Текст книги "Наихудший сценарий (СИ)"

Автор книги: Александр Машошин

Появление на улицах своего «шуми-городка» летающих носилок соседи Вентресс восприняли с интересом. Несмотря на поздний час, многие из них повыползали из своих жилищ, другие явили себя в виде голов, высунутых в щели дверей или крохотные окошки. Из обрывков разговоров я мог судить, что отношение к бывшей ситке здесь было неоднозначным. Кто-то откровенно злорадствовал, что «эту тварь, наконец, заберут отсюда ко всем хаттам». Но видел я и тех, кто смотрел на неё с откровенным сочувствием. Когда один из мужчин, среднего роста квадратный амбал с низким лбом и носом картошкой, буркнул что-то нечленораздельно-ругательное, стоящая у соседней халупы женщина азиатской наружности резко сказала:

– А тебя не бить, ты совсем оборзеешь!

Тут я заметил следы подживающего кровоподтёка на скуле мужчины и понял, что Асаж, как тот попугай, "и здесь молчать не стала", заставив бояться тех, кто не желал считаться с ней по-хорошему. Это был неплохой признак. А вот выглядела Вентресс ужасно. Вокруг глаз, больших, выразительных и очень красивых, залегли отёки, нездоровая одутловатость виднелась на щеках, припухли и растрескались губы. Неудивительно, лишние три года алкогольного стажа, по сравнению с той встречей на Орд Мантелле. И она, кажется, похудела ещё сильнее: я без особого труда поднял высокую и крепкую Вентресс на руки, чтобы вынести наружу, носилки под таким углом не прошли бы.

– О, звёзды! – ахнула Падме, увидев бывшую ситку. – Как же она себя довела!

– Надеюсь, Герхард с этим справится, хотя бы, частично, – сказал я.

Медицинский дройд нашего корабля по кличке Герхард принялся за дело без колебаний. Пара подкожных инъекций, катетер в вену и артерию – и кровь бывшей злодейки заструилась в диализный агрегат. Да, при такой концентрации спирта в крови – если не наоборот – очистка не помешает. Ещё несколько минут, и Вентресс с видимым трудом разлепила глаза. Сразу же начав проявлять свой непростой характер.

– Э, э! – воскликнула она. – Что это вы со мной делаете? У меня нет денег оплачивать всю эту ерунду!

Она попыталась выдернуть катетеры, я удержал её руку:

– Не надо, Асаж!

Вентресс сфокусировала бирюзовые глаза на мне, перевела взгляд на Падме, буркнув почему-то нечто вроде "гы". Потом на Осоку.

– Тано! Давненько я тебя не видела! Теперь понятно, почему на меня вдруг решили тратить препараты, чтобы привести в чувство. Решила рассчитаться по всем долгам?

– Не дури, Вентресс, – поморщилась Осока.

– Хех! Неужели новый хозяин велел завербовать меня к вам в Инквизицию? – сощурилась датомирка. – Так не надейтесь, не пойду. Хватит с меня! Лучше прикончи сразу.

– Может быть, полежишь спокойно и выслушаешь, прежде чем выдумывать невесть что? – сказала Падме.

– А ты, Сенатор, вообще молчи! Счас встану, опохмелюсь, и ты исчезнешь, – она вновь потянулась к катетеру, и я опять её удержал:

– Асаж! Пожалуйста!

Бирюзовые глаза посмотрели на меня удивлённо:

– "Пожалуйста"? Парень, это ты мне?

– Тебе. Я считаю, с тобой только так и нужно разговаривать. Тогда ты успокоишься и выслушаешь.

– Что ж, попробуем. Что вам от меня нужно, если не дуэль с Этой и не служба у её Чёрного Босса?

– Ты видела Мола. А мы на него охотимся. Он покалечил моего человека.

– И Эта тебе помогает?? Не смеши, парень! Мол не мог бы выжить, если бы Сидиус и Вейдер не крышевали его.

– Ты права только наполовину, – хмуро сказала Осока. – Крышует Сидиус. А Вейдеру он точно так же поперёк горла.

– Тогда тем более, – злорадно усмехнулась Асаж. – Нет причин передавать его в ваши руки. Ищите сами, я вам не помощница.

– Послушай, Асаж. Я работаю у Вейдера, это так, из песни слова не выкинешь. Но зря ты думаешь, что мне это так уж нравится. Особенно в последнее время.

– Ну-ну.

– Короче. Не стану я тебя уговаривать, – махнула рукой моя подруга. – Скажешь – хорошо, нет – будем искать сами. А тебя подлечим, и гуляй на все четыре стороны.

– Даже так? – теперь Вентресс пребывала в некоторой растерянности. – А хозяин тебя за это не…

– А зачем ему знать? Это наши с тобой отношения. Я ведь так и не поблагодарила тебя за помощь тогда, на Корусанте.

– Не бери в голову. Твой прежний наставничек сделал это за тебя. Чуть не пришиб меня в бешенстве. Как только его в джедаях держали, не пойму!

– Потом об этом поговорим, – вмешалась Падме. – Тебе нужно поспать, Асаж. А утром всё обсудим.

– Слушай, Амидала, а ты ведь не галлюцинация!

– Нет. Я немножечко призрак, но об этом тоже поговорим завтра.

В принципе, Падме была права. Если после боя с мандалорской четвёркой Мол решил остаться на планете, то он до сих пор здесь, и несколько часов до рассвета ничего не изменят. А если решил сделать ноги – на Гизере его нет уже трое суток, и нам останется лишь проводить расследование, чтобы выяснить, куда он направился. Это тоже лучше делать утром, когда появится на службе портовое начальство. Поэтому, уговорив Асаж на инъекцию слабого снотворного, мы отправились по каютам, чтобы немного отдохнуть.

Однако, утром оказалось, что Вентресс на корабле нет.

– Как удрала?! – воскликнула Осока, когда Падме сообщила нам об этом. Тогрута стояла босиком в дверях своей каюты и возмущённо взирала на голограмму. – Когда?

– Минут пятнадцать назад. Взяла байк у нас на нижней площадке и уехала. Видно, решила разобраться с Молом сама.

– На байке маячок есть?

– Конечно. Я за ней наблюдаю. Едет куда-то за город.

– Ну, так стартуй, и летим за ней! – сказал я.

– Для этого я вас и разбудила.

– Пойду, оденусь, – Осока скрылась в каюте… и секунду спустя оттуда донеслись ругательства на нескольких языках, включая русский.

– Что такое? – спросил я, заглядывая в дверь.

– Она украла мои мечи!

– Да, – невозмутимо подтвердила Падме.

– Да? Да??? – чуть не до потолка подпрыгнула тогрута. – А ты куда смотрела??

Голограмма лишь улыбнулась. У меня закралось подозрение, что она сама и вооружила Асаж. Сомнительно, чтобы та могла так тихо прокрасться в Осокину каюту, а тогрута её не почуяла и не проснулась.

– Ладно, – махнула рукой моя подруга. – Алекс, отдай мне, пожалуйста, мои старые мечи. Ты ведь взял их тогда, в Храме.

– Всё-таки, заметила… – вздохнул я.

– Нет. Но в противном случае вот эта вот твоя родственница не ухмылялась бы так загадочно! Ну? Куда ты их спрятал?

– В сейфе. Падме, достань, пожалуйста.

Я поднялся на подиум рубки, уселся в своё кресло. Город остался позади, вокруг расстилалась степь, среди которой то тут, то там виднелись светлые, почти прозрачные перелески. След в высокой траве от летящего над ней спидербайка был виден издалека.

– Вот она, – указал я вперёд.

– Не приближайтесь, а то заметит и из вредности рванёт куда-нибудь не туда, – сказала Осока, усаживаясь рядом. Мечи – зелёный и жёлтый – висели у неё на поясе, совсем как раньше.

– Не заметит. Мы идём на плазменных, и нас не увидеть ни сенсорами, ни оптикой.

– У вас, что, сигиевая система маскировки? – усмехнулась она, но улыбка тут же сползла с её лица. – Стигиевая… Вот почему нас не видели хейпанцы!

– Совершенно верно, – кивнула Падме. – Извини, что не сказали сразу…

– Всё нормально. Вы же не знали, насколько мне можно доверять.

– Зато теперь знаем, – добавил я. Осока улыбнулась. Снова посмотрела вперёд.

– Мне кажется, она держит путь вот к тем отрогам гор, – сказала она. – Падме, можно, я подниму тебя повыше?

– Конечно. Но, если убежище в пещере, отсюда мы его не разглядим. Хотя, нет, что-то вижу! – экран-пульт подсветил нечёткое пятно.

– Металл? Это его корабль! – воскликнула Осока. – Скрыт под скальным навесом. Слушайте, ребята. Я пойду за Вентресс, попытаемся взять или уничтожить его вместе. Вы – следите за кораблём, он не должен взлететь.

– Я с тобой! – решительно сказал я.

– Вот ещё! Ты ничем не сможешь помочь, только подставишься.

– У меня есть вот это, – я похлопал по кобуре. – Мечом пулю отразить нельзя. По крайней мере, отвлечь его и заставить попрыгать я смогу.

– Алекс, ты не понимаешь. Мол – сит, хоть и разжалованный. Начнёшь в него стрелять, он вывернет пистолет у тебя в руке, и пуля попадёт в тебя же. Или начнёт душить.

– Хочешь сказать, в корабле он до меня не дотянется? – хмыкнул я.

– Чтобы взять Силой за горло, надо видеть. По крайней мере, из ныне живущих адептов никто не умеет делать это вслепую.

– Уговорила.

Входа в логово Мола с воздуха видно не было, но местоположение его можно было определить по действиям Вентресс. Она оставила байк в камнях и скрылась между скал.

– Подходите к устью пещеры, где стоит корабль, я выпрыгну, – распорядилась Осока. – Дальше – как договорились.

Сколько же нервов нужно, чтобы сидеть в кресле космического корабля и смотреть на гигантскую пещеру в склоне горы, когда две женщины – твоя девушка и твой лучший друг – где-то там, внутри, охотятся на одного из самых опасных Тёмных адептов Галактики! Солнце светило из-за горы, козырёк пещеры отбрасывал на каменную осыпь перед входом чёрную тень, и лишь благодаря усилителям изображения и фильтрам мы с Падме могли видеть стоящий внутри угловатый космический корабль. Минуты растягивались, как липкая резина. Внезапно где-то дальше, в глубине пещеры, мелькнул багровый отсвет, за ним второй и следом – знакомый зелёный! Я догадался, что произошло. Каким-то образом хитрый Мол умудрился обмануть Осоку, обойти её, и теперь бежал к своему кораблю.

– Ниже… Как только можешь, – охрипшим голосом приказал я.

– Есть ниже. Спарки на главной ручке, – моментально отозвалась Падме.

– Угу.

Как только контур фигуры Мола с торчащими на лысой голове рядами рожек чётко проступил на экране, я нажал внутреннюю гашетку. Четыре огненные вспышки выбили фонтаны камней из дна пещеры. Конечно же, Мол избежал попадания, но сделал именно то, чего добивался я – метнулся к стене, прочь от входной рампы! В следующую секунду под козырёк выбежала Осока. Гигантским прыжком она заняла позицию между ситом и его кораблём. Отразила два быстрых выпада багровых мечей, и тут на сцене появилась Вентресс, с ходу атакуя Мола с фланга. Не знай я, что в этой жизни они ни разу не встречались с самого Корусанта, я бы подумал, что женщины часто и подолгу тренировались биться в паре. Наскакивала одна, заставляя защищаться, следом с неудобного для обороны ракурса атаковала вторая. Довольно ловко им удалось развернуть сита лицом ко входу, так они видели его прекрасно, сами же оставались нечёткими силуэтами на фоне светлого проёма пещеры. Но Мол был быстр, очень быстр! Он успевал не только отбивать атаки обеих, но и сам переходил в контрнаступление, делая то сложные связки, то широкие взмахи одним и другим мечом. Оружие, что Мол держал в правой руке, выглядело как-то странно, у него была слишком длинная рукоятка, будто он двусторонний. Но такого же не могло быть, ведь у него есть второй меч, для левой руки? Не сразу я заметил, даже в увеличении, что рукоять эта… просвечивает. Она была полая в дальней от лезвия половине, почти не меняя своим ничтожным весом балансировки оружия. Догадка вспыхнула в мозгу, как бластерный выстрел. Торопливо нажав кнопку на вершине верньера настройки комлинка, я закричал:

– Осока, это пика!!

Предупреждение слегка запоздало – или нет? Нет, моя подруга поняла и, когда Мол, отразив очередную атаку с двух направлений, отступил, а лезвия в его руках образовали прямую линию, стремительно сместилась, пропуская мимо себя укол собранной из двух мечей пики. Ручка получилась короче, а лезвия – длиннее, чем у храмовой стражи, но и это было страшное оружие. Женщины просто не доставали до противника, а он, вращая соединённое лезвие, держал их на расстоянии. И вновь неожиданно разнял рукояти, проведя стремительную атаку в направлении Осоки. Она уклонилась, Вентресс пришла на помощь, обрушив на рогатого град ударов, так что мне стало не разобрать, где какой из её мечей. А он отражал их один за другим. И, увлёкшись атакой, она позабыла об обороне. Я увидел, как вновь соединились рукояти мечей Мола, и он "вложился" в укол. Асаж не успевала. Отчаянным движением кисти она подставила под огненное лезвие обратную сторону рукояти. Сноп искр, лезвие потухло, и всё же выпад был отбит. Отмахнувшись вторым клинком, Вентресс вскочила на ноги. Плохо дело. Одним мечом она драться не любила, это я знал прекрасно. Вот если бы как-то закинуть ей мой! Нет. Мол почует, перехватит и отбросит. Отбросит? А что, если… Шевельнув рукояткой управления, я коротко щёлкнул гашеткой. Одиночный выстрел расколол стену в трёх метрах выше сражающихся, каменная крошка посыпалась вниз. Осока отреагировала мгновенно: перебросив напарнице зелёный меч, растопырила пальцы правой руки, и камни превратились в пикирующие снаряды. Мол сложным вращением отразил крупные обломки, отсоединил левый меч, отбивая атаку Вентресс, а правый сверху, с раскрутки, обрушил на Осоку. Не зная, что лезвие жёлтого меча владелец может взять голой рукой. И удар, рассчитанный на определённую реакцию противницы, застопорился на мгновение. Которого хватило Асаж, чтобы отвести красным лезвием меч Мола, а зелёным – отсечь ему руку по локоть.

Со звериным рыком, слышным даже через микрофоны корабля, сит развернулся, рубанул правой… а в следующее мгновение велморитовое лезвие вошло ему сбоку под челюстью и вышло из черепа с другой стороны выше уха. Злобные глаза утратили безумный блеск, Мол покачнулся и рухнул на камни.

– Молодцы, девчонки! – крикнул я в комлинк.

– Садись скорее! – отозвалась Осока. – И носилки! Асаж ранена.

Рана Вентресс была очень серьёзной. Последним ударом разжалованный сит почти отсёк ей ногу над коленом, перерубив кость и значительную часть плоти. Мы с Осокой спешно уложили её, закатили в корабль, и реанимационная капсула опутала место ранения металлическими щупальцами. Дройд Герхард быстрыми движениями всех трёх манипуляторов отбирал и клал на металлический "фартук" какие-то инструменты и материалы.

– Кость и крупные сосуды подлежат восстановлению в наших условиях, – сообщил он. – Дальше рекомендую поддерживающую терапию и реконструкцию мышечных волокон в стационаре. Иначе функциональность конечности останется ограниченной.

– Мы тебя в госпиталь отвезём, – сказала Падме.

– Спасибо, Сенатор, добрая ты, хоть и немножко призрак, – усмехнулась Асаж.

– Отдохни, пусть медицина спокойно работает. Герхард, ты противошоковое ввёл?

– Безотлагательно. А также местную анестезию, – в металлическом голосе прозвучали ворчливые интонации. – Я полностью исправен и ничего не забываю.

– Ну, извини, извини.

Выйдя наружу, мы с Осокой подобрали мечи Мола и её сломанный. Обломок рукоятки отлетел в сторону, и мы не сразу бы его нашли, если бы не подсказка всевидящей Падме.

– Этот уже не починишь, – покачала головой Осока. – Надо хоть для вида приварить и зачистить…

– Зачем? – удивился я.

– А ты хочешь, чтобы я показалась Вейдеру вот так? – она подбоченилась, демонстрируя висящие на поясе рукоятки зелёного и жёлтого мечей. – Знаю, тебе я так нравлюсь больше, а шефа может и замкнуть от неожиданности.

– Давай, сделаю, – сказал я.

– Да, будь добр. А я пока этого приберу, – кивнула она в сторону мертвеца. – Противно, а надо, хоть камнями завалить.

Оглянувшись на пандусе, я увидел, как, повинуясь движению руки тогруты, убитый сит поднялся в воздух и улёгся навечно у каменной стены. А потом на него посыпались камни. Теперь, кроме нас, никто его не найдёт. И правильно. Не хватало ещё, чтобы какие-нибудь последователи устроили из его погребения культовое место.

– Ну, как? – спросил я, демонстрируя Осоке восстановленный кожух рукоятки меча.

– Отлично! – похвалила она. – Как новый. Теперь можно и шефу доложить.

Чёрная фигура возникла над линзой голопроектора необычно быстро. В прошлый раз мы ждали почти четверть часа, сейчас – всего две-три минуты.

– Повелитель, – склонилась перед ним Осока. – Недоразумение, огорчавшее Вас, успешно устранено. Окончательно.

– Ты справилась, – гулко произнёс Вейдер. – Справилась вовремя. Возьми корабль своего помощника или найди другой, и незамедлительно отправляйся на объект номер шесть. Там назревает кризисная ситуация. Прими самые жёсткие меры.

– Да, Повелитель.

– Посторонних лиц с собой не брать.

– Могли бы и не напоминать, – в холодном голосе Осоки, всё-таки, прорвалась нотка неудовольствия.

– Паранойя бывает полезна, когда она в меру, – изрёк Тёмный Лорд и отключил связь.

– Ничего не понял, – сказал я.

– Я должна лететь на сверхсекретный объект, на нём что-то происходит, – объяснила Осока. – Видимо, придётся зверствовать, раз шеф так встревожен.

– Хорошо. Бери Падме и летите. А я пока на корабле Мола отвезу Вентресс в хороший госпиталь, где смогут восстановить нервные волокна.

– Лучше наоборот, – покачала головой моя подруга. – Вы летите в госпиталь, я на корабле Мола – на объект. Это дольше, конечно, зато, если вдруг Вейдер нагрянет туда же, "Амидала" не окажется у него на виду.

– Логично, – поддержала голограмма. – Кстати, не о системе ли Хораз идёт речь? Там, вроде бы, зона, закрытая для полётов.

– О ней, – кивнула Осока. – Что там находится, не спрашивайте, меньше знаешь – крепче спишь.

– Да нам и незачем, – с невинным видом сказал я, будто понятия не имел о странном астросооружении, возводимом в этой системе. – Ты оттуда сможешь выйти на связь, когда закончишь?

– Нет, только из какой-нибудь соседней.

– Ну, неважно. Мы будем поблизости и тебя заберём.

Полчаса спустя два корабля стартовали с горного плато и разошлись в разных направлениях. Мы с Падме везли на лечение нашу новую приятельницу, Осока спешила на планету Хораз, которую сами её жители – имперские каторжники – называют Безнадёга.

Жёлто-зелёный шар планеты Винсот, родина сразу двух разумных рас, медленно поворачивался под днищем «Амидалы». Этот мир представлял собой как бы Империю наоборот. Доминировал здесь вид под названием чевины – довольно громоздкие существа, нечто среднее между слонообразными и свинообразными, но, в отличие, например, от гаморреан, стоящие на высоком уровне интеллектуального развития. Их вассалы, практически рабы, носили название чев и были типичными хуманами, возможно – потомками человеческих поселенцев, но, поскольку людьми не считались, такое положение сохранялось и при Республике, и при Империи. Никаких особых дел у меня на Винсоте не было, просто коррекция пути по гиперлейну, однако, как и в предыдущих точках своего маршрута, я ненадолго задержался в системе. Выставил через гипербакен статус «доступен» в Голонете и ждал, не свяжутся ли со мной Осока или Сони.

За прошедшие семь дней я успел сделать довольно много. Отвёз Вентресс в госпиталь на планету Тиранн, оплатил вперёд её лечение, а заодно навестил Корки. Распоротое мечом Мола лёгкое ему уже восстановили, а на сращивание перерубленных рёбер требовалось ещё дней десять. Корки был весьма рад услышать, что размалёванный датомирец уже никогда и никого не побеспокоит, а с Вентресс, пользуясь совместным лежанием в стационаре, обещал наладить хорошие отношения. На прощание Асаж, приподнявшись на больничной кровати, поцеловала меня в лоб, сказала:

– У меня такое чувство, что тебе предстоит ещё много чего. Держись.

– А как же, – усмехнулся я. – Судьба у меня такая.

– И, что бы не случилось, не теряй хладнокровия. Меня это столько раз подводило. Хотя бы, вчера. Да ты сам всё видел.

– Ты о том, как он тебя достал в ногу?

– Нет. Как я меч угробила. А могла и головы лишиться.

– А, да.

– Вот никогда так не делай. И да пребудет с тобой Сила.

– И с тобой. До встречи.

Потом я договорился с владельцем одного из доков на Брентаале о продаже энергоносителя, что позволяло "Рассветному Ангелу" сдавать топливо не на одном, а на обоих концах своего челночного маршрута, делая график не таким напряжённым. После этого по настоянию Падме связался со Службой Технической Информации. Здесь нас ожидал сюрприз. На встречу в кантине "Поля минувшего" на Колумексе пришёл одетый в штатское подтянутый сухопарый мужчина с короткой стрижкой и аккуратными усиками над верхней губой. Юларен! С минуту он внимательно меня разглядывал, затем спросил строго:

– Вы знаете, молодой человек, чьим кодом воспользовались?

– Разумеется, – кивнул я.

– Откуда он Вам известен?

– Я её брат… вернее, кузен. И в курсе её дел.

– По какой линии вы родственники?

– По материнской, Джобель Наберри – сестра моей мамы.

– Генетическая экспертиза подтвердит?

– Должна, – я пожал плечами. – Мы её никогда не делали, не было необходимости.

– Хорошо. Чем наше ведомство может Вам помочь?

– Пока я сам хотел бы оказать содействие. Вот эти накопители из рехена покойного Дарта Мола.

– Покойного? – приподнял брови Юларен.

– Третьего дня одна хорошо известная Вам особа с рожками заколола его на Гизере.

– Ясно. Не будете возражать, если я использую эти данные и по другой линии?

Прекрасно понимая, что он имеет в виду "по линии ИСБ", я кивнул:

– Я на этом даже настаиваю. Но прошу итоговую информацию по мандалорскому заговору предоставить мне. Вопрос напрямую касается моих друзей.

– В ближайшее время сделаем анализ и перешлём отчёт.

– Благодарю, – сказал я. – Да пребудет с Вами.

И вот теперь я ждал вызова на связь. На этот раз – дождался. Запрос на сеанс от Осоки Тано поступил почти сразу же.

– Ну, наконец-то! – воскликнул я, когда на голопроекторе появилось объёмное изображение моей подруги. – Привет. Ты уже не на объекте?

– Привет. Нет, я всё, разобралась, уже в системе Генерис.

Я взглянул на карту региона, отображённую на видеостене. Совсем рядом! Сказал:

– Жди, мы тебя заберём.

– Нет-нет, это слишком долго, опоздаем, – покачала головой она.

– Опять "хватай мешки – вокзал отходит"?

– Что-то вроде того. Шеф опять о тебе спрашивал. Я предложила показать тебя ему, пока он тут, рядом.

– А как же цейтнот, как ты планировала?

– Будет цейтнот, ещё какой! – подмигнула Осока. – Смотри. Он планирует посетить шахты Оорн Тчиса, а затем проездом заскочить на Агамар. На полтора-два часа, не больше…

– За два часа можно всю биографию выспросить, с подробностями.

– Нет. У него там будет ещё одно дело. Агент обнаружил на планете Одарённую, молодую женщину. Вейдер хочет её посмотреть, можно ли взять на службу. Она, кстати, тоже тогрута.

– Сильный Дар? – спросил я, ощущая нехорошее предчувствие.

– Скорее, необычный. Она манипулирует фазовым состоянием жидкостей.

О, господи!

– Алекс? Да что с тобой? – нахмурилась Осока. – Лицо – краше в гроб кладут. Ты до такой степени не хочешь с ним встречаться?

– Это уже не столь важно. Считаешь нужным – встречусь. Сейчас нужно решить более насущный вопрос: отдашь ли ты Вейдеру свою родную сестру…

– Сестру??? Ты уверен?

– Ты должна знать, что за пределами Кро Вара очень редко встречаются люди, умеющие манипулировать элементами. Возможно, Играющая-с-Водой вообще одна в Галактике.

– Поняла. Немедленно лечу туда, постараюсь её спрятать или отправить с планеты до прибытия Вейдера.

– Прятать не вариант, найдёт. Только отправить! – говоря это, я лихорадочно прикидывал варианты. – Слушай. Найми контрабандистов, пусть довезут её до Бандомира. Там в Бандоре есть ювелирный магазин, называется "Кристаллы радуги". Возле входа от семи до восьми вечера по местному её будут ждать. Сони или Лагос.

– Лагос? Сони? – изумилась Осока.

– Да, она должна их помнить по поездке с матерью на Мандалор. Если нет, опиши.

– Ну, Алекс, ну, плут… – покачала головой моя подруга. – По-моему, при встрече у нас будет серьёзный разговор!

– Хоть два! Не теряй времени. Эрдени нужно спасти.

– Да. Всё. До встречи на Агамаре.

Голографическая проекция погасла.

– Падме… – начал я, но сестра перебила:

– Уже написала и отправила.

– Отлично, спасибо. Идём к точке перехода, ждём подтверждения и прыгаем.

Ответ от Сони был лаконичен. "Поняла. Выдвигаемся на место". Не тратя более даром ни секунды, Падме включила гиперпривод, и "Амидала" ушла за свет.

На этот раз короткий перелёт растянулся для нас в мучительную бесконечность. Я не находил себе места, мерил шагами рубку, выхлебал, наверное, с литр воды, пытаясь успокоиться. Волновалась и Падме: стискивала пальцы, кусала губы, вновь и вновь запускала проверку систем вооружения и защиты. Едва прозвучал долгожданный сигнал минутной готовности к выходу, я прыгнул в кресло, запитал стигиевое ядро. Оси уравновешены… Выход! Щиты! В блистер брызнули яркие лучи звезды Миргошир – солнца Агамара. Вышли мы удачно, планета была в какой-то сотне тысяч километров.

– Вызывай Осоку! – распорядился я, давая тягу плазменными двигателями.

– Не отвечает. Хотя комлинк в сети. Сейчас залезу в систему оператора, определю базовую стан… – Падме умолкла, словно прислушиваясь, доложила напряжённым голосом: – Выход из гиперпространства. Класс "разрушитель".

– То есть, мы успеваем? – обрадовался я. Сестра покачала головой:

– Нет. Боюсь, мы опоздали, брат. От Оорн Тчиса до Агамара два часа хода на единице. Это скорость челнока типа "лямбда". Разрушитель – медленнее вдвое. Скорее всего, Вейдер обогнал "Вымогателя" на челноке и давно на планете.

– Долетим – увидим, – сказал я.

На подходе к атмосфере в нас чуть не врезался небольшой блюдцеобразный грузовой корабль типа "Иртрилль 1300". Падме, занятая борьбой с компьютером оператора связи, его проглядела, нас он, естественно, не видел из-за маскировки, и только рывок назад полной мощностью реверс-моторов спас нас от столкновения. На экране вспыхнула метка в виде пульсирующего ромбика.

– Пеленг! – воскликнула Падме.

– Вижу.

Наклонив нос корабля, я направил "Амидалу" вертикально вниз. Быстрее, быстрее! Тормозить начал на восьмидесяти километрах, когда стала опасно нарастать температура на остриях ионизаторных панелей. Три тысячи километров в час, две…

– Хватит, не развалюсь! – сквозь зубы сказала Падме, хотя скорость ещё намного превышала предельно допустимую для плотных слоёв атмосферы.

Я отключил реверс. Чем ниже мы опускались, тем темнее становилось вокруг. В этом районе планеты было раннее утро, восход солнца только-только начинался. Ещё немного, и острый нос корабля проколол перистые облака. Под нами расстилалась панорама крупного города: многоэтажные дома центра, светящаяся паутина улиц, красные искорки аэронавигационных маячков на вершинах небоскрёбов. Маркер указывал на окраину, где в предрассветных сумерках были видны усеянные огнями сооружения космодрома и обширное лётное поле. Я включил усилители изображения, крутанул колёсико фотоэлектронного увеличителя. И сразу увидел высокую чёрную фигуру. Ровной механической походкой лорд Вейдер направлялся к своему челноку, сложившему домиком длинные узкие крылья. А маркер продолжал пульсировать. Когда я увидел, куда он указывает, мне захотелось влепить пару плазмоидов прямо в чёрную фигуру, а потом торпедами, пока не образуется оплавленный кратер. Но нет. Пусть пока уходит, пусть, я с ним в космосе разберусь. А сейчас вниз, вниз! Может быть…

Челнок оторвался от пермакрита лётного поля, раскидывая крылья, а я с ходу пошёл на посадку. Выпрыгнул через горизонтальный переходник, не дожидаясь, пока полностью надуется аварийная "горка", скатился вниз по взвизгнувшему пластику, ударился о покрытие, но, не чувствуя боли, вскочил и бросился к Осоке. Она лежала на плитах лётного поля. И была ещё жива. Пока жива. Крови не было, но я старался не смотреть на отсечённую выше локтя руку и на живот, где чернел косой крест от двух ударов огненного лезвия.

– Я справилась… – прошептала она. – Они улетели…

Тот грузовик! Вот почему они так спешили!

– Герхард!!! – заорал я. – Где ты, мать твою сборочную??? Сканируй!!

Дройд стремглав подлетел к нам, протянул манипуляторы, замер. Помигав огоньками несколько секунд, сообщил:

– Состояние крайне тяжёлое.

– Быстро носилки, на борт, и летим на Дагобу!

– Не довезём, – печально покачала головой Падме, возникая возле нас. Из её глаз катились слёзы, голос дрожал. – Через пол-Галактики. Не успеем.

– Хозяйка права, – подтвердил дройд. – Не просчитываю, каким образом она до сих пор жива.

А Осока смотрела в светлеющее небо. Спросила кого-то невидимого:

– Вы – за мной? Подождите одну минуту… Дайте… проститься, – повернула голову ко мне: – Извини, что так… Ну, ну, не надо…

Из последних сил подняв уцелевшую левую руку, она погладила меня по щеке. Пальцы были холодны, как лёд. Я судорожно сжал её ладонь. С хрипом втянув в себя воздух, Осока продолжала:

– Снова забрал мои мечи… Думает, что забрал… душу. Ошибается… Алекс, я много сделала глупостей… в жизни… Всего не исправить… Хотя бы, напоследок… – голос её прерывался, но она, всё же, пыталась договорить: – смогла… Я знаю, ты… но… всё равно… не плачь по мне… Смерти нет… есть Си…

Голова девушки безжизненно упала на бок.

– Нет… Не-е-е-е-е-е-ет!!!! – не помня себя от горя, закричал я. А тело Осоки вдруг начало таять, расплываться, растворяясь в воздухе. Мгновение – и на камнях осталась лишь прожжённая туника и сапоги, да ещё её перчатка у меня в ладони.

Над планетой всё ярче разгорался рассвет.

 
Не всегда дано заметить, что стоишь ты на пороге,
На пороге, за которым плещут теплые моря,
Зеленеют сочно травы, и ведут, ведут дороги
Через поле, над которым занимается заря.
 
 
Это будет слишком рано, это будет слишком поздно,
Слишком рано для прощанья, слишком поздно для мечты,
Вспыхнет радуга над лугом, понесутся в вальсе звезды,
Уводя в иные дали тех, кого оставишь ты.[7]7
  Прощание – Светлана «Алькор» Никифорова – В.Камша


[Закрыть]
 

Я чувствовал, как ярость тёмной волной поднимается во мне. Ненавижу тебя, Чёрный Дьявол! Я отомщу!! Нет. Стоп… Нельзя думать о мести… Дрожащей рукой потянувшись за спину, я вытащил из пенала меч, непослушным пальцем нащупал кнопку, сосредоточил взгляд на пылающей синеве лезвия. Спокойствие. И хладнокровие, ведь гнев – худший советчик, я помню это, Асаж! Стало легче, вот только слёзы вновь брызнули из глаз, и я никак не мог их унять, хотя и знал, что теряю драгоценное время. Если Вейдера не прищучить сейчас, сколько ещё людей погибнет от его руки! Наконец, я нашёл в себе силы выпрямиться, с гудением рассёк мечом воздух. Приказал предательски осипшим голосом:

– Все на борт! Старт! Маскировка! Он не должен уйти!

К тому моменту, как я добрался до командирского кресла, "Амидала" свечой шла в зенит. Ровное дыхание систем великолепного корабля, прохладная надёжность рукояти управления немного приободрили меня. Осознав, что всё ещё сжимаю в руке перчатку Осоки, бережно положил её на подлокотник. Падме уселась на воздух рядом со мной, коснулась щекой моего плеча. Я благодарно кивнул: спасибо, сестрёнка, отпустило немного.

– За "тысяча триста" увязались истребители, два звена, – сообщила она.

– Ничего, – сказал я. – Импам позарез нужна Эрдени, валить их не станут. Сами не отмахаются, поможем потом… – добавил про себя: "Если, конечно, останемся живы".