Текст книги "Сенатор (СИ)"

Автор книги: Александр Машошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Разумеется, фрейлины были крайне недовольны, что я не поставил их в известность, куда лечу.

– Сабе, Дорме, – прочувствованно заявил я, – могу вот прямо сейчас клятвенно вам пообещать, что отныне буду привлекать вас каждый раз, когда это только возможно. При одном условии.

Пауза.

– Каком? – не выдержала Дорме.

– Не спрашивать, зачем мы делаем то или это. Утечка информации может привести к разрушению всех планов.

Девушки переглянулись.

– Уговорила, – проворчала Сабе.

Помощницы-подруги у Падме просто замечательные, обожаю их. И, само собой, они абсолютно надёжны. Но именно по этой же причине я был на сто процентов уверен: расскажи я им всё, они незамедлительно вызвали бы доктора Калпсола, психиатра, большого специалиста по лечению алкогольного бреда, наркотических галлюцинаций и прочих расстройств. Он пользовал многих сенаторов, когда от постоянных переутомлений в ночных клубах и притонах им становилось совсем тяжко. Чтобы не угодить в комнату с мягкими стенами, информацию придётся дозировать. И ссылаться на два непробиваемых источника: "сообщение от информатора" и "видела сон".

На переговоры с королём Тойдарии я не полетел, как ни пытался уговорить меня сладкоголосый Бэйл Органа. Тойдариане – негуманоиды, для них нет абсолютно никакой разницы, ведёт переговоры красивая женщина или политик-мужчина. У Бэйла и опыта значительно больше. В помощь ему я с нескрываемым удовольствием отправил Джа Джа Бинкса. Он временами так мешал работать... Вдвоём они великолепно справились со своей задачей. Увы, прямо вслед за этим мне пришлось обеими ногами наступить в западню, устроенную Палпатином, и, как последней лохушке, полететь прямо в лапы Гривусу. Даже не запрограммированный на аналитику Трипио не верил этой фальшивке, а Падме – попалась. Я не осуждал её, поскольку знал причину: ей слишком уж хотелось организовать развод Банковского Клана с сепаратистами, это серьёзно склонило бы баланс в сторону Республики. Как было не ухватиться за такую возможность побыстрее закончить войну? Единственное, что я решился сделать иначе в этой ситуации – взял с собой мощный комлинк, так как хорошо помнил, сколько Падме пришлось возиться, чтобы воспользоваться средствами связи сепаратистов. Догонялки по длинному осевому коридору гигантского корабля, больше похожему на подвешенный в воздухе железнодорожный узел с многочисленными путями, платформами и тоннелями, дались мне не очень легко, но и без перенапряжения. Выносливость у Падме тоже великолепная. Была лишь пара моментов, когда я не на шутку испугался, что меня, всё же, схватят сепы. И один, скорее, неловкий: мне пришлось прыгать с движущейся к обрыву вагонетки, Скайуокер подхватил меня при помощи Силы, аккуратно поставил рядом с собой... и тут же полез целоваться, нашёл время! Я вновь почувствовал, что теряю над собой контроль. Спасибо Оби-Вану, отвлёк! Чуть погодя, чтобы я не попал под обстрел дройдов, "дорогой муж" Силовым толчком отшвырнул меня в лифт, где я знатно приложился затылком о стену. Хорошо, что волосы, уложенные в мягкий балетный пучок на затылке, ослабили удар. Когда я выбрался из кабины, с жестянками было покончено, Скайуокер сидел за инженерным пультом настройки гиперпривода.

– Надо убрать дройдов, чтобы не заметили нашего визита, – сказал он. – А я пока замкну гиперсистему. Будет Гривусу сюрпризец!

– Похоже, дройдов убирать мне, – вздохнул я. Я как-то уже начал привыкать, что окружающие относятся ко мне как к девушке, а тут... Где он только нахватался столь изысканных манер? Хоть бы принял во внимание, что я не здоровый лоб под метр девяносто и косая сажень в плечах, как он сам. Я, между прочим, ростом всего сто шестьдесят пять, и у меня изящные женские руки! Ну, ничего не поделаешь, пришлось напрячь силёнки и ворочать порубленный Скайуокером металлолом одному.

Ответ на свой риторический вопрос о манерах я получил совсем скоро, на стареньком грузовичке, служившем Анакину транспортным средством для тайных операций. Господа джедаи сели за управление, а мне пришлось встать к перископу дистанционного управления турелями.

– Похоже, она всё умеет, – похвалил меня Оби-Ван. В присутствии, в третьем лице, да ещё о женщине! Фи! Вот теперь понятно, в кого у нас Анакин. Вслух, конечно, я ничего не сказал, продолжая ловить в прицел автоматические истребители сепов. Очередь. Ещё. Один есть! Добавим по тому тоже... И второй в клочья! Из пушек я, как-никак, стреляю гораздо лучше настоящей Падме этого периода.

– Метко, Сенатор! – важно одобрил Кеноби, оставаясь в своём кресле.

Я только фыркнул себе под нос.

Но, как оказалось, магистр отлично разобрал мою фразу. И даже воспроизвёл позже, когда мы оказались на нашем разрушителе.

– Падме, – спросил он, – а что означает "zhit zahochesh, ne tak raskoryachishsa"? На каком это?

Ой. Палюсь... Нужно было как-то выходить из положения.

– Непереводимая игра слов с использованием местных идиоматических выражений, – глубокомысленно ответил я. На базик такие научные фразы переводить легко, почти все слова совпадают.

– Кстати, всё как-то не было времени тебя спросить, – сказал Скайуокер. – Как ты узнала про сюрприз?

– Во сне видела, – ответил я. – Я тогда в шутку сказала, сама удивилась, что совпало. Сюрприз-то приятный оказался или нет?

– Да вот, пока ещё не решил, – он дотронулся до сенсора управления рубочной дверью. – Знакомься, Осока Тано, мой падаван.

Я посмотрел... и сердце у меня почти остановилось. Она была худенькая, угловатая, нескладная, как большинство девчонок в четырнадцать лет, лекки коротенькие, хоть бантики повязывай, и рожки совсем ещё крохотные. Но этот задорный носик-кнопка, эти глаза... Хотелось прямо сейчас обнять её, затискать, чтобы на щеках появился знакомый румянец, а глаза засияли тем особым светом, что я так любил.

– Сенатор Амидала, – Осока чуть наклонила голову, как требует этикет, – счастлива с Вами познакомиться. Я так много о Вас слышала.

– Я тоже очень рада познакомиться с Вами, падаван, – чопорно ответил я, собрав в кулак всю силу воли.

В каюте, выделенной мне адмиралом Юлареном, я запер дверь изнутри, бросился на жёсткую кровать и впервые за всё время разрыдался в голос. За что, вот за что мне такое наказание?? Она рядом, только руку протяни, и совсем скоро станет взрослой, будет и время, и возможность строить отношения, а я – женщина!! Да, к тому же, жена её учителя. Чёрт, чёрт, чёрт! Я почти придумал, как спасти Галактику от ситов, а что делать с этой коллизией – ума не приложу. Долго я не мог успокоиться, а потом... Сам не ожидал, но от слёз стало как-то легче. Эмоции улеглись, и я начал понимать, что единственный выход сейчас – отложить эту задачку на будущее. Видеться с ней как можно чаще, подружиться хорошенько, постараться показать себя с самой лучшей стороны, со временем, глядишь, всё и прояснится. Может, она даже влюбится в меня? Сначала платонически, как в старшую подругу, у девочек в её возрасте такое бывает, а потом... Нет! Прекрати мечтать немедленно, старый хентайщик, приказал я себе. Сначала нужно заслужить её доверие и дружбу. Вот этим ты и займёшься в ближайшее время, госпожа Сенатор, причём, не забрасывая главную задачу разрушить планы Сидиуса.

Возвратившись на Корусант, я застал установившееся там небольшое затишье. Важных законов в Сенате не обсуждалось, коллеги занимались откровенной ерундой, многие прогуливали, занимались своими делами. Я был этому несказанно рад. Наконец-то у меня появилось больше времени! На заседаниях, слушая вполуха выступления, я в хронологическом порядке вспоминал всё, что было мне известно о грядущих событиях, откладывал в сторонку те, что не несли ключевого характера, и где можно будет позволить себе некоторые вольности. Остальное будем воспроизводить как можно точнее, чего бы это ни стоило. Многие существа погибнут так же, как погибли в прежней истории: попробую их спасти – погублю всё остальное. У меня уже был составлен в уме список тех, на кого я могу опереться в своей задумке, кому смогу доверять, безоговорочно или в основных моментах. Со многими из них ещё только предстояло встретиться и наладить отношения.

Ну, а в свободное от заседаний время можно было заняться собой. Пригласить портных, сапожников, да, в конце концов, просто пройтись по магазинам в Фобоси, там тоже попадаются весьма достойные вещи. Внешний вид для сенатора чрезвычайно важен, особенно для сенатора-женщины. Нет, я с первого дня не мог себе позволить показаться на людях одетым как попало или растрёпанным, инстинкты Падме протестовали. Но сейчас, спустя два месяца, я уже и сам, не полагаясь всецело на фрейлин, мог подобрать для каждого конкретного случая костюм, обувь, украшения. Это на поверку оказалось довольно увлекательным занятием. Великолепные наряды Падме устраивали меня всем, кроме, может быть, одного нюанса. Длинные юбки. Я не путался в подоле, нет, тело помнило, как это правильно носить, минус в другом: передвигаться в них можно лишь неторопливо и величаво. Чтобы ускорить шаг, нужно приподнять подол руками, что выглядит совершенно несолидно. Я попробовал надевать каблуки повыше, однако, это сработало только отчасти: на шпильках двенадцать сантиметров тоже особо не побегаешь, к тому же, за целый день в таких туфлях сильно устают ноги. Единственный бесспорный плюс – так я оказывался "ближе к собеседнику", не приходилось смотреть на оппонента снизу вверх. Всё же, я решил, что не будет большого греха, если я чуточку, самую малость изменю свой стиль. И предложил портному сделать подол очередного наряда не до полу, а на ладонь короче. Портной-зелтрон удивился такой просьбе, однако, у меня на то была заготовлена веская причина:

– Вы, может быть, заметили, мастер, с началом войны улицы стали убирать гораздо хуже. Даже в Сенатском квартале. А я ведь так много бываю в городе. Ужасно не хочется пачкать красивые юбки о мостовую!

– Да, Вы правы, пожалуй, это разумно, – согласился портной.

М-да. Никак не ожидал, что выглядывающие из-под платья туфельки произведут такой фурор среди сенаторов-мужчин и вызовут такое внимание среди женщин. Как будто я пришёл на заседание с разрезом до трусов или в едва прикрывающей бёдра мини-юбке. Многие женщины-хуманы носят платья гораздо короче, и ничего.

– Вы сегодня особенно прелестно выглядите, – с улыбкой похвалил тучный Орн Фритаа, сенатор от Рилота, кося маленькими глазками вниз.

– Благодарю, – я сделал лёгкий реверанс.

– Очень удобная длина, милочка, – тихо добавила помощница толстяка, краснокожая Ветте, когда он переключился на другого собеседника.

– Я долго не решалась, всё же, у нас на Набу довольно консервативные нравы, – смущённо прошептал я. – Но, знаете, так обидно, иногда нужно с кем-то переговорить, и не успеваешь догнать его из-за платья.

– Понимаю. Хочешь, поддержу твоё начинание? – лукаво прищурилась твилека, делая рукой лёгкое движение, словно поддёргивает платье. – Супи, думаю, тоже присоединится.

– О, спасибо тебе, – я расплылся в улыбке.

Вот мы и на "ты", отлично! Ветте входила в мой "список абсолютно надёжных", вдобавок, она недавно получила медицинский диплом, что может пригодиться на будущее. Поэтому я старался больше с ней общаться и поскорее перейти в разряд подруг. Твилека, кажется, не возражала: то, что она старше и опытнее, в какой-то мере уравнивало нас. Была в Сенате и ещё одна особа, с которой я хотел наладить отношения, более того, она занимала в "списке" первую позицию, однако, здесь я события не торопил. Человека только что избрали, повысив из представителя до сенатора, надо было дать ей время прийти в себя, прежде чем забивать голову ещё и моими проблемами. Поэтому пока я только раскланивался с ней и доброжелательно улыбался, момент для более близкого знакомства ещё настанет.

Мои подруги

Пауза окончилась внезапно, как всё хорошее. Нужно было лететь на Родию. Эти события всегда вызывали у меня сложные чувства. Падме прекрасно относилась к сенатору Фарру, а он... он просто её продал, да благо бы хоть за наличные, нет, за щедрые посулы! Опускаться до уговоров предателя я не стал, дождался, когда меня запрут в башне и освободился от оков точно так же, как до этого делала Падме на Геонозисе. Ох, и оторвался я, отстреливая тупых "спичечных солдатиков"! Прямо на душе отлегло. Оставалось лишь спрятаться хорошенько и дождаться, пока на записанное заранее сообщение о помощи, переданное со спутника "птичий глаз", прибудет отряд республиканских кораблей. Нут Ганрэй вновь попался.

– Простишь ли ты меня, Падме? – Оно Фарр глядел на меня большими круглыми глазами, голос его выражал тоску.

– Господин Фарр, – сказал я, намеренно не называя его "дядей", как раньше, – хамелеон меняет цвет, мимикрируя под цвет местности, таков его инстинкт. Разумное существо тоже ищет для себя лучшую участь, но на то оно и разумное, чтобы видеть дальше своего носа. Что касается прощения... кто я такая, чтобы казнить или миловать? Пусть Вас рассудят те, в кого Вы верите. Лейтенант, будьте добры, организуйте мне челнок до Корусанта. Наш корабль разбит в перестрелке.

Возможно, я и злился бы на него... если бы не знал, какая кара настигнет его всего через несколько месяцев: сенатора предаст и отравит собственная помощница. Жаль, что такое случается слишком редко, гораздо чаще подлецы сытно и счастливо живут до глубокой старости. Как, например, Палпатин. И, если с Фарром можно было просто не общаться, то канцлера мне приходилось посещать всё чаще. В истории с пленением пиратами графа Дуку и попыткой выкупить его для предания суду Палпатин избрал меня своей помощницей.

– Поражаюсь Вашему хладнокровию, Падме, – говорил он. – Ваши давние друзья попали в плен к этому беспринципному пирату Онаке, а Вы держались просто стоически.

– Сама себе поражаюсь, – скромно отвечал я. – Возможно, сыграл роль накопленный опыт? Среди политиков и бизнесменов подобные отвратительные субъекты попадаются довольно часто и, как я имела возможность наблюдать, ни один из них не станет поступать себе в ущерб.

– Хотите сказать, Оби-Вану и Анакину мало что грозило, пока Онака надеялся получить деньги?

– Разве не так? Не понимаю одного. Почему магистр Кеноби не сдал Онаку следователям Судебного Департамента? Пожалел?

– Вероятно, решил, что и такой отброс когда-нибудь может пригодиться, – усмехнулся Канцлер.

Я на это не нашёлся, что сказать. Сит, конечно, всех меряет на свой аршин, но, всё равно, странно... В задумчивости идя к выходу, я тронул дверной сенсор, створки раздвинулись, и следующим шагом я в самом буквальном смысле слова столкнулся с женщиной, встречи с которой безуспешно искал третий месяц подряд. Более того, руки мои совершенно ненамеренно оказались на её обнажённой талии. Покраснев, как восьмиклассник, я сделал торопливый шаг назад, наступил тонким каблуком на подол платья и едва не упал.

– Ай!

– Ах! – Айла, великолепная Айла Секура, подхватила меня за запястья.

– Наконец-то! – помимо воли вырвалось у меня.

– Простите?

Чёрт, язык мой враг мой!

– Мастер Секура, я так огорчилась, что нам не удалось пообщаться на Геонозисе, – затараторил я. – Мы ведь были с Вами знакомы гораздо раньше, может быть, помните?

– У меня частичная амнезия, но Татуин я немного помню. Здравствуйте, барышня фальшивая служанка.

– Здравствуйте, мисс ненастоящая воровка, – облегчённо засмеялся я. – Может, на "ты"? Как-никак, старые знакомые, фактически, с детства.

– Я не против.

– Ты к канцлеру?

– Да.

– Как жаль, опять не поговорим.

– Почему же? Я только разведданные отдам. Сомневаюсь, что он предложит мне отобедать, – улыбнулась она.

А может, и предложит, он такой, подумал я. Вот я бы точно предложил. Секундочку, а почему "бы"?

– Кстати, отличная мысль, – я сложил перед собой ладони. – Пообедаем у меня в офисе? Есть время?

– Да, с удовольствием.

– Тогда иди, я подожду здесь.

Дверь сомкнулась за ней. Я глубоко вздохнул. Айла, тёплая, живая! И как удачно получилось возобновить знакомство... Эй, эй, а ну, прекрати, тушь потечёт! Я сморгнул выступившие слёзы, заставил себя успокоиться. Всё же хорошо, чего сразу реветь? Лучше подумать, о чём говорить с ней за обедом. Мысль едва сформировалась, а я тут же отбросил её прочь. Что я, свидание планирую, что ли? Тогда надо цветы, шампанское и, чего мелочиться, сразу кольцо с бриллиантом... Совсем уже крыша едет! Говорить будем обо всём, что в голову придёт, никакого жеманства и салонных политесов. Она джедай, она чувствует настроение собеседника, вот пусть и видит мою симпатию. И то, как отчаянно я нуждаюсь в доверенных друзьях, в ком-то, при ком могу быть сама собой.

– Вот и я, – Айла стояла на пороге блока апартаментов канцлера. – Идём?

Обед получился просто замечательно. Неловкий момент возник лишь вначале, когда Айла заметила, что я пытаюсь смотреть ей в глаза, а получается не очень.

– Извини, – смущённо сказал я, – немного завидую твоей фигуре.

– Совершенно напрасно, – уверила Айла, поправляя лямку короткого топа. – При нашем с тобой образе жизни удобнее быть худенькой, как ты. Такую грудь, как моя, нужно плотно фиксировать, чтобы можно было активно двигаться.

– Да, конечно, это минус, – согласился я. Но про себя остался при прежнем мнении. Про все эти сложности я был наслышан, однако, полагал, что за красивый вид некоторые неудобства не грех и потерпеть. Лично я всегда хотела иметь большую грудь... ой, то есть, я имею в виду, всегда обожал стройных девушек с пышным бюстом.

Дальнейший разговор шёл легко и непринуждённо. Обсуждали всё понемногу: жизнь, войну, политиков, джедаев.

– В последнее время замечаю, что Анакин стал какой-то нервный, дёрганый, – сказал я. – Должно быть, гибель матери на него так повлияла.

– Мне кажется, ещё и война. Вы ведь с ним продолжаете встречаться? – мягко улыбнулась Айла.

– Д-да, – кивнул я.

– Ну, вот, а он не имеет возможности часто с тобой видеться.

– Наверное. А ещё он постоянно хочет совершенствоваться и считает, что ему не дают воли.

– Кажется, в Совете кое-кто это заметил. И именно поэтому ему назначили падавана.

– Осока, да. Я видела её всего один раз, вроде бы, умная девочка.

– И способная.

– Ты её хорошо знаешь? Мне показалось, из взрослых джедаев она старается копировать именно тебя.

– С чего ты взяла? – удивилась Айла.

– А стиль в одежде?

– Это лишь внешний антураж... надеюсь.

– Почему ты так?

– Я не совсем удачный образец для подражания, моя дорогая.

– Не согласна, – покачал головой я. – Ты увязла в Тёмной Стороне, но смогла выбраться, это дорогого стоит!

– Падме, перестань! – она погрозила пальцем. – Что будет, если я сейчас начну так же нахваливать достижения Твоего Величества, а потом Превосходительства?

– Поднимем друг другу заниженную самооценку до нормального уровня.

– Ах-ха-ха, умеешь ты дискуссию вести!

Я решил, что момент благоприятный, и произнёс небрежно:

– Да уж, за словом в карман не лезу.

– Как? – подалась вперёд Айла.

Я повторил.

– Вот не ожидала, что тебе известен этот язык. Он же очень редкий!

– Известен, от мамы. А тебя, наверное, учил инженер в Библиотеке, Ник?

– Да. Мы очень много с ним общались до войны. И вот что интересно, после потери памяти я с трудом смогла его вспомнить, а язык – не забыла. Видимо, наркотик действует на мозг избирательно.

– Счастье, что вообще в овощ не превратилась. Рил – страшное зелье.

– Меня спасли мой покойный кузен Ван и его будущая жена. Кои из дома Дару. При случае обязательно тебя с ней познакомлю.

– Будет очень любезно с твоей стороны, – поблагодарил я. Свести знакомство с Дару, ночными воинами Рилота, я рассчитывал через Ветте, но два варианта всяко лучше, чем один.

Прощались мы именно так, как я и мечтал – в совершенно дружеских отношениях. Айла прижалась своей щекой к моей, ткнувшись мне в кончик носа коническим ушным фильтром. Я не удержался и погладил пухлое основание её лекки – слегка фамильярно, но в допустимых пределах.

– Жаль, что ты с этими боевыми действиями так редко бываешь в столице, – вздохнул я. – Как думаешь, если я воспользуюсь служебным положением и буду звонить тебе время от времени, нас не очень взгреют?

– Тебя-то точно нет. Меня могут, но не сильно. Я птица вольного полёта, Совет с этим уже смирился.

– Отлично!

– Только, знаешь, пожалуй, лучше буду звонить я. У тебя распорядок дня более предсказуемый, известно, в какое время лучше не отвлекать. А будет что-то экстренное – кидай сообщение, свяжусь сразу, как смогу. Пока.

Вот и ещё одна галочка в перечне первоочередных дел. Оставалось наладить отношения с тем самым "номером первым" в моём списке. К несчастью, сразу после её триумфального возвращения с родины мне удалось лишь протокольно выразить ей моё восхищение мужеством и стойкостью, слишком много было вокруг посторонних. А меня ждал полёт на Набу и охота на безумного биоинженера Бинди, который восстановил и сделал ещё более опасным вирус, что когда-то косил целые планеты. Раньше "синяя тень" передавалась исключительно при контакте, новый штамм распространялся воздушно-капельным путём. Я очень старался не угодить в ловушку, да куда там! А джедаи опять меня спасали, как положено спасать всякую порядочную принцессу. То есть, королеву. Правда, потом уже мне пришлось побегать с бластером, отлавливая в заражённой лаборатории уцелевших "спичечных солдатиков", пока они пытались выпустить вирус наружу. В стычке обломком дройдеки повредило рукав моего скафандра. В лёгкие вирус не проник, однако, заражение могло произойти и через кожу.

– Простите, Сенатор, – сконфуженно сказала Осока Тано. – Надо найти ультрафиолетовую лампу и хорошенько ошпарить это место, вдруг поможет.

– Не вини себя, в бою всякое бывает, – ответил я. – Гораздо больше я беспокоюсь за тебя.

– Я держусь, – девушка дышала хрипло, тяжело. Она и несколько клонов, кто не успел включить дыхательные аппараты бронекостюмов, угодили под действие вирусного аэрозоля.

Несмотря на мои протесты, руку мне засунули в изолированную камеру, срезали рукав до герметичных манжет на локте и запястье и от души прожарили лампой, после чего замотали изоляцией.

– Ну, что вы творите, – простонал я. – Кончится кислород, всё равно придётся вдохнуть эту дрянь. Целое помещение мы так не обработаем.

– Когда до этого дойдёт, тогда и посмотрим, – капитан Рекс, тоже подхвативший вирус, закашлялся. – У нас есть кислородные патроны погибших и наши. Для Вас, представителя Бинкса и двух не заражённых бойцов этого хватит на сто сорок часов. Вы должны дотянуть, пока вернутся генералы с антидотом.

Последние сутки Осока и капитан держались лишь благодаря стимуляторам. Умер ещё один заражённый солдат, уже второй, должно быть, начальная доза вируса им досталась больше. Я, как мог, поддерживал Осоку, давал ей дышать противовоспалительным, чтобы хоть как-то затормозить отёк лёгких, отвлекал разговорами.

– Ещё я отрубила клешню самому Гривусу, – хрипло рассказывала она. – Жалко, ушёл, паучара железный. И... Падме, знаешь, я тебя здорово подвела. Это ведь я упустила Ганрэя. Не выполнила приказ...

– Что ты, родная, – слёзы текли у меня по щекам, и под шлемом я не мог их утереть. – Какой приказ! Там против вас такую операцию организовали, ты справилась просто отлично! Мы с тобой их всех ещё переловим, дай только срок. Держись только!

– Я... держусь... не плачь... Только... спать хочется.

– Нет-нет, сейчас нельзя, говори, расширяй бронхи, так дышать легче!

Ну, где же эти двое? Что они там возятся?? На "Сумерках" установлен один из лучших гиперприводов, пора бы уже вернуться!

Когда нас вытаскивали через шлюз, Осока была без сознания. Тем не менее, Анакин первым делом кинулся ко мне, схватил за руку. Я взвизгнул от боли.

– Что? Что?? Врача!!! – закричал Скайуокер.

– Там ожог, м-м-м... – кривясь от боли, объяснил я. – Рукав порвался, ребята ультрафиолетом дезинфицировали. Послушай, тебе не совестно, а? У тебя ученица при смерти, а ты со мной нянчишься!

– Я говорил с врачами, состояние стабильно тяжёлое.

– Нормальным языком это и означает "при смерти". Прогноз какой?

– Неопределённый.

– Скажи, пожалуйста, – во мне всё начало закипать, – а вы с Оби-Ваном, совершенно случайно, конечно, не догадались вызвать целителей из Ордена?

– Совершенно случайно догадался, – сообщил Кеноби, появляясь из люка соседнего "нерфа". – Вокара Че и её помощники ожидают на орбите.

– Простите, Магистр, – я почувствовал, что краснею.

За время перелёта обратно в столицу целителям удалось снять основные симптомы болезни. Клоны бодрились, делали попытки вставать, Осоке я этого не позволял, кормил с ложечки и вообще отлучался от её постели не дальше санузла.

– Падме, ну, что Вы со мной, как с маленьким ребёнком, мне уже гораздо лучше, пойдите, отдохните, – попыталась она протестовать.

– Ты не ребёнок, ты вполне взрослая девушка, – строго сказал я. – Именно так я к тебе отношусь. И мне очень интересно, отчего ты снова стала говорить мне "Вы".

– Ой, это машинально, извини.

– Так-то лучше.

На посадочной платформе Корусанта произошло событие, которого я никак не ожидал. Нас встречала группа сенаторов, среди них были Бэйл Органа, Мон Мотма, Орн Фритаа и "первый номер", панторанка Рийо Чучи.

– Сенатор Амидала, как Ваше здоровье? – спросила она после того, как остальные произнесли приличествующие случаю слова.

– Всё благополучно, благодарю Вас, – сказал я.

– Я очень рада, – улыбнулась Рийо, и было видно, это не просто формальность.

– Позвольте Вас познакомить. Падаван Тано, моя напарница в операции на Набу. Сенатор Чучи, от планеты Пантора.

Девочки посмотрели друг на друга.

– Очень приятно, – произнесла панторанка и добавила тише: – Просто Рийо.

– Просто Осока, – тогрута приподнялась с летающего больничного кресла. Сопровождающий её сотрудник Медицинского Корпуса неодобрительно поцокал языком и заставил сесть обратно.

Уж не знаю, как и когда именно познакомились Осока с Рийо в прошлый раз, зато в тот момент я точно знал: это будет началом большой и долгой дружбы.

Ученица Избранного

Осока Тано плакала навзрыд. Я не мог успокоить её уже минут десять. Она рассказывала про битву за Рилот.

– А потом, прежде чем мы ушли, "Спаситель" развалился на части. Это тоже целиком моя вина... А он, он простил меня и сказал, что я не виновата!

Я придвинулся ближе, взял её ладошки одной рукой, а другой притянул девушку к себе, так что голова её оказалась у меня на плече.

– Это потому, что он заботится о тебе и не хотел бы, чтобы ты казнилась за каждый свой промах.

– Лучше бы наказал! – всхлипнула она. – Двадцать два человека! Они шли за мной, выполняли мои приказы и погибли...

– Ну, ты ведь и без наказания всё поняла, правда?

– Да-а...

– И выводы сделаешь, правда?

– Да-а...

– И перестанешь плакать, да?

– Я хочу, а они сами текут.

– Осока...

– А?

– Помнишь, что я сказала, когда ты улетала?

– А что ты... Погоди, – она шмыгнула носом, – ты про это? "Не увлекайся, знай, когда нужно остановиться"?

– Угу. Выходит, я опять оказалась права.

– Ты... ты видишь будущее?? – Осока рывком села прямо, заглянула мне в глаза.

– Получается, что да. Уже несколько раз такое было.

– Тебе анализ на мидики когда-нибудь делали?

– Делали. Чуть выше нормы, но ненамного.

– Вот! Всё-таки, выше! Поэтому у тебя могут быть отдельные способности! Всё понятно. А как ты видишь? Образы, картинки?

– Нет. Просто иногда знаю, что произойдёт то-то и то-то. Например, я знала, что Фарр решит меня обменять на помощь от сепаратистов. Или что Зиро мне откажет.

– Ничего себе! При всём уважении, Сенатор, но ты даже отчаяннее Небошлёпа. Знать и всё равно пойти...

– А без этого мы ни Зиро бы не посадили, ни Родию бы на свою сторону не привлекли. Ты сказала "Небошлёп"?

– Ой, – Осока залилась румянцем. – Это случайно вырвалось. Неудачная шутка, забудь.

– По-моему, очень даже удачная, – улыбнулся я. – Ему идёт.

– Ты правда так думаешь?

– Правда. И перестань ты смущаться всякий раз. Мы ведь подруги, верно? А подруги могут говорить прямо, без реверансов.

– Обо всём?

– Ну, конечно, – сказал я, ещё не совсем понимая, куда она клонит.

– Скажи, вы с ним продолжаете встречаться? Или уже остались друзьями? – тут же спросила маленькая бестия, глядя на меня полными синевы глазищами.

– Ровно сидишь? Мы уже женаты.

Осока ахнула, захлопала ресницами.

– О... Поздравляю.

– Спасибо. Но, чур: ему не говори, что ты в курсе.

– Хорошо-хорошо, конечно. А кто ещё знает?

– Только мои родные. Думаю, Оби-Ван тоже догадывается. И всё.

– Ты настолько мне доверяешь?

– Как видишь.

– О, Падме, я тебя люблю! – девушка обвила меня руками за шею, и, хоть я понимал, что она вкладывает в это несколько не тот смысл, сердце у меня забилось чаще. Мягкая полосатая лекка лежала в моей ладони, и я чувствовал себя совершенно счастливым, впервые с того момента, как очнулся в спальне Падме в её теле.

– Ты заходи ко мне почаще, – сказал я. – Как будешь на Корусанте, так и прилетай. С Анакином или без него, неважно. Не получится домой, можно в офис. Я для тебя всегда найду время.

– Я бы и рада. Но одна я редко здесь бываю, в этот раз просто повезло. А учитель не любит брать меня с собой, когда летит к тебе.

– Разрешаю быть понахальнее. Скажи, что у тебя приглашение отдельное и постоянное.

– Я точно вам не помешаю?

– Наоборот! – совершенно искренне ответил я. Страх перед близким контактом со Скайуокером никуда не делся. Пока обстоятельства складывались для меня удачно, но не вечно же так будет продолжаться. А присутствие Осоки – дополнительное препятствие для его приставаний.

Казалось, этот разговор был совсем недавно, перед рейдом на Рилот. А буквально через десять-двенадцать дней тогрута позвонила мне по местному.

– Сенатор, добрый день.

– Здравствуй. Говори свободно, я одна.

– Я с публичного терминала. В общем, меня сослали в архив.

– За операцию на Фелусии? – догадался я.

– Да. Я там чуточку увлеклась. Серьёзных потерь нет, но Совет меня, всё равно, наказал.

– Понятно. Приедешь вечером?

– Не уверена. Я в подчинении мадам Джокасты, она, наверняка, скажет, что я не на каникулы здесь оставлена.

– Не расстраивайся. Скажет так – я сама прилечу, меня не пропустить не посмеют.

– Вы так добры, Сенатор! Тут довольно скучно сидеть. Перезвоню, когда попробую отпроситься.

Прежде чем прервалась связь, я успел услышать голос другой девушки-подростка:

"Это была сенатор Амидала?"

"Да, – отвечала Осока в сторону от передатчика, – Мы хорошо знакомы..."

Уже похвасталась подружкам, улыбнулся я. Ладно, она ещё ребёнок, естественно, ей хочется поважничать перед ровесниками.

В тот день Осока так и не перезвонила, объявилась на следующий, ближе к вечеру.