Текст книги "Все о внешней разведке"
Автор книги: Александр Колпакиди
Соавторы: Дмитрий Прохоров
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 39 страниц)
Так или иначе, но Хэмблтон был арестован и предан суду согласно действующему в Великобритании Закону о неразглашении государственной тайны. По этому закону преступлением считается любой вид шпионской деятельности, направленный против Соединенного Королевства, независимо от срока давности.
Процесс над Хэмблтоном начался в ноябре 1982 года в Центральном уголовном суде Лондона Олд Бейли. Ему было предъявлено обвинение в передаче представителям СССР секретной информации, составляющей государственную тайну. Судебное разбирательство было долгим и утомительным. 6 декабря окончательно отчаявшийся и сломленный Хэмблтон признал свою вину, подтвердив, что начиная с 1956 года передавал советским гражданам секретные документы. Суд посчитал вину Хэмблтона доказанной и приговорил его к 10 годам тюремного заключения.
Жорж Пак и Хью Хэмблтон были наиболее значимыми из известных на сегодняшний день агентов советской внешней разведки, внедренных в НАТО. Однако информация о военно-политических планах Североатлантического альянса поступала и из других источников. В качестве примера можно привести операцию по проникновению в центр фельдъегерской связи американской армии, находившийся в парижском аэропорту Орли. Главную роль в этой операции сыграл агент советской внешней разведки Роберт Ли Джонсон.
Сотрудничество Джонсона с ПГУ КГБ началось в феврале 1953 года, когда он, будучи сержантом армии США, проходил службу в Западном Берлине. По причине конфликтов на службе и желания отомстить начальству Джонсон в начале года тайно перешел в Восточный Берлин, где обратился в советское посольство с просьбой о предоставлении ему и его невесте австрийке Хеде политического убежища в СССР. Позднее, объясняя свое решение, Джонсон говорил: «Я больше не хотел иметь ничего общего ни со службой, ни с американским образом жизни».
Узнав о том, что Джонсон является военнослужащим армии США, работники посольства передали его представителям внешней разведки КГБ. После продолжительной беседы они смогли убедить Джонсона вернуться назад к месту службы и начать работать на КГБ, получая при этом вторую зарплату.
Последний аргумент оказался решающим. Джонсон вернулся в свою часть и через некоторое время начал передавать своему оператору сведения об американских войсках, дислоцированных в ФРГ. Правда, эти сведения .имели второстепенное значение. Однако вскоре ему удалось завербовать своего друга – сержанта Джеймса Аллена Минткенбау. Тот служил в отделе G-2 (разведка) берлинского штаба американских войск и обладал гораздо большими оперативными возможностями.
Из-за своей непредсказуемости Джонсон считался труд неконтролируемым агентом. Поэтому Минткенбау отделили от Джонсона и взяли на прямую связь. Затем Минткенбау тайно перебросили в Москву, где обучили основам разведывательного дела. Вскоре выяснилось, что отделение Минткенбау от Джонсона было весьма своевременным. В 1956 году Джонсон прервал свои контакты с КГБ, уволился из армии и вернулся вместе с Хеди в США. Там он решил обосноваться в Лас-Вегасе, где собирался выиграть в казино огромное состояние и стать известным писателем. Но ни одна из его фантазий так и не осуществилась: он проиграл все деньги, с горя запил и заставил Хеди заниматься проституцией. В результате к концу 1956 года у него не осталось никаких средств к существованию.
Тем временем руководство ПГУ КГБ решило вновь начать использовать Джонсона в качестве агента. Поэтому в январе 1957 года в фургончик, где жили Джонсон и Хеди, неожиданно заявился Минткенбау. Он передал Джонсону 500 долларов в качестве подарка от КГБ и предложил снова начать работу на советскую разведку. Для этого ему рекомендовали поступить в ВВС США и попытаться добыть информацию о размещении американских ракет. Джонсон предложение принял, но устроиться в ВВС не смог, так как там узнали о его пристрастии к алкоголю и связях с проститутками.
Только в конце 1957 года Джонсону удалось поступить на службу в сухопутные войска охранником на ракетных базах в Калифорнии и в Техасе; В течение двух лет Джонсон передавал Минткенбау различные документы, планы, фотографии и однажды даже образец ракетного топлива, которое он откачал из топливного бака. В свою очередь Минткенбау передавал эти материалы своему оператору Анатолию Афанасьевичу Елисееву.
В конце 1959 года Джонсона перевели из Техаса во Францию на американскую военную базу в Орлеане. Здесь его оператором стад сотрудник парижской резидентуры ПГУ Виталий Сергеевич Уржумов, который во время первой встречи с Джонсоном в Париже представился Виктором и передал ему 500 долларов в качестве подарка на Рождество. Однако и в этот период работать с Джонсоном было крайне сложно, так как у Хеди к тому времени стало проявляться психическое расстройство. Но Уржумов терпеливо шел к поставленной перед ним руководством внешней разведки цели: устроить Джонсона охранником в центр фельдъегерской связи армии США в аэропорту Орли. Этот центр, заинтересовавший советскую разведку в конце 50-х годов, занимался доставкой шифров, шифровальных машин и секретных документов, которые курсировали между Пентагоном, штаб-квартирой НАТО, американским командованием в Европе и 6-м флотом США. Среди документов, находившихся в центре, были ключи для шифровальных устройств, оперативные и мобилизационные планы НАТО и другие материалы высшей степени секретности.
Центр фельдъегерской связи размещался в небольшом бетонном здании без окон, с одной дверью, которая вела в помещение, где производилась разборка почты специальными делопроизводителями. Следующее помещение представляло собой огромный стальной сейф, запертый двумя стальными дверьми. Первая дверь запиралась массивной стальной перекладиной с двумя кодовыми замками на концах, вторая– на сложный замок, открывавшийся ключом. Кроме того, были предприняты и дополнительные меры безопасности. По инструкции, когда открывалась дверь сейфа, там должен был присутствовать офицер из охраны, а в помещении, где обрабатывали почту, постоянно находился охранник.
В начале 1961 года Джонсону наконец-то удалось устроиться охранником в центр. Таким образом он из заурядного агента превратился в ценный источник информации с колоссальным разведывательным потенциалом. Началась кропотливая работа по изучению обстановки на объекте и подготовке условий для проникновения в находившийся в центре сейф. Прежде всего добросовестной службой Джонсон добился, чтобы его из охранников перевели в делопроизводители, которые иногда в выходные дни в одиночку дежурили в центре. После этого ему удалось сделать слепок с ключа от двери сейфа. А однажды один из офицеров, не надеясь на свою память, записал шифр на клочке бумаги, а потом по небрежности выбросил его в мусорную корзину. Так Джонсон узнал шифр одного концевого замка от другой двери. Код второго замка он установил с помощью рентгеновской установки, которую передали ему сотрудники оперативно-технического управления ПГУ КГБ, специально приехавшие для этого в Париж. -
В ночь на 15 февраля 1961 года Джонсон впервые проник в хранилище, заполнил сумку пакетами с секретными документами и, покинув свой пост, направился на встречу со своим вторым оператором Феликсом Александровичем Ивановым. Иванов вручил ему точно такую же сумку с вином и закусками, после чего Джонсон срочно вернулся обратно в центр. Сумка же с документами была доставлена в резидентуру КГБ, где с пакетов были сняты печати, а документы перефотографированы. После того как печати на пакетах были восстановлены, Иванов в условленное время подъехал к аэропорту Орли, где его уже ждал Джонсон. Произошел повторный обмен сумками, после чего секретные документы благополучно вернулись в сейф.
О важности этой операции говорит тот факт, что она с самого первого дня осуществлялась с личной санкции первого секретаря ЦК КПСС Н.С.Хрущева. И именно ему была доставлена первая партия полученных в Орли документов. А о характере добытых материалов генерал-лейтенант КГБ в отставке Виталий Григорьевич Павлов, в то время бывший заместителем начальника внешней разведки, отзывается следующим образом:
«В самом конце 1962 и начале 1963 года я исполнял обязанности начальника внешней разведки. Ее руководитель А. М. Сахаровский отправился на две недели в служебную командировку. Перед отъездом Александр Михайлович предупредил, что из Парижа ожидается чрезвычайно важная почта. Ее, наказал он, следует обработать без промедления, соблюдая максимальную секретность. После оформления материалы нужно было послать «наверх», в самую высшую инстанцию – Президиум ЦК КПСС. Когда вскрыли пакеты – надо сказать, что к обработке почты привлекали минимальное число сотрудников, если мне память не изменяет, двоих или троих,– не скрою, я был потрясен. Передо мной лежали копии строжайше секретных документов Пентагона и НАТО, где были указаны цели атомных ударов объединенного командования Североатлантического блока и войск США, расположенных в других районах мира. На территории Советского Союза должны были подвергнуться атомному нападению все наиболее крупные города. Такую же участь атлантисты уготовили большим населенным пунктам в союзных с СССР государствах, а также их западным соседям, включая ФРГ. Были написаны подробные сценарии военных действий. Существовали – сам это видел – планы ядерной войны против нашей страны. Цели распределялись между ядерными силами США, Англии и Франции. Атомные удары по союзным с Вашингтоном государствам намечались не только тогда, когда туда войдут русские, а до того, так сказать профилактически, чтобы превратить эти страны в зону «выжженной земли». Были в почте и другие ценнейшие документы, например мобилизационные планы США и других натовских государств, шифровальные блокноты, используемые Пентагоном для связи с американскими вооруженными силами в Западной Европе»[157]157
Павлов Б. Операция «Снег»: Полвека во внешней разведке. М., 1996, С. 196-197.
[Закрыть].
Павлов Виталий Григорьевич
Род. 30.09.1914. Генерал-лейтенант.
Родился в Барнауле. С 1930 г. учился в школе ФЗУ, одновременно работал слесарем на паровозоремонтном заводе в Барнауле. В 1932 г. поступил на рабфак, а в 1933 г. – на дневное отделение автомобильного факультета Сибирского автодорожного института в Омске.
В январе 1938 г. с последнего курса института направлен на работу в органы госбезопасности. Выехал в Москву, где 1 марта 1938 г. был зачислен в штат НКВД. Окончил трехмесячные курсы в ЦШ НКВД СССР, затем ШОН ГУГБ НКВД, где учился вместе с будущим начальником внешней разведки П. М. Фитиным.
После окончания ШОН в сентябре 1938г. В.Г.Павлов был распределен стажером в американское отделение 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР. С ноября 1938 г. он оперуполномоченный, с февраля 1939 г. – заместитель начальника 1-го отделения 5-го отдела ГУГБ НКВД. R 1940 г. вступил в ВКП(б).
С марта 1941г.– заместитель начальника 2-го отделения 3-го отдела 1-го управления НКГБ-НКВД СССР. В апреле – июле 1941 г. выезжал в краткосрочную инспекционную командировку в США под прикрытием должности дипкурьера.
С апреля 1942 г. В. Г. Павлов состоит в резерве отдела кадров по должности заместителя начальника отделения. В июле 1942 г. направлен в Оттаву в качестве легального резидента НКВД под прикрытием должности первого секретаря и заведующего консульским отделом полпредства СССР в Канаде. В задачи В. Г. Павлова входили не только организация разведдеятельности в этой стране, но и обеспечение безопасности колонии.
В связи с бегством на Запад в сентябре 1945 г. шифровальщика оттавской резидентуры ГРУ И. Гузенко и начавшейся вслед за этим крупномасштабной антисоветской кампанией в канадской прессе, В.Г.Павлов и еще несколько советских дипломатов были объявлены персонами нон грата.
По возвращении в Москву находился в резерве назначения, затем – начальник отделения ИНФО ПГУ МГБ.
С августа 1947 г. В. Г. Павлов – старший ПОМ9ЩНИК начальника 1-го отдела 5-го управления КИ при СМ СССР. С
1949 г. он старший помощник начальника, с 1950 г. – заместитель начальника, а с начала 1951г.– начальник 4-го (американского) отдела 4-го управления (нелегальной разведки) КИ, курировал работу в США советского разведчика Р. И.Абеля, отвечал за подготовку кадров для его группы и других нелегальных резидентур. В октябре – ноябре г. выезжал в спецкомандировку в Австрию и Чехословакию.
С января 1952 г.– начальник 1-го отдела 1-го управления ПГУ МГБ СССР.
С марта 1953 г.– начальник 13-го отдела, а с мая 1953 г.– заместитель начальника 1-го отдела ВГУ МВД СССР.
В марте – апреле 1954г. В. Г. Павлов совершает вместе с агентом-нелегалом Л. Коэн секретную инспекционную поездку по нелегальным резидентурам в Австрии, Италии, Швейцарии, Франции и Бельгии под видом американского бизнесмена-антиквара.
После возвращения в СССР с июля 1954 г.– заместитель начальника, с 1959 г. – исполняющий обязанности начальника, а затем – начальник Спецуправления (HP) ПГУ КГБ при СМ СССР. В 1958 г. выезжал в служебные командировки в Мексику, Уругвай и Аргентину.
В 1961г. В. Г. Павлов был назначен заместителем начальника ПГУ КГБ при СМ СССР, курировал Управление внешней контрразведки и три отдела: сотрудничества и взаимодействия с разведслужбами дружественных стран; оперативной техники; радиосвязи. Представлял ПГУ в Научно-техническом совете КГБ по оперативной технике и в Совете КГБ по пропаганде деятельности органов госбезопасности в СМИ, литературе и искусстве.
С марта 1966 по октябрь 1970 г. В. Г. Павлов – резидент ПГУ в Вене, действовал под фамилией В. Кедров и прикрытием должности советника посольства СССР в Австрии. С февраля 1971 г. – начальник Краснознаменного института № 101 ПГУ КГБ СССР.
27 апреля 1973 г. направлен в Варшаву руководителем представительства КГБ СССР при МВД ПНР. В 1984 г. вернулся в СССР. В 1987 г. вышел в отставку.
В настоящее время проживает в Москве. В 1996 г. издал книгу «Операция «Снег», посвященную своей жизни и работе.
Награжден орденами Ленина, Октябрьской революции, Красного Знамени, Красной Звезды, медалями, знаком «Почетный сотрудник госбезопасности», другими наградами.
Из всех документов, переданных Джонсоном, наиболее важными, по признанию американцев, были два: оперативный план главнокомандующего вооруженными силами НАТО в Европе NR 100-6 (план ведения войны в Европе) и особая «памятка», в которой были указаны цели на территории Европы для нанесения ударов тактическими ядерными ракетами США. Кроме того, вполне возможно, что документы, которые передавал Джонсон, помогли разоблачить известного полковника ГРУ Олега Пеньковского, работавшего в это время на англичан и американцев. Дело в том, что информация о советских планах в Берлине, получаемая от Пеньковского, передавалась военному командованию США в Европе. В этих документах Пеньковский не назывался прямо, но был упомянут как «надежный советский источник» или «старший советский офицер». Этого было вполне достаточно, чтобы в контрразведке КГБ догадались о существовании предателя и активизировали его поиски.
Всего Джонсону удалось провести семь операций по выемке документов из сейфа. В 1962 году на второй день Рождества Джонсону передали поздравление лично от Никиты Сергеевича Хрущева и Совета Министров СССР. Ему также вручили 2000 долларов, сказав, что на них он может погулять на праздники в Монте-Карло. Но вскоре Джонсон стал забывать об осторожности, что чуть не привело в апреле 1963 года во время последней, седьмой, операции к провалу. Как обычно, эта операция была рассчитана с точностью до минуты. Но когда Иванов прибыл в условленное место, чтобы возвратить документы, Джонсона там не оказалось. Длительное ожидание ни к чему не привело. Приближалось время смены дежурных в центре, что неизбежно должно было привести к провалу важнейшей операции. Тогда Иванов принял неординарное решение – он подъехал к зданию фельдъегерской связи, увидел стоящий поблизости автомобиль Джонсона, открыл дверцу и положил на сиденье сумку с документами, после чего немедленно уехал в Париж. Все следующее утро прошло для Иванова и резидента Анатолия Ивановича Лазарева в страшном напряжении и ожидании. Наконец в условленном месте появился установленный Джонсоном сигнал, который означал, что сумка с документами благополучно возвращена в сейф. Позднее выяснилось, что после передачи документов Джонсон поужинал, неожиданно крепко заснул и проснулся только за 15 минут до окончания смены. Не зная, что делать, он бросился к своей машине и тут с облегчением обнаружил сумку с документами на сиденье. Схватив ее, он быстро вернулся в центр и положил документы в сейф. Едва он успел закрыть последний замок, как появился его сменщик.
После этого случая руководство советской разведки решило временно прекратить проведение, выемок документов. Это решение было принято не только потому, что возникли опасения по поводу раскрытия операции, но и в связи с тем, что к апрелю 1963 года Джонсон уже передал множество важных документов, которые позднее были использованы в активных мероприятиях.
Поэтому встречи с Джонсоном были на некоторое время прекращены. Но когда сотрудники парижской резидентуры ПГУ попытались снова установить контакт с Джонсоном, оказалось, что его перевели из Франции в США. Таким образом, советской разведке пришлось заново искать пути проникновения в центр фельдъегерской связи в Орли.
Лазарев Анатолий Иванович
18.06.1922 – 11.10.1993. Генерал-лейтенант.
Родился в г. Белая Церковь Киевской губернии. В органах госбезопасности с 1943 г. Резидент ПГУ в Париже в 1959– 1966 гг. Начальник управления «С» ПГУ КГБ СССР (до 1974 г.). Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны 1-й степени, Трудового Красного Знамени, медалями.
Что же касается Джонсона, то по возвращении в США он был направлен для дальнейшего прохождения службы в Пентагон, что открывало неплохие оперативные возможности. Но тут произошло неожиданное событие. 4 февраля 1964 года находившийся в служебной командировке в Женеве заместитель начальника отдела Второго Главного управления КГБ (внутренняя контрразведка) Юрий Носенко бежал в США. На допросах среди прочего он сообщил, что у советской разведки имеется важный источник в Париже, который передает секретные документы США и НАТО. Имя агента ему не было известно, но он рассказал о поездке во Францию группы сотрудников оперативно-технического отдела для обучения этого агента использованию рентгеновской установки для считывания кодов сейфовых замков.
Показания Носенко позволили агентам ФБР довольно быстро выйти на Джонсона. Но арестовать Джонсона они не могли, так как у бюро не было достаточных доказательств его шпионской деятельности. Однако в середине 1964 года Хеди вдруг пригрозила Джонсону, что разоблачит его как советского агента. Тот испугался и неожиданно для всех пустился в бега. Это послужило для ФБР поводом вызвать Хеди на допрос, во время которого она не только рассказала о работе Джонсона на советскую разведку, но и выдала Минткенбау. А в ноябре 1964 года уставший скрываться Джонсон сдался ФБР в городе Рико (штат Невада) и во всем признался. В 1965 году он и Минткенбау, которого арестовали после признания Джонсона, предстали перед судом. Они были признаны виновными и приговорены к 25 годам лишения свободы каждый. В заявлении Пентагона по этому поводу говорилось: «Невозможно точно определить нанесенный нам ущерб. Некоторые потери непоправимы и не поддаются оценке... Не раскрой мы это дело, если бы началась война, потери вполне могли оказаться фатальными»[158]158
Там же. С. 201.
[Закрыть].
Свою жизнь Джонсон окончил трагически. 19 мая 1972 года во время свидания в федеральной тюрьме в Льюисбурге (штат Пенсильвания) 22-летний сын Джонсона Роберт Ли Джонсон-младший, тяжело переживавший случившееся, убил его ударом ножа. .
Таковы наиболее удачные из известных операций советской внешней разведки по проникновению в секреты НАТО. Анализируя их, можно сделать вывод, что добывание материалов по Североатлантическому альянсу было комплексным, то есть агентурным и безагентурным. При этом документы, которые передавал советской разведке Джонсон, были, безусловно, исключительно важными и информативными. Но и материалы, добываемые Паком и Хэмблтоном, имели не менее важное значение. Вот что пишет по этому поводу Виталий Павлов:
«Здесь уместно отметить, что ценность материалов из американского диспетчерского центра при всей их исключительной важности, в свою очередь, не могла сравниться с разведывательной информацией, которую предоставлял по аналогичным проблемам живой человек, агент Пак, сопровождая материалы своими сообщениями, комментариями и оценками.
Ведь в изложенных документах и планах, замыслах их авторов еще не вскрывалось то, как эти намерения реализуются, как к ним относились европейские военные и политические союзники США, какие возникали при этом коллизии, особые мнения, возражения и прочее. То есть человеческий фактор в разведывательной деятельности является важным, и никакие «мертвые», материалы в виде документов, планов, переписки еще не являются достаточными для вскрытия всей глубины их содержания и знания реальности претворения их в жизнь главными участниками излагаемых событий»[159]159
Павлов В. «Сезам, откройся!». М., 1999. С. 146.
[Закрыть].
