Текст книги "Непрощенный"

Автор книги: Александр Лидин

Соавторы: Татьяна Серебряная
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

Потирая ушибленное колено, Артем поднялся и осторожно шагнул в сторону лестницы. Что-то тут не так. Неизвестно почему, но деревянная лестница на ракете выглядела чем-то столь же чуждым и неуместным, как он сам. Да еще такая старая и скрипучая.

Он почти добрался до лестницы, когда ракету сильно тряхнуло. Не удержавшись на ногах, Артем вновь повалился на пол. Краем глаза он заметил, что та же участь постигла большинство клуш. Возмущенно квохча, они ворочались на полу и били лапами, пытаясь встать.

«Хорошо, что здесь просторно», – подумал Артем, глядя на огромные когти, терзающие пустоту.

Он ощупал кобуруи с радостью обнаружил, что пистолет на месте. Значит, он в безопасности. Непонятно почему, непонятно, каким образом он будет спасаться, но факт остается фактом.

Артем попытался подняться, но это оказалось не так просто. Тело словно налилось свинцом. Ускорение? Артем не помнил, что означает это слово, но оно имело какое-то отношение к полету. Значит, полетели… только куда? Что там эти уроды говорили? Он зажмурился, пытаясь прокрутить в голове последние события…

– Ты идешь или как?

Артем открыл глаза и обернулся. За спиной у него стоял Ритс. Судя по всему, Артем загораживал ему дорогу – эта мысль мелькнула где-то на краю сознания и исчезла.

Это первый человек, встреченный в этом мире…

Или в этом сне? А на самом деле…

Несколько мятых хрустящих бумажек, застекленное окошко. Бутылка с прозрачной жидкостью кочует из рук в руки… Мерзкий привкус во рту, от которого хочется резко, шумно выдохнуть. Потом в животе разливается восхитительный жар. Кто-то смеется, похлопывает Артема по плечу. И слова – странные, незнакомые: «ларек», «водка», «выпивка»… «опера», «следаки»…

Слова, совершенно оторванные друг от друга и от всего на свете.

– Идешь или нет?

Артем хотел было сказать: «нет», но вместо этого кивнул, уцепился за перила и начал медленно подниматься. Каждый шаг давался с трудом: колено болело так, что сил не было терпеть, голова шла кругом. К тому же тело стало тяжелым, словно на Артема надели бронежилет.Однако человек за спиной словно ничего не замечал и сердито выкрикивал свое «Шнель, шнель!»

На втором этаже потолки были ниже. Перегородки с дверями разделяли его на пять частей. Забавно, но и двери, и перегородки оказались деревянными – как и лестница, которая вела еще выше.

Скрипнула ступенька. Ритс проворно вскарабкался на площадку, бросил на Артема сердитый взгляд, но ничего не сказал и скрылся за дверью.

Неожиданно ракету сильно качнуло. Артему стоило больших усилий удержаться на ногах. Тело привычно приняло боевую стойку, и на некоторое время он застыл, дожидаясь, пока пол перестанет дрожать.

«Интересно, кому пришло в голову делать в ракете деревянные перекрытия?» – подумал Артем, направляясь к лестнице, ведущей наверх… и тут же одернул себя. Думает обо всякой ерунде, вместо того, чтобы…

Вместо того чтобы что?

Так и не найдя ответа ни на один вопрос, ни на другой, Артем добрался до третьего этажа. Те же перегородки, те же пять дверей… такая же лестница… Кажется, это будет повторяться до бесконечности.

И зачем он полетел с этими… как их зовут… копателями? Надо было оставаться и ловить…

Кого? Где? Явно не на той пустынной песчаной равнине. Артем попытался ухватиться хоть за какую-то ниточку, но снова тщетно.

Где-то на середине лестницы, ведущей на пятый этаж, он снова вспомнил школу. Дальше… Хоть вой, хоть застрелись – ничего. Ясно было только одно: такойжизни в этоммире никогда не было и быть не может.

Он сделал еще несколько шагов, потом поднял голову… и застыл как вкопанный, выпучив глаза и разинув рот.

На пятом этаже не было никаких перегородок. Не было и стен. Только небо. Ослепительное звездное небо.

Артем судорожно вцепился в перила. По спине стекла ледяная струйка пота. Казалось, еще миг – и он рухнет головой вперед в космическую бездну, оторвется от ракеты и навсегда затеряется среди искрящихся огоньков звезд.

Разноцветные брызги звездных скоплений. Морозные узоры туманностей… И посередине – Млечный путь, размытая призрачная полоса, похожая на след давно пролетевшего…

– Чего встал? Иди сюда, в ногах правды нет.

Алларт восседал на табурете, облокотившись на нечто вроде полупрозрачного слизня-переростка. Слизень не шевелился – и, возможно, именно поэтому не вызывал неприязни. Остальные копатели расположились чуть поодаль, возложив на спинки своих слизняков растопыренные пятерни и сосредоточенно шевеля пальцами. Они явно занимались каким-то важным делом, но в чем оно заключалось, понять было невозможно.

– Может, похавать хочешь? Или побузитьмалость?

–  Побузить?

– Ну, выпить… Бузыхватить. Что ты прям правильный какой? Как не с людьми разговариваешь.

Боже… Только сейчас Артем почувствовал, насколько он голоден и хочет пить. Нет, наоборот: в первую очередь он хочет пить. Пить. Пить… Язык сам собой присох к нёбу.

Не в силах произнести ни слова, Артем кивнул, преодолел последние ступеньки и, протянув руку Алларту, шагнул вперед. Тут ракету снова качнуло, и Артем удержался на ногах лишь потому, что гуманоид крепко стиснул его кисть.

– Садись.

Артем послушно плюхнулся на деревянный табурет. В руке у Алларта, как по волшебству, появилась бутыль… нет, фляга из какого-то странного полупрозрачного материала. Дальше все происходило примерно так же, как в пустыне: совершенно не задумываясь, Артем свернул крышку, жадно глотнул… и задохнулся. Жидкость обожгла горло и, похоже, мгновенно всосалась в иссушенные стенки пищевода. Портвейн… Мадера… Черт его знает. Эти словечки имели какое-то отношение к содержимому фляги, но Артему было глубоко наплевать. По венам разливалось приятное тепло, и жизнь понемногу начинала казаться не такой уж скверной. Он сделал еще пару глотков – на этот раз более осторожно, потом аккуратно завернул крышку и вернул флягу Алларту.

– Может, все-таки подскажете, где я?

– На копательском боте, ясное дело!

Алларт приложился к фляге, причмокнул и продолжал:

– Мы тут, так сказать, нелегалы… Сам понимаешь, кто дозволит добрым людям железо рыть? Эта старая посудина, – он хлопнул ладонью по спине слизняка (если это была спина), и по зеленоватой «шкуре» в разные стороны побежали волны, – еще послужит…

– Нет, нет… – Артем махнул рукой. – Я не про то… Я хочу понять… Ну, где я вообще? Ну в целом. Я же ничего не помню. Совсем ничего.

– Так может, ты из этих… Звездных аристократов? Тогда ясно, откуда у тебя аммушкадревняя, а смотрится, будто вчера из мастерской.

– Может быть… – пожал плечами Артем. – Хотя… сомневаюсь. Нет. Точно нет.

– Тогда выходит, ты крюк.Вот только чей? Баронов? Да нет, этого мибуна жаба задушит человека на планету засылать. И так смотрителей выше крыши. А то, что ты не из смотрителей, траббупонятно.

– И Брамупонятно, – подхватил Верзила.

– Но, не кропай! – возмутился упомянутый Брам. Должно быть, сравнение было и впрямь обидным.

– А может, барон все-таки подумал, да решил раскошелиться?

– Слушай, Тейс, с какой радости мы ему нужны? Если у него очко зачешется, он нас просто переловит, и делу конец. А лучики попускать… да на здоровье. Теперь смело втирай каждому перекупщику, что барон устроил кампанию по отлову копателей. Скидка гарантирована.

– Так что, выходит, ты на кого-то другого крючишь.Чтобы нашему кусобабуПако наблундить.

– Кому?

– Ну, старому дерьмаку. На Хинте так говорили… пока ее не разнесли в полный артымац.

На самом деле, такая версия многое объясняла: и наличие оружия и владение рукопашным боем. Только вот с воспоминаниями детства это совершенно не стыковалось. Может, и память о детстве у него не настоящие…

– Ну, ты хоть что-то помнишь? – продолжал допытываться Алларт.

– Что-то из детства…

– А названия? Имена? Это главное. Если вспомнишь, то мы попробуем определиться, откуда ты взялся.

Названия? Артем наморщил лоб. Нет, никаких названий в голову ему не приходило. А потом неожиданно всплыло: город Святого Петра. Нет, как-то по-другому он назывался… Питер? Слишком коротко, то название подлиннее было. И какое-то… инородное, что ли. Петроград? Нет, звучать должно не так. Петербург? Это ближе, но чего-то не хватает.

– Санкт-Петербург, – наконец с большим трудом выдохнул Артем. Протянув руку, он забрал фляжку у Алларта и сделал еще один большой глоток. – Город Святого Петра. Так, кажется… Скорее всего, я там вырос.

– «Бург»… – повторил копатель. – Слушай, Брам, ты не помнишь, как зовется столица графа Канопуса?

– Не помню точно, но кончается на «бург». Только это не столица. Свою резиденцию он давно в Уме перенес.

– Кстати, я слышал о каком-то Святом городе во владениях Лиры, – вмешался Тейс. – Там всяких дудуков,повернутых на почве святости, как хондовнерезаных, особенно с тех пор, как у них регент правит. Сползаются со всей Галактики. Так что если и есть где город, названный в честь святого, так только там.

«Граф Канопус… Уме… Лира… Галактика…»

– Эй, Ар-тем! – крикнул Брам. – Ты что глазами хлопаешь? Прям, как не от мира сего!

Похоже, гуманоид был весьма недалек от истины.

Глава 2
ОТТО ЧАРУШ

– Я… командир патруля в секторе Сириуса. Мы заметили направляющийся к Земле неизвестный корабль, погнались за ним, и вот… Я должен немедленно доложить о нападении, принц Зарт, – сказал Хелл Беррел. И в ответ на протестующий жест Гордона добавил: – Я нарушу свой долг, если не сообщу о таком важном происшествии.

Э. Гамильтон. Звездные короли

Старший смотритель Отто Чаруш ненадолго задержался у иллюминатора, глядя на бескрайнюю серую равнину. Тень его корабля мерзкой черной амебой ползла по пустыне, оскверняя величественную монотонность мертвого мира. Неужели всего несколько тысяч лет назад здесь цвели сады, текли реки? Быть не может! Это все сумасшедшие маразматики из Древнего фонда. Вбивают людям в голову всякие глупости… На миг перед мысленным взором Старшего смотрителя встало лицо архитерриусаЯана Залека. Вот кого он бы прикончил собственными руками и с преогромным удовольствием. Нет, не прикончил. Отправил бы в подземелье – пусть кромешникивысосут из старого ибланавсе соки, как тот из года в год высасывал из него кровь. А что до пустыни… Она была, есть и будет. Потому что эта планета была, есть и будет мертвой. Такой она была в то время, когда стала владением прапрадеда барона Пако.

Такой же омерзительной.

Старший смотритель отвернулся, обвел взглядом свою роскошную каюту и тяжело вздохнул. Хлопнул в ладоши. Долг есть долг.

Тут же откуда-то из-за толстых шелковых занавесей вынырнул адъютант – юноша в длинных бордовых одеждах, напоминающих платье. Он появился так быстро, словно прятался за складками гардин, вместо того чтобы, согласно «Правилам этикета внутренней службы», ожидать за дверями. Преклонив колено, молодой человек поклонился и замер, ожидая распоряжений. Однако Старший смотритель не спешил. Стоя вполоборота к адъютанту, он почти ощущал, как тот трепещет под своей бордовой одеждой.

– Почему мне до сих пор не доложили о результатах рейда? – невозмутимо осведомился он наконец.

Но адъютант словно окаменел.

– Почему?

– Разрешите доложить… – чуть слышно пробормотал адъютант, еще ниже склонив выбритую голову.

– Нет, вы только посмотрите на него! – Старший смотритель истерично захохотал. – Только посмотрите!

Он подошел к адъютанту и неуклюже пнул его.

– Лентяй! Дудук отмороженный!

Адъютант упал, точно манекен, и остался неподвижно лежать на полупрозрачном пластиковом полу.

–  Донникпоганый! Запаю! Отправлю на астероиды!!!

Запыхавшись, смотритель отступил на шаг. Юноша по-прежнему не шевелился. Чаруш склонил голову набок и глядел на него, словно сделал что-то забавное.

Наконец бордовая ткань слабо всколыхнулась. Смотритель шумно вздохнул, словно давая понять, что первая волна гнева схлынула, и он готов выслушать доклад.

– Разрешите доложить! – дрожа от страха, запинающимся голосом повторил юноша.

– Разрешаю, – фыркнул Старший смотритель. – А после доклада отправишься к Грагу, пусть он выпишет тебе десяток плетей.

– Но, господин…

– Пятнадцать плетей…

– Я…

– Двадцать плетей.

Адъютант замолчал. Было ясно, что любые мольбы ни к чему хорошему не приведут. Слухи о жестокости Старшего смотрителя барона Пако и в особенности его палачей ходили далеко за пределами Диска.

– Кажется, ты что-то собирался сказать. – Старший смотритель поморщился: пауза затягивалась. – Уговорил. Двадцать пять плетей…

– Я…

Адъютант подскочил, словно первый удар уже обрушился на его многострадальную спину, но тут же снова принял положенную позу.

– Согласно предварительным сообщениям, карательно-поисковый отряд должен вернуться с минуту на минуту. Собственно говоря, поэтому я и не хотел преждевременно докладывать вам о результатах. Младший смотритель Зик просил меня повременить с докладом. Он хотел сделать вам сюрприз…

– Вам удалось сбить бот копателей?

Старший смотритель не любил сюрпризы. Чаще всего они оказывались неприятными… Тем более что ему еще неделю назад выплатили довольно крупную сумму, чтобы попытка поймать копателей Алларта в очередной раз провалилась.

– Так в чем дело, мальчик мой? – елейным голоском поинтересовался он. – Ты язык проглотил от радости?

– Бот мы не сбили, – выдохнул адъютант. – Но, похоже, схватили одного из мерзавцев. И Младший смотритель очень надеется, что Граг заставит его говорить.

«Только этого мне не хватало, – пронеслось в голове Старшего смотрителя. – А если этот мибунзнает, что я беру взятки? Возьмет да брякнет…»

И Граг, его палач, побежит закладывать своего благодетеля. С него станется – кто успел, тот и съел. Как Алларт мог так оплошать? Или это он нарочно подсунул человечка – в отместку за то, что я в прошлый раз снял с них вдвое против обычного. Значит, нужно любым способом попытаться вывести пленника из игры…

Но придумать, как это сделать, Отто Чаруш не успел. Двери распахнулись, и в каюту церемониальным шагом вошел Младший смотритель Зик. Сверкающие боевые доспехи и шлем, который смотритель нес на согнутой руке, выглядели весьма внушительно. Впечатление портила физиономия их владельца и его жалких размеров лобная кость, наводящая на мысли о тяжелой стадии умственной отсталости… Или о том, что его, то есть Младшего смотрителя Зика, в младенчестве крепко приложили об стенку лбом, отчего глаза у него почти вылезли из орбит, да так и остались в этом состоянии.

– Приветствую вас, Старший смотритель Отто Чаруш! – от густого баса Зика задрожали стены каюты. – Рад… э-э-э… как это… принести вам приятное известие! Нам удалось схватить! Бунтовщика! В яме! В пепле то есть! Он хотел зарыться! В то, что нарыл! То есть не сам нарыл, но хотел…

Младший смотритель вздохнул – очевидно, силясь собраться с мыслями и вспомнить подходящую формулировку.

– В общем, мы его нашли! – объявил он. – Хотя он… это… оказал отчаянное сопротивление.

В слове «отчаянное» прозвучала странная нотка, показавшаяся Старшему смотрителю очень подозрительной.

– Насколько «отчаянное»?

– Ну… – Зик потупился и продолжал чуть тише: – Кое-кого из наших… это… того… поранил…

– «Поранил»?! – в голосе Старшего смотрителя послышались нотки недоверия. Зик определенно темнил.

– Двое убиты, трое тяжело ранены, семеро легко…

– И это называется «приятным известием»! – взвился Старший смотритель. – Один молчит как запай.Второй… Ты хоть понимаешь, что несешь? Целый отряд не может схватить одногокопателя! Двое убиты, остальные покалечены, и ты это допустил! Ты понимаешь, что это значит?

– Никак нет! – выпалил Зик. Такой реакции со стороны своего господина он явно не ожидал.

– А я понимаю! Это значит, что вы – тупые песчаные гусеницы! Ничего не можете и не умеете! Кто вы такие?

Младший смотритель вытаращился на толстяка. Вопрос оказался для него слишком сложным.

– Кто вы такие, я спрашиваю? Воины! А кто такие копатели? Грязные выродки, ворюги, перекупщики краденого! И ты являешься ко мне и говоришь, что два десятка отборных воинов не смогли схватить одного шелудивого проходимца, который и нож-то в руках правильно держать не умеет… Или у тебя там все такие остолопы, как ты?

Зик виновато шмыгнул носом и попятился.

– Ладно. Веди сюда своего чудо-героя, – проворчал Старший смотритель. – А пока я хочу узнать, что еще интересного и увлекательного вы вынесли из столь удачной экспедиции?

Некоторое время Зик молчал, потом вздрогнул, словно некий механизм в его теле переключался в другой режим работы. Сглотнул… Когда он заговорил, мало что напоминало о его прежнем победном тоне.

– В общем, мы… того… опоздали. Копатели смылись. Ну… кроме этого. То ли из наших кто-то… ну как это называется… стукнул. Или у них эти… как их… сканеры.

Зик вздохнул и хлюпнул носом.

– Нет, потом мы его… того… сцапали. И задали… ну как его… луч… искающий.

– И?..

– И ничего.

– Почему ты так считаешь?

Старший смотритель отлично понимал бессмысленность этого вопроса. Луч с орбиты не настиг бы беглецов: копатели неплохо платили за это Отто Чарушу.

Толстяк шумно вздохнул и смахнул пот со лба.

– Как я понимаю, вы прошли по следам копателей и…

– Птиц нашли… – печально отозвался Зик. – Этих… Они на них ездят. Двух. Дохлых.

– Дохлых?!

– Угу, – буркнул Младший смотритель. – Жареных. Там, где ихний бот сел. Ребята хотели прихватить… Еда… сами понимаете… Но я проявил бдительность! Не дал! Негодяи могли отравить мясо и подсунуть нам! Чтобы воины барона Пако…

Зик еще что-то говорил, но Чаруш его не слышал. Он думал совсем о другом.

«Видимо, луч все-таки задел караван. Интересно, чего стоят стрелки, которые даже промазать толком не могут?»

– Пленный контрабандист – к Старшему смотрителю, – возвестил невидимый мажордом, прервав размышления Чаруша.

Двери распахнулись и в каюту, чеканя шаг, вошло десять смотрителей в полной боевой форме. Выстроившись в две линии, они отсалютовали лазерными пиками и замерли. Следом вошли два младших палача – приземистые, почти карлики, но очень широкие в кости, подобно всем представителям их сословия. Оба были голыми по пояс. Могучие мускулы чудом не разрывали тонкие замшевые ремешки, заменяющие им одежду, зато высокие колпаки из кожи цвета свежего мяса полностью закрывали лица, оставляя лишь узкие прорези для глаз. У каждого на поясе красовался огромный костяной нож и плеть с узелками, в каждый из которых была вплетена скрученная проволока.

Последним в каюту вошел пленник – невысокий, с рыжеватыми волосами и – удивительное дело! – длинной пышной бородой. На фоне коренастых палачей, он выглядел тощим, как больной нищий.

Старший смотритель сделал шаг вперед, внимательно разглядывая копателя. У обитателей Диска растительность на лице считалась большой редкостью. Полукровка? Вряд ли. Но вот что более странно: в нем чувствовалась порода. Что-что, а благородную кровь Отто Чаруш чуял за несколько лиг.

Одежда пленника тоже наводила на размышления. Вместо бесформенных халатов из шиваля,который защищает от песка и радиации – свободные штаны и куртка, в зеленых пятнах разных оттенков… Чем-то эти пятна походили на мерзкую амебу, которую он наблюдал некоторое время назад в окне иллюминатора.

Если это копатель, то он, Отто Чаруш – сын хэнака.Или кое-что похуже.

– Ты еще кто такой? – спросил Старший смотритель, не сводя взгляда с лица незнакомца.

–  Анна муслим… [2]2
  Я мусульманин (араб.)


[Закрыть]Мусульманин, – сквозь зубы процедил бородач.

– Что-что?! – переспросил Старший смотритель.

Конечно, он слышал о существовании других языков. Но встретить человека, который говорит на одном из звездных наречий – и не во время визита к повелителю какой-нибудь отдаленной звездной системы, а под Диском…

И, что самое скверное, не располагая даже самым примитивным ретранслятором…

–  Халь тафхамунани? [3]3
  Вы меня понимаете? (араб.).


[Закрыть]– вновь спросил пленный.

– Не понимаю, – Старший смотритель почесал толстый нос и повернулся к Зику: – Что ему надо?

Младший смотритель только пожал плечами.

– Не знаю… Несет эту… как ее… около… о-ко-лесицу, – он вопросительно покосился на палачей. – В жизни ничего похожего не слышал. Может, ребята его… саданули, и он того…

– Сам ты того! – взвился Чаруш.

– Я плоха панимать язык неверных, – неожиданно произнес пленный.

– Смотри-ка! – удивился Старший смотритель. – На нашем заговорил…

Он небрежно махнул рукой палачу.

– Развяжите его.

– Э… господин, – на дебильной физиономии Зика появилось выражение, смутно напоминающее тревогу. – Не надо его освобождать! Он того… опасен.

Но палач, похоже, решил, что Младший смотритель разговаривает сам с собой – обычно от голоса Зика лопались барабанные перепонки. Через несколько секунд наручники с ног и рук пленного были сняты.

– Скажи, ты и в самом деле такой могучий воин, как рассказывает этот червь? – осведомился Старший смотритель, обращаясь к пленнику.

Тот некоторое время молчал и бросил:

–  Ккуль би бутин мин фадляк. [4]4
  Говорите медленнее, пожалуйста (араб.).


[Закрыть]Где я?

– Дружок, ты на борту патрульного корабля его сиятельства барона Пако. А поймали тебя, милейший, на запретных территориях, где…

Пленный покачал головой.

– Где я? – грубо переспросил он.

– Ты что, издеваешься? – Старший смотритель смерил щуплого копателя возмущенным взглядом. – Ладно. Мы тебя научим хорошим манерам. Грага сюда! И быстро!

Адъютант вскочил на ноги и исчез за занавесью, а потом где-то далеко пронеслось:

– Грага к Старшему смотрителю!..

– Господин смотритель…

Отто Чаруш обернулся. Младший смотритель Зик, не имея возможности униженно согнуть спину, по-птичьи вытянул шею и плаксиво раззявил рот.

– Вы это… – промямлил он. – Не стоит. Правда. Вы не смотрите, что он… как это… хлюпкий… Не надо…

– Ты как смеешь мне указывать, иблан! – завопил Чаруш, и его жирный загривок побагровел. – Мои люди вышколены так, что тебе и не снилось. А Граг… Тебе до него как до центра Галактики! И как в твою дурную башку могло прийти, что кто-то из моих воинов…

В следующие пару минут Младший смотритель узнал, что его начальник думает о нем, его воинах, а также его родителях и родственниках до пятого поколения.

Тирада была прервана появлением Грага. И в каюте сразу стало тесно.

Двухметровый Граг возвышался над собравшимися, точно башня. Узкие, как у подростка, бедра лишь подчеркивали непомерную ширину плеч и бугры мышц на ногах, похожих на корни столетнего дуба.

– Вы звали меня, господин? – Воин низко поклонился, и палачи поспешно расступились, словно опасались, что он раскидает их в стороны и сам того не заметит.

–  Отрепайэтого недомерка, – Старший смотритель ткнул толстым пальцем в сторону пленника.

Граг смерил низкорослого бородача брезгливым взглядом.

– Господин изволит шутить?

– Делай, что говорят, – равнодушно отозвался Старший смотритель и, отойдя к окну, опустился в роскошное кресло. – Можешь убить его.

Смотрители и палачи расступились, образовав широкий круг в центре каюты. Поигрывая могучими мускулами, Граг подошел к пленнику.

–  Ля иляха илля Аллах, [5]5
  Нет бога кроме Аллаха (араб.).


[Закрыть]– пробормотал пленник, отступая на шаг.

В следующий миг правая рука Грага распрямилась, как пружина. Кулак размером с кувалду врезался в живот коротышки. Бородач охнул, отлетел в сторону и замер на полу в позе зародыша.

–  Сатата ассаф ала хаза, [6]6
  Ты об этом пожалеешь (араб.).


[Закрыть]– пробормотал он и осторожно стер капельку крови с уголка рта.

Граг величественно повернулся к Старшему смотрителю.

– Убить его? – спокойно спросил он.

– Я же сказал – отрепай, – нетерпеливо отозвался Чаруш. – И нечего тут… А то я подумаю, что Зик и в самом деле прав.

Граг хмыкнул и шагнул вперед. Очевидно, он полагал, что поверженный противник достоин разве что крепкого пинка. Это так и осталось неизвестным. Лежащий неподвижно бородач вдруг выбросил вперед правую ногу, ударив под колено великану. Вой боли сотряс стены каюты. Граг упал на колено. Опираясь лишь на руки, пленник продолжал движение. Его нога, точно ножка циркуля, очертив на полу круг, с хрустом врезалась в кадык гиганта… и гора мышц грузно рухнула на пол. Все действо заняло считанные секунды.

У Старшего смотрителя слова застряли в горле. Ничего подобного он в жизни не видел. Он смог лишь вытянуть руку и беспомощно сжать кулак. Но через несколько мгновений голос вернулся к нему, и тут словно плотину прорвало.

– Прибейте мибуна!!!

Выставив перед собой копья-лазеры, воины-смотрители окружили пленника, который как ни в чем не бывало уже стоял на ногах.

– Убейте его! – выл Отто Чаруш.

Дурашливая рожа Зика перекосилась, словно лицо пластилиновой куклы, которую уронили со стола.

– Я же говорил… Я же говорил… – забормотал Младший смотритель, падая на колени и обхватив ногу своего господина.

– Убейте!..

Один из воинов сделал выпад копьем. Небрежным взмахом руки пленник отбил удар… и вдруг метнулся вперед.

Бара-бам-бам-бам!

Два кулака выбили о нагрудную броню воина барабанную дробь. Из горла бородача-копателя вырвался то ли хрип, то ли стон, и охранник упал как подкошенный. Остальные бросились на пленника, и посреди комнаты закружился живой водоворот, в котором было ничего не разобрать. Но это продолжалось лишь несколько секунд. По прошествии оных все стражники лежали на полу и стонали. Пленник, поигрывая захваченным ножом, оглядел их так, как смотрят на кусок хендрика,прилипший к сапогу. И шагнул к Старшему смотрителю.

На багровом лице толстяка крупными каплями выступил пот. Дрожа от страха, он попытался отогнать Зика, но тот вцепился в сапог начальника мертвой хваткой.

– Останови его… – прохрипел Чаруш. – Спроси, что ему надо…

Но прежде чем Младший смотритель смог издать хотя бы звук, пленник заговорил сам.

– Ты приказал мэня убивать?

– Это ошибка, – пролепетал Старший смотритель. – Просто ошибка… Меня не так поняли…

Краем глаза он покосился на портьеру, скрывавшую потайной люк. До нее можно было дотянуться рукой, но Чарушу не хватало духу, чтобы сделать простое движение.

– Нэт ашибка, – покачал головой пленник. – Не бойся. Если ты атветишь на мой вопрос, астанешься жив.

– Он… это… – забормотал Зик – похоже, язык окончательно перестал ему повиноваться. – Он не хочет вас… того…

Чаруш ответил не сразу – он был занят тем, что разгибал пальцы Младшего смотрителя, которые комкали дорогую ткань его платья.

– А ты проворный… – проворчал он, обращаясь к бородачу.

– Я хачу атвет на свой вапрос. – кинжал завертелся у него в руке, точно стрелка компаса. – Если ты не атвечать, я тебя убить.

Старший смотритель поднял взгляд и понял, что незнакомец не шутит.

– Хорошо, – обреченно выдохнул он.

– Где я? – настойчиво спросил пленник.

– На борту корабля, совершающего патрульный облет владений барона Пако, – торжественно объявил Старший смотритель. – И я – его капитан, Отто Чаруш. Хотя тебе удалось победить моих людей с помощью колдовства, ты полностью в моей власти. Стоит мне только пальцем пошевелить, сюда ворвутся сотни отважных воинов…

Бородач слушал, хмуря кустистые брови. Похоже, он не вполне понимал, о чем идет речь. Однако смысл кое-каких слов все же дошел до него.

– Стоит мне пашевелить рукой, – сквозь зубы процедил он, – и этот кынжал будет тарчать из твой пуз… Павторяй вопрос: где я?

– Вла-а-адения ба-а-арона Пако, – выдавил Старший смотритель, глядя на кончик клинка, как кролик на змеиное жало. Последняя надежда на то, что пленник – пожалуй, можно сказать, «бывший пленник» – шутит, растаяла, как звезды на утреннем небе.

– С-система Диска, – продолжал он, видя, что негодяй явно не удовлетворен ответом. – Сейчас мы над Мертвой планетой… Над Землей. Так ее называли, когда там люди жили. С тех пор прошло несколько сотен тысяч лет.

Пленник молча кивнул, словно обдумывал услышанное.

– Хорошо… Я думай, ты не врал… Тэперь гавари, где меня нашли.

– Запись сделал? – грозно спросил старший смотритель, глядя на Зика сверху вниз.

Тот испуганно закивал.

– Да, господин. Все сообразно этому… как его… протоколу. – И дрожащей рукой он вытащил из-под кирасы небольшой пластмассовый кубик, переливающийся всеми цветами радуги.

Чаруш взял кубик двумя пальцами, словно боялся испачкаться, и сдул с него невидимую пыль.

– На, смотри, – скорбно изрек он, нажал пальцами на едва заметные выступы на гранях и поднял кубик повыше.

В тот же миг стены каюты растаяли, словно мираж. Вокруг тянулись километры серой пустыни, залитой серебристым светом далекого диска. В небе горели редкие звезды.

– 201453 год Звездных королей. Пятый месяц, шестое число! – радостный голос Младшего смотрителя загремел так, что у всех в каюте заложило уши. – Запись это… ведет Младший смотритель Зик Рутал! Пятое пату… пату… Па-ту-ру-лирование!

Изображение внезапно пришло в движение, и пологие холмы на горизонте, сложенные из того же серого вещества, что покрывало равнину, начали стремительно приближаться. Вскоре стали видны огромные ямы, зияющие у их подножья – явно искусственного происхождения. Из серого песка торчали обломки каменных глыб.

– На лице… то есть налицо… это… следы дела… де-я-тельности копателей! – гремел голос Зика. – Как Младший смотритель, я… это… возбу… возбу… ждаю дело о хищении собственности барона Пако, которое в дальнейшем будет передано Тайной полиции Диска! С тем, чтобы те попытались найти зло… зло-у-мыш-лен-ников и предъявить им обвинение!

То одна, то другая яма увеличивалась, словно невидимый наблюдатель по очереди осматривал раскопы, хотя все они были похожи друг на друга как родные братья – округлое углубление, вокруг груды серого песка… Кое-где из земли торчали обломки то ли каменных, то ли бетонных конструкций. Неожиданно на дне одной что-то зашевелилось.

– Похоже, мы… того… обнаружили! Злоумышленника, которому не удалось бежать…

Запись прервалась. Серая пустыня исчезла. А в каюте стало очень тесно. Тела поверженных смотрителей исчезли, зато пленника, который по-прежнему сжимал в руке костяной нож, двойным кольцом окружали мрачные мускулистые воины с оружием наперевес.

– А ситуация изменилась, – Старший смотритель лучезарно улыбнулся. – Ты ножичек-то опусти! Тебе он не поможет.

Адъютант появился у Старшего смотрителя за спиной, словно материализовавшись из воздуха. Заметив его, Чаруш довольно кивнул.

– Отлично, – проговорил он, и улыбка стала шире. – Минус десять плетей.

За оставшиеся десять он будет благодарить своего господина до конца жизни. Забавно все-таки мыслят люди низшего сословия…

И все-таки, что делать с этим коротышкой? Он определенно опасен.

– Что ж, копатель, – продолжал он вслух, повернувшись к пленнику. – Я ответил на твой вопрос. А теперь моя очередь спрашивать. Надеюсь, ты ответишь.

Последнюю фразу Старший смотритель произнес так, что вновь прибывшие воины, не дожидаясь нового приказа, угрожающе подняли оружие.

– В первую очередь, хотелось бы узнать, как тебя зовут, с какой части Диска ты явился и почему твои товарищи бросили тебя.

Пленник ухмыльнулся. Он держался непринужденно, словно на него не смотрел десяток лазерных копий, однако с ответом не спешил. Отто Чарушу пришлось несколько раз повторить вопрос, перефразируя его по-разному, прежде чем бородач понял смысл.