за груды трупов, загромоздивших проход. Он упал прямо на тела, и один турок ударил его и убил» (Михаил Сириец).

Подъехавший Зенги приказал прекратить резню. Он увидел старика – яковитского епископа Василия, с обритой головой, обнаженного, его тащили на веревке, и, узнав, кто это такой, спросил его, можно ли будет ему доверять. Василий ответил: «Мы не нарушили клятв, данных франкам, сохраним верность и тебе, коль Господь допустил, что мы стали твоими рабами». Зенги велел дать ему плащ и отвести в свой шатер.

Все франки были согнаны в одно место и убиты, а их женщины и дети проданы в рабство. Местные христиане – армяне, греки и сирийцы – были пощажены. Мы видим, что Зенги делал различие между пришельцами-франками и местными христианами, в дальнейшем его примеру будут следовать все полководцы джихада.

Яковитский священник Бар Саума, командовавший цитаделью, сдался через два дня, получив обещание сохранить жизнь защитникам. Вышедшие из цитадели франки, однако, были перебиты, местные христиане пощажены.

Зенги оставил наместником города Кучука Али Арбильского. Латинские церкви в городе были разрушены, однако церкви местных христиан оставлены нетронутыми. Им было даже предложено вызвать своих единоверцев, чтобы снова заселить город.

Из Эдессы Зенги двинулся на Сарудж – вторую по величине крепость франков на левобережье Евфрата, она пала в январе. Затем он осадил Биреджик – крепость, контролировавшую главный брод через Евфрат. Биреждик упорно сопротивлялся, Жослен был совсем недалеко, и армия королевы вскоре должна была объединиться с ним. В это время до Зенги дошли слухи о беспорядках в Мосуле, он снял осаду и поспешил туда. В Мосуле выяснилось, что наместник Мосула Альп Арслан, сын умершего султана Махмуда ибн Мухаммеда и племянник нынешнего султана Масуда, поссорившись, убил военачальника Зенги Шакара. Зенги как атабек Мосула был подчинен Альп Арслану. Но времена переменились, завоеватель Эдессы, находившийся на вершине своей славы в исламском мире, не хотел теперь подчиняться султанскому племяннику, проводившему время не в походах, а на мягких подушках в покоях дворца. Альп Арслан был свергнут и выдворен из города, его советники казнены.

Багдадский халиф аль-Моктафи прислал к Зенги посольство с богатыми подарками и пожаловал ему высочайшие титулы, поставившие его в один ряд с сыном-наследником султана: он был теперь «Зайн аль-Ислам» (Украшение ислама), «аль-Малик аль-Мансур» (Принц-победитель) и «Насир Эмир аль-Муминин» (Опора повелителя правоверных, то есть халифа).

Жослен II попытался удержаться в остатках своего графства на правобережье Евфрата. Он не мог простить Раймунду Антиохийскому то, что тот не оказал ему помощи и не хотел объединяться с ним для совместных действий. Жослен хорошо понимал, что Зенги скоро придет по его душу на правый берег Евфрата. Хотя Раймунд тоже ясно видел нависшую над ним угрозу, он окончательно сбросил со счетов фигуру Жослена как союзника. Мало надеялся он и на действенную помощь королевы Мелизанды. У него оставался еще только один сильный христианский сосед – Византия. В 1145 г., отразив нападение на свои земли туркменских разбойничьих ватаг, Раймунд отправился в Константинополь просить помощи у императора.

Император Мануил отказался принять прибывшего к нему Раймунда. Только после того как князь на коленях, униженно попросил прощения у императора Иоанна перед его надгробным памятником, Мануил согласился дать ему аудиенцию. Он милостиво принял Раймунда и одарил его подарками. Военной помощи император оказать теперь Раймунду не мог, так как сам воевал с турками, но обещал оказать денежную поддержку немедленно и предпринять военный поход позднее.

Эта поездка, такая унизительная для князя и его баронов, принесла пользу. Раймунд широко оповестил подданных об обещанной помощи, и это известие быстро дошло до Зенги и заставило его отложить наступление на северных франков.

Весной 1146 г. Зенги начал готовить поход на Дамаск. В мае Зенги с армией двинулся из Мосула в Алеппо. Проходя через Эдессу, он узнал о только что подавленном Кучук Али заговоре армян с целью вернуть в Эдессу Жослена. Заговорщики были казнены, часть армянского населения выселена из города. На их место Зенги поселил триста еврейских семей: евреи были известны готовностью с оружием в руках поддерживать мусульман против христиан.

Летом Зенги двинулся с армией на Дамаск. По дороге он осадил крупную крепость на Евфрате Калат Джабар, принадлежавшую мелкому арабскому князю. К стратегической важности обладания крепостью присоединялась и экономическая, так как она находилась недалеко от торгового города Балис, где сухопутная караванная дорога пересекалась с водной по Евфрату. Во время осады города в ночь на 14 сентября 1146 г., когда атабек заснул пьяным, он был убит одним из своих евнухов франкского происхождения, который его тайно ненавидел из-за неоднократно нанесенных обид и побоев. После смерти Зенги его армия рассеялась и его имущество и сокровищница были разграблены. Он был без савана похоронен возле крепости и позднее перезахоронен в мавзолее возле города Ракка.

Зенги считается одним из первых поборников джихада и объединения обособленных и часто враждебных друг другу мусульманских государств для борьбы с франками. Фактически, однако, священная война с франками только служила ему аргументом для того, чтобы добиться от сельджукского султана согласия на овладение Мосулом, а также на верховную номинальную власть над Сирией. Как его предшественники в Мосуле и сам сельджукский султан, Зенги использовал идею джихада для укрепления и расширения своей власти. До 1137 г. он не только не призывал к джихаду, но и мало интересовался франкскими государствами. Пропагандой джихада и изгнания франков из Иерусалима и Сирии активно займется его сын и наследник Hyp ад-Дин.

При известии о смерти Зенги его сыновья разделили его государство, а враги захотели вернуть утраченные земли. В Мосуле взял власть старший сын атабека, Саиф ад-Дин Гази. Второй сын, Hyp ад-Дин Махмуд, сорвав с пальца умершего отца кольцо – символ власти, велел курду-военачальнику Ширкуху объявить себя правителем Алеппо. Ширкух, имя которого будет часто встречаться нам далее, был братом Айюба, спасшего жизнь Зенги в 1132 г., после поражения в сражении с войсками халифа при Тикрите.

Воспользовавшись смертью Зенги, Артукиды из Диарбакыра отвоевали ранее потерянные города, племянник султана Альп Арслан попытался, хотя и неудачно, овладеть Мосулом, а Унур, правитель Дамаска, вновь занял Баальбек. Наместники Зенги в Хомсе и Хаме признали верховенство Унура и заключили с ним мирный договор. В связи с этим Унур выдал Hyp ад-Дину убийцу Зенги, бежавшего в Дамаск.

Жослен II предпринял попытку отвоевать Эдессу. Его посланники тайно вступили в связь с армянами, а затем и с яковитами в городе. Жослен с небольшим отрядом двинулся к Эдессе, к нему присоединился Бодуэн Марашский и Кайсунский. Раймунд участвовать отказался, на этот раз оправданно, так как плохо подготовленный поход был настоящей авантюрой. Он предпринял только отвлекающее нападение на земли Алеппо. 7 октября 1146 г. с помощью местных жителей Жослен прорвался в город, однако гарнизон цитадели был готов к бою. У Жослена было слишком мало войск, чтобы штурмовать цитадель, и он не знал, что делать дальше. Под рукой у Hyp ад-Дина была готовая к бою армия, отражавшая нападение Раймунда. Он вывел армию из боя, двинулся на Эдессу и 2 ноября был под ее стенами. У Жослена остался только один выход – бегство. Ночью со своими людьми и большим количеством местных жителей он выскользнул из города. У Евфрата Hyp ад-Дин его догнал. Франки упорно сражались, пока Жослен не приказал контратаковать, после чего они были смяты превосходящими силами турок. Многие из франков погибли, в том числе и Бодуэн Марашский. Жослен, раненный в шею, с частью войск бежал в Самосату, там к нему присоединился также ускользнувший от турок яковитский епископ Василий, не оправдавший доверия Зенги. Армянский епископ Иоанн был схвачен и отведен в Эдессу. Все христиане, брошенные на произвол судьбы, были перебиты, а их женщины и дети проданы в рабство. Христиане, остававшиеся в Эдессе, были выгнаны из города. Богатый и многолюдный торговый город Эдесса, славившийся самой древней христианской общиной, опустел, жизнь в нем заглохла на восемь веков.

Союз Иерусалима с Дамаском, который ревностно поддерживал король Фульк, вскоре был нарушен из-за глупости и жадности франков. Началось все с того, что в начале 1147 г. один из военачальников Муин ад-Дина Унура Алтан Таш, армянин, перешедший в ислам, наместник Босры в Джаулане и Салькада в Хауране[21]21
  Джаулан и Хауран – смежные, разделенные рекой Ярмак, земли к востоку от среднего Иордана и Генисаретского озера.


[Закрыть], выступил против хозяина, объявил о своей независимости и прибыл в Иерусалим просить поддержки. Он предложил передать Босру и Салькад христианам, если они поставят его правителем в Хауране под верховенством Иерусалима.

Королева Мелизанда собрала Коронный совет, чтобы обсудить предложение. Оно было заманчивым: Хауран был житницей Дамаска и заселен в основном православными мелькитами[22]22
  Мелькиты – люди императора (прозвище православных).


[Закрыть]. Овладев Хаураном, можно было бы диктовать свою волю Дамаску. Однако это означало разрыв союза с Унуром.

Коронный совет решил собрать армию в Тиверии и одновременно послать миссию к Муин ад-Дину Унуру с требованием оставить наместником Алтан Таша. Унур боялся Hyp ад-Дина и не хотел рвать союз с франками. Он ответил королеве, что, согласно франкскому феодальному праву, государь не может поддерживать мятежного вассала против дружественного ему государя, просил распустить армию и обещал покрыть расходы, связанные с ее сбором. Юноша-король согласился с доводами Унура, и Коронный совет собрался снова и отменил поход. Однако подстрекатели, недовольные отменой разбойничьего похода, сулившего добычу, возбудили армию и настояли на походе. Король и бароны поддались общему настроению.

В мае 1147 г. франкская армия во главе с королем переправилась через Иордан, вторглась в Джаулан и с большим трудом двинулась на восток, вверх по долине Ярмака. Туркменские и арабские войска Унура непрерывно беспокоили франков нападениями со всех сторон. Унур отправил миссию к Hyp ад-Дину просить о помощи. Был заключен союз: Hyp ад-Дин получил в жены дочь Унура – Исмат ад-Дин Катун, к нему возвращалась Хама, он обязался не посягать на независимость Дамаска и немедленно с войсками поспешил на помощь. Унур с войсками подошел к Салькаду, и гарнизон Алтан Таша выпросил у него перемирие. Не успели усталые и почти лишенные воды франки подойти к Босре, как жена Алтан Таша уже передала ее Унуру, подошедшему к городу вместе с присоединившейся к нему армией Hyp ад-Дина. Узнав об этом, франкская армия повернула назад. Отступление было тяжелым, воды и продовольствия почти не было. Враг шел по пятам, нападал на арьергард, убивал отставших. Юноша-король проявил мужество, отказался покинуть армию и поскакать вперед с личной охраной. Его поведение вселило мужество в армию, и она сохранила порядок и дисциплину при отступлении. К тому же и Муин ад-Дин Унур вовсе не желал разгрома франкской армии: это оставило бы его один на один с Hyp ад-Дином. Он прекратил нападения на франков и даже втайне от алеппского атабека предложил снабжать франков продовольствием, хотя король гордо отказался от помощи. Армия крестоносцев, соблюдая порядок, подошла к Иордану и переправилась через него. Франки были храбрыми воинами, но безрассудными и алчными политиками и плохими стратегами.

В итоге франки не получили ничего, Унур отвоевал Хауран, а Нур ад-Дин Махмуд стал признанным главой мусульман в северной Сирии. Алтан Таш, пришедший к Унуру с повинной головой, был ослеплен и брошен в тюрьму, его друзья подверглись гонениям. Унур в страхе перед Нур ад-Дином постарался восстановить свой союз с франками. «Атабек Дамаска Муин ад-Дин вел политику опасного равновесия. Он выполнял условия договора, заключенного с королем Иерусалима, угрожая вторжением Нур ад-Дина в случае, если франки нарушат перемирие. С другой стороны, он угрожал мусульманам обратиться за помощью к франкам, если давление со стороны Алеппо слишком сильно возрастет» (Ибн аль-Каланиси).

Нур ад-Дин, строго придерживаясь договора с Унуром, начал войну с Антиохией и к концу 1147 г. захватил все земли восточнее Оронта с крепостями Кафартаб, Балат, Базарфут и Артах. Государство Нур ад-Дина было меньше и беднее государства его отца Зенги, так как земли северного Ирака с Мосулом унаследовал его старший брат Саиф ад-Дин Гази. Однако Саиф ад-Дин также унаследовал от отца трудные отношения с Данишмендидами, халифом и султаном Сельджукидом и развязал младшему брату руки для борьбы с христианами и Дамаском. Сыновья Зенги придерживались семейного договора, и старший безотказно и безвозмездно помогал младшему войсками и средствами в случае необходимости. Их третий брат, Наср ад-Дин, владел Харраном в качестве вассала Нур ад-Дина, а самый младший, Кутб ад-Дин, рос при дворе старшего брата в Мосуле.

Глава 25.
Второй крестовый поход

1. Европа собирается в поход

После падения Эдессы правительство королевы Мелизанды, посоветовавшись с Раймундом Антиохийским, отправило посла в Рим, чтобы сообщить печальное известие папе и просить его об организации нового крестового похода. В качестве посла был выбран епископ Джабалы Гюг, чье успешное противостояние императору Иоанну получило высокую оценку у латинских христиан. Несмотря на неотложность миссии, она только осенью 1145 г. прибыла ко двору лишь недавно, в феврале, избранного папы Евгения III, в маленький городок Витербо неподалеку от Рима. Следом за ней прибыла делегация армянских епископов из Киликии с просьбой о поддержке против язычников и Византии. Проинформировав папу, епископ Гюг двинулся дальше, ко дворам Франции и Германии, а папа решил призвать к крестовому походу. В своем теперешнем состоянии папа не мог, подобно Урбану II, сам организовать крестовый поход: Рим был в руках враждебной папе коммуны, и он из-за своего неустойчивого положения не хотел пойти на риск и попытаться перебраться во Францию через Альпы. К счастью, папа был в хороших отношениях с обоими главными государями Европы, германским и французским королями.

После смерти императора Лотаря при поддержке церкви на досрочном неполном съезде своих сторонников в марте 1138 г. был избран германским королем и коронован папским легатом Конрад III Штауфен. Если бы съезд князей-избирателей проходил законным путем и в положенное время, королем был бы избран зять императора Лотаря, герцог Генрих Гордый Вельф, избрание которого представляло бы угрозу для папства.

Во Франции Гийом X, герцог Аквитанский, умирая в 1137 г. и не желая возможного раздробления своего огромного герцогства, предложил руку дочери-наследницы Алиеноры и свои владения наследнику короля Людовика VI, принцу Людовику. Король принял предложение. Владения герцога превышали по размерам небольшой королевский домен. Ставший королем после смерти отца благочестивый Людовик VII был любимцем папства.

Папа решил обратиться к королю Франции за помощью восточному христианству. Участия германского короля в походе в Святую Землю папа не желал: германский король нужен был папе в Италии для того, чтобы покорить римлян и оградить его, папу, от агрессивных устремлений короля Рожера II Сицилийского. 1 декабря 1145 г. папа издал свою буллу о крестовом походе, обращенную к королю Людовику и ко всем князьям и верующим Франции, с призывом поспешить на помощь христианству Востока и обещал охрану их имущества и отпущение грехов.

Весть о падении Эдессы потрясла Европу, и Людовик VII с воодушевлением откликнулся на призыв папы. У него были и свои причины для того, чтобы отправиться в поход. Одной из них стал прискорбный случай, когда в 1143 г., во время войны с Тибо, графом Блуа-Шампанским, солдаты короля сожгли церковь в городе Витри, а в ней более тысячи подданных графа. «Христианнейший» король покаялся, но счел покаяние недостаточным. Другой причиной было требование королевы Алиеноры помочь ее дяде Раймунду, князю Антиохии. Горестный рассказ епископа Джабалы и послание Раймунда Антиохийского с просьбой о помощи, сопровождавшееся подарками, ускорили королевское решение.

На Рождественском дворе 1145 г. в Бурже король объявил баронам, что отправляется в паломничество на Восток. Епископ Жофруа Лангрский обратился к баронам с просьбой поддержать короля. Речь в Бурже шла не о крестовом походе, а о вооруженном паломничестве, так как прерогатива объявления Первого крестового похода принадлежала папе. Однако бароны не обнаружили никакого воодушевления, а главный советник короля Сугерий, аббат Сен-Дени, высказался против продолжительного отсутствия короля в королевстве. Королю не оставалось ничего другого как отложить решение на три месяца и созвать новое собрание в Везле, в Бургундии, на Пасху (31 марта) 1146 г. Бернар Клервоский посоветовал королю обратиться к папе. Позиция Бернара объяснялась тем, что он хотел, чтобы инициатива похода исходила от церкви. Это отдавало поход под контроль церкви и усиливало ее престиж.

Будущий святой Бернар, аббат Клерво, обладавший пылким красноречием и энергией, знаменитый безупречностью жизни, «прославившийся знамениями и чудесами и чтимый народом в Галлии и Германии равным апостолам и пророкам», пользовался огромным влиянием в духовной и политической жизни Западной Европы. Новый Орден цистерцианцев, требовавший строгого соблюдения устава бенедиктинцев, был обязан ему своим возвышением; он лично принимал участие в составлении устава Ордена тамплиеров и неутомимо и чуть ли не в одиночку боролся за ликвидацию церковного раскола 1130 г. антипапы Анаклета II.

Весной 1146 г. между королем и папой шли переговоры. 1 марта папа издал свою вторую буллу о крестовом походе, которая незначительно изменяла редакцию первой буллы. Эта булла стала образцом для всех последующих папских посланий о крестовых походах. Булла состояла из трех частей: рассказа, призыва и привилегий. В отличие от короля, задумавшего вооруженное паломничество, папа, в соответствии с советом аббата Клерво, говорил о крестовом походе. В рассказе папа говорил о призыве папы Урбана II, о Первом крестовом походе и о потере Эдессы вследствие большой греховности христиан. Так появилась формула, впредь объяснявшая поражения христиан их грехами. В призыве он призвал князей, баронов и дворян защищать, как хорошие сыновья, то, что добыли их отважные отцы, храбро и с христианским достоинством во искупление грехов бороться за восточную церковь. Завершал буллу перечень привилегий. На первом месте следовало отпущение грехов, такое же, какое получили участники Первого крестового похода, была провозглашена защита церковью женщин и детей крестоносцев и их владений, наложен запрет на взимание процентов с ссуд крестоносцам и обговорен порядок заклада их имущества церкви для облегчения финансирования. Проповедь крестового похода папа и король Франции поручили Бернару Клервоскому.

К середине XII в. фронт борьбы христиан с мусульманами простирался через все Средиземное море, и Святая Земля была его левым флангом.

В Испании объединение Кастилии и Арагона в результате брака королевы Урраки Кастильской и Альфонса I Арагонского распалось при расторжении брака и закончилось войной между ними, что приостановило здесь наступление христиан. Однако сын и наследник Урраки от первого, бургундского брака Альфонс VII Кастильский повел в 1132 г. успешную войну с мусульманами и в 1147 г. дошел до ворот Кордовы. В 1134 г. он, подобно деду, Альфонсу VI, провозгласил себя императором. Племянница Альфонса I Арагонского королева Петронила в 1137 г. вышла замуж за графа Раймунда Беренгария Барселонского, Арагон и Каталония объединились и завершили отвоевание северо-восточной Испании. Однако на христианскую Испанию надвигалась гроза. Альморавиды, правившие в Марокко, Западном Алжире и в исламской Испании, пришли в полный упадок. В 1146 г. власть в Марокко перешла в руки берберийской мусульманской секты Альмохадов. Ее основатель, берберийский пророк Ибн Тумарт, объявил себя Махди (Спасителем). Его наследник Абд аль-Мумин в 1146 г. завершил завоевание Марокко, объявил себя халифом и приготовился вторгнуться в Испанию. Ожидая его нападения, христианские государства Испании ничем не могли помочь Святой Земле.

В центре фронта борьбы с исламом находились принадлежавшие нормандцам Сицилия и южная Италия. Рожер II Сицилийский объединил все нормандские владения в Италии ив 1130 г. провозгласил себя королем Сицилии. Рожер понимал, что для господства над Средиземным морем ему необходимо утвердиться на африканском берегу напротив Сицилии. Такую возможность давали постоянные распри мусульманских династий Северной Африки и зависимость ее от ввоза сицилийского хлеба. К 1128 г. ему удалось получить во владение остров Мальту, а в 1146 г. захватить на время Триполи (в Ливии), ставший центром нормандских владений в Африке. Он мог бы участвовать в крестовом походе, однако, претендуя на Иерусалимский и Антиохийский престолы и унаследовав семейную вражду к Византии, считал для себя более правильным вместо помощи Святой Земле начать войну с восточным императором. Он был ненадежным и опасным соседом для пап и германских императоров, и только войны, раздоры и мятежи в Южной Италии до поры до времени не давали возможности развернуться его агрессивным устремлениям.

При известии, что будет проповедовать Бернар Клервоский, люди стеклись в Везле со всей Франции. Собор не смог вместить всех желающих его послушать, и поэтому за городом в чистом поле соорудили помост. Бернар начал свою проповедь на Пасху, 31 марта 1146 г., прочитав перед этим мартовскую папскую буллу. Он обещал всем будущим крестоносцам абсолюцию (отпущение грехов) и затем стал рьяно доказывать необходимость и выгодность участия в крестовом походе. Собравшиеся начали требовать кресты. Когда закончилась приготовленная материя, Бернар отдал для изготовления крестов свои верхние одежды. Под влиянием его красноречия король и множество представителей высшей знати взяли крест и решили начать поход через год. Среди них были брат короля граф Робер I де Дре, сыновья крестоносцев, графы Альфонс Жордан Тулузский и Гийом III Неверский, граф Тьерри Фландрский, Анри, наследник Шампани, дядя короля граф Амадей Савойский, Аршамбо де Бурбон и епископы Лангра, Арраса и Лизье.

Король повел переговоры со странами, через которые должны были пройти его войска, – с Германией и Византией. «Doctor mellifluus» (источающий мед доктор) Бернар Клервоский непрерывно вел проповеди. По его примеру ревностными проповедниками крестовых походов стали цистерцианцы. В те места, куда сам Бернар не мог приехать, он посылал вербовочные послания. Мы приводили (см. главу 5) большой отрывок из такого послания. Он рассматривал крестовый поход как труды индивидуального покаяния, и отпущение грехов у него из средства стало самоцелью. По мнению Бернара, нужно было освободить не только Восток от язычников, но и души крестоносцев от грехов.

Его агитация имела огромный успех. В середине апреля Бернар Клервоский смог написать папе: «Вы повелели, я послушался; и Ваша власть сделала плодотворным мое повиновение. Я отверз уста; я говорил; и вскоре количество крестоносцев умножилось бесконечно. Деревни и города стоят покинутыми.

Едва ли найдется на семь женщин один мужчина. Повсюду видят вдов, мужья которых теперь еще – среди живущих».

Король вынужден был прибегнуть к новым налогам и займам. Главный аббат Клюни Петр Достопочтенный посоветовал королю заставить евреев принять участие в расходах на дело спасения христианства, и король последовал его совету, обложив их тяжелой податью.

Проповедуя крестовый поход, Бернар объехал Бургундию, Лотарингию и Фландрию. Во Фландрии он получил послание архиепископа Кельна с просьбой немедленно прибыть в прирейнские земли. Бернар Клервоский первоначально, в соответствии с планом папы, не собирался включать Германию в число участников крестового похода. Однако под влиянием французских событий в Германии также началась агитация народных проповедников за крестовый поход, причем религиозное возбуждение опять обратилось против евреев. Цистерцианский монах Рудольф, проповедуя крестовый поход в прирейнских городах Кельне, Майнце, Вормсе и Шпейере, яростно призывал к их массовой резне. Архиепископы Кельна и Майнца пытались как могли спасти жертвы, обращение к Бернару и было вызвано желанием унять ретивого монаха. Бернар прибыл в Германию и приказал Рудольфу вернуться в свой монастырь. Аппетит приходит во время еды, и, воодушевленный успехом своих проповедей во Франции, Бернар решил подключить к крестоносному движению и Германию.