Текст книги "Главный противник. ЦРУ против России"
Автор книги: Александр Колпакиди
Соавторы: Олег Лемехов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)
И в Тбилиси – Фред Вудрафф?
В августе 1993 года, вечером, на дороге близ Тбилиси погиб от пули американский дипломат, сотрудник посольства США Фред Вудрафф. То, что в Грузии 93-го года кого-то застрелили, пусть даже и дипломата, ни в коей мере не удивительно. Правда, в момент убийства он находился в компании Эльдара Гоголадзе – начальника охраны Шеварднадзе. Но самое интересное началось потом. В то время в СССР находился с визитом глава ЦРУ Джеймс Вулси. Так вот: он тут же вылетел в Тбилиси, чтобы забрать тело погибшего, который оказался кадровым сотрудником его ведомства.
Впрочем, к тому времени особое внимание США к Грузии и ее лидеру уже не было секретом от мира. Американская пресса открытым текстом писала, что Запад в долгу перед Шеварднадзе. По предложению бывшего госсекретаря Джеймса Бейкера ЦРУ усиленно заботилось о его безопасности. Спецподразделение «Дельта» помогло наладить охрану главы Грузии, американцы снабдили его специальной, гарантированной от прослушивания линией правительственной связи и даже передали для охраны двести комплектов военного обмундирования.
И бывший первый секретарь Компартии Грузии, бывший министр иностранных дел СССР не остался в долгу перед опекунами. Незадолго до гибели Вудраффа, 5 августа 1993 года, газета «Вашингтон пост» разразилась сенсационным сообщением, к которому не смогли остаться лояльными даже ультрадемократические «Известия». «Вашингтон пост» сообщила, что «госдепартаментом разработана и ждет подписи президента Клинтона директива о новой роли США как посредника в спорах на бывшей советской территории. «Дипломатический арбитраж» должен был, по замыслу, опираться на тот факт, что у многих участников конфликтов отношения с Вашингтоном лучше, чем с Москвой». [262]262
Кондрашов С. Фред Вудрафф, Грэм Грин и другие // Известия, 1993. 21 августа.
[Закрыть]
От такой откровенности американские власти несколько запаниковали. В спешном порядке был проведен брифинг для российских журналистов в Москве и Вашингтоне – замысел правительства США не так поняли. Но Шеварднадзе понял. В марте 1994 года, во время поездки по США он доказывал Клинтону, что в Грузии необходимо международное военное присутствие. «Без решающего участия Соединенных Штатов очень трудно увидеть урегулирование конфликта», – заявил он той же «Вашингтон пост». Логическую цепочку проследить нетрудно. Сначала «голубые каски» – разумеется, в отличие от Сербии, без советских подразделений. Затем – американские войска, а следом – ядерные ракеты на территории Грузии. Тогда план не сработал.
Но некоторую выгоду в Закавказье американцы получили. Опять проговорилась пресса. На сей раз газета «Бостон глоб» сообщила, что ЦРУ секретно закупает современные советские вооружения, которые армия оставила в новообразовавшихся республиках. «Усилия ЦРУ в этом направлении впечатляют по своим результатам – США уже имеют в своем распоряжении бывшие советские баллистические ракеты и новейшие боевые самолеты». Газета откровенно писала, что большая часть вооружений попадает в Штаты через Азербайджан и Грузию и что Шеварднадзе – друг двух последних госсекретарей США.
Руководитель ГДР Эрих Хонеккер был давним другом СССР. Незадолго до смерти он прямо писал о роли Горбачева и его министра внутренних дел в планировании перестройки. На основе конкретных материалов он обвиняет Горбачева и Шеварднадзе в том, что был их прямой сговор с США и ФРГ «по демонтажу социалистической системы». Хонеккер считал, что «обновление ГДР», закончившееся присоединением к ФРГ, и дальнейшее развитие событий в СССР были запрограммированы в Вашингтоне после закулисных переговоров Горбачева и Шеварднадзе с руководством США еще на «заре перестройки». [263]263
Широнин В. КГБ-ЦРУ. М., 1997. С. 161.
[Закрыть]
«Горячие точки» угадывали по журналистам
О том, кто стоял за кулисами «перестройки», достаточно красноречиво говорит следующий факт. В феврале 1993 года все та же как-то уж слишком информированная «Вашингтон пост» писала: «В разгар политического кризиса в Советском Союзе в июне 1991 года мэр Москвы, Гавриил Попов, нанес незапланированный визит в посольство Соединенных Штатов. После нескольких минут тривиальной беседы, предназначенной для подслушивающей аппаратуры КГБ, Попов взял лист бумаги и написал: «Мне нужно срочно передать послание Борису Николаевичу Ельцину. Возможен переворот. Ему следует немедленно вернуться в Москву». Продолжая беседу как ни в чем не бывало, американский посол Джек Мэтлок взял ручку и вывел одно слово: «Кто?» В ответ Попов написал имена трех лиц: премьер-министра Валентина Павлова, председателя КГБ Владимира Крючкова и министра обороны Дмитрия Язова. «Я немедленно сообщу в Вашингтон», – написал в ответ Мэтлок…». [264]264
Там же. С. 165.
[Закрыть]
Как же получилось, чтобы высокопоставленные политические единомышленники сообщались друг с другом, используя посольство чужой страны. Чего хотел Попов – информировать Ельцина о происходящем или передать американцам новую информацию? Мы получали лишнее доказательство того, кто стоял за событиями начала 90-х годов и… еще одно имя потенциального агента влияния. Кстати, в США было издано собрание сочинений бывшего мэра Москвы – в 8 томах!
Положение действительно складывалось для реформаторов неприятное. Референдум 17 марта 1991 года недвусмысленно высказался за сохранение СССР. Над Горбачевым нависла угроза снятия с поста. И все равно, вопреки всему, готовилось подписание нового союзного договора, игнорирующего итоги референдума, и назначено оно было на 20 августа. Надо было что-то делать – а что может быть лучше в сложной ситуации, чем «маленькая победоносная война»? И вот в июне один «столп демократии» отправился с визитом в США за, советом, а другой – на отдых в Форос. Кстати, Крючков и Язов образовали рабочую группу для возможного введения ЧП с ведома Горбачева. Стоит ли удивляться, что они в самый разгар событий поехали за инструкциями в Крым? Но Михаил Сергеевич переиграл всех.
Основные события разворачивались в столице, остальная страна наслаждалась «Лебединым озером» и копала картошку. А в Москве «демократы» вывели на улицу распаленные истеричные толпы. Организаторы беспорядков явно отыгрывали вильнюсский сценарий. И натравливание толпы на милиционеров и сотрудников госбезопасности, и попытка сбросить памятник Дзержинскому на Лубянке (спасибо Вучетичу за хорошую работу – если бы памятник тогда не устоял, число жертв насчитывалось бы десятками), и, наконец, несмышленные мальчишки, кидающиеся под танки – нужна была кровь! Уникальный народ москвичи. В 93-м году – выстрелы, танки на улицах – и плотной стеной стоящие зрители. И дальнейшие события были как бы оправданы. Горбачев был «спасен», Ельцин стал героем. А вскоре последовало и то главное, ради чего заваривалась вся каша – Беловежское соглашение, развал Союза.
Деятелей ГКЧП подержали некоторое время в тюрьме и потихоньку амнистировали – выпустить их было выгоднее, чем судить, ведь суд привлекает внимание общественности. А вот генерал Варенников от амнистии отказался, потребовал суда, на котором даже государственный обвинитель заявил, что «заговора, по сути, не было». Но все это уже было после драки – ведь Союз-то не восстановишь. Однако внезапно в августовских событиях выплыл один нюанс – странное поведение западных репортеров. Вот что сказал на суде Варенников: «По обе стороны баррикад была молодежь: Ее и на провокацию подтолкнули: засаду сделать в полутора километрах от Белого дома, на Садовом кольце. Там заблаговременно посадили американских и других кино и телерепортеров, чтобы они снимали эпизод, о котором никто не знал, ни милиция, ни, конечно, войска, осуществлявшие патрулирование и попавшие в засаду». Никто не знал – но кто-то ведь журналистов привел. Спрашивается – кто? Андрис Эйве, что ли, из Литвы пожаловал?
«В те дни сотрудники КГБ, – вспоминает генерал-майор Широнин, – контролировавшие действия ряда иностранных разведчиков, прикрывавшихся журналистскими удостоверениями, предугадывали по их перемещениям «горячие точки» Москвы, которые могли стать эпицентром событий. Срочная их передислокация от Белого дома к Садовому кольцу вначале была для контрразведки непонятной. Но когда там произошла трагедия с поджогом БТР и гибелью трех молодых людей, все встало на свои места». [265]265
Там же. С. 242.
[Закрыть]
Глава 14 СПЕЦСЛУЖБЫ И ПЕРЕСТРОЙКА
«Выкидыш»
По мере прозрения и понимания сути перестройки отношение народа к чекистам меняется. От ненависти, окружавшей их десять лет назад, не осталось и следа. Новый президент России не скрывает своей работы в разведке, и это ему не только не во вред, но, наоборот, прибавляет популярности. Все те качества спецслужб, которыми демократы пугали нас в начале перестройки – жесткая внутренняя организация, дисциплина, тотальный контроль – теперь работает на КГБ, оставляя русскому человеку слабую надежду, что, может быть, есть в государстве какая-то сила, еще не до конца коррумпированная. И по мере того, как мы узнаем, что же на самом деле происходило в государстве, все чаще выплывает вопрос: а куда смотрел КГБ? Пусть все обманывались, но разведчик обязан видеть вещи, как они есть. Почему всесильные органы позволили произойти тому, что произошло?
Нет, органы не обманывались. Более того, планы действия по развалу России поступали к ним нередко в первозданном виде – в качестве директив, сообщений о совещаниях в американских верхах и в ЦРУ. Они имели информацию об усилиях по раздуванию сепаратизма, по развалу Союза, по развязыванию гражданской войны, по установлению внешнего контроля над Советской Армией. Вся информация обобщалась и своевременно докладывалась Горбачеву. Президент молчал. Никаких намеков на то, что он получал эти материалы, ни в его словах, ни в его действиях не прослеживалось.
Тогда председатель КГБ Крючков пошел на отчаянный шаг – выступил на закрытом заседании Верховного Совета СССР. В его сообщении содержалась информация о планах Запада по развалу страны. (Кстати, именно в этом сообщении впервые прозвучал термин, известный сейчас любому школьнику – «агентура влияния»). Шаг был действительно отчаянный – депутаты, естественно, ничем не помогли, зато президент Горбачев обиделся и вообще перестал читать сообщения КГБ. Крючков же не сделал ничего, кроме участия в опереточном образовании под названием ГКЧП. Лучше бы он воздержался от этого шага. Несмотря на то что председатель КГБ не привлекал к своей «путчистской» деятельности практически никого, все равно его участием воспользовались, чтобы разгромить российские спецслужбы. «Демократам» нужен был только повод, и этот повод они получили.
По интенсивности кадровых перестановок разгром спецслужб, последовавший за августом 1991 года, можно сравнить разве что с бериевскими чистками. По интенсивности, но не по результатам. Бериевские назначенцы 1939 года к началу войны сумели создать лучшую разведку и контрразведку в мире. Ельцинские назначенцы не создали ничего – они умели только разрушать. Зато разрушали они от души!
За четыре года в КГБ сменилось семь руководителей. Подбирали их исключительно по принципу лояльности и принадлежности к команде президента. Каждый пришедший начинал с кадровых перестановок, расставлял на ключевых постах своих людей, исходя из тех же политически-приятельских мотивов. Потом снимали его, приходил новый начальник, и все начиналось сначала.
В результате этой чехарды единая система была расчленена, многих профессионалов уволили, другие ушли сами. В Москву отозвали около половины состава заграничных резидентур. На Лубянке заседали общественные комиссии по реформированию органов, в состав которых входили такие «эксперты», как, например, Глеб Якунин. А в стране уже начало нарастать недовольство политикой демократического правительства. И российская демократия начала показывать клыки тоталитаризма.
Иначе говоря, после августа 1991 года в органы госбезопасности пришла полноценная политическая чистка. Чистили кадры, пытались почистить и архивы. Тут уже был личный интерес – многие «герои сопротивления» очень боялись находившихся там досье на самих себя, содержавших не только историю диссидентства, но и, например, историю стукачества бывших диссидентов. При этом основная задача – охрана государственной безопасности – реформаторов совершенно не интересовала. А может быть, не интересовала намеренно.
В итоге новым руководителем КГБ стал Бакатин – черная фигура в истории российских спецслужб. Бывший инженер-строитель, бывший секретарь обкома КПСС, горбачевский министр внутренних дел – типичный партийный назначенец, чужой в ведомстве и совершенно не знающий дела. На посту министра внутренних дел вел себя более чем странно. Сначала он отменил институт милицейских осведомителей, более того, по приказу министра были уничтожены их личные дела. Стоит ли удивляться, что милиция стала хуже ловить преступников. Агентурный аппарат, который создавался десятилетиями, был зачеркнут одним росчерком пера и теперь мучительно создается снова.
По поводу нового начальника на Лубянке не обольщались. Но никто не ждал от него такой активности. Для начала он приказал расследовать возможную причастность КГБ к покушению на Папу Римского в мае 1981 года. Версию о «следе КГБ» в этом деле в свое время инициировало ЦРУ. Но мировое сообщество не принимало ее всерьез. И новый шеф российских спецслужб начал таким образом демонстрировать миру свои демократические позиции. Расследование не дало никаких результатов, о чем Бакатину пришлось доложить Горбачеву. При этом на докладной он написал: «За недолгие дни работы в КГБ я убедился, что чекисты не только хорошо хранят тайну, но и умеют заметать следы». Мол, мы-то с вами, Михаил Сергеевич, знаем правду…
Затем Бакатин занялся поисками следов отмывания денег КПСС и перекачки их на Запад. С тем же результатом. Потом предложил Олегу Калугину подобрать себе должность в КГБ. Но генерал отказался, согласившись лишь поучаствовать в расстановке кадров. Тогда шеф КГБ, для отдохновения, занялся дискредитацией своего ведомства в беседах с журналистами – посыпал голову пеплом по поводу «прошлых преступлений» и обещал избавить органы от «чекизма».
Но апофеозом деятельности Бакатина стал широкий жест, которым он передал американцам схемы подслушивающих устройств, размещенных в посольстве и других представительствах США. История получила огласку, и даже перестроечные власти поняли, что с демонстрацией дружбы и открытости демократическому сообществу они переборщили. Бакатина с Лубянки убрали. Разгромить КГБ он не смог – система была спроектирована с колоссальным запасом прочности. В органах первому демократическому начальнику присвоили ласковое прозвище «выкидыш».
Американцы пишут законы для России
Вскоре после августа 1991 года началась попытка реализации секретного проекта ЦРУ «Проект в защиту свободы». Согласно ему, в разработке нового российского законодательства по контролю за спецслужбами должны были принять участие эксперты США. К делу они подошли серьезно, даже провели два «круглых стола» совместно с нашими экспертами – в подмосковном пансионате «Лесные дали» и в доме прессы.
Известная демократическая деятельница Галина Старовойтова в свое время внесла в парламент закон о запрете на профессии, «закон о люстрации», тот самый, которым в свое время славилась Германия. Правозащитники всего мира выступали против запрета на профессии, как не соответствующего основным правам человека. А у нас одна из основных правозащитниц предложила его принять.
А американский фонд «Наследие» даже подготовил программу реформ, которую предложил Ельцину. Согласно этому документу, деятельность контрразведки России, например, должна была быть сведена только к борьбе с преступностью и терроризмом. А вообще идеи были разные. Например, на одной из встреч прозвучало требование раскрыть нашу агентуру на Ближнем Востоке. Что же касается иностранных разведок – то они на нашей территории как бы и не работали. На широкий жест Бакатина адекватного американского ответа не последовало, но об этом никто не говорил. Тем более что впереди был очень важный для американцев процесс – задуманная реформаторами конверсия оборонных предприятий, от которой они рассчитывали получить свою немалую выгоду.
Ловля секретов в мутной воле
Кто и зачем придумал именно такой ход реформ? Говорить, что реформы провалились, значит, идти против истины. Они были абсолютно успешны, просто надо отличать декларируемые цели от подлинных. Теперь уже ни для кого не секрет, что капитал, за годы реформ вывезенный из страны, в несколько раз больше, чем все кредиты, полученные за годы перестройки, вместе взятые. На самом деле он еще больше, потому что наследство распродавалось спешно и за бесценок. Но если промышленные предприятия просто шли на кирпичи и металлолом, то продаваемые за символическую сумму уникальные технологии многократно обогащали покупателей. Видимо, не случайно законы писались таким образом, словно перед ними стояли две цели: обеспечить уничтожение российской экономики и помочь «друзьям» с Запада до дна выкачать нашу промышленность по части секретных разработок и ценных кадров.
В феврале 1993 года в Арзамасе-16 проходили двусторонние переговоры, на которых американцы прямо заявили, что рассчитывать на долларовое финансирование российская атомная промышленность может лишь в том случае, если передаст партнеру наши ноу-хау.
Особое преступление – конверсия. Для реализации программ конверсии оборонной промышленности сплошь и рядом привлекались иностранные партнеры – малоизвестные фирмы, обещавшие богатые инвестиции. На практике их участие ограничивалось знакомством с документацией предприятия, с информацией о перспективных изобретениях и разработках. Затем партнеры исчезали бесследно, инвестиции так и оставались обещанными. История приватизации также пестрит именами фирм-однодневок, и здесь то же самое – знакомство с документацией, распродажа всего, что можно, и бесследное исчезновение.
С разоренных предприятий в массовом порядке уходили работники. Те, что похуже, увеличивали нагрузку на биржу труда. А те, что лучше и ценнее… Представители ЦРУ в то время сообщали в свое ведомство, что «правительство РФ практически утратило способность контролировать массовый исход из страны своих военных и ученых, поскольку в России нет централизованной автоматической базы данных, содержащей информацию о лицах, обладающих государственными тайнами, а выдающее загранпаспорта МВД России не справляется с лавиной заявлений коммерческих фирм, в срочном порядке выправляющих клиентам паспорта и визы». В 1992 году в США был принят специальный закон, который предоставлял особый статус для ученых из СНГ. По данным спецслужб, к, концу 90-х годов в США уехало около ста тысяч ученых и специалистов. А по некоторым данным, их число превышает двести тысяч. И ЦРУ, конечно, принимает в этом перемещении умов самое активное участие.
Если нашу оборонку и не удалось выжать, как лимон, то благодарить за это надо не Ельцина и не добрых дядюшек из ЦРУ, а все того же товарища Берия, который создал в свое время такой режим секретности оборонных предприятий, что его остатков хватило и на перестройку. Какое-то время по инерции отставным занудам-полковникам из первых отделов удалось продержаться. А потом спецслужбы, оправившись от реформ, снова активно занялись охраной государственных секретов.
В последнее время нас прямо-таки утомили стенаниями по поводу несчастной судьбы американца Эдмонда Поупа. С одной стороны, конечно, жалко больного человека, приговоренного к длительному сроку в нашей тюрьме. А с другой – на что он рассчитывал? Этот американский бизнесмен в молодости не памперсами торговал, а был сотрудником военно-морской разведки США. Теперь он приехал в нашу страну поживиться на распродаже российской промышленности – за технологиями, которые могли бы заинтересовать Пентагон. Как бывший разведчик, он прекрасно знал, что любые военные ноу-хау являются секретной информацией, а как гражданин промышленно развитой страны, должен был понимать, что ждет застигнутых охотников за секретами.
Газета «Вашингтон пост» излагает историю Поупа, всячески отмазывая своего подопечного от обвинения в шпионаже. Оказывается, он не шпионил, а всего лишь занимался… поисками информации о новейшей торпеде «Шквал». Эта торпеда, скорость которой доходит до 300 километров в час – уникальная разработка, аналогов которой не было и нет в мире. По версии газеты, на этой охотничьей тропе его интересы пересеклись с попытками канадской разведки нелегально заполучить торпеду, и ФСБ, решив, что Поуп тоже принимает участие в этой операции, арестовала его. Оказывается, Поуп «охотился за «Шквалом» многие годы и как раз в этот момент занимался покупкой технической информации о торпеде. (Кстати, вместе с ним задержали и московского ученого, который в свое время участвовал в разработке «Шквала».)
Нет, Поуп не шпион – он честно «полагал, что продажа этой информации была одобрена российским правительством…». То, что коммерсант «полагает», что сверхсекретной информацией торгуют с ведома правительства – это можно допустить. После того как Бакатин передал американцам схемы подслушивающих устройств, допустить можно все. Но то, что бывший разведчик, вполне способный оценить степень секретности информации, даже не удосужился проверить, так ли это, чтобы не нажить себе неприятностей, мягко говоря, удивляет. А еще больше удивляет, что покупал он сведения частным образом, ибо только таким образом можно их купить у бывшего разработчика торпеды, и при этом считал, что государство это одобряет… Может быть, подобными доводами можно заморочить голову американской домохозяйке – но нас-то зачем за дураков держать? Кто из россиян в такое поверит?
Впрочем, «Вашингтон пост» все время проговаривается. «В 90-е годы, – пишет газета, – Поуп совершил не один десяток поездок в Россию, с легкостью убеждая российских инженеров и директоров заводов предоставить описание своих технологий, отдельные из которых были весьма важными. Крах коммунизма привел к тому, что заводы и конструкторские бюро искали работу. «Эд, бывало, встречался с группой инженеров, человек пять соглашались встретиться с ним и поговорить, а остальные толпились за дверью, – говорит близкий друг Поупа. – Эд пытался получить столько сведений о технологиях, сколько было возможно… Его идею можно выразить словами: «Вы рассказываете мне о своих секретах, я – о своих». [266]266
Минц Джон. Эдмонд Поуп и «Шквал» // Новости разведки и контрразведки. 2001 № 3-4.
[Закрыть]
Уже из этого отрывка виден уровень легальности работы Поупа в России. Инженеры у нас технологиями не торгуют, им это по рангу не положено. Но и это еще не все. «Многие русские были страшно злы на Поупа, потому что он был большой говорун и любитель размахивать деньгами, но денег не давал», – рассказывает человек, который наблюдал, как Поуп работает. Впрочем, по сведениям газеты, ученому, который участвовал в конструировании торпеды, он заплатил 30 тысяч долларов. Шпион он или не шпион – но он за хорошие деньги покупал секретную информацию, и российский суд соответствующим образом оценил его коммерческую деятельность – она потянула на 20 лет тюрьмы. Отчасти из-за того, что Поуп серьезно болен, а отчасти, вероятно, из-за поднятого шума, после осуждения президент Путин помиловал его из соображений гуманности. Но помилование – никоим образом не отмена приговора.
