Уильям Шекспир — слова символы, как язык иносказания

Текст добавлен: 8 июля 2025, 16:41

Текст книги "Уильям Шекспир — слова символы, как язык иносказания"

Автор книги: Александр Комаров

Жанры:

Драматургия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

(Schoenfeldt, Michael, ed. (2010). «A Companion to Shakespeare's Sonnets». John Wiley & Sons. ISBN 978-1-4443-3206-3, p. 337).

Однако существовал экономический аспект, меняющий коннотацию четверостишия. «Ростовщичество может обозначать специфическую экономическую практику», но также и в то время «оно (означало) всё, что казалось дестабилизирующим и угрожающим в социально-экономическом развитии, затронувшем ранний период становления индустриальной Англии».

(Herman, Peter C. (2000). «What's the Use? Or, The Problematic of Economy in Shakespeare's Procreation Sonnets». In Schiffer, James (ed.). Shakespeare's Sonnets: Critical Essays. Psychology Press. pp. 263—284. ISBN 978-0-8153-3893-2).

Критики об сексуальном подтексте в группе «Свадебных сонетов».

Стихотворение можно прочитать просто потому, что его идеи о красоте молодого человека выражены метафорически в терминах из мира денег, но сонет содержит дополнительные значения или намёки, которые относятся к мастурбации или ауто эротизму. Намёки предполагают, что для молодого человека расточительно тратить своё семя на самоудовлетворение, а не использовать его для размножения.

Джозеф Пекиньи сказал, что в сонетах Шекспира есть «эротическая привязанность и сексуальное влечение к прекрасному молодому человеку, которому посвящены все сонеты 1-126».

(Pequigney, Joseph (1985). «Such is My Love: A Study of Shakespeare's Sonnets». University of Chicago Press. ISBN 978-0-226-65563-5).

Сонет 4 явно входит в эту группу и действительно содержит некоторые отсылки, которые можно воспринимать как эмоциональные описания. Однако многие критики, похоже, считают, что сонет 4 является исключением в том смысле, что он указывает на нечто гораздо более глубокое, чем сексуальные привязанности. Пекиньи утверждает, что в сонете «соотносятся экономические и плотские операции, и он изобилует несоответствиями».

(Pequigney, Joseph (1985). «Such is My Love: A Study of Shakespeare's Sonnets». University of Chicago Press. ISBN 978-0-226-65563-5, p. 15).

Эти несоответствия, о которых упоминает Пекиньи, – это такие вещи, как «неэкономная красота», а затем «прекрасная скупердяйка» и как этот «бесполезный пользователь», который вкладывает большие «суммы», но не может «жить».

Они допускают следующее описание юноши: тот, кто может «в одно и тоже время быть расточительным и скрягой, может быть расточителен по отношению к самому себе, но не способен «жить в потомстве», и может использовать, воздерживаясь от использования сексуальности своего привлекательного «Я».

Эта сложность в том, что создает «передачу красоты», и, по словам Пекиньи, именно это делает «мастурбацию» неприемлемой.

(Pequigney, Joseph (1985). «Such is My Love: A Study of Shakespeare's Sonnets». University of Chicago Press. ISBN 978-0-226-65563-5, pp. 15—17).

Критик Саймон Критчли утверждал, что смысл двустишия заключается в том, что «если вы не воспроизводите, вы не можете оставить допустимый аудит».

Тогда критик даже сравнил сонет 4 с фрагментами пьесы «Венецианский купец», в котором Шекспир пытался подчеркнуть темы, касающиеся «увеличения, сокращения, изобилия, расточительства, откровенная скупость, или скаредность».

(Critchley, Simon; McCarthy, Tom (2004). «Universal Shylockery: Money and Morality in 'The Merchant of Venice'». Diacritics. 34 (1): pp. 3—17).

Это можно увидеть в вышеупомянутых сложностях, описанных Пекиньи. Отчего создаётся впечатление, что повествующий намекал на то, что красота умрёт вместе с молодым человеком. Эту идею поддержала критик Джойс Стьюпхен (Joyce Stuphen), которая констатировала, что «в сонете 4, именно природа, «призывает тебя уйти» и требует «допустимого аудита».

(Stuphen, Joyce. «Shakespeare's Sonnets: Critical Essays». New York: Garland Publishing Inc., 1999, pp. 205—206).

Семантический анализ сонета 4.

Хочу отметить, что сонет 4 не был обделён внимания критиков. Впрочем, выражения и формулировки современных критиков не блистали деликатностью и сдержанным глубокомыслием. Но главное, современные критики не пытались искать образную связь сонета 4 с фрагментами пьес Шекспира, по не вполне понятной причине. Великие умы литературной Гарварда и Оксфорда ли заняты совершенно другим, явственно показавшим полнейшую деградацию системы формирования опирающейся на закономерности элементарной логики современной критики.

И зря, ибо сонет 4 раскрывал для меня по мере углубления в шекспировский символизм всё новые и новые интересные находки. Так как, само содержание сонета 4 и его символизм со своими узловыми риторическими точками, согласно замыслу автора, служил базисом для более утончённого аллегорического символизма следующего сонета 5, что подтверждалось началом строки 1: «Those Howers that with gentle work did frame the lovely gaze where…», «Те самые Хоры, что с усердием нежным сделали обрамленье прекрасного пристального взора…».

– Однако. какое отношение к юноше, адресату сонета 5 имели Хоры, олицетворяющие сезоны года из древнегреческого мифа, изложенных Гесиодом и Гомером?

Именно, прочитавший этот миф мог знать, что Хоры обладали необычайными способностями, которые «главенствовали по установлению основных качественных характеристик и атрибутов, благодаря которым могли различаться между собой цветы, таких как: форма, благоухание, оттенки ароматов, грациозность линий, а также продолжительностью времени не увядать, оставаясь свежими». В том числе и культивируемая «Роза», таким аллегорическим символом был обозначен не только юноша, но и другие дети аристократических кланов, оказавшись по воле судеб, без родительской опеки. И поэтому литературный образ «безотцовщины», «unfather'd», являясь ключевым в контексте шекспировских сонетов был не случайным в текстах Quarto 1609 года.

Главнейшей ошибкой современных критиков, в лице представителей от академической науки было то, что они не просто не заметили, эти основополагающие шекспировские образы, но сколько полностью из игнорировали. Следуя заведомо ложной версии аутентификации личности Шекспира, в своих научных трудах осмысленно и неуклонно проводили передёргивание фактов и подгонку под хронологию Уильяма Шекспира, сына ремесленника-перчаточника из Стратфорда-на-Эйвоне графства Уорикшир.

– Confer!

________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 5, 1—4

Those Howers that with gentle work did frame

The lovely gaze where every eye doth dwell,

Will play the tyrants to the very same

And that unfair which fairly doth excel» (5, 1-4).

William Shakespeare Sonnet 5, 1—4.

Те самые Хоры, что с усердием нежным сделали обрамленье

Прекрасного пристального взора, в котором каждый взгляд обитал,

Играющий, будучи тираном, тем самым (обожал)

И несправедливым чтоб, превзойти справедливое (рвеньем)» (5, 1-4).

Уильям Шекспир сонет 5, 1—4.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 09.12.2022).

Впрочем, образ-символ культивируемой «розы» в шекспировских сонетах был сопоставлен образу «дикой розы», именно так называли в «елизаветинскую» эпоху «canker», «червоточину», олицетворяющую всё низменное и неблагородное, именно то, что было приемлемым для бастардов.

________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 6, 11—14

«Then what could death do, if thou shouldst depart,

Leaving thee living in posterity?

Be not self-will'd, for thou art much too fair

To be death's conquest and make worms thine heir» (6, 11-14).

William Shakespeare Sonnet 6, 11—14.

«Затем, что может сделать смерть, если нужно будет тебе отбыть,

Оставляя себя в потомстве – жить (сейчас)?

Не будь своевольным, для себя слишком прекрасного (пожалей)

Стань победителем смерти и не сделаешь твоими наследниками червей» (6, 11-14).

Уильям Шекспир сонет 6, 11—14.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 15.12.2022).

Изначально, исследователями, критиками и переводчиками на русский был исключён сам факт применения бардом литературных образов, взятых из древнегреческого мифа со ссылкой на Хоры, Хроноса, Кайроса и Феба с Артемидой, в особенности в содержании «Свадебных сонетов».

И не только, а именно, недопонимание ключевых образов и сюжетоформирующего фактора не только для свадебных сонетов, но и остальных. Ярким доказательством для подтверждения этого факта, служит «неординарная» неразрывная пара «анакреонтических» сонетов 153 и 154. Стилистическим содержанием которых поэт символически закрыл мифологическую тему, изначально взятую за сюжетную основу, пронизывающую и связывающую «красной нитью» содержание всех 154-х сонетов, в неуклонном следовании традициям канонов древнегреческой поэзии.

Поэтому, для меня представлял неоценимое значение текст оригинала Quarto 1609 года, со всеми словами символами написанных с заглавной буквы и «наклонным итальянским», а также знаков пунктуации Quarto 1609. Которые в совокупности помогли мне раскрыть ключевой авторский замысел сонетов для последующего осмысленного понимания специфических особенностей поэтики шекспировского языка не только в контексте сонетов, но и драматических произведений, неразрывно связанных с сонетами похожими литературными образами и приёмами.

Впрочем, неповторимый символизм Шекспира в сонетах, скорее всего, предвосхитил, опережая символизм Барнабе Барнса, это закрепляет предположение, что шекспировский аллегорический символизм взял своё начало от «космологической» изящной поэтики Эдмунда Спенсера, к такому выводу вынужден был прийти по мере моих исследований в сопоставления творчества обоих в течении нескольких, захвативших моё воображение лет. Но для лучшего понимания сонета 4, есть резон для рассмотрения основного ядра в составе трёх четверостиший сонета 3.

– Но, что мы увидим в нём?

Совершенно очевидным фактом стало то, что, согласно замыслу автора, риторическая модель «Свадебных сонетов», «Marriage Sonnets» (1—18). также опиралась на тему древнегреческого мифа, но только рассматривалась автором, через поэтическую призму шекспировского литературного паттерна! Тогда критик Элизабет Харрис Сагейзер (Elizabeth Harris Sagaser) отметила характерную деталь взаимоотношений поэта и «молодого человека: «Я не имею в виду это... то есть (эти стихи), которые сами по себе о «конкретных» возлюбленных. Но они (возлюбленные), но в действительности притворялись, и в этом вся разница».

Внимательное прочтение сонета 3 предоставляет полное подтверждение вышеизложенных аргументаций, где читатель воочию увидит чуткую отеческую опеку поэтом «молодого человека», это по-человечески объяснимо, так как он был готов принять юношу в семью в качестве мужа своей дочери.

– Confer

________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 3, 1—12

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«Look in thy glass, and tell the face thou viewest

Now is the time that face should form another;

Whose fresh repair if now thou not renewest,

Thou dost beguile the world, unbless some mother.

For where is she so fair whose unear'd womb

Disdains the tillage of thy husbandry?

Or who is he so fond will be the tomb,

Of his self-love, to stop posterity?

Thou art thy mother's glass, and she in thee

Calls back the lovely April of her prime:

So thou through windows of thine age shall see,

Despite of wrinkles, this thy golden time» (3, 1-12).

William Shakespeare Sonnet 3, 1—12.

«Глянь в твоё зеркало и опиши тобой увиденное (тотчас)

Чтоб этот облик преобразовать в иной, сейчас самое время;

Который новым ты восстановишь обновляя, если не сейчас,

Ты обманываешь мир, лишая какую-либо мать благословенья

Покуда она такая прекрасная, чья недополучившая утроба

Пренебрегала обработкой почвы на твоем хозяйстве?

Или та, коей он так нравится пожелает быть могилой (снова),

Из любви к себе, чтобы потомство остановить (тебе)?

Ты – мастерство зеркал твоей матери, и она у тебя (от того)

Призывающая обратно замечательный Апрель её расцвета:

Итак, ты сможешь увидеть своей возраст сквозь оконца,

Несмотря на морщины, этого золотого времени – твоего» (3, 1-12).

Уильям Шекспир сонет 3, 1—12.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 28.08.2023).

* unearned —

(перед существительным);

(деепричастие) недополучившая, недополучивший;

(прилагательное) недополученное, недополученные;

используется для описания денег, которые вы должны получить, но недополучили, делая какую-либо работу.

Примеры:

Declare all unearned income

Декларировать все недополученные доходы.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).

Детерминировано, литературные образы строки 11 сонета 3: «thou through windows of thine age shall see», «ты сможешь увидеть твоей возраст сквозь оконца» полноправно и основательно вошли в содержание сонета 24, что служило основанием для соединения сонета 4 с сонетом 24 в одном эссе.

«Thou art thy mother's glass, and she in thee

Calls back the lovely April of her prime» (3, 9-10).

«Ты – мастерство зеркал твоей матери, и она у тебя (от того)

Призывающая обратно замечательный Апрель её расцвета» (3, 9-10).

Прочитавшему строки 9-10 сонета 3 читателю становится понятным, что в них речь идёт о матери-природе, там же в тексте есть мистическое зеркало Хроноса, в которых можно было увидеть: прошлое, настоящее и будущее. К всему прочему, из этого неожиданно раскрылась причина описания автором образа «весны» строк 8-9 сонета 1, где также речь шла весне, как о времени года, которая являлась «hower», «Хорой» или «хорай» из сюжета древнегреческого мифа в хороводе мистического танца вместе со своими юными сёстрами, венчающими Пандору:

«Thou that art now the world's fresh ornament,

And only herald to the gaudy spring» (1, 8-9).

«Ты, будто мастерство ныне, узор свежий мира (появясь),

И лишь, герольд огласивший приход аляпистой весны» (1, 8-9).

Итак, шаг за шагом раскрылась причина утверждения критиков об «непонятной запутанности» текстов сонетов, а также полностью развенчан миф об «непонятных» сонетах Шекспира, придуманный критиками для оправдания своей творческой недееспособности осмысленном понимании сонетов Шекспира. И с полным правом могу возвестить научное сообщество и общественность об окончательном разрешении «Шекспировского вопроса». Впрочем, ещё впереди не мало трудоёмкой работы, ибо не все сонеты Шекспир переведены и разобраны в семантическом анализе, требующем дополнительной исследовательской работы.

Хочу подчеркнуть важную особенность риторического построения сонета 4, на которую не обратили внимание некоторые критиков проигнорировав знаки пунктуации Quarto 1609, но несмотря на первое четверостишие, где повествующий обратился к юноше от первого лица на «ты», тогда как во втором четверостишии и первых двух строках третьего бард обратился от первого лица на «ты» к «персонализированной» природе в ярко выраженной ультимативной форме.

Сонет 4 начинается с риторического вопроса, обращённого к юноше.

«Unthrifty loveliness, why dost thou spend

Upon thyself thy beauty's legacy?» (4, 1-2).

«Небережливое очарованье, почему ты растрачиваешь (зря)

При себе твоей красоты наследством (от весны)?» (4, 1-2).

В строках 1-2, повествующий при помощи риторического вопроса как бы озадачивает «молодому человеку» для обоснования следующим шагом нарратива по текущей теме «продолжения рода: «Небережливое очарованье, почему ты растрачиваешь (зря) при себе твоей красоты наследством (от весны)?». Конечная цезура строки 1 мной заполнена, словом, наречием в скобках «зря», которое установило рифму строки.

Хочу обратить особое внимание читателя на смысловую стилистику заполнения конечной цезуры строки 2 в сонете 4, где она была выполнена при помощи слова в скобках «весны», следуя правилам грамматики правильного при построении предложения на русском языке. Заполнение конечной цезуры в строке 2 сонета 4 существительным с предлогом, словом в скобках «от весны», не случайно, являясь одновременно литературным приёмом «аллюзия», который проводя параллели с выразительным литературным образом «gaudy spring», «аляпистой весны» через прямую ссылку на строки 9-10 сонета 1: «Thou that art now the world's fresh ornament, and only herald to the gaudy spring», «Ты, будто мастерство ныне, узор свежий мира (появясь), и лишь, герольд огласивший приход аляпистой весны».

Безусловно от применённой при переводе на русский с помощью «аллюзии» на строки 9-10 сонета 1, содержание сонета 4 оказалось только в выигрыше. Но главное, была полностью сохранена изначальная идея авторского замысла по использованию литературного образа «hower», «Хоры» или «хорай», согласно первоначальному замыслу, автора сонетов на сюжет древнегреческого мифа по Гомеру.

В целях закрепления риторического вопроса в строках 1-2, автор в качестве сопутствующего приёма применил риторический язык притчи, который являлся, также как и «антитеза его излюбленным приёмом, судя по содержанию сонетов, уже переведённых на русский.

«Nature's bequest gives nothing, but doth lend,

And being frank, she lends to those are free» (4, 3-4).

«Природы наследством ничего не даётся, но одалживается,

И будучи откровенной с теми, кто свободен она даёт взаймы» (4, 3-4).

В строках 3-4, повествующий раскрыл «тайные знания» масонов по традиции применяя язык притчи, но при этом он имел ввиду образ «персонализированной» природы: «Природы наследством ничего не даётся, но одалживается, и будучи откровенной с теми, кто свободен она даёт взаймы». Таким образом, дал определение временным рамкам природы, характеризующиеся своей кратковременностью. Подстрочник строки 4 сонета 4 с фразой: «и будучи откровенной с теми, кто свободен…» даёт ссылку на «сакральные знания» тайной доктрины ордена тамплиеров. Хотя, этот факт не вызывает удивления, если фокус внимания переместить к уже переведённому на русский сонету 77, там читатель может увидеть, также ссылку на доктрину ордена тамплиеров.

Впрочем, рассматривая риторическую модель строк 3-4, можно заключить, что автор использовал литературный приём «паттерн», показавший его широчайшие познания в естествознании.

В связи с запутанной и чаще рознящей риторикой современных критиков в оценке к кому обращены строки второго четверостишия, предлагая читателю акцентировать своё внимание при прочтении строк 5-8 на дирекции риторического обращения автора сонета 4, и особенно знаков пунктуации в окончаниях строк. Для удобства понимания в общем контексте сонета 4 строки 5-8, следует рассматривать вместе.

«Then, beauteous niggard, why dost thou abuse

The bounteous largess given thee to give?

Profitless usurer, why dost thou use

So great a sum of sums, yet canst not live?» (4, 5-8).

«Тогда, прекрасная скупердяйка, зачем оскорбляешь ты

Изобильной щедростью, дарованной тебе, чтобы раздавать?

Бесполезная ростовщица, отчего ты не пользуешься (оной)

Столь великой суммой от сумм, всё же наживать права, не имея?» (4, 5-8).

Характерным приёмом строк 5-8, повествующий в подчёркнуто ультимативной форме обратился непосредственно к природе с двумя риторическими вопросами. К величайшему сожалению, некоторые критики ошибочно сочли, что риторические вопросы автора сонета были обращены не к природе, а юноше, адресату сонетов. Дело в том, что подобные обвинения в ростовщичестве одного аристократа к другому в «елизаветинскую» эпоху прозвучали бы, как оскорбление личного достоинства, вследствие чего, привести к требованию непромедлительной «сатисфакции» и дуэли, это – во-первых.

Во-вторых, сравнивая с подобным литературными образами пьесы Шекспира «Мера за меру» акт 1, сцена 1, мы можем обнаружить, что там есть упоминание природы, которая «подобно бережливой богине» «себе снискала славу кредитора», то есть – ростовщицы:

– Confer

________________

Original text by William Shakespeare «Measure for Measure» Act I, Scene I, line 37—41

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«...nature never lends

The smallest scruple of her excellence

But, like a thrifty goddess, she determines

Herself the glory of a creditor,

Both thanks and use».

William Shakespeare «Measure for Measure» Act I, Scene I, line 37—41.

«...природа никогда не даёт взаймы

Ни малейшего сомнения в её превосходстве

Но, подобно бережливой богине, она распределяет

Сама себе снискавшая славу кредитора,

Обеих возблагодарим, и воспользуемся».

Уильям Шекспир «Мера за меру» акт 1, сцена 1, 37—41.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 29.08.2023).

Во фрагменте пьесы «Мера за меру», «персонализированная» природа показана автором в двух ипостасях: как богиня и аллегорическая ростовщица, наделяющая людей незаурядным умом и красотой. В самом содержании сонетов уже было упоминание, что «молодой человек», адресат сонетов, является одним из любимцев «госпожи-хозяйки» Природы, но в сонете 4, повествующий прямо обвиняет природу в том, что она «beauteous niggard», «прекрасная скупердяйка» и «profitless usurer», «бесполезная ростовщица».

«Then, beauteous niggard, why dost thou abuse

The bounteous largess given thee to give?» (4, 5-6).

«Тогда, прекрасная скупердяйка, зачем оскорбляешь ты

Изобильной щедростью, дарованной тебе, чтобы раздавать?» (4, 5-6).

При внимательном рассмотрении строк 5-6, мы обнаруживаем, что несмотря на ультимативную форму риторических вопросов, повествующий бард в адрес природы выразил иронически звучащий комплимент: «beauteous niggard», «прекрасная скупердяйка».

При помощи использования прилагательных «beauteous», «прекрасная» в строке 5 и «bounteous», «изобильная» в строке 6, автор сонета применил одновременно два литературных приёма: «консонанс» и «ассонанс».

Краткая справка.

Консонанс – особый вид рифмы, характеризующийся тем, что в нем не совпадают ударные гласные при более или менее полном совпадении окружающих согласных. Консонанс – это полное созвучие двух или нескольких слов в противоположность диссонансу, примером которого может явиться такое созвучие, где у соответствующих слов одинаковы конечные согласные, но различны ударные гласные.

Краткая справка.

Ассонанс (фр. assonance, от лат. assono – звучу в лад) – приём звуковой организации текста, особенно стихотворного: повторение гласных звуков – в отличие от аллитерации (повтора согласных).

В строках 7-8, повествующий в следующим риторическом вопросе обвиняет природу в нерациональном использовании своих возможностей и ресурсов, назвав её «profitless usurer», «бесполезной ростовщицей».

Хочу подчеркнуть то, что в втором четверостишии повествующий с двумя риторическими вопросами обращался к природе от первого лица на «ты». Вполне вероятно, что это стало служить основной причиной, сбившей с толку при невнимательном прочтении сонета 4, позицию недопонимающих критиков, а также последующих исследователей, принявших по невнимательности ошибочную интерпретацию критиков.

«Бесполезная ростовщица, отчего ты не пользуешься (оной)

Столь великой суммой от сумм, всё же наживать права, не имея?» (4, 7-8).

«Profitless usurer, why dost thou use

So great a sum of sums, yet canst not live?» (4, 7-8).

Рассматривая строки 7-8 в составе риторического вопроса, читатель осознанно понимает, что богатства природы, на самом деле невозможно оценить какими-либо суммами денежных средств, так как беспощадное и потребительское отношение человека к природе в хищническом использовании её ресурсов, в конечном счёте приведёт к экологической катастрофе, на грани которой уже находится наша цивилизация.

Поэтому, будем рассматривать содержание строк 7-8, подобно локальному фрагменту, рассматривая, как малую частицу творческого наследия великого драматурга, в числе его вклада в мировую литературу.

Строки 9-10, представляют собой одно предложение, таким образом, бард написал двустишие, адресованное природе, где поэт обратился к ней от первого лица.

«For having traffic with thyself alone,

Thou of thyself thy sweet self dost deceive» (4, 9-10).

«Ибо приводишь движение с помощью самой себя одной,

Ты обманываешь сама себя, своё милое – «Я» (4, 9-10).

В строках 9-10, повествующий упрекает природу в её неспособности решить некоторые вопросы, так как в её компетенцию входит приводить в движение все процессы, происходящие вокруг нас: «Ибо приводишь движение с помощью самой себя одной, ты обманываешь сама себя, своё милое – «Я». Впрочем, становится очевидным тот факт, что в шекспировской лирике персонализированная природа, помимо имеющихся мистических сил, автором наделяется качествами человека, включая эгоцентричную человеческую самость.

Хочу отметить характерную черту сонета 4, это отсутствие заключительного двустишия, что напрочь лишает этот сонет характеристик, присущих шекспировскому, чисто английскому сонету. Именно, по этой причине, согласно замыслу, автор третьим четверостишием, обращённым от первого лица к юноше, был завершён сам сонет. Но в строках 11-12, повествующий создал юноше дилемму, поставив его перед выбором и поэтому полемику преобразовал в риторический вопрос в адрес юноши от первого лица. Чтобы поставив его в замешательство в противовес вопросу выдвинуть логически построенные аргументации в пользу нарратива, направленного на идею об «продолжении рода», задекларированную во всей группе «Свадебных сонетов», «Marriage Sonnets» (1—18).

«Then how, when nature calls thee to be gone,

What acceptable Аudit canst thou leave?

Thy unus'd beauty must be tomb'd with thee,

Which, used, lives th' executor to be» (4, 11-14).

«Как же тогда, когда природа призовёт тебя уйти,

Какой допустимый аудит может быть оставленным тобой?

Когда твоя неиспользуемая красота будет с тобой погребённой,

Которая используемая живёт, чтобы был – исполнитель» (4, 11-14).

Итак, в строках 11-12, повествующий задал юноше риторический вопрос: «Как же тогда, когда природа призовёт тебя уйти, какой допустимый аудит может быть оставленным тобой?», где ключевое слово: «Аudit», «аудит», написанное с заглавной курсивом в тесте оригинала Quarto 1609 года.

– Но, что имел ввиду Шекспир, используя в сонете 4 оборот речи «acceptable Аudit», «допустимый аудит»?

Если взять широком понимании, повествующий вероятнее всего подразумевал «прижизненные обязанности и обязательства, определяющие благородство натуры и честь дворянина» по отношению к природе, являясь её любимым и избранным ей дитём. Согласно замыслу, именно природа определит, когда придётся уйти из этого мира, но тогда потребует предъявить «acceptable Аudit», «допустимый аудит» от юноши. Что прямо указывает на использованное сослагательное наклонение в риторических фигурах сонета.

В качестве аналогичного образа можно привести фрагмент из пьесы Шекспира «Гамлет» акт 1, сцена 2:

– Confer!

________________

Original text by William Shakespeare «Hamlet» Act I, Scene II, line 87—90

The Project Gutenberg eBook of Hamlet by William Shakespeare.

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«'Tis sweet and commendable in your nature, Hamlet,

To give these mourning duties to your father:

But, you must know, your father lost a father,

That father lost, lost his, and the survivor bound» (87-90).

William Shakespeare «Hamlet» Act I, Scene II, line 87—90.

«Это милая и похвальная черта в вашем характере, Гамлет,

Передать эти траурные обязанности вашему отцу:

Но, вы должны понимать, ваш отец, потерявший своего отца,

Дабы, лишившись отца, потерял его, и выживанием ему обязан» (87-90).

Уильям Шекспир «Гамлет» акт 1, сцена 2, 87—90.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 10.10.2023).

Сонеты 3, 31, 53 Уильям Шекспир, – лит. перевод Свами Ранинанда

Свами Ранинанда

***************

William Shakespeare Sonnet 3 «Look in thy glass, and tell the face thou viewest»

William Shakespeare Sonnet 31 «Thy bosom is endeared with all hearts»

William Shakespeare Sonnet 53 «What is your substance, whereof are you made»

_____________________

«I do not believe that any writer has ever exposed this bovarysme, the human will to see things as they are not, more clearly than Shakespeare».

«Я не верю, что любой писатель мог обличить когда-то такой боваризм человека, желающего видеть вещи такими, какими бы они не были, в большей степени яснее, нежели Шекспир».

Т.С. Элиот (T.S. Eliot, 1888—1965), «Shakespeare and the Stoicism of Seneca»

(Примечание от автора эссе: «боваризм» – это термин, который обозначает клиническое состояние человека, характеризующееся потерей способности провести чёткую грань между действительностью и фантазией, то есть склонностью к подмене реальности, реальных событий и вещей – воображаемыми. При этом, воображаемый мир может иметь, как положительную, «позитивную» валентность в виде «грёз желаний», так и отрицательную, «негативную», такую как – «фантазии страхов». Предрасположенность к таким нарушениям может проявляться уже в подростковом и юношеском возрасте, прежде всего у интровертов и эмоционально лабильных индивидов. При значительной выраженности этого состояния есть опасность перехода с появлением – аутизма. Название этого патологического состояния появилось благодаря философу и эссеисту Жюлю де Готье, который дал от имени главной героини романа Г. Флобера «Мадам Бовари».

Жюль де Готье, редко Голтье (фр. Jules de Gaultier; 1858—1942) – французский философ и эссеист; ярый приверженец идей Ф. Ницше. Сотрудничал с редакцией литературного журнала «Mercure de France»; был одним из основных сторонников модного в те времена в литературных кругах движения – «ницшеанства». Был известен прежде всего его теорией «боваризма» (название было взято из романа Флобера «Мадам Бовари») – об неискоренимом стремлении людей быть не теми, кем они являются на самом деле, а также неуёмном желании лгать самим себе. Жюль де Готье прославился благодаря своему широко известному афоризму: «Воображение – это единственное оружие в битве с реальностью»).

Чтобы окончательно понять истоки бури в стакане воды и охладить пыл зачинателей нескончаемых версий «неординарного» Шекспира в статьях и публикациях об сексуальной ориентации драматурга, хочу успокоить авторов подобных перлов, что гений драматургии, будучи человеком религиозным придерживался канонов христианской религии, это – во-первых.

Назад к карточке книги "Уильям Шекспир — слова символы, как язык иносказания"