Текст книги "Сенатор (СИ)"

Автор книги: Александр Машошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Стоило сказать, что умираю от скуки, и пожалуйста! – проворчала она.

– Что-то случилось?

– Пришлось побегать за наёмником по имени Кэд Бейн. Такой мерзкий дурос с повреждёнными лёгкими.

– Опять неудача?

– М-м... Как сказать. Мы сейчас улетаем опять, точно не знаю, куда. Вернусь, сразу сообщу.

И вновь неделю – земную, не галактическую – ни слуху, ни духу. А потом Осока явилась сама, как снег на голову, прямо в офис. С контейнером в руках. Увидев, что в нём лежит, Сабе всплеснула руками:

– Ты была на Набу?

– Ага. Бейна я повязала. А для сенатора Амидалы... и вас, конечно, привезла эти фрукты.

– Молодец! – сказал я. – Анакин с тобой?

– Он у канцлера, а меня выставили за дверь.

– И ладно, пока они там говорят о политике, мы чудесно проведём время в чисто женской компании.

Скайуокер появился примерно через два часа. Не иначе, Палпатин обильно усладил его слух своими медовыми речами и ворохом похвал, потому что невооружённым глазом было видно: Анакина прямо-таки распирает от чувства собственной важности. Войдя, он сначала увидел меня, потом – что я не одна, затем заметил свою ученицу:

– Пад... Сенатор Амидала, добрый вечер. Здравствуйте, дамы. А, вот ты где, Шпилька! Отвлекаешь сенатора от работы?

– И вовсе нет, – задрала курносый нос Осока. – Вообще, у меня приглашение персональное и постоянное, в любое время дня и ночи!

– Что? Сенатор, зачем Вы её балуете?

– И вовсе нет, – невольно копируя интонации Осоки, отозвался я. – У девочки переходный возраст. К кому ещё можно обратиться по деликатным женским вопросам, если знакомых джедаек не окажется в Храме? К магистру Винду, что ли?

– Хм. Об этом я не подумал. Благодарю Вас, Сенатор, за заботу о моём падаване. Полетели, Осока, надо провести досмотр истребителя наёмника, – скомандовал Скайуокер. И, уже у двери, проворчал себе под нос: – Вы, смотрю, неплохо спелись...

Нет, ну, что за наглость? Думает, мы совсем глухие? И где "до свидания"? Ладно, сейчас получишь у меня...

– К ужину ждать? – усталым голосом типичной домохозяйки спросил я вслед.

Анакин дёрнулся, будто в спину ему попал увесистый снежок, бросил через плечо:

– Нет, спасибо, у нас много работы...

Фрейлины дружно отскочили к стенам, чтобы, обернувшись, Скайуокер случайно не увидел их ухмылочки до ушей. Давилась от смеха и Осока, прижимая к губам кулак.

– Тогда увидимся позднее, – поставил я жирную точку в аудиенции.

По возвращении из рейда Осока надеялась, что прегрешения забыты – ну, да, конечно! Магистры никогда и ничего не забывают, ссылка в Библиотеку продолжилась с того места, где оборвалась вторжением Бейна. Как и предполагала Осока, чопорная и строгая Джокаста Ню была не склонна позволять наказанному падавану "бездельничать и прохлаждаться". Поэтому в гости в Храм приехал я.

– Ты раньше бывала у нас? – спросила Осока.

– Несколько раз в Совете и на официальных мероприятиях.

– Тогда ты практически ничего не видела. Сейчас я тебе всё покажу!

– Думаю, за один вечер всё мы точно не успеем, – придержал её я. – Давай сначала самое интересное. И обязательно в библиотеку.

– Хочешь "продемонстрировать флаг" Джокасте?

– Специально – нет. Мне там кое-кого найти надо.

Маршрут, которым повела меня Осока, способен был запутать любого, кто не проводил в Храме джедаев, по крайней мере, год. Мы поднимались на верхние уровни, долго шли, спускались вниз, снова шли, дальше и дальше. Она показала мне учебные классы, открытый балкон для медитаций в основании центральной башни, залы голографических симуляторов, великолепную Комнату Тысячи Фонтанов, оранжереи Сельскохозяйственного Корпуса... Трещала при этом без умолку, расписывая каждую достопримечательность. Теперь-то я понимал, насколько сильно она любила это место, и каково ей будет уходить. А затем вернуться спустя много лет в мёртвый Храм.

– Сейчас выйдем из оранжерей и поднимемся в Библиотеку, она прямо над нами, – сказала она.

– Разве нет пути короче? – поинтересовался я.

– Я тебя самым коротким и веду.

– Не факт. Что за этой стеной?

– Старое Крыло.

– Всё правильно. Мне рассказывали, что в этой стене есть двери. За ними лестница. Она связывает современную Библиотеку со Старой Читальней, что над главным входом, и идёт ниже, до самого Медицинского корпуса.

– Да? Вот здорово! Давай поищем.

Лестница, конечно же, нашлась там, где и должна была находиться.

– Тут высоко, – предупредила Осока. – Не устанешь?

– Устану – постоим на площадке, мы никуда не торопимся.

– Тогда вперёд! Как интересно, всю жизнь здесь прожила, думала, что всё излазила, а этих мест не знала.

– Возможно, Библиотека и оранжереи не входили в число твоих любимых мест Храма? – улыбнулся я.

– Оранжереи точно. В Библиотеке я часто бывала. В Старую Читальню тоже, кстати, лазила, пока никого нет. Вот бы тогда знать, что можно прямо оттуда сюда!

– Одни местоимения у тебя, – засмеялся я.

Вот и узенький коридорчик, ведущий в зал Библиотеки. Осока со знанием дела осмотрела дверь в дальнем конце, скрытую с обратной стороны поворотным стеллажом, нажала замки.

– Просто шикарно! – восхитилась она.

– Падаван Тано, – послышался из центрального коридора секции голос пожилой женщины, – я же просила Вас идти и ложиться спать. Завтра у нас с самого утра много дел.

– Мастер Джокаста, прошу прощения... – начала девушка, и тут я вышел вслед за ней в проход к столам-терминалам, положил ей руки на плечи и сказал:

– Добрый вечер, мастер. Прошу прощения, это моя вина.

– О, сенатор Амидала... Не знала, что Вы нас посетили. Добрый вечер, – худая и высокая Джокаста Ню, несмотря на возраст, обладала завидной осанкой и звучным приятным голосом. – Ищете какую-то информацию?

– Нет-нет, я просто заехала после заседаний навестить Осоку.

– Хорошо, только не засиживайтесь допоздна. Падавану, пока она здесь, нужно как следует высыпаться, а подъём у нас ранний.

– Конечно-конечно, – поспешил заверить я.

Так же величаво Джокаста удалилась. Я подождал, пока она выйдет из зала, и направился в противоположный проход между стеллажами, нашёл защёлку под полкой.

– Падме, куда ты? – забеспокоилась Осока. – Там служебное помещение компьютерщиков, Старший Инженер не любит, когда туда ходят.

– Знаю, знаю, Айла говорила. Мы только заглянем, вдруг он здесь, познакомишь нас. Старший Инженер! Ник, Вы здесь? Можно отвлечь Вас на пару минут?

– Кто там? Заходите, раз пришли.

Старший Инженер развернулся в кресле навстречу нам, а увидев, что я не джедайка, поднялся на ноги.

– Позвольте вас представить. Это Старший Инженер Васкан, это сенатор Амидала от Набу, – соблюла формальности Осока.

– Очень рада знакомству, – произнёс я.

– Надо же... – голубые глаза Инженера блеснули. – Вот уж не ожидал. Вы сами откуда будете, Сенатор?

– Не я. Мама, – и я честно назвал место.

– Вон оно как. Вы по делу или просто навестить?

– Не стану обманывать, и то, и другое. Айла Секура рассказывала, что Вы изобрели одно устройство, которое потом подарили разведке. Можете собрать ещё, для меня?

– Почему нет? После первого второе проще делать, все затыки известны. Но времени займёт до фига, мелких деталей очень много. Вам нужно к какому-то сроку?

– Нет. Хотя желательно побыстрее. Хочу кое-куда выйти неузнанной.

– Если побыстрее, тогда могут быть варианты, – потёр подбородок Старший Инженер. – Ну-ка, мала?я, дай-ка пощупать твои отростки, – он довольно фамильярно потрогал Осокины лекки, кончики рожек. Я сразу сообразил, куда он клонит, и воскликнул:

– Ник, Вы гений!

– А то. Посредственности у них тут не приживаются, сами-то они один другого талантливее, – он потрепал Осоку по голове. – Вы, вот что, приезжайте послезавтра к вечеру, я найду подходящие материалы. С интерфейсом заранее обещать не стану, надо собрать каркас, тогда скажу точнее. Будет совсем хорошо, если достанете процессоры, вот такие, – Старший Инженер написал на кусочке флимсипласта два обозначения. – С начала войны они сильно подорожали.

– Я закажу, конечно, не вопрос. Спасибо Вам. Доброй ночи.

Закрывая за собой поворотную панель, Осока вздохнула:

– Плохо я этот язык учила, оказывается. Понимаю, конечно, но не всё, больше догадываюсь.

– Думаю, у вас просто преподают другой диалект. Более распространённый в Галактике.

– Скорее всего. Научишь меня вашему?

– Если хочешь. Мне нетрудно.

– Тогда ты говори, а я попробую понимать.

Ох, как сжалось сердце, точь-в-точь та же фраза, что когда-то! Осока моей реакции, конечно, не заметила и продолжала:

– А о чём вы говорили с Инженером? Что за устройство?

– Понимаешь, я хочу прогуляться на Нижние Уровни, а чтобы труднее было узнать, хорошенько замаскироваться. Для этого нужно собрать бионический механизм.

– Дополнительные части тела? Но это же очень сложно.

– Не то слово! Поэтому Старший Инженер и предложил другую идею, попроще.

– Сделать из тебя тогруту! – воскликнула Осока. – Вот зачем он меня трогал! Вообще-то, идея галактическая, Падме. Мы тебе такой рисунок на лицо придумаем, никто не узнает.

– Плохо то, что твои соплеменники на Корусанте редкость, и я так или иначе буду обращать на себя внимание. Поэтому устройство потребуется в любом случае.

– Я уже даже знаю, под кого ты хочешь маскироваться... Здравствуйте, доктор, – Осока слегка наклонила голову, приветствуя проходящую мимо джедайку-целительницу.

– Здравствуй. Добрый вечер, Сенатор. Как ваше самочувствие после лечения, дамы? Головные боли не беспокоят?

– Нет, спасибо, – в унисон ответили мы, переглянулись и одновременно прыснули.

Настроение у меня было просто великолепное. Во-первых, идея Старшего Инженера давала мне больше времени на налаживание нужных контактов. Во-вторых, я провёл целый вечер рядом с Осокой, и уже послезавтра увижусь с ней снова. Планы планами, а сочетать с полезным приятное никто не запрещал.

Маскировка

Картина, представшая моему взору в полированной зеркальной панели, которую Старший Инженер повесил в одном из подсобных помещений, понравилась мне очень и очень. Тогрутские рога, сделанные Ником, выглядели очень натурально и сидели на голове, как влитые. Длинные полосатые лекки спускались на грудь и свисали ниже талии, как и положено у взрослой тогруты. Лицо мне мы сначала затемнили с помощью грима, а затем Осока разрисовала его широкими полосами: на лбу, вдоль бровей, под глазами и на подбородке. Подобно камуфляжной раскраске, они искажали контуры, и узнать меня – то есть, Падме – в подобной "боевой раскраске" стало довольно проблематично. Особенно с линзами, делающими мои тёмные глаза светло-серыми.

– Нравится? – спросила Осока.

– Да. Но – хулиганка, – улыбнулся я.

– Чего это?

– Думаешь, я не заметила это и вот это? – я указал на две незакрашенные точки, оставленные ею у меня на щеках, и полоску на нижней губе. Точь-в-точь как было у Амидалы, королевы Набу.

– Ну, да. И, по-моему, это довольно мило. Не думаешь же ты, что по ним кто-нибудь догадается...

– Нет, конечно.

– Так, девчата, раз вы закончили краситься, давайте кое-что протестируем, –вмешался Ник. – Сенатор... то есть, прекрасная незнакомка, станьте сюда. Закройте глаза. Что слышите?

– Звон. Колокольчик, – сказал я.

– Направление?

– Примерно там, – я вытянул руку.

– Сейчас?

– Правее.

– А так?

– Здесь и здесь.

– Хорошо, двигаем этот...

– Направление совпало, – сообщил я.

– А тональность?

– Почти. Слышно как эхо.

– Отлично!

Я открыл глаза. Старший инженер держал в руках два звукоизлучателя, сдвинув их вместе.

– Вы сделали Падме функциональные монтралы? – спросила Осока. – С делителями частоты?

– Ага. Пришлось слегка повозиться. Вы-то слышите ухом частоты до 25 килоциклов, а мы, люди, всего до 16.

– Монтралы воспринимают 50 килоциклов. Получается, для человека, нужно снижать частоту не в два, а в три раза?

– Придумаешь, как это сделать без электроники, подавай на премию Дайнемит, – хохотнул Ник. – Я поступил проще, использовал принцип ваших же биологических триггеров и разделил на четыре. Два и ещё два. Что ж, мисс, – оп повернулся ко мне, – Вы готовы к выходу.

– Благодарю Вас, Ник, – сказал я.

– Одну я тебя, всё равно, не пущу, – предупредила Осока, когда мы оказались в библиотечном зале.

– Тогда тебе тоже нужно перекраситься. И переодеться. Очень люблю твой костюм, но он будет слишком бросаться в глаза.

– Хорошо, я надену плащ.

– Чтобы всякий, кто когда-либо бегал от джедаев, при виде тебя сразу насторожился? Нет уж. Сейчас заедем в магазин и посмотрим для тебя что-то менее броское. Заодно проверим мой маскарад на знающих меня продавцах.

– Ладно, ладно, – со вздохом согласилась девушка. – Заметила, Старший Инженер сегодня не называл тебя по имени?

– Правильно. Я же тогрута, надо придумать новое имя. И тебе тоже.

– Может, будем звать тебя Рани? – взгляд её был сама невинность.

– В сочетании с тем, что на лице, получится довольно толстый намёк, не находишь?

На Осокиной мордашке мелькнуло разочарованное выражение. Было похоже, что в этом и заключался её коварный замысел. Раскрасить меня с намёком на набуанское царствование и дать имя со смыслом "королева". Всё равно, никто не догадается.

– А если что-то "цельное"? – тут же выдвинула она новое предложение. – Скажем, Квета Ниш, "ночной цветок".

– Теперь "цветок"... Ладно, пусть будет, мне нравится. А тебе, пожалуй, подойдёт имя Дэвика.

Смотреть на юную джедайку в этот момент было одно удовольствие. Щёки её из красновато-смуглых сделались пунцовыми, румянец прожёг даже белые "крылья бабочки".

– Не надо, – сказала она. – Я ни разу не "богинечка".

– Тогда Нита, – сказал я. – Скажем, Нита Амар.

– Амар... С чего вдруг "бессмертная"?

– Просто девочка, с которой ничего не случится.

– Уговорила. А Нита вообще отлично. Как прозвище тоже подойдёт.

– Честная Нита, да. Ты краску взяла? Сейчас сядем в спидер, нарисуешь себе что-нибудь из серии "ну, вот, уже не Вы". И полетим.

– Я и в дороге могу, ты очень мягко водишь, не то что Небошлёп.

Продавщицы в магазине, куда Падме время от времени наведывалась за нарядами на каждый день, встретили нас приветливыми, но насторожёнными взглядами.

– Милые дамы, – нараспев произнёс я, чтобы не узнали по голосу, – помогите, пожалуйста, подобрать одежду для девушки. Нужно что-нибудь удобное, немаркое, но эффектное, для улицы.

– Прошу сюда, леди, вот здесь есть размер для Вашей сестры, – сделала приглашающий жест одна из продавщиц, по имени Гвен. – Это ведь Ваша сестра?

– Племянница, по мужу. Поступила в колледж. У нас на Шили климат теплее, а в городах не так пыльно, как здесь, на Корусанте.

– Понимаю. Вот, посмотрите.

– Очень мило. Смотри, – я обернулся к Осоке. Та попятилась:

– Я такое не надену!

– Что значит "не надену"? Примерь, хотя бы. Пожалуйста. Неудобно перед ними, – принялся уговаривать я. Хорошо, что продавщицы нас не понимают!

– Ну, хорошо, хорошо.

Я пропустил её в примерочную, протянул уже руку, чтобы задвинуть гофрированную дверцу-занавеску, и обругал себя: что я делаю, я же женщина, будет выглядеть странно! Вошёл вслед за Осокой. Тяжело вздохнув и одарив меня через плечо взглядом Иисуса перед Голгофой, так что даже жалко её стало, она быстро переоделась. Развернулась ко мне, разводя в стороны руки, чтобы было лучше видно.

– Потрясающая юбка, – сказал я. – Очень тебе идёт.

Юбка, действительно, была красивая. Восемь узких клиньев из гладкой синтекожи чередовались с широкими, тиснёными, образуя эффектные крупные складки.

– Она же широкая! Задираться будет! – громким шёпотом возмутилась Осока.

– Во-первых, если и будет, то несильно. Материал жёсткий, тяжёлый. Во-вторых, я не предлагаю тебе надевать её в бой. Но, пока не на войне, вполне можно. Нет, не хочешь, твоё дело. Просто мне в этом случае придётся сильно урезать свои походы в город. Есть места, куда я точно не сунусь, – я до предела понизил голос, – без джедая в арьергарде.

Осока долго смотрела на меня, потом пробурчала:

– Хорошо. Только для тебя. И то потому, что ты мне тётя по мужу.

– Тогда уж "жена дяди", – поправил я.

Продавщицы, тем временем, уже подобрали к юбке верх – короткий серовато-белый топ с длинными рукавами и вырезом "лодочка", отделанным широкой лентой.

– Он хорошо тянется, – комментировала Гвен. – Можно носить просто, можно спустить с плеч, вот таким образом.

– М-м, а на одно плечо он сваливаться не будет? – спросила Осока.

– Нет-нет. Подними сейчас руки, чтобы край соскочил. Видишь?

– Да. Вот это мне нравится.

– Нет ли у вас ещё высоких ботинок или сапожек в военном стиле? – поинтересовался я.

– Есть! – вторая продавщица, Лила, выбежала в подсобку и принесла две пары сапог одинакового покроя: нос и задник гладкие, а голенище тиснёное, перехваченное поверху двумя ремешками.

– В наличии два размера, – сообщила Гвен. – У тебя какой?

– Честно говоря, не помню, – призналась Осока. – Мои мне на заказ шили, в Хр... в смысле, дома.

– По-моему, двадцать пять, как у меня, – сказал я.

– Тогда вот эти.

Сапоги подошли тютелька в тютельку.

– Совсем другое дело, – довольно произнёс я, поставив Осоку перед ростовым зеркалом.

– Похожа на начинающую контрабандистку, – проворчала она.

– Скорее, на приличную девочку из семьи спейсера среднего достатка. Как раз, то, что нужно, – сказал я.

На самом деле, словосочетание "Нижние уровни" придумано чванливыми обитателями кварталов поверхности, дабы подчеркнуть свою привилегированность по сравнению с теми, кто не может себе позволить жить наверху. Больше никакой цели оно служить не может, так как является слишком общим и расплывчатым. Профессионалы оперируют другими понятиями. Слои Галактик-сити по сто этажей каждый они называют "горизонтами" с номерами, где нулевым считается кора планеты, а пятидесятый – самая верхняя "скорлупа" города, на которой построены новейшие кварталы. Жители ведут отсчёт по-другому, для них ноль – это поверхность, а всё, что ниже – слой или страт минус один, минус два и так далее. Они между собой так и говорят: «живу на минус четыре, работаю там же, а ребёнка устроил в хорошую школу на минус три». Горизонт 49, он же минус первый слой, Нижними уровнями считать не принято. Сюда уходят старые этажи правительственных зданий, торговых центров, отелей. Здесь же, под самыми конструкциями последней скорлупы Корусанта, расположена сеть «магнитки» – поездов местного сообщения, аналог метро, которой пользуются и поверхностные жители. Обитателей этого горизонта, как и поверхности, нижние жители именуют «вершками». На следующем, сорок восьмом горизонте проходит система скоростных гиперпоездов. Четыре века назад, до строительства наземных скайтрэйнов, они были основным средством передвижения на большие расстояния, да и сейчас пользуются достаточной популярностью в силу «демократичности». Вот тут уже начинаются настоящие подземелья. В них существует своя магнитка – сеть «грек» посередине горизонта 47, сеть «форн» в толще конструкций между 44 и 43 слоем и сеть «онит» вблизи поверхности сорокового. Ниже, видимо, есть и ещё несколько, во всяком случае, судя по буквенным обозначениям: «онит» ведь восьмая буква галактического алфавита. Но с поверхности стволы турболифтов прямого сообщения доходят только до сорокового горизонта. Чтобы спуститься ещё глубже, надо выходить за пределы станций и пересаживаться на местные лифты, а это уже не так безопасно. По сороковому горизонту любят катать девушек студенты универа, показывая им подземную жизнь через окна поездов и транспаристиловые стены пересадок. Нам с Осокой так глубоко забираться не требовалось. Место, что я наметил для посещения на первый раз, находилось на горизонте 46. Спуститься до 47, проехать десяток станций и ещё раз спуститься на горизонт вниз.

Промежуточные станции магнитки обычно оформлены проще и архаичнее узловых, и чем ниже, тем заметнее это различие, поскольку пересадки реконструируют по мере строительства новых линий и лифтовых стволов, а остальное лишь поддерживают в исправном состоянии. Более или менее. Такова была и эта станция, грязноватая, с явными следами неряшливого ремонта, пустыми гнёздами осветительных плафонов и повешенными поверх них на металлических кронштейнах простейшими световыми трубками. Кабина турболифта местного сообщения выглядела несколько лучше, если не считать мелкого мусора возле стенок. Металлический "стакан" нижней части и транспаристил верхней отталкивали краску, и уличные художники не могли оставить свои творения в лифте, зато снаружи, на стенах домов и даже на тротуарах росписи встречались в изобилии. Самое интересное, что местные обитатели отличались от жителей верхнего горизонта вовсе не так сильно. Да, одежда чуточку попроще, да, более тёмных тонов... если приглядываться. Ещё здесь было поменьше людей в узком смысле этого слова и больше хуманов, представителей близких к человеку видов. Кантина, куда мы пришли, называлась «Джараэль», по имени героини древних легенд, её бледное лицо с голубыми татуировками и длинными белоснежными волосами улыбалось с художественно нарисованной вывески.

– Я слышала про это место, – тихо сказала мне Осока.

– Об этом месте, – машинально поправил я. Речь у девушки становилась всё лучше, но мне подсознательно хотелось, чтобы результат получился безупречным.

– Да, спасибо. Всё ещё путаюсь в падежах. Кого ты хочешь здесь найти? Поставщика информации?

– Не только и не столько. Слушай внимательно, и всё поймёшь сама.

Войдя внутрь, я не стал занимать столик и ждать дройда-полового, а прямиком направился к стойке. Заказал лёгкую выпивку себе и тоник "племяннице", положил на барную стойку руку. Между указательным и безымянным пальцем у меня был зажат кредитный слиток, средний палец частично его прикрывал. Кабатчик – рогатый чагрианин – заметил деньги моментально, быстро обслужил ещё одного клиента и вернулся к нам.

– Что угодно благородной госпоже? – спросил он.

– Мы с племянницей у вас впервые, но весьма наслышаны о Вашем заведении, – сказал я. – Говорят, здесь можно встретить существ, готовых помочь в различных затруднениях...

– Есть такое.

– Мне бы хотелось знать, к кому по какому вопросу можно обратиться.

– О, нет ничего проще, – чагрианин спрятал кредитку. – У меня бывает много постоянных гостей, сейчас вижу троих из тех, что могут Вас заинтересовать. Допустим, Вы потеряли какие-то документы, всякое бывает. Миграционное свидетельство, скажем, или метрик-карту девочки, – он улыбнулся. – Тогда Вам охотно поможет мистер Ипоку, умбаранец, он любит занимать вторую нишу справа от входа.

Я молча кивнул. Этот нам пока без надобности, документы и Старший Инженер может сделать, ещё лучше. Кабатчик, тем временем, продолжал:

– Если нужен телохранитель или кто-то, кто убедит Ваших врагов оставить Вас в покое навсегда, обратитесь к мистеру До, наутолану, видите его щупальца по ту сторону стойки?

– Да, вижу, – снова кивнул я.

– Третий, вот тот человек с бородой, похожий на изыскателя – мистер Лукос Жадден. Он специалист по крупным мероприятиям. Галактически талантливый организатор. И команду подберёт, и само дело спланирует на высшем уровне. Не считается ни с какими авторитетами и условностями.

– Прямо-таки ни с какими? – усомнился я. – Посредники обычно стараются не связываться с делами, где замешаны крупные политики.

– Уверяю Вас, для него эти предрассудки не играют никакой роли. Хоть канцлер, хоть родной отец, главное – хорошая оплата. Пару лет назад он продал собственных детей в рабство за четыре миллиона кредитов.

– О? – я с трудом сдержался, чтобы не поморщиться брезгливо. – В таком случае, он истинный мастер своего дела. Скажите, а нет ли среди Ваших завсегдатаев специалиста по недвижимости? Найти и оформить квартиру в нужном районе и без...

– ...лишних вопросов? – понимающе закончил кабатчик. – Есть, но, к сожалению, он приходит позднее. Оставайтесь, поужинайте, я о Вас ему скажу.

Осока посмотрела на меня – остаёмся? Я легонько кивнул. Квартира мне была нужна очень. Скоро на Корусант должна прилететь одна женщина, если удастся её нанять, ей надо будет где-то жить. Официальные каналы съёма не годились: секретная помощница не должна быть связана с представительством Набу.

Кухню в "Джараэль" я оценил как средней паршивости. В меню предлагались довольно сложные блюда, и я на пробу заказал одно из них, хорошо известное Падме. Нет, не совсем то, что должно быть. Повар взял более дешёвые приправы с сильным вкусом, и они полностью забили собой само мясо. Дройд-кулинар в представительстве и то лучше готовит такие кушанья. Хм, надо же, я научился вспоминать за Падме даже вкус блюд, которые она ела! Причём, без малейших усилий. Нам пришлось просидеть за столиком больше получаса. За это время к нам попытался подсесть интеллигентного вида мужчина в сюртуке с эмблемой энергетической компании. Я вежливо объяснил, что мы кое-кого ждём, он извинился и удалился. Затем подошли двое гораздо более назойливых типов, человек и деваронец, поддатые и развязные. С ними пришлось говорить гораздо резче, так как они просто не верили, что две девушки за столиком не желают завязывать знакомство с ними, такими из себя красивыми и обаятельными. Наконец, кабатчик подвёл к нам представителя вида муунов, да-да, тех самых, что образуют костяк Банковского Клана. Муун представился как Воло Блэк.

– Итак, вам нужна квартира, юные леди? – спросил он.

– Да, для племянницы, – подтвердил я. – Видите ли, Нита выиграла грант на обучение в колледже при университете, а мы с мужем категорически против общежития.

– Вас можно понять. Там такие нравы... Что ж, однокомнатную секцию в районе университета найти несложно.

– Лучше две комнаты. Возможно, Нита пригласит кого-то из подруг жить вместе. Вдвоём безопаснее возвращаться с занятий по вечерам.

– Ваши деньги – ваши пожелания. На этом слое?

– Мы бы предпочли минус один, мы сами на нём живём. И... я не захватила с собой документов.

– Это, как раз, не страшно, решим. Есть у меня знакомая конторка, они недавно купили несколько секций. Правда, этажи отрицательные.

– Годится, – сказал я. Отрицательными этажами называют дополнительную часть дома, пристроенную к нему с обратной стороны горизонта и висящую в воздухе над следующим слоем. Такие квартиры – на любителя. Во-первых, не всякому понравится видеть из окна пятисотметровую пропасть, во-вторых, при пожаре нужно эвакуироваться вверх, что гораздо труднее и опаснее. Вместе с тем, есть у них и плюс, а именно доступ с двух разных уровней: верхнего, из вестибюля дома на лифте, и нижнего, на спидере.

– Хорошо. Какое имя нам вписать в графу владельца? – спросил муун.

– Ниш. Квета Ниш.

Имя было забито в датапад, муун повернул ко мне экран, там светилась сумма. Она оказалась лишь на пару сотен меньше, чем мне удалось обналичить по статье "представительские расходы" за то время, что я был здесь. Ничего, главное, что хватило. Я отсчитал деньги и тут же получил кодовый ключ от квартиры-секции. Никаких идентификаторов личности, подтверждений законности пребывания в столице – это во время войны-то! – никаких личных визитов в муниципалитет. Да, правы те, кто говорят, что Республика изрядно прогнила, и эта галактическая рыба явно тухла с головы. Впрочем, сейчас нам это только на руку.

Дело сделано. Детальный осмотр приобретения я решил отложить на завтра, и Осока меня поддержала: время вечернее, Джокаста могла рассердиться и в другой раз не отпустить подопечную даже по просьбе сенатора. Оставалось доехать обратно и подняться наверх, на площадку, где мы оставили спидер. Не тут-то было! Едва мы вышли на перекрёсток, с подоконника закрытой жалюзями витрины соскочил мужчина. Это оказался один из отвергнутых мной кавалеров.

– Может, тебя, всё же, проводить, красавица? – всё тем же развязным тоном предложил он. – Места здесь небезопасные, ограбить могут.

– Уж не ты ли будешь грабить, если мы откажемся? – спросил я. И добавил, склонив голову в сторону Осоки: – Сможешь с ним что-нибудь сделать? Ужасно не хочется его убивать.

– Запросто! – девушка шагнула вперёд, провела рукой перед лицом назойливого мужчины. – Сейчас ты пойдёшь домой и забудешь, что когда-либо видел нас.

– Сейчас я пойду домой и забуду, что когда-либо видел вас.

– Полезный навык, – заметил я, глядя вслед удаляющемуся мужчине. – Хотела бы я тоже так уметь.

– Да, тебе бы пригодилось точно. Но ты можешь научиться гипнотизировать обычным способом, не так быстро, зато незаметно, просто в беседе. Для этого способностей в Силе не нужно.

– Об этом я думала. Увы, не на всех моих коллег-политиков это подействует, они существа волевые и неподдающиеся.

Отпустив неудачливого ухажёра метров на пятьдесят – как назло, его дом, похоже, находился в той же стороне, куда было нужно нам – мы добрались до турболифта. Дальнейший путь прошёл без осложнений.

– Как тебе новый наряд? Удобно было? – спросил я Осоку, сажая спидер на посадочную площадку Храма.

– В общем, да. Только сапоги...

– Жмут? Натёрла?

Осока покачала головой:

– Ходить непривычно. Каблуки.

– Привыкнешь. Они совсем невысокие.

– Всё равно, без них было бы лучше.

– Между прочим, у Айлы Секуры такие же, и она на них ходит постоянно, – вытянул я туз из рукава.

– Серьёзно? – удивилась она. – Я как-то на ноги не смотрела.

– Зря. Джедай должен быть наблюдательным, всегда и во всём.

– Мне не раз это говорили, – Осока вздохнула. – Я стараюсь, но получается не всегда.

– Ничего, со временем научишься, – подбодрил я. А про себя добавил: и не только этому. Пусть я не могу за тобой ухаживать, зато ты у меня и на шпильках ходить будешь уметь, и делать макияж, и вечерние платья надевать, когда нужно. То, что ты у нас джедайка, ещё не повод быть синим чулком.

Четверть часа ушло на то, чтобы смыть грим, а ещё десять минут спустя я был дома. Поход на Нижние Уровни вымотал меня так, будто эти полдня я разгружал вагоны. Вот что значит нервное напряжение! Вяло отмахнувшись от Дорме, предложившей мне каф и булочки, я поднялся к себе в спальню. Всё, чего мне сейчас хотелось – плюхнуться на кровать и уснуть. Однако, было ещё одно архиважное дело, которое нужно сделать перед сном, и я занялся им незамедлительно. В самом деле, ну, не могу же я идти завтра в Сенат с грязной головой!

Раш

Несколько дней спустя Скайуокер внезапно явился ко мне с праздничным пирогом. Один, без Осоки. И заявил, что сегодня у нас торжественный ужин по случаю успешного завершения очередного задания. У меня внутри всё упало, слишком хорошо я знал, чем заканчивается подобный ужин при свечах. Оттолкнуть Анакина было нельзя, это могло вызвать у него раздражение, срыв и изменить дальнейший ход событий, чего допустить я не мог категорически. Иначе зачем все старания? Пришлось ласково улыбаться, ворковать, как и положено любящей супруге. Самое жуткое, что прикладывать для этого особых усилий и не потребовалось. От его голоса, взгляда, нежных прикосновений у меня внутри всё таяло, как воск на огне. Губы сами разъезжались в счастливой улыбке, несколько минут – и я уже сама прижимаюсь к нему, склоняя голову на его плечо. Сказать, что я был в ужасе, значило ничего не сказать. Спас меня вызов из Совета, зазвеневший в комлинке Скайуокера.