Текст книги "Игры богов(СИ)"

Автор книги: Александр Абердин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 60 страниц)

Ещё затемно все отряды были на исходных позициях в тридцати километрах от Годдарга. Через десять минут по этому городу, окруженному рукотворным оазисом, должна была начать работать с дистанции в шестьдесят километров тяжелая дальнобойная артиллерия, а это было восемьсот семьдесят гаубиц самого крупного калибра. Город с населением в девять миллионов жителей, окружала крепостная стена десятиметровой высоты, опоясавшая правильный круг диаметром в тридцать семь километров, но Исигаву интересовали не его предместья, в которых было расположено несколько десятков хорошо укреплённых крепостей, а центр Годдарга, окруженный семидесятипятиметровой стеной, где на холме с пологими склонами были сосредоточенны все имеющиеся в наличие отряды сарнаохтаров. Если они вышибут их и заставят бежать вместе с Миравером, то участь предместья будет решена, ведь там жили преимущественно рабы императора. Поэтому непосредственно по плоской вершине холма, на которой стоял императорский дворец и Морнатирин – Чёрная башня Голониуса, а также находилась большая площадь, окруженная сотнями сарнасельмов с самым большим, семигранным центральным сарнасельмом, огонь вообще не будет вестись, чтобы сарнам было куда убегать.

Разведка доложила, что Миравер имел намерение покинуть Годдарг в двенадцать часов утра, но Исигава хотел заставить его сбежать на несколько часов раньше и потому как только начнёт светать, то есть в шесть часов утра, приказал начать штурм. Минута в минуту гаубицы проехали через порталы прохода, заняли позиции, нацелились на центр города и одновременно открыли огонь. Огромные серебристые снаряды, которые были оснащены системами лазерного наведения, сначала раскрыли специальные крылья лопасти, а потом, после корректировки, стали падать вниз вертикально, но на километровой высоте выбросили купола парашютов. Зенитная артиллерия врага немедленно открыла по снарядам огонь. Самим снарядам-контейнерам сгустки магической плазмы не причиняли почти никакого вреда, но сжигали их парашюты и это привело к тому, что первые снаряды, которые как раз и были нацелены на позиции зенитной артиллерии, быстро достигли земли, взорвались и выбросили во все стороны сотни небольших, проворных ракеток, оснащённых системой индивидуального наведения, которые сами находили сарнаохтаров.

Первым же залпом всех сарнов находящихся на открытом пространстве буквально смело, словно веником. Поэтому снаряды доставленный вторым залпом, опустились на площади, улицы и крыши домов невредимыми и присоединились к тем, которые залетели в центр города после первого залпа. Затем последовал третий залп и только пятый был снова встречен огнём зениток, но с тем же успехом, то есть сарнов снова смело всех до единого. Сарнаохтары попытались было рассмотреть, что же это за напасть свалилась им на голову, но это привело к тому, что первая же ракета, которую они подняли, немедленно взорвалась и их любопытство моментально испарилось. Они быстро учились на чужих ошибках, а потому призадумались и, малость покумекав, отказались от мысли расстреливать лежащие на тротуарах сребристые ракеты, несущие в себе шипящую, летающую смерть. Помимо улиц в центре Годдарга было полно подземных галерей и сарны стали собираться возле входов, обсуждая между собой, что им следует делать дальше. Пока что никаких приказов от начальства им не поступало, а никакого врага, которого им следовало немедленно уничтожить, они даже и в глаза не видели.

Вот тут-то в городе и появились враги. Причём одни на улицах и площадях, а другие на крышах зданий, преимущественно плоских и очень прочных, приспособленных для ведения боя с нападавшим сверху противником, но на этот раз на Годдарг напали не десятки тысяч мардофеньяре и эккатокантов, а всего несколько тысяч ловких и быстрых, как молния, магов-ниндзя, облачённых в песочно-бурые и потому сливающимися с цветом камня, синоби-сёдзоку. Эти воины, которые прекрасно знали планировку города и расположение в нём всех казарм сарнаохтаров, моментально снимали с контейнера головной обтекатель, выдвигали из корпуса сошки, разворачивали получившуюся здоровенную пушку в сторону ближайшего жилища сарнов и мчались к следующему контейнеру, так как пушка эта стреляла по сарнам сама. Ракеты, находящаяся в контейнерах, запросто пробивали стены, но маги-ниндзя нацеливали их в двери и окна и оказавшись внутри и почуяв скопление сарнаохтаров, они взрывались.

Те же маги-ниндзя, которые оккупировали крыши, немедленно открыли огонь по крепостной стене имевшей толщину почти такую же, как и высоту, но её очень существенным недостатком было то, что прочной она была только снаружи, а изнутри представляла из себя самую обычную стену с множеством окон, в которые и влетали снаряды. Ну, а поскольку атака была хорошо спланирована и нападающие знали где находятся сарны, а где эльдаиары и некроманты, то вели огонь крайне избирательно. Такая атака оказалась для защитников Годдарга совершенно неожиданной, поскольку контейнеры лежали уже буквально повсюду, с неба продолжали падать новые, а стрелки, перемещающиеся со скоростью насмерть перепуганного вампира, задерживались возле них не более, чем на пару секунд и потому прицелиться и выстрелить по ним было просто невозможно. Сарнаохтары постреляв беспорядочно минут двадцать, смекнули, что им сейчас придёт конец, а поскольку приказа умирать они так ещё и не получили, то чувство самосохранения, которое у них всё же имелось, само отдало им нужный приказ и они рванули наутёк.

Император в момент начала атаки уже был на ногах и даже находился в своём тронном зале вместе со всем своим штабом. Когда ему доложили о том, что происходит в городе, он отважно поднялся на наблюдательную площадку, огляделся вокруг и, грязно выматерившись, бросился к лифту, так как понял, что уже очень скоро к сарнасельмам будет не пробиться. Правда, по пути он всё же отдал распоряжение, чтобы верховная знать сматывала из Годдарга удочки, пока ещё есть такая возможность. Когда Миравер, окруженный телохранителями, направился к сарнасельму, на площади уже стали появляться сарны, но он вместо того, чтобы немедленно отправить их в бой, сам громко и внятно отдал приказ к отступлению и один из сарнаохтаров, судя по нашивкам офицер, передал его всем остальным. После этого на площадь хлынули целые толпы маршалов, высших офицеров и придворных, а затем и сарнов. Поскольку сарнаохтары составляли почти семьдесят процентов гарнизона и действовали, то есть убегали из Годдарга, очень сплочённо, то всем остальным даже не имело никакого смысла пытаться протиснуться между ними.

Поэтому эльдаиары и даже некроманты, которые сразу же поняли, что по ним никто даже и не собирается стрелять, с любопытством взирали на несущихся к центру города по улицам сарнаохтаров, которых подгоняли выстрелами из пушек, свалившихся на город с неба, эти зловредные бестии – маги-ниндзя. Да, и делали они это не столь уж и часто и, как бы порядка ради. Король Ник, который в этот момент находился на крыше десятиэтажного здания рядом с крепостной стеной, быстро подполз к парапету, и, зная что в тридцати метрах от него находится штаб девятого сектора, защитники которого были одними только эльдаиарами и магами-некромантами, достал заранее припасённый флаг, помахал им из-за парапета после чего встал и крикнул:

– Эй, ребята, поговорить не хотите? Извините, конечно, за то, что разбудили вас ни свет, ни заря, но Миравер того, решил свалить в Морнетур и мы не могли не засвидетельствовать ему своего почтения хорошим пинком под зад. Сами понимаете, мы его сюда не приглашали, но раз уж он решил свалить, то почему бы не попрощаться. К вам у нас нет никаких претензий, но поговорить всё же не мешало бы. Вы ведь брошены этим засранцем на произвол судьбы и не обязаны помирать ради такого трусливого негодяя.

Большое окно с треском распахнулось и к нему разом придвинулось семеро эльдаиаров, двое из которых были некромантами. Эльдаиар с полковничьими эполетами громко крикнул в ответ:

– Есть какие-то предложения, юноша?

– Ага, переходить на сторону короля Морнетура! – Ответил Ник.

Эльдаиар пожал плечами и спросил:

– Это которого? Того, что только что сбежал бросив нас? Так он вроде бы император, да, и был когда-то всего лишь принцем, а папашу его убили при штурме Веуроастала. Надеюсь ты не к нему приглашаешь нас присоединиться, парень?

Ник весело засмеялся и воскликнул:

– Нет, не к нему! К новому, к королю Алмарону. Ты ведь барон Раумоторон из Ферненалле, что лежит к югу от Веуроастала. Насколько мне это известно, когда-то твой отец входил в состав йета-ор-аран? Вот ты-то и сможешь лучше всех определить, действительно ли мой друг обладает Силой Королей Морнетура. Тебе для этого даже не нужно даже сдаваться в плен. Вы ведь тут почти все морнетурцы и таких, как ты, Раумоторон, кто имеет отношение к йета-ор-арану, найдётся не один и не два десятка.

Распахнулись другие окна и эльдаиары громко загалдели. Барон Раумоторон поднял руку и деловитым тоном поинтересовался:

– А что будет потом, парень и кто ты сам такой?

– Потом будет суп с котом! – Рассмеялся Ник и пояснил – Раумоторон, это же и ежу понятно, будете освобождать свой Морнетур вместе с королём Алмароном от узурпатора. Ваш новый король, кстати, мой лучший друг. Меня все кличут Занозой, а его Ведьмаком. Надеюсь это прозвище тебе что-то говорит? И запомни, от нашей руки ещё не пал ни один эльдаиар из числа тех, кого воевать заставили силком.

Некромант, стоявший рядом, громко крикнул:

– А что ты скажешь на счёт нас, мастеров чёрного некроса, Заноза? Уж нас-то вы никогда не щадили.

– Бывало, не скрою, Латирис. – Ответил Ник сердитому некроманту – Но ты лучше вспомни, кого мы мочили. От этих упырей, чёрных карателей и палачей, вас, рядовых магов-работяг, куда больше полегло от них, чем от нас. Ну, а от нас вам вообще-то доставалось только поначалу, первые пять-шесть лет, но и вы с нами тоже особенно не церемонились. Что поделаешь, парень, война. Теперь мы воюем исключительно только с карателями, палачами Миравера, им самим и его сарнаохтарами. Ты мне не поверишь, парень, но пробеги сейчас мимо нас сам Голониус, то я даже и по нему не выстрелил бы, только его Миравер давно уже подмял под себя и держит в заточении. Ну, да, так ему и надо. Он ведь сам всё это затеял.

– Латирис, заткнись, дай поговорить с королём Занозой. – Одёрнул некроманта, попытавшегося задать ещё один вопрос, барон Раумоторон – Ничего с тобой не случится. Этот парень и сам некромант, только будет малость получше Голониуса, как ты знаешь. Эй, Заноза, но ведь Ведьмака вроде бы того, убили?

Ник улыбнулся и ответил:

– Ты только что сам дал ответ на свой вопрос, Раумоторон. Как некроманты и я, и Ведьмак сильнее Голониуса, а потому ничего с моим другом не случилось такого, чего он не смог бы пережить. Поверь, я лично отправил Ведьмака в долгосрочный отпуск и он уже очень скоро вернётся. – Ник поднял пусковой контейнер и пояснил – А это, парень, один из подарков, присланных нам оттуда, где король Алмарон все эти годы готовился к освобождению Морнетура. Ну, что скажете, ребята, отправитесь дальше лизать задницу Мираверу или останетесь, чтобы уже через неделю встретиться со своим истинным королём? Мы не станем вас задерживать. Если кому-то нравится служить узурпатору, то вас никто не станет неволить. Мстить вам тоже никто не собирается, так как очень многие из вас были просто вынуждены подчиняться магическим приказам Голониуса, но с тех пор, как Миравер посадил его в клетку и стал сам выращивать сарнаохтаров, чары старого трупоеда сильно ослабли и вы все можете легко им сопротивляться даже без помощи наших святых отцов.

Раумоторон посмотрел на Латириса и тот подтвердил:

– Так оно и есть, командир.

Барон Раумоторон кивнул головой и громко сказал, взбираясь на подоконник и готовясь перепрыгнуть к Нику:

– Вы, как хотите, парни, а я присоединюсь к королю Алмарону.

Он мощно оттолкнулся от подоконника, перелетел через улицу, ловко приземлился рядом с Занозой и пожал ему руку. Некромант улыбнулся и крикнул:

– Я тоже присоединяюсь к твоему другу, Заноза, но прыгать к тебе на крышу не стану и другим не советую. Так ведь и шею свернуть недолго, а это хотя и не смертельно, всё же очень болезненно. Что ваш Папаша теперь намерен делать с Годдаргом? Знаешь, мы ведь как-то уже привыкли к этому городу. Столько лет в нём живём.

– Да, ничего! – Воскликнул Ник – Нормальный город. Мы его практически не повредили. Так выбили несколько десятков дверей и всё, а потому люди и дальше смогут здесь жить. Единственное, что мы сделаем, это подведём сюда по каналам воду и вырастим вокруг него мощный защитный лайкваринд. Это будет теперь временная столица короля Алмарона. Ну, и ещё мы отправим из этого города домой всех тех, кого захватили в плен сарны, а все остальные останутся здесь. Ладно, парни, вы уж тут теперь сами разбирайтесь со всеми делами, а я пойду, у меня ещё есть дела в центре. Уже очень скоро сюда прибудет подкрепление, в основном ваши ребята, морнетурцы, так что начинайте привыкать жить без Миравера и его сарнаохтаров. Думаю, что ещё пара, тройка часов и они отсюда все уберутся.

Ник был слишком высокого мнения о сарнаохтаров. Получив приказ к отступлению от одного из своих офицеров не самого высокого ранга, они рванули из Годдарга таким потоком, что очень многие генералы Миравера, посмотрев сначала на улепётывающего во все лопатки императора, а потом на бегство его самых лучших воинов, не дожидаясь того момента, когда они смогут протиснуться к сарнасельмам, развернулись и пошли в обратную сторону, сдаваться. Самая широкая улица, ведущая от императорского дворца вниз, была полностью свободна от сарнаохтаров и пока те толпами мчались из императорского дворца и его подземелий на площадь, маршал Крабанон и маршал Сугурэн, поймав какого-то лакея в чёрной с красным ливрее, вручили ему белый флаг сделанный из пики и простыни, построив повзводно чуть ли не целый полк генералов и старших офицеров и пошли вниз по улице Верховного мага Голониуса сдаваться.

Метров через триста они встретились самураем, одетым в малиновые с золотом доспехи, который сидел широко расставив ноги за столиком, на котором стоял золотой кувшин и три золотых же кубка. Они приблизились и Исигава Яри, сделав рукой приглашающий жест, громким голосом сказал:

– Присаживайтесь, господа, обсудим условия вашей службы истинному королю Морнетура, а не этому засранцу, бросившему вас на произвол судьбы, которому безмозглые роботы дороже вас, существ из плоти и крови, да, к тому же принадлежащих к древним благородным домами. Одно смертельное оскорбление вам уже было однажды нанесено, когда Голониус дал вам какие-то собачьи клички вместо имён, князь Полдатарон и князь Ванессендил, а теперь тот, в ком некогда текла кровь истинного короля, утеряв Силу Королей, точнее сменяв её на силу сарнаохтаров, нанёс вам ещё одно смертельное, если и того не хуже, оскорбление, показав вам свою трясущуюся от страха задницу. Негоже вам оставаться сиротами в такие тяжелые времена, и хотя вы отважные воины, вам также нужна защита короля, ну, а пока его величество король Алмарон, по прозвищу Ведьмак, не прибыл в Серебряное Ожерелье, свою защиту предоставлю вам и всем мортентурцам, оказавшимся на чужбине, я, регент всех королей Серебряного Ожерелья, сражающихся против узурпатора. Надеюсь, что защита Папаши чего-то, да, стоит в этом мире, но если вы того пожелаете, то я призову самого короля Лигуисона и он немедленно явится сюда.

Ну, уж, кого-кого, а как раз эльдара два этих старых эльдаиара были пока не готовы видеть и потому князь Полдатарон, отрицательно помотав головой, сказал присаживаясь к столу:

– Нет, регент Исигава, этого не требуется.

Князь Ванессендил со вздохом спросил:

– Так вы не требуете от нас, чтобы мы сложили оружие?

Исигава, который прекрасно знал, что из домов по соседству за ними сейчас смотрят сотни настороженных глаз, громко крикнул:

– Эй, вы, бездельники! Чем таращиться на нас через шторы, широко откройте все окна, смотрите и слушайте, да, не поленитесь вынести стулья и напитки для тех, кто был готов отдать за вас свои жизни на поле брани! Только мы не воюем ни с кем, кто родился и вырос в Хрустальном Ожерелье. Наш враг это лишь те кровожадные чудовища из числа магов-некромантов, которые служили добровольно Голониусу столь рьяно, что он и сам укорачивал их на голову, а теперь, когда узурпатор Миравер заточил его в темницу, переметнулись к нему, да, ещё эти каменные, безмозглые истуканы. У нас нет ни к кому из вас никаких претензий и вы можете ничего не бояться. Теперь вы все находитесь под защитой истинного короля Морнетура и уже очень скоро сможете проверить его на предмет наличия Силы Королей.

Слова Исигавы возымели своё действие. Окна стали открываться, а из открывшихся дверей горожане начали выносить на улицу стулья, кресла и напитки для господ военных. Миравер, расширяя Годдарг, перевёз в него из Морнетура множество женщин, детей, а также простых обывателей, чтобы тем самым заставить его жителей, способных держать в руках оружие, сражаться с врагом, если тот вздумает осадить крепость, но удар врага пришелся не на внешние стены, а на кольцо казарм вокруг внутренней стены, в которых квартировали, как селёдки в бочках, сарнаохтары. То, что удар по сарнам был нанесён с рассветом, когда большинство горожан ещё спало и он имел просто сокрушительную мощь, заставило их бежать вместе с Миравером и у того хватило ума, быстро поняв всё, спасти большую их часть бросив всех остальных жителей города. В городе было около полумиллиона сарнаохтаров и они покинули город ещё не все, Исигава Яри уже завёл разговор о том, как теперь будут жить морнетурцы без Миравера.

То же самое делали и большинство других его магов-ниндзя, но лучше всех это получалось у королей и королев, прозвища которых были у всех на устах, а также у других прославленных воинов. Они не боялись встать перед сотнями и тысячами вооруженных солдат и те, чувствуя их силу и несгибаемый дух, даже и не помышляли стрелять по ним, а спокойно слушали, что те говорили о новом короле, ну, а когда им называлось его прозвище, – Ведьмак, то любая толпа сразу же начинала громко гомонить. Морнетурцам, явно, импонировало, что силу истинного короля их мира обрёл не какой-то там выскочка, а сам Ведьмак. Исигава же, чтобы усилить давление, громко заявил:

– Вам, досточтимые князья, разумеется, нужны более веские доказательства того, что король Алмарон достоин править вами. Как воина по прозвищу Ведьмак, вы все его уважаете, но он к тому же ещё и сын короля Лигуисона, муж самой принцессы Иримиэль, дочери бога Арендила Хитроумного и богини Огненной Линиэль, отец короля Эльдамира, покрытого снегами, под которыми спит его народ. Эльдамир и Морнетур связаны воедино, это две вершины, два главных бриллианта Серебряного Ожерелья, и скоро этот молодой эльдар вернётся к нам. Он принял в своё плечо кинжал с проклятьем Миравера и с честью перенёс это испытание адской болью, которое, согласно древнему пророчеству Великого Анарона, очистило всех эльдаиаров от грехов вольных или невольных. Поцелуй короля Алмарона возвратит каждому эльдаиару прежний светлый эльфийский облик. Хотя я не нахожу никого из вас уродами, но поверьте, вампиры, лишившись своих клыков, сделались всё же гораздо симпатичнее и пользуются у девушек куда большей популярностью. Ну, может быть моя узкоглазая физиономия и не образец красоты, зато зубы мои, как вы видите, вовсе не вампирские, хотя я и имею это. – Исигава встал со своего стульчика и немедленно распростёр огромные, белые крылья, а его самурайский псевдодоспех превратился в белое кимоно и он, убрав крылья и сев за стол, сказал наливая вино в кубки – Ваше здоровье, благородные князья и ваше, мужественные эльдаиары и другие обитатели славного Морнетура. Недолго вашему миру оставаться под пятой узурпатора. Скоро вы встретите здесь, в вашей временной столице, своего короля и сами решите, как скоро ринетесь в бой и приметесь очищать Морнетур от сарнаохтаров. Правда, зная своего ученика, я думаю, что он назовёт своё королевство по другому. Он у нас затейник и обязательно придумает ему такое название, которое вам всем обязательно придётся по душе.

Князь Ванессендил, поднимая кубок с красным кармелем, наконец полюбившимся Исигаве, сказал с поклоном:

– Раньше, до того, как Шейн Тёмный и Огненная Вэр не начали строить Анарону каверзы, наш мир назывался Эмбер-Лимбреа-Лиэне, почтенный регент Исигава. Морнетуром он был назван уже по желанию Шейна и только после прихода Голониуса вся наша Хрустальная половина стала называться империей Шейн-Вэр. Так что тут и гадать особенно не нужно с новым названием. Надо вернуть старое.

Сэссе кивнул головой и согласился:

– Ты полностью прав, князь, как скажут эльдаиары, так оно и будет, а Ведьмак он хоть и король, парень дисциплинированный.

Исигава добродушно ухмыльнулся и принялся рассказывать князю историю о примирении Шейна с Анароном, которую тот и без него знал уже достаточно хорошо, но слушал с интересом. В штурмовой отряд были специально включены те бойцы, которые умели расположить к себе даже самых настороженных, насмерть перепуганных жителей Годдарга и потому во многих районах города вокруг них собирались толпы народа. Одного только короля Хнел'ронка всё это мало касалось. Во главе своего отряда состоящего из полусотни крылатых рыцарей и полутора сотен таких же громадных верзил-гоблинов он нёсся по крышам домов с тяжеленным пусковым контейнером на плече к самому центру города. Пробежав по крыше полторы сотни метров он высоко подпрыгнул, взмахнул своими зелёными крыльями и опустился на крышу соседнего, ещё более высокого здания, с крыши которого была хорошо видна площадь перед дворцом, всё ещё заполненная сарнаохтарами. Это были последние каменные вояки.

Они уже сделали четыре ходки и подтащили поближе к сарнасельмам более тысячи ракет. Некоторые гоблины вымахали росточком даже повыше Громилы и потому умудрялись нести на плечах сразу по два контейнера весом чуть ли не в полтонны. Когда же поток сарнов практически иссяк и на площади собрались последние, они открыли по ним огонь, но при этом так, чтобы ракеты влетели в сарнасельмы и взорвались уже в Морнетуре. Через каких-то десять минут можно было смело сказать, что Годдарг полностью очищен от врага и первым делом к сарнасельмам устремились маги, чтобы закрыть их и тем самым предотвратить возможное вторжение врага. После освобождения Прохода Силиро и захвата Соринфа королём Хнел'ронком это была самая быстрая и бескровная операция, вот только её результаты были куда более впечатляющими, но никакого особого восторга по этому поводу никто не испытывал. Хотя Миравер и находился все эти годы Годдарге, он никогда не был его главной военной базой.

Впервые за шесть с лишним лет принц Алмарон и принцесса Иримиэль были вынуждены разлучиться. Нет, они, естественно, не проводили вместе каждую минуту, но теперь более десяти суток они должны были провести порознь, да, к тому же несколько часов их будут разделять огромные расстояния и всё потому, что принц должен был первым шагнуть на быструю звёздную дорогу, а принцесса последней. Стартовать с Земли им предстояло практически от берегов острова Иримиэль и первые десять огромных флаеров каждый длиной почти в сотню метров уже находились возле берега. Алмарон встал на одно колено и сказал глядя в глаза сыну твёрдым голосом:

– Король Валарестон, прощайте. Помните, ваше величество, вы очень нужны своему народу и всем обитателям Серебряного Ожерелья, ведь только вы способны завершить работу богов. До скорой встречи в Эльдамире. Мы будем ждать вас.

– Прощайте, король Алмарон. – Тихо ответил мальчик, обнял отца и воскликнул – Я не подведу тебя, папа!

Король Алмарон, одетый в чёрный синоби-сёдзоку, встал, отсалютовал сыну рейнджерским мечом, круто развернулся и пошел к полосе прибоя, перед которой он коротко разбежался, прыгнул, и, приземлившись на спину большой касатки, поплыл на ней к своему флагманскому фаеру. Под прикрытием огромного, тёмного облачного морока он соскочил со спины касатки на аппарель, вошел в фаер и люк за ним захлопнулся. Вскоре прямо перед фаером открылся яркий голубой портал прохода на звёздную дорогу, ведущую в Эльдамир. Фаер тронулся с места и быстро вошел в него. Через три минуты за ним следом двинулась пятёрка следующих фаеров, на борту каждого из которых сидело в креслах по четыреста человек, а и из разных точек Земли к острову прибыли новые фаеры, чтобы отправиться в далёкий путь. Прощание королевы Иримиэль с сыном было более тёплым, хотя как и супруг она также была одета в чёрный синоби-сёдзоку. Мать подняла сына на руки, крепко расцеловала его, передала на руки Вилваринэ и на спине касатки подплыла к борту последнего фаера.

В это время король Алмарон, сидевший в кресле небольшой рубки управления, был уже очень далеко от Земли. Ему было одновременно и грустно, и радостно. В соседнем кресле сидел Одакадзу и когда с момента старта прошел ровно час, Алмарон встал, печально улыбнулся и сказал другу со вздохом:

– Пошли в салон, Одзу, все фаеры уже в пути, и улыбнись пошире, старина, для грусти нет никаких причин. Когда-то Ири отправили в полёт совсем крохотной девчушкой, а Валар уже взрослый парень.

Одакадзу послушно натянул на усталое лицо хотя и дежурную, но вполне симпатичную улыбку и ответил:

– Тем более, что он остаётся на Земле среди друзей и рядом с ним всегда будут бабушка и дедушка, Ронни. Так что за твоего парня я совершенно спокоен и меня куда больше волнуешь как раз ты.

– О, боги! – Возмущённо воскликнул Алмарон – Одзу, ты меня своей опёкой точно в гроб загонишь. Честное слово, твой дядюшка и тот никогда не трясся надо мной так, как это делаешь ты. Старина, я давно уже большой мальчик и обо мне тебе нечего беспокоиться.

Одакадзу осклабился и ответил:

– Ронни, если бы речь сейчас шла о том, чтобы выпихнуть тебя в толпу сарнов в чём мать родила, то я сделал бы это не моргнув глазом, но всё дело в том, что ты-то здесь, а сердце твоё на Земле, с Валаром.

Алмарон улыбнулся и сказал насмешливо:

– Так же, как и твоё с Дорис, Одзу.

Одакадзу громко рассмеялся, но смех этот был слишком уж наигранным, как и неестественно беспечным был его ответ:

– Ронни, не говори ерунду. В том, что мы расстанемся на каких-то двадцать лет, нет ничего ужасного ни для неё, ни для меня. Поверь, после того, как Дорис вышла замуж в третий раз и снова не за меня, меня уже ничто не сможет расстроить, ведь третий сын у неё снова родился от меня, а не от этого голливудского красавчика. – Видя, что король не верит ему, он сказал строгим голосом – Парень, не смотри на меня так. К твоему сведению Одакадзу Яри в первую очередь воин, а уже только потом всё остальное.

Они вышли в просторный салон, где их друзья уже начали соображать, как бы им сократить время полёта каким-либо увлекательным занятием. Поэтому у многих в руках были бокалы с крепкими напитками и помимо этого в дорогу было взято также множество книг, газет, журналов и многого чего другого, то время промелькнуло довольно быстро и вскоре флагманский флаер совершил посадку в снегах неподалёку от Нервена. Одакадзу тотчас включил мощные дизельные двигатели и четыре дюжины широких колёс трёхметрового диаметра тотчас понесли его по снежной целине со скоростью в добрых шестьдесят километров в час. Фаеры прибывали с интервалом в три минуты и немедленно ехали вслед за флагманом, точнее по его колее, а сверху за этим с радостными криками наблюдали сотни зрителей и когда кормовой десантный люк флагманского флаера открылся и на аппарель вышел Алмарон, на него сверху сразу же свалились два его самых лучших и преданных друга – Никса и Сардина. Однако, вместо слов приветствия король Алмарон услышал вопрос:

– Железку привёз?

Алмарон удивился и спросил:

– Какую ещё железку, Заноза? У меня в трюме полным полно всяческого железа, есть даже сайриномундо. Просто железные звери.

– Ты, что конченный идиот? – Возмущённо заорал на него король Ник – Меня интересует одна единственная! Та, которую воткнул тебе в плечо Голониус. Этого старого придурка Миравер посадил под замок и нам теперь нужно его выдёргивать из тюряги, а тот стилет мне нужен, чтобы открыть сейф в подвале Чёрной башни. Нет, надо было ему воткнуть свой стилет тебе в задницу! Тогда ты точно про него никогда не забыл бы. Это же ключ, понимаешь, балда?

Одакадзу тотчас растолкал друзей и, протягивая королю Нику продолговатую чёрную шкатулку с укоризной сказал:

– Ваше величество, вам не стоит беспокоить наше величество по каждому пустяку. Для этого у короля Ведьмака есть сэссе.

Ник выхватил из рук Одакадзу шкатулку быстро раскрыл её и, убедившись, что стилет с лезвием покрытым засохшей кровью лежит внутри, быстро засунул её за пазуху. Потеряв всякий интерес к королю Алмарону, он немедленно обнял и расцеловал сэссе восклицая:

– Одакадзу, дружище, как же долго я ждал тебя! Ну, здравствуй, дорогой ты мой Сикоми-дзуэ! Как же долго я тебя не видел, чертяка, как нам тебя не хватало, защитник ты наш дорогой. Ты просто не представляешь себе, как нам тебя не хватало все эти годы.

Сардон, который также облегчённо вздохнул, оттащил друга от Одакадзу за шиворот, сграбастал японца в крепкие объятья и сказал:

– Ну, старина, здравствуй. – После чего небрежно бросил через плечо – Ведьмак, скажи спасибо, что у тебя такой мудрый сэссе, а то ты уже сидел бы в фаере и летел обратно за стилетом.

Хоть в одном встречающем король Алмарон не разочаровался. С неба на огромных белых крыльях спустился Исигава и крепко обнял его. Правда, когда к флагманскому фаеру подъехал замыкающий, на наблюдательной площадке которого стояла королева Иримиэль, он моментально отбросил его в сторону, взлетел в ночное небо и взревел:

– Ири, девочка моя!

В следующую секунду он подхватил её на руки и поднялся вместе с ней в небо, а королю Алмарону только и оставалось, что сказать противным, ехидным голосом:

– Мудрый сэссе, мудрый сэссе. Да, если бы не я, ребята, ваш ненаглядный Сикоми-дзуэ зашвырнул бы эту железяку в кратер ближайшего вулкана, а я даже не позволил ему очистить эту железку от моей крови, велел положить в коробку и спрятать в самый надёжный сейф. Ну, ладно, я всё равно рад встрече с вами. Вы же не виноваты в конце-то концов, что родились такими конченными придурками.

Только после этого все трое обнялись, а король Алмарон облегчённо вздохнул и сказал: