Текст книги "Второй раунд"

Автор книги: Александр Тараданкин

Соавторы: Игорь Фесенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Глава восьмая

1

Две таблетки снотворного помогли: Лютце хорошо выспался. Он даже не слышал, как пришла вечером Лотта. Неторопливо оделся. У дверей Лотты на секунду задержался, прислушиваясь, не проснулась ли хозяйка: в комнате у нее все было тихо. «Тем лучше», – подумал он.

На стоянке такси, в этот ранний час пассажиров не было, и шоферы дремали в кабинах. Лютце приглядел машину поновее и без спроса сел на заднее сиденье. Шофер встрепенулся:

– Куда желаете?

– Шенебек.

Серое полотно шоссе замелькало черными заплатами недавнего ремонта. Лютце непроизвольно считал их, определяя их по шуму, когда днище кузова начинали бомбардировать мелкие камешки.

На окраине городка Лютце остановил машину и решил дальше пройти пешком. Война обошла Шенебек стороной, и глаза тут отдыхали от уже примелькавшихся картин разрушения. Уцелел знаменитый завод, который издавна поставлял для всей Европы ружейные припасы, и не менее знаменитая фабрика детских колясок. Лютце вышел на тесную площадь, в углу которой примостилась заправочная станция с красной вывеской «Крамер и сын». И сразу увидел человека, ради которого ехал сюда. Крамер рассеянно посмотрел было в его сторону, но тут же нагнулся и стал копаться в моторе автомобиля. Лютце не спеша подошел и остановился в двух шагах от него.

– Алло, Карл. Добрый день!

Крамер обернулся, светло-голубые глаза его широко раскрылись, выражая удивление и радость. И тут же он бросился в раскрытые объятия. По тому, как встретил его Карл, Лютце почувствовал: бывший приятель искренне рад встрече.

– Какими судьбами?.. А я считал – ты на Западе, – сказал он.

– Не все сразу и не так шумно, – Лютце кивнул на машину. – Сколько времени ты будешь еще копаться в чреве этого ископаемого?

– Да вообще не к спеху. Работы пустяк, – Крамер постучал ногтем в окно станции, откуда выскочил подросток. – Мой старший, – с гордостью представил он и доверительно сказал мальчику: – Займись один этим делом. Меня сегодня не будет.

– Да, папа.

Они пошли. Карл обнял Лютце за спину.

– Надеюсь, ты не забыл дорогу?..

– Нет, все помню. Вот здесь за поворотом твой дом.

– Правильно, и мы уже пришли, – Крамер открыл ключом калитку.

– Тебе здорово повезло, Карл. Все по-старому, все цело. Ого! Я вижу, даже сохранилась машина…

Поднялись по чистенькой лестнице на второй этаж.

– Посмотри-ка, Лизи, кого я тебе привел, – крикнул Крамер, пропуская вперед Лютце.

– Вы здесь? В Восточной зоне? Это действительно неожиданность, – всплеснула руками женщина. – Да еще у нас, в Шенебеке. Прошу в гостиную.

Скоро на столе появилась слегка запотевшая бутылка вина и хрустальные бокалы на тоненьких, длинных ножках. После взаимных расспросов о близких знакомых, о том, кто и где находится, Лизи, сославшись на домашние дела, ушла. Когда затихли ее шаги, Лютце пристально посмотрел на Крамера.

– Ты, конечно, понимаешь, Карл, что мое появление в Восточной зоне не вызвано одним желанием видеть тебя, хотя я очень и очень рад нашей встрече. В Энбург меня привело одно небольшое дело, разумеется, коммерческое. Для его проведения мне необходимо официально иметь место работы. Жилье у меня на первое время есть. А вот работа… Я надеюсь, ты мне поможешь?

Карл не торопился с ответом, обстоятельно обдумывая ситуацию. Наконец сказал:

– Буду откровенен. Меня совершенно не интересует, зачем ты приехал в Восточную зону и как ты намерен здесь жить. Для окружающих, если так нужно, я не знаю тебя и не знал. А работа? Пожалуйста. Я собираюсь восстанавливать заправочную станцию на автостраде Энбург – Берлин. Если хочешь, укажу тебе подрядчиков – переговоры веди от моего имени. Дам доверенность, а тем самым и свидетельство о работе. Когда приступишь к восстановлению станции, изредка, один раз в две недели, буду приезжать проверять, как идут, йела. Твоя забота – организовать.

– Лучшего не нужно. Спасибо. Однако, чтобы не возникло никаких сомнений, я попрошу тебя сегодня же дать объявление в энбургский «Морген блат», что тебе на временную работу требуется инженер-строитель. Если завтра такое объявление появится в газете, следует, что доверенность и прочие документы ты должен подписать послезавтрашним числом. И учти: человек, которого ты когда-то знал – умер. Его нет. Есть Макс Лютце. Понял? Не забудь предупредить Лизи.

– Без сомненья, тем более что это в моих интересах.

– Да, Карл, вопрос: ты знаешь здесь, наверно, всех владельцев автомобилей. Не укажешь ли человека, который может сдать в аренду машину? Я хорошо заплачу.

– Трудно, но выполнимо, – ответил Крамер. – Это будет стоить не менее ста марок в неделю.

– Ерунда. Деньги у меня есть.

– Если тебе подойдет, могу предложить свою. Она в отличном состоянии. Резина совершенно новая, мотор тоже.

– Мой бог! О лучшем я не мечтал.

Они заполнили необходимые документы для аренды машины, потом заехали в рекламный отдел газеты, сдали объявление и побывали на станции, которая подлежала восстановлению. Оттуда Лютце поехал прямо домой.

Карл не обманул: машина оказалась действительно в отличном состоянии. Лютне был доволен – день выдался на редкость удачным. И потом было приятно сознавать, что настоящие друзья всегда остаются друзьями.

Вечер Лютце провел дома, решив с утра отправиться по адресам строительных фирм, которые назвал ему Карл. Все складывалось прекрасно, у него теперь появилось надежное прикрытие, а не какая-нибудь липа.

Дожидаться Лотту он не стал, улегся в постель, уверенный на этот раз, что уснет без снотворных; возбуждение, нервная напряженность первых дней прошла.

2

– Приведите арестованного.

Фомин отметил про себя, что выглядел Мевис свежее и был чисто выбрит – успел освоиться со своим положением.

Фомин не спеша достал из ящика документы и положил справа от себя, ближе к Мевису. Тот нетерпеливо приподнялся на стуле:

– Я вижу знакомые бумаги, – изобразил подобие улыбки. – Ваша контрразведывательная служба работает исключительно оперативно.

– Спасибо. Значит, и мы, оказывается, кое-что можем…

– Справедливо, справедливо, – угодливо откликнулся Мевис. – Сначала мы считали себя умнее всех и сильнее всех. Но потом… Когда я некоторое время работал в управлении сухопутных сил вермахта, мне приходилось встречаться по службе с одним видным чиновником из Третьего ОКВ[23]23
  Третий отдел верховного командования вооруженными силами Германии (сокращенно Третий ОКВ) – центр гитлеровской разведывательной службы, осуществлявший руководство контрразведкой. Начальником Третьего ОКВ с момента его создания и до февраля 1944 года был адмирал Канарис.


[Закрыть]. Мы были приятелями. Однажды он по-дружески рассказал мне, что Гитлер якобы спустя несколько месяцев после начала войны с Россией признал серьезные просчеты, допущенные германской разведкой в опенке военно-экономического потенциала СССР. А он, как известно, не сомневался в нашем полном превосходстве…

– Скажите, Мевис, не этому ли вашему знакомому из ОКВ адресовано письмо, копию которого я нашел у вас в столе?

– Вы? – Мевис приподнялся на стуле. – Вы сами были у меня на квартире?! И все так просто, словно прогулка?!

– Да, а теперь сижу и спрашиваю вас. И моху передать привет от фрейлейн Эльзы, очень заботливая девушка. Прислала вам посылку. И еще вам привет от Анни, секретаря господина Старка…

– Ничего не понимаю. Уж не ваши ли это люди?

– Так ответьте насчет знакомого из ОКВ. Он?..

Мевис, не дожидаясь нового вопроса, стал рассказывать:

– С бароном Фридрихом фон Гебауэртом, высокопоставленным абверовцем из отдела «Иностранные армии Востока», я познакомился еще в сорок первом, когда начал работать на Бендлерштрассе. Представляв ему кое-какую информацию. После возвращения из Польши наша связь продолжалась. Не скрою, по его рекомендации и при его непосредственной помощи мне благополучно удалось отбыть на тот свет и вернуться обратно живым в образе Клюге, – Мевис нерешительно улыбнулся, желая убедиться, что своей откровенностью и каламбуром произвел впечатление на Фомина. Тот кивнул, дескать, продолжайте.

– Месяца за три до конца войны мы было потеряли друг друга из вида, но в мае этого года Гебауэрт напомнил о себе открыткой, пригласил встретиться.

– Встреча состоялась?

– Да, в июне в гостинице «Новый Адлон» в Мюнхене. Беседа носила дружески-конфиденциальный характер. Барон, учитывая наше старое знакомство, доверительно сообщил, что генералом Геленом – это его начальник – еще в сорок четвертом году был разработан план перехода ведущей части сотрудников отдела с архивами и картотекой в глубокое, отлично законспирированное, подполье, дабы впоследствии можно было создать ядро для возрождения германской разведки. План этот был реализован и с июня сорок пятого года с помощью американцев из ОСС[24]24
  Бюро стратегических услуг (Оффис оф стратеджикал сервис – сокращенно OCC) – американская разведслужба. Возникла как таковая в 1941 году. К описываемому периоду была реорганизована в Центральное разведывательное управление – ЦРУ – (Сентрал интеллиджинс эдженси – сокращенно Си-Ай-Эй).


[Закрыть] начал проводиться в жизнь.

«Вот теперь ты поешь в полный голос», – удовлетворенно отметил Фомин. Мевис уже не прикидывался новичком в делах разведки, бедным, обманутым полковником.

– Какова была цель той встречи?

– Барон предложил мне оставить еженедельник и перейти работать к нему в Мюнхен, в качестве эксперта-советника по Польше. Я принял предложение Гебауэрта и тогда же доложил ему о своей связи с английской разведкой. Барон обрадовался и сказал, пусть все остается как есть, все может пригодиться, хоть главная сила сейчас Америка, на которую пока и делается ставка.

– Что еще вам предложил барон, – спросил Фомин, листая копии донесений Мевиса. – Рассказывайте подробнее, чтобы потом не возвращаться.

– Мой бог, поверьте, я ничего не пропускаю, – поспешил заверить Мевис. – Гебауэрт поручил мне подобрать подходящие кандидатуры на вербовку агентов из числа немцев с боевым военным прошлым, обслуживающих людей Старка.

– А вы вместо этого начали конфликтовать с англичанином. Ай-яй-яй, какая неосмотрительность… И кого же вы подобрали барону?

– На вилле Старка привратником некий Циске Альберт из бывшей дивизии СС «Мертвая голова», части которой несли охранную службу в концлагере Заксенхаузен. По моим сведениям, Циске лично участвовал в расстрелах заключенных лагеря. В прошлом он житель Энбурга. Садовник Мюллер Отто, железнодорожный чиновник, во время войны занимал пост начальника крупного железнодорожного узла на юге России. Не знаю, насколько это верно, семья Мюллера и сейчас живет в Стендале… Вы учитываете мою откровенность?..

Фомин, не ответив, спросил:

– Теперь о сотрудниках геленовской разведки, о лицах, связанных с нею. И еще, весьма любопытно: каким образом вам удалось заполучить фотографию боевых отсеков нашего нового танка?

– Что касается первой части вопроса… Увы, господин офицер, кроме Гебауэрта, я никого не знал. Слишком законспирированы всегда были эти люди и их деятельность.

Дверь отворилась – в кабинет вошел Кторов. Фомин поднялся ему навстречу. Мевис встал со стула:

– Добрый вечер. Сидите, – кивнул он в сторону немца. – Скоро закончите? – спросил Фомина.

– Остался один вопрос.

– Продолжайте, – полковник сел за стол, Фомин подвинул ему документы.

– Так, я слушаю вас, дальше, – сказал он Мевису.

– Это как раз тот случай, о котором мне меньше всего хотелось бы говорить: пострадает невинная девушка.

– Ерунда, – сказал Фомин. – Она знала, на что шла, если согласилась выполнять ваши задания. Не надо разыгрывать джентльмена…

– Извините. Ну, дело вообще-то было так. Около Ванцлебена дислоцируется танковая часть. Наезжал в город – кажется, это было в начале февраля, – я установил деловой контакт с девицей Урзулой Шумахер, кельнершей офицерской столовой. Дальше все было довольно банально. Это очаровательное и без предрассудков существо познакомилось с механиком-танкистом. Ну и… залезть с ним в танк для нее оказалось так же легко и просто, как… в постель. Потом она вернула мне сумочку с вмонтированным в нее фотоаппаратом и получила от меня подарок. Больше я с ней не встречался. Дело было сделано…

– Георгий Васильевич, я закончил, – сказал Фомин. – У вас будут вопросы?

– Нет.

3

Строительные материалы в городе достать было почти невозможно, Лютце пришлось объездить немало адресов, пока он сумел договориться с одной маленькой фирмой о выполнении работы. К деньгам, которые дал ему Карл, пришлось добавить солидную сумму. Это его, впрочем, не смущало, ибо достигалось главное – он получал обеспеченную реальностью работу. К тому же эта работа давала ему возможность свободно распоряжаться своим временем. Столь благоприятного стечения обстоятельств они со Старком даже не могли и предугадать, планируя его легализацию в Восточной зоне. Теперь он мог целиком посвятить себя заданию.

Несколько дней, вооружившись мощным биноклем, скрывался он в руинах домов, камень за камнем изучал двор дома, где помещалось бюро, гадая, за что зацепиться. Наконец его внимание привлекла круглая крышка сливного колодца в углу двора. «Из колодца непременно где-то должен быть выход, – подумал Лютце, – и не иначе, он соединен под землей ходом с дренажной системой». Лютце стал искать и вскоре нашел такой же колодец на параллельной улице. Ночью проверил, слазил в трубу, и то, что увидел, подкрепляло правильность его догадки: чьи-то заботливые руки предусмотрительно перегородили проход толстой металлической решеткой. Однако это не смутило Лютце: прутья можно перепилить. А тогда…

«Между сменой полицейских два часа… и, если проникнуть во двор в самом начале дежурства и убрать постовых… – мысль лихорадочно работала. – Так или иначе, документы разыскать успею. Только бы определить, в какой комнате расположен нужный сейф, в специальном он помещении или в обычном кабинете? И есть ли сигнализация? Нужно поскорее с кем-то завязать знакомство».

Он стал подбирать кандидатуру.

Наблюдая за служащими, Лютце обратил внимание на молодого человека лет двадцати пяти, который приезжал на работу в стареньком ДКВ[25]25
  Марка автомобиля.


[Закрыть]. Тот всегда с беспокойством оглядывал баллоны, пробовал их рукой, ударами башмака. Заметив это, Лютце специально прошел мимо машины служащего и убедился, что баллоны – старые, потрескавшиеся, со стертым протектором. К концу рабочего дня Лютце подъехал к Берлинерштрассе, куда обычно от бюро выезжали машины, и дождался знакомого автомобиля, пристроился сзади. В конце улицы «Охотник», как окрестил Лютце владельца машины за тирольскую шляпу с пером, остановился у продовольственного магазина. Что-то купил. Следуя за ним дальше, Лютце по понтонному мосту переехал реку, проводив «Охотника» домой. Мало-помалу созрел план, по мнению Лютце, вполне осуществимый.

Расставшись с «Охотником», Лютце объехал несколько автостанций, и на одной ему удалось, хоть и по баснословно дорогой цене, приобрести две сравнительно новые камеры.

Теперь – надо было ждать случая. Пока же он счел своевременным проверить полученный от Старка адрес.

4

Фомин и Кторов остались одни.

– Большего он нам, пожалуй, не даст, – заметил Кторов. – Мевис выложился основательно, старался что есть сил и сам боялся запутаться. Очень хочет реабилитировать себя в наших глазах. Англичане даже не могли предположить, какой сделали нам ценный подарок. Я, однако, полагаю, что «союзнички» пронюхали о его связи с Геленом. В этом, если хотите, был свой расчет так сказать, свалить с больной головы на здоровую. А?

– Но теперь у них голова болит и за Вышпольского.

– Это, Евгений Николаевич, тоже не главный актер в труппе, хоть роль ему отводилась не малая. И беда наша, что мы не в курсе замыслов Старка, знаем лишь, что он один из главных наших противников и наметил определенный объект. Нужно искать, рассуждать и готовиться к новым операциям врага, чтобы они не застали нас врасплох. Так вот. На Гебауэрта составьте подробную справку – пусть Мевис покопается в памяти и назовет еще какие-нибудь детали, поинтересуйтесь характерными приметами, привычками и ориентируйте Центр. Деятельность геленовских подручных заслуживает пристального внимания. Завтра проведем по этому поводу совещание.

Попутно завершайте дело Вышпольского. Одна, весьма любопытная деталь. Наш врач обнаружил ее только вчера, проводя очередной осмотр. На левом предплечье Вышпольского крошечный шрам. Предполагаю, след пластической операции, дабы скрыть принадлежность к СС[26]26
  Кадровый состав войск СС на внутренней стороне левого предплечья имел вытатуированную букву, которая обозначала группу крови.


[Закрыть]. Рапорт врача я вам передам.

– С Вышпольским я думаю поступить так: сфотографирую и объясню ему, что фотографию посылаю для опубликования: в польской печати на опознание по указанному им месту жительства. Психологически это должно подействовать.

– Попробуйте. Да… еще одна просьба, – уже собравшись уходить, сказал Кторов. – Пригласите к себе Денисова или зайдите к нему и предупредите, что бюро, а следовательно, и он сам, и его коллеги, находятся в сфере активного интереса английской разведки. Так прямо и скажите, пусть будут осмотрительней. И сам он особенно. Могут быть провокации. Один пусть никуда за пределы города не выезжает. Они живут в комендантском городке? Проверьте их окружение, посмотрите, кто шофер и прочее… А коллегам из Ванцлебена сообщите об этой Урсуле Шумахер. Пусть займутся ею и кстати всыпят тому любвеобильному механику.

5

Лютце разыскал нужный дом и квартиру. Дверь открыла девочка лет десяти.

– Я хотел бы видеть господина Келлера, – сказал он.

– Дяди Стефана нет дома, но он скоро придет. Если господин желает, может войти и подождать.

Он потрепал девочку по щеке и вошел в квартиру.

– Пожалуйста, сюда, – она проводила его в небольшую, уставленную дорогой мебелью, аккуратно убранную комнату. – Садитесь, – маленькая хозяйка, явно подражая кому-то из взрослых, предложила ему журналы и ушла.

Лютце стал листать журналы. Прошло добрых полчаса, прежде чем хлопнула входная дверь, и раздался голос девочки:

– Дядя Стефан, вас ждет какой-то господин. Я пригласила его в комнату.

– Молодец, Лу. Я зною, ты по ударишь в грязь лицом. Интересно, кто же забрался в нашу берлогу? – При этих словах дверь широко распахнулась, и в комнату вошел высокий, грузный человек. Сощурился и заметил: – Мы, кажется, раньше не встречались. Чем обязан вашему визиту?

– Добрый вечер, господин Келлер, – поднялся со стула Лютце. – Привет от дяди Боба, – и тихо добавил: – «Дункель».

Хозяин строго, оценивающе взглянул на гостя и мягко, нараспев произнес:

– Вечер добрый. Спасибо за привет. Как здоровье дяди?

– Ничего, здоров. Кто есть в квартире, кроме девочки? Можно ли здесь продолжать разговор?

– Вполне. Кроме моей племянницы – никого. Можете говорить.

– С этого часа вы, Келлер, поступаете в мог распоряжение и будете выполнять только мои указания. Ясно?

– Так точно, – по-военному вытянулся «Дункель». – Извините, господин…

– Лютце. Макс Лютце… Вы по-прежнему работаете там же?

– В гараже советской комендатуры.

– Я это имел в виду. Кого сейчас обслуживает гараж?

– Машины в большинстве разгонные: куда пошлют. Ну, а если подробней, приходится бывать в распоряжении акционерных общести, военторга, Дома офицеров, на промышленных объектах, в бургомистрате. Пожалуй, все… Старший офицерский состав комендатуры ездит на персональных машинах. Правда, иногда нам приходится возить командированных сюда, тех, кто приезжает из других городов…

– Стоп, – Лютце поднял руку. – Вам не знакома фамилия – Денисов? Он не так давно прибыл сюда из России.

– Господин Денисов? Как же, знаю, несколько раз возил. И с ним еще какого-то Виктора, постарше. Последний раз – вчера утром.

– Расскажите, и поподробней. Что вам о нем известно?

– Русский, как и все, вежливый, любопытный, не жадный – угощает сигаретами. Вполне прилично владеет немецким. Можно с ним поболтать. Внешне?.. Высокий, широкоплечий, человек еще молодой, – дополнил после некоторого раздумья «Дункель». – В общем, приятный парень. Все, пожалуй.

– Как насчет шнапса? Посещает кафе, варьете? Не интересовался ли женщинами?

– Обедают они, как правило, в ресторане Дома офицеров. Чтобы они пили, я не замечал, хотя однажды завозил Денисова в военторг, где он покупал вино. Вчера спрашивал, далеко ли до Лейпцига, как я понял, собирается в следующее воскресенье ехать туда на экскурсию.

– Может быть с вами?

– Обычно в таких поездках используется автобус.

– Вы смогли бы сделать фотографию Денисова?

– С фотографией знаком, и у меня есть фотоаппарат. Но в общем-то я так, любитель.

– Когда вас вызывают на работу?

– Советские учреждения начинают с девяти. Я прихожу в гараж; к восьми, чтобы подготовить машину.

– Завтра утром в половине восьмого встретимся на углу, около военторга, это, насколько мне известно, недалеко от вашего гаража. Получите камеру, которой легко и незаметно сможете сделать фотографии Денисова и его коллеги. Тот нам тоже может пригодиться. Постарайтесь почаще ездить с этими «товарищами», особенно с Денисовым.

– Но это от меня не зависит.

– Старайтесь понравиться, и будут чаще вызывать вас. Запоминайте все до последних мелочей. Жаль, что вы не знаете русского. Если до воскресенья не успеете сфотографировать Денисова, может быть, вам придется выехать в Лейпциг. Но это разговор особый. Вот пятьсот марок, позже получите еще.

– Благодарю, господин Лютце, – сказал Келлер. – Все будет выполнено.

– Тогда до завтра. Провожать не нужно – найду дорогу сам.

«С «Дункелем» удачно, – рассуждал Лютце, шагая по улице. – И если действительно русский конструктор собирается в Лейпциг, надо убедить Лотту поехать и познакомиться с Денисовым. Только бы зацепиться за него, а там… И этот «Дункель» производит отрадное впечатление: из тех, кто всегда готов участвовать в любом деле. Одним словом, пока все гладко. Но одному становится трудновато. По времени, сегодня должен появиться Пауль. Тогда он возьмет на себя часть забот. Надо проверить, если приехал, он меня уже ждет».

В баре было многолюдно. Хаазе сидел у стойки спиной к двери, но это не помешало ему в зеркальной стенке буфета увидеть Лютце, который сел за отдельный столик в дальнем углу зала.

– «Мартини» вот за тот столик, – бросил он бармену и направился к Лютце.

– Почему такая недовольная мина, Макс, или вы не рады моему приезду? А я – то, старый дурак, спешил, как новобранец на первое свидание с Гретхен.

– Зачем так поспешно и открыто, Пауль. Не надо забывать…

– Бросьте учить своего бывшего наставника. Я пришел раньше и достаточно хорошо огляделся.

Кельнер поставил перед ними «мартини», бокалы и бутылку «брамбаха».

– Я остановился здесь, – сказал Хаазе. – Может быть, поднимемся ко мне?

– Здесь вполне уютно, и, я надеюсь, нам не помешают. Ждал тебя с нетерпением. И сразу введу в курс дела. О себе: легализовался, имею отличную крышу, под которую при нужде могу устроить и тебя. В активе два помощника – люди Старка. Один «Дункель», оставляет хорошее впечатление. Второй, вернее, вторая – не очень. Но, я надеюсь, вес образуется. Задание мое ты знаешь, поэтому слушай короткий отчет. Наметил одного парня из служащих бюро. Если не сорвется, в воскресенье с ним познакомлюсь. Установлю, чем он занимается, чем дышит, попробую прибрать к рукам. Кроме того, совсем неожиданно удалось выйти на русского инженера. Я тебе о нем говорил.

– Минутку, Макс, – перебил его Хаазе. – Человек, которого Старк направил для попытки внедрения в бюро, надо думать, провалился.

– Жаль, я все же питал надежду его разыскать тут. А может быть, это к лучшему; Я не очень-то доверяю людям, которых готовил не сам.

– Тоже верно. Теперь растолкуй своему старому приятелю, какую роль ты отводишь мне?

– Если намеченная мною вербовка сорвется или парень окажется неподходящим, а выбирать, откровенно говоря, не из чего и нет времени, тебе придется помочь мне проникнуть в бюро самому. Скорее всего мы сделаем это смеете.

– Сделаем.

– Я буквально разрываюсь на части. В будущее воскресенье, как выяснил, этот русский собирается на экскурсию в Лейпциг. К сожалению, не один, а с компанией. Я намереваюсь подставить ему Лотту – это агент Старка и моя квартирохозяйка. Сегодня я дал задание «Дункелю» сделать его фотографии. Если это удастся до воскресенья, вы поедете с Лоттой в Лейпциг. Там она попробует познакомиться с русским прямо на экскурсии.

– А машина с западным номером? И слишком шикарна.

– Машину для этой цели достанем. Ты знаком с Энбургом?

– Не очень, – ответил Хаазе.

– Завтра тебе было бы не лишне как следует осмотреться. Бомбежки принесли много изменений. Нам обоим необходимо хорошо знать город. Я дам тебе и адрес нашего главного объекта. Приглядишься попристальней. Возможно, я что-нибудь упустил.

– Когда встретимся?

– Завтра вечером. Только не здесь, чтобы не примелькаться. Лучше в ресторане главного вокзала, и добираться мне туда ближе. Я расскажу, что удалось сделать, и вместе подумаем о дальнейшем.

– Вот именно, Макс, о дальнейшем. Вашего теперешнего хозяина и всех этих англичан, французов, даже американцев будем считать временными. Они заботятся о себе, мы – о себе. Наш шеф просил помнить это и передал тебе пожелание успехов.

– Дорогой Пауль, – задумчиво проговорил Лютце. – Только так, и не иначе.

6

– Все очень просто. Наводите на объект и нажимайте вот здесь.

– Не беспокойтесь, господин Лютце, я понял. Будет исполнено. – «Дункель» положил крошечную, чуть больше спичечной коробки, фотокамеру в боковой карман.

– Когда кончаете рабочий день?

– Обычно в пять. Иногда приходится немного задерживаться.

– Нет ли у вас на примете человека, который дал бы на прокат автомобиль на день – другой?

– Были бы деньги.

– Позаботьтесь, чтобы к воскресенью машина была. Пусть хозяин даст доверенность на имя… Нет, имя мы подставим сами. Помните, главное – мне крайне необходима фотография Денисова. И еще – желательно получить хотя бы грубый план комнат в здании бюро. Это возможно?

– Попытаюсь. Неделю назад там работали маляры – одного я знаю.

– Завтра между шестью и семью часами вечера жду вас в старом парке у беседки Аполлона. Знаете?

– Я коренной энбуржец, – ответил «Дункель».

У Лютце чуть было не вырвалось: «Я тоже», но он вовремя остановил себя. «Дункелю» знать этого не надо.

– Если по каким-либо причинам не смогу прийти, ждите здесь же послезавтра, – строго сказал Лютце. – Вот вам еще двести марок, на машину. До завтра.

«А теперь нужно подготовиться к встрече с «Охотником», – подумал Лютце, когда «Дункель» скрылся за углом. – Теперь важен темп. Темп в сочетании с расчетом. Не следует терять драгоценное время, нужно готовить сразу все варианты. Хоть у русских, кажется, есть пословица «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь», но в данном случае не следует упускать из поля зрения ни одного «зайца», чтобы в нужный момент поймать самого глупого»…

7

«Дункель» довольно хмыкнул в кулак и достал из кармана аппарат и сложенный вчетверо листок тонкой бумаги.

– Здесь Денисов и план расположения комнат бюро. Узнал про экскурсию – русские собираются выехать в воскресенье в девять. Хотят как будто посетить памятник Битвы народов. Автобус принадлежит русской контрразведке.

– Контрразведка, говорите, – щека Лютце нервно дернулась. – Ну что же, не отказываться же нам… Машина нужна к восьми.

– Если хотите, она будет сегодня.

– Пожалуй, так даже лучше. Вечером подгоните ее к варьете «Вибо». Вы хорошо поработали, Келлер. Я доволен, – он достал конверт. – Здесь триста… Вы не заняты в воскресенье?

– Отдыхаю.

– Нет, отдыхать вам не придется. Утренним поездом выедете в Лейпциг. Надо успеть попасть к памятнику раньше «наших экскурсантов». Проследите, с кем будет Денисов. Только сделайте так, чтобы ни они, ни другие вас не увидели. Вы понимаете?

– Понятно, господин Лютце.

– Когда русские поедут назад, не задерживайтесь. Мне будет нужен результат ваших наблюдений. До вечера.

– До вечера, – поклонился «Дункель».

Теперь Лютце не терпелось посмотреть, что же наснимал «Дункель». Лотта была дома и уже собиралась в свое кафе.

– Вы не возражаете, если я ненадолго займу кухню? – спросил Лютце.

– Пожалуйста. На сколько угодно. Мне пора уходить.

– Когда вы рассчитываете быть сегодня дома?

– А в чем дело?

– У меня к вам небольшой, но серьезный разговор. По возможности не задерживайтесь и возвращайтесь пораньше. Я буду ждать вас.

– Если меня ничто не задержит, я вернусь, как обычно.

– Лучше, если без «если», – бросил Лютце. Заперев дверь кухни, он опустил жалюзи и принялся колдовать над пленкой.

Давненько ему не приходилось самому заниматься этой работой. Да и условия были далеко не идеальные. Однако труды увенчались успехом, и часа через два он имел несколько довольно приличных фотографий Денисова.

«А этот русский инженер действительно симпатичный парень, «Дункель» прав», – отметил Лютце, разглядывая липкие снимки. Он разложил их на бумаге, чтобы они быстрее высохли, и стал ждать Лотту. Приготовил к заварке кофе, расставил приборы.

Она вернулась даже несколько раньше обычного. Молчаливая и встревоженная, «Ждет разговора», – заключил Лютце, приглашая ее к столу.

– Надеюсь, кофе снимет усталость и поможет вам быть предельно внимательной.

Лотта послушно села к столу, отхлебнула кофе и поставила чашку, давая понять, что она готова слушать.

– Пришло время, Лотта, – сказал Лютце, – выполнить обязательство, данное вами в свое время господину Старку…

– Никаких обязательств вообще-то не было, – тихо ответила она, опустив голову. – Он просто помог мне…

– В поручении, которое я вам дам, – словно не услышав ее слов, продолжал Лютце, – ничего сложного нет. Особенно с вашей внешностью.

– Зачем же так? – Она сделала протестующий жест.

– Вот фотография человека, – Лютце строго на нее посмотрел. – Вам нужно будет с ним познакомиться и затем постараться закрепить знакомство. – Лютце видел, как бледнеет Лотта. – Этот человек – русский. Инженер Денисов Виктор Сергеевич. Говорят, весьма славный парень и умница. Так что вы ничего не потеряете…

Он ободряюще улыбнулся. А Лотта еще сильнее побледнела, съежилась, словно or холода.

– Успокойтесь. Все ровно отступить вам нельзя! – жестко сказал Лютце. – Завтра утром, без четверти девять, тут рядом, на Ауэрштрассе, вас будет ждать машина. Шофер доставит вас в Лейпциг. Туда же должны приехать на экскурсию Денисов с группой русских. Для знакомства с ним есть очень простой и, мне кажется, безотказный способ…

– Что все это значит? – вырвалось у Лотты.

– То, что вы слышите. И хватит эмоций. Слушайте дальше: они пойдут осматривать памятник Битвы народов. Вы последуете туда же, а когда окажетесь рядом, я имею в виду Денисова… Не мне, впрочем, учить вас, как это делается, когда женщина хочет познакомиться и очаровать. Ну, черт возьми: уроните платок, сумочку, оступитесь, вскрикните… Пусть он поспешит вам на помощь. Или еще что-нибудь придумайте. Вы же актриса. Вернетесь на той же машине. Да, возьмите себя в руки! – Лютце встал из-за стола. – Честное слово, я считал вас разумнее и смелее. Сидите и думайте. А я сейчас уйду. Меня не ждите. Завтра вечером я сам найду вас. Но запомните, – в голосе его слышалась угроза, – срыва не должно быть. Вы меня поняли?..

Она молча кивнула.

– Ну вот. Так-то лучше.

Даже тогда, когда он фамильярно потрепал ее по щеке, она не протестовала, а лишь снова послушно кивнула.