Текст книги "Жрон (СИ)"

Автор книги: Александр Курзанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 22

А к болгарам на корабль я всё-таки попал. Меня Крам пригласил как чемпион чемпиона. С дружеским визитом, так сказать. Я и Гарри звал, да тот отказался. Застеснялся бедолага. Правда, его, тут же, по лёгкому мановению ладони шармбатонской мадам, оприходовали оголтелые француженки. Окружили, затрещали, как стая сорок.

А Шимус с Дином, даже позавидовали ему больше, чем мне.

– Глупцы, – пророчески вещал я в ответ на их нескромные фантазии на тему того что там с Гарри будут делать в карете. – Вот увидите, вечером я вернусь пьяный и весёлый, а Поттер трезвый и злой.

– Да ну, – махали руками эти два Фомы Неверующих. Сосунки, что с них взять. Не понимают, что с этих баб больше проблем, чем удовольствия поимеешь. Ну да вечер нас рассудит.

На корабле я совал свой любопытный нос в каждый закуток, заваливая терпеливого болгарина сотнями вопросов.

– И чё, правда, ни одной бабы? – в который раз с недоверием переспросил я, рассматривая очередное помещение, или как они тут на корабле называются.

– Нет, – снова, как тупому, начал разжёвывать мне Виктор. – Брали только лучших. А у нас, наряду с магическими навыками, важна в том числе и физическая выносливость, так что, сам понимаешь, даже чисто физиологически у парней уже преимущество. – Да и баба на корабле, – он хмыкнул.

– Ещё скажи, что у вас тут сухой закон, – разочарованно протянул я.

Крам подавился воздухом, закашлялся. Сказал, восстановив дыхание, с лёгким изумлением в голосе:

– Да как бы нет. Официального запрета нет, хоть и не одобряется.

– И чё пьёте, водку? – уточнил я, прищурившись.

Тут я впервые увидел смущение на лице болгарина. Крам почесал затылок, сказал со вздохом:

– Ну, бывает. Ты только не подумай, все эти россказни, что мы там только и делаем, что пьём водку – полная ерунда.

– Да не, я не об этом, – отмахнулся я от его оправданий. – Я в смысле: а мне нальёте?

Виктор смерил меня долгим взглядом. Собственно, я понимал, что он видит перед собой. Точнее, кого. Четырнадцатилетнего подростка, хоть и крепкого, физически, но взрослых кондиций, подобно самому Краму, не набравшего.

Однако, героически выпятив челюсть и надувшись, чтобы выглядеть внушительней, я всей мимикой лица показал, что вопрос вполне серьёзный.

– А тебя не разорвёт, с водки-то? – наконец, с усмешкой, спросил он.

– А ты налей и отойди! – в таком же тоне ответил я. По-хозяйски присев на подвернувшийся стул, развалился, добавил, голосом знатока: – Только, чтобы закусь нормальная была, сало, лучок с хлебушком. О, – вспомнил ещё, – и холодец, если есть, – и сам облизнулся, сглотнув обильно потёкшую слюну, так вдруг остро захотелось домашнего холодца.

– Не знал бы, подумал что ты из наших, – тихо буркнул, уже ничему не удивляющийся Крам. – А-а-а, – махнул рукой. – Пошли, есть у меня бутылка «Stolichnoi», заодно расскажешь мне о девушке одной, вместе с тобой учится.

И моё настроение начало резко портиться, явно ведь он о Грейнджер. Всё-таки заприметил её, перец болгарский. Сейчас повыспрашивает то да сё, затем танцульки, чёрт его знает, ещё совратит мою будущую спутницу жизни. С учётом того как мне здесь здорово «везёт» с предугадыванием канона, готовиться надо к худшему. А значит, надо максимально отбить у Крама к ней интерес ещё на начальной стадии.

– Пошли, – с натянутой улыбкой буркнул я. На ходу продумывая план отшивания звезды квиддича. Ещё раз смерив габариты Виктора, я завистливо вздохнул. Три года разницы, эх, в таком возрасте каждый год это качественный скачок по отношению к предыдущему, а тут три. А Герми нравятся парни помускулистей, судя по фильмам. На Гарричку она же так и не запала за все семь лет, хотя отношения были куда уж ближе.

Болгарин не соврал, водка у него действительно была. Выставив на стол поллитру, он брякнул следом парю рюмок и пакет с хлебом, луком и салом.

– Холодца, – он усмехнулся, – уж извини, с собой не взяли.

– Пойдёт, – я махнул рукой, пытливо разглядывая полузнакомую этикетку. «Stolichnaia» – было написано на ней, а мелким шрифтом что-то там про экспорт и т.д. Ещё советская оказалась. Однако, хорошее у них там в Дурмстранге снабжение.

Ловко свернув бутылке «голову», спросил у Крама:

– Тебе сколько?

– Краёв что ли не видишь? – со смешком бросил тот, в свою очередь нарезая лук и сало аккуратными ломтиками. Сало было на загляденье, прям как я люблю, плотное, сплошной толщины с тонкой полоской мяса сверху. Облизнувшись, плеснул в рюмку Виктору с горкой. Себе, однако, решил урезать осетра, остановившись на половине. Стакан мне ещё не скоро пить, так что с ходу жилы рвать не стоит.

– Ну, за встречу, – я звякнул стеклом о стекло и, зажмурившись, опрокинул водку в себя. Выдохнул, подцепив сала, вдохнул чесночный аромат, зажевал, следом забрасывая лук и хлеб.

Прислушавшись к ощущениям, резюмировал:

– Хорошо пошла.

Крам только хмыкнул, наладил себе бутер из хлеба с салом и принялся смачно жевать.

– По второй? – я подхватил пузырь, вопросительно глядя на болгарина и, получив в ответ одобрительный кивок, разлил снова, в тех же пропорциях.

Вторая пошла ещё лучше, по телу разлилась приятная теплота. Захрустев половинкой луковицы, и почувствовав как комок нервов внутри меня постепенно распускается, скрутившийся узлом от всех этих перипетий с турниром, спросил, культурно рыгнув в сторону:

– Так что ты там о девчонке узнать хотел?

***

Уже затемно я возвращался в замок изрядно навеселе, но вполне адекватный и почти не запинаясь. Несмотря на приличный объём выпитого, оно было достаточно протяжённым по времени и под хорошую закусь, удалось не оконфузиться. Про Грейнджер я там наплёл всяких ужастей, хе-хе. Заставив Виктора крепко задуматься. А что самое весёлое было в этом всём, что я всего лишь слегка преувеличил её реальные черты характера и поведения.

Весело похихикав, я вдруг остановился как вкопанный. Ещё раз детально вспомнил всё, что я говорил, в порыве вдохновения, о Герми и ужаснулся, неужели она и вправду такая? Воспринимаемые по отдельности, недостатки не казались столь ужасными, но сведённые вместе заставляли вздрогнуть.

Тут с мысли меня сбил взволнованный шёпот, шедший откуда-то из густой тени у стены, куда не попадал свет от магических светильников.

– Рон, Рон…

Резко обернувшись, я вгляделся, пытаясь понять, кто там прячется. Но из тени выскользнула тонкая девичья фигурка и бросилась мне на шею. Покачнувшись от неожиданного груза, я с изумлением разглядел Джинни. Лицо её было взволнованным, и даже, наверное, немного испуганным. Её состояние передалось мне, выгоняя хмель из головы.

Почти протрезвев, я напряжённо спросил:

– Что случилось?

– Рон, – сестрёнка зарылась лицом в мою мантию. Я провёл ладонью по её волосам, приобнял, стараясь успокоить. Сказал, как можно мягче: – Джин, ну что такое?

А младшая, подняв на меня глаза, в которых плескалась тревога, ответила, наконец:

– Чарли, он здесь.

– Брат? – ничуть не удивившись, спросил я.

– Да, – она кивнула.

– Так это хорошо, – я улыбнулся, но она не приняла моей игры, сказала напряжённо:

– Ты не понимаешь. Он связался со мной, они здесь из-за первого состязания. Они привезли драконов!

Видя, что даже после такого известия я не спешу разделять её тревоги, разозлилась, стукнув кулачком меня по груди:

– Ты что, не понимаешь? Это же драконы! Драконы! Рон!

Разозлённая, раскрасневшаяся, она напоминала рыжеволосую юную валькирию. Невольно залюбовавшись, ответил, продолжая улыбаться:

– Ты думаешь это меня пугает?

Упрямо сжав губы, она чуть отодвинулась, буркнула:

– Ну точно мой брат берсерком заделался, – сказала уже громче. – Меня это пугает, меня!

– Всё будет хорошо, – я постарался её успокоить, привлёк к себе, обнимая покрепче. – Там же полные трибуны опытных волшебников, преподаватели, Дамблдор, наконец. Они просто не дадут случиться чему-то плохому. Если увидят, что я не справляюсь, тут же остановят испытание.

Постояв так с минуту, Джин, со вздохом, отпустила меня, сказала тихо:

– И всё равно я волнуюсь.

– Да ладно, не волнуйся, меня же сам Грюм в обучение взял. Круче меня только горы, – подмигнул я ей.

Оглядев пустынный двор, вслушавшись в поскрипывание веток на ветру, да стрекот кузнечиков, вдруг задумался, как сестрёнка сюда попала, время уже позднее, прогулки по замку запрещены.

– А ты как?.. – не успел я оформить вопрос, как Джинни, ответила:

– Тайный ход, близнецы просветили как-то.

– А-а, – глубокомысленно протянул я.

С долгим вздохом, пробормотав то-то неразборчивое, до моего слуха долетали только отдельные слоги: «имби… диби......летний…иот», она, возвысив голос, сказала: – Пойду пожалуй, ты со мной?

– Не, – я покачал головой. – Побуду здесь немного, воздухом подышу.

– Ну как знаешь, – Джинни снова скрылась в тени, а я остался, разглядывая звёздное небо над головой. Накатило философское настроение, захотелось просто так стоять и слушать окружающую тишину. Посиделки с Виктором смогли, наконец, снять подспудно копившееся напряжение с момента моего попадания сюда. Все эти испытания, этот безумный квест, из разряда, то не знаю что, и туда не знаю куда. Который подкинула неизвестная сущность. Тяжело чувствовать себя фигурой на шахматной доске, пусть с относительной свободой воли и с правом самостоятельно совершать ходы, но не знающим правил игры, и не видящим обстановку на доске.

Тёмное небо прочертил метеор, а сбоку послышался шорох мантии и лёгкие шаги, почти неслышимые, но ночь обостряла слух.

– Уизли, – протянул до боли знакомый голос.

– Профессор Снейп, – поприветствовал я преподавателя, не поворачивая головы.

– И как вы это объясните? – голос «ужаса подземелий» сочился раздражением.

– Что, это? – нет, я не строил из себя дурака, мне было просто лень озвучивать догадки.

– Ваше нахождение вне спальни.

– Решил на звёзды посмотреть, профессор, – заложив руки за спину, я отыскивал знакомые созвездия.

Снейп начал медленно закипать, прошипел:

– Сначала весь этот цирк на моих уроках, потом это чемпионство. Вы видимо окончательно возомнили себя особенным, Уизли. Мало мне одного Поттера. Двадцать баллов с Гриффиндора!

Потянув носом воздух, он зашипел ещё яростней:

– Вы ещё и пьяны, Уизли!

– Не пьян, а просто выпил, – уточнил я для проформы.

– А есть разница? – с издёвкой поинтересовался декан Слизерина.

– Как минимум семантическая, профессор, – не дав тому разразиться очередной гневной тирадой, спросил в ответ: – Профессор, а что вы скажете о Дафне Гринграсс?

На что Снейп подавился, забулькав, и ошарашено замолк.

– Как вы считаете, такая девушка как она, подошла бы такому парню как я? – не дожидаясь ответа, продолжил я. – Ну, не в смысле, какая мы пара, тут и так понятно, она привлекательна, я чертовски привлекателен, а в смысле насчёт совместной семейной жизни. Понятно, что не бывает девушек одновременно умных, красивых и с ангельским характером. Но хотя бы два из трёх должны присутствовать. А кому как не вам знать о своей студентке.

Посмотрев на побагровевшего декана, вспомнил вдруг, что с семейной-то у него как раз и не сложилось. Сказал, досадуя на себя, вполне искренне:

– Простите профессор, совсем забыл, что вы в этих вопросах не самый большой специалист.

– Во-о-он! – заорал Снейп, страшно выпучив глаза. – Пятьдесят баллов с Гриффиндора, нет, сто баллов с Гриффиндора!

Оглушённый звуковым ударом, я тряхнул головой, сказал хмуро:

– И незачем так орать. Я всё равно уже в спальню собирался.

Это были мои последние слова за сегодня, после которых от Снейпа прилетела в меня сиреневая вспышка, а последнее, что я запомнил, было моё падение по стойке смирно на твёрдый камень площади.

Глава 23

Очнулся я в месте, в общем-то, вполне ожидаемом – в больничной палате Хогвартса. Попадать мне сюда ещё не доводилось, но ничего необыкновенного или удивительного мне на глаза, когда я обвел палату взглядом, не попалось. Каменные стены, да белые ширмы, не считая кровати на которой я лежал и стула, опа…

– Привет Джин, – я улыбнулся, заметив сестру, что куковала на стульчике рядом с кроватью.

– Круче меня только горы. Я ученик Грюма, – передразнила она меня язвительно. Вид имея суровый и гневный, никак у матушки поднабралась. – Так и знала, что тебя нельзя одного оставлять.

– Э-э, а что собственно произошло? – поинтересовался я, смутно припоминая разговор со Снейпом.

Джинни вздохнула, сложив руки на груди, откинулась, изучающее меня разглядывая. Спросила с ноткой жалости, как обычно обращаются к умственно отсталым:

– Не помнишь?

Я скривился, ответил, почесав повязку на лбу:

– Как-то, знаешь, смутно.

– Мадам Помфри рассказала, что ночью пришёл Снейп, принёс тебя в отключке, сказал, что ты упал во дворе, ударился головой о брусчатку и потерял сознание.

Я хмыкнул, спросил, припоминая, однако, несколько иное развитие событий:

– А он, значит, меня нашёл?

– Ага, – младшая кивнула.

– Очень интересно, – я задумался, рассказывать или нет, свою версию событий. Тут вспомнил, что «Ужас летящий» меня там налишал, а вернее факультет через меня, баллов, как бы не на рекордную сумму. Про сто баллов за раз с одного ученика я ещё ни разу не слышал. Спросил осторожно:

– Там, э-э, народ сильно переживает за баллы?

– Да нет, – Джинни удивилась. – А что?

– Ну, там за ночь баллов сто не пропало?

– Да нет, – снова повторила она, смотря на меня с лёгким недоумением. – Нормально вроде всё.

– Да? – сие известие заставило меня ещё раз копнуть воспоминания, но нет, разговор я помнил прекрасно и то, что Снейп меня именно лишал, а не угрожал лишением, было совершенно чётко. – Странно.

Тут вдруг сбоку раздался всё тот же прекрасно знакомый холодный голос:

– Я смотрю, вы проснулись, Уизли.

А вот и он собственной персоной, его чернейшество зельевар всея Британии тут как тут. Караулил что ли или следилку какую навесил. Я долгим взглядом посмотрел на него, получил в ответ презрительно-холодный взблеск, и промолчал. Вопрос был риторический.

– Мисс, мне надо наедине переговорить с вашим братом.

Джин кивнула, молча, бросив на меня косой взгляд, и ушла, оставляя нас двоих. Снейп, однако, присаживаться на освободившийся стул не стал, как и изображать радушие. Отошёл к окну, не поворачиваясь ко мне, бросил:

– Надеюсь, вы протрезвели?

– Более чем, сэр, – вежливо ответил я, с кряхтением садясь на кровати и придерживая стрельнувшую болью голову.

После долгой паузы декан Слизерина с видимой неохотой продолжил:

– Прошлой ночью, некоторые, гм, действия, и с вашей, и с моей стороны, были слегка необдуманными. При зрелом размышлении, я решил списать ваше поведение на стресс и алкоголь и отменить лишение баллов, как и иные претензии к вам со своей стороны. Надеюсь, что и от вас ко мне также претензий не последует, – тут он, развернувшись, бросил на меня острый взгляд.

– Никаких, сэр, – искренне ответил я. Ну да, применение магии к ученику не самый благовидный поступок. Это Грюму в каноне было наплевать на всё, он отморозок, а вот Снейп несколько иной тип. Однако хорошо, что вчера он петрификусом, а не авадой меня приложил. Я ещё раз прокрутил разговор в голове. Да, за такой базар можно было и отхватить. А Снейп, смотри-ка, сдержался.

– Только один вопрос, сэр, – я увидел, как его губы презрительно сжались, не знаю уж чего он там себе подумал, но продолжил. – Как учителю от ученика.

Зельевар крякнул от неожиданности, сказал с сомнением:

– Вы решили обсудить что-то по зельям?

Я энергично замотал головой, сказал осторожно:

– Совсем нет, – начал медленно формулировать, в свете наших договоренностей, сам вопрос. – М-м-м, в общем, когда было то, чего не было, и вы сделали то, чего не делали… Вы это не сделали молча.

– И? – лицо Снейпа стало непроницаемым.

– А как?

Видя, что тот не спешит с ответами, я попытался объяснить:

– Просто я на досуге перечитал «Принципы построения заклинаний», и там как обязательные компоненты выделяют Палочку, Слово и Жест. А у вас, получается, одного компонента не было.

– Перечитали, – медленно проговорил зельевар, уже с неким интересом разглядывая меня.

– Не все даже и в первый раз эту книгу открывают. А вы перечитали и даже что-то поняли, – взмахнув полами мантии, Снейп подошёл к кровати, разглядывая меня как какой-то диковинный экспонат.

– Я удивлён, признаться. Такой вопрос начинают курсе на седьмом задавать, да и то не все. Большинство же… – он изогнул презрительно губы.

– Вы хотите сказать, имбецилы, дебилы и прочие олигофрены? – вежливо поинтересовался я.

Декан «змей» промолчал, опёрся рукой о спинку больничной койки. Но в глазах его я увидел согласие с данной мной характеристикой.

– Вы, похоже, не совсем безнадежны, Уизли. Хорошо, я объясню. Скажу сразу, абсолютному большинству так называемых магов не хватит ни сил, ни терпения для невербального колдовства. Посмотрим, хватит ли его у вас, – он испытующе взглянул, но я сделал самое серьёзное и внимательное лицо на которое был способен, и он продолжил: – Невербальное колдовство возможно не со всеми заклинаниями. Так, требующие особого эмоционального настроя принципиально не могут быть произведены без вербальной компоненты. Личная сила волшебника, опыт, знания, ничто этот барьер не может преодолеть. Поэтому даже Дамблдору, чтобы скастовать патронуса, придётся «экспекто патронум» произносить вслух. Естественно, что он, конечно, это сделает значительно быстрее, чем студент четвёртого курса.

– Значит и непростительные тоже? – влез я озаренный догадкой.

– Да, – снизошел до ответа Снейп, но тут же сделал замечание. – Уизли, вы перебиваете.

– Извините, сэр, – склонил я голову.

– Невербально возможно создавать независимые от эмоций заклинания. При долгой тренировке структура заклинания накладывает свой отпечаток на ауру мага, и в дальнейшем одним лишь желанием мага вплетает необходимое количество магической энергии в рисунок заклинания.

– Насколько долгая требуется тренировка?

– От тысячи, до десяти тысяч повторов одного заклинания, – Снейп усмехнулся, глядя на моё вытянувшееся лицо. – Причём тысяча это порог для самых одарённых и имеющих склонность к этому типу колдовства магов. В общем случае можно смело говорить о верхней цифре как наиболее реальной. Теперь вы понимаете, Уизли, что всё не так просто?

– Э-э, да проще сальто назад научиться делать, – буркнул я, охреневая от необходимого уровня задротства.

– Вы всё-таки решили бросить учёбу и пойти в цирк-шапито? – декан по-змеиному улыбнулся. – Тогда, думаю, на этом можно закончить.

– Не-не, – заполошно подорвался я. – Про сальто, это так, к слову было сказано. А невербальною форму я непременно освою.

На что Снейп только хмыкнул, совершенно мне не поверив.

– И ещё, сэр.

– Да, Уизли, – уже не скрывая раздражения, буркнул зельевар, собравшийся на выход, но остановленный мной на первом же шаге.

– А у вас нет костюма какого-нибудь зачарованного против пламени, в том числе магической природы?

– И зачем он вам?

– Ну, мне тут сорока на хвосте принесла, что на первом испытании нам подсунут драконов, так вот, не хотелось бы оказаться поджаренным ненароком. Да и палёные волосы с кожей пахнут так омерзительно.

– Не буду спрашивать, какого цвета был хвост у этой сороки. Но да, есть у меня, пожалуй, подходящий костюмчик. Не мантия, но в некотором роде, – тут он так улыбнулся, что я печёнкой почуял подвох, но других вариантов у меня просто не было, поэтому я махнул рукой: – А, давайте, ваш костюм. Здоровье дороже.

– Завтра утром я вам его пришлю, – Снейп хохотнул сам себе, и довольный, улыбаясь, вышел из палаты, чем, судя по звукам, до икоты напугал кого-то случайно оказавшегося в коридоре за дверью.

А я, мучимый сомнениями и подозрениями, улёгся обратно, и постарался уверить себя, что завтра всё будет хорошо. Но хохочущий Снейп всё никак не шёл из головы. Дикое зрелище.

***

В факультетскую спальню меня отпустили только вечером, сняв повязку и удостоверившись, что от ссадины не осталось и следа. Так что суббота прошла совершенно бездарно, в унылом лежании на больничной койке, пока остальные предавались веселью в Хогсмите. Где-то там, в Хогсмите осталась и Скиттер, с которой у нас была намечена встреча, сорвавшаяся по очевидным обстоятельствам, но виноват в этом всём был только я и неуёмное желание истинно русского человека самому себе создавать проблемы.

Где-то к полночи припёрся отсутствующий Поттер. Долго ругался, проклиная всё и всех. Рассказал про драконов, которых ему показал Хагрид. Снова грязно выругался. Я, приличия ради, сматерился тоже. Не говорить же, что я уже и так об этом знаю.

А МКВ пожаловался:

– Рон, блин, что делать?

– Снимать штаны и бегать, – мрачно пошутил я. Добавил, видя, что тот не знает серьёзно или нет воспринимать сказанное: – Шутка. Используй то, что у тебя лучше всего получается, – и кивнул на метлу возле кровати.

Гарри проследил за моим взглядом, спросил с сомнением:

– Думаешь, поможет?

– А ты представь, что тебе нужно просто увернуться от очень злющего загонщика. Ты более маневренен, запутай дракона, закружи, чтобы он сам врезался во что-нибудь.

Поттер ожил, сказал, поблёскивая очками:

– Точно, как тогда на первом курсе с Малфоем вышло!

– Ну, как-то так, – я кивнул.

– Спасибо, Рон!

– Угу, всегда пожалуйста. А теперь спать. Завтра тяжёлый день.