Текст книги "Во славу божью (СИ)"

Автор книги: Александр Казанков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Казанков Александр Петрович

Во славу божью.

Книга 1

Аннотация:

Книга полностью готова. Главный герой, молодой москвич отправляется в средневековую Англию времен Ричарда Львиное сердце чтобы принять участие в крестовом походе. (книга написана в жанре попадонцы, развитие персонажа)

Глава 1.

   Холодное пасмурное утро заглядывало в окно, навевая скуку и апатию. Ночью шёл дождь, сгоняя залежалый серый снег с аллей и лужаек. Запоздалая весна не спешила сменить холодную зиму. Начало апреля, напоминало скорее позднюю осень.

   Шесть часов утра, на улице уже светло, но вставать не хотелось. Скоро минуты одиночества закончатся, в комнату ворвётся она и нарушит его безмятежный покой. Глеб отдал бы всё на свете, чтобы никогда больше не видеть её, чтобы вернуться на два года назад и всё исправить, всё изменить. Но нельзя повернуть время вспять. Нельзя отмотать свою жизнь на нужный отрезок времени и внести в неё корректировку. Поэтому приходится терпеть и в отместку вносить хаос в их существование.

   Глеб завернулся поплотнее в одеяло и засунул голову под подушку, когда услышал неуверенный стук в дверь. Он ничего не ответил, плотно сжав губы от досады. В коридоре ждали несколько секунд, чтобы постучать снова. Но и когда это не подействовало, ручка двери поползла вниз и в дверном проёме показалась взволнованное лицо красивой молодой женщины.

   – Глеб, пора вставать, – произнёс приятный мелодичный голос, который больно резанул по воспалённым нервам молодого человека. Вот так каждое утро – изображает из себя милую невинность, но он-то знает, что она из себя представляет. Она может обмануть отца, маму, но только не его. Теперь и мама знает, где бы она не была, кому она доверилась, теперь-то знает, что была не права.

   – Глеб, вставай, – немного повысила голос женщина, – ты опоздаешь в школу. – Она не вошла в комнату, так и осталась стоять у двери. Она старалась быть терпеливой с ним, зная как больно и одиноко ему было все эти месяцы, зная какую боль он пережил. Потерять маму больно в любом возрасте. Но чем добрее и мягче она была с ним, тем отвратительней было его поведение, которое переходило от прямой грубости, до полного игнорирования.

   – Глеб, если ты не встанешь и через десять минут не спустишься к завтраку, я позову отца.

   Больше она ничего не сказала, а, прикрыв за собой дверь, тихо спустилась в гостиную. Услышав, что она наконец-то ушла, молодой человек, вылез из-под одеяла. На улице, откуда ни возьмись, выглянуло солнышко, словно соглашаясь с ненавистной ему женщиной и говоря, что и, правда, пора вставать.

   Татьяна спустилась в гостиную. Она была молчалива и грустна, что не укрылось от внимания её мужа, который торопливо поглощал завтрак, как всегда спеша на работу.

   – Опять Глеб расстроил тебя. Ну, я ему покажу, когда он спустится.

   Татьяна посмотрела на мужа с лёгкой улыбкой. Ему тоже было не легко. Он обожал своего единственного сына и не знал, как призвать его к порядку. Когда Ольга, первая жена Николая и мама Глеба заболела, Николай не отходил от жены. Лечение в лучших клиниках Европы, не дали никаких результатов. Промучившись год, Ольга умерла. Татьяна, как лучшая подруга помогала, как могла. Глеб тяжело переживал смерть матери. Он стал замкнутым и угрюмым, а когда через два месяца после смерти жены, Николай женился на Татьяне, Глеб стал просто неуправляем. Единственное, что сдерживало его хоть немного, это авторитет отца, которого Глеб очень любил. Но Николая часто не было дома и тогда совместное существование Татьяны и Глеба становилось просто невыносимым.

   – Нет. Всё в порядке, – ответила Татьяна, махнув рукой, отгоняя невесёлые мысли.

   – Он снова ругается с тобой? – Спросил Николай Кириллович, ласково поглядывая на жену. Он был благодарен ей за то, что она заполнила пустоту в его сердце. Она помогла ему пережить болезнь и смерть Ольги. Он хотел бы объяснить это сыну, но не умел разговаривать на подобные темы. Ещё отец учил его, что строгость и порядок, вот основные качества мужчины. А все разговоры о любви, чувствах, это слабость. Николай Кириллович был приятным мужчиной сорока пяти лет. Его нельзя было назвать красавцем. Крупный нос и тонкие губы портили общее впечатление, но красивые голубые глаза и пушистые ресницы, сглаживали эти неприятности и делали его вполне симпатичным. По-крайней мере недостатка в женском внимании он никогда не испытывал, даже когда был простым бедным студентом. Это сейчас любая сочла бы за счастье стать его женой. Особняк загородом Петербурга, собственная строительная фирма и недвижимость в Европе делала его в глазах женщин просто неотразимым. Он мог бы, как и его лучший друг, найти себе девочку лет двадцати, но вместо этого он женился на Татьяне, которая была младше его на пять лет, и которую он знал всю свою жизнь. О своём выборе он совершенно не жалел.

   – Нет, он не ругался. Он просто делает вид, что меня не существует.

   – Я понимаю, это тяжело. Ему нужно ещё немного времени.

   – Да. Всё так. Но уже прошло почти два года, и ничего не изменилось. Всё становится только хуже. Он меня ненавидит.

   – Ему всего семнадцать. Должен же он, когда-нибудь, вырасти. Он поймёт.

   – Хорошо. Будем ждать, когда он поймёт. – Улыбнулась Татьяна, присаживаясь рядом.

   Они дружно повернули головы, услышав шаги. В комнату вошёл молодой человек, едва взглянув на присутствующих. Ему стало тошно от идиллической картины, которая предстала его взгляду. Счастливая любящая семья, в которой ему не было места.

   Николай Кириллович внимательно разглядывал сына. Молодой человек был среднего роста, чёрные, на взгляд Николая, чересчур длинные волосы свободно спадали на голубые глаза, прикрывая пушистые ресницы. Правильные черты лица, достались ему от матери. Он был одет в узкие джинсы и рубашку на выпуск, закатанную до локтей. На плече болтался рюкзак, набитый учебниками, которые он давно не открывал.

   – С добрым утром, Глеб, – весело произнёс Николай. – Давай завтракать и я отвезу тебя в школу.

   Глеб пробурчал что-то в ответ. Бросив рюкзак на пол, он сел за стол, напротив отца. Он почти не смотрел на них, желая отгородиться от происходящего. Достав плеер, он вставил в уши наушники и включил музыку.

   – Ты у меня красавец, – снова заговорил Николай Кириллович. – Наверное, многие девочки в школе без ума от тебя. – Улыбнулся отец. Он желал поговорить с сыном, уделить ему хотя бы немного времени. А о чём можно поговорить с семнадцатилетним молодым человеком? Конечно о девочках. Правда, Николай ни одной, ни разу не видел рядом с сыном. Глеб стал очень замкнутым, он перестал общаться даже с друзьями.

   – Глеб, я с тобой разговариваю, – повысил голос отец, не дождавшись ответа сына. – Ты слышишь, что я говорю. Глеб. – Николай поднялся с места и выдернул наушники из ушей мальчика, но, наткнувшись на злой, колючий взгляд сына тут же пожалел о своей резкости.

   – Что? – Вызывающе спросил молодой человек.

   – Я с тобой говорю, – садясь на место, ответил Николай Кириллович.

   Татьяна поднялась со стула и отошла в сторону, давая возможность мужу поговорить с сыном, и не желая встревать в их разговор, который легко мог перерасти в ссору.

   – С чего бы. У тебя есть с кем разговаривать.

   – Не груби. Не стоит так начинать день.

   – Как будь-то, это что-то изменит. Как будь-то, если я буду вежливым, она исчезнет из нашего дома. – Глеб с презрением качнул головой в сторону Татьяны.

   – Не смей. Татьяна здесь не причём. – Начал злиться Николай.

   – Конечно, не причём. – Он не желал ругаться с отцом. Просто вид этой утренней идиллии ужасно разозлил его и снова напомнил об обиде на отца.

   – Да, не причём. Татьяна член нашей семьи. И тебе придётся смириться с этим. Ты можешь злиться, кричать сколько угодно, можешь упиваться своим одиночеством и своей обидой, но тебе придётся принять Татьяну.

   – Да? – усмехнулся Глеб. – И как ты меня заставишь?

   – Николай, не надо. – Тихо проговорила женщина, видя, что всё заходит слишком далеко, и Николай будет жалеть о своей грубости по отношению к сыну.

   – Тебя никто не спрашивает! Что ты вечно лезешь! – Возмутился Глеб, не желая её защиты.

   – Замолчи! Никогда не смей с ней так разговаривать! – Вскочил Николай Кириллович со стула. – Теперь я вижу, как ты ведёшь себя в моё отсутствие. Ты уже не ребёнок, а взрослый мужчина, а потому, должен отвечать за свои поступки. Так вот, слушай, что я скажу тебе, если ты не изменишь своё поведение, то школу заканчивать будешь в закрытом учебном заведении.

   – Как хорошо! Там не будет ни её, ни тебя! – Закричал Глеб, резко поднявшись из-за стола. Стул, на котором он сидел с грохотом упал на пол, чем сразу же отрезвил Николая.

   Он смотрел в бешеные глаза сына, проклиная себя за несдержанность.

   – Теперь довольна, – закричал молодой человек Татьяне. – Получила что хотела, прибрала его к рукам.

   – Глеб. – Татьяна замотала головой, проклиная себя за то, что вмешалась в их разговор. Так она выполняет обещание, данное Ольге. Так она заботится о её мальчике.

   – Ненавижу вас! Вы предатели! Вы..., – Глеб больше ничего не сказал, а, схватив рюкзак бросился вон из комнаты. Он выбежал на крыльцо в одной рубашке, не замечая холода. Она добилась того, чего хотела, выжила его из дома. Он тяжело дышал, пытаясь обуздать свои чувства. Это был его дом, его семья. Он был здесь так счастлив. А теперь он никому не нужен. Как там сказал отец "упиваться своим одиночеством". Глеб улыбнулся своим невесёлым мыслям, сев на холодное крыльцо и обхватив рюкзак руками, стараясь согреться.

   Он не сразу почувствовал, как тёплая сильная рука легла на его плечо. А когда заметил, то сразу понял, что это был отец. Больше некому. Мужчина сел рядом с сыном. В руках у него была куртка подростка, но он не попытался прикрыть его.

   – Так нельзя, Глеб. – Тихо произнёс Николай Кириллович. – Так не может больше продолжаться.

   – Отправишь меня подальше? – Грустно усмехнулся мальчик.

   – Нет. – Помотал головой Николай. – Прости, вспылил. Не должен был. Но, признай, ты тоже был не прав. – Он посмотрел на Глеба, пытаясь уловить раскаяние.

   – Да. Не хотел портить тебе день, папа. – Ответил молодой человек.

   – Дело не во мне.

   -В ней?

   – Глеб. Она хорошая женщина и она любит тебя. Она нянчила тебя, когда ты еще, и ходить-то не умел. Ведь и ты её когда-то любил.

   – Пока она не предала маму. Она ждала, когда мама умрёт, чтобы втереться в нашу семью.

   – Глеб, это не правда. Она так же, как и мы переживала смерть Ольги.

   – И ты переживал?

   – Конечно.

   – Не долго длилось ваше горе. Два месяца. – В каждом брошенном слове сквозила непреодолимая горечь.

   – Я понимаю. Тебе трудно это принять, но я любил твою маму, – проговорил Николай, тщательно подбирая слова. Он избегал этого разговора два года, но утренняя ссора и поведение Глеба, убедили Николая в его необходимости. – У нас была хорошая семья. – Улыбнулся Николай Кириллович. – Мы были счастливы. Но всё закончилось, когда твоя мама заболела. Ты знаешь, какое это горе смотреть, как твой любимый человек умирает. Эта боль всё нарастает и нарастает, съедая тебя изнутри. Но, человек не может страдать вечно. И в твоей жизни появляется кто-то, кто смягчает твою боль, делает её не такой невыносимой. Для меня таким человеком стала Татьяна, а для неё я. Но это не значит, что мы забыли её. Ольга сама бы этого хотела.

   – Откуда ты знаешь?

   – Она сама нам об этом сказала.

   Глеб ничего не ответил, лишь недоверчиво усмехнулся.

   – Когда-нибудь и ты встретишь человека, который успокоит твою боль. Как знать, может быть, и для тебя это будет Татьяна. Ведь она любит тебя, как своего сына. Прошу, ради нашей семьи, ради нашего общего будущего, попытайся найти с ней общий язык.

   – Ладно. Я попытаюсь. – Проговорил молодой человек, поднимаясь с крыльца. Слова отца не переубедили его. Но если он будет продолжать в том же духе, отец отошлёт его из дома. И тогда она победит. Она заберёт всё, что принадлежало его матери.

   – Вот и отлично. А теперь поехали. Мы и так уже опаздываем. Через два месяца у тебя экзамены. А учишься ты отвратительно.

   – Как все, – пожал плечами Глеб, усаживаясь в машину, рядом с отцом.

   Автомобиль медленно поехал по дорожке к воротам. Через несколько минут он мчался по направлению к Петербургу.

Глава 2.

   Был полдень, когда самолёт приземлился в аэропорту Хитроу. Глеб молчал всю дорогу, не желая разговаривать с отцом. В день вручения дипломов, отец объявил, что отправляет его учиться в Англию. Молодой человек воспринял решение родителя, как выполнение недавней угрозы. А ведь он старался. Не то чтобы он принял Татьяну, но по-крайней мере больше не ссорился с ней.

   Глеб стоял в большом зале, ожидая, когда Николай Кириллович получит багаж. Их должна была встретить тётя Мэри, мамина двоюродная сестра, настоящая англичанка. Молодой человек смотрел по сторонам, но родственницы нигде не было видно. Глеб всего несколько раз видел весёлую тётку, но они часто общались по телефону и интернету, особенно после смерти мамы. Её муж умер год назад. Детей у них не было и Мэри жила одна.

   – Ну, всё Глеб, идём. – Сказал, подошедший Николай Кириллович. – Мэри ждёт нас на улице, у машины.

   Глеб ничего не ответил, а, взяв у отца свою сумку, пошёл вперёд. Когда он выше на улицу, его встретило тёплое лондонское солнышко, приветливо пригревая своими лучами.

   – Привет! – Услышал Глеб весёлый голос тётки. Он сразу же увидел её, машущую им рукой, в приветливом жесте. На мгновение, она напомнила ему маму, и он побежал вперёд, обрадованный этой встречей.

   – Глеб, как ты вырос! – Воскликнула женщина, прижимая подростка к себе. – Совсем взрослый мужчина. – Она хорошо говорила по-русски, хотя и прожила всю жизнь в Англии.

   – А ты совсем не изменилась. Всё такая же красивая и молодая. – С энтузиазмом ответил молодой человек.

   Николай Кириллович, подходя к ним, успел расслышать последние слова сына. На мгновение он снова стал тем милым мальчиком, каким был до болезни Ольги. В этот момент он окончательно уверился в правильности своего поступка. Глебу просто необходимо сменить обстановку, чтобы придти в себя и жить дальше.

   – Какой ты галантный, – рассмеялась Мэри в ответ. – Николай, рада вас видеть.

   – Я тоже. И Глеб прав. Присоединяюсь к каждому его слову.

   – Так, ладно, чемоданы в багажник и едем. – Распорядилась женщина. – Я так рада, что вы приехали. Надеюсь, ваш визит будет более продолжительным, чем прошлый.

   В последний раз они были в Лондоне три года назад, как раз перед маминой болезнью. Но приезжали всего на неделю.

   – Я-то точно останусь здесь надолго. У папы теперь новая семья, а я ему мешаю.

   – Не говори глупостей, Глеб. Просто я подумал, что тебе пойдёт на пользу смена обстановки. Ты сможешь завести здесь новых друзей, получишь хорошее образование.

   – Ну, конечно. А в России нет хороших учебных заведений.

   – Извините, Мэри. – Обратился Николай к женщине. – В последнее время Глеб стал просто неуправляемым.

   Молодой человек ничего не ответил на обвинение отца, лишь насупившись, отвернулся к окну. Машина мчался по городу. За окном проплывал красивейший город, на который мальчик не обращал никакого внимания.

   – О, всё в порядке. Я всё равно рада, что вы приехали.

   Квартира тёти Мэри была большой и шикарной. Но Глебу она не понравилась, так как была отделана в старинном стиле. Молодому человеку больше нравился современный интерьер, а здесь он чувствовал себя, как в музее. Не дай бог, что-нибудь уронишь, разобьешь или поцарапаешь.

   – Где твоя комната помнишь? – Улыбнулась Мэри.

   – Конечно. Здесь ничего не изменилось. Как в музее. – Озвучил Глеб свои мысли.

   – Всё это вещи, некогда принадлежащие нашей семье. – Серьёзно ответила женщина.

   – Вот и я говорю. Они столетиями пользовались этим, а теперь нам выпала честь эксплуатировать это старьё. Мы что не заслужили что-то новое, не использованное?

   Глеб взял со стола бронзовую статуэтку льва, держащего в лапах полумесяц, и брезгливо поморщился. Дикость...

   – Глеб. – Возмутился Николай Кириллович. – Ты ведёшь себя не прилично.

   – Нет – нет, – вступилась за племянника Мэри. – У каждого своя точка зрения. У Глеба такая. И мы должны уважать её. А знаешь, мы с тобой должны обязательно съездить в одно место. Может быть, тогда ты станешь лучше понимать меня.

   – Ладно. И куда мы поедем. Снова в музей? – Усмехнулся Глеб. Но в этот раз его поддёвки не были злыми. Просто он и, правда, не понимал свою тётку.

   – В музей. – Загадочно ответила женщина. – Но не в простой музей. Мы поедем в Солсбери. Там захоронен один из наших очень-очень-очень далёких предков.

   – Понятно. Экскурсионная программа. Снова будем ходить по развалинам, и смотреть достопримечательности. Надеюсь не сегодня.

   – Нет, как можно, – в тон молодому человеку ответила Мэри. – Отдохните после дороги. Не знаю, как вас, а меня перелёты просто выматывают.

   – А я не устал. – Воскликнул Глеб. – И раз уж завтра программу придумываешь ты, то будет честно, если сегодня мы развлекаемся так, как я хочу.

   – Я думаю, это будет честно.

   – Тогда сейчас обед, потом компьютерные игры, а вечером ночной клуб.

   – Нет-нет, – воспротивился Николай. – Ты должен подготовиться к собеседованию.

   – Как скажешь, – разозлился подросток. – Последнее слово всегда ведь остаётся за тобой. – Бросил напоследок Глеб, прежде чем закрыться в своей комнате.

Глава 3.

   Они прибыли в Солсбери рано утром. Уютный английский городок приветливо встретил своих гостей. На улице было солнечно, но несколько прохладно, как показалось Глебу. Старинные здания разных эпох соседствовали друг с другом, не нарушая общего впечатления. В Европе всё было иначе, чем в России. Молодому человеку нравились маленькие европейские города, они были словно с картинки, как будь-то какие-то не настоящие, ухоженные. В России же одни развалины, разбитый асфальт. Правда зелёная летняя трава несколько сглаживала эти недостатки, а вот ранняя осень показывала "красоты" России во всём её великолепии.

   Замощенные тротуары скорее напоминали, что-то сказочное нереальное, как будь-то, ты попал в другой мир, который жил по другим правилам. Как будь-то, время здесь остановилось, и ты находишься не в двадцать первом веке, а далеком прошлом. В эпохе доблестных рыцарей и прекрасных принцесс.

   Глебу сразу же бросился в глаза высокий шпиль собора, о котором упоминала тётя Мэри. Женщина шла молча, с наслаждением разглядывая узкие улочки и вдыхая чистый приятный аромат летнего утра. Они приехали вдвоём, без Николая Кирилловича, который решил заняться своими делами. Как ни странно Глеб был этому рад. Сегодня он впервые за многие месяцы чувствовал себя свободным, и если не счастливым, то хотя бы спокойным.

   – Холодно, – произнёс молодой человек, застёгивая молнию куртки и отвлекая тётю от её раздумий.

   – Да. Сто пятьдесят километров от Лондона, а климат здесь совершенно другой. Ничего, днём будет потеплее.

   – Двадцать градусов летом – это холодно.

   – Зато здесь не бывает морозных зим, как у вас в России. Вот мы и пришли.

   Они остановились у собора. Глеб поднял голову вверх, впечатлённый размерами этого сооружения. Он в нерешительности остановился. Молодой человек никогда не был особо верующим. Точнее он не отрицал существование бога, он просто об этом не задумывался.

   – Что ты стоишь, пошли, – взяла его под руку Мэри.

   Когда они вошли внутрь, у Глеба дух захватило от увиденного, настолько волнующим и величественным показался ему Солсберийский собор. Высокие своды уходили далеко ввысь, переплетаясь причудливыми арками. Он впервые был в католическом храме. Непонятно откуда звучала музыка, словно сама по себе, без участия человеческого.

   – Почему мы пришли сюда? – Тихо спросил молодой человек.

   – Здесь похоронен наш далёкий – далёкий предок. – Так же тихо ответила женщина.

   – Так мы на могилку пришли, – съязвил Глеб. – Надо было взять цветов.

   – Это не совсем могила. – Вполне серьёзно ответила Мэри.

   В этот момент они подошли к каменному надгробию. Оно было очень массивным и тоже произвело впечатление на молодого человека. Вырезанное в форме человека, одетого в рыцарские доспехи, оно вселяло уважение и благоговение. Глеб сразу же перестал шутить на подобную тему, внимательно разглядывая далёкого предка. Он прикоснулся ладонью к мрамору. Вдруг стало как-то холодно, дрожь прошла по телу. Молодой человек отдёрнул руку и теперь только смотрел. Он бросил взгляд на щит, на котором красовались шесть выгравированных львов. Потом взгляд переместился на массивный медальон, висевшего на шее спящего рыцаря.

   – Это наш предок? – Недоверчиво спросил Глеб.

   – Разве мама тебе не рассказывала?

   – Нет. Ну, точнее рассказывала что-то давно. Я плохо помню. Что-то про династию английских королей.

   – Это граф Солсбери, незаконнорожденный сын короля Генриха II. В тебе течёт частичка его крови.

   – Да, ладно, – усмехнулся Глеб. Он старался казаться безразличным, но непроизвольно сердце наполнилось каким-то высоким чувством, которому он не мог дать определения.

   – Это правда.

   – Генрих II? И когда он жил?

   Мэри с упрёком посмотрела на молодого человека.

   – Ты что, совсем не помнишь историю? Надо будет заняться твоим образованием. Непременно.

   – Я историю России-то едва знаю, а ты хочешь, чтобы я знал историю Англии.

   – Россия твоя родина, но Англия тоже тебе не чужая страна. Человек должен знать о своих корнях, он должен помнить, откуда он родом. Иначе он никогда не сможет до конца узнать себя, не сможет понять, на что он способен и чего он стоит.

   – Я к ним не имею никакого отношения. При чём здесь родственники, которые умерли пятьсот лет назад.

   Мэри внимательно посмотрела на Глеба, и в недоумении покачала головой.

   – Ты что-нибудь слышал о генах? Думаю, и тебе что-то досталось от предков, которые умерил пятьсот лет назад. Но это явно не мозги.

   Глеб удивлённо посмотрел на тётушку.

   – Почему это? Я умный парень. Что бы я хотел получить от своих предков, так это... – Глеб стал осматривать мирно лежащего графа Солсбери, – ну хотя бы вот этот медальон. Наверное, кучу денег стоит.

   – Не всё измеряется деньгами. Хотя, возможно, когда-нибудь ты и сможешь получить его в наследство. Когда станешь достойным его.

   – Что, правда? А где он? Он у тебя? – Молодой человек был в нетерпении, хотя и не любил старые вещи. Но, здесь же не просто вещь.

   – Сейчас поедем в отель. Устроимся там. А вечером я тебе кое-что покажу.

   – Мы останемся здесь ночевать? Я думал мы вернёмся в Лондон.

   – Я тоже так думала. Но наша поездка ещё не закончена и ты не усвоил полученного урока. Я позвоню твоему отцу и скажу, что мы вернёмся завтра. Если ты, конечно, не против.

   – Нет. С тобой интересно. – Пожал плечами молодой человек. Он обвёл взглядом высокое старинное здание. Здесь было так спокойно, как будь-то, весь мир остался там за дверью, как буд-то, ничего не существует. Безмятежность и покой наполнили его сердце, словно бальзам, пролившись на незаживающие раны.

   – Если хочешь, мы можем побыть здесь ещё немного, – предложила женщина, увидев состояние племянника.

   – Да. Я хочу. – Улыбнулся Глеб, впервые мысленно поблагодарив отца за то, что он привёз его сюда.

Глава 4.

   Глеб внимательно разглядывал тяжёлый медальон, который едва помещался на его ладони. Золотая цепь была толще его пальца, а драгоценные камни так и сверкали под светом настольной лампы. Глаза молодого человека горели от возбуждения. Он никогда не видел ничего подобного.

   – И ты привезла это с собой? – спросил он Мэри, которая внимательно смотрела на молодого человека.

   – Да. Вообще я держу его в банке, но я решила показать его тебе именно в Солсбери. Поэтому привезла медальон с собой.

   – И сколько он стоит?

   – Тебя волнуют только деньги? – Разочарованно спросила женщина. – Я надеялась на другие вопросы.

   – Почему только день? Вовсе нет. Но, и деньги тоже.

   – Не надо оправдываться. А насчёт медальона, так он бесценен. Когда-нибудь он станет твоим. Это наше наследие. Может быть, придёт день, и тогда ты всё поймёшь. А пока, он останется у меня. – Мэри протянула руку за медальоном, но подросток не торопился его отдавать.

   Они сидели вдвоем в полумраке комнаты маленького отеля на окраине городка. Женщина специально включила только одну лампу, чтобы Глеб проникся этим городом, этим старинным отелем. Чтобы он понял всю важность ситуации. Но её ждало разочарование. Современные дети думают только о наживе и совсем ни чтят сою семью, свои корни. Они оторваны от мира, от прошлого, а потому, глубоко несчастны.

   – Можно, я возьму его себе, на сегодня, – осторожно спросил Глеб, не желая отдавать медальон. Он жёг ему руку, но это жгучее тепло было таким приятным, что не хотелось его лишаться. – Завтра я тебе его верну. Обещаю. Я ничего не сделаю.

   – Конечно. Возьми. – Согласилась тётушка, ласково проведя рукой по руке племянника. Он был так похож на свою мать и не только внешне. Мэри всегда завидовала Ольге, но не чёрной завистью, а по-доброму. Она была рада за неё, за мужа, которого ей послала судьба и за сына, которого ей послал господь. Мэри всегда мечтала о детях, но ей не суждено было стать матерью. И сейчас она смотрела на Глеба, и благодарила небеса, что Николай привёз его в Англию. Поэтому она не могла отказать ему в такой маленькой просьбе.

   – Я пойду спать. – Глеб встал с дивана, на котором сидел до этого. Он наклонился и поцеловал Мэри в щёку. – Спокойной ночи, тётя Мэри.

   – Спокойной ночи. – Когда молодой человек ушёл на глазах женщины невольно выступили слёзы, но то были слёзы счастья.

   Глеб вошёл в свою комнату и плотно прикрыл дверь. Положив медальон на постель, он стал осматривать шкафы в поисках свечей. Захотелось какой-то особой атмосферы, захотелось окунаться в прошлое и понять, как же жили его предки тогда, что они делали, о чём думали, о чём мечтали. На его счастье свечи нашлись сразу. Он расставил их вокруг кровати. Достав из кармана зажигалку, он поджог фитиль на каждой из них, потом потушил свет.

   Руки тут же потянулись к медальону. Глеб уселся на постель, скинув ботинки. Мальчик посмотрел в своё отражение в зеркале, и в этот момент появилось желание почувствовать на себе тяжесть старинного украшения. Эта тяжесть оказалась приятной. Глеб сам не заметил, как надел медальон на шею.

   – А что не плохо, – проговорил он своему отражению. – Эта штука хорошо на мне смотрится. Если бы ты могла меня видеть, мама. – Возбуждение, которое он испытывал всё это время, сразу же прошло, как только он вспомнил о матери. Не именно о ней, а скорее о том, что она никогда больше не сможет его увидеть.

   Глеб опустил голову на подушку. Его больше не интересовал медальон, который так и остался на его шее. Он лежал и смотрел в потолок. Он не знал, сколько времени прошло, но постепенно длинный день дал о себе знать. Усталость сделала своё дело, и он сам не заметил, как сон поглотил его. Звуки с улицы перестали долетать до его сознания, глаза закрылись, и наступил полный покой, которого ему не хватало последние годы.

   Глеб не знал, сколько времени он проспал и спал ли он вообще. Но следующее, что он почувствовал, это острую боль в плече. Потом он увидел, что падает и с глухим стоном оказывается на земле. Всё завертелось перед глазами, тишина сменилась на громкий вой толпы, неизвестно откуда взявшейся.

   Он не понимал, что происходит. Перед глазами висело голубое чистое небо, которое он наблюдал через узкие прорези глаз. На голове было что-то не понятное, сковывающее движение. Сначала Глеб подумал, что это сон, но плечо болело как-то уж по-настоящему. Молодой человек слышал голоса, доносившиеся до него. Речь была английская, значит он в Англии. Мальчик попытался встать, но едва смог пошевелиться. Он с трудом поднял руку, но снова опустил её. Глеб закрыл глаза, решив, что сон ему не нравится, и он хочет во чтобы-то ни стало проснуться.

   В следующую секунду его охватил страх. Вместо голубого неба его взгляду предстала странная фигура человека, одетого так, как будь-то, он был на карнавале. От испуга Глеб снова закрыл глаза, надеясь, что странная фигура исчезнет. Но этого не произошло. Два человека подхватили его под руки и потащили прочь. Может быть, его похитили, мелькнула в голове мысль. Может быть, они хотят потребовать выкуп. Будет благоразумнее делать вид, что он их не слышит, что он без сознания. Крики становились всё громче и громче. Толпа ревела так громко, что Глеб пожалел, что он не глухой.

   Через некоторое время крики стали немного приглушёнными. Молодой человек почувствовал, что его похитители положили его на какое-то подобие кровати, которое оказалось очень жёстким. Это обстоятельство причинило сильную боль в плече, что заставило Глеба вскрикнуть.

   – Живой, – услышал молодой человек, взволнованный голос похитителя. – Я уж думал, не дышит. Красиво Дерби выбил его из седла. Копьё в труху.

   Из какого седла, какое копьё, хотелось закричать Глебу. Вы что спятили? Я хочу домой. Где мой отец? Где тётя Мэри? Но все эти вопросы так и остались в мыслях Глеба, который не мог произнести ни слова.

   Паника охватила его, когда с него стянули предмет, который похитители надели ему на голову. К ужасу молодого человека этим предметом оказался шлем. Он в растерянности рассматривал этот странный предмет и людей, стоящих перед ним. Оба были молодыми. Одному на вид лет двадцать, второй чуть младше Глеба, лет пятнадцати. Вряд ли они были похитителями.

   – Красиво упал, Лонгспи! – Весело воскликнул тот, что постарше. – Жаль с доспехами придётся проститься.

   Глеб недоумевающее смотрел на этих двоих. Как они сказали? Лонгспи? Это они его так назвали? Какие доспехи? Они что с ума сошли? Глеб попытался подняться, но ему тут же снова пришлось лечь. Как же больно. Что за глупый сон? Разве во сне может быть больно?

   Увидев, что Глеб не может встать, его новые знакомцы стали стаскивать с него ДОСПЕХИ. Глеб точно помнил, что такой ночнушки в его гардеробе никогда не было. Когда дело было сделано, дошла очередь до его плеча. Осмотрев рану, старший подозрительно уставился на Глеба.

   – Лонгспи, ты что разыгрываешь? Рана пустяковая. Я думал ты кровью истекаешь, а ты дурачишься и отлыниваешь от боя.

   Он снова назвал его Лонгспи. Глеб никогда раньше не слышал этого имени. Молодой человек перевёл взгляд на младшего, который всё время молчал. Может быть, он объяснит что происходит. Но эти надежды сразу же развеялись, как только младший открыл рот: