Текст книги "Наихудший сценарий (СИ)"
Автор книги: Александр Машошин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Падме разбудила меня довольно поздно: включив часы на голографическом экране, я обнаружил, что по корабельному времени уже начало десятого, то есть, в Сенатском районе Корусанта скоро полдень.
– А молодая госпожа тоже недавно встали, – рассмеялась она на мой вопрос.
– Да? И чем оне занимаются? – поинтересовался я.
– Умылись, сейчас медитируют. Поднимайся, я вас покормлю.
Вопреки моим предположениям, Осока медитировала вовсе не с Великим Голокроном – он лежал в стороне – а просто так. При моём появлении она медленно открыла глаза. Улыбнулась. Сказала:
– Привет. Я думала, ты давно поднялся.
Я только руками развёл.
– Нам нужно поторопиться, – продолжала Осока. – У меня было видение. Следующий налёт случится со дня на день.
– Боеприпасы загрузить успеем?
– Конечно. Я войду от вас в систему тылового обеспечения?
– Валяй, – подойдя к люку шахты доставки, я открыл дверцу и достал поднос с завтраком.
– Опять твой необыкновенно умный корабль? – она приподняла бровь. – Да, спасибо, сейчас. Говори, что тебе нужно.
– Смотря по наличию. Ближнего боя с опцией миномётного старта – есть?
– С принудительным только.
– Не пойдёт, скорость велика, в нашем щите они увязнут. Придётся обойтись своими, у меня их только один комплект. А средней?
– С опцией? Да, есть.
– Шесть. В крайнем случае, используем их. Теперь торпеды. 7А, пожалуй, тоже шесть, – задумчиво сказал я. Отправляясь за грузом, я загрузил внутреннюю сторону каждой подвески торпедной трубой с тремя боеголовками каждая, а внешнюю – парой ракет ближнего боя. Ещё четыре ракеты лежали в трюмных нишах вместе с запасными трубами, но в тех были заряжены по одной боеголовке в модификации МГ-7Д, то есть, дальнобойные, на доставщике. Второй боекомплект и набор ракет средней дальности я оставил на базе Нентан. Корабль облегчал, болван благодушный! Хорошо, что не выгрузил имитаторы целей и ионные мины… Оставались, правда, ещё заряды к ракетомёту, способные сбить истребитель, их можно было подвесить под крылья целую связку, но дальность – кинжальная, в районе семи километров.
– Выписала, – кивнула, тем временем, Осока. – Ещё что-то?
– Пожалуй. Закажи-ка три "валторны"… – я мгновение поколебался и добавил: – Лучше со спецзарядами.
– Барадиевые? – удивилась Осока. – Надеешься достать их носитель?
– Мы обязаны его достать. Иначе, сколько бы мы ни перемололи истребителей, они прилетят снова.
– Оптимист.
– В данном случае, оптимист это лучше информированный пессимист, – пошутил я. Я-то возможности собственного корабля знал досконально, а Осока кое о чём пока не подозревала. Продолжал: – Посмотри для меня ещё одну маленькую деталь? Вдруг есть?
– Надеюсь, не барадиевый фугас? – улыбнулась она.
– Нет. Фугасы на складах точно должны быть, а это… Процессор 5870PRL44 и дальше любые символы.
– Сейчас… Алекс, а для чего тебе этот антиквариат?
– У меня есть дройд-охранница, VS-5, слышала? Но полетел процессор.
– "Стражник" пятой модели? Да, жаль, настоящая редкость. На Корусанте такого процессора нет, есть на нескольких других складах, ближайший – Билбринги. Заказываю, к тому времени, как вернёмся – привезут.
Погрузка торпед и ракет в упаковке не заняла много времени. Развернуть спрятанные под полом трюмного пространства салазки и зацепить подвижными каретками соединённые в пакет контейнеры противокорабельных ракет "Валторна-Б" тоже было делом десяти-пятнад-цати минут. Старшина-логист подал команду, рабочий дройд выкатил из-под контейнеров транспортные стапеля, и пакет исчез в трюме. Не потренироваться нам на мечах в ближайшие дни: над противокораблельными по трюму можно пролезть, разве что, на четвереньках, у нас, всё-таки, космический корабль, а не Колонный зал, и потолок на нижней палубе всего два восемьдесят. Впрочем, Осока о тренировках и не вспоминала. Едва мы вышли в гиперпространство, она забралась с ногами на диван в дальнем углу рубочного зала и занялась Великим Голокроном. А я, развернув кресло в направлении кормы, любовался её спокойной, расслабленной позой, одухотворённым счастливым лицом. Да, возможно, я слишком пристрастен, но глядеть на то, как дрожат слегка ресницы её закрытых глаз, как чуть шевелятся в неслышном диалоге губы, я готов был часами. Нескоро, очень нескоро оторвалась она от Голокрона. Открыла глаза, посмотрела на меня, улыбнулась… и перевела взгляд на соседнее кресло.
– Мастер Тал! – воскликнула она. – Здравствуйте! Вы тоже здесь.
– Здесь, – отвечала Падме, вновь надевшая личину нурианки. – Надеюсь, общение со знаниями наших предков было плодотворным?
– Более чем. Получила ответы на пару давнишних вопросов, узнала кое-что новое.
– Хорошо. Позволь спросить: что сказала тебе Сила утром, на Корусанте?
– Меньше, чем хотелось бы. Я попыталась увидеть наше столкновение с "хищниками", чтобы понять, как скоро они нападут…
– Верный подход для твоих способностей, – кивнула "мастер Тал". Похоже, она имела в виду, что Осоке гораздо лучше удаётся косвенное предвидение, то есть, не само событие, на которое направлено её внимание, а что-то вокруг него. Ну, за исключением ситуаций, когда Сила любезно подсказывает что-то сама, не требуя вопросов.
– Ждать недолго, – продолжала моя подруга. – Я почувствовала того, главного. Он страстно хочет убивать снова и ждёт только, когда исчезнет некая помеха, не позволяющая выйти в рейд. Мне видится, всё произойдёт через двое-трое суток.
Так и оказалось. "Амидала" висела в пространстве над условной плоскостью имперского полигона уже около тридцати часов, развернувшись носом к месту действия. Полигон раскинулся на сотни тысяч километров по периферии системы, в относительно незамусоренной области её пояса Койпера. Центральное светило отсюда казалось лишь очень яркой звездой, а чёрная тьма межзвёздного пространства была так близко, что, казалось, протяни руку, и зачёрпнёшь её, холодную и блестящую, словно нефть. Я старательно делал вид, что у нас установлена противорадарная система "Плащ", как на разведывательном варианте имперской "Мглы", и строго следовал процедуре. Во-первых, не подходить близко, "чтобы не увидели в оптическом диапазоне". Во-вторых, как только очередная стреляющая смена разворачивалась и уходила к планетоиду, где располагались полигонные службы – отойти ещё выше от эклиптики и ненадолго отключить щиты, "чтобы дать оборудованию сбросить статику". Дело в том, что традиционные системы маскировки могут работать без перерыва от двух до шести часов, обратно пропорционально размеру корабля, а габариты "Амидалы" вообще близки к пределу эффективности. Засветка от объекта размером больше пятидесяти метров становится выше порога чувствительности локаторов, и его можно сделать лишь "малозаметным", но не "невидимым". Конечно, если в твоём распоряжении нет достаточно крупной друзы кристаллов стигия, такой, как мы с девочками нашли тогда на астероиде… Снова вспомнив о Рийо, я зажмурился, отгоняя подкатывающую печаль. Не время сейчас для этого.
– Они здесь! – неожиданно громко сказала рядом Осока.
– Можно более конкретно?
– Я тебе не телескоп, – чуть резче, чем следовало, ответила подруга, кажется, она слегка нервничала перед боем. – Они вышли на досвет в астропаузе, носитель, думаю, там и останется, а истребители идут сюда. И, смотри: по план-графику через два часа занятие эскадрильей, отражение налёта торпедоносцев. Как мило!
Последнее слово она произнесла как ругательство, и я понял, что вражескому агенту на полигоне сильно не поздоровится, когда она его изловит. Однако, на данный момент перед нами стояла другая насущная задача.
– Алекс, не возражаешь, если кораблём во время боя буду управлять я? – спросила Осока.
– Хорошо. А я, в таком случае, пойду на корму, займусь турелью и минными трубами.
– Не обижайся, что сгоняю тебя с места, – тогрута мягко похлопала меня по запястью. – Против адепта Силы так будет лучше.
– Я всё понимаю.
Собственно говоря, такая диспозиция меня вполне устраивала: в напряжённом бою без переговоров с Падме не обойдёшься, а в присутствии Осоки это невозможно. Управлять кораблём снизу менее удобно только потому, что рукоятки на креслах операторов не так функциональны, обзор же, благодаря голографическим панелям, отсюда не хуже. А уж с использованием визора, надеваемого на голову, разница и вовсе минимальна. Сидя в операторском кресле, я при помощи прицела нижней турели с интересом наблюдал, как имперцы разыгрывают учебный сценарий. Мишени – их роли играли старые клонские истребители "Поток" и латаные-перелатаные "игреки" первых серий – шли в атаку на условный объект. Две девятки торпедоносцев под прикрытием восьмёрки истребителей. Имперские "двустволки" грамотно разделились на две группы, одна связала боем прикрытие, оттянув его в стороны, другая набросилась на торпедоносцев, прямо как "мессеры". Я поймал себя на том, что непроизвольно воспринимаю "игреки" как "своих", ведь почти такие машины же имелись в большом количестве у "Индесела" в прошлой жизни. Торпедоносцы-мишени изображали двухместные машины, и огрызались огнём турелей, между прочим, весьма грамотно. Самолёт не может перевернуться турелью в направлении атаки, а в космосе нет верха и низа, и управляющие машинами дройды-пилоты были запрограммированы на такие манёвры. Оружие у них, конечно, было не настоящее, но попадания регистрировались аппаратурой учебно-боевого истребителя, и она имитировала неисправности вплоть до полного отказа всех систем.
И вот, в тот момент, когда атакующие потеряли треть торпедоносцев, два СИДа вышли из строя от огня эскорта, а один был "сбит" бортстрелком, из глубин межзвёздного пространства возникли "хищники". Их было шестнадцать, как и имперцев, фотоэлектронный увеличитель нашего носового телескопа дал чётную картинку: стандартная "двустволка", выкрашенная в ядовитый жёлто-зелёный цвет. Один из условно сбитых пилотов погиб мгновенно, для отключения учебной системы "пакостник" требовалось несколько секунд, а их у него не оказалось. Осока дала тягу, стараясь скорее приблизиться к месту учебного боя, вдруг ставшему избиением. И через секунду воскликнула:
– Да что ты тупишь, королева?!
– Я не туплю, я сохраняю инкогнито, – обиженно проворчала Падме, она стояла рядом с моим креслом.
– Ионные блокированы. Отключить? – транслировал я Осоке.
– Нет! – огрызнулась та.
– Тогда бьём ракетами?
– Уже захватываю.
Дважды вздрогнул корабль, отправляя в направлении сцепившихся в свалке истребителей четыре из восьми наших ракет. Осока захватила по одной цели в каждом звене, а Падме ещё присовокупила команду "спуск с поводка", то есть, бить любого не своего, кто окажется в радиусе "финишного рывка" головной части.
– Чёрная кнопка под большим пальцем – энергетические торпеды "Хаор Чолл", – сообщил я.
– О? С "Грифа"?
– С него, родимого. Щиты сами отключатся на выстрел.
– А вот и наш Одарённый! – воскликнула Осока.
Я тоже увидел его. Проносясь с большим опережением мимо звена импов, он в одной атаке срубил сразу двоих, одновременно умудрившись увернуться от нашей ракеты. Впрочем, ракета в долгу не осталась: короткая вспышка в момент, когда сопло двигателя перекрыли тормозные щитки, взрыв – и один из ведомых адепта полыхнул облаком обломков. Ещё две наши "птички" нашли свои цели, лишь одна пропала даром. А Осока уже поймала в прицел одного "зелёного", ударила из крыльевых, промахнулась, но тут же точно всадила плазмоид в другого, что попался под руку. Ну, вот и моя работа начинается! Я развернулся вместе с креслом и стволами выносной установки, предупреждая попытку противника приблизиться. А, вы ещё, ну, идите сюда! Длинная очередь, далеко, почти три километра, но "зелёные" моментально разбили строй, ведущий вправо, ведомый влево. Он был менее опытным, этот ведомый, потому что тут же угодил в зону поражения нашей верхней турели, и Падме с безжалостной точностью влепила в него серию болтов на предельной дальности. Я фигею, зелёный, как ты дымишь! Три… нет, уже четыре покойника – это открыли счёт имперцы – и двое подранков. Хороший счёт, если не учитывать, что имперцев осталось всего девять из шестнадцати, один подбитый. Не вмешайся мы вовремя со своими ракетами, жертв среди импов было бы, наверное, вдвое больше. Сейчас все оставшиеся "зелёные" набросились на одну-единственную, самую опасную цель – на нас. Импы пытались клевать их с тыла. Осока, в свою очередь, не обращая внимания ни на что, охотилась на адепта. Но тот чуял угрозу, не попадал под очереди, а пару нацеленных в него ракет – стряхнул, закрывшись торпедоносцем-мишенью. После этого, решив больше не искушать судьбу, на полной тяге бросился наутёк. Его прикрывали ещё двое, а пять уцелевших с удвоенной яростью набросились на "Амидалу" и шесть имперских "двустволок", ещё способных вести бой. Осока попыталась оторваться. Один из "зелёных" пошёл на таран.
– Дай!!! – заорал я, изо всех сил давя кнопку фиксации положения в пространстве. И в момент, когда доворачивать пирату стало поздно, хватил на себя до упора. Направленные вниз реактивные струи реверс-моторов и маневровых блоков носовой части подбросили нас вверх. Ужасный скрежет на миг заполнил, казалось, весь объём корабля – "зелёный", всё же, чиркнул нам по брюху одним из шестигранных ионизаторных "колёс". И бесконечная серия чавкающих звуков, с каким разряжаются в пустоту бласт-каморы плазмопушек. Обернувшись, я увидел, как таранивший нас наглец превратился в огненный шар.
Несколько секунд в корабле царил полный сумбур. Охнула от боли и выругалась Падме, да так, что не только сапожник, бывалый корабельный боцман бы залился краской, как гимназистка. Затем мы хором спросили друг друга:
– Брат, цел??
– Как корпус?? – одновременно кивнули в ответ, и так же хором:
– Осока????
– Я в порядке, Алекс, проверь герметичность! – откликнулась моя подруга и лишь потом поинтересовалась. – Ты пристёгнут, надеюсь?
– А то! Не волнуйся, днище цело! – сказал я и одними губами, для Падме, добавил: – Ну, как, болит?
– Нет, уже нет. Когда не пробито, быстро проходит.
– Ну, слава богу, тогда маскировка, и за ними.
– Погоди, отойдём подальше. Поднимись к ней, объясни, не нужно сидеть у них на хвосте, надо отстать, чтобы успокоились.
– Так переместись и скажи, ты же у нас Тал, она тебя послушает.
– Ой, точно! – она исчезла.
К тому времени, как я поднялся в рубку, Осока и "мастер Тал" обсуждали, что же могут предпринять беглецы, чтобы от нас оторваться.
– Не думаю, чтобы они так уж остерегались, – говорила Осока. – Оглядываться будут, а неверный курс – вряд ли. Слишком много истрачено инерта, могут потом не дотянуть.
– Инерт я не учла, – согласилась призрачная женщина. – Ты права.
– В любом случае, надо сделать вид, что мы не тянем, – заявил я, – и потихоньку отставать.
– Да, так и делаю, – Осока махнула рукой в сторону пульта, где цифры дальномера постепенно увеличивались. – Вы с мастером Тал очень похоже рассуждаете.
Мы с Падме переглянулись.
– Конечно, – ответил я. – Столько времени общаемся.
Истребители прокололи фронт ударной волны "звёздного ветра", и наши сканеры, кроме оптических, сразу перестали их видеть. Я немедленно включил маскировку и дал полную тягу ионными. Сейчас наш след они не засекут, следовало этим воспользоваться.
– А направление они меняют, – заметила Осока. – Отчасти и Вы были правы, мастер.
Граница астросферы приближалась, и я погасил главные двигатели, перейдя на плазменные, тепло которых полностью нейтрализует маскировочная система. Осока сидела неподвижно, словно прислушиваясь к чему-то.
– Ну, и подонок, – сказала она, наконец. – Ни тени сожаления, что погибли его люди, а кто-то попал в плен. Только радость и жажда мести.
– Готовый Тёмный аколит, – хмыкнул я. – Чего доброго, вместо суда окажется в вашей академии.
– Лорду Вейдеру не нужны психопаты, – Осока поморщилась. – Он сам когда-то еле-еле выкарабкался из этого состояния. Всё, что ему надо – знать, кто за этим стоит.
– Допускаешь, что просто реблы?
– Какие-то очень не бедные они получаются, – покачала головой Осока.
– Мон Мотма и Бэйл Органа тоже весьма и весьма состоятельны, – заметил я.
– Нет, они, как раз, при всей своей оппозиционности, вынуждены играть по правилам. Здесь, скорее, кто-то со стороны.
– Хатты, фоллины… – перечислила, поясняя, "мастер Тал".
– Или мандалоры! – Осока указала на пульт, где засветилась новая отметка. Рядом светилась информация блока обработки: "класс: линкор, тип: Кельдаб". Да, это мандалорский корабль. Или построен на Мандалоре для какого-нибудь криминального картеля. Больше километра в длину, неплохо бронирован.
– М-да. А ты говоришь, зачем барадиевые, – пробормотал я. Подруга кивнула:
– Да, обычными эту махину только пощекочешь. Умница ты!
– Спасибо.
– План такой. Подойти как можно ближе, так больше вероятность, что ракеты не перехватят. Вводи исходные головкам. Как только нас обнаружат, а я это почувствую, отключаем щит, бьём этих двоих наповал, адепта стреноживаем, потом пуск, хватаем его тракционным лучом и дёру. Канонирам некоторое время будет не до нас… но одна ракета из трёх должна дойти, даже если наводчики мандалоры.
"Чтобы попасть, нужно сначала увидеть", – усмехнулся про себя я, но раскрывать Осоке наличие у нас стигиевой маскировочной системы опять не стал. Подождём до момента, пока отбрехаться по-другому не получится.
– Такое впечатление, что они ослепли! – воскликнула Осока, когда расстояние до "кельдаба" измерялось уже не тысячами, а сотнями километров, и истребители стали гасить скорость перед заходом на посадку. – Не ловушка ли это?
– Ты чувствуешь угрозу? – спросила "мастер Тал".
– Н-нет.
– Тогда не волнуйся. И включи их переговоры. Очень удивишься.
Звуки чужого языка озадачили Осоку.
– Это не мандо'а. Я вообще ни разу не слышала этого языка.
– Зато слышала я. Хейпанский.
– Шпионы Консорциума? Однако. Мы разворошили то ещё осиное гнездо, ребята, – руки её быстро запорхали над возникшей клавиатурой, вводя сообщение. – Готов, Алекс?
– Давно готов, – сказал я, продолжая подтормаживать таким образом, чтобы находиться ниже и чуть сзади пиратских истребителей.
Всё, действительно, находилось в полной готовности. Противокорабельные были нацелены на линкор: первая в корму, в досветовые двигатели, две другие – в нижнюю часть перед рубкой, где, судя по справочнику, у этого зверя располагается реактор. Ракеты ближнего боя уверенно держали истребители, на случай первого промаха. Сто километров. Пора! Я отключил щиты. "Ближний бой" не потребовался. Осока безошибочно вогнала по плазмоиду в каждый из сопровождающих адепта истребителей, с ювелирной точностью отстрелила ионизаторы самому поганцу. Я дважды нажал пусковую клавишу… а третий раз не стал. Почему-то появилось ощущение, что и двух ему хватит за глаза. Две реактивные рыбины длиной по восемь метров ушли на цель. Теперь – дёру, как ёмко выразилась Осока. С болтающимся на невидимом буксире покалеченным СИДом мы описали гиперболу и оказались на траектории убегания в тот самый момент, когда сработали заряды. Две яркие вспышки, совсем не страшные с такого расстояния, на миг рассеяли вечный мрак дальнего космоса. Несколько секунд линкор ещё висел в пространстве, словно в раздумье, а потом разломился на две неравные части.
3. Откровения
Внешность хейпанского адепта оказалась примерно такой, как я и ожидал. Очень симпатичный молодой человек, похожий на одного отечественного актёра: большие выразительные глаза льдисто-голубого цвета, правильной формы нос, тонкие подвижные губы, волевой подбородок, романтичные кудри. Он с ходу попытался улыбнуться и сделать взгляд, несомненно, действенный в отношении большинства представительниц прекрасного пола, но увидел мечи на поясе Осоки, и глаза его сразу потухли, а губы закаменели.
– Ситская сучка, – выплюнул он.
– Фу, как грубо, – покачала головой Осока.
– И что ты мне сделаешь? Придушишь, как у вас принято? Так хейпанцы смерти не боятся, – на базик, кстати, он говорил чисто, без какого-либо характерного прононса.
– О, нет. Пытать тебя будут на Корусанте, – хищно усмехнулась Осока. – Я предлагаю просто поговорить, если угодно. А нет – пойдём, подвешу тебя в удерживающие поля и буду допрашивать офицеров вашего линкора. С ними возиться не надо, сами зачирикают.
– У всех сотрудников ментальные детонаторы, – фыркнул он. – Вам ничего от них не узнать!
– Очень мило с твоей стороны сообщить мне об этом. Видишь, как близок путь от гордыни до предательства?
– Подумаешь, секрет! Ваша разведка и так прекрасно об этом знает!
– О том, что офицеры твоего корабля – кадровые разведчики Матриархата? Нет, об этом мы впервые слышим от тебя. Будешь продолжать кочевряжиться, – Осока сама не заметила, что произнесла это слово, вызвав у меня невольную улыбку, – или поговорим?
– Спрашивай.
– Вопрос первый: зачем?
– Что зачем?
– Эта забава. Жестокая по форме и идиотская по содержанию. Могу ещё понять налёты в разных местах, но раз за разом прилетать в одно место? Ты не понимал, что рано или поздно тебе прищемят хвост?
– Пока не появилась ты, хвосты вашим раз за разом щемил я! – заносчиво заявил хейпанец. – В том числе, и наставникам. Мой счёт уже больше, чем у любой леди в эскадре моей матери!
– Чтоб ты сдох! – по-русски сказала Осока. – Алекс, ты понимаешь, да? Этот недоносок пытался себя поставить! Доказать, что и он не хуже женщин-пилотов! А знатная мамаша покрывала его художества, – она вновь перешла на базик, обращаясь к пленнику: – Тебе никогда не было позорно, что ты побеждаешь не за счёт мастерства, а благодаря врождённому преимуществу? Хотя, что я говорю, слово "мораль" хейпанцам неизвестно.
Парень хохотнул:
– Подумать только, о морали мне говорит сит!
– Я-то не всегда им была, – заметила Осока, – а вот ты, похоже, таким уродился. Правильно делают ваши женщины, что не допускают вас к власти, если вы настолько ущербные!
– Вызов от дежурного по полигону, – предупредил я, заметив на видеостене мигающую надпись.
– Спасибо. Я в гостиной поговорю, хорошо? – тогрута неожиданно резко взмахнула рукой, и хейпанец вдруг застыл, как громом поражённый, даже не мигая. Затем с тем же окаменелым выражением лица кулём повалился на диван. Осока пояснила: – Это чтобы на тебя воздействовать не пытался. Ты, правда, умеешь сопротивляться, но на всякий случай.
Вернулась она буквально через полминуты. Сообщила:
– Прилетел полковник Юларен, ну, это из Службы безопасности.
– Помню такого. Во время войны он был адмиралом, вы служили вместе.
– Верно. Очень порядочный офицер. В бюро, к сожалению, таких меньшинство.
– У нас говорят "Контора", – подсказал я.
– Ага, запомню. В общем, он просится допросить этого, – Осока кивнула на хейпанца. – В моём присутствии. Оказывается, агенты на полигоне и в региональном штабе флота завербованы именно им.
– Вот этим спесивым дураком?
– Благодаря Дару, он неотразимо действует на девиц. Легко знакомится, легко влюбляет в себя. Видимо, именно поэтому мамочка ещё не пристукнула его, а, наоборот, позволяет так развлекаться.
– А что, могла и пристукнуть?
– Запросто! Хейпанки, особенно высокопоставленные, предельно прагматичны и абсолютно безжалостны. Их политическая кухня напоминает банку с пауками, каждая старается прикончить соперниц. А уж второстепенные члены семьи, то есть, мужчины, для них вообще расходный материал.
– К сожалению, жестокость свойственна большинству из вас, – развёл руками я. – Вы ведь предназначены природой не для ритуальных схваток, как мы, а для защиты потомства. Когда все средства хороши.
– Увы, увы. Нет ничего более жестокого, чем драка между двумя женщинами, – согласилась Осока.
– Как думаешь, этого нам придётся и на Корусант везти?
– Постараюсь избежать такого сомнительного удовольствия и отправить его с Юлареном. Если, конечно, шеф разрешит.
Возвратилась она примерно два часа спустя, к моей искренней радости – одна.
– Сплавила! – с явным облегчением сообщила она. – Нам приказано ждать дальнейших распоряжений.
– Отлично. Тогда для начала предлагаю пообедать.
– Я ещё не голодна. Давай через часик.
– Какая-то ты грустная, – заметил я. – Шеф что-то высказал?
– Нет, он, как раз, нас хвалил. Послушай, Алекс. Хотела с тобой поговорить вот о чём. Как ты смотришь на то, чтобы встретиться с ним?
– С кем, с Вейдером?? – опешил я.
– Да, – Осока кивнула и продолжала быстро, спеша высказать мысль целиком, пока не перебили: – Понимаю, тебе тяжело это сделать, из-за сестры. Но, может быть, всё же, сможешь выдержать короткий разговор?
– Да на кой он мне сдался, твой Вейдер? – возмущённо сказал я. – Век его не видел и век бы не видеть!
Подруга, обычно весьма щепетильная к формулировкам, проглотила на сей раз даже "твоего Вейдера".
– Сейчас всё объясню, – ответила она. – В последнее время ты очень успешно мне помогаешь, и он об этом знает. Рано или поздно он захочет познакомиться с тобой лично. Отказаться, сам понимаешь, не получится, разве что… переходить на нелегальное положение, правильно говорится?
– Угу.
– Вот. А я предлагаю его опередить.
– Смысл?
– Ты ведь не только из-за Падме не хочешь с ним пересекаться. Не мотай головой. Тебя беспокоит, что он может задать вопрос о твоих ребятах или ещё о чём-то, что ты предпочёл бы сохранить в тайне.
– Ну, да, да! – вынужден был признать я. – Я ведь не ты, я не смогу ему соврать так, чтобы он не почувствовал.
– Поэтому я и предлагаю взять инициативу в свои руки. Выберем максимально удобный момент. Для нас. И неудобный для него. Чтобы не было у него времени на длительную беседу. Тогда все твои тайны останутся при тебе. А от следующей встречи можно будет уклоняться хоть до посинения. Вполне объяснимо, личная неприязнь из-за истории с Падме.
– М-м… Резонно, конечно, но…
– Нужны ещё аргументы? Изволь. Ты говорил, что угнал этот корабль со свалки испытательного полигона сиенцев. А документы на него как делал?
– Уж не через Имперскую канцелярию, понятное дело.
– То-то и оно! Я проверила её ид по Галактическому Регистру. Простую проверку он пройдёт, углублённую – нет. Потому что появился в базе совсем недавно, а дата выдачи числится десять лет назад. Да, разумно с точки зрения придирок. Давно владеешь – меньше вопросов. Вот только стоит поднять архивную копию за эту дату…
– Там будет числиться совсем другой корабль, – закончил за неё я.
– Вот именно. Но я могу между делом попросить Повелителя, и нам выделят военный регистрационный номер. И он-то уж будет самым настоящим!
– Не понимаю, какая связь. Можешь – проси.
– Тогда он совершенно точно захочет с тобой побеседовать, – вступила в разговор "мастер Тал", появляясь на диване рядом со мной. – И максимально подробно.
– Вот-вот! – подхватила Осока, воодушевлённая неожиданной поддержкой. – Зато после разговора – заметь, на наших условиях – это будет вполне уместно.
– Я что-то не понял, – я посмотрел на голограмму. – Ты тоже меня агитируешь??
– Пока только помогаю взвесить все "за" и "против", – сказала фальшивая джедайка.
– Ты же понимаешь, почему я не могу с ним встречаться! Вдруг он увидит… Случайно. Риск остаётся, каким бы коротким ни был разговор.
– Понимаю, Алекс. А ещё я понимаю, что надо как-то устраиваться и жить дальше. Компании нет, нет её баз…
– Базу мы и свою построить можем, – возразил я. – И компания будет. Пусть совсем маленькая, но независимая.
– Компания – это хорошо, даже очень, – улыбнулась Осока. – Я только "за". Но сейчас мы говорим не об этом.
– Ну, хорошо. Предположим – только предположим – что ты демонстрируешь меня Вейдеру. У него в этот момент жуткий цейтнот…
– Только так, – кивнула Осока.
– О чём он захочет поговорить в первую очередь?
Мы принялись обсуждать вопросы, которые захочет задать Вейдер, и что мне на них отвечать. Не лгать ведь тоже можно по-разному, в этом я не раз убеждался в разговорах с этой Осокой. Разумеется, Вейдер – тогда ещё Анакин Скайуокер – знал, что у его жены не было кузена, здесь нужно отвечать честно: «сами не знали о существовании друг друга». А кровное родство подтвердит простейшая генетическая экспертиза. Больше всего меня беспокоили расспросы о корабле. Осоку – тоже. Анакин был пилотом и с детства интересовался всем, что связано с космическими кораблями. Давать ему возможность увидеть «Амидалу» вблизи нельзя ни при каких условиях. Произносить слова «опытный» и «предсерийный» тоже, сразу привлечёшь внимание. Лучше обойтись обтекаемой формулировкой «первых выпусков». Ещё крайне неприятными могли стать вопросы о фирме, где я работал. Пришлось мне признаться Осоке, что данных о моей компании ни в каких регистрационных органах нет – здесь, в этой жизни, их, и в самом деле, не было. Однако, по этому поводу тогрута даже не встревожилась:
– Не бери в голову! Таких компаний на два-три десятка кораблей по Галактике миллион, и каждая четвёртая не оформлена.
– Неужели настолько большой процент нелегалов? – удивился я. Осока кивнула:
– Это стараются не афишировать, но да. По статистике каждых ста компаний двадцать три нигде не зарегистрированы. Кстати, будь готов к тому, что Вейдер предложит тебе поступить на службу в Имперский Фельдъегерский корпус. Это обычное прикрытие для разного рода внештатных помощников.
– Так. Погоди, – сказал я. – А вот это предложение мне придётся отклонить.
– Да почему? – воскликнула она. – Это всего лишь формальность! На деле ты так и останешься моим напарником. Зато тогда тебя вообще никто не посмеет тронуть, даже Контора, даже разведка!
– И всё же, я, пожалуй, побрезгую, – покачал головой я.
– Чем тебе настолько не нравится Империя, что ты даже для вида не хочешь на неё поработать?
– А чем она может нравиться?!
– Это не ответ, – нахмурилась Осока. – Объясни по пунктам.
Хорошо. Я начал загибать пальцы. Во-первых, расизм. Эта черта имперской политики вызывала у меня чувство, близкое к отвращению. Не спорю, мышление некоторых видов, вроде геонозианцев, людям понять непросто. Но среди гуманоидов отличия в менталитете и культуре едва ли выходят за рамки, которые есть у нас на Земле, и найти взаимопонимание совсем не сложно. Я десятки раз в этом убеждался. Фо-фейане, каамаси, салластане, фаргул, не говоря уже о тогрутах, твилеках и забраках. К тому же, раздражало это странное, непостижимое для меня деление «люди» – «хуманы». Почему фондорцы с их пурпурной кровью людьми считаются, а лоррдианцы и хейпанцы, ничем не отличающиеся от нас, базлов, визуально – нет? Совсем уж вопиющий случай – вронианская группа, к которой относятся панторанцы. До 993 года их считали людьми, затем почему-то лишили этого звания. Уж не потому ли, что панторанская диаспора на Корусанте чем-то досадила «белым господам»? Во-вторых, официально узаконенное рабство. В-третьих, процветание оргпреступности и контрабанды. Цинизм имперских властей дошёл до того, что они начали брать налоги с криминальных кланов хаттов и фоллинов. Налоги с торговли наркотиками, грабежей, проституции! В-четвёр-тых, полное беззаконие в бизнесе. Крупные корпорации практически срослись с государством, а не понравившуюся компанию средней руки могли закрыть просто так, потому что мешает, в последнее время – даже не заботясь о том, чтобы организовать провокацию или подставу, как поступили когда-то с известным перевозчиком «Сартран»…
