Текст книги "Шурик - Повелитель травы"

Автор книги: Александр Клыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

Самое необычное в мире свидание

Смерть вышел с того света на этот. Вообще-то, он всего-навсего вышел из-под земли. То есть, вышел на улицу из нелогичного строения, известного, как метро «Арбатская». Но согласитесь, «вышел с того света на этот» звучит смешнее. И мистичнее.

Что общего между Новым Арбатом и Манхэттеном? Вроде бы – ничего. Просто двое друзей-созерцателей, помешанных на небоскребах, за какой-то двадцатый век перепахали мир по своему образу и подобию…

Она ждала его у выхода из метро. Забавная девочка в маленькой желтой шляпке. Никак нельзя было узнать в ней дочь одного из самых богатых и влиятельных олигархов в этой стране. Но Смерть узнал бы ее всегда и везде – ибо он видел не глазами…

– Привет! – улыбнулся он.

– Привет.

Они поцеловались.

– Пойдем в кино? – спросил он. – В ресторан? В казино?.. Вообще-то, я не любитель азартных игр, но… что тебе нравится?

– Ничего из этого, – рассмеялась она. – Давай просто погуляем?

– Просто погуляем? – удивился он. – Пешком по улицам?

– Да! – воскликнула она. – Я так люблю гулять по городу! Но редко получается…

– Жаль, что я не могу покатать тебя на шикарном кабриолете, – улыбнулся он. – Потому что у меня нет кабриолета.

– К чертям эти тачки! – она так привыкла к дорогим машинам, что начала их ненавидеть. – Покатай меня на метро!

– Ты хочешь покататься на метро? – удивился он.

– Я так люблю метро! – призналась она. – Там так красиво… Много людей. И такой необычный запах… Обязательно проедемся на метро, но сначала – гулять!

И они долго гуляли по Арбату. Затем вышли на набережную и – через Бородинский мост – на площадь Европы. Перекусили в ТЦ «Европейский». И спустились в метро!

Приехали в Новогиреево…

Вместо шикарного ресторана, Смерть привел Эльвиру к ларьку «Чебуреки & Шаурма». И ей невероятно понравился «чай с лимоном» – вместо ломтика лимона продавец-грузин растворил в чае содержимое пакетика с лимонной кислотой. Эльвира пришла в восторг от столь необычного вкуса, потому что такого «чая с лимоном» она никогда не пробовала.

Итак, они побывали в Новогиреево…

И вернулись в центр.

Она смеялась и вся светилась от радости. Он был счастлив, потому что она была с ним.

Но все же Эльвира очень устала после долгой дневной прогулки, поэтому затащила Смерть в ночной клуб. Это был ее ночной клуб. То есть, по документам, клуб реально принадлежал ей – щедрый папаша записал клуб на имя дочери.

Смерть повидал многое в этой жизни, но перед ним никогда раньше так не пресмыкался персонал элитного ночного клуба.

– Что желаете, госпожа Эльвира?

– Есть свободная VIP-комната?

– Для вас – конечно! Любая VIP-комната…

Пришлось разогнать из VIP-комнат каких-то певичек со «Звездных фабрик».

Эльвира и Смерть вошли в роскошные апартаменты. Комната была обставлена в арабском стиле – диваны с подушками, изящные низкие столики, полупрозрачные занавеси кругом. И ковры, ковры…

– Это что, VIP-комната? – спросил Смерть.

– Скромновато, да? – смутилась Эльвира. – Я собиралась распорядиться, чтобы сюда поставили второй фонтан с красным вином, но как-то забыла, отвлеклась.

– В фонтане красное вино? – спросил Смерть, не веря глазам своим.

– Французское, самое дорогое, – кивнула Эльвира.

– Обалдеть! – услышала она в ответ.

И вот они остались одни. Далекое прошлое вырвало их из реальности… Они любили друг друга, упав в фонтан с красным вином. Это было невероятное «ночное купание».

Простые смертные могут позволить себе ночное купание на каком-нибудь пустынном пляже Черного моря.

Но дочь олигарха и Ангел Смерти купались в фонтане с вином, в самом центре Москвы.

Иногда чудеса случаются.

Затем мы и рождены, чтоб сказку сделать былью…

В жизни можно увидеть такое, на что не хватило бы фантазии ни у одного сказочника. (Шурик Клыгин не в счет – его безумная фантазия и не на такое способна.)

Всю жизнь Эльвира чувствовала жар. Это было… как вечная жажда, как вулкан где-то глубоко внутри, иногда прорывавшийся на поверхность. А Смерть источал такой приятный холод. Этот холод ворвался внутрь Эльвиры, сбалансировав жар внутренних вулканов. И впервые в жизни она почувствовала… то, что за пределами всяких чувств. Эльвира растворилась во Вселенной, когда они вдвоем превратились в завершенное выражение Вселенской гармонии.

Смерть всю жизнь ощущал холод. Даже до того, как стал Ангелом Смерти. Просто теперь, после трансформации, холод стал его постоянным спутником. Со временем он перестал ощущать этот холод, – тот стал просто частью работы. Но теперь… Эльвира была подобна потоку раскаленной лавы. Смерть погрузился в это огненный поток и впервые в жизни согрелся. Эльвира согрела его. Они растворились друг в друге…

Глыба льда, растаявшая в огненном потоке. Если бы Вселенная потрудилась соблюсти законы физики, Смерть и Эльвиру должны были окутать клубы пара.

В комнате гремела музыка Жан-Мишель Жарра. Возможно, они не слышали звуков, но музыка была их частью…

– I touch you, I remember, – чеканил из динамиков нечеловеческий голос, прошедший невероятные трансформации на звукозаписывающем оборудовании.

Полеты розовых свинок

Шурик, проснувшись утром, огляделся и, к своему удивлению, обнаружил, что, во-первых, рядом с ним в постели лежала Линда, а во-вторых, Смерть не пришел ночевать к нему домой.

Второе было очень кстати, если учесть первое. Шурик порылся в памяти и воспроизвел, что происходило ночью.

Встав с постели, Шурик вспомнил кое-что интересное из магической теории: «Когда два созерцателя… э-э-э… кх-м… любят друг друга, по улицам могут начать летать розовые свинки».

Шурик решил это проверить – подошел к окну, отодвинул штору и осторожно выглянул на улицу. Вдалеке проплыла розовая свинка. Шурик уже хотел выругаться, но приглядевшись, заметил, что это всего-навсего реклама ресторана «Свин-хаус».

«М-да, – подумал Шурик. – Коллективное первое внимание людей творит чудеса не хуже, чем второе внимание продвинутых магов. Если второе внимание может превратить рекламный плакат в магический предмет, то первое внимание способно превратить летающую розовую свинку в рекламный плакат…»

О том, что «Мораль», «Добро» и «Зло» весьма относительны

Когда Линда вышла из душа, Шурик пил чай, развалившись в кресле на кухне… кстати, откуда на кухне взялось кресло? Ну, да какая разница!..

– М-м-м, привет, – пробормотала Линда.

– Доброе утро, – кивнул Шурик.

– Э-э-э, насчет того, что вчера вечером… – смущенно начала Линда.

– Это нормально, – прервал ее Шурик. – Если тебя интересует моральный аспект дела, с этим все просто – маги не признают человеческую мораль.

– Правда? – оживилась Линда и уселась во второе кресло.

– Чистая, неразбодяженная правда, – Шурик налил ей чаю. – Человеческая мораль когда-то создавалась черными магами. Для того, чтобы держать основную массу населения в узде.

– И как именно действует эта технология? – спросила Линда.

– Нет, это уж пусть Гималайский читает тебе лекции, – вздохнул Шурик. – У него это лучше получается. Или, может, встретишь в ашраме старину Клыгина, он может часами вешать лапшу на уши кому угодно.

– Ну ладно, – кивнула Линда. – Тогда… насчет вчерашнего вечера…

– Если тебя интересует, как это отразится на наших с тобой отношениях – никак! – усмехнулся Шурик. – Маги легко относятся к сексу. Если двум магам ну… приперло… а на другой день разбежались, никто их не осудит. Другое дело – кармическая любовь, связь близнецовых пламен, как у Смер… то есть, Петьки.

– Петька? Какой такой Петька? – спросила Линда.

Шурик прикрыл глаза и принюхался.

– Сейчас увидишь, какой такой Петька, – усмехнулся вечно обкуренный созерцатель. – Он уже на подходе. А пока не заявился Петька, объясню тебе одну вещь. С точки зрения магов, секс – это не просто… ну, там, выпустить пар, сбросить напряжение, поиграться там. Кроме всего прочего, секс – это способ передачи информации. Как с компьютера на флэшку.

И Шурик громко расхохотался над своей неудачной шуткой.

– Погоди, так это что – это была часть процесса обучения?! – удивленно воскликнула Линда.

– Не совсем и не только, – снова рассмеялся Шурик. – Во-первых, не каждому так везет, как тебе. Мне вот не повезло встретить опытную женщину-созерцательницу, способную передать мне свои знания, а голубизна в нашей магической линии не поощряется.

– Что значит – «в нашей магической линии»? – спросила Линда. – А есть и другие? И в них голубизна поощряется?

Шурик согнулся пополам от смеха.

– Не, не могу! – он выдавил из себя эту фразу между двумя приступами хохота. – Короче… не, не могу!

Пару минут Шурик ржал, яко нагваль Хулиан. Наконец, он пришел в себя и начал объяснять:

– Есть множество магических линий и традиций, но все они сводятся к двум основным. Иногда их называют «Добро» и «Зло». Правда, тут возникла путаница – никто не может точно определить, какая из этих магических линий есть добро, а какая – зло.

– Как это так? – Линда аж подпрыгнула.

– Элементарно, Ватсон, – смеялся Шурик. – Как однажды сказал Клыгин, «мы похожи до невозможности, как две полные противоположности». Но разница есть. То, что нормально и приемлемо для одной магической линии, неприемлемо для другой. Э-э-э… ну, тут историю вопроса надо знать. Гималайский недавно водил меня к одному мудрому человеку, как я понял, он «самый-главный-тут», так вот этот чел мне так много рассказал, что я до сих пор пытаюсь это осмыслить. Короче… долгая история.

– Все у тебя «долгая история»! – возмутилась Линда. – Как я учиться-то буду, если ты мне ничего не рассказываешь!

– В нашей магической линии каждый маг обучается исключительно на опыте, – хохотнул Шурик. – В этом наше отличие от, например, масонов. Это у них сначала идет теоретическая база, а затем… не знаю, что у них затем. А у нас… Короче, вот поставят нам с тобой задачу – срубить башку дяде Сэму… Ну, и если мы с тобой это сможем, то уже в процессе все теоретические вопросы отпадут сами собой. Помнишь, как дон Хуан объяснял: мол, Сильвио Мануэль и Хенаро умеют очень многое, но не могут объяснить, что и как они умеют. Вот и у нас тоже самое.

– Что, неужели никто не пытался систематизировать учение? – спросила Линда.

– Только второго Кастанеды нам не хватало! – воскликнул Шурик. – Нет, мы с Гималайским как-то этим занялись. Сели за стол, запаслись бумагой (тогда компов у нас еще не было) и начали серьезно систематизировать. Уже на другой день мы ржали и так бились в истерике, что нас чуть в крезу не забрали. Записали мы много, но когда нас слегка отпустило, мы первым делом все это сожгли, чтоб никто больше не свихнулся, читая этот «бред сивой кобылы»… Кстати, о «сивой кобыле» – вообще, все магические принципы и формулы всех магических линий очень удачно зашифрованы в текстах нашего БГ, только расшифровывать их всю жизнь можно. А в мире так много других важных вещей, что ни один маг серьезно этим не занимался…

Шурика прервал звонок в дверь.

– А вот и Петька… то есть, Смерть, – сказал Шурик.

– Смерть? – удивилась Линда.

– Заодно и познакомитесь, – и Шурик пошел открывать.

– Ой, Шурик, я так рад, что ты дома! Ключей у меня нет, и я слишком устал, не хотелось проходить сквозь стену… – увидев Линду, Смерть застрял на полуслове. – А, у тебя гости.

– Знакомьтесь, – вздохнул Шурик. – Смерть, это Линда, юная созерцательница, пока что учится. Линда, это Петя, он Посланец Смерти, мы называем его просто Смерть.

– Э-э-э… очень приятно… Смерть, – пробормотала Линда.

– Я просто счастлив познакомиться со столь очаровательной девушкой, – улыбнулся Смерть.

И он даже поцеловал Линде руку.

– Я тоже весьма… польщена, – смутилась Линда. – Простите, если что-то не так, но не каждый день встречаешь Смерть вот так… Э-э, а быть Посланцем Смерти – это не опасно для здоровья?

Шурик и Смерть расхохотались. Смерть даже за стену схватился, чтобы не упасть.

– Наоборот, – сказал Смерть, проржавшись. – Я могу лечить людей не хуже, чем любой народный целитель. Кстати, милая Линда, вы на здоровье не жалуетесь?

– Да нет пока, – улыбнулась Линда. – Но обещаю, что если что-то вдруг, то первым делом обращусь к вам.

– Премного благодарен, – кивнул Смерть.

Сотрясаясь от смеха, Шурик прислонился к стене.

Смерть и секс

Линда ушла домой – сказала, что ей нужно отдохнуть после интенсивного обучения магии под руководством Гималайского и компании.

Шурик со Смертью остались наедине.

– Ну и где же ты шатался всю ночь? – спросил Шурик. – Неужели Ангел Смерти уложил в постель дочку олигарха?

– Можешь это не опошлять? – спросил Смерть.

– И не пытался, – усмехнулся Шурик. – Так что, постель была?

– Лучше, – улыбнулся Смерть. – Эльвира… она потрясающая. Мне так с ней хорошо… Даже прошлые жизни начал отчетливее вспоминать.

– Не отвлекайся, что было-то у вас? – не отставал Шурик.

– Ну… – хитро улыбнулся Смерть. – Ты, наверно, даже не догадывался, что Эльвире принадлежит целый ночной клуб. И что в этом ночном клубе такие VIP-комнаты, что даже у старого извращенца Клыгина не хватило бы фантазии их описать. Там в VIP-комнате есть огромный фонтан, а вместо воды в нем – дорогое красное вино. И в нем хоть купаться можно, закусывая черной икрой!

Челюсть Шурика отвисала все ниже и ниже.

– Погоди, так что… прямо в фонтане? – спросил Шурик.

Смерть состроил счастливую физиономию и кивнул.

Шурик с кислой миной сел на диван (ноги не держали) и вздохнул:

– Я полный лузер!

– В каком смысле? – не понял Смерть.

– Ты с Эльвирой в фонтане, а мы с Линдой на диване… – вздохнул Шурик.

– А… так у вас с Линдой было нечто больше, чем… образовательная программа? – спросил Смерть.

– Ну… было, – кивнул Шурик.

– Да-а, – пробормотал Смерть. – Что ж, тебе тоже повезло – она такая… симпатичная.

– Симпатичная, – кивнул Шурик. – Но ведь мы с ней просто коллеги. А ты… ты встретил свою кармическую жену. У нее ночной клуб с фонтаном… Погоди…

– Что? – спросил Смерть.

– А кто в этом клубе дурь толкает? – оживился Шурик. – Слушай, замолвишь словечко перед Эльвирой, чтобы у меня там было эксклюзивное право на торговлю?

Смерть хотел отвертеться. И получилось – у Шурика запищала мобила.

– Да? – спросил Шурик. – Фердинанд Аристархович? Одну минуту, – Шурик, оторвавшись от мобилы, шепнул Смерти. – К вопросу о дури мы еще вернемся!

После чего Шурик и его мобила ушли на кухню, а усталый Смерть прилег отдохнуть. Хоть и считается, будто Смерть никогда не дремлет. В принципе, в мире много тысяч Посланцев Смерти и, как минимум, половина из них в это время бодрствовали…

И опять Фердинанд

А тем временем на кухне Шурик кричал в телефон:

– Фердинанд Аристархович! А у меня хорошие новости! Нам с вами офигительно повезло – я подключил к делу так много народу… короче, поставил на уши чуть ли не всю магическую общественность Москвы, поэтому с вас еще пять тысяч евро сейчас, и еще десять тысяч, когда все будет сделано… если будет…

– Шурик, это просто грабеж! – возмутился Фердинанд.

– Фердинанд Аристархович, в какую сумму вы оценили бы вашу жизнь и жизни сотрудников «Мобилторга», включая самого Генера-а-льного?! – Шурик уже выучил основы офисной культуры и, помянув Генерального соответствующей интонацией, почтенно закатил глаза к потолку. – Мне ж все равно, кто именно мне платит, сбрасывайтесь равными долями. Ну, или можете отдать Венеру в вечное рабство Гималайскому…

– Венеру? – крякнул Фердинанд. – Хм-м… А что, мысль, конечно… Нет, наверное, мы все же сбросимся равными долями. Кстати, тут тебя все хотят видеть. И Венера, и сам Генеральный!

– Блин, – вздохнул Шурик. – Ладно, я, конечно, могу приехать, машину я пока не угробил… Ну, а вы там собирайте деньги.

– Издеваешься? – спросил Фердинанд.

– Собирайте-собирайте, – хохотнул Шурик. – Чтобы мне зря не мотаться.

Генера-альный!

Шурик припарковал «Шевроле» подальше от офиса «Мобилторга», на Народной улице, напротив магазина «Порта. ру». Наш герой не доверял подобным магазинам – закажешь у них цифровой аксессуар, а они потом его три года из Японии доставить не могут.

Впрочем, Шурик порадовался, что хоть тут нашел место для парковки. Он долго шел пешком до офиса. Оказалось, что перейти дорогу на Таганке просто невозможно. Потому что, несмотря на исправно работающие светофоры, транспорт едет во все стороны одновременно. Пришлось перебегать между «Мерседесами». М-да… Таганка – место Силы,дыра в этом мире, вход в иной мир.

– Ну, что «дыра в этом мире» – это уж точно! – недовольно пробормотал Шурик, перебежав последний пешеходный переход перед зданием «Мобилторга».

Первым навстречу нашему герою попался Закрылкин.

– Доброе утро, Андрей Петрович, – улыбнулся Шурик. – Как я понял, мной, наконец, заинтересовался сам Генеральный!

– Надо же, как ты быстро учишься! – воскликнул Закрылкин. – Только интонацию надо чуть-чуть поправить, вот так: «Генера-альный!» Понял?

– «Генера-альный!» – попробовал скопировать Шурик.

– Уже лучше, – кивнул Закрылкин. – Не стыдно самому Родиону Африканычу(!) показаться. Он тебя ждет в кабинете, вместе с Фердинандом и Венерой.

– А вы меня разве прикрывать не будете? – спросил Шурик.

– Сорри, дорогой, меня послали на переговоры с «Пчелофоном», – вздохнул Закрылкин. – Спешу.

– Привет пчелкам, – кивнул Шурик. – Им случайно пыльца кайфовая не нужна? У меня еще осталось от той партии…

– При случае упомяну про твою пыльцу, – улыбнулся Закрылкин. – Мой процент как всегда?

– Само собой, Андрей Петрович! – кивнул Шурик и направился в кабинет Генера-ального(!).

Родион Африканович Вертухаев оказался не совсем таким, как его представлял себе Шурик. Как ни странно, «Генера-альный» был похож на слегка постаревшего Кевина Смита (это парень, сыгравший Молчаливого Боба, если кто не знает), все время улыбался и как-то странно моргал (Фердинанд после объяснил, что после дефолта 1998 года у Генера-ального(!) не прекращался нервный тик).

Итак, увидев эту троицу, Шурик чуть было не расхохотался: дергающийся от своего нервного тика Вертухаев, роскошно-бронебойная Венера и Фердинанд, у которого постоянно такое выражение лица, будто он страдает запором…

– Э-э-э… доброе утро, миледи и джентльмены, – сказал Шурик.

– О! – сказал Вертухаев, – специалист по черной магии?

Фердинанд, скорчив злобную мину, угрожающе крякнул:

– Да, Родион Африканович. Мы с Венерой Альфредовной уже убедились в том, что Шурик действительно обладает… хм-м… магической силой.

– Да? – «Генеральный» выпучил глаза. – Простите, конечно, мой… а-а… скептицизм, но мне в это как-то не верится.

– Шурик, продемонстрируй нам что-нибудь, – попросил Фердинанд.

– Никаких проблем, – сказал Шурик, усевшись в кресло для посетителей. – Итак, прежде всего, позвольте сказать, что мне очень приятно с вами познакомиться, Родион Африканович.

Шурик и «Генеральный» обменялись рукопожатием.

– У вас интересная энергетика, – пробормотал Шурик, отпустив руку Вертухаева и прикрыв глаза. – Даже есть такое ощущение, что вас когда-то обучал настоящий восточный мастер. В бизнесе и в жизни вы хорошо реализуете принцип «Тростник на ветру».

– Это как? – спросил Фердинанд.

– Этот принцип означает «гнуться, но не поддаваться», – объяснил Шурик.

– Поздравляю, молодой человек, вы хорошо изучили мою биографию, – рассмеялся Вертухаев.

– В таких случаях скептики обычно просят рассказать о них что-нибудь такое, чего никто не знает, – сказал Шурик. – Могу продемонстрировать.

– Валяйте, – Вертухаев опять задергался.

– Можно снова пожать вашу руку? – спросил Шурик. – Для лучшего контакта?

Родион Африканович протянул ему руку. Дотронувшись до «Генерального», Шурик какое-то время нечленораздельно мычал себе под нос, затем сказал:

– Собаки. Собаки и страх. В детстве, когда вам было три-четыре года, вас укусила собака. С тех пор каждый раз при виде «друга человека» вы испытываете иррациональный страх. Пусть даже совсем чуть-чуть.

– Хм-м, – Вертухаев немного подергал лицом. – Ну, действительно, об этом мало кто знает. – Федя, это ты ему рассказал?

– Нет, – Фердинанд помотал головой.

– И конечно же, Фердинанд Аристархович не рассказывал мне, что ваша любимая советская песня – э-э-э… «Над водой березки-елки», – сказал Шурик.

– Я и сам этого не знал, – удивился Фердинанд.

– Браво, молодой человек, вы меня поразили! – воскликнул Вертухаев.

– С той песней был связан один случай в вашей жизни… – начал Шурик.

– Стоп! – крикнул «Генеральный». – Верю, верю!

– А какой случай, а, Родион Африканович? – полюбопытствовала Венера.

– Венерочка, много будешь знать, скоро состаришься, – ласково улыбнулся ей Вертухаев. – А нам хочется видеть тебя вечно молодой, такой, какая ты сейчас!

– Спасибо за комплимент, Родион Африканович, – улыбнулась Венера, хотя в ее взгляде Шурик ясно прочитал: «Убила бы старого пендаля!»

Но «старый пендаль» всем был нужен живым, поэтому беседа продолжилась в теплой, дружеской атмосфере.

– Перейдем к делу, – сказал Фердинанд. – Шурик, что ты хотел нам сообщить?

– Как я уже сказал, есть хорошие новости, – сказал Шурик. – Так получилось, что дядя Сэм достал не только вас, но и многих других. Ситуация сложилась так, что именно сейчас магическое сообщество Москвы решило заняться его… нейтрализацией. Ну, а от вас требуется лишь финансирование проекта. Цена выросла, поскольку занимаюсь этим уже не только я, но и мои коллеги. Поэтому пять тысяч евро сейчас…

– Подождите, молодой человек! – воскликнул «Генеральный». – Вы заломили такую цену… А может, мне просто позвонить Сеньке, пригласить его в дорогой ресторан, вспомнить молодость, помириться…

Шурик даже растерялся на пару секунд.

– Э-э… в ресторан… – пробормотал он. – Понимаете ли, Родион Африканович, у меня создалось впечатление, что вас неверно информировали…

– Господин Парнокопытин изложил мне суть вашей теории, – Вертухаев кивнул на Фердинанда, который покраснел быстрее, чем зеленый помидор под ярким южным Солнцем.

– Простите? – Шурик состроил удивленную мину. – Фердинанд Аристархович, ваша фамилия – Парнокопытин?

– Ну да, – нервно дернулся Фердинанд. – Что такого, фамилия как фамилия. Между прочим, Шурик, я у тебя твою фамилию не спрашивал.

Шурик, слегка прыснувший со смеху, вернул себе серьезный вид и сказал:

– Да, у меня фамилия обыкновенная – Демоненко.

– Правда? – удивилась Венера. – Какая интересная фамилия!

– Ну, почти как известный актер Демьяненко, – улыбнулся Шурик. – Только середина чуть другая. А что, хорошая фамилия. Звучит не хуже, чем Клыгин.

– Клыгин? – переспросил Родион Африканович. – Писатель, что ли? А я читал его «Подводную лодку», там прикол такой – кафе называлось «ЁПРСТ», я даже подумал знакомому ресторатору идейку подбросить…

– Простите, Родион Африканович, мы отвлеклись от дела, – сказал Шурик. – Итак, я понял, что вы недопоняли. Попробую объяснить на примере. Я так слышал, что в далеком прошлом вы… как бы это сказать… начистили Семену фэйс?

– Ну, – смутился Вертухаев. – Было дело. Поспорили мы. О ерунде. В принципе, смею заметить, что это был первый и единственный случай в моей жизни, когда я так вышел из себя. Помню, Сенька тогда удивился, а я… я удивился даже больше него. Как будто со мной затмение какое случилось. Или что… сам не пойму.

– Вот именно, Родион Африканович, затмение, – улыбнулся Шурик. – Скажите, а были у Семена конфликты с учителями в вашей школе?

– Ну… – «Генеральный» задумался. – Если только с физруком.

– А не могли бы вы припомнить, что стало с этим физруком? – спросил Шурик.

– Э-э-э… неприятная история, – пробормотал Вертухаев. – Физрук наш умер. Несчастный случай. С турника упал прямо на уроке. Как-то нехорошо упал – перелом позвоночника. И… в общем, в больнице тоже как-то произошло, что ему то ли лекарство не то дали, то ли как-то… короче, умер через неделю.

– Понятно, примерно так я это себе и представлял, – кивнул Шурик. – А не припомните, были у Семена конфликты с кем-нибудь из сверстников?

– Вы что, хотите сказать, что Сенька виноват в смерти физрука? – удивился Родион Африканович.

– Да если бы тут обошлось одной смертью, – мрачно усмехнулся Шурик. – А с вами после той драки ничего плохого не случалось?

– Ну… не думал как-то, – пробормотал Вертухаев. – Хотя… почти сразу после выпускного несчастный случай был – меня машина сбила. Все лето я в больнице пролежал тогда. А Сенька в это время в другой район переехал, и больше я с ним не виделся.

– До недавнего времени, – уточнил Шурик.

– Вы хотите сказать… – начал «Генеральный».

Но Шурик перебил его:

– Я хочу сказать, Родион Африканович, что именно Семен Герасимов своей магической силой подстроил все те несчастные случаи – с вами и с вашим физруком. Я хочу сказать, что в молодости вы легко отделались – он переехал и забыл о вашем существовании. Я хочу сказать, что когда вы снова с ним встретились и, наверняка, похвастались тем, что вы управляете крупной преуспевающей фирмой, он припомнил вам «все хорошее» – и сотрудники «Мобилторга» начали умирать при странных обстоятельствах. Вот именно это я и хочу сказать!

– А? – Родион Африканович растерянно вертел головой, переводя взгляд с Шурика на Фердинанда, с Фердинанда – на Венеру и снова на Шурика. – А что тогда делать?

После краткой беседы «Генеральный» стал мягче воска, и Шурику без труда удалось получить свои пять тысяч евро. При этом он заверил трясущегося и дергающегося Родиона Африкановича, что все будет хорошо, волноваться не о чем, за дело взялись профессионалы. Тем не менее, «Генеральный» продолжал трястись, пока Фердинанд не принес из своего кабинета пузырек валерьянки.