Текст книги "Каменный дождь (СИ)"

Автор книги: Александр Шихорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18. Город синих стягов

11 октября 435 года

Телеги торгового каравана вяло месили осеннюю грязь, поскрипывая колёсами. Прошедший ливень серьёзно размыл тракт и возницы снизили скорость, опасаясь скрывающихся в лужах колдобин. Мы встретились с караваном три дня назад и, получив приглашение от старшего купца, согласились продолжить путь вместе. Обоз в дополнительной охране не нуждался, так что пригласили нас в качестве обычных попутчиков, но за эти три дня мы узнали много интересного, беседуя с купцами и охранниками

– Бронн ведь раньше большой деревней был, – Краус, старший караванщик, с удовольствием рассказывал, как изменилась эта часть страны с появлением Церкви Истины. – А как народ прослышал, что церковники тут нашли храм, в который сам Господь снисходит и молвит слово своё, все бросились в эти края. Кто паломником, кто ремесленником, кто торговцем. Начали Бронн обживать, отстраивать. Собор большой возводят, покрасивше столичного. Уже даже службы в нём служат, хоть и не достроили.

– А вы в храме бывали? – полюбопытствовала я.

– Так туда ж никого не пущают, – усмехнулся Краус. – Но оно и правильно, нельзя в такое священное место кого попало приводить. Древнее место, хрупкое. Туда, говорят, даже не все церковники вхожи.

Караванщик был из числа тех, кто полностью поддерживал новую Церковь и её начинания. Что было неудивительно. Полностью изменилась система податей, снизив бремя налогов с простого народа, преступность в этой части Святой Земли стремительно сократилась. Что было явлением удивительным, учитывая, что по дорогам почти не ездили патрули, да и количество стражи в попутных городках и сёлах было меньше обычного. Мир да благолепие, чудесный край. Если позабыть о том, что далеко на юге остался полный висельников лес, имевший какое-то отношение к новообразованному ордену.

И тем необычнее было видеть, что люди не выглядят запуганными или подавленными. Новую Церковь любили, поддерживали и крайне неприязненно отзывались о тех, кто продолжал держаться за старый строй. На постоялом дворе, где мы останавливались в последнюю ночь, кто-то из постояльцев всерьёз заявил, что отрицающих истинное Слово Господне можно самих обвинить в еретичестве, вне зависимости от положения и сана. И это встретило горячее одобрение его собеседников. Меня так и подмывало спросить, почему они так уверены в этой самой истинности, если в храм никого не пускают, но подобные вопросы поставили бы крест на нашем путешествии.

Иду всё это, казалось, развлекало. В разговоры она особо не лезла, но было заметно, что ловит каждое слово и глупо ухмыляется всякий раз, когда кто-то упоминал о Гласе. Когда нам надоело её странное поведение, мы улучили момент и тихонько потребовали объяснений. На что ведьма подмигнула и бросила короткое: «Вспомните нашу встречу». И только тогда мы осознали причину её веселья. Голос из ниоткуда в древнем здании. Мы ведь были в той же ситуации, что и экспедиция клериков. Я попыталась представить Иду в качестве бога и, при всей моей симпатии к красноглазой ведьме, содрогнулась. Бог получался крайне вредным, ехидным и капризным. Но не значило ли это, что Ида не одна такая? На этот вопрос она не ответила, пообещав пояснить всё, когда мы останемся без лишних ушей.

– …В общем, я вам верно говорю, – громыхнувшая на колдобине телега вывела меня из раздумий и я продолжила слушать речь Крауса. – Зря вы в Бронн сейчас едете, тихо там, нет работы для вашего брата-наёмника.

– Да и пускай, – голос Ларта раздался с другой стороны повозки. – Посмотрим хоть, чем теперь тут народ живёт, что за собор строит.

– И то верно, – усмехнулся караванщик. – Вы потом в купеческую гильдию заходите, может кому охрана понадобится. Церковь может ещё сто лет между собой выяснять, кто прав, а люди как торговали, так и будут торговать.

– Обязательно заглянем, – улыбнулась я и заметила в хмуром небе необычную серебристую птицу.

Краус проследил за моим взглядом и пояснил:

– Никогда не видели прежде таких, да? Я вот тоже. Они с год назад тут появились, переселились откуда-то, видать. Правда гнёзд я пока ни одного не смог углядеть. Местные их стрекочками зовут.

– Как-как?

– Стрекочки. Кто их поближе видел, говорят, что они в полёте звук издают, похожий на тихий стрёкот. Оттуда и пошло. Кстати, вот и Бронн показался.

Вид приближающегося города погрузил меня в тяжёлые раздумья. Если нам повезёт, уже скоро я смогу получить ответы на терзающие меня вопросы. А потом… мне придётся сделать выбор. Несмотря на все мои решения во время путешествия, я всё ещё сомневалась.

Гордость, желания, мечты, тревоги. Всё это бурлило внутри меня в маленькой тесной кастрюльке, то и дело устраивая бессонные ночи, полные мучительных размышлений. Одна часть меня не желала мириться с тем, что вот так просто пойдёт по ветру всё то, что так долго выстраивалось и приводилось в порядок силами моей семьи на протяжении поколений. Другая часть просто хотела обычной жизни, пусть даже с риском и без крыши над головой. Но вместе с Лартом и Идой. Арзак был отличным товарищем, но я понимала, что если я откажусь от идеи идти до самого конца, он вернётся в родные земли.

– Тут мы с вами расстанемся, – Краус махнул рукой на запад, когда мы въехали на городские окраины полные строительных лесов и новых домиков. – Нам надо туда, к складам. А вы езжайте дальше, никуда не сворачивая. Попадёте аккурат к «Чайной розе». Приличная харчевня, чистые постели. И цены у них скромные. Ежели будут места, советую остановиться там.

– Спасибо вам за компанию и беседу, – я прижала руку к груди, поднабравшись в дороге некоторых местных обычаев.

– И вам, – караванщик сделал ответный жест.

Через некоторое время, ушедшее на прощания моих спутников, наши дороги с купцами окончательно разошлись. Юный город бурлил и рос на глазах. Лишь когда мы проехали вглубь Бронна, в уши перестал лезть назойливый скрип и грохот плотницких инструментов. Широкие улицы были полны спешащего по делам народа и лишь раз в этой толчее нам удалось разглядеть парочку стражников, облачённых в сине-серебрянную униформу церковного ордена. Среди многих других городов на моей памяти, Бронн выделялся синими флагами, развевающимися на каждом достаточно высоком здании. Местами, где здания выглядели побогаче, в синий были выкрашены даже крыши. В солнечный день Бронн наверняка смотрится просто отлично.

«Чайная роза» была такой, какой её и порекомендовал купец. Чистой и недорогой. Хотя, услышав название, я не представляла, что хозяином заведения окажется грузный лысый мужчина с тяжёлым взглядом и парой шрамов, пересекающих всё лицо. Внушительнее хозяина в таверне выглядела лишь исполинских размеров пивная бочка, стоявшая прямо позади него.

– Держитесь подальше от этих птиц, – тихо и внезапно сказала Ида, когда мы занесли вещи в комнату и закрыли дверь.

Мы с Лартом тут же повернулись к ней, ожидая объяснений.

– Птица так не летать, – хмуро согласился с ней Арзак. – Но выглядит как птица. Не понимаю.

– Потому что это не птица, а механизм, – пояснила ведьма, скидывая с плеч куртку. – Это лишь мои подозрения, но они почти наверняка снабжены средствами для слежки и шпионажа.

– Это всё древние штучки? – уточнил наёмник.

– К сожалению, – вздохнула девочка и плюхнулась на пол посреди комнаты. – Подойдите поближе, хочу поделиться своим мнением о том, во что мы скоро вляпаемся.

Мрачный вид Иды и непривычное для неё серьёзное настроение передалось нам. Рассевшись возле девочки, задумчиво наматывающей на палец прядь окрашенных волос, мы начали напоминать каких-то заговорщиков.

– Ты думаешь, клерики нашли в том храме кого-то вроде тебя? – не выдержав затянувшегося молчания, я задала вопрос, который уже давно рвался у меня с языка.

– Нет. И да. – ответ был очень туманным. – Я сомневаюсь, что есть ещё кто-то с искусственной душой, но в чём люди древности добились некоторых успехов, так это в создании думающих машин себе в помощь. Я была чем-то подобным в тот момент, когда вы меня нашли. Но, в отличии от меня, вспомогательный искусственный интеллект не способен покинуть устройство, в котором он находится.

– Погоди-погоди, – Ларт вытянул руку, останавливая ведьму. – Ты хочешь сказать, клерики и правда приняли за Бога голос какой-то древней машины?

– Не факт, – Ида ухмыльнулась. – Даже религиозные фанатики не были бы настолько глупы, чтобы просто так поверить какому-то там голосу. Я думаю, что байка про Глас Господень просто удобная ширма. И хорошая пропаганда для новоявленной Церкви.

Она скрестила ноги под собой и начала слегка раскачиваться.

– И когда ты поняла, что именно нашли церковники?

– Вообще-то сразу, – призналась ведьма. – Слишком малы были шансы того, что где-то крайне удачно сохранились знания о том, как обращаться с древними приборами и получить доступ к спутнику военного назначения. Я оставляла крооооохотный шанс на такую возможность, но никогда в неё не верила. Но и преждевременно смущать вас догадками я не хотела. Стоило убедиться окончательно.

Немного помолчав, она продолжила:

– Проблема в том, что с этими птицами, – она протянула это слово с явным сарказмом, – мы очень сильно рискуем. О нас узнают в тот же момент, как мы попадёмся в их поле зрения со своими расспросами. И может статься, что это не единственные средства для наблюдения в распоряжении Церкви.

– Вот, значит, как они тут ловят бандитов, – понятливо пробормотал Ларт. – Довольно удобно иметь армию таких доносчиков.

– Я разведать леса, – молчавший до сих пор Арзак решил вклиниться в разговор. – Птицы не проблема. А в лесу меня никто не поймать, даже если захотят.

Предложение было разумным. В нашей компании равани был единственным, кто мог бы двигаться в лесу относительно незаметно. Меня немного беспокоило, что ему придётся действовать в одиночку, но любой из нас был бы скорее балластом, чем подмогой. Спутники смотрели на меня и ожидали решения.

– Хорошо. Но не рискуй понапрасну, – наконец согласилась я.

– Я не подвести варрак, – кивнул парень. – Уйду с закатом.

– А мы тогда попробуем сходить завтра на воскресную службу, – предложил Ларт. – Потолкаемся среди прихожан в соборе, узнаем немного о старших церковниках. Нужно понять, кто у них тут за главного, чтобы знать, кому задавать вопросы.

– Прежде, чем мы начнём, хочу, чтобы вы накрепко запомнили одну вещь, – Ида вновь стала серьёзной и сосредоточенной, даже перестала раскачиваться. – Привычные опасности остались позади. Я не знаю, что ещё они смогли вытащить из чулана истории. Будьте внимательны и осторожны, если мы попадём в переделку. Может статься так, что на нас направят что-то такое, от чего я не смогу защитить. Я неплохо натренировала вас за время путешествия, но давайте постараемся избежать серьёзных столкновений с церковниками.

– Не думаю, что они удивят чем-то страшнее того дождика в Ирв, – буркнул наёмник, – но я тебя понял. Только у меня будет к тебе одна просьба. Потом расскажу.

– Почему не сейчас? – Ида разделила моё удивление.

– Так надо, – Ларт уклонился от ответа, чем озадачил меня ещё больше. С каких пор у него появились секреты? Эй!

Последующий час мы провели, обсуждая различные детали. Места встреч на случай разделения, контакты в Артели, маршруты и всё прочее, что могло бы пригодиться в случае больших проблем. Чем больше мы погружались во всё это, тем тяжелее становилось у меня на сердце.

Ужин мы провели в молчании, каждый был погружён в свои мысли. Перед тем, как спуститься в обеденный зал, Ларт о чём-то недолго говорил с Идой за закрытой дверью. И это мучило наравне с беспокойством за успех дела. Впервые наёмник что-то от меня скрывал.

Арзак ушёл сразу после ужина. Ушёл налегке, взяв лишь лук, стрелы, метательные ножи, да тёплый плащ. Добывать пропитание он собирался прямо на месте. Ларт предложил сыграть пару партий в эрви перед сном, но настроения ни у кого, включая Иду, не оказалось. Мы отправились по кроватям, но уснуть мне удалось лишь поздно ночью.

* * *

Я попробовал покачнуться, в который раз проверяя потолочный крюк и верёвки на прочность, но получил лишь неприятный хруст в сведённых судорогой плечах. Пальцы давно онемевших рук отказывались подчиняться и я оставил бесплодные попытки ослабить путы. Дерьмо. Самое глубокое, в котором мне довелось оказаться. Ухнул по самую макушку.

Не знаю, где мы допустили ошибку. Быть может, задали не тот вопрос не тому человеку. Но это уже не имеет значения. Когда ты, связанный, подвешен к потолку в крохотной каменной комнатушке, в которой из мебели лишь солома, да благоухающее ведро, тебя начинают беспокоить совсем другие вопросы. Например, как отсюда свалить. Или в порядке ли Мира. Когда меня схватили, мы находились в разных частях города, так что о судьбе своих спутников я ничего не знал. Да и о своей теперь терялся в догадках. Но с Мирой была ведьма, а более надёжного охранителя для девушки отыскать было сложно.

Схватили меня после воскресной службы. Вызнав немного полезной информации от прихожан, мы разделились. Мира с Идой отправились на местный рынок, чтобы заготовить немного провизии на оставшиеся деньги, а я решил попробовать потолкаться среди тех горожан, чьи дела обычно не вызывают одобрения закона. Такие найдутся в любом городе, как бы власти не старались вычистить его от мошенников и жуликов. Но мои планы перечеркнула появившаяся посреди переулка стража, потребовавшая показать бумаги. Я распахнул куртку, чтобы вытащить их, и в этот момент мир померк у меня перед глазами. Никакого удара или чего-то в этом роде я не помнил, да и боли не ощущал, так что причина моей отключки так и осталась загадкой. Очнулся уже здесь, в одних штанах и подвешенный на крюке, словно коровья туша, и оставалось лишь надеяться, что излишнее внимание привлёк только я один.

По ощущениям, с того момента прошло уже около двух дней. В этой каморке не было даже крохотного окошка, по которому можно было бы узнать время суток. Лишь неверный свет факела скрашивал моё одиночество, мерцая в дверных щелях, да молчаливый надсмотрщик, который где-то раз в день отвязывал меня от крюка, чтобы я мог справить нужду, а потом вливал в рот ковш воды. Сам я удержать его был не способен. На вопросы мой новый друг не отвечал, да и меня тоже ни о чём не спрашивал. Из-за этого я ещё хуже понимал, что происходит. Могли бы попытать для приличия, была бы хоть какая-то определённость в жизни. Но я просто висел на крюке, не вызывая ровным счётом никакого интереса со стороны тех, кто меня схватил.

Единственным развлечением была разминка, дабы разогнать кровь в задранных к потолку руках, да попытки развязаться. Но узлы вязали на совесть, а пальцы слушались не просто плохо, а крайне отвратительно, особенно после сна. Первое время я ещё пытался орать и декларировать матерные солдатские стишки, но меня не удостоили даже ведром ледяной воды, так что занятие это мне быстро надоело.

За время пребывания здесь я смог понять лишь то, что моя темница находилась не в подземелье. Не было сырости и прохлады, обычно присущей таким заведениям. Изредка через стены доносился тихий невнятный гул, словно где-то далеко в здании общалось одновременно множество людей. И на этом мои наблюдения заканчивались.

Привычный распорядок нарушился на третий день, когда после скрипа дверного засова в дверном проёме, кроме привычного молчуна-надсмотрщика, показалось ещё несколько силуэтов.

– Помойте, оденьте и приведите в мой кабинет, – раздался хриплый голос одного из новых посетителей, после чего его владелец удалился.

Надсмотрщик поклонился вслед ушедшему и принялся отвязывать верёвку. Я начал подозревать, что молчит он по иной причине, нежели простое нежелание трепать языком. Парочка пришедших с местным начальником охламонов подхватила меня под руки, бессильно упавшие вниз вместе с отвязанной верёвкой, и без особых церемоний потащила меня в коридор.

Путь был коротким и закончился в соседнем помещении, где меня выдернули из штанов и удостоили, наконец, парочкой вёдер воды. Пока меня наспех обтирали грубой дерюгой, я пытался привести затёкшие руки в чувство. Мерзкое ощущение наполненных воздухом безвольных кожаных перчаток, по недоразумению пришитых к телу, медленно сменялось волной раскалённых игл, пульсирующих под кожей.

После обтирания мою тушку привычными движениями всунули в одежду, вновь перехватили руки верёвкой и путь продолжился. Спустя пару минут ходьбы по однотипным коридорам, экскурсия закончилась. За это время я так и не получил ни единой подсказки о том, где нахожусь и в какую сторону, при случае, надо бежать. Лезть с голыми и связаными руками на парочку конвоиров при коротких мечах тоже было не самой лучшей идеей. И вообще, быть может, схватили меня по недоразумению и после дружеской беседы всё разрешится. Ага, конечно. Как же.

Кабинет, в который меня завели, не щеголял богатой обстановкой, но и на пыточную походил мало. Разве что если пытать собирались, стуча по голове толстыми талмудами из шкафов. Помимо пары массивных шкафов, стола и сидевшего за ним человека, я с радостью обнаружил первое окно. Но из него ничего, кроме не по-осеннему буйной зелени, разглядеть не получилось. Усадив меня на простой грубый стул перед письменным столом, охранники удалились за дверь и я остался наедине с хозяином помещения.

– Добрый день, мастер Ларт, – он чуть наклонил голову. – Как вам наш город?

– Довольно красив. Но не слишком гостеприимен, – я демонстративно на время поднял связанные руки повыше в подтверждение своих слов. – Кто вы?

– Зовите меня Маркус. Я представляю Закон Церкви в этом городе.

Сидящему передо мной человеку было едва за тридцать, что было явно мало, чтобы получить титул приор-инквизитора. Похоже, раскол в Церкви помог некоторым сделать стремительную карьеру.

– Чем же скромный бродячий наёмник привлёк внимание Инквизиции?

– Скромный? – усмехнулся церковник и постучал пальцем по моим документам, лежащим на столе. – Вы довольно известная персона, знаете ли.

– Всё ещё ничего не объясняет, – я равнодушно пожал плечами, радуясь про себя, что дуболомы-охранники посадили меня слишком близко к столу. Широкая столешница хорошо скрывала некоторые вольности с казённой верёвкой, которые я себе позволил. Впрочем, узел сдаваться не спешил.

– Что ж, извольте, – Маркус вытащил жёлтый листок из тонкой стопки и повернул его в мою сторону. – Вам видно, надеюсь?

Листок был пренеприятный и являлся ни чем иным, как донесением шпиона из окружения старшего дознавателя Инквизиции, Отца Дитфрида. Текст не изобиловал подробностями, но приводил наши имена, дату и продолжительность разговора с инквизитором. Но вот самого важного, причины беседы там не было. Я решил попробовать прощупать почву.

– Ну да, всё так, я заезжал к Отцу Дитфриду, – пока я готовился трепать языком, узел начал понемногу поддаваться. – Мы с ним уже были знакомы раньше, так что я решил навестить старого знакомого, когда случайно услышал в Церихе, где он сейчас находится. Вот только ваша бумага врёт, никаких спутников у меня не было.

Якобы невзначай ввернув название мёртвого города в эту байку, я надеялся увидеть мало-мальски интересную реакцию, но Маркус остался воплощением невозмутимости.

– Не понимаете, во что вляпались, мастер Ларт? – мужчина подался вперёд. – Вы и ваши друзья подозреваетесь в умысле против Церкви Истины. И не нужно мне рассказывать сказки про то, что вы прибыли сюда в одиночестве. Глаза Истинного Господа нашего видят всех. Всех! И вы с вашими друзьями не исключение.

Ну да. Стрекочки. Глаза Господа, как же. На этих мыслях злосчастный узел, наконец, поддался и верёвки ослабели. Я решил продолжать спектакль, пока не появится удобный случай как-нибудь использовать появившийся шанс.

– Вопрос времени, когда вашу подружку с девчонкой доставят сюда, – церковник немного успокоился и поправил воротник тёмно-синей рясы. – Величайшая глупость, хочу вам сказать, вовлекать в свои козни столь юное божье дитя. Но ничего, Церковь о ней позаботится. И о вас тоже.

Заигравшая на его лице улыбка не сулила ничего хорошего. Но мне стоило больших усилий не ухмыльнуться ему в ответ. Скорее небо рухнет наземь, чем Ида позволит этим болванам схватить себя и Миру. И договор, который я заключил с ведьмой тем вечером в таверне, был лишним тому подтверждением.

– При всём уважении к Инквизиции, вы несёте какую-то чушь, Отец Маркус. Со мной никогда не было никаких спутников.

Пора было что-то делать и искать выход из этой передряги. Я не придумал ничего лучше, как вывести церковника из себя, для начала. И мне это удалось.

– Хватит валять дурака! – взревел он, вскочив на ноги, и грохнул кулаком по столу.

И это словно стало сигналом. Звук от удара кулака утонул в оглушительном взрыве, сотрясшем здание до самого основания. Тяжёлая волна вибрации, напомнившая о чёртовых драколоках и горном обвале, прошла сквозь меня, заставляя внутренности дрожать. С потолка и стен посыпался песок, а в раме зазвенели мутноватые стёкла. Но за мгновение до этого я вскочил на ноги и, схватив неудобный стул, замахнулся им на инквизитора.