Текст книги "Уильям Шекспир — слова символы, как язык иносказания"

Автор книги: Александр Комаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Строка 8 благодаря обороту речи с восклицательным знаком «…in thee lie!», «…в тебе лежали!», в подстрочнике несёт двойной смысл, так как английское слово «lie» переводится, как «лежать» или «лгать».

Благодаря двух смысловому переводу слова «lie» строка 8 сонета 31 обрела подстрочник строки: «Но только вещи прибраны, что, скрывшись в тебе лгали!». Этот факт даёт читателю пищу для размышлений, намекая на то, что на протяжении многолетней дружбы и творческого сотрудничества драматурга с юношей, адресатом сонетов не было всё так хорошо, как хотелось поэту.

Строки 9-11 третьего четверостишия по смыслу входят в одно предложение, где повествующий бард обратился к «молодому человеку» на прямую от первого лица. Для удобочитаемости и семантического анализа строк 9-11, эти строки, входящие в одно предложение их следует рассматривать вместе.

«Thou art the grave where buried love doth live,

Hung with the trophies of my lovers gone,

Who all their parts of me to thee did give» (31, 9-11).

«Ты мастерство (природы), гробницы, где погребённая любовь жила,

С увешенными трофеями моих ушедших любимых (в дали),

Которых все их части от меня, действительно тебе отданы (сполна)» (31, 9-11).

В строках 9-11, повествующий, обратившись к юноше подробно пояснил: «Ты мастерство (природы), гробницы, где погребённая любовь жила, с увешенными трофеями моих ушедших любимых (в дали), которых все их части от меня, действительно тебе отданы (сполна)». В строке 9 бард подтвердил, что юноша является «мастерством зеркал своей матери-природы», но поскольку природа является чревом или утробой всего живого. Несмотря на это, по истечению времени мать-природа становится «гробницей» всего того, что она создала и родила в своём чреве или утробе ранее.

Цезура средней части строки 9 мной была заполнена словом в скобках «природы», для стилистически правильного составления предложения, согласно правилам грамматики русского языка. Конечная цезура строки 10 мной заполнена существительным с предлогом в скобках «в дали», которое решило проблему рифмы строки.

Фраза строки 10 «the trophies of my lovers gone», «трофеи ушедших моих любимых» являясь литературным приёмом «метонимия», так как соотносится к обороту «интересы усопших» строки 7. Конечная цезура строки 11 мной была заполнена словом в скобках «сполна», с помощью которого была разрешена проблема рифмы строки.

По сути дела, в этих строках речь шла об книгах и их содержании из личной библиотеки барда, к тому времени усопших поэтов и драматургов, некоторые из них были друзьями Шекспира, такие как Филип Сидни и Эдмунд Спенсер.

Характерной чертой сонета 31 является то, что в нём не выделены в одно предложение заключительные две строки, как требует канон построения английского сонета. Именно по этой причине строки 12-14 рассматриваются вместе, так как входят в одно предложение. Строка 12 заканчивается двоеточием, что указывает её ключевое значение для заключительных двух строк, это – во-первых.

Во-вторых, риторическая форма изложения строк 12-14 указывает, что содержание строки 12 является преамбулой строк 13-14.

В-третьих, в строках 12-14 раскрывается подстрочник «interest of the dead», «интересов усопших» строки 7, когда речь шла об «литературных образах» усопших поэтов, в создании произведений, в которых принимал непосредственное участие «молодой человек», адресат сонета 31.

В-четвёртых, для безошибочно верного прочтения подстрочника необходимо было найти и сопоставить похожие литературные образы в творчестве поэтов-современников Шекспира, так как юноша, помогая многим поэтам, и вполне мог повторять аналогичные фрагменты у разных авторов в очень схожих интерпретациях.

Установление хронологии помощи и участия юноши в создании их произведений ещё при жизни этих поэтов послужило ключом для ранее «не до конца понятого» сонета 31.

«That due of many now is thine alone:

Their images I lov'd I view in thee,

And thou, all they, hast all the all of me» (31, 12-14).

«Что причиталось многим ныне твоё, только (для тебя):

Их образы, что Я любил, Я просматривал в тебе (ценя),

И ты, все они обладают всем, всем – от меня» (31, 12-14).

В строках 12-14, повествующий бард затронул вопросы творческой преемственности: «Что причиталось многим ныне твоё, только (для тебя): их образы, что Я любил, Я просматривал в тебе (ценя), и ты, все они обладают всем, всем – от меня»

Конечная цезура строки 12 мной была заполнена местоимением с предлогом в скобках «для тебя», таким образом была решена проблема рифмы строки. Конечная цезура строки 13 была заполнена деепричастием в скобках «ценя», которое установило рифму строки.

Заслуживает внимание жаргонный оборот речи в строке 12: «That due of many», «Что причиталось многим», который являлся часто применяемым в «елизаветинскую» эпоху.

С помощью дважды повторяемого личного местоимения в строке 13: «I lov'd I», повествующий выделил актуальность изложенного приёмом «аллитерация». В виде отличительного маркера служат вариации местоимения «all» повторяющиеся трижды в строке 14, что характеризует применение литературного приёма ритмический «ассонанс». Наличие в строках 12-14 большого количества личных местоимений, говорит об необычайной важности содержания, как для юноши, адресата сонета, так и для писавшего эти строки автора.

«Впрочем, но нужно было быть слепцом, чтобы не увидеть в сонете 31 Шекспира поэтическое изложение автором сонета философских взглядов Платона из его «Идеи Любви», где согласно теории, претендент на самореализацию обязан был осуществлять многочисленные акты самопожертвования самого себя ради этой идеи; и тогда совокупность второстепенных объектов суммировалась в главном субъекте, продолжая жить в нём новой, – второй жизнью» 2023 © Свами Ранинанда.

(Примечание: для ознакомления читателем прилагаю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 31, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии. По этическим соображениям, текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).

Критические дискуссии и заметки к сонету 31.

Критик Симпсон (Simpson) (нашёл в теме этого сонета изложение философского взгляда Платона на «платоническую любовь», как реализацию акта одалживания себя идее) с побочным множеством объектов, при этом не изменяя своей великой цели. Это более высокая стадия, когда все побочные, и все второстепенные объекты суммируются в главном объекте и живут в нём второй жизнью» (p. 34). (Cf.! note on 98, 11—12).

Итак, критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) развил тему и дополнил: «Мистическое смешение в юном друге всего прекрасного или привлекательного, что было в поэте и других людях является развитием платоновской теории «Идеи Красоты» в отражении её бессмертного образа, в сравнении с которым всё прекрасное на земле – это всего лишь тени». (Intro., p. CXVII).

Относительно строк 1-4 критик Мэсси (Massey) дал ссылку для сравнения: Cf.! Sidney, A. & S., 1-st Song: «Who long dead beauty with increase reneweth?», «Кто давно умершую красоту с помощью возрастания обновляет?» (p. 76).

В строке 5 по поводу оборота речи «obsequious tear», «подобострастная слеза» критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) дал определение и ссылку на фрагмент пьесы с образами: «подобострастной скорби». Cf.! Haml., I, II, 92:

«...the survivor bound

In filial obligation for some term

To do obsequious sorrow».

«...оставшийся в живых связан

В сыновнем обязательстве на некоторый срок

Изображать подобострастную скорбь».

(Итак, Дауден, Кольер, Рольф, Бичинг и т.д.; но и Тайлер предоставили оборот речи «смиренная» (слеза). Вряд ли есть основания для перевода «поминальный» ни в сравнительном анализе «Гамлета», ни здесь; хотя особая тенденция в этом слове в таких связях, несомненно, справедливо указана критиком Шмидт («особенно ревностно по отношению к тому, что причитается воздать умершему») and the N. E. D «исполнительность при совершении погребальных обрядов»). – Ed).

В строке 6 относительно оборота речи «religious love», «религиозная любовь» критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) предоставил ссылку: Cf.! L. C, 250: «Religious love put out Religion's eye», «Религиозная любовь выделяла религиозный взгляд».

Критик Шмидт (Schmidt) дополнил: «Преданный любому святому долгу». (Но в рассматриваемых отрывках «devoted», «посвящённый» без изменяющих слов – это лучший перевод. – Ред.) (Уокер, произносящий это слово через дефис с помощью (слова) «deare», пояснил, так: «Making a religion of its affections», «Превращая эти привязанности в религию»).

В строке 7 по поводу оборота речи «As interest of the dead», «Ввиду интереса уже умерших» критик Шмидт (Schmidt) пояснил так: «Право, претензия». Cf.! S. 74, 3, где Шмидт переводит, как слова «share, participation», «доля, участие». Употребления, однако, тесно связаны; являясь в некотором смысле, фигуративными от основного значения, как «отношение объективной заинтересованности в чем-либо, посредством наличия права или титула на что-либо, притязания на что-либо или доли в чем-либо» (N. E. D.). Cf.! R. 3, II, II, 47:

Ah, so much interest have I in thy sorrow

As I had title in thy noble husband.

Ах, насколько заинтересованность Я имею в твоей печали

Так как у меня был титул при твоём благородном муже.

В строке 8 относительно фразы «that hidden in there lie, «что, скрывшись там лежали» текста Quarto критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) отметил: «Следующая строка ясно показывает, что (такое прочтение) имеет очевидное искажение».

Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) заявил: «Я сохранил (написанное) в тексте Quarto: «there», «там» отсылая к «thy bosom», «твоему лону» (line 1); «and there», «и там» (line 3). Таким образом, «hidden in there» = «hidden in thy bosom», «спрятано там» = «спрятано в твоём лоне».

(Мисс Портер прилагала такие же мучительные усилия, чтобы сохранить текст. Вряд ли нужно подчёркивать, что Sh. написал бы слово «там» (так часто), если бы смысл был именно таким, как предполагалось. – Ed).

В противовес строке 9 критик МакКламфа (McClumpha) дал ссылку с фразой: Cf.! R. & J., II, Ш, 83:

And bad'st me bury love. – Not in a grave. (Jahrb., 40: 189.)

И жаль, что мной погребена любовь. – Не в могиле.

По поводу строки 10 критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) дал для сравнения ссылку: Cf.! L. C, 218: «Lo, all these trophies of affections hot ... must your oblations be», «Посмотрите, все эти трофеи привязанностей горячи... должны быть обязаны вашими приношениями».

В строке 11 об фразе «all their parts of me», «все их части от меня» критик Рольф (Rolfe) комментировал так: «Разделяет меня, предъявляет на меня права».

Относительно строк 11-12: (Все современные редакторы, за исключением Крейга и Нельсона, ставили сильную точку после «give», несомненно интерпретируя следующее «that», как демонстративное. Следуя тексту Quarto, я объяснил «that», как и «так, чтобы» в издании Тюдоров: но я не сомневаюсь, что обычная исправленная пунктуация верна. Cf.! S. 39, 8 и S. 69, 3, которые практически удостоверяют, что «that», является демонстративным; и было бы трудно объяснить использование слова «должное» без местоимения или артикля. «То, что причитается многим», по-видимому, является существенным эквивалентом «интересу мёртвых». – Ed.).

(«Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Сонеты 3, 31 и 53, как частная переписка, впитавшая квинтэссенцию философских идей Платона и мифологию.

Рассуждая о связи сонетов 3 и 31 с 53 можно резюмировать, что их объединяют философские идеи Платона в метафоре субстанции теней сонета 53, которые использовались Шекспиром не для того, чтобы щегольнуть перед поэтами-современниками, а потому что ему были близки философские идеи Платона из его трактата «Симпозиум» («Symposium»), взятого с полки своей библиотеки для показа в контексте стихотворения своего восприятия материального мира, как иллюзорной реальности, предназначаемой для формирования всего сущего.

Переведя фокус внимания на сонет 2, можно увидеть прямые ссылки на сюжет последней Троянской войны, который содержался в одной из 2-х поэм Гомера «Илиаде» и «Одиссее».

Перейдя к сонету 3, читатель обнаруживает отсылку к зеркалам Хроноса или скорее всего Сатурна. Эти зеркала находятся в распоряжении матери Природы, которая является утробой, рождающей образцы своего мастерства, но по прошествию времени становясь для своих созданий могилой, в также гробницей.

– Confer!

________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

Original text by William Shakespeare 2, 1—2

«When forty winters shall besiege thy brow

And dig deep trenches in thy beauty's field» (2, 1-2).

William Shakespeare 2, 1—2.

«Когда сорок зим осадой обложат твоё чело (клинчем)

И выроют глубокие борозды на твоём поле красоты» (2, 1-2).

Уильям Шекспир, Сонет 2, 1—2.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 10.11.2021).

________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 3, 9—10

«Thou art thy mother's glass, and she in thee

Calls back the lovely April of her prime» (3, 9-10).

William Shakespeare Sonnet 3, 9—10.

«Ты – мастерство зеркал твоей матери, и она в тебе (теперь)

Призывающая обратно её расцвета любимый Апрель» (3, 9-10).

Уильям Шекспир сонет 3, 9—10.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 23.10.2023).

«Жалоба влюблённого» («A Lover's Complaint») – повествовательная поэма, написанная Уильямом Шекспиром и опубликованная в качестве части сонетов Шекспира в 1609 году, она была опубликована издателем Томасом Торпом в сборнике 154-х сонетов.

Исследователи творчества Шекспира Стэнли Уэллс (Stanley Wells) и Пол Эдмондсон (Paul Edmondson) охарактеризовали эту ярко выраженную связь, так: «It was not unusual for sonnets to be followed by longer poems. Late sixteenth-century readers developed a taste for them and would not have been surprised to find complaints at the end of sonnet collections. Samuel Daniel's Delia is followed by The Complaint of Rosamund (1592), Thomas Lodge's Phillis is followed by The Complaint of Elstred (1593), Richard Barnfield's Cassandra succeeds Cynthia, with Certain Sonnets (1595)», «Не было ничего необычного в том, что вслед за сонетами были опубликованы более длинные стихотворения. Читатели конца XVI века прониклись к ним вкусом, их ни коим образом не могло смутить то, что обнаружат «Жалобу Влюблённого» в конце сборников сонетов. Точно также за «Делией» Самуэля Даниеля следовала «Жалоба Розамунды» (1592), за «Филлис» Томаса Лоджа следовала «Жалоба Элстреда» (1593), а «Кассандру» Ричарда Барнфилда сменяла «Синтия» с другими сонетами (1595)». (Edmondson, P. & Wells, S., «Shakespeare's Sonnets», Oxford University Press, Oxford, 2004, p. 108).

Характерно, но поэма «Жалоба Влюблённого» содержит слова и формы, не встречающиеся больше нигде у Шекспира, включая архаизмы и латинизмы. Критик творчества Шекспира Эдмонд Малоун назвал эту поэму «прекрасной» и предположил, что Шекспир, по всей вероятности, при написании попытался таким путём составить конкуренцию Эдмунду Спенсеру. Критики усмотрели тематические параллели с содержанием мизансцен в пьесах Шекспира «Все хорошо, что хорошо кончается» («All's Well That Ends Well») и «Мера за меру» («Measure for Measure»). Согласно содержания книги «Мотивы Горя» («Motives of Woe») Джона Керригана, эту поэму можно рассматривать, как соответствующую кодировке группы сонетов «Тёмная леди» из последовательности «Прекрасная молодёжь» Шекспира, поскольку в повествовании об тёмной леди присутствовал «любовный треугольник» состоящий из молодой женщины, пожилого мужчины и соблазнительного юного поклонника, что соответствует аналогичному треугольнику в самих сонетах, посвящённых тёмной леди. (John Kerrigan, «Motives of Woe: Shakespeare and Female Complaint», 1991).

Между тем, при исследовании сонета 53, большинством критиков в нём были обнаружены похожие образы, нашедшие своё место в поэме «Жалоба влюблённого», где Уильям Шекспир попытался в пробе пера противопоставить своё произведение стихотворениям своего друга Эдмунда Спенсера, поэзию которого любил и по много раз перечитывал, взяв с полки своей библиотеки, которая была его рабочим кабинетом.

________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

What is your substance, whereof are you made,

That millions of strange shadows on you tend?

Since every one hath, every one, one shade,

And you, but one, can every shadow lend.

Describe Adonis, and the counterfeit

Is poorly imitated after you;

On Helen's cheek all art of beauty set,

And you in Grecian attires are painted new:

Speak of the spring and foison of the year,

The one doth shadow of your beauty show,

The other as your bounty doth appear;

And you in every blessed shape we know.

In all external grace you have some part,

But you like none, none you, for constant heart.

– William Shakespeare Sonnet 53

_____________________________

2023 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 53

* * *

Какая ваша субстанция, из чего вы созданы (притом),

Что миллионы странных теней к вам склонились?

С тех пор, как каждая, все до одной имеют один тон,

И вы, ради одной могли каждую тень в аренду сдать.

Опишите Адонис и фальсификатор, (опять)

Неудачно подражающий после вас (порой);

На щеке Елены со всем искусством красоты набора,

И вы уже в греческих одеяниях раскрашенных по-новой:

Поговорим о весне и этого года избытке (фарса),

Единственного, отбрасывающего тень на вашу красоту показа,

Иначе по мере того, как ваша щедрость проявилась (вдосталь);

И мы узнаём, что вы в каждой благословенной форме (чванства).

При всей внешней грациозности вы имеете некоторую деталь,

Но только вы не любите никого, ничто вы для сердца постоянства.

* * *

Copyright © 2023 Komarov A. S. All rights reserved

Swami Runinanda Jerusalem 31.10.2023

_________________________________

(Примечание от автора эссе: чванство (-а, ср. р.), – тщеславная показная гордость, чрезмерное важничанье. Чванство – это черта характера человека, которая характеризует его наличием тщеславной гордости при завышенной оценке своих поступков и действий для придания им необычайной значимости, проявляющаяся напоказ при общении или совместной работе с другими людьми. Синонимы: важничанье, кичливость, спесь, надменное высокомерие, высокомерность, надменность, гордыня, спесивость, чванливость, заносчивость, фанаберия).

Сонет 53 – один из 154-х сонетов, который был написан английским поэтом и драматургом Уильямом Шекспиром. Согласно ироническому содержанию, сонет был адресован юноше, который являлся инициатором и верификатором замысла при написании поэтом первых пьес. Очевиден тот факт, что повествующий в содержании сонета упрекал юношу в содействии фальсификаторам истинного искусства. Так как юноша являлся верификатором создавая эталоны красоты для большей части поэтов «елизаветинской» эпохи при использовании одних и тех же литературных образов в произведениях многих авторов. В заключительном двустишии повествующий подметил, что «молодой человек», будучи меценатом для многих поэтов, находился в состоянии нарциссического самолюбования и никогда не испытывал чувства любви ни к кому, кроме самого себя.

Структура построения сонета 53.

Сонет 53 – это чисто английский или шекспировский сонет с отрытой «королевской строкой», следуя идеям построения стихотворных произведений Джеффри Чосера. Шекспировский сонет 53 содержит три четверостишия, за которыми следует заключительное рифмованное двустишие. Он следует типичной схеме в рифмовке этой формы: ABAB CDCD EFEF GG, и составлен в стихотворном размере, называемом пятистопным ямбом, основанном на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Седьмая строка иллюстрирует правильный пятистопный ямб:

# / # / # / # / # /

«На щеке Елены со всем искусством красоты набора» (53, 7).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

Критический анализ сонета 53, как источника вдохновения поколений поэтов.

После Джорджа Уиндхэма (George Wyndham) критик Джон Бернард отметил неоплатоническую подоплёку сонета 53, восходящую от Петрарки, воспевавшего неземную трансцендентную красоту возлюбленной, которая совершенно по-разному «...проявляется в мире природы с отличающимся различием чистоты своего источника».

Впрочем, Шекспир, успешно развивал идеи Платона и Аристотеля пошёл значительно дальше, воспевая красоту своего соратника и юного друга, которому посвятил свои сонеты, по-видимому, изначально являющимися неотъемлемой частью частной переписки.

Упоминание об Адонисе вдохновило многих исследователей и последователей творчества Шекспира в том числе Георга Готфрида Гервинуса (Georg Gottfried Gervinus), исследовать связи с Венерой и Адонисом; Джеральд Мэсси (Gerald Massey) отметил, что ссылки на Адониса и Елену, как близнецов подчёркивали ощущение андрогенной природы юноши, наиболее ярко выраженное в сонете 20.

Критик Герман Исаак (Hermann Isaac) отметил, что первое четверостишие сильно напоминает сонет Тассо. В подтверждение своей гипотезы о том, что человек, к которому обращён сонет, был актером, Оскар Уайльд предположил, что «тени» стихотворения относятся к ролям молодого человека.

В сонете 53, повествующий сравнительно свободно работал с иностранными словами и сокращениями слов, к примеру слово «tires» (линия 8), которое относится только к головному убору, согласно предположению, критика Эдварда Даудена (Edward Dowden).

Однако, критик Рольф (Rolfe) не согласился с ним и предположил, что «...вероятно, это слово является сокращением от слова «attires», то есть «одеяния»; критик Сидни Ли (Sidney Lee), также отметил, что это слово является относящимся ко всему наряду, то есть одеянию.

По поводу «foison», слова французского происхождения, относительно редкого даже во времена Шекспира, критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) предложил, что оно переводит, как «изобилие».

Доминирующим мотивом в первых двух строфах сонета 53 является контраст между тенью и формой вещества. Следуя Киттреджу (George Lyman Kittredge), относительно рассуждений о «Сонетах Шекспира», он выразил следующую мысль: «Shadow, often in Shakespeare is contrasted with substance to express the particular sort of unreality while 'substance' expresses the reality», «Тень, часто у Шекспира противопоставляется субстанции, чтобы выразить особый вид нереальности, в то время как «субстанция», как таковая выражает саму реальность».

Критик Киттредж более подробно описывал использование тени и двустишия в начальном двустишии, так: «Shadow is the silhouette formed by a body that intercepts the sun's rays; a picture, reflection, or symbol. «Tend» means attend, follow as a servant, and is strictly appropriate to 'shadow' only in the first sense, though shadows is used here in the second... All men have one shadow each in the first sense; you being only one can yet cast many shadows, in the second sense, for everything good or beautiful is either a representation of you or a symbol of your merits» (Sonnets, p. 142); «Тень – это прежде всего силуэт от тела, которой отображает проекцию тела солнечными лучами; и изображение нематериального, некое отображение образа и символа. Слово «tend», «склоняться» означает присутствовать, следовать, как слуга, а если сугубо строго подходить к слову «тень» то, оно используется в первом смысле, хотя в слове «тени» данного случая, на применение во втором... У каждого человека есть по одной тени в первом смысле; ты, будучи только одним, всё же можешь отбрасывать много теней во втором смысле, ибо всё хорошее или прекрасное является либо отражением тебя, либо символом твоих достоинств» (Сонеты, стр. 142). Подобное определение, по-видимому, помогало повествующему развить и расширить «шекспировскую» аллегорическую метафору; и при помощи игры слов дать внятное объяснение тому, что «... тень – это то, что не осязаемо, и в тоже время является отражением образа молодого человека во всём реальном».

(«Sixteen Plays of Shakespeare»; edited by George Lyman Kittredge, published by Ginn and Company, 1946).

Джонатан Бейт (Jonathan Bate) в своей работе «Гений Шекспира» («The Genius of Shakespeare») анализировал классические аллюзии в поэме, где он написал: «In Sonnet 53, the youth becomes Adonis, retaining a controlling classical myth beneath the surface», «В сонете 53 молодой человек стал Адонисом, удерживаемым управлением под внешним классическим мифом» (стр. 48). Помимо этого, Бейт подчеркнул, что содержание сонета 53 можно интерпретировать способом, сравнивая с фрагментом пьесы Шекспира «Сон в летнюю ночь» Шекспира: «... where in «A Midsummer Night's Dream» Theseus says that lunatics, lovers, and poets are of imagination all compact– their mental states lead to kinds of transformed vision whereby they see the world differently from how one sees it when in a 'rational' state of mind», «... где в пьесе «Сон в летнюю ночь» Тесей говорил, что лунатики, влюблённые и поэты обладают всеобъемлющим воображением, так как их психическое состояние приводит к своего рода трансформированному видению, благодаря которому их видение мира отличается от того, каким видит его человек, находясь в обычном «рациональном» состоянии ума» (стр. 51). Очевидно, но «... этот тезис изначально опирался на тему желания Шекспира материализовать неосязаемые эмоции, такие как любовь или эстетическое восприятие красоты», – резюмировал критик Джонатан Бейт.

(Bate, Jonathan; «The Genius of Shakespeare». London, Oxford University Press. 1997. ISBN 978-0-19-512196-4).

Исследователь Шекспира Джоэл Файнман (Joel Fineman) предлагал использовать критику сонетов Шекспира в более широком контексте, который очевиден в сонете 53. Файнман пишет: «... from Aristotle on the conventional understanding of rhetoric of praise as all the rhetoricians uniformly say, energetically, 'heightens its effect'. In this sense, the praise of the young man is meant to highlight his features and bring them to a literal understanding», «... начиная с Аристотеля, общепринятое понимание риторики похвалы, так как все ораторы единодушно, как правило, начитали говорить энергично, таки образом «усиливая её эффект». В этом смысле похвала молодому человеку могла быть предназначена для того, чтобы подчеркнуть его черты и довести их до почти буквального понимания», – резюмировал критик Джоэл Файнман.

(Fineman, Joel. «Shakespeare's Perjured Eye: the Invention of Poetic Subjectivity in the Sonnets», 1986. OCLC 798792423; ISBN 9780520054868).

Первая строка третьего четверостишия расширяет самомнение платоновской теории в идее о том, что восприятие реальности является всего лишь отражением сущностной реальности форм.

Теория Платона предполагала, что наше восприятие происходит из этого мира форм точно так же, как тени происходят от освещённых объектов. Метафора тени часто использовалась для объяснения иллюзорности восприятия и реальности форм, как последователями Платона, стоиками эпохи Возрождения, так и самим Платоном в его книге «Симпозиум» («Symposium»). В контексте сонета слово-символ «весна» могло обозначать не только оттенки красоты, но и свежесть обновления юности. Где молодость отражена, как идеальная красота формы, от которой проистекает все остальное прекрасное, сопутствующее ей. Эта идея обобщена в тринадцатой строке сонета: «In all external grace you have some part», «Во всей внешней грации есть какая-то доля твоей». В этой строке юноша предстаёт исключительным источником всего прекрасного, расширяя свои «владения» ещё дальше, чем в первых четверостишиях, в которых говорится, что юноша является источником легендарных фигур Адониса и Елены.

Однако, учёные не пришли к общему мнению и у них возникли разногласия по поводу цели, для которой использовалась, повествующим бардом платоновская теория. По-видимому, в «обычной интерпретации эллиптической конструкции» заключительное двустишие должно было выражать последующую похвалу в адрес юноши, как бы констатируя факт, что, хотя все прекрасное – это оттенки юности, а юношество, это нечто другое, что отличается непостоянным и склонным к предательству сердцу.

(Atkins, Carl D., ed.: «Shakespeare's Sonnets with Three Hundred Years of Commentary». Madison, New Jersey: Fairleigh Dickinson University Press, 2007. pp. 148—149. ISBN 978-0-8386-4163-7).

Учитывая сонеты, выражающие предательство в сонетах 40-42, этот сонет, восхваляющий постоянство юноши, некоторым учёным кажется абсурдным и проблематичным. Критик Сеймур-Смит (Seymour-Smith) предположил, что последнюю строчку следует истолковать так: «you feel affection for no one, and no one admires you for the virtue of constancy», «вы ни к кому не испытываете привязанности, и никто не восхищается вами за добродетель постоянства».

Критик Дункан Джонс (Duncan Jones) соглашаясь с предыдущим оппонентом предположила, что предлог «but, «но» в начале заключительной строки радикально меняет всё, что было до этого, и знаменует поворот к более критической перспективе.

(Duncan-Jones, Katherine, ed. 2010 (1st ed. 1997). «Shakespeare's Sonnets». Arden Shakespeare, third series (Rev. ed.). London: Bloomsbury. ISBN 978-1-4080-1797-5).

Критик Хилтон Лэндри (Hilton Landry) в одной из интерпретаций сонета в совершенно другом свете комментировал последнюю строку этого сонета, где он предположил, что сонет 53 является частью предварительной группы располагающейся, согласно нумерации, от сонета 43 до сонета 58, которые были объединены размолвкой дружеских отношений поэта с юношей.

В содержании сонета 53 не упоминалось об отсутствии отлучившегося юноши, но связывает с этой более широкой группой через схожие темы и выбор слов. Лэндри указывал, что семь других стихотворений, сонетов 27, 37, 43, 61, 98, 99, и 113 соединены разделением в отображении теней и образа друга в своём воображении.

Хилтон Лэндри отметил особенность, когда повествующий был вынужден находиться в разлуке со своим юным другом, то только тогда, он начинал рассуждать в сонетах о тенях и образах юноши.

Разлука с юношей, по словам Лэндри, вынуждала воображение поэта лихорадочно «... to find, or rather project, many images of the friend's beauty in his surroundings», «... искать, а скорее всего проецировать множество образов красоты юного друга в его окружении».