Текст книги "Последний выход (СИ)"

Автор книги: Александр Лобин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Вставать мне не хотелось, вот что – отсюда и мысли ненужные. Что мне грунт на Свалке и многострадальные станочники – все равно те станки уже в развалинах лежат? Просто страшно наверх подниматься – ведь там, наверняка, придется воевать… Так я и раньше это дело не сильно любил, а уж теперь, с моими новыми деньгами, оно и вовсе как бы глупо.

– Куда теперь пойдем? – Деловито спросил Дикобраз, заметив, что я проснулся. Меня окончательно признали за старшего, но радости по этому поводу я что-то не испытал.

Куда идти – это хороший вопрос. Насчет дренажных труб профессор наверняка ошибался – какой может быть слив снизу вверх? Может быть, отдушина какая-нибудь… Бамбук и Шмель сюда как-то забрались? Значит и мы сможем выбраться. Другое дело, надо ли нам в Темную Долину? Попробовать все же открытым проходом?

Нормальные люди аварийные выходы делают не сильно далеко – ведь по ним, иной раз, приходиться и раненых тащить. Однако, создатели этих катакомб руководствовались другой логикой, им требовалась, прежде всего, секретность, поэтому ход мог тянуться до самой Припяти. Направление примерно соответствовало…

– Пойдем через тоннель. – Решил я. – Если он нам не совсем подойдет, можно будет вернуться.

– А я слышал, сталкеры не любят возвращаться той же дорогой.. – Встрял в разговор Оператор. Значит, пришел уже в себя, это славно… На его физиономии я с глупым удовольствием заметил пару свежих синяков, не хуже, чем на моей…

– Это ты дурацких фильмов нагляделся – там вечно сочиняют ненужные суеверия. – Ответил ему за меня Дикобраз.

И мы пошли тоннелем.

Собственно тоннель кончился метров через полста лестницей наверх, чему я в общем обрадовался, но вела она не на поверхность, а на новый уровень, гораздо ближе расположенный к поверхности. Прорыть ход на глубине у строителей кишка оказалась тонка, поэтому они сделали проще: выкопали ров, уложили в него бетонную трубу и закопали обратно. Получился вполне приличный подземный переход. Проблема была в том, что от лестницы шло два хода – один тянулся примерно на север и в глубине его слабо мерцали лужи студня, а второй шел вбок в сторону Свалки – его-то я и выбрал, все ближе идти, не мог же он тянуться до самого Агропрома?

Идти оказалось легко: диаметр трубы был почти в два метра, даже пригибаться необходимости не было, да и дно было сравнительно чистым. Так мы шли не меньше часа, не встретив ничего опасного или интересного и наконец уперлись в лестницу, что вела наверх.

Я даже был слегка разочарован – почему-то ожидал, что в конце этого подземного хода должно быть что-то особенное, а тут – стандартная бетонная заглушка и люк метрах в пяти над головой. Единственное что – счетчик Гейгера в кармане затрещал сразу же, как только я поднялся до середины. На люк пришлось поднажать – он не был заперт, просто сверху на него успело навалить приличную груду мусора.

Ну здравствуй, небо серо-голубое…

Одним рывком я выбросил организм наверх, откатился в сторону и огляделся. Над Зоной стояли сумерки, а они здесь долгие и мутные, как вода в наших болотах. Зато место радовало – с вершины холма я хорошо видел Свалку, ленту дороги, что вела к долговскому блокпосту и две огромных емкости, что стоят у поворота на Темную Долину. Ну да, если идти по прямой и не отвлекаться на аномалии, то до свинофермы как раз и будет час ходьбы.

Остальные не так резво, но выбрались. Счетчик советовал нам поторопиться, но я его не послушался: задержался, чтобы прикрыть люк автомобильной дверью, которую перед этим с таким трудом сбросил и еще присыпал его землей. Приличные люди всегда за собой закрывают. Профессор и Дикобраз уже шуршали травой где-то у самого подножья холма, а вот Оператор, идиот, так и стоял на вершине, двигая взад-вперед своей камерой.

Я поднял голову и открыл уже рот, чтобы его поторопить и сразу же, не раздумывая, бросил тело кувырком назад, чудом только шею не свернул и на железо не напоролся. Может быть, я ему что-то крикнул, а может и не успел – не помню точно.

Огненная капля, что летела к нам со стороны Долины выросла в большой яркий шар и на вершине холма тут же вырос столб пламени, полетели во все стороны земля и железо.

Только через пять минут я начал что-то слышать – ракета «воздух-земля» штука мощная, это я еще на Агропроме понял. А вертолета я так и не разглядел: пролетел в отдалении, засек движение, всадил ракету и ушел своим курсом. Дал бы две или три – полегли бы все четверо…

И все равно – потрох сучий!

Олег на первый взгляд смотрелся почти как живой. На второй взгляд он действительно оказался живым, но только почти или еще: тело было неприятно податливым, как будто совсем без костей, а из ушей сочилась кровь.

– Отойди, Ботаник, дай-ка я попробую. – Профессор оттеснил меня плечом и склонился над телом с аптечной в руках.

Я огляделся вокруг и сделал это очень вовремя – из-за соседнего холма вывернули две собаки и вышли в атаку. Одну я точно срезал, она даже набок завалилась, а вторую только зацепил. Неважно, главное, что отстали.

– Все не так уж и плохо. – Заключил Профессор, закончив осмотр и первичные процедуры. – Позвоночник цел, голова вроде бы тоже, но контузило сильно – здесь он и пары часов не протянет, тут нужен врач.

– Так вызывайте. – ответил я, закуривая. – Есть у вас… этот, как его?

– Аварийный маяк. Есть, конечно… Коллега, будьте добры.

Коллеге-Дикобразу тоже перепало неплохо: одна из многочисленных железок, которыми был буквально нашпигован этот холм, влетела ему в бедро и кровь оттуда текла будь здоров как. В нормальных условиях – то есть без серьезной медицинской помощи – им обоим светил гроб. Оператору на месте, а сталкеру чуть погодя, когда рана всерьез воспалиться. И оба они были нетранспортабельны, вот что самое хреновое…

Дикобраз уже оказал себе первую помощь и сейчас возился с КПК, отправляя вызов своим кураторам. Вот, стало быть и все, – кончилось наше совместное приключение. Провели вместе меньше суток, испытали массу новых острых ощущений, и вот расходимся как в море корабли. В Зоне это дело совершенно обыденное – постоянные контакты здесь скорее исключение, чем правило. Я закурил еще одну, на воздухе курилось много слаще, чем под землей.

– Ботаник! – Окликнул меня Олег Васильевич. – Посмотри там вокруг – он кажется камеру просит…

Найти ее я не сильно рассчитывал – после такого-то взрыва – однако пошел, чтоб хоть что-нибудь делать. Это в Баре хорошо столбом стоять, а в чистом поле лучше хоть как-то шевелиться. Однако камеру я нашел, причем очень легко – изделие японских электронщиков висело, зацепившись ремнем за торчащий арматурный прут и даже не выглядело разбитым, хотя огонек, конечно, не горел. Я покрутил ее в руках, подумал и снял с нее блок памяти – точно помню, что перед входом в подземелье он его менял, стало быть на этом носителе все, что снято в Лаборатории.

Скажете, нехорошо грабить раненых? Согласен. Только боюсь, что до него этими записями могут другие люди заняться, так что пусть лучше пока побудет у меня. Может еще и верну.

С камерой наш пострадавший обнялся как с мамой и клянусь, ему прямо на глазах стало лучше.

– Борт обещают через пять минут. – мрачно сказал Дикобраз. – Толтко знаешь что, Ботаник….

– Для меня места нету? – догадался я.

– Не то что б нету…. Просто это будет военный борт. Ты хочешь с ними встретиться?

– Да боже упаси. Пешком спокойнее дойду.

– Тогда держи. – он протянул мне какую-то бумажку, оказалось – листок из записной книжки. Я уже и отвык от них. Все КПК да КПК…

– Это мой домашний. – Объяснил Дикобраз. – Выберешься, отстучи письмецо. Да и встретиться бы не мешало потом – есть за что выпить.

– Заметано! – Улыбнулся я ему на прощанье. Откровенно говоря, одной ногой я был уже не с ними. Вертолеты нынче не для нас, а идти в одиночку не так просто, как кажется. Не откладывая дела в долгий ящик я достал бинокль и изучил обстановку пока совсем не стемнело. Результаты наблюдений как-то не радовали: на Свалке резвились псы в немеренном количестве, а это значит, что людей там нет. Но я в ту сторону и не собирался, хуже было другое: на асфальте много раз исхоженной дороги зияли в шахматном порядке здоровые дыры. Не надо было быть экспертом, чтобы понять: по дороге прошлись из автоматической пушки и стреляли не мимо – я хорошо разглядел в двух местах следы крови.

В привычную какофонию звуков вплелся низкий гул вертолетных винтов. Не исключено, что приказ на эвакуацию передали на ту самую машину, что угостила нас недавно ракетой. Я выждал ровно до того момента, когда стали видны номера на борту и двинулся под прикрытие деревьев.

– Постой минутку!

Я остановился. Ко мне спешил Профессор.

– Жаль, что все так глупо кончилось, – сказал он не успев отдышаться. – Я рассчитывал с тобой поговорить напоследок о многом. Впрочем, мы еще встретимся… А это вот Олег тебе хотел передать. – и он сунул мне в руки электронную записную книжку.

– Он что-то сказал?

– Да так, скорее бредил…

– И все же?

– Он сказал: «Пусть берет эту суку обратно. Они все чокнутые в этой Зоне!»

А больше мы ничего не успели обсудить – вертолет уже шел на посадку.

* * *

– Значит, говоришь, успел выбраться под носом у наемников и свалить до начала заварухи? – Мюллер нависал надо мной как кот над мышью и сверлил мне переносицу добрым гестаповским взглядом. Он мне не верил ни на грош, такие вот дела…. Между прочим, правильно делал.

– Где-то в районе двенадцати. Они еще только подтягивались, а уж Долину я знаю, там я от кого хочешь уйду.

– Да, Долину ты знаешь… А вышел как? Все выходы были перекрыты уже к одиннадцати!

– Через холмы. Я и туда также прошел, специально веревку оставил, можете проверить.

– Проверим потом… – он вроде бы утерял ко мне особый интерес, отвернулся и сел на свое место.

Я тут один сидел на стуле, все остальные в креслах развалились. Сталкерский трибунал, вашу мать. Судьбу мою решают. На закуску к пиву, холера!

Это я себя нарочно так накручивал, чтобы форму поддержать – нелегко мне давалось мое внешнее спокойствие, хотя обстановка была самая что ни на есть мирная: тихо жужжал кондиционер, мягко пружинил ковер под ногами. Непривычная тишина и уют этой комнаты неумолимо склоняли ко сну. Столики лакированные, видеодвойка – только фонтана и книг не хватает, а так, по уровню комфорта ничем не хуже той Лаборатории. Я и не догадывался, что в Баре имеются такие апартаменты.

– Ну, кто высказаться хочет? – Нейтральным тоном спросил Копыто, который был тут явным председателем.

– А хрена ли тут высказываться? История гнилая как зомбак! Боцмана не уберегли, устроили разборку со стрельбой и вход в Лабораторию, главное, просрали начисто! – Так высказался Тунгус, втоой номер в этой Тройке, и это были его первые и последние слова за весь прошедший час.

– Согласен. – Сухо сказал Седой, когда Копыто глянул в его сторону. – Боцмана Ботаник, скорее всего, не убивал, кишка у него тонка человека зарезать, но история стремная по всем показателям.

Вообще-то я как раз и мог зарезать человека, и даже зарезал не далее двух суток назад, но поправлять Седого не стал, тем более, что меня уже никто и не спрашивал. Капитальный допрос мне перед этим устроил Мюллер (это, кстати, фамилия, а не кличка), и уж он все свое мастерство проявил, всю душу мне вывернул. И не поверил, сука такая.

Чуял, что ли особистским своим нюхом? В общем, я выдал им примерно ту же версию, что и Сидору – о ключах и флэшке, то есть, не упомянул. А в остальном использовал версию Колчана, подправленную и законченную: пришел в Долину забрать старую нычку, а тут налет, я отсиделся, после обстрела нашел дыру, быстро слазил туда и обратно, вот хабар – и смылся до начала, поэтому не в курсе. Устроил себе дневку на холмах – я даже вспомнил место, которое можно было бы им предъявить, да они не стали уточнять. Таким образом, я полностью умолчал не только о ключах, но и о большей части подземных приключений, о спутниках своих забыл, ни словом не обмолвился о кратком плене у вояк… ну и так далее.

Что характерно: убийством Боцмана интересовался главным образом Мюллер. Седой все больше спрашивал о Селезне и порядках в нашем колхозе, за что ему отдельное спасибо, а вот Крюгера и Копыто интересовали почему-то странные явления в Долине а также все, связанное с Лабораторией и слухами о кладе Борова.

……. – Седой говорил тихо и не мне, поэтому вопроса я не расслышал, но Копыто ему кивнул и Седой тихо вышел – его и пригласили-то похоже скорее как свидетеля и консультанта. А Бармен и вовсе не присутствовал – так, заглянул один раз, кинул пару слов и ушел… Направляясь в Бар, я рассчитывал, что разбираться со мной будут как раз Бармен, Седой, кто-нибудь из «Долга», ну может пригласят для солидности Ворону или Гиблого.

А все вышло настолько круто, что я и мечтать не смел (от «Долга» был не кто-нибудь, а сам Мюллер). И не надо мне было такой чести! Убить меня, или сперва как следует помучить, решала аж Большая Тройка: Копыто, Крюгер и Тунгус. И никто из них торопился кончать мое дело, как будто других, более важных, у них больше не было.

А должны были быть – зря что ли они тут все разом собрались? Тунгуса я вообще в первый раз видел, Копыто разок встречал в Баре, а вот с Крюгером был даже знаком – он не раз покупал у Бати снаряжение. Но это было еще до того, как я во второй раз попал в Клинику, а он – обжег лицо «студнем».

Это были стакеры экстра-класса, те, что работали на севере, и не просто на севере, а в таких местах, где от радиации даже мутанты дохнут, аномалии стоят сплошной стеной, а хабар оттуда выносят мешками. С Барменом они торговали от случая к случаю, только чтоб совсем не обижать, а основную добычу сбывали напрямую по своим каналам. Они работали с Болотным Доктором, общались с Шуховым и давно уже стали для нас не живыми людьми, а частью местной мифологии. Там, на севере, у них имелись собственные базы, мастерские, окна в Периметре, даже, по слухам, – собственные женщины. Насчет Крюгера, по крайней мере, я точно уверен. И каждый из них сам по себе (с учетом помощников, охранников и отмычек), стоил целой группировки. Единственное, чего они не могли, так это выйти за Периметр – слишком многие там интересовались их яркими личностями.

В нашу здешнюю политику они совались редко, а уж если вмешивались, то не ниже чем в разборки между группировками, которым время от времени требовались посредники и третейские судьи. Год назад на этом уровне работал Стрелок со своей командой (пока не превратился в Меченого), а теперь их осталось всего трое и по слухам, они не так уж крепко ладили друг с другом.

И эти – может быть уже и не люди – потратили без малого час на такую фигуру как я…

Молчание длилось. Тунгус работал с КПК, Крюгер рассматривал свой стакан с пивом, словно надеялся там «колобок» обнаружить, и только Копыто с Мюллером продолжали разглядывать узоры на моей роже. Неуютно было, но я пока держался. Еще раз заглянул Бармен и вновь скрылся в соседней комнате.

– Значит так! – Разродился, наконец, вердиктом Копыто. – Пока Глыба ничего реального не предъявит, считаем, что Ботаник Боцмана не убивал. Однако, он все же не прав: Боцмана не поддержал, к людям за помощью не обратился, а повел себя местами как крыса. Этот косяк ему придется загладить. Все согласны?

Все были согласны и я больше всех.

– Ботаник, ты готов? – Спросил Копыто лично у меня.

– Конечно! – А что еще я мог сейчас ответить?

– Значит, завтра идешь со всеми, а пока свободен. – и он отвернулся.

Я уже взялся за ручку двери, когда меня окликнул Крюгер:

– Хабар-то свой забери. Нам чужого не надо.

Я вернулся и прибрал со стола выставленные в качестве вещдока контейнеры. В этот момент открылась дверь соседней комнаты и я невольно скосил глаза. Там была комната попроще, без ковра и кресел, зато с картой на стене. Перед ней стоял генерал Воронин (уж его-то я и со спины узнаю!), а рядом маячил черно-желтый «свободовский» комбинезон.

Дух я перевел уже за дверью…

Здесь бы мне и удивиться хорошенько, так, чтоб окончательно расплавились мозги. Как же: командир «Долга» планирует совместную операцию с представителем «Свободы». Однако, способность удивляться у меня сломалась еще на долговском блокпосту между Свалкой и Баром – в первый раз вижу, чтобы он остался пуст, такого не было, даже когда «Долг» полгода назад пошел на штурм ЧАЭС! «Свобода» в Баре – великое дело! А как вам ракетный обстрел и воронки возле Свалки? А Большая Тройка на большом совещании? А почти пустой Бар, в котором я сейчас находился?

Ежу понятно, что в Зоне приключилось что-то большое и новое, что-то тут серьезное назрело и надо было срочно выходить в сеть, чтобы хоть как-то соориентироваться. По крайней мере, буду знать, на что я только что так легко подписался…

Пока грузился КПК, пока принимался поток общей информации, я взял у Мочегона банку пива – он рулил за стойкой в отсутствие хозяина – и встал за свой любимый угловой стол. Вообще-то «100 рентген» это немножко не тот бар, где можно два часа сидеть с банкой пива, здесь и сесть-то не на что. Сдал хабар, купил снарягу или информацию, подождал нужного человека – и вали себе дальше. В процессе можно поесть и немного выпить, а напиться, отоспаться, по душам поговорить – это милости просим в другие места. Но даже при таких условиях, в нем не всегда найдешь свободное место, а сейчас, кроме меня, в углу сидели всего два перца, тщательно укутанные в капюшоны – и все….

Занесем в общий список непоняток.

Насладиться пивом и почтой вновь не удалось. Бармен, как известно, прямо за стойкой только спиртное и жратву отпускает, а более серьезные дела, – неважно, продаешь ты пару «медуз» или «Мамины бусы», берешь пачку патронов или два бронежилета, – ведет в отдельной комнате. И это правильно, потому что бизнес – дело интимное, это вам не по-большому сходить. Вот в эту комнату меня Мочегон и пригласил. Хозяин был уже здесь.

– Ну, что у тебя там? – Спросил он как всегда брезгливо.

– Двенадцать «шаров», «шесть «грави», пять «ломтей» и «душа» – перечислил я.

– Добро. Общим счетом выходит?

– Сто тридцать два, если расценки не изменились.

– Не изменились. – Он не глядя убрал вниз контейнеры и спросил. – Брать чего будешь?

Я перечислил. Список был примерно тот же, что и у Сидора, только еды и барахла я взял поменьше, так, чтоб обойтись совсем без рюкзака, и сменил армейский броник на новый – полегче и получше, а старый тут же загнал ему.

– Принято. – Он так же быстро (не торгуясь!) провел обе операции и вышел за моим заказом.

И только шаги его затихли в коридоре, как в комнату вошел Крюгер. Один.

– Здорово. – Сказал он скривив (надеюсь, что в улыбке) – обожженные ошметки лица. Но даже с одним глазом и сизой коркой вместо всего остального, он продолжал оставаться чертовски обаятельным сукиным сыном!

– Добрый вечер.

– Да… уже опять вечер… – он закурил, предложил одну мне и сказал, легко и мягко, как будто о погоде трепался – а теперь рассказывай, о чем забыл.

– О чем? Там много всего было…

– Ты был в Лаборатории?!

– Да! – и я протянул ему карту памяти, изъятую из олеговой видеокамеры.

Мы говорили очень долго. Просматривая фильм, он задал мне три тысячи вопросов, порой совершенно неожиданных – например о том, не видел ли я там аппаратов для переливания крови? Или, например, не хотелось ли нам там в Лаборатории по-маленькому? Или может, песню спеть? Но я такого не припомнил. А больше всего его интересовал тот монстр-псионик, что едва не загубил нас в пещере.

– Так, говоришь, Олег Васильевич? Значит жив еще, курилка… А замеры он точно сделал? И анализы взял?

– При мне работал.

– Угу… Это славно… – Бормотал он, заново просматривая особо важные места.

– Ключи я оставил там же, в подземелье. – Уже по своей инициативе доложил я. – Однако толку в них больше нет никакого…

– Это точно. Военные прошлись по Долине еще раз, прямо с воздуха, так что все ходы завалены. Наемники погибли почти все, кто под землей остался, кто сверху полег. – Просветил он меня.

– Но есть еще ход от Свалки. Его, правда, тоже ракетой накрыли, однако, если постараться, можно откопать.

– Ага. И второй есть – на Припяти. Мы уже три группы за последние полгода послали, никто не вернулся. Теперь ясно почему….

– А Меченый – решился спросить я. – Он там был?

– Струсил твой Меченый. – С непонятной интонацией ответил Крюгер. Так я и не понял – жалел он о провале своего давнего конкурента, или наоборот? – У него же чутье, его тоже Монолит обработал… Не рискнул он вниз спускаться, забрал документы и пошел наверх с вояками рубиться…

Мелькнула у меня идея поподробнее узнать у него насчет Лаборатории – он явно что-то знал о ней, но с этой мыслью я расстался без сожаления: хватит с меня тайн! Да и не расскажет он ничего раньше времени, не стоит обольщаться его минутной откровенностью – она очень четко дозирована и небескорыстна…

– Ладно, – Сказал Крюгер, сворачивая свой ноутбук. – За информацию спасибо. С меня стольник. Завтра пойдешь с моей группой, мы выходим в семь, через час после остальных. Постарайся сегодня не напиться и выспаться – ты нужен мне свежий и бодрый.

Между прочим, я так пока и не знал, куда это мы, собственно, завтра все пойдем, но вида не подавал. Если все считают, что я в курсе, значит, пусть так и думают дальше.

* * *

Татарин неловко подвинул в костре свою банку, одна толстая ветка с тресом рассыпалась в жаркие угли, искры подлетели до потолка, осветив на секунду лица сидящих вокруг.

– Эх, щас бы картошечки на сале жареной, да вместо этих консервированных помоев…. – протянул он ни к кому конкретно не обращаясь. Сейчас он поднял одну из самых запретных в Зоне тем – нормальную жратву, а хуже этого, было только упоминание о женщинах, – однако никто ему слова не сказал.

Хотя я бы не назвал общее настроение траурным – народ усиленно делал вид, будто на завтра запланирован обычный субботник. Такие рейды время от времени проводили долговцы, чтобы зачистить ближние районы от мутантов. Добровольным помощникам предлагались патроны, благодарность «Долга» и бесплатная выпивка от Бармена по результатам стрельб. Когда мы с Монахом околачивались в Баре, участвовали не раз, это, в целом, было весело. Только в этот раз мы шли не на Свалку собак пострелять, а на Припять – мочить зомби, снорков и прочую крупную живность. Никто об этом вслух не говорил, но ясно же, что встреча с «Монолитом» тоже весьма вероятна. Поэтому сегодня совсем не было пьяных, а оружие чистили с особым остервенением.

Ситуация на конец дня была следующая: ЧАЭС и Монолит, в ответ на обработку орбитальным сканером, выдали такую прорву мутантов на север, что пулеметами и артиллерией вояки в этот раз не обошлись – пришлось задействовать ракеты и бомбардировщики. Кроме того, на Янтаре поднялись зомби, которых там уже с полгода не видели, а Припять ими просто кишела, причем, по данным «Долга» и «Свободы», эта толпа состояла главным образом из тех, кто ушел полгода назад штурмовать ЧАЭС и не вернулся. Хуже всего, что объявились контролеры – они захватили большую часть военных и сталкеров, что были на тот момент в Припяти и вся эта армия сейчас медленно но верно смещалась в нашу сторону, во всяком случае у Барьера и на Радаре их уже видели.

Но Зона, она и есть Зона, к подлянкам с ее стороны народ всегда морально готов. Основной сюрприз преподнесла армия. Как я и предполагал, слухи о кладах в Темной Долине оказались хорошо рассчитанной уткой – никто там ничего и поискать-то как следует не успел, потому что стоило наемникам спуститься в подземелье, как их накрыли по второму разу, похоронив три бригады как минимум. А потом выпустили вертолеты и вот тут-то началось самое интересное. Сначала они полностью разнесли центр Долины: остатки нашего цеха, свиноферму, заправку – в общем все, за исключением сараев.

Потом начали с воздуха гонять сталкеров, но особо попасть не стремились, а просто выгнали на открытое место, так, что подвалившему с Кордона спецназу оставалось только загнать всех в сараи и выводить по одному и без оружия. Тоже самое – только без артподготовки – провернули на Кордоне. Сейчас в лапах комендатуры оказалось не менее пятидесяти человек, а вся южная часть вплоть до блокпоста уже была фактически занята солдатами. Самое интересное, что арестованных из Зоны вывозить не стали, а так пока и держали в этих сараях. Больше всего меня порадовало сообщение Пингвина (он успел его отбить, пред тем как сдал оружие), что проводниками у нападавших выступили мои бывшие товарищи: Калым, Глыба и прочие.

Все это прекрасно подтверждало правоту Сидора и Дикобраза с их прогнозами о путях будущей либерализации Зоны.

И, наконец, последние, меня напрямую касающееся: долгожданную амнистию таки объявили! Но не всем, а только тем, кто «окажет властям реальную помощь в деле наведения надлежащего порядка в зоне экологической катастрофы», вот так! Кроме этого черствого пряника, нашлись, видимо, вполне рабочие кнуты, потому что Бармен и прочее руководство за эту идею вполне ухватились и теперь едва ли не пинками загоняли народ в бой. Взамен предлагали бочки бесплатного пойла (потом), корзины халявных аптечек, ящики дармовых патронов и полное списание долгов и грехов у кого они есть. Стало быть, и мне тоже…

Народ почти не пил, с песнями тоже как-то не заладилось, но никто пока не расходился – в куче как-то спокойнее, вон нас какая орава, любую толпу раскатаем! Все разговоры у костра, собственно, и крутились вокруг этой темы. Мне наиболее правдоподобным казался следующий прогноз: вояки пойдут на ЧАЭС, временно замирившиеся «Долг» и «Свобода» возьмут на себя Припять, благо, им не впервой, а на нашу долю достанутся зомби. Сначала их как следует замесят с воздуха на подходах, а мы, убогие, пойдем на Радар добивать оставшихся.

Мало не покажется…

Усвоив эту информацию в полном объеме, я себе чуть локти до плеч не сгрыз. Сходил последний раз в Долину, называется! Ведь если б я, как с самого начала планировал, ушел на Агропром, так там вполне бы мог и отсидеться… Там есть где, да и облавы в тех краях не проводили.

Правда, я за последние два дня приподнялся почти на поллимона – хабар из Лаборатории, еще не сданный «колобок», да сотня от Крюгера… – но, честно говоря, с таким богатством воевать втройне обидней. Пару минут я всерьез, просто для ясности, обдумывал возможность свалить. Получалось, что валить некуда: юг оккупирован, на север мы и так идем, выход на Дикую Территорию долговцы перекрыли своим постом. А главное – Крюгер! Его «спасибо» стоит дорого, его еще придется отрабатывать в полном объеме, а в случае чего, он меня достанет в любой точке, тем более, что на Багамы мне путь заказан.

Что ж, будем считать, что последний выход будет завтра! Вот заработаю амнистию, еще и на обратном билете сэкономлю… Утешение, конечно, слабое, но лучше, чем совсем никакого.

Время между тем, приближалось к двенадцати. Пора уже было что-то с ночлегом решать. В цехе выспаться нереально – шумят, да и наступить в потемках могут – поэтому я поднялся на крышу пристройки между цехами. Там, специально для этих целей, был установлен тент и можно было взять напрокат подстилку – Хромой за эту услугу брал всего-то по пятьсот рублей. Только вот поднявшись наверх, я не обнаружил ни Хромого, ни лишних спальных мест – вся стопа туристских пенок таинственно исчезла вместе с ним. То есть было разложено несколько штук, но на них уже расположились те, кто успел принять достаточно, чтобы суметь заснуть.

Спать на голом рубероиде чего-то не тянуло. Возвращаться в Бар, где толпилось наше руководство, хотелось еще меньше.

– Прикурить не найдется?

Я повернулся. Прямо передо мной стоял один из тех молодых орлов, что громче всех разорялись внизу. У костра он, значит, не мог прикурить?

Я молча протянул ему зажигалку.

– Тоже завтра идешь? – Спросил он, уважительно трогая мой «абакан» и неловко щупая подсумок, что я взял у Мочегона заместо рюкзака. Его бестактность я списал на водку, нервы и недостаток воспитания, поэтому в морду бить не стал, хотя имел полное право – щупать снарягу без разрешения хозяев в Зоне не принято. Пацану было страшно перед завтрашним днем, он, соответственно, выпил и сейчас хотел пообщаться с бывалым человеком. Сейчас начнет набиваться в напарники…

Однако, он ничего такого не сказал, а так и продолжал стоять передо мной, переминаясь с ноги на ногу. Хочет что-то конкретное предложить? Тогда почему руки трясутся?

– И я иду. Вот, куртку новую купил, без защиты несерьезно – он гордо выпятил узкую грудь, упакованную в так называемую «сталкерскую куртку» – очень несерьезное сооружение из кожи, металла и обрезков кевлара. Я, в свое время, смастерил таких не меньше двух десятков, но сам такой «защиты» предпочитал не использовать.

– Хромого не видел? – Спросил я, чтобы перевести разговор в деловое русло.

– Так ушел Хромой. – Радостно сообщил он. – Его Бармен высвистнул, типа гости у него, вот Хромой свою гостиницу и того… А тебе ночевать что ли негде?

– Получается так.

– Так пошли к нам!

– А кто это – «МЫ»?

– Да один я, один. – Торопливо ответил так и не представившийся мне товарищ. – Мизгирь с Сердюком вчера в Темную Долину со всеми пошли, так что целых два места свободных осталось! У меня там даже чайник имеется!

– Приглашаешь? Или договариваться будем?

– Ой, да че там уговариваться?! Говно вопрос – сигаретами угостишь, ты ж, вроде, много взял, и ладно будет! Одному как-то стремно… – И он искательно заглянул мне в глаза. Сглотнул нервно, губы облизывает…

Может, конечно, у меня уже паранойя развилась. А может и нет… Я напряг свою память: вот я, весь в новом и чистом, выхожу с Мочегоном из кладовки… Мне нужны еще сигареты, коктейль и шоколад, а их мне выдали прямо стойки, и я их при всех прятал в суму. Но видеть этого хлопчик не мог, потому что он сидел ко мне спиной, а видеть меня могли те двое, что даже в Баре не снимают капюшонов.

Мне эта картина еще тогда не понравилась: кабацкая шушера любит прессовать новичков, чтоб раскрутить на выпивку и малость покуражиться, повышая самооценку. Но эти двое шушерой не были… Такие тянут к себе молодых, именно для того, чтоб расхвалить до небес, угостить для храбрости и вытащить в Зону. Если носильщиком или даже отмычкой, так это еще ничего – у нас тут не пионерский лагерь – а вот Чумак и Кардан такой материал частенько использовали в качестве живца для охоты на кровососов.

Я сделал две глубоких затяжки, выравнивая нервную систему, огляделся и хлопнул его по плечу:

– Ну пошли, чего время терять.

Он, совершенно счастливый, что все так удачно срастается, српыгнул вниз, я за ним. Теперь мы стояли в углу, в обе стороны расходились освещенные дорожки, а впереди темнел двор, забитый путаницей труб и емкостей производственного назначения.