Текст книги "Записки морфа"

Автор книги: Александр Сапегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

– Я с тобой! – руками и ногами вцепилась в меня Багира, не желая отпускать от себя обретённое счастье.

– Солнце, там может быть опасно.

– Нет, нет, не оставляй меня одну….

– Ладно, – сдался я. – Но…

– Я знаю. Скажешь упасть – упаду, скажешь….

– Меньше слов, – остановил я девушку, коснувшись губами по мокрым дорожкам на щеках любимой. – Залезай на спину и осторожней там.

Подъём не занял и минуты. Наверху меня действительно ожидал целый комитет по встрече. На широкой площадке крутили лопастями три боевых вертолёта, за кустами подсвечивали блекло-розовым светом силуэты снайперов, а у входа в институт, в окружении десятка охотников, в компании двух генералов, стоял отец, из-за спины которого выглядывала Сашка….

*****

Я лежу в противоперегрузочном кресле и пытаюсь выглядеть безмятежно. А что ещё остаётся делать? Я единственный член экипажа, которому запрещено прикасаться к чему либо, как в древнем анекдоте про чукчу космонавта. Слава Станции, что скотчем не скрутили. Во избежание, так сказать. Предстартовый отсчёт. Электронный секундомер на табло отмеряет тысячные и сотые доли секунд, с каждым оборотом приближая нас к мгновению отделения космического корабля от самолета-носителя.

Лёгкий толчок, желудок поджимается к пищеводу. Космический корабль многоразового использования "Фрегат – М" и бочка разгонного маршевого двигателя второй ступени "спрыгнули" с горба гигантского "ИЛа". Поехали. Маршевые двигатели запустились в штатном режиме, без сбоев. Навалившаяся тяжесть вдавила экипаж в кресла. Мириады огнедышащих лошадей понесли упряжь в безбрежные просторы темнеющего неба. Вскоре огненно-плазменные всполохи закрыли обзор через иллюминаторы. Пятая точка в коконе скафандра покрылась потом. Я не трус, но я боюсь. Отлетит какая-нибудь керамическая плитка…. Демоны, конечно, живучи, но не столько, а я ещё так молод, и с девками своими не разобрался…. Они ведь, если я сдохну, не поленятся устроить спиритический сеанс и вызовут мою бренную душу на растерзание, смерть это не повод уйти от ответа.

Погрузившись в размышления и переживания, я пропустил момент отделения двигателей второй ступени, которые понеслись вниз. Не помню, точнее я благополучно прослушал, м-м-м, пропустил лекцию с описанием способа возвращения разгонного блока на Землицу-Матушку, но знаю, что на определённой высоте должны раскрыться парашюты, и двигатели с топливным баком совершат мягкую посадку, где их подберёт специальная команда. Что-то я отвлёкся. Сергей Беззубко – командир корабля, отдал приказ поднять паруса, воздел на мачте георгиевский флаг и твёрдой рукой направил наше утлое судёнышко в безбрежный океан космоса. Разрезая форштевнем вакуумные волны и оставляя в невесомости за кормой бурунчики вспененного пространства, "Фрегат – М" стремился к точке рандеву с "тарелкой" инопланетян. Если верить предсказателям из ЦУПа, то Станция выйдет из подпространственного "стазиса" через пять часов. Согласно прогнозов яйцеголовых, никаких взбрыков от создания неземного разума не ожидается. Пятнадцатикилометровая махина проследует привычным курсом по давно натоптанной орбитальной тропе. Если бы, да кабы…, будем надеяться, что аналитики не ошиблись.

Тп-ру-у, лошадки! Приехали. Главный кучер почтового дилижанса доложился на почтовую станцию, что транспортное средство прибыло на запланированную точку. "Посылка" – это я, кто не понял, доставлена, осталось дождаться адресата. Эх, тяжела и неказиста жизнь российского артиста. Ненавижу ждать да догонять. Попросил дать порулить, но на меня посмотрели, как на идиота. Так и знал, что у космонавтов не котируются права с категориями "А", "В", "С", "Д" и "Е". Автобус, понимаешь, можно водить, а к штурвалу этого корыта не смей прикасаться. Несправедливо. Не больно-то и хотелось, что я и высказал вслух. Курить тоже не разрешили, о бабе я сам не заикался. Как пить дать, в ЦУПе найдутся доброхоты, которые не поленятся донести до моей семьи капризы родственничка. Регенерация оторванных тестикул воспринимается с трудом и ужасом. Свят-свят. На вопрос, если нельзя рулить и курить, то, что тогда можно спасителю человечества получил ответ, что спасителю можно и нужно придержать язык, завалить па…, э-э-э не отвлекать экипаж от работы, сидеть на одном месте и не рыпаться…. Не-то планете придётся искать другого спасителя. Как-то само собой появилось желание уйти от злых людей. Я ведь не навязываюсь в космонавты и в героя-надежду-всего-мирового-сообщества, дрын ему в задницу. Мне, как тому кузнечику, не думавшему и не гадавшему, накрутили хвоста и пнули под зад – лети, дорогой! Мы в тебя верим! Охренеть, йома-спаситель! Докатился…. Кто бы мог подумать полтора месяца назад, что из гонимого изгоя я совершу такую головокружительную карьеру и превращусь в космонавта. Вот и я не думал. Хотя, стоит заметить, что некоторые господа учёные, работавшие на структуры, напрямую связанные с Роскосмосом, думали….

Пить нельзя, курить нельзя, рулить тарантасом нельзя, думать о бабах опасно для здоровья – скучно! Даже виртуальный пряничек в виде гражданства первой категории, которым обещали побаловать после удачного выполнения миссии и возвращения на бренный шарик на дне атмосферы, не радует. Боюсь, что награда найдёт героя посмертно.

Всё, всё, отставить нытьё и ёрничанье. Просто я на взводе, оттого и неадекватное поведение. Скорей бы всё решилось. За оставшиеся четыре часа ожидания один из членов экипажа точно сойдёт с ума. Ненавижу ждать. Нет хуже пытки, чем ожидание неизвестности. Полтора месяца назад я думал и ожидал, что приключения загнанного йома завершились. Наивный. Суровая проза жизни расставила всё по местам, указав на ошибочность суждений – на самом деле всё только начиналось.

Легонько оттолкнувшись от кресла, я подплыл к иллюминатору. Земля, какая она маленькая и беззащитная. Красивый шарик, словно котёнок играющий зайчиками солнечных лучей, отражающимися от зеркала синего океана. Красиво. Где-то там, далеко внизу, смотрят в небо дорогие мне люди.

Глядя на вихрь тропического урагана, который брёл в сторону Флориды, я думал о тех, кто остался дома, вспоминая события, последовавшие после знаменитой на весь мир атаки на институт, завершившейся освобождением из научных лабораторий двух команд охотников и группы силовой поддержки.

*****

Воспоминания – они до сих пор ярким фейерверком, бередя разум, врываются в глубины личного пространства. Яркие картинки кометами проносятся через кокон мыслей, оставляя после себя странное горькое, с привкусом корицы, послевкусие дум и впечатлений от памятного дня. Дня, когда мне официально даровали индульгенцию на совершённые противоправные действия…. Разгорячённый бойней на минус втором уровне, я посоветовал отцу и генералам подтереться казённой бумажкой….

У меня несколько незабываемых эпизодов из жизни, навечно врезавшихся в кости черепа и анналы памяти. Приют, латунные таблички с нашими именами в ладонях отца, радость от возвращения домой, превращение в Сашку, пики забора у телецентра и Люба – измождённая, высохшая до состояния воблы…. Я готов всё понять, принять и простить, кроме последнего.

Позже я понял, почему отец притащил с собой Сашку. Присутствие сестры всегда действовало на меня отрезвляюще. Папа знал о теории "якорей" и предпринял превентивные меры, чтобы его сын не сорвался и не наделал глупостей. Генерал-майор Беров, ко всем прочим, присущим ему талантам, оказался тонким психологом, точно рассчитав действия сдерживающих факторов. Великолепным ходом было привлечение охотников и "тяжёлых" в виде силовой поддержки. В глубине души я оценил этот шаг. Из последних коротких разговоров с уфимскими девчатами, я знал, что охотники в Уфе, у которых есть что-то в голове, чуть ли не поголовно симпатизируют бывшему коллеге. Вряд ли в других городах была иная картина.

Не будь рядом сестрицы я бы, возможно, врезал по наглым генеральским мордам, плотоядно, не скрывая интереса, пялившимся на меня. Как я их понимаю. Звездоносные товарищи не могли не знать, чем занималось разгромленное мною научное заведение. Пусть не в подробностях, но в общей канве. Государство вбухивало солидные средства в создание биологического оружия и суперсолдат, но потуги многочисленных лабораторий лишь перемешивали жидкую грязь на дороге постижения истины и никак не могли сдвинуть с места телегу прогресса в данной области. Военные не могли дождаться и заполучить воинов, способных на равных противостоять и превосходить йома. Суперсолдаты продолжали оставаться призраками – достижимыми в ближайшем будущем, но недоступными в настоящем. И тут, откуда не возьмись, появился отряд разумных демонов, которые одним своим видом перечеркнули годы исследований.

Генералы откровенно пялились на мой биоскафандр, напоминающий футуристические латы. Я всей поверхностью кожи улавливал эмоции окружающих меня людей, гадавших, какие функции, кроме защитных, исполняет "костюмчик". Многочисленный коллектив генетиков и биологов не мог выдать "на гора" результат, который, как оказалось, на блюдечке с голубой каёмочкой принёс йома. Вот он, стоит, прищурившись оглядывает вооружённую толпу охотников, усиленную снайперами и тяжёлым вооружением. Состроив презрительную мину, приправленную доброй жменью превосходства, я всем своим видом показывал, что мне тут нет реальных противников. Подчинять, как отдавшая Богу душу "королева", я не умею, но гормонально-феромоновый коктейль, выпущенный через многочисленные поры, помог создать должный образ, указав, кто тут главный. Спектакль на публику, хотя зрителей проняло. Чужие неуверенность и липкий страх были для меня почище сладкого мёду и бальзама на душу. Санька из-за спины отца незаметно показала оттопыренный большой палец. Сестра поняла смысл представления и аплодировала актёру. Судя по искрам в глазах отца, ему тоже понравилась постановка.

– Здравствуй, папа, – решив, что хватит играть в гляделки, сказал я. – Привет, Саша.

– Здравствуй, сын.

Взвизгнув, Санька выскочила вперёд и всем телом повисла на мне. Представляю, как материлось командование, и какими словами проклинали сестру снайперы.

– Ты что творишь, придурок! – разряжая обстановку, крикнула она, отвесив мне оплеуху.

– Я предупреждал, – глядя на невозмутимые рожи генералов, сказал я, приобняв Сашку одной рукой. – Скажите спасибо, что я не разнёс этот клоповник ко всем чертям. Не скрою – было такое желание и сейчас ещё не исчезло. Сутки на принятие решения и освобождение моих подчинённых истекли двадцать два часа назад.

Губы отца подёрнулись в неком подобии улыбки:

– Правительство услышало твои требования, на последнем заседании было решено удовлетворить их полностью.

– Да ну? Сколько времени прошло после эфира? Не напомните, господин губернатор? – язвительность так и сочилась с моих губ.

– Председатель правительства, – поправил меня отец.

Охренеть, маска невозмутимости каменной крошкой осыпалась с моего лица. Санька тихо хихикнула в кулачок. Генералы синхронно улыбнулись. Уел меня отец, уел. Когда он успел сменить кресло и кабинет? Почему я об этом не знаю?

Видимо Луна упала на Землю или Ленин ожил в мавзолее. Сам председатель правительства – второе лицо в государстве прибыло на переговоры с презренным демоном. Мир перевернулся, я потянулся к левому запястью, невесомым касанием отключив комм. Дальнейший разговор не для посторонних ушей. Отец оценил:

– Поговорим?

– Поговорим, – ответил я. – Секунду.

Пальцы снова коснулись комма. В воздухе высветилось голографическое изображение Ежа, с комфортом восседавшего в широком удобном кресле во главе длинного стола.

– Слушаю, командир. Ты тут такой базар "за жизнь" прервал….

– Отбой, Ёж. Отпусти задохликов.

– Есть! Понял тебя. Повезло вам…, я бы…, – изображение моргнуло и растаяло.

– Тур?

– На связи, Бер.

– Выводи ребят.

Через пять минут из тёмного зева разгромленного холла лабораторного корпуса показались фигуры "лабораторных крыс". Обтянутые кожей скелеты, так похожие на освобождённых узников печально известного Бухенвальда, за спинами которых возвышалась башня Тура, придерживающего Багиру. Сашка, охнув, прикрыла рот ладошками. Генералы, потупились под моим тяжёлым взглядом, не обещающим им ничего хорошего. Отец виновато смежил веки. В глазах охотников, прилетевших вместе с отцом, постепенно разгорался огонь ненависти к людям, сотворившим ТАКОЕ. Охотники прекрасно понимали, что они сами имели все шансы занять места освобождённых ребят….

Страшным и печальным гвоздём программы оказался Боха. Представьте себе широкоплечий скелет, одетый в какое-то рубище и серые штаны, в которых косил сено Лев Николаевич Толстой, сверху на этом великолепии болтается разгрузка и пояс с пятёркой гранат. В длинных пальцах костлявого босоного сына Смерти вместо косы зажат автомат, а в глазах горит лихорадочный безумный огонь сошедшего с ума монстра, готового рвать всех и вся. За спиной чудовища скрывается тонкая фигурка Тени, заразившейся от товарища безумием, но она более осторожна. Выйдя на свет, Боха подслеповато прищурился, опустил автомат, всей грудью втянул прохладный утренний воздух…, и заплакал. Кинувшиеся к бывшим пленникам люди в белых халатах и чемоданчиками с красными крестами в руках, резко остановились, наткнувшись на чёрный зрачок готового к бою "Кречета" и безграничную ненависть во взгляде стрелка:

– Не подходите, – прошипел Боха, передёрнув затвор.

– Боха! – рявкнул я, испугавшись, что у снайперов или охотников не выдержат нервы и кто-нибудь пальнёт ненароком. – Отставить!

– Прости, командир, – громыхнув, "Кречет" упал на бетон.

Ноги стрелка подкосились, скрючившись в три погибели, и обхватив руками голову, он опустился на землю рядом с автоматом. Врачи предпочли медленно отступить. Слава Богу! Нервы выдержали, до стрельбы не дошло.

– Всё кончилось, слышишь меня, всё кончилось, – Саша подбежала к подвывающему охотнику и присела рядышком, успокаивающе гладя его по голове и плечам.

Мой стрелок раскачивался из стороны в сторону, бессвязно бормоча о том, что он давно мечтал порвать тварей в белых халатах на кровавые лоскуты. Почему он не может пристрелить парочку уродов, притворяющихся людьми? Почему?

– Не вздумайте привести сюда кого-нибудь из персонала института, – обернулся я к власть имущей троице, многозначительно кивнув на друга. – Удерживать его я не буду.

– Поговорим позже, не вздумай исчезнуть, – ткнув в отца пальцем, сказал я, подхватывая на руки Любу. – Тур!

Проследив за взглядом, исполняя молчаливый приказ, Тур, словно маленького ребёнка, поднял с земли Боху.

– Что встали, кого ждём?! – Пожилой армейский медик в звании подполковника оторопело воззрился на громадную фигуру, нарисовавшуюся перед ним.

Приглашающе махнув рукой, подполковник потрусил в сторону транспортного вертолёта с большими красными крестами на бортах.

– Саша, я могу тебя попросить….

– Я полечу с ребятами, – не дослушав, ответила сестра.

– Спасибо. Присмотри за Любой.

– А ты? – переполошилась Багира.

– А я останусь. Нехорошо оставлять незаконченные дела. Не беспокойся, больше я никуда не пропаду.

Чмокнув девушку в губы, я передал её на попечение сестры.

– Тур, летишь с ними.

– Есть!

В груди шевельнулся червячок братской ревности. Уж слишком старательно Тур отводил взгляд от Сашки, которая не чуралась стрельнуть в него глазками. Попал парниша….

Отправив винтокрылую машину в ближайший специализированный госпиталь, я, в сопровождении выделенного охотника, потопал в главный корпус института, где в конференц-зале ожидали объяснений Ёж и Курт, там же окопался отец, от которого уже я жаждал объяснений.

*****

Жизнь на политическом олимпе изменчива, как погода весной. Из обмолвки отца даже последний тупица мог догадаться, что в битве титанов выиграла партия реформаторов, одним из лидеров которой числился Николай Беров.

Как я понял из объяснений отца, причины политических баталий и дележа власти скрывались несколько глубже, чем общепринято считать. Дрязги у трона инспирировал Старый Лев Ермолов. Стареющий правитель России давно задумался над вопросом наследования, решая, кому передать бразды управления страной. Всесильный генерал боялся повторить участь Сталина, оставившего страну без легитимного, одобренного обществом, наследника. СССР постигла незавидная участь. Сначала гиены у трона передушили друг друга, потом профукали страну. История имеет нехорошую привычку повторяться и чтобы разорвать порочный круг, Ермолов решил воспользоваться опытом Великого Кормчего – Мао Дзедуна, в пятьдесят седьмом году двадцатого века разрешившего в Китае вольнодумство и поощрившего движение "Ста цветов". Хитрый Кормчий "вывел в свет" всех политических противников, на общей волне вседозволенности засветивших свои взгляды. Резко поменяв курс партии, Мао не забыл, кто, о чём толковал и прихлопнул вольнодумцев. Полностью копировать наработки вековой давности Ермолов не стал. Генерал предпочёл "ход конём". Сказавшись больным, он приспустил вожжи и постепенно перестал реагировать на рысканье по сторонам некоторых высокопоставленных чиновников. Некогда единый политический лагерь быстро разделился на враждующие между собой части. Зашевелились заокеанские и доморощенные агенты влияния. Америка всеми силами стремилась вернуть себе всемирную гегемонию, потерянную в двадцатых годах. В Россию косяками полетели "консультанты" и потекли потоки денег на умасливание нужных людей. Задёргались заклятые друзья за Ла-Маншем, не остались в стороне германские партейгеноссе.

В меньшем масштабе повторялась ситуация конца восьмидесятых годов прошлого столетия. Многие в правящей верхушке и народившейся новой элите не желали дальнейших преобразований, поощряя клановость и незыблемость достигнутых позиций. Любые попытки контроля со стороны КГБ и МВД воспринимались ими в штыки. Ситуация усугублялась тем, что в госбезопасности оказалось много высокопоставленных сотрудников, повязанных с армейским генералитетом, так называемыми "ретроградами". Демонстрирующий упадок сил, Ермолов продавил закон о гражданстве и несколько подзаконных актов, заставив тем самым действовать затаившихся оппонентов. Генерал прекрасно понимал, что новый закон существенно ограничивает рамки свободы чиновников всех рангов, присосавшихся к государственной кормушке, он им, как кость поперёк горла.

Наблюдая за реакцией на нововведение, генерал тайно усиливал секретную службу, подчинявшуюся лично ему и получившую в народе аббревиатуру СИБ – служба имперской безопасности. Шила в мешке не утаить. СИБ, чётко следуя инструкциям, никуда и ни во что не вмешивалась. По крайней мере, явным образом, никто не смог доказать обратного. Дабы ещё больше раззадорить подковёрных бульдогов и заставить их дёргаться, генерал допустил утечку информации о возможных преемниках и демонстративно приблизил к себе несколько политических фигур. Одной из фигур в гигантской шахматной партии оказался мой папаша. Николай Беров издавна считался ставленником Ермолова, неудивительно, что в свете последних событий против него началась скрытая игра. Отец чуть вверх тормашками не полетел с губернаторского кресла. Получив по сопатке, он предпочёл демонстративно слиться в тираж и не топтаться под ногами кремлёвских слонов. Ермолов пальцем не пошевелил чтобы помочь опальному чиновнику. Избавившись от конкурента, как они думали, "слоны" перестали уделять пристальное влияние "Медведю" с перебитым хребтом. Прикинувшись ветошью, отец, бывший контрразведчик, привычный к аппаратным играм, ушёл в тень, начав осторожно плести кружево против обидчиков.

Показательно сконцентрировавшись на управлении губернией, он быстро навёл на поднадзорной территорией порядок, что естественным образом сказалось на его акциях. Игнорируя кремлёвские разборки, почти без поддержки федерального центра, без государственных инвестиций, папа сумел дать десять процентов промышленного роста за год. В сельском хозяйстве эта цифра составила пятнадцать процентов. Укоренившись на месте подобно столетнему дубу, он мог больше не бояться бурь. Сковырнуть с кресла успешного губернатора было теперь не так-то просто. Взвешенная, чётко выверенная политика на региональном уровне, жесткие, молниеносные действия в аварийных и нестандартных ситуациях, популярность в народе, вывели его из тиража. Теперь с губернатором Беровым считались, как с самостоятельной фигурой. За несколько месяцев основная масса оппонентов забыла, что он ставленник Старого Льва, который отнюдь не забыл о своём протеже, пристально наблюдая за его успехами и неудачами. Брошенный на произвол судьбы, Беров не только не поддался воле Рока, он сумел повернуть ситуацию себе на пользу и собрал сливки. Ермолов удовлетворённо вывел жирный плюсик напротив нашей фамилии.

Слабым местом "Медведя", по мнению некоторых, был сын, которого мутации привели в лоно УБГИ – управления по борьбе с генетическими изменениями, но и здесь его отец – Николай Беров сумел выкрутиться и заработать в народе несколько бонусов. Провокационные кадры охот на демонов и тонкие, прозрачные намёки на нечеловеческую сущность старшего лейтенанта Алексея Берова, вопреки ожиданиям, дали совершенно не тот результат, на который надеялись заказчики. Популярность отца росла. Губернатор не зашкерился в бункере. Предпочитая быть в курсе событий, он сам лезет в пекло. Дети чиновника тоже на передовой, причём сын постоянно находится на острие атаки. Сразу видно, что папаша не прячет голову в песок и дети у него воспитаны настоящими людьми. А то, что младший из них демон, так хрен с ним, главное, чтобы других демонов не переставал крошить. Так, не зная, не ведая, Алексей Николаевич Беров сам становился знаковой фигурой. Тут отец усмехнулся…, "игра" вышла на новый виток.

Вызов отпрыска в Москву заставил родителя встать в охотничью стойку. Отец спинным мозгом чувствовал подвох и не ошибся. Я – глупый, наивный юноша, не догадывался о дистанционной слежке, в которой оказались задействованы люди из контрразведки. Папа подключил старые связи. Драка в ресторане не осталась без внимания. Хозяева Буратино проморгали аккуратный взлом сервера ресторана и копирование видеофайлов с камер наблюдения. С того момента длинноносый полковник со товарищами попали в оперативную разработку. Потянув за ниточку, оперативники вышли на самые верхи, против которых соваться без поддержки сильных мира сего было настоящим самоубийством.

Получив провокационные материалы о готовящемся заговоре и наездах на ЦУБГИ с целью дискредитации охотников и власти в целом, отец добился аудиенции у Ермолова. Старый пройдоха оказался не настолько беспомощным…. Правитель предложил координировать усилия и подождать с выкорчёвыванием гнезда заговорщиков. Гидра должна быть уничтожена целиком, не след маяться отрубанием голов, на месте которых вырастает две новых, только прижигание огнемётом избавит от муторной борьбы с сорняками.

Потом случилась Новослободская…. На первый взгляд покровители Буратино сработали чисто. Мир поверил в историю в изложении, нужном им. Хвосты были подчищены, свидетели запуганы. Родители второй раз получили скорбную похоронку на сына. Попытки агентов отца разговорить уфимских девчат натыкались на стену молчания и недоверия, моё предупреждение возымело силу. Саша не поверила в смерть младшего брата и оказалась права. Кроме сестры в мой скорый отход в загробный мир не поверила ещё одна особа, но на её имени папа не будет заострять внимание. Вскоре дочь получила весточку, а по центральным губерниям страны поползли слухи об "ангелах" и Чистильщике.

Моя подпольная деятельность на ниве уничтожения одних демонов и взятие под крылышко других оказалась существенным подспорьем для СИБ и людей отца. Понимая, что джинн готов вырваться из бутылки, штаб заговорщиков допустил несколько фатальных ошибок. Громом среди ясного неба оказались записи бойни на Новослободской, всплывшие на многих ресурсах интернета. К счастью для девчат, сплавивших чип хакерам и самим хакерам, которые дали ему ход, они попали в поле зрения "нашей" спецслужбы, успевшей подчистить огрехи, спрятать концы в воду и не выдать взломщиков. В дальнейшем стенограммы всех моих переговоров ложились на стол отца…. СИБ и нужные люди в контрразведке прекрасно знали, где окопались "ангелы". Так-то, подпольщик доморощенный….

Операция по обезглавливанию гидры и прижиганию обрубков была задумана давно, но для удара требовался повод, хотя бы формальный. Спусковым сигналом и формальным поводом послужил мой звонок на телевидение и участие в прямом эфире. СИБ было просто обязано отреагировать на выдвинутые обвинения…. Захват основных фигурантов был произведён молниеносно. Полилась кровь, полетели головы. Через пять часов после эфира многие кремлёвские кабинеты сменили хозяев. Отец поцеловал губернаторское кресло и примерил седалище на другом. Не остались в стороне МВД, КГБ и министерство обороны. Неожиданно выздоровевший генерал Ермолов рубил с плеча. Карающая длань правителя коснулась не только российских подданных. Загребущая рука правосудия не оставила без внимания множество иностранных граждан, так или иначе замешанных в связях с арестованными. Благодаря четким и грамотным действиям спецназа и скрытно подтянутым в столицу из провинции боевым группам охотников, удалось захватить продажных высокопоставленных чиновников от министерства обороны, курировавших НИИ, который разгромил не в меру ретивый сынуля. То есть – я. Опоздай спецназ и "крысок" бы ликвидировали по приказу сверху. Материал, заснятый мной, послужит доказательством противоправных действий арестованных чиновников и военных. Никому не позволено превращать в подопытных кроликов граждан страны. В догонку ещё одна новость – извини, сын, но на оговорённый с хакерами сервер ляжет отретушированная версия. Сильно отретушированная. Сорри, ничего личного. Ага, мне так и хотелось ляпнуть про онли бизнес. Что я дурак, что ли, складывать все яйца в одну корзину? Запись ушла и совсем не туда, куда думал отец – ничего личного.

На вопрос: как председатель правительства столь быстро оказался на захваченном демонами объекте? Батя пояснил, что психологи составили довольно точный психологический портрет и выдали прогноз – оный объект всестороннего анализа не привык разбрасываться угрозами и всегда держит слово, так что в скором времени стоит ожидать налёта на некий НИИ, только ни они, ни отец не ожидали, что нападение совершится настолько быстро. Из-за разборок в столице у них руки не дошли до Подмосковья, а когда появилось время, то было уже поздно. Четвёрка демонов сделала ту работу, которую должны были сделать они ещё в первый день. Всё суета и небольшие огрехи планирования, хотя в самый последний момент новые власти успели подстелить соломки. Благодари, сынок, генерал-лейтенанта Мирошниченко Леонида Васильевича, отдавшего приказ расквартированному в институте подразделению спецназа не вмешиваться и не влезать….

Минут пять я переваривал новости. Курт и Ёж, которые по моему настоятельному требованию остались в зале, загрузились по полной и не думали выныривать из нирваны. Зацепило их не по-детски. Осмысливая долгий монолог второго лица государства, по сути дела – преемника генерала Ермолова, я вспомнил о двухстах миллилитрах крови, которую, в своё время, передал отцу. Вспомнил и спросил.

Предок моментально скис и попытался съехать с темы, но я, почувствовав неладное, продолжал настаивать. Постучав пальцами по столешнице, и зыркнув на моих парней он выдал.

Станция, будь она неладна, чуть больше месяца назад нарушила обет вечного молчания. Приборы связи орбитального комплекса "Мир – 3" поймали чёткий направленный теле радиосигнал. Источником излучения, как могут догадаться все здесь присутствующие, служило создание иного разума. Сигнал, как в плохих голливудских боевиках, содержал изображение ДНК. Передав картинку на Землю по кодированному каналу, экипаж орбитальной базы принялся ждать новых откровений, но пятнадцатикилометровая махина скрылась в стазисе.

В центре управления полётом думали недолго, кое-кто умный предположил, что изображение ДНК характерно для чебадов или йома. Последнее предпочтительнее. Покумекав, рассудительные люди пришли к выводу, что гости из глубин вселенной тонко намекают на контакт с землянами, но не просто с землянами, а демонами разумными. Сделать умникам вывод помогла сама Станция. Во время следующего появления она передала всем находящимся в околоземном пространстве кораблям картинку шлюзовой камеры. Событие мирового масштаба, но обыватели о нём так и не узнали из-за высочайшего уровня секретности.

Долго ли, коротко ли, но однажды на комм губернатора Берова позвонил глава Роскосмоса и немного заискивающе поинтересовался здоровьем сына и не имеет ли суровый родитель выход на самого знаменитого демона страны? Папа тогда чуть языком от удивления не подавился. Не рассусоливая по столу и по полу, главный командир космонавтов всея Руси изложил суть и попросил чуть-чуть крови потомка, намекнув, что благодарность его не будет иметь границ. Сам же он обещает молчать в тряпочку и никому об источнике крови говорить не собирается. Почесав маковку, отец решил пойти навстречу хорошему человеку.

Контейнер с алой жидкостью из моих вен передали по назначению. Как назло, цепочка ДНК сцеженной из меня кровушки соответствовала по всем параметрам инопланетным запросам. Дабы подтвердить теорию, неделю назад был запушен пилотируемый космический корабль в багажнике которого бултыхалась половина от сданного мною анализа. Космонавты не раз высаживались на "горб" станции. И этот полёт не стал исключением. Девять часов назад "Клипер – ТМА", где буковка "А" переводится как антропоморфный, завис над обозначенным инопланетянами шлюзом. На несколько мимолётных мгновений четыре члена экипажа почувствовали себя лежащими под микроскопом, словно гигантский глаз осматривает их с ног до головы, а бортовой компьютер выдал трель о вторжении. Ситуация аналогичная этой случалась всякий раз, стоило космическому кораблю приблизиться к Станции ближе пяти километров. Инопланетяне умели сканировать на расстоянии. Несколько десятков пакетиков с кровью загрузили в особый контейнер. Двоих членов экипажа запаковали в специальные скафандры с реактивными ранцами на спине и отправили в недолгий полёт.

Четыре часа назад рифлёные ботинки ступили на серую металлическую поверхность Станции.

Три часа сорок пять минут назад космонавты остановились перед сканирующим устройством, словно чёртик из табакерки, выскочившем из ровной поверхности обшивки инопланетного корабля аккурат перед шлюзом.