Текст книги "Наихудший сценарий (СИ)"

Автор книги: Александр Машошин

Медленно, как сомнамбула, я согнул руку, ткнул пальцем в сенсоры комлинка.

– Да? – моментально откликнулась Падме.

– Сестра… Я её нашёл, – сказал я. – Она с Вейдером.

– Ох… – ей не потребовалось пояснять, кого именно я нашёл. – Уходи оттуда!

Я покачал головой, забыв, что она не может меня видеть, потом произнёс вслух:

– Нет. Они прощаются, он улетает, а она идёт к метро. Я за ней.

– Хорошо. Но будь предельно осторожен. Помни – это уже не она.

– Да, да, всё, я перезвоню.

Сесть в тот же поезд, что и Осока, я успел в последнюю секунду. Мне было абсолютно всё равно, в какую сторону он идёт, и до какой станции она на нём едет. Хотелось просто на неё посмотреть. Аккуратно, чтобы не привлекать к себе внимания, я прошёл по вагону, приблизившись настолько, чтобы видеть её лицо. И стал изучать новую помощницу Дарта Вейдера "правильным", чуть размазанным взглядом, чтобы не порождать потока внимания. Этой методике в прошлой жизни учила меня сама Осока, после того, как я неудачно попытался вести слежку за командой клонов и получил по голове от капитана Рекса. Совсем недавно это было, и вот как теперь приходится применять науку… Внешне Осока изменилась не сильно и, в то же время, заметно. У неё прежней никогда не бывало такого привычно-хмурого выражения лица, опущенных уголков губ, отсутствующего взгляда в никуда. Когда она о чём-то глубоко задумывалась, это выглядело совсем иначе, а подолгу грустить прежняя Осока не умела вообще. Плащ наподобие бурки, то есть, с жёстким каркасом в плечах, частично скрывал её одежду, но, кажется, вместо любимых с детства туник на Осоке была чёрная военная форма, во всяком случае, я разглядел уставные сапоги, брюки и блестящую пряжку ремня. Бедняжка, до чего её довёл Вейдер! Она не замечала того, что пассажиры в вагоне стараются не приближаться к ней ближе двух метров, одна пожилая женщина даже поднялась и пересела на другое место, подальше. А может быть, для этой Осоки такая реакция давно привычна? На шестой или седьмой станции от университета, так же не поднимая головы, тогрута пересекла площадку и вышла на платформу. Я вышел в соседнюю дверь и последовал за ней наверх. Глупо? Может, и глупо. Но заставить себя остаться, позволив ей уйти, было выше моих сил.

Район, где мы очутились, был гораздо менее фешенебельным и значительно более обшарпанным, чем лощёный Фобоси. Улицы – более узкие, здания – не такие блестящие, публика – победнее. Несколько раз Осока сворачивала с одной улицы на другую, прохожих вокруг становилось всё меньше, а я всё шёл следом на почтительном расстоянии, с болью подмечая, как тяжело ступает тогрута, как опущены её плечи. И надеясь, что, погружённая в себя, она не обращает на меня внимания. Ну, да, размечтался! В какой-то момент я обнаружил, что мы совершенно одни в переулке между высокими домами, куда никогда не заглядывает солнце. Тут она и остановилась. Резко развернулась ко мне и потребовала тоном, не терпящим возражений:

– Подойди!

Ну, не бежать же от неё? Я подошёл.

– Зачем ты следуешь за мной? – спросила Осока. – Только не говори, что влюблён в меня до беспамятства.

– Хорошо, не буду, – послушно кивнул я. И поинтересовался, уже на словиоски: – А что, часто говорят именно так?

– Регулярно, – ответила она на том же языке. – Ещё – что я такая прекрасная, сильная, грозная, что всю жизнь готовы быть моим рабом и лежать у моих ног. Противно.

– Да уж, такие признания – на любителя.

– Ты не ответил на мой вопрос. Зачем?

– Скажем так, захотелось вблизи посмотреть на легендарную Тано, героя войны, правую руку Известно Кого… – я помолчал и добавил: – И, возможно, будущую Тёмную Леди.

– Не говори ерунды. С лордом Вейдером нас связывают чисто деловые отношения. Ясно тебе? – брови её грозно сдвинулись.

– Ясно, чего ж тут неясного, – сказал я. – Подельники. Вот уж чего я в самом страшном кошмаре не мог представить. Лорд-предатель и ты рука об руку.

– Попридержи язык! Никому не позволено безнаказанно оскорблять Повелителя! Это великий человек…

– Да-да, разумеется. Даже, можно сказать, величайший, со времён самого Иуды Искариота. Убить всех своих друзей, соратников только для того, чтобы возвыситься. Неважно кому служить, хоть самому сатане, но быть при нём первым. С неплохой перспективой свергнуть когда-нибудь и его.

– Ты не смеешь так говорить! – она угрожающе подалась вперёд. – Он уничтожил не только джедаев, но и главарей сепаратистов, вычеркнул их, для того, чтобы остановить войну! Он принёс мир в Галактику! – пафос в её голосе звучал всё надрывнее. – И эти малые жертвы были оправданы во имя высокой цели!!

– А смерть моей сестры? – не выдержав, огрызнулся я. – Тоже необходимая жертва? Тоже во имя высокой цели?? Он клялся ей в любви, а на деле с каждым годом доставлял всё больше мучений, пока не толкнул к смерти. И даже потом, мёртвую, не оставил в покое в угоду своей гордыне…

Вот тут Осока немного растерялась. А когда поняла, о чём речь, спросила совсем другим тоном:

– Сенатор Амидала была твоей сестрой?

– Кузиной, если точнее. И она ничем не заслужила того, что с ней сделали.

– Не заслужила, – эхом ответила Осока. – Мне очень жаль её, поверь.

Она говорила искренне, я чувствовал это. И так захотелось надеяться, что не всё так плохо. Но чёрный плащ и униформа личной гвардии Тёмного лорда не позволяли забыть, как далеко зашла та, что была – или уже не была – рядом со мной три последних года. Поэтому я не ответил ничего, лишь кивнул молча. Повисла неловкая пауза. А затем она задала новый вопрос:

– Тебя гложет что-то ещё. Что?

– Так, сущие пустяки. Больно видеть, во что превратилась одна замечательная девушка. Прекрасная, сильная, а ещё весёлая и добрая… когда-то.

Она наморщила лоб:

– Говоришь так, будто мы были с тобой знакомы раньше.

– Не знаю, – покачал я головой. – Мне казалось, что да. А теперь получается, что всего этого не было. И ты – не ты, а кто-то совсем другая. Простите, Госпожа, что отнял у Вас время.

Сказав так, я повернулся и пошёл прочь. В тот момент у меня не было никаких далеко идущих замыслов, всё зависело от реакции самой тогруты. Пойдёт своей дорогой – значит, всё, моей Осоки больше нет, вместо неё холодное злобное создание, говорить с которым – пустая трата сил. Если же остановит… Вот тогда, быть может, будет смысл попытаться.

– Постой…

Я пока не реагировал и продолжал идти. И добился именно такой реакции, на какую рассчитывал. Она догнала меня, схватила за плечо:

– Стоять, я сказала!

– Госпожа желает что-то ещё? – смиренно осведомился я.

– Не веди себя, как обиженный ребёнок! – раздражённо сказала Осока. – Да, я тебя не могу узнать. Но, хотя бы, напомни! Где мы встречались? Когда?

– С тобой мы не встречались, – правдиво ответил я, ведь с этой Осокой знаком не был. Врать было нельзя, она моментально почувствует. Поэтому дальше я сказал опять-таки чистую правду, хотя снова не всю: – Я видел военные репортажи о тебе. Мне многое рассказывала Падме. И ещё один Сенатор…

– Чучи, – тихо подсказала она.

– Да. Она так тебя любила, наша Рийо.

– Негодяя, приказавшего её казнить, я обезглавила вот этой рукой, – мрачно сообщила Осока.

– Слабое утешение для неё, – вздохнул я.

– Последние годы мы не общались практически.

– Думаю, ей, как и мне, было не сахар видеть тебя такой.

– Вот только не надо читать мне мораль! – вновь завелась она с пол-оборота. – У каждого свой путь, и каждый его выбирает. У неё были убеждения, но она предпочла не отстаивать их в Сенате, а слиться в тень, стать администратором захолустной пересадочной станции. А у меня убеждений вообще не было. После того, как меня предали и вышвырнули вон по первому же подозрению.

– Так ты от обиды на них выбрала Тёмную сторону? Или для разнообразия? Мол, не получилось с одной стороной, попробуем другую?

– Послушай, ты! Не знаю, как тебя звать…

– Алекс, – спокойно, в противовес её возбуждённому тону, подсказал я.

– Да, Алекс, так вот, ты меня начинаешь бесить!

– Хороший признак. Безразличие было бы хуже.

– Счас как двину! Тоже мне, нашлась "служба психического здоровья"! Тёмная сторона, Светлая… Оперируешь словами, будто всё об этом знаешь! Книжек умных начитался?? А я видела всё изнутри. Светлая сторона джедайского Совета, если хочешь знать, была сплошным лицемерием и борьбой за власть! Они в глаза тебе улыбались, а за пазухой держали камень. Один Кеноби был порядочный, да и тот не смел вякнуть поперёк. Чем такой Свет, лучше уж Тьма. Она, по крайней мере, честно признаёт: цель – могущество и власть, всё остальное – средства, и все они хороши для достижения.

– Ты сердишься, – всё так же мягко заметил я, – значит, ты неправа.

– Заткнись! Говоришь точь-в-точь как магистры! Всё это мы уже проходили, хватит! Ничего не чувствовать, не иметь собственных мыслей…

– Это у тебя не осталось ни одной собственной мысли, одни ситские догмы, – криво усмехнулся я. – Да, здорово тебе промыли мозги наставничек и его желтоглазый хозяин! Может, в качестве решающего аргумента возьмёшь меня за горло и задушишь так же, как Вейдер – мою сестру??

Никогда в прошлой жизни я не видел Осоку в такой ярости. Она только что не шипела сквозь сжатые губы, как разъярённая кошка. И тогда я достал из-за пазухи меч Айлы и включил его, приняв исходную стойку. Осока качнулась назад, в руках её в мгновение ока вспыхнули два рубиновых лезвия. Я знал, что шансов у меня нет. Один удар я ещё смогу отразить, в лучшем случае, два, и то лишь потому, что очень хорошо знаю её приёмы и предпочтения. А потом она меня убьёт. Если, конечно, я окажусь неправ…

Осока застыла в готовности защищаться или атаковать. Я не двигался тоже. И она не нанесла удара. Вместо этого попросила напряжённым голосом:

– Выключи.

Без возражений я нажал кнопку, изо всех сил стараясь, чтобы она не ощутила моих эмоций. Прав! Я оказался прав!

– Никогда больше так не делай, – сказала она, убирая на пояс свои мечи. – Что за дурь взбрела тебе в голову? Ты же не владеешь Силой, я могла тебя убить!

– Извини меня, пожалуйста, – опустив голову, произнёс я. – Я не придумал лучшего способа заставить тебя взять себя в руки.

– Ладно, проехали. Дай-ка.

Я протянул ей меч.

– Мне знакомо это оружие, – медленно произнесла Осока, осмотрев рукоять. – Откуда он у тебя?

– В Храме нашёл. Там же, где лежат все остальные.

– Надеюсь, ты понимаешь, что признался ещё в одном серьёзном правонарушении?

– Что ж, зачитай мне мои права, – развёл руками я.

– Идиот… – почти простонала она, воздевая глаза к небу. – Права – это когда в полиции. У арестованных нами прав не бывает. Как и будущего… чаще всего, – Осока неожиданно сунула меч обратно мне в руки: – На. Убери подальше, чтобы никто не видел. Знаешь хоть, кому он принадлежал?

– Одной очень красивой женщине из одного очень влиятельного клана. Возможно, мне не стоило его брать…

– Не стоило бы – не взял бы, – перебила она. – Раз взял, значит, теперь это твоё оружие и твоя ответственность. Кто учил тебя пользоваться им?

– Сейчас не скажу, – я покачал головой. – Как-нибудь в другой раз.

– Поразительное нахальство! За последние пять минут я собиралась тебя наказать, потом зарубить, потом арестовать… и не сделала ни того, ни другого, ни третьего. Почему, интересно знать?

– Возможно, пообщаться захотелось? Ну, просто, по-людски, а не в камере допросов, – я пожал плечами. – Для разнообразия. В конце концов, либо одно, либо другое, либо третье ты всегда успеешь.

– Возможно, возможно. Между прочим, из-за тебя я опаздываю на важную встречу.

– Ну, так иди, раз встреча важная. Скажи мне только, когда и где мы увидимся в следующий раз.

– С чего ты вообще взял, что увидимся?? – вспыхнула она.

– Не знаю. Что-то в Силе, наверное, – сделал я невинные глаза.

– Вот только не надо воображать, что тебе всё позволено только потому, что ты чей-то брат и был знаком с Чучи!

– Ну, уж точно не поэтому, – вздохнул я. – Просто ситуация у меня отчаянная. И терять мне нечего.

– Даже собственную жизнь?

– На планете, где я родился, однажды сказаны такие слова:

 
От боя до боя ни долго,
Ни коротко, лишь бы не вспять.
А что нам терять, кроме долга?
Нам нечего больше терять.
 
 
И пусть на пространствах державы
Весь фронт наш – незримая пядь.
А что нам терять, кроме славы?
Нам нечего больше терять.
 
 
Пилотки и волосы серы,
Но выбилась белая прядь.
А что нам терять, кроме веры?
Нам нечего больше терять.
 
 
Звезда из некрашеной жести
Восходит над нами опять.
А что нам терять, кроме чести?
Нам нечего больше терять.
 
 
В короткую песню не верьте,
Нам вечная песня под стать.
Ведь что нам терять, кроме смерти?
Нам нечего больше терять.[1]1
  Стихи В.Верстакова.


[Закрыть]
 

– Мне незнаком этот диалект, – сказала, помолчав, Осока, – но общий смысл я поняла. Когда-то я была в точно таком же положении.

– Знаю. Так когда и где?

– Девять вечера по Сенатскому меридиану, клуб "Иноземец", знаешь, где это?

– Его, по-моему, вся Галактика знает.

– Отлично. И не вздумай опоздать, уйду тотчас же.

С этими словами она развернулась и отправилась по своим ситским делам.

– Эй, – окликнул я. – Да пребудет с тобой Сила.

Она не обернулась, только кивнула и подняла над плечом раскрытую ладонь. Лишь когда Осока скрылась за углом, я огляделся, пытаясь понять, где нахожусь. Раньше мне пару раз снилось, что я, будто бы, жил на Корусанте и неплохо ориентировался в Сенатском и соседних районах. Наяву, увы, это было не так. Ну-ка, где тут название улицы? На таких табличках, кроме собственно названия, всегда наносились координатные данные, цифрами и штрих-кодом. Отыскав указатель, не разрисованный любителями настенных росписей, я снова вызвал Падме.

– Ты, наконец, её потерял? – поинтересовалась кузина.

– Нет, почему? Поговорили, она пошла по своим делам.

– Та-ак… Давай-ка возвращайся на борт, расскажешь.

– Я, как раз, и собираюсь. Подсказывай. Нахожусь на нулевом подуровне, координаты… – я продиктовал цифры. – Как вернуться к линии "магнитки"?

– Не нужно никакой "магнитки". Я в полукилометре на север – северо-восток, нашла отличную прочную крышу. Иди в широтном направлении в плюс, скажу, где повернуть.

– Понял. Ты, значит, нас вела? А как?

– По базовым станциям комлинка, как же ещё? Некоторые наши коды доступа прекрасно работают и здесь, слава звёздам.

– Хакерша ты, а не королева. Зачем искать кого-то ещё, если ты сама всё умеешь?

Повернув на перекрёстке на север, я, наконец, отыскал нужный дом-монстр, поднялся на верхний этаж. Оставалось только вырезать мечом чердачный люк.

– И о чём же вы говорили? – спросила с порога Падме.

– О разном. Я толком не запомнил. Сначала я высказал, что думаю о ситах, потом она – о магистрах. Потом я угрожал ей мечом, а она мне арестом. Потом стихи ей прочёл…

– М-да-а…

– Да, а в конце напросился на свидание.

– Талант. Самородок! – Падме произнесла это таким тоном, как если бы сказала: "О, мсье знает толк в извращениях".

– У меня хорошая наследственность, сестра из простых школьниц в королевы выбилась, – парировал я. – Но это не главное, главное, я предположил и оказался прав! Тёмной стороной от неё и не пахнет. Представь, она на меня орала, казалось, разорвать готова была, а стоило обратиться к Силе – вдруг успокоилась! А ситы ведь, наоборот, используют негативные эмоции, верно?

– Верно. Сама имела возможность наблюдать, – печально кивнула она. Спросила: – Что собираешься делать дальше?

– По её методике. То есть, как пойдёт. Хорошо бы закрепить успех, но что-то планировать, когда замешана Осока Тано – напрасный труд.

– Кто бы спорил. В общем, поешь, а потом иди, выспись, и со свежими силами в бой.

К дверям клуба «Иноземец» я подошёл без четверти девять. Расположение его я знал прекрасно: в прошлом году, во время вылазки на Корусант, мы собирались в соседнем заведении «Щёлкающий септоид». Тогда я видел клуб только издали, однако, из рассказов ребят знал, что и во времена Республики настоящих экзотических инопланетян здесь можно было встретить нечасто. В «Иноземце» тусила, преимущественно, «золотая молодёжь» нескольких ближайших к человеку видов. Понятно, что при Империи с её хомоцентризмом ситуация почти не изменилась, ну, возможно, хуманов стало ещё меньше. Пока я ждал, ко мне дважды подкатывались хорошо одетые девицы, на вид и не скажешь, что проститутки. Выдавало поведение: ну, кто бы ещё мог обратиться к такому увальню, как я, «красавчик»? Подходил и вертлявый тип, то ли сутенёр, то ли клубный торговец наркотой, а, возможно, то и другое одновременно, спрашивал, не хочу ли я развлечься.

– Иди, иди, добрый человек, предложи кому-нибудь другому, – отмахнулся я. Тип ошибочно принял мою вежливость за проявление слабости и, отходя, грубо обругал меня вполголоса. И тебе всего хорошего, урод, подумал я.

– Ждёшь свою судьбу? – послышался ещё один голос.

– Надеюсь, что так, – ответил я, вежливо наклоняя голову. Передо мной стояла женщина, которую я неплохо знал раньше. Фиолетовая твилека Лунаэ'минкс, ровесница Осоки. Небольшого роста, пухленькая, если не сказать – толстушка, что среди женщин этой расы нечастое явление. В клуб она приходила не ради развлечения: благодаря связи с Силой у неё случались озарения, и Лунаэ сделала предсказания своей профессией. Она любила напускать на себя ореол таинственности, как и положено по роду занятий, однако, с теми, с кем общалась помимо работы, держалась запросто.

– Старайся не сомневаться в правильности своих поступков, – продолжала она. – Действуй интуитивно, и всё получится. А ко мне заходи в любое время, всегда буду рада. Такое чувство, что мы уже были знакомы когда-то. Или где-то…

– Возможно, в другой жизни, – ответил я. – Благодарю за совет, госпожа прорицательница.

Ровно за минуту до назначенного времени слева, там, где широкий балкон перед клубом пересекал пешеходный мостик, я увидел знакомые полосатые рожки. И поспешил навстречу. С улыбкой сказал:

– Привет… – и язык присох у меня к нёбу.

– Привет. Всё хорошо? – спросила она.

– Х-хорошо. Только мне немного плохо, – пробормотал я.

Осока улыбнулась, довольная эффектом. На ней было недлинное чёрное платье с очень оригинальной отделкой: за счёт полоски прозрачного материала казалось, что торс девушки обвивает красновато-коричневая в золотых блёстках змея. Полоса начиналась на плече, уходила за спину, вновь появлялась под грудью, шла наискось через живот и на бедре изгибом вниз переходила в разрез. Левую руку Осоки полностью закрывал рукав, правое плечо было открыто, только от локтя начиналась перчатка без пальцев. По ней вилась такая же прозрачная полоска, только значительно более тонкая. Ноги тогруты переливались бликами полифибронового волокна, почти бесцветного, но принимающего оттенок всего, что видно сквозь его нити, в данном случае – красновато-смуглой кожи. Обувь напоминала то, что на Земле называют ботильонами, на толстенной платформе и убийственной высоты шпильках, которые добавляли Осоке сантиметров пятнадцать роста. Это привело меня в окончательный восторг. Не потому, что "все мужики фетишисты", как заявили бы сейчас многие женщины, просто девушка, добровольно забравшаяся на такие каблуки, явно желает произвести впечатление. В данном случае – на меня. То есть, заинтересовать её мне, всё же, удалось!

– Выпьешь что-нибудь? – предложил я, кивая в направлении бара.

– Алкоголь не хочу, – покачала головой Осока. – Фруктовую смесь можно.

– Сейчас, – я протиснулся к стойке, обратил на себя внимание бармена и сделал заказ. Расплачиваться тут было принято сразу, это я знал от Падме и сразу выложил на стол крупную кредитку – разменять на дальнейший вечер. Осока попробовала то, что я ей принёс, и удивлённо приподняла бровь:

– Ещё один балл в твою копилку. Хотя, если ты знал Чучи, она могла тебе говорить. Присядем где-нибудь? Например, вот сюда, этим двоим уже явно хватит… – она подошла к одному из диванов, упёрла руки в боки и угрожающе наклонилась: – А ну, кыш отсюда! Идите, проспитесь!

М-да, это явно не моя Осока. Она вела себя, скорее, как…

– Слушай, у тебя, случайно, нет старшей подруги по имени Асаж? – поинтересовался я.

– Вентресс, что ли?? Ты с ума сошёл! Мы бы на второй день друг друга поубивали. А то и на первый. Правда, лорд Вейдер вначале пытался её разыскивать, планировал предложить работать на него, но она как в чёрную дыру провалилась.

– Жаль, – вздохнул я. – В сущности, она не так уж плоха.

– Безволосая Фурия??

– Ну, да. Ты не слышала, что с ней однажды случилось на планете Кварцит?

– Нет.

Я рассказал ей историю с похищением "петухами" невесты одного из предводителей расы кейджей.

– Однако… – протянула Осока. – Не удивлюсь, если Боба Фетт её нашёл и поквитался. Он подобных обид не забывает.

– В этом случае, ногами вперёд, скорее, вынесли бы его, – усмехнулся я. – И он, думаю, прекрасно это понимает.

– Ты очень высокого мнения об этой Вентресс. Ладно, что мы всё о ней, будто тем других нет! Расскажи лучше о себе, Принц-с-окраины-Галактики, – Осока закинула ногу на ногу, внимательно посмотрела на меня.

– Не знаю, что и рассказать. Ну, родился, учился, потом неожиданно узнал, что у меня сестра королева.

– Неожиданно?

– Абсолютно.

– В армии служил?

– Считай, что нет. Обязательный ценз офицера запаса.

– И не воевал, – скорее, констатировала, чем спросила, Осока. – А сейчас чем занимаешься?

– Считай, ничем. Безработный, фактически. Была у нас компания, а теперь нет. Всё, что у меня осталось – корабль, правда, очень хороший. Вот, думаю, может, податься в охотники за наградой?

– Попробовать всегда можно, главное – головой вертеть чаще, чтобы корабля не лишиться.

– Напарник нужен, вот что. Боец. Я-то в ближнем бою полный ноль.

– Меч, однако же, ты держал вполне уверенно.

– Тренировки. Дрался я им всего два раза в жизни, и противники были средненькие.

– Полагаю, ты оба раза победил, раз руки-ноги целы, – улыбнулась она. – Значит, всё не так уж плохо.

– Может, ты согласилась бы меня немного потренировать? – забросил я пробный шар.

– Соображаешь, о чём просишь? – нахмурилась Осока, но вдруг глаза её озорно блеснули: – Впрочем, возможно, ты обратился по адресу. Люблю нарушать запреты. Я подумаю.

Я отметил про себя её реакцию и счёл за благо перевести разговор на более безопасную тему. Какое-то время мы мило беседовали, будто сидели в самом обыкновенном кафе на Земле. Рассказывали друг другу какие-то истории из жизни, шутили. В клубе было довольно шумно. Недалеко от нас на стенах размещались голографические экраны, на них велась трансляция всевозможных спортивных состязаний. Болельщики комментировали происходящее громкими возгласами и аплодисментами, тут же суетились букмекеры, "на коленке" принимая ставки. Чтобы не повышать голоса, Осока придвинулась ко мне ближе. Мне нестерпимо хотелось до неё дотронуться, приходилось напоминать себе: это не она, мы знакомы всего несколько часов, и вообще, она сит… То есть, конечно, не сит в строгом понимании этого слова, однако, она служила у Вейдера, и даже не в Инквизиции, а в личной канцелярии. Рука Тёмного Лорда, та, кого в прошлой жизни она однажды изображала, спасая из тюрьмы свою мать. Горькая ирония судьбы! Изменился у неё и характер. Эта Осока была более властной, резкой, заносчивой. Достаточно послушать, как пренебрежительно она отзывалась о своих теперешних знакомых: сплошь бездари, неумёхи, лентяи, дуры… В то же самое время в ней появилась некая "светскость", игривое дамское кокетство, прежней Осоке совсем не свойственное. Вот это, пожалуй, было неплохо: умение "стрелять глазками" не портило ещё ни одну женщину. И всё же, всё же… Сквозь пелену новых черт я узнавал её, Осоку Тано, ту самую девушку, которую любил. Это давало некоторую надежду. Пока шансов у меня было, прямо скажем, немного. Я отчётливо понимал, что представляю для неё некий интерес, скорее всего – только как родственник Падме. Ну, возможно, ещё из-за проявленной дерзости и напора да подозрительной осведомлённости в некоторых вопросах. Точно. Вот и вопрос, который её интересует, заданный превосходно разыгранным небрежным тоном:

– Скажи, Алекс, а откуда ты знаешь насчёт Вейдера?

– Что именно? – прикинулся я дурачком.

– Кто он есть.

– Ах, это… Несколько лет назад, кажется, в девяносто втором, повстречал нескольких отставных клонов из Пятьсот Первого легиона, они и рассказали.

– Понятно, – кивнула Осока. – К слову, клоны не уходят в отставку, это, должно быть, были дезертиры.

– Таких тонкостей я не знаю.

– Ты, вот что, не распространяйся особенно о Вейдере, – предупредила она. – За такое могут запросто арестовать. Я бы точно арестовала, не будь ты братом кое-кого.

– Спасибо за честность. На самом деле, я за всё это время тебе первой и обмолвился. И то в сердцах.

– Obmolvilsa. V sercah… – повторила она. – Интересные слова. Такой ёмкий смысл… Запомню. Ой, извини, у меня вызов.

Осока извлекла из сумочки миниатюрный голопроектор, повернула левую руку ладонью вверх. На рукаве выше запястья обнаружилась закруглённая пластина комлинка. Она нажала сенсор. Проектор высветил крохотную фигурку в чёрном мундире.

– Госпожа, докладываю, как Вы приказали, – отрапортовал военный. – Двадцать минут назад засечён корабль, зарегистрированный на лицо восемь дробь три. Покинул систему Корусант в направлении…

– Принято, – она выключила комлинк. – Ну, вот, так всегда. Придётся прервать наш вечер.

– Опасный бунтовщик? – поинтересовался я.

– Обычный казнокрад, правда, из крупных, – говоря это, Осока уже двигалась к выходу, лавируя между посетителями так ловко, что я едва за ней поспевал. – Проклятье! Ненавижу ждать и догонять.

– А обгонять любишь?

– Что? – она остановилась на выходе. – Не поняла.

– Обгонять, спрашиваю, любишь? У меня очень хороший корабль. Мы могли бы опередить этого 8/3 в гиперпространстве и встретить с распростёртыми объятиями.

– У него тоже неплохой корабль, быстрый.

– Между "неплохой" и "очень хороший" иногда целая пропасть.

– Философ, тоже мне! Летим! Где он стоит, твой "очень хороший"? – она перемахнула через борт небольшого спидера, припаркованного среди других у края балкона.

– Башню "ЛиМердж" в Заводском районе знаешь? – я уселся рядом, пристегнулся, хорошо зная, как "аккуратно" она водит летающие машины.

– Алекс, ты ещё больший наглец, чем я думала! – в голосе её прозвучали нотки восхищения.

– А что, а что? – сделал я невинное лицо. – Место тихое, стоянка бесплатная, а у меня как раз средства на исходе.

Спидер мчался на максимальной скорости сквозь лабиринт небоскрёбов Фобоси.

– Всё же, почему ты решил мне помочь? – спросила Осока. – Ты ведь не жалуешь ситов, я вижу.

– Друг моей сестры – и мой друг тоже, – просто ответил я.

– Друг… – повторила она дрогнувшим голосом. – Да она бы прокляла меня, если бы увидела сейчас!

– Нет, неправда. Огорчилась – да, прокляла – нет. Она и сама приняла немало решений, которые одобряли далеко не все.

– Хотелось бы верить, – грустно сказала Осока. – Впрочем, кому, как не тебе об этом судить, ты знал её с детства, так ведь?

"Лишь во сне", – едва не ляпнул я. Вместо этого сказал: – Не совсем. Я, кажется, говорил уже. Какое-то время мы даже не подозревали о существовании друг друга. И во время войны практически не общались.

– Это я догадалась. Иначе ты и я были бы, как минимум, знакомы.

Я подавил вздох: кому-кому, а уж мне было хорошо известно, как это могло быть! Не говоря уже обо всём остальном. Сейчас она увидит корабль…

Глаза у Осоки расширились от изумления.

– Тип "Мгла"?? – ахнула она. – Ничего себе живёт нынче коммерция! Их во флоте-то пока дефицит, а у какой-то фирмы – пожалуйста.

– Так она не серийная, прототип. Флот бы её всё равно не взял. Таких построено всего две. "Буран" Райта Сиенского и… моя "Амидала".

– О… – название произвело на неё впечатление. – Ты так и назвал?

– Ну, да, – сказал я. Знала бы ты, Осока Тано, что сама предложила это название на заброшенной станции «Эксис»!

– И башенки от "сотки". Хм. Чем, ты говорил, занималась ваша фирма?

– Я ещё не говорил. Частной охраной.

– А, ну, тогда многоцелевой штурмовик, конечно, оправдан, – в голосе Осоки прозвучала лёгкая ирония.

– Мы особенно не выбирали, знаешь ли. Брали то, что могли достать. "Амидала" – единственный наш боевой корабль такого класса. Ещё было несколько ракетоносцев "иртега 4400", а остальное – обычные грузовые "тарелки", "Барлозы" и один "Херст VI".

– О, а ты говоришь "один". Вооружили хоть нормально?

– Где там! При вашей замечательной власти хороший обвес разве купишь? Проходи, добро пожаловать на борт.

Она поднялась по пандусу, с любопытством разглядывая убранство коридоров, лифта… При нормальном освещении я обнаружил, что ткань Осокиного платья, оказывается, не совсем чёрная, а, скорее, тёмно-фиолетовая.

– Какой план полёта? – спросил я

– Я думала, план есть у тебя, – Осока покосилась на меня через плечо синим глазом. – Ты же предложил.

– Хорошо. С учётом того, что мы быстрее…

– Не быстрее, – мотнула головой Осока. – У него перестроенный республиканский малый охотник, тот же класс 0.7, что и у "Мглы".

– Мы не простая "Мгла", – поправил я. – У нас меньше 0.5.

– Да? А станция связи здесь штатная?

– Даже лучше.

– Тогда всё просто. Дай-ка мне внешнюю связь…

Через ретранслятор "Амидалы" она вызвала уже знакомого мне офицера – на большом голопроекторе можно было разглядеть, что он носит планку коммодора – и распорядилась отслеживать перемещения беглеца, незамедлительно транслируя результаты на заданной гиперволне. Так мы могли лететь точно по следу, когда же обгоним, двигаться короткими прыжками, устраивая засады в возможных конечных пунктах.

– Надеюсь, нам потребуется меньше пятнадцати прыжков, – заметил я, направляя "Амидалу" в зенит. – На большее топлива не хватит.

– Вызовем заправщик, в крайнем случае, – беспечно махнула рукой Осока, усаживаясь в правое кресло на подиуме. – А после поимки мистера Баки зальём тебе полные цистерны на ближайшей базе.

– Бака – это имя беглеца?

– Фамилия. Полностью – Френц Бака, заместитель имперского министра. Почему ты спросил?

– На одном из языков "бака" означает "придурок".

– Любому имени можно подобрать смысл на каком-нибудь языке, – без тени улыбки отозвалась она. – Моему, наверное, тоже.

– Ну, твоё имя, скорее всего, означает растение. Речная трава, мягкая и сочная, а тронешь за края – порежешься до крови.

– А что, мне нравится, – теперь Осока улыбнулась. – Буду знать. Но Френц Бака отнюдь не придурок, он умён и хитёр.

– Ты его просчитаешь, – уверенно ответил я. – С тобой Сила.

Она посмотрела на меня долгим взглядом. Сказала:

– Приятно, когда в тебя так верят…

– Разве твой учитель не верит в тебя? И твои… – я чуть было не сказал "дружки", но вовремя поправился: – сослуживцы?