Текст книги "Все о внешней разведке"
Автор книги: Александр Колпакиди
Соавторы: Дмитрий Прохоров
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 39 страниц)
После возвращения в СССР А. И. Раина работал в аппаратах КИ при СМ-МИД СССР, а затем ПГУ МГБ СССР, занимая посты начальника отдела, позднее – начальника управления. До марта 1953 г. являлся заместителем начальника П ГУ МГБ СССР.
В 1953 г. направлен в Пекин в качестве заместителя главного советника по разведке при МОБ КНР.
С 1956 г. – начальник факультета усовершенствования Школы № 101 ПГУ КГБ при СМ СССР. С 1963 г. – заместитель руководителя представительства КГБ СССР при МВД ПНР.
С 1963 г. на пенсии.
Награжден орденами Ленина (1949), Красного Знамени, тремя орденами Красной Звезды, орденом «Знак Почета», медалями, знаком «Почетный сотрудник госбезопасности» (1960).
Между тем начиная с 50-х годов советско-китайские отношения стали постепенно охлаждаться. Начало этому процессу положил, как ни странно, И. В. Сталин, который встретил приехавшего в декабре 1949 года в Москву Мао Цзэдуна не как лидера крупнейшего государства, в котором только что свершилась революция, а как вассала, которого можно заставить ждать в передней. Еще больше обострились советско-китайские отношения в 1956 году, после XX съезда КПСС, на котором первый секретарь ЦК КПСС Н. Хрущев выступил с разоблачением культа личности Сталина. Все это значительно осложняло взаимодействие между советскими и китайскими спецслужбами. Так, прибывший в Пекин в 1957 году , старший советник КГБ по вопросам безопасности при МОБ КНР Владимир Иванович Вертипорох по заданию Центра внимательно отслеживал складывающуюся в Китае политическую ситуацию и регулярно информировал Москву об изменениях в политике в отношении СССР, проводимой китайским руководством. К сожалению, в январе 1960 года, находясь в Пекине, он внезапно умер от сердечного приступа.
Сменивший Вертипороха новый руководитель аппарата представительства КГБ СССР в Китае Евгений Петрович Питовранов, прибывший в Пекин в марте 1960 года, стал свидетелем дальнейшего ухудшения советско-китайских отношений. В своих донесениях в Центр он сообщал, что лидеры КНР отвергают советскую политику мирного сосуществования с капиталистическими странами, считая ее уступкой империализму. Отвергалась китайской стороной и советская концепция «мирного перехода к социализму» в экономически развитых странах. Кроме того, руководство КНР после начала в 1958 году политики «большого скачка» стало критиковать работавших в Китае советских специалистов за «техническую отсталость и ретроградство». В Москве на критику реагировали весьма болезненно, и в 1960 году все работавшие в Китае специалисты были отозваны в СССР.
Питовранов Евгений Петрович
20.03.1915 – 12.1999. Генерал-лейтенант (1956).
Родился в с. Князевка Петровского уезда Саратовской губернии в семье сельских учителей. С сентября 1930 г. работал учеником токаря, а с февраля 1933 г. – секретарем комитета ВЛКСМ ФЗУ Рязано-Уральской ж. д. С сентября 1933 г. – токарь паровозоремонтного завода в Саратове, с марта 1934 г. – секретарь комитета ВЛКСМ ст. Саратов Рязано-Уральской ж. д.
В сентябре 1934 г. поступил в Московский электромеханический институт инженеров транспорта. В 1937 г. вступил в ВКП(б). Окончил четыре курса института, после чего 5 ноября 1938 г. был направлен ЦК ВКП(б) на работу в органы госбезопасности,
С ноября 1938 г. лейтенант госбезопасности Е. П. Питовранов работал оперуполномоченным 3-го отдела ГУГБ НКВД СССР, однако спустя месяц был направлен в распоряжение УНКВД по Горьковской области. С декабря 1938 г. он – врид начальника 3-го отдела УГБ, с февраля 1939 г.– начальник 1-го отдела ЭКУ, с июня 1939 г. – начальник 2-го отдела ЭКУ. С мая 1940 г. – заместитель начальника, с 26 февраля 1941г.— начальник, а с 23 августа 1941г. – снова заместитель начальника УНКВД по Горьковской области.
В декабре 1942 г. Е. П. Питовранова переводят в Кировскую область начальником УНКВД, а с мая 1943 г. – УНКГБ. С марта 1944 г. он – начальник УНКГБ по Куйбышевской области, с 10 февраля 1945 г.. — нарком, а с 14 марта 1946 г. – министр госбезопасности Узбекской ССР.
С 15 июня 1946 г. Е. П. Питовранов – заместитель начальника, а с 7 сентября 1946 г. – начальник ВГУ МГБ СССР. С 3 января 1951 г. он – заместитель министра и член Коллегии МГБ СССР.
28 октября 1951 г. арестован по «делу Абакумова». Обвинялся в антисоветской деятельности, вредительстве, участии в «сионистском заговоре в МГБ». До ноября 1952 г. находился под следствием. Из камеры направил И. В.Сталину письмо со своими предложениями по улучшению работы разведки. В ноябре 1952 г. по указанию И. В. Сталина выпущен на свободу и откомандирован в распоряжение Управления кадров МГБ СССР. С 20 ноября 1952 г. – член Комиссии ЦК КПСС по организации ГРУ МГБ. С 5 января 1953 г.— начальник 1-го управления по разведке за границей создаваемого ГРУ МГБ СССР.
С 17 марта 1953 г.— заместитель начальника ВГУ, а с 21 мая 1953 г. – первый заместитель начальника ПГУ МВД СССР.
В июле 1953 г. Е. П. Питовранова направляют в Германию. С 16 июля 1953 г. он уполномоченный МВД СССР в Германии. С 10 мая 1954 г. – заместитель верховного комиссара СССР в Германии, с 18 мая 1954 г.— начальник Инспекции по вопросам безопасности при верховном комиссаре. С декабря 1955 г.— старший советник КГБ при МГБ ГДР.
После возвращения в СССР с 23 марта 1957 г. Е. П. Питовранов – начальник 4-го управления и член Коллегии КГБ при СМ СССР. С 20 февраля 1960 г. находится в распоряжении Управления кадров КГБ, 5 марта 1960 г. получает назначение на должность начальника Аппарата представительства КГБ при СМ СССР при внешней разведке КНР.
В феврале 1961 г. был отозван в распоряжение Управления кадров КГБ. С 27 февраля 1962 г. – начальник и председатель Совета Высшей школы КГБ им. Ф. Э. Дзержинского. 29 мая 1964 г. 49-летний Е. П. Питовранов заочно окончил ВПШ при ЦК КПСС.
14 декабря 1965 г. решением ЦК КПСС Е. П. Питовранов был освобожден от работы в КГБ и 1 февраля 1966 г. уволен в запас по сокращению штатов.
С марта 1966 г. работал заместителем председателя, а позднее – председателем президиума Торгово-промышленной палаты СССР, затем вышел на пенсию.
Награжден двумя орденами Красного Знамени (1943, 1954), орденом Трудового Красного Знамени (1941), двумя орденами Отечественной войны 1-й степени (1946, 1948), тремя орденами Красной Звезды (1943, 1946, 1954), орденом «Знак Почета» (1942), медалями, знаком «Почетный сотрудник госбезопасности» (1957).
В результате в начале 60-х годов отношения между СССР и КНР приобрели характер открытого противостояния. Более того, в 1963—1964 годах участились нарушения советско-китайской границы со стороны Китая.
Так, только в 1963 году было зарегистрировано более 4 тыс. таких нарушений, а число гражданских лиц и военнослужащих КНР, принимавших в них участие, превысило 100 тыс. человек. Еще больше подлил масла в огонь взрыв 16 октября 1964 года первой китайской атомной бомбы мощностью 20 кт.
В этой обстановке руководство ПГУ КГБ приняло решение возобновить разведывательную работу в Китае. Выполнять это решение было поручено Юрию Ивановичу Дроздову, прибывшему в Пекин в августе 1964 года. Несмотря на огромные трудности, немногочисленным сотрудникам вновь образованной пекинской легальной резидентуры удалось сделать достаточно много. Так, от представителя Швейцарской партии труда, работавшего в партийной школе в Шанхае, была получена информация о готовящейся большой чистке КПК и всего населения Китая. А представитель германской фирмы «Крупп», работавший в Пекине, поделился с Дроздовым информацией о том, что Китай увеличил закупки стали на Западе и усиливает группировку своих войск на границе с СССР. В 1967 году сотрудникам резидентуры удалось побывать в провинции Хейлунцзян и в Харбине, где они встретились с русскими эмигрантами. Один из них, старый казачий офицер, сообщил, что китайские власти выселили его с принадлежавшей ему пасеки и превратили ее в огромный ящик с песком, какие бывают в классах тактики военных академий. Изображенная же местность представляет собой сопредельную советскую территорию. Обо всем этом Дроздов доложил в Москву. Но ни к каким конкретным действиям со стороны советского руководства эта информация не привела. Вот что вспоминает об этом сам Дроздов: «Осенью 1967 г. я прилетел в Центр в отпуск, где мой прямой начальник заявил, что мои шифровки вгонят его в очередной инфаркт. Я промолчал. В нашем подразделении мне сказали, что тревожная шифровка была направлена в инстанции, откуда вернулась с грозной резолюцией: «Проверить, если не подтвердится, резидента наказать».
Проверили. Все подтвердилось. Не извинились. Не принято.
В 1969 г. в районе/близком к пасеке, произошел известный вооруженный конфликт»[30]30
Д р о з д о в Ю. Нужная работа. М., 1994. С. 57.
[Закрыть].
Дроздов Юрий Иванович
Род. 19.09.1925. Генерал-майор.
Родился в Минске в семье профессионального военного, офицера царской и Красной Армии, преподавателя военного училища в Харькове. Учился в Харьковской специальной артиллерийской школе, после начала Великой Отечественной войны эвакуирован вместе со школой в Актюбинск. После окончания 1-го Ленинградского артиллерийского училища в г. Энгельсе летом 1944 г. служил на 1-м Белорусском фронте командиром взвода в противотанковом артдивизионе. Участвовал в штурме Берлина, служил помощником начальника штаба артиллерийского полка в Германии и Прибалтийском военном округе. После окончания Военного института иностранных языков в 1956 г. был переведен из Советской Армии (в звании капитана) в ПГУ КГБ. С августа 1957 до лета 1963 г. работал в Берлине в аппарате уполномоченного КГБ при СМ СССР при МГБ ГДР, участвовал в операции по обмену В. Г. Фишера-Абеля на Ф. Пауэрса. После окончания курсов усовершенствования оперативного состава в Москве работал под дипломатическим прикрытием резидентом внешней разведки в Китае в 1964—1968 гг. В 1968—1975 гг. работал в центральном аппарате ПГУ заместителем начальника управления «С». Затем легальный резидент в Нью-Йорке в 1975—1979 гг. С ноября 1979 г. – начальник управления «С» – нелегальной разведки. Руководил (по линии КГБ) штурмом дворца X. Амина в Кабуле (декабрь 1979 г.). В мае 1991 г. вышел в отставку по возрасту.
Награжден орденами Октябрьской Революции, Красного Знамени, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны 1-й степени и многими медалями, знаками «Почетный сотрудник госбезопасности» и «За службу в разведке».
Впрочем, наладить действительно эффективную агентурную работу в Китае ПГУ КГБ так и не удалось. Это прежде всего было связано со спецификой местных условий и развернувшейся с 1966 года так называемой «культурной революцией». Достаточно сказать, что из-за шпиономании и ксенофобии хунвейбинов даже дипломатам было трудно передвигаться по Пекину. Так, например, в 1967 году Юрий Дроздов почти всю ночь провел недалеко от советского торгпредства в «Москвиче», оклеенном дацзыбао (листовками) и с выхлопной трубой, обмотанной соломой. Кроме того, сами китайцы старались избегать иностранцев, поскольку тех из них, у кого находили заграничные книги, заставляли ползать на коленях в знак раскаяния, а тех, кого заставали за прослушиванием передач иностранного радио, сажали в тюрьму. Не менее жестко действовала и китайская контрразведка. Так, только за два Года из Китая были высланы четыре сотрудника резидентуры, работавшие под «легальным» прикрытием: в 1966 году – Юрий Леонидович Косюков, а в 1967 году – Николай Гаврилович Наташин, Валентин Михайлович Пасенчук и Олег Александрович Еданов.
Напряженность между СССР й Китаем не спадала и в 70-х годах. В связи с этим ПГУ КГБ усилило свою работу по Китаю. К 1976 году, когда резидентом в Пекине был назначен Михаил Михайлович Турчак, пекинская резидентура стала одной из самых мощных разведывательных точек за рубежом. Поскольку иностранцам по-прежнему было невозможно спокойно передвигаться по Пекину, значительное число сотрудников резидентуры составляли лица среднеазиатского и монгольского происхождения, которые в соответствующей одежде вполне могли выдать себя за китайцев. Ночью их скрытно вывозили из посольства и оставляли в безлюдном месте. А утром они смешивались с толпой, читали дацзыбао и покупали так называемые «маленькие газеты», в которых печатались новости из Шанхая, Чунцина и Синьцзяна.
Активно работали по Китаю и разведцентры, расположенные в Хабаровске, Иркутске и Алма-Ате. В них готовились и перебрасывались через советско-китайскую границу разведчики-нелегалы среднеазиатского и монгольского происхождения. Однако ни они, ни работники пекинской и других резидентур не смогли получить доступ к источникам, которые имели информацию о принимаемых китайским руководством политических решениях. Поэтому главный упор в работе по Китаю был сделан на разведку с территории других стран, прежде всего Японии и Гонконга, а также на радио-и космическую разведки.
Улучшение советско-китайских отношений началось в 1985 году, после прихода к власти в Москве М. С. Горбачева. А после 1991 года отношения между Москвой и Пекином окончательно нормализовались. Это не могло не отразиться и на деятельности российской внешней разведки. В результате в 1993 году между СВР России и Министерством государственной безопасности (Гоань-бу) Китая был подписан протокол о сотрудничестве.
«Над всей Испанией безоблачное небо»
В апреле 1931 года в результате буржуазно-демократической революции в Испании была свергнута монархия. А на состоявшихся 16 февраля 1936 года выборах в парламент победу одержал Народный фронт, представители которого сформировали республиканское правительство во главе с Ларго Кабальеро. Испанские правые, получившие в парламенте всего 157 мест, решили добиваться власти насильственным путем, опираясь на поддержку со стороны германских и итальянских фашистов. Дело в том, что Гитлер и Муссолини были крайне . недовольны приходом к власти в Испании демократического правительства левого толка. Кроме того, как Германия, так и Италия были заинтересованы в укреплении своего военно-политического положения на Пиренейском полуострове.
В ночь на 18 июля 1936 года радио города Сеуты в Испанском Марокко передало условную фразу: «Над всей Испанией безоблачное небо». Это был сигнал к началу мятежа командного состава испанских колониальных войск в Северной Африке, который возглавил генерал Франсиско Франко. Мятеж, поддержанный крайне правыми националистами, вылился в кровопролитную гражданскую войну, разделившую Испанию на две части. Севилья, Галисия, Наварра, часть Кастилии и Андалусии выступили на стороне Франко, а Каталония, Страна басков и большая часть Центральной Испании остались верны республиканскому правительству. Поднимая восстание против законного правительства, Франко прежде всего рассчитывал на помощь Германии и Италии. Муссолини надеялся, что победа Франко в Испании приблизит день восстановления Римской империи и превращения Средиземного моря в «итальянское озеро». О планах, которые вынашивал Гитлер, можно судить по записке министерства иностранных дел Германии. В ней, в частности, отмечалось, что положение Франции изменилось бы коренным образом, если бы под угрозой оказались ее пиренейская граница и коммуникации с колониями.
«Гибралтар утратил свое значение, свобода прохода английского флота через пролив зависела бы от Испании, не говоря уже о возможности использования Пиренейского полуострова как базы для действий подводных лодок и легких морских сил, а также авиации во всех направлениях»[31]31
Там же. С. 238.
[Закрыть].
Кроме того, Германию и Италию привлекали природные богатства Испании: уголь, железная руда, ртуть, вольфрам, свинец и т. п.
Вскоре после начала гражданской войны генералу Франко в большом количестве стали поступать оружие и военные материалы из Германии и Италии. Эта помощь способствовала тому, что войска мятежников избежали быстрого разгрома летом 1936 года. Как отмечал в своем дневнике статс-секретарь германского МИД фон Вайцзеккер, «Франко одними собственными силами не в состоянии установить господство в Испании». Такой же точки зрения придерживался и американский посол в Испании Бауэре, отправивший в конце 1936 года в Госдепартамент сообщение, в котором говорилось, что если бы франкисты «зависели полностью от испанцев, они давно потерпели бы поражение... Франко не в состоянии, как видно, победить без открытой военной поддержки в широком масштабе со стороны Гитлера и Муссолини»[32]32
Ваупшасов С. На тревожных перекрестках: Записки чекиста. М., 1974. С. 173-174.
[Закрыть].
За два с половиной года Гитлер направил в Испанию около 50 тыс. немецких военнослужащих, а всего помощь, которую Германия оказала Франко, оценивалась, по немецким источникам, в 500 млн марок (200 млн долларов). Участие Италии в гражданской войне в Испании было более значительным. Италия поставила Франко 1930 орудий, 7,5 млн артиллерийских снарядов, 240 тыс. винтовок, 325 млн патронов, 7633 автомашины, 930 танков и бронетранспортеров. В боевых действиях в Испании участвовало около 1000 итальянских самолетов, совершивших более 86 тыс. боевых вылетов и сбросивших 11 584 тонны бомб. На территории Испании воевало 150 тыс. итальянских военнослужащих. А всего расходы, связанные с итальянской интервенцией в Испании, составили 14 млрд лир (700 млн долларов).
Весьма активно действовал и итальянский флот. Италией были оккупированы Балеарские острова, где была создана база ВМФ с целью блокады берегов Испании. А в середине 1936 года Муссолини отдал приказ торпедировать все нейтральные корабли, которые перевозили грузы, предназначенные для республиканцев. При этом подводным лодкам запрещалось подниматься на поверхность и спасать тех, кто уцелел. Результаты этого преступного приказа оказались трагичными. Так, 30 августа 1937 года был потоплен советский пароход «Тимирязев», а 1 сентября – «Благоев». Но только после того как 31 августа «неизвестная» подводная лодка торпедировала английский эсминец «Хевок», была созвана конференция по борьбе с пиратством на Средиземном море. Она состоялась в Нионе (Швейцария). 10—14 сентября 1937 года и приняла решение уничтожать все подводные лодки, которые попытаются нападать на торговые суда. В результате подводное пиратство на Средиземном море сразу же прекратилось. Впрочем, участие Италии в войне не ограничивалось военными операциями. По приказу Муссолини проводились и операции тайные, где главная роль отводилась СИМ (Servizio informazioni military – служба военной разведки). В начале 1937 года начальник контрразведывательного отдела СИМ полковник Санто Эмануэле представил своему начальству план проведения террористических операций. Руководство ими поручалось туринскому центру контрразведки во главе с майором Роберто Навале, а непосредственное исполнение.– лейтенанту Манлио Петраньяни, который проходил в оперативной переписке под псевдонимом Франческо. Среди прочего Франческо поручалось изучить «возможность спровоцировать эпидемию в Барселоне или в пограничной с Францией зоне с целью вызвать этим закрытие франко=испанской границы по санитарным причинам... Завербовать кого-нибудь из сотрудников Красного Креста в Марселе для подбрасывания на складах в провиант и материалы соответственно «подготовленных» партий товаров якобы от лица неких подрывных организаций, как итальянских, так и иностранных»[33]33
Царев О., Костелло Д. Указ. соч. С. 308.
[Закрыть].
Позднее полковник Эмануэле, арестованный в 1944 году, дал следующие показания:
«В 1937 году от полковника Паоло Анджои (заместитель начальника СИМ. — А. К.) я получил приказ разработать план актов саботажа, распространения эпидемий и устранения неугодных лиц во Франции и Испании. Я выполнил задание с помощью моих сотрудников, прежде всего из туринского центра, возглавляемого Роберто Навале... Должен обратить внимание, что все было сделано с полного согласия командования СИМ, более того, по приказу начальника СИМ, каковым в то время являлся генерал Роатта. Он же, будучи одновременно командующим итальянским экспедиционным корпусом в Испании, осуществлял руководство СИМ через полковника Анджои»[34]34
Там же. С. 300.
[Закрыть].
Определенный интерес представляет шкала расценок разных видов терактов, а также компенсаций агентам, оказавшимся в «неприятной» ситуации:
«За уничтожение парохода– 25 ООО лир; за уничтожение паровоза или крушение эшелона – 15 ООО; за уничтожение груженого товарняка, стоящего на станции, – 5000; за уничтожение грузовика с людьми – 10 000, с материалами – 5000; за распространение инфекционных заболеваний или нанесение вреда произведениям искусства, разрушение железных дорог и т. д. оплата будет соизмеряться с полученным результатом...
В случае «неприятностей», завершившихся арестом, каждый агент знает, что его семье будут перечисляться прожиточные средства вплоть до его освобождения. В случае смерти компенсация составит 50 000 лир»[35]35
Там же. С. 329.
[Закрыть].
Для перечисления всех спецопераций, проведенных СИМ, потребовалось бы много времени. Поэтому назовем только некоторые из них.
14 марта 1937 года с помощью взрывчатки был устроен пожар на корабле «Турия» в порту Ниццы. 30 мая 1937 года на рейде Джероны затонул после взрыва пароход «Читта ди Барселона». В феврале 1937 года в порту Марселя в результате взрыва ушел под воду пароход «Кап Феррат».
Но самым громким делом СИМ стало убийство братьев Карло и Нелло Росселли, лидеров организации итальянских эмигрантов-антифашистов «Справедливость и свобода». Карло Росселли был самый известным итальянским антифашистом и военным руководителем оппозиции в Испании. Поэтому их ликвидации в СИМ придавали большое значение. 11 июня 1937 года обезображенные трупы Карло и Нелло были обнаружены за придорожной изгородью на окраине нормандского городка Баньоль-сюр-Орн. Они ехали к городу, когда их остановили пассажиры другой машины. Карло был убит сразу, как только вышел из автомобиля. Его брат Нелло, более сильный, отчаянно сопротивлялся и умер только после того, как удары нападавших превратили его лицо в кровавое месиво. Непосредственными исполнителями убийства братьев Росселли были французские кагуляры (члены фашистской французской организации «Тайный комитет революционных действий»), которыми руководил Жозеф Дарнан. В качестве платы за убийство СИМ передала кагулярам 100 полуавтоматических карабинов «беретта».
Возвращаясь к началу гражданской войны в Испании, следует отметить, что мятеж генерала Франко не был неожиданным для руководства Советского Союза. Но в Москве считали, что республиканское правительство без труда справится с мятежниками. Сталин и руководство Коминтерна полагали,, что восстание будет подавлено в ближайшие дни, и поэтому не торопились оказать республиканцам реальную помощь. Такое благодушное настроение царило в Кремле и в первые недели боевых действий. Кроме того, Сталин надеялся, что вступление СССР 23 августа 1936 года в Лондонский комитет по невмешательству в дела Испании и подписание международного «Пакта о невмешательстве» предотвратит помощь Франко со стороны Германии и Италии.
В то же время Москва внимательно следила за всеми событиями, происходящими в Испании. Свидетельство тому – утверждение Политбюро 20 июля 1936 года кандидатуры ведущего сотрудника ИНО НКВД Александра Михайловича Орлова (Фельдбина) в качестве руководителя аппарата НКВД при республиканском правительстве Испании. Из всех старших офицеров НКВД он один обладал требуемым опытом в зарубежных операциях, контрразведке и партизанской войне. И хотя Орлов официально был направлен в Мадрид как атташе советского посольства, его специальное звание майора государственной безопасности давало ему полномочия, равные полномочиям генерала Красной Армии.
Орлов Александр Михайлович
21.08.1895 – 04.1973. Майор ГБ (1935).
Настоящая фамилия – Фельдбин Лейба Лазаревич, в органах НКВД – Никольский Лев Лазаревич.
Родился в г. Бобруйске Минской губернии в семье мелкого служащего по лесному делу. С 16-летнего возраста подрабатывал частными уроками. Закончив среднее учебное заведение в Москве в 1915 г., в 1916 г. поступил на юридический факультет Московского университета и одновременно в Лазаревский институт восточных языков. В том же году призван в армию, служил рядовым 104-го пехотного полка на Урале. В 1917 г. переведен в студенческий батальон в г. Царицыне, где служили неблагонадежные элементы. После Февральской революции закончил 2-ю школу прапорщиков. Тогда же вступил в партию социал-демократов (объединенных интернационалистов), позднее переименованную в Российскую социалистическую рабочую партию (интернационалистов), а затем – в группу «независимых» во главе с Соломоном Лозовским.
В 1917—1918 гг. Л. Л. Фельдбин – заместитель заведующего справочного бюро Высшего финансового совета, затем преподавал в школе в провинции. В 1919 г. он вступил в РККА и был зачислен в 00 12-й армии, где работал следователем, уполномоченным по борьбе с контрреволюцией, старшим следователем. Участвовал в раскрытии контрреволюционных организаций в Киеве. Во время отступления армии во главе Отряда особого назначения боролся с повстанцами. В мае 1920 г. вступил в РКП(б).
С декабря 1920 г. – начальник агентурно-следственного отделения 00 ВЧК по охране северных границ, заместитель начальника СОЧ того же отдела, начальник следственно-розыскной части и заместитель заведующего СОЧ Архангельской Губчека. Одновременно особоуполномоченный по фильтрации белых офицеров на Севере.
С июля 1921 по 1922 г. Л. Л. Никольский – следователь Верховного трибунала при В ЦИК. Во время партийной чистки переведен на 6 месяцев из членов в кандидаты в члены РКП(б) «за незнание партийной программы». С января 1923 г. – помощник прокурора Уголовно-кассационной коллегии Верховного суда.
В 1924 г. Л. Л. Никольский завершает обучение в Школе правоведения при Московском университете и возвращается в органы госбезопасности. С мая 1924 г. он начальник 6-го отделения, с 1925 г. – начальник 7-го отделения и помощник начальника ЭКУ ОГПУ, затем начальник погранохраны Сухумского гарнизона.
В 1926 г. Л. Л. Никольский переводится в ИНО ОГПУ. В 1926—1927 гг. он резидент в Париже, действовал под фамилией Л. Николаев и под прикрытием должности сотрудника торгпредства СССР во Франции. В 1928 г. направлен в берлинскую резидентуру под фамилией Л. Фельдель и прикрытием должности торгового советника полпредства СССР в Германии.
В 1930 г. вернулся в СССР, начальник 7-го отделения (экономическая разведка) ИНО ОГПУ. В сентябре 1932 г. выезжал в краткосрочную командировку в США под прикрытием должности представителя Льноэкспорта, где смог приобрести подлинный американский паспорт на имя Уильяма Голдина.
Весной 1933г. Л.Л.Никольский (псевдоним Швед) по документам У. Голдина был направлен в Париж во главе нелегальной оперативной группы «Экспресс» с задачей разработки 2-го бюро (разведка) французского Генштаба. В процессе командировки в декабре 1933 г. выезжал со спецзаданием в Рим. Весной 1934 г. был опознан бывшим сотрудником советского торгпредства, в связи с чем в мае 1934 г. покинул Францию.
С 15 июля 1934 г, – нелегальный резидент в Англии под прикрытием представителя «Америкэн рефриджерейтор компани, лтд.». Орлов прибыл в Лондон, где стал главным оператором выпускника Кембриджского университета К. Филби (Зенхен), завербованного незадолго до этого сотрудником резидентуры А. Дейчем (Ланг).
В конце октября 1935 г., по возвращении в СССР, назначен заместителем нач. ТО ГУГБ НКВД. Однако фактически работал в ИНО, где продолжал курировать деятельность «Кембриджской группы». В декабре 1935 г. по американским документам для выполнения вербовочного задания выезжал в Рим, а в 1936 г.— в Эстонию и Швецию, где успешно провел операцию по вербовке посла одной из западных стран.
Но еще за 20 дней до приезда в Мадрид Орлова 27 августа 1936 года в Испанию прибыл новый советский посол, опытный дипломат Марсель Розенберг, которого сопровождала делегация военных, военно-морских и военно-воздушных атташе во главе с Яном Карловичем Берзиным, в 1924—1935 годах возглавлявшим Разведупр РККА. Поступившие от них доклады показали советскому руководству, что фашистские страны не только оказывают Франко материальную и военную помощь, но и направляют в Испанию своих военнослужащих. В связи с этим в середине сентября Политбюро ЦК ВКП(б) постановило оказать республиканскому правительству всестороннюю поддержку.
18 сентября 1936 года было принято решение об отправке в Испанию добровольцев-коммунистов. 7 октября Советский Союз выступил с заявлением, что если немедленно не будут прекращены нарушения «Пакта о невмешательстве», то СССР будет считать себя свободным от обязательств, вытекающих из этого соглашения. С 20 октября в Испании началось создание интернациональных бригад, первую из которых под порядковым номером 11 возглавил Манфред Штерн, известный в то время как генерал Клебер. А 23 октября Советский Союз выступил с новым заявлением, в котором говорилось, что «Пакт о невмешательстве» превратился в пустую бумажку и фактически перестал существовать. Далее в заявлении указывалось, что СССР не может считать себя связанным соглашением о невмешательстве в большей мере, чем любой из остальных участников этого пакта. Позиция Москвы в отношении Испании была изложена 21 декабря 1936 года в письме Сталина, Молотова и Ворошилова главе испанского правительства Ларго Кабальеро:
«Мы считали и считаем своим долгом в пределах имеющихся у нас возможностей прийти на помощь испанскому правительству, возглавляющему борьбу всех трудящихся, всей испанской демократии против военно-фашистской клики, являющейся агентурой международных фашистских сил»[36]36
Очерки истории российской внешней разведки. Т. 3. С. 144.
[Закрыть].
Советский Союз официально помогал законному правительству Испании вплоть до 27 февраля 1939 года, когда Англия и Франция признали правительство Франко и порвали дипломатические отношения с Испанской республикой.
Помощь, которую оказывал Советский Союз республиканской Испании, была весьма разносторонней. Но особенно важное значение имели поставки оружия и других военных материалов. Многочисленные ходатайства республиканского правительства о закупке в СССР оружия стали поступать с 25 июля 1936 года, но первое время Сталин оставлял их без ответа, считая, как уже говорилось, что лондонское соглашение о невмешательстве в дела Испании позволит законному испанскому правительству подавить мятеж генерала Франко без военной помощи СССР. И только в начале сентября 1936 года, когда стало известно, что Германия и Италия не только поставляют Франко оружие, но и направили в Испанию значительные контингенты своих военнослужащих, политическое руководство СССР приняло решение о поставках республиканцам оружия и военной техники.
После этого Политбюро поручило начальнику ИНО НКВД Абраму Слуцкому и начальнику Разведупра РККА Семену Урицкому разработать план мероприятий по так называемой линии «X» (поставки оружия и военных материалов в Испанию). 14 сентября 1936 года на Лубянке состоялось совещание под председательством наркома НКВД Генриха Ягоды. На нем присутствовали Слуцкий, Урицкий, Фриновский (начальник Главного управления пограничной и внутренней охраны НКВД) и другие руководители спецслужб. Главным вопросом, стоящим на повестке дня, была организация поставок оружия в Испанию. На совещании было решено, что поставки оружия будут производиться как из СССР, так и из-за границы. Закупка вооружения за рубежом была возложена на нелегальные резидентуры ИНО НКВД и Разведупра, которые должны были через подставных лиц приобретать оружие у иностранных фирм якобы для третьих стран и нелегально переправлять его в Испанию. Для поставок военных материалов из Советского Союза предполагалось создать штаб из представителей Народного комиссариата обороны и НКВД.
