Текст книги "Круглый дизельпанк (СИ)"

Автор книги: Александр Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц)

   Ага, именно поползли. На пузах. Тихонько и аккуратно, стараясь не шевелить высокую траву. Твою дивизию! По лесу и то бы проще было подобраться. Но твари тоже не дураки, выбрали же рощу-островок. Ползи теперь в этом зелёном море и молись, чтобы тебя не заметили. Движемся мы цепочкой. Как ползущая впереди Калинина останавливается, так и мы останавливаемся. Ёшь твою медь. Я столько даже в армии не ползал. Кажется, что прошло полдня. Уже успел стать ненавистным запах полевых цветов, которые сами так и тычутся в нос. Только бы не чихнуть. Но вот цепочка остановилась. По условному жесту мы расползаемся в стороны. Медленно и печально. Не дай Боже повалить высокий какой-нибудь репей. А теперь – ждём. Не спать. Ждать. Слушать. Но пока вокруг только стрекочут местные кузнечики да жужжат пчёлы. Баюкают, сволочи насекомистые. Не спать! Свет ещё как назло жарит оранжевым огнём прямо в спину, так-растак! И ни облачка же. Только недавно дожди шпарили, а теперь опять сушит вовсю. От земли ощутимо парит. Душно. Не спать! Пока силы соберутся, пока сгруппируются. Час-полтора. Выспаться успеешь, блин... Не спать!!. Хоть щипли себя за задницу, хоть губы в кровь кусай – но не спи! Чего бы придумать? Анекдоты самому себе рассказывать? Земные подзабыл, а местных не знаю... Вот получу сто штук, куплю лёгкий грузовичок. Пикапчик лучше. За запчастями и покупками до Сосновска ездить – самое оно. Может даже ТЗГМ продам. Тогда мастерскую расширю, займусь чисто ремонтами. Дом перестрою. Второй этаж хочу. С прицелом на семью. А что? Парень я сейчас молодой, за такого положительного в Макаровке... Да что там – и в Сосновске любая за такого выйдет. Мне, конечно, не любая нужна. Повыбираю... А какая мне нужна? Красивая. Ага... Умная. Угу... Заботливая. Да... Чтоб любила. Хм... Молодая. Ну, это не проблема... Под такой портрет кандидатур уже меньше... А Лани бы подошла... Блин!!! Да ёшь твой барабан! Не сметь! Она вэйта. Какя же семья? А дети?.. Вот хрен тут уснёшь, с такими-то мыслями...

   Далёкий выстрел прозвучал совершенно неожиданно. Сразу донёсся визг. Почти человеческий. И началась беспорядочная стрельба. Я приподнялся, встал на колено, поднёс к глазам бинокль. Не свой, кстати. Мой, самый мощный, был временно у Лекса. Он пока наш общий Суворов, Кутузов и Жуков в одном лице, ему и наблюдение хорошее нужно. А я и обычным, армейским биноклем обойдусь. Выстрелы стали чаще, визг и рёв усилились. Вот чёрные фигуры мелькают среди деревьев. В месте, где должны быть пленники, почти никого. Двое скачут, мечутся. Я оторвался от бинокля, вопросительно глянул на Лекса. Тот словно почувствовал взгляд. Коротко глянул на меня, на Марику, и сжал в кулак расставленные пальцы, мол – гасите. Бинокль на ремешке уже висит, а самозарядка упирается прикладом в плечо. Вот в прицеле чёрная фигура. Я поймал секунду, когда она замерла, и мягко потянул спуск. Грохнул выстрел, звякнул затвор. Слева бахнула самозарядка Калининой. Обе чёрные фигуры пропали. Лекс снял с шеи ремень ПП и сказал:

   -Вперёд.

   Мы не ломанулись как на штурм Зимнего. Все шли, держа оружие у плеча и выцеливая возможного врага. Только Вэсил изображал не то – Джона Рэмбо, не то – Шварценнегера из фильма "Хищник". А похож! Мышцев бы ему поднарастить. Но это я краем глаза заметил, а так-то смотрел только вперёд. До места метров четыреста. Получалось, что мы заходим во фланг. За рощей вой усилился. Наверное применили мои "зажигалки". Триста пятьдесят метров. Что-то мелькнуло чуть в стороне от точки. Остановка. Ствол выцелил поднявшуюся из травы фигуру. Бах-звяк! Фигура упала. Контроль. Фигуры нет. Пошёл дальше. Триста метров. Первые выстрелы со стороны реки. Ага, засада засадила. Двести пятьдесят метров. Выстрел от Марики. Двести метров. Две фигуры от костра. Беру одну в прицел. Мушка на линии с грудью. Бах-звяк! Бах-звяк! Контроль. Короткая очередь Вэсила. От второй фигуры летят брызги и её отшвыривает за деревья. Контроль. Чисто. Сто пятьдесят метров. Выскакивают трое – один побольше и двое поменьше. Очередь Тима и Нико. Троица с визгом оседает в траву. Мозг под действием лошадиной дозы адреналина отключил ненужные сейчас эмоции. Нет ни жалости, ни сочувствия – ни-че-го. Пятьдесят метров. Вот сидят пленники. Почему сидят? Почему не пытаются бежать? Привязаны? От костра бегут трое чёрных. Очень быстро бегут. Невозможно быстро бегут! Бах-звяк! Бах-звяк!! Бах-звяк!!! Одного снял! Только одного! Остальных срезали Лекс и Нико. А в магазине ещё восемь патронов. Подошли вплотную. Тим и Вэсил чуть ушли вперёд – сейчас выберут позицию и дадут жару. Твари-то на наш участок поломятся, тут сравнительно тихо. Я повесил самозарядку на шею и опустился возле одного из пленников. Мужчина в домотканой рваной одежде сидел, подвернув под себя ноги, и мерно раскачивался взад-вперёд. Я заглянул ему в лицо и даже отшатнулся – он глупо, бессмысленно улыбался. По подбородку стекала слюна из приоткрытого рта. Да твою ж дивизию! Что тут за срань творится?! Я обернулся к другому пленнику. Женщина. Молодая. Длинноволосая. Она бездумно хихикает, раскачиваясь туда-сюда. Большие голые груди раскачиваются в такт – разорванная в хлам кофта съехала с одного плеча. Да ёперный театр!. Они ж обдолбанные в сиську! Их чем-то опоили!

   -Лекс! Их надо положить всех! Иначе шальными пулями побьёт!

   -Уводить.

   -Приглядись! Они одурманены!

   -Верно. Кладите всех на землю! Марика! Нико! Слышали?!

   Мы валили несчастных на бок. Большинство продолжало лыбиться лёжа на сырой земельке. Одна девушка вдруг на некоторое время выпала из нирваны в нашу реальность и снова впала, но уже в истерику. Марика хрястнула ей пару пощёчин и та отрубилась. Вдруг в разнородный шум стрельбы вломился стрёкот пулемёта. Это по наши души гости! Я снова взял в руки самозарядку. Пулемёт зашёлся длинной очередью. Вдруг справа, от реки, затрещали кусты и на нас вываилась группа. Детей?! Как же. Как так? Стрелять в них? Но как только я разглядел одного из "ребёнков", то сразу нажал на спуск. На руках этого, твою медь, ребёнка были трёхсантиметровые когти, сквозь растрёпанные розовые волосы торчали острые уши. А рожа! Рожа-то! Нос приплюснут, большие, огромные глаза горят злобой. Оскал мелких острых зубов. Какой, мать его через оглоблю, ребёнок? Чертёнок скорее. Пуля разворотила ему шею – аж брызги полетели. Но тварь только захрипела и рванула на нас, как и её сордичи. Кстати – да! "Она", а не "он". Бляха медная, блестящая! Охренеть – стресс. На меня летела дикая, чёрная, голая девочка со зверской рожей и разорванной шеей! Ну нахер!! Я на автомате шмальнул в неё ещё два раза. Один раз попал. Пуля вынесла ей сердце и половину лёгкого наверное. Только тогда девочка-тварь сдохла. А её "одноклассники" пёрли на нас как стая бешенных бабуинов. Пять моих пуль кому-то что-то отстрелили или прострелили, а затвор звякнул в последний раз. Хорошо, что два ПП на близком расстоянии позволяют создать стену свинца, через которую даже исчадия ада не могут пролезть. Я быстро, очень быстро перещёлкнул магазин и дёрнул ручку затвора. Но стрелять пока было не в кого. Перед нами валялись окровавленные тела. Некоторые ещё двигались. Какие живучие!

   Мать моя женщина! Чуть менее покруче, чем в фильме "Хищник"! Где, мать его австрийскую, Шварценнегер с "миниганом"?! Он был бы тут очень в тему! От реки больше не стреляли. От поля выстрелы стали редкими. Добивают наверное. Мы стояли возле лежащих пленников, пеереводя дух. Нико с Лексом по очереди перезарядились. Пахло горелой смазкой, порохом, горячим металлом и свежей кровью. Уши заложило и похоже – надолго. Хотя нет. Более-менее слышно. Среди деревьев показались две фигуры, но это были Вэсил с Тимом. От пулемёта шёл лёгкий дымок. Чем хуже "минигана"?

   -Что там?

   -Всё кончено, командир. Всех положили. Там – Тим ткнул большим пальцем за спину – Там добивают тварей. А у вас как?

   -Норма. Не расслабляйтесь.

   Мы стали обходить место плена по кругу. Вдруг остались выжившие раловцы? Совсем живых не было. Были раненые. Мы их без особых сожалений добивали. Я лично прикончил пару чертей. Каждому всадил по пуле в лобешник. Одного из них я рассмотрел поподробней. Несмотря на то, что в прошлом это был вэйт, сейчас я видел гуманоидного хищника. Да, похоже учёные, которые говорят о наследственности хищников, не так уж и неправы. По сторонам головы торчат остроконечные уши. Большие, похожие на кошачьи глаза горят недобрым огнём. Лицо вытянуто в высоту, а во рту, вернее – уже в пасти, торчат острые, нечеловеческие зубы. На верхней челюсти яственно выделяются клыки. В остальном тело вполне человеческое, если не считать когтей на руках. Остров доктора Моро какой-то. Мутация? Я не генетик и вообще не знаю – возможно ли такое? Мне почему-то полезли в голову истории про оборотней, вервольфов и прочих упырей. Может тут вирус какой замешан? Типа прказы? Сюда бы вместо фермера – десант наших учёных. А так только одни догадки.

   От той стороны рощи слышалась перекличка казаков, азартно добивающих "чертей". Щёлкали одиночные выстрелы. Мы закончили обход и теперь собрались возле бывших пленников. Было решительно непонятно – как их выводить из-под кайфа? Идти они не могут, говорить не могут, нихрена не соображают. Как их отсюда увозить? Хорошо, что не мне решать эту задачу. От берега показалась группа людей с винтовками. Это оказался Фрол с частью засадников.Он с брезгливостью обошёл кучку практически детских тел и поинтересовался:

   -Вижу, что и вам досталось. Все целы?

   Лекс ответил, вешая автомат на плечо:

   -Да. А у вас?

   -У нас тоже. Вот у большого отряда один убитый. Шею разорвали ему, сволочи.

   Фрол вздохнул, а потом уставился на сидячих людей:

   -А.. А чего это?

   -Одурманеные они. Чем – неизвестно. Когда придут в себя – непонятно. С ними надо что-то делать.

   -Ага. Пришлю сюда грузовик. Основные силы уйдут пешком.

   Понятно. Присылай сюда охрану и мы тоже двинемся. Наше дело сделано. Только проследи, чтобы тела стащили в кучу. Их нужно обязательно сжечь.

  -Не сомневайся. Сожжем. Огнём очистим нашу землю от дьявольщины! Пойду распоряжаться.

   Ещё бы. Операция закончена и Лекс больше им не командир. Я повесил самозарядку на плечо и осмотрелся в поисках пятачка земли, не залитого кровью или не засыпанного гильзами. Такой нашёлся возле дерева. Я прислонился спиной к стволу, съехал и блаженно вытянул ноги. Самозарядка лежала под рукой. Остальные тоже расслабились. Победа, чо. Марика присела возле девки, которой надавала лещей и пыталась привести её в чувство. Вэсил ковырялся с пулемётом. Тим пытался прикрыть обрывками одежды ту бабу, с сиськами. Мне, лично, было пофиг. Лекс отошёл в сторону, достал из-за пазухи большой блокнот и стал в нём что-то писать. Отчёт наверное. Ничто, как говорится, не предвещало. И вдруг...

   Произошедшее длилось несколько секунд. Я только прищурился на пробивавшийся сквозь листву свет, как боковым зрением увидел стремительную тёмную фигуру, метнувшуюся откуда-то сверху, но не на меня. Она прыгнула на Лекса. Пока мои руки вскидывали карабин к плечу, пока глаза брали фигуру в прицел – фигура сцепилась с командиром. Стрелять было нельзя. Можно попасть в него. Вдруг прозвучал глухой выстрел "Вина" и тварь подбросило над Лексом. Я не успел нажать на курок от неожиданности, зато грохнул выстрел "Отверженного" Марики. Раловца отбросило на ствол дерева, словно ему вдарили в грудак кувалдой с размаху. Он не успел упасть. Ещё три почти слитных бабаха превратили его голову и грудь в кровавое месиво из мозгов, плоти и костей. На землю ссыпалась каша. Марика стояла в классической стойке для стрельбы с двух рук. Из чертовски внушительного ствола револьвера тянулся дымок. Секунды три-четыре всё длилось. Максимум-пять. Все бросились к Лексу. Тот уже поднимался, держа в руке спасший его "Вин". На правом плече, возле шеи, куртка была разодрана, а на коже кроваво проступал след от укуса. Видимо тварь хотела вцепиться в шею, но немного промахнулась. Чёртово зверьё! Лекс как-то заторможенно опустился на землю, словно был в шоке. Нико на ходу рванул нить перевязочного пакета, я достал аптечку. Роняя содержимое, достал ампулу с противошоком и одноразовый флакон с дезинфектором. Плеснул на укус из флакона, прижал протянутый Нико пакет к ране. Сорвал с ампулы колпачок, вотнул её иглой в плечо недалеко от укуса. Выдавил содержимое, отбросил израсходованный шприц-тюбик. Пока приматывали пакет, Лекс молчал. Вдруг рядом с ним опустилась на колени Марика. Лекс, которго начала бить мелкая дрожь, каким-то неверным, расфокусированным взглядом посмотрел на неё и прошептал:

   -Ма... Мари... Ты здесь?

   Марика взяла его за руку. Он как-то успокоился:

   -Слава Семье... Мари.. Я ничего не.. Не вижу. И.. Не слышу... Мысли путаются.. Мари. Позаботься о дочке.. О Рине.. Не.. Не бросай... Её...

   Лекс как-то резко замолчал, перекосился, словно скрученный судорогой. Ешь твою дивизию! Это что – укус ядовитый?! Но он дышал. Мелко, прерывисто, но – дышал! Марика же... Твердокаменная Марика молчала, сжимая одервеневшую руку Сомова. По её лицу текли крупные слёзы. Она провела ладонью по щеке Лекса:

   -Не уходи. Как ты можешь бросать меня, дочь, родителей?. Останься.. Борись! Борись, говорю тебе!!. Сопротивляйся же!!!

   Мы, пряча взгляды друг от друга бессильно отстранились. Невыносимо было смотреть на мучения нашего командира и друга, на горе Марики. А она отпустив руку, взяла лицо Лекса, немигающую маску, в ладони. Приблизилась почти вплотную:

   -Ты же не трус? Не сдавайся, милый мой! Ну поборись же! Прошу тебя! Умоляю, Лекс!.. Не уходи, Сомов, мать твою!

   Лицо Лекса не дёрнулось. Он был неподвижен. Только дышал быстро, с присвистом. Марика зажмурилась, брызнув горькими горячими слезами и уткнулась в грудь Сомова. Её плечи тряслись, но наружу не прорывались рыдания. Я только расслышал:

   -Сволочь ты, Сомов. Я же люблю тебя.

   Твою дивизию. Я поднял лицо к Свету, что начал меркнуть. Как погано устроен мир. Почему хорошие люди уходят недожив, недопев, недолюбив, а всякая мразь и скверна живёт и здравствует? Что Земля, что Мир. Везде несправедливость. Да стоят ли они хоть копейку? Вдруг меня пронзило озарение. Я скомандовал оторпевшему Тиму:

   -За мной. Всё тяжёлое бросай здесь.

   Сам стянул РПС, положил самозарядку и присел рядом с Марикой:

   -Продержитесь пару часов. Разожгите большой костёр – мне нужен будет свет. Он не умрёт. Обещаю тебе, сестрёнка. Мы ещё на вашей свадьбе напьёмся. Продержитесь. Я скоро.

   Я никогда в жизни так не бегал. Мы пробегали мимо потянувшихся к дороге казаков, встретился нам и грузовик, едущий за пленниками. Дыхание пропало и открылось вновь. Сзади упрямо топал Тим. Мне не было дела до возможных опасностей. Я не думал о них. Думал только о скорости, как не попасть ногой в яму и не упасть. Вот и вездеход. Двигатель взревел, протестуя. Да нахрен тебя! Тим плюхнулся на сиденье позже, чем машина рванула с места. Безумная гонка по лесной дороге. Потом я такого повторить точно не смогу. А сейчас я слился с вездеходом, крутя руль, играя педалью газа так, чтобы выдрать из мотора максимум мощности. Временами вездеход не улетал с дороги только благодаря колее, по которой катился как по рельсам. Стало заметно темнее. Я врубил фары. Тим сидел вцепившись в поручень, белый как полотно, но спокойный. Уверен – если бы я сказал, то он ещё бы и подталкивал машину. В ворота форта я влетел не оглянувшись даже на молодняк, порскнувший в стороны. Слышались возмущённые крики, ругань. Нахрен их тоже. Некогда мне. Вездеход ещё юзил по сырому грунту возле ТЗГМа, когда я, не глуша движка и не выключая фар выскочил наружу. Тим за мной. Тент зашнурован? Некогда расшнуровывать! Охотничий нож с треском вспорол ткань. Я взлетел в кузов, крикнул Тиму:

   -Лови!

   И кинул в прореху ящик с артефактом. Выпрыгнул следом. Тим плюхнулся на заднее сиденье с ящиком в обнимку. Именно для этого я и брал его с собой – держать этот ящик, который сейчас ценой был в человеческую жизнь. Движок снова взревел, из-под колёс полетела грязь и мы помчались обратно. Свет фар метался по стене леса, я вёл больше на инстинктах. Пару раз мы чувствительно приложились передним мостом в неровности дороги и в подвеске что-то заскрипело. Фигня. Лишь бы доехать. Свернули с дороги и мчались уже по следу грузовичка. Дорога успела наториться. Впереди показалась россыпь звёзд. Звёзд? Да нет же. Это костры. Немалый отряд казаков остался с ночёвкой. Зачем? Ах да! Кремация завтра. Всё из башки вылетело. А вон в стороне одинокая звезда. Это наш костёр. Молодцы! Разожгли, послушали меня. Скрип в подвеске перешёл в скрежет. Дотянем, не вопрос. Уже видны фигуры людей около огня. Под машиной что-то хрустнуло и правый передний край просел. Ч-ч-чёрт! Рессора!.. Ну да и фиг с ней. Лишь бы мост не вывернуло. Я остановился.

   -Тим, вынимай ящик. Вон наши.

   Выключил фары, заглушил движок. Мы понесли кофр к костру. Бегом понесли. Нам навстречу побежали Вэсил с Нико. Да мы сами донесём.

   На подстилке из травы лежал Лекс. Странно лежал, словно на камнях. Голова его лежала на коленях Марики. Она сидела, подвернув под себя ноги и склонившись над Лексом. Волосы были распущены и лица её я не видел. Мы поставили ящик около них и только тогда Марика взглянула на меня. Красные, припухшие от слёз глаза с надеждой блеснули из-за прядей светлых волос. Я опустился на колени перед ящиком. Марика отвела волосы с лица и спросила:

   -Что это? Это же...

   -Да. Это он и есть. Артефакт.

   -Но чем он может помочь?

   -Я скажу. Только не спрашивай про то, откуда что знаю. В этом ящике аппарат для скорой медицинской помощи. Не спрашивай – откуда он. Ты всё равно не поверишь.

   Я отщёлкнул крепление. Лёгкий пшик. Медуза на подложке не шевелилась. Блин, как её включить-то?. Хоть бы инструкцию какую. Я осторожно взял прибор в руки. На ощупь медуза напоминала густой кисель в резиновой грелке. На месте медузы обнаружился знак красного креста. Не долго думая, я нажал на него. Спасибо, интуиция. Прямо на внутренней стороне крышки ящика проступили слова: "Активируйте прибор реанимации. Для этого приложите его к чистой коже возле раны.". Я попросил Марику:

   – Распахни куртку ему.

   Как только она выполнила просьбу, я положил это "солнышко" на грудь Лекса. Ну и что? Медуза лежала как ни в чём ни бывало. Я уж протянул руку, чтобы её снять, как вдруг прибор начал чуть заметно светиться. Словно в том же блюде киселя загорелся красный светодиод. Марика тихо ахнула. Я наоборот затаил дыхание. На крышке текст сменился: "Идёт диагностика. НЕ ТРОГАТЬ ПРИБОР!". Я испуганно отдёрнул руку. И вовремя. Медуза словно покрылась тёмным туманом. Но, приглядевшись, я понял, что это не туман, а тонкие-тонкие нити-щупальца. Они втыкались в кожу одна за одной и вскоре уже казалось, что прибор пришит к коже сотнями тонких стежков. Красный свет в толще медузы сменился жёлтым. Через некоторое время текст на крышке поменялся: "Диагностика завершена. Организм отравлен нервно-паралитическим ядом животного происхождения. Хотите узнать качественный и количественный состав яда? Нажмите ДА или НЕТ". На крышке появились крупные надписи "ДА" и "НЕТ". Я нажал на "НЕТ". Текст снова сменился: "По данным анализа лечение представляется возможным. Успех гарантируется на 90%. Начать процесс синтеза антидота? Нажмите ДА или НЕТ". Конечно же – Да! Нажал на соответствующую надпись. Появилась надпись: "Ожидайте. Антидот синтезируется" и появилась полоса, постепенно сдвигающаяся вправо. Марика шёпотом спросила:

   -Ну что? Работает? А?.

   -Кажется – да. Противоядие готовит.

   Марика с уважением взглянула на светящуюся кляксу:

   -Умница. Готовь, хороший мой.

   Я впервые видел сюсюкающую Калинину. Ради спасения любимого человека она на всё готова. Тим, Нико и Вэсил смотрели чуть ли не с благоговением на мои действия. Это для них как магия. Для меня-то шок, а для них-то? Полоса дошла до конца. Возник вопрос: "Применить антидот? Нажмите "ДА" или "НЕТ". Да. Прибор сменил цвет на зелёный. Через минуту Лекс вдруг расслабился. Лицо перестало напоминать фаянсовую маску, потеплело. Марика с радостью прошептала:

   -Сработало. Смотрите – сработало!

   Появилась надпись: "Антидот введён. Расчётное время выздоровления – трое суток (земн). Выключить прибор? Нажмите "ДА" или "НЕТ". Я нажал "Да". Медуза потемнела, втянула нити. Я взял её и положил обратно в кофр. Надпись на крышке пропала. Щёлкнул замок. Вот и всё. На меня навалилась страшная усталость. Я лёг на спину и постарался максимально расслабиться. Послышался тихий, слабый голос Сомова:

   -Где я? Что случилось? Марика?