Текст книги "Свято-Русские Веды. Книга Коляды"
Автор книги: Александр Асов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
Что там? Ветер ли ветки клонит? Или вихорь листья срывает – под горой у речки студёной?
То не вихорь вьёт и не ветер – кружат здесь под горой русалки, двор городят и строят терем. Вместо брёвен кладут в основу старцев с белыми бородами. Не кирпич кладут – малых деток, не подпорочки – жён с мужьями. Из мальчишек
делают крышу, из девчоночек – черепицу. Двери – из парней неженатых. А окошечки – из невест.
– Велес! Велес! Вот тихий ветер шевельнул листву у деревьев. Это вилы, русалки-вилы закружилися в хороводе. И не видел ты, и не чуял – понесло тебя, закружило в хороводе у быстрой речки…
Пляшет Велес и горько плачет. И увидела в хороводе буйна Велеса Вила Друда. И спросила его:
– Что ж плачешь ты в русалочьем хороводе? Жаль тебе ли старую маму? Иль отца? Сестру или брата?
И ответил ей буйный Велес:
– Жаль не батюшку и не мать мне. Не сестру родную, не брата. Жаль подругу милую Сиду…
И сказала Велесу. Друда:
– Чёрный князь унёс Вилу Сиду! Пролетел он здесь Чёрным Змеем – и цветы опали с деревьев, и пожухли все в поле травы, и вода в реке замутилась…
И добавила Стара Друда:
– Ты ступай-ка к Чёрному морю, ко великой Чёрной горе! Там во чёрном замке Кащея ты найдёшь жену свою Сиду! И возьми, Гвидо– нушка Велес, ты волшебный жезл Старой Друды! Как подымешь жезл над собою, призовёшь Всевышнего Бога, в тот же час русалочье войско из могучих стойких деревьев поведёшь ты вслед за собою!
И явился к морюшку Велес. Видит: птицы в небе парят, дети Коршуна, Гамаюна.
– Мы поможем тебе, Корович!
Видит: в полюшке туры скачут и идут из чащи медведи, а из леса тёмного – волки:
– Велес, мы поможем тебе!
И взмахнул Гвидон жезлом Друды. И призвал Всевышнего Бога. И покуда он волхвовал – появилось лесное войско. И легли русалки-деревья через морюшко, словно мост.
И тогда Гвидонушка Велес перевел войска через море ко великой Чёрной горе.
Видит он пред собою замок, огороженный чёрным тыном. Видит: рвы окружают замок и кишат в них хищные змеи. Видит он: у ворот собрались – дивы, дасы и волкодлаки, навьи, оборотни, вурдалаки, змеи-ламии и драконы. А средь них, Луной среди туч, сам Кащеюшка Чёрный витязь.
И вскричал бог Велес великий:
– Я пришёл очистить от скверны Белый Свет и Чёрные горы! Истребить всё чёрное войско! И разрушить замок Кащея! Выходи, сын Вия, на бой!
И сошлись войска в чистом поле. Налетели на стан Кащея дети Коршуна – князя птиц. Налетели ястребы, соколы, и орлы, и совы, и коршуны. В бой повёл их Велес-Асила, среди дня обернувшись Сирином, ночью тёмною – птицей Филином.
Тьмы медведей и тьмы волков, ясный свет затмевая пылью, набежали на стан Кащея. В бой повёл их Бурюшка-Велес. Ясным днём – Медве– душкой бурым, ночью тёмною – серым Волком.
За медведями и волками прискакали ярые туры. Днём повел их Тавр быкоглавый, ночью тёмною – бог Гвидон.
То не гром гремит и не шум идёт. То бегут по полю деревья. Впереди всех воинов – Велес, обернувшийся сильной Елью.
И в атаку бросился тополь, а за ним рябина и ива. Над врагами вишня смеётся, так что Небо с Землёй трясётся. Ясень трудится для царя – нет сильнее богатыря.
Бьётся с ворогом здесь берёза, рядом – вереск, лоза и роза. И сражается плющ прекрасный, и терновник, и дрок ужасный. И ратуется мощный дуб, всё что есть сокрушив вокруг.
Страшен строй могучих деревьев, обтекая Чёрные горы, всё собой они запрудили. Птицы
навий всех разогнали, волкодлаков побили волки, а медведи – лютых драконов, туры всех иных потоптали и воротушки сокрушили.
И сошлися Велес с Кащеем. И ударился меч
о меч. И от звона того удара содрогнулась Земля Сырая и потрясся небесный свод. Вот сошлися Филин и Ворон, внук Седу ни и внук Земун. Вот сражаются в чистом поле Красно Солнце и Ясный Месяц.
Вдруг свой меч опустил Кащей, улыбаясь врагу во мраке. Велес голову снёс Кащею. Только видит – вместо упавшей там явились две головы, стал Кащей сильнее и выше. И ещё раз ударил Велес, снёс Кащею две головы – вот их стало уже четыре. И тогда ужаснулся Велес и -Всевышнему возопил.
И раздался голос Всевышнего:
– Велес! Битва твоя с Кащеем будет вечной! Бессмертный он! И Кащей тебя не осилит, ибо прав ты, и чист, и свят! Пусть в одном своём воплощеньи вечно будешь ты здесь сражаться, а в другом вместе с Вилой Сидой будешь праздновать ты победу!
И восславили боги Рамну, и цветы посыпались с Неба, и явилась перед Гвидоном Сида из далеких пещер. И была великая радость на Земле и в Ирии светлом.
И взошли Велес с Вилой Сидой на волшебную колесницу – ту, что принесла Гамаюн. И поднялись из царства Тёмного к Свету Белому, к Солнцу-Ра.
И отныне все славят Велеса, а Кащеюшку проклинают. Поминают и Вилу Сиду. И Всевышнего прославляют.
СВЯТОГОР И ПЛ6ЯНД
– Расскажи, Гамаюн, птица вещая, про Пле– яну – Мать Семи Звёзд. И о Святогоре великом!
О том, как Судьбу он хотел пересилить.
– Ничего не скрою, что ведаю…
Было так при Рождении Мира – по велению Рода-Вышнего от Земли подымался Великий Столп, дабы Небо на нём держалось и Вселенная укреплялась.
И тогда родил Святогора Род – диво-див– ное, чудо-чудное. Так велик Святогор, что и Мать-Земля еле-еле носит детинушку. Он велик, как гора, ходит он по горам, по широким ходит долинушкам.
И затем Сварог во Святых горах выковал коня златогривого. Выводил коня из среды огня, из горнила горы Алатырской, приводил его в сад Ирийский. И того Алатырь-коня подковал и уздой его обуздал.
Святогору затем он коня подарил, договор при том заключил. Повелел Сварог Святогору – вкруг Столпа объезжать дозором.
И ходил Святогор по горам, ездил по широким долинам, и не знал что его судьбина – за горами и за морями в роде Красна Солнца явилась, и зарёй земля озарилась.
Было так при Рождении Мира – сам Сварог вместе с Матерью Славой породили Волы– ню-вилйцу, ставшую женою Солнца Красного и Морского царства царицей.
А Волыня и Сурья-Ра породили двух дочек и сына – со косицами золотыми. Старшей дочкой была Плеяна, что явилась из океана —
девою морской вилйцей, и жила во Поморском крае да на острове Алатырском.
И была та Плеяна – пленительна, упоительна, восхитительна. Так свободна, горда и прекрасна собою, что подобна морскому прибою. Солнца свет сиял во её очах, мудрость лунная чудилась на устах.
И Сварог-кузнец, вилы Праотец, нить судьбы для внучки сковал, и Плеяне так провещал:
– Быть тебе, Плеяна, супругой – горного царя Святогора, будешь жить с ним не зная горя! Нить судьбы нельзя разорвать, узы те нельзя расковать!
Вот ходила Плеяна по бережку. Как ходила– гуляла – веночек сплетала, песнь печальную напевала:
– Где же ты мой суженый-ряженый – за широкими ли морями, за высокими ли горами… Скоро ль ты меня найдешь? И в какую даль увезёшь?
Так сидела дева Плеянушка всё на том Бел– горючем камешке… Против Солнца смотрела она на Восток, не белеет ли парусок?
А затем гуляла по бережку, а по морю плыл Черноморский Змей. Молвил он, узрев девицу, ту Плеяну-чаровнйцу:
– Ой, Пленушка-душа, до чего ж ты хороша! Будь моею ты, девица, дочка Солнца – огневица!
Отвечала ему дочка Солнца Плеяна:
– Мне твоею не быть, Черномор окаянный! Не пойду против воли батюшки, не пойду против воли матушки! Ведь мой суженый – Свято– гор, а не Змей глубин – Черномор!
Но на это ей отвечает Змей:
– Будешь ты женою моею, хочешь этого или нет! Пусть хоть застит тьма белый свет!
И тогда с бел-горючего камешка к Праотцу обратилась Плеянушка:
– О Сварог-праотец, ты небесный кузнец! Тучею грянь с окоёма, раскачай-ка в морюшке волны! Чтобы сгинул гость заморский, Змей проклятый Черноморский!
Грянул с неба бог Сварог, выгнал гостя за порог.
И тогда Змей Черноморский на Плеяну осерчал и заклятие наслал.
– Быть тебе, Плеяне пракрасной, – чудо– юдицею ужасной! Пусть прибой тебе будет – периной, а питаться ты будешь – тиной! Будет кожа твоя, что елова кора, ну а волосы – что ковыль трава!
Всё как сказано, так и сталось – но былина тем не кончалась…
Как в высоких горах, в Святогорье, подпирает Столп небеса. И Перун бьёт в небушко молнией, и свершаются чудеса.
Как во том святом Святогорье – то не вет– рушки разыгрались, и не горушки всколыхались, – то езжал средь высоких гор – великан– гора Святогор. Конь его – выше леса стоячего, задевает шлем тучи ходячие…
Святогору уж было все триста лет, да не триста лет – ещё тридцать лет, да не тридцать – ещё три годочка, только не было ни сыночка, ни дочки. Не было любимой супруги и для сердца милой подруги.
Вопрошал Святогорушка Макошь:
– Ты поведай мне, Макошь-матушка, как же мне развеять кручинушку, как узнать свою мне судьбинушку?
Отвечала ему Макошь-матушка:
– Ты езжай прямою дорожкою. Проезжай
I вдоль морюшка Чёрного, и поскакивай прямо к > росстани, и потом налево сворачивай. В том краю, не далёко, не близко, – во горах высоких Ирий– ских на вершинушку ты взойдешь и Сварога в кузне найдёшь, – там узнаешь свою судьбину и развеешь свою кручину!
Поскакал Святогорушка к Ирию по дороженьке прямоезжей. И свернул налево от росстани, и пустил он вскачь своего коня. Стал тут конь Святогора поскакивать, реки и леса
перескакивать, а долинушки промеж ног пус кать, гривой тученьки разгонять.
Вот доехал он до Ирийских гор, до того ли древа великого и до Камешка Алатырского. Видит он – на горушке кузница. Там Сварог кувалдою бьёт, тонкий волосочек куёт.
– Что куёшь, кузнец? – Святогор спросил.
– Я кую судьбинушки ниточку. Тех, кто нитью той будут связаны, – узы брачные вскоре свяжут. И что в кузне Ирийской связано, и в иных краях не развяжут!
Святогор спросил:
– Где ж моя судьба? С кем же мне суждено венчаться? Как с невестою повстречаться?
– А твоя невестушка за морем – на Помо– рие-Лукоморие. Не делёко она, и не близко, да на острове Алатырском. Триста лет лежит и не движется, бела кожа её – как елова кора, ну а волосы – что ковыль-трава!
И решил тогда Святогорушка:
– Я отправлюсь в царство Поморское – избегу я доли несчастной, коль избавлюсь от сей ужасной!
Вот приехал он в царство бедное, подъезжал к домишку убогому. Никого в той избушечке не было, лишь лежало там чудо-юдуш– ко. Кожа чудища – как елова кора, ну а волосы, что ковыль-трава.
– То невеста моя наречённая! – ужаснулся ей Святогорушка.
Ч
к
Вынимал затем золотой алтын, положил его в изголовьюшке. А потом ударял мечом то ужасное чудо-юдо и уплыл скорей прочь оттуда.
От удара того Святогорова пробудилась дева в избушечке. Видит – спало с неё заклятие, и
сошло обличье ужасное, стала снова она прекрасной. Ведь была та дева – Плеяна, дочь Владычицы Океана.
Святогоров волшебный меч снял с Плея– нушки то заклятие – Змея Черноморца проклятие. И она вновь стала вилицей, чудо-юди– цей, чаровницей.
И на тот алтын Святогоров стала девица торговать, и по разным краям разъезжать. Строила она корабли, славные до края земли.
Богател тот остров Алатырский: стали в нём дома – белокаменны, крыши на домах золочёные, а колонночки их – точёные, все ворота – златые и медные, храмов маковки – самоцветные, вымощены там мостовые – всё каменьями драгоценными, застланы коврами бесценными.
И по всем морям и украинам разнеслась о Плеяне слава. Стали звать то царство Алтыр– ское – Золотым и Алтынским царством, а иные – и Атлантидским.
Вот сбиралась Плеянушка за море к Святого– ру к Святым горам. Корабли свои снаряжала и товарами нагружала. Самый первый корабль – красным золотом, а второй корабль – чистым серебром, ну а третий-то – скатным жемчугом.
И она отправилась за море. Подплывала она к Царьграду, стала в граде том торговать, разные товары менять.
Слух пошёл о ней по Святым горам. И пришёл Святогорушка Родович посмотреть на ту девицу, раскрасавицу-вилицу. И Плеяна ему полюбилась, стал к ней свататься – согласилась, золотым кольцом обручилась.
И сыграли они вскоре свадебку, и венчали– ся у Святой горы, чтобы вместе жить с той поры.
И на ту Святогорову свадьбу собиралися гости сваты. Прилетели Сварог, Матерь Слава – легкокрылая Лебедь-пава, Красно Солнышко и Волыня вместе со детьми и родными. Хоре с За– рей-Зареницей весёлой, Макошь с Долею и Недолей.
Говорил Святогорушка Макоши:
– Я свою судьбу пересилил, не женился я на чудовище, а женился я на вилице – рас– красавице-чаровнице!
Говорил Сварогу небесному:
– Ах, кузнец, наш отец! Скуй златой нам венец! Святогору с младой Плеяною, что свою судьбу одолели и найти друг-друга сумели!
И сказала тогда Макошь-матушка:
– Ах, младой Святогорушка Родович, что завязано Вышним в Прави, развязать никто не сумеет и Судьбину не одолеет!
И сказал Сварог Святогору:
– Нить Судьбы тонка, словно волос, только всё же её не порвать! Узы брака не расковать!
И пошли Святогор со Плеяною брачную постель застилать, после свадьбы спать-почи– вать. И увидел вдруг Святогорушка на груди Плеяны рубец, и спросил её наконец:
– Что за рубчик я здесь увидел? Кто тебя, девицу, обидел?
Отвечала ему Плеяна:
– Был у нас один гость нежданный. В царство наше он приезжал, мне златой алтын оставлял. Только я его не видала, зачарованная лежала. Как очнулась я – вижу рубчик, вижу – с тела белого спала кора. Я ж до той поры – триста лет спала чудо-юдицею ужасной, околдованная напрасно.
Понял тут Святогорушка Родович, что уйти нельзя от судьбины и избавился от кручины.
* * *
Стали жить Святогор со Пленною в тех Святых горах, в Цареграде. И прекрасных дочек родили – весь подлунный мир восхитили.
Первой Майюшку Златогорку – старшую из всех Святогорок.
Как во тех высоких Святых горах распускался цветочек Астры. Поднялась звезда Златы Майи, озарила горы Святые – и тогда цветок распустился.
Расцвела то не просто Астра – то родилася Златогорка, дочь Плеяны и Святогора. Так родилась вновь Злата Майя – Златогорушкой– Златовлаской! Златогорка Майя родилась из луча звезды золотой! От любви явилась святой!
А затем они породили – дочь Алинушку многосильную, Мерю – мирную и умеренную, Златогласку прекрасно поющую, и Ненилу Звездинку с Тайей, и Эвлинушку светозарую. Семь Плеяночек так рождались, семь цветов в саду распускались!
Стал тогда Святогорушка Родович для Пле– янок город отстраивать.
И призвал Китаврулушку Святогор, чтоб он замок возвёл средь гор. Чтобы там Плеянуш– ки жили и святые службы служили, и чтоб было у замка того семь шатров, а в серёдке самый большой – то для Майюшки Золотой.
И закончил он строить сей замок средь гор – и был рад тому Святогор. Поселил он Майю– вилицу во седьмой высокой светлице, рядом поселились сестрицы. И семь девиц-вил подрастали – в Цареграде сём золотом, в Семиверхом замке большом, что вознесся в волшебном лесу, на горе и седом мысу.
Рядом с замком сим жёлудь пал, и высокий дуб вырастал. Небеса подпёр он вершиной, ветви в стороны он раскинул, тучи кроною задевал, и ни облачка не пускал.
Тут одна проскочила туча, облачко одно пролетело. А на облачке – озерцо, в озерце сём – семь молодцов. В лодке огненной сидели, на Плеянушек глядели.
И не просто это были семь удалых молодцов – то планетники-драконы, семь великих удальцов! Паутиночку они во канат сплетали, чтоб он был железа крепче и булатной стали. Той веревочкой хотели горы к небу привязать, чтобы не было потопа – морюшко унять. Этим же всех Святогорок привязать к себе, вопреки судьбе!
Но мужам тем рекли Святогор и Плеяна:
– Вы явились за жёнами рано! Вы, планет– ники-драконы, наших дев не увозите! Срок свой подождите! Нет прекрасней Святогориц, нет пригожее девиц – тех Плеянок-чаровниц! Только не берут их вместе, разом девиц не торгуют, как медведиц и лисиц или в клетках певчих птиц… По одной берут из замуж, свадьбы в свой черёд играют, счастье поджидают!
И все славят теперь Святогора, и Плеяну, и Златогорку – всех Плеянушек-вилиц, Свято– горок-чаровниц. И поют им вместе свадебные песни!
М6РЯ И ЕЛЫ
–
Расскажи, Гамаюн, птица вещая, как на небо взошёл Святогор, с Вышним заключив договор. И о Ване – о человеке, к Мере горностаем ходившем, Святогора перемудрившем!
– Ничего не скрою, что ведаю…
Святогор со Плеяной жили во Святых горах, в золотых садах.
Был силён и мудр Святогорушка. Он познал, как звёзды рождаются, как цветы весной просыпаются. И пути богов в ясных зорях, змеев водных – в пучинах моря.
И всю звёздную мудрость сын Рода познал, и в Вещёрскую Книгу её записал. И украсил её алмазом, и сардониксом, и топазом.
Как езжал Святогорушка Родович по высоким Святым горам. Конь его – выше леса стоячего, задевает шлём тучи ходячие.
Говорил Святогорушка Родович:
– Я познал всю звёздную мудрость, путь проведал к царству небесному! Взгроможду я гору на гору, к Сварге подымусь я телесно, стану выше всех в Поднебесной! Взгромоздил Святогор гору на гору, и дорогой горнею, вышнею – он поднялся к трону Всевышнего.
И сказал ему Бог Всевышний:
– Я исполню всё, что желаешь! Не проси лишь царства Ирийского и святой горы Ала– тырской!
И сказал Святогорушка Родович:
– Я взошёл к Тебе, Вышний царь! Ты же дай мне великий дар, чтобы стал я сильней
=ь
намного самого Праотца Сварога! И чтоб стал я мудрее всех, в спорах бы одерживал верх!
И ответил ему Всевышний: .
– Будь по-твоему, мощный бог! Будешь ты сильней, чем Сварог! И мудрей, чем Мудрость сама, дам тебе палату ума! Но от хитрости человечьей ограждать тебя я не стану! И сильней тебя будет Камень!
И сказал тогда Святогор:
– Я и сам – гора, не боюсь камней! Не страшна мне мудрость людей!
Как на Матушке, на Сырой Земле народился Ван – смертный сын Огнебога Семаргла с Деваной. Был он смертный, ибо родился от родителей невенчанных.
Слышал Ван о дочери Святогора – милой Мерюшке Святогорке. Будто краше она Месячники-сестрицы и светлей Зари-Зареницы. Приходил к царю Святогору:
– Ай ты гой-еси, Святогорушка! Я закладываю головушку! Коли скроюсь я от тебя – Мерю выдашь ты за меня. Трижды ты меня
I испытай! Не смогу – главу отрубай!
Встал поутру Ваня ранёшенько, умывался Ваня белёшенько. Он восславил Бога Всевышнего и великую Матерь Славу. А затем перекинулся слева направо: горностаем стал, подворотней пробежал. В горницу неслышно влез – вновь стал добрый молодец, с Мерей целовал– ся, а затем прощался:
Ты прощай же, свет Святогоровна! Я укроюсь от Святогора – пусть хоть целый свет обы щет, никогда меня не сыщет!
Ваня вновь ушёл в подворотню, поскакал по чистому полюшку, миновал он тридевять вязов, а потом опять кувырнулся – тридесятым сам обернулся.
Утром встал Святогорушка Родович – раскрывал Вещёрскую Книгу. Книга та страницы перелистала, а затем царю провещала:
– Встал поутру Ваня ранёшенько, умывался Ваня белёшенько. Он восславил Бога Всевышнего и великую Матерь Славу. А затем перекинулся слева направо: горностаем стал, подворотней пробежал. В горницу неслышно влез – вновь стал добрый молодец. С Мерей целовался, а затем прощался. И по чистому полю поскакивал, реки и холмы перескакивал. Проскакал он тридевять вязов, а затем опять кувырнулся – тридесятым сам обернулся.
И сказал Святогорушка Родович:
– Вы тот вяз под корень срубите – Ваню из лесу приведите!
Привели его к Святогору, он сказал царю в эту пору:
– Ты меня в этот раз отыскал, видно леший тебе помогал! А в другой-то раз не отыщешь, хоть весь белый свет обыщешь!
Встал поутру Ваня ранёшенько, умывался Ваня белёшенько. Он восславил Бога Всевышнего и великую Матерь Славу. А затем перекинулся слева направо: горностаем стал, подворотней пробежал. В горницу неслышно влез – вновь стал добрый молодец, с Мерей целовался, а затем прощался:
– Ты прощай же, свет Святогоровна! Я укроюсь от Святогора – пусть хоть целый свет обыщет, никогда меня не сыщет!
Ваня вновь ушёл в подворотню, поскакал по чистому полюшку, обернулся в полюшке Волком, рыскал-рыскал в лесах дремучих и в болотушках тех зыбучих, Соколом затем обернулся, птицей в поднебесье взметнулся, и без счёта звёзд пролетал, новою средь них заблистал.
Утром встал Святогорушка Родович – раскрывал Вещёрскую Книгу. Книга та страницы сама пролистала, а затем царю провещала:
– Встал поутру Ваня ранёшенько, умывался Ваня белёшенько. Он восславил Бога Всевышнего и великую Матерь Славу. А затем перекинулся слева направо: горностаем стал, подворотней пробежал. В горницу неслышно влез – вновь стал молодец. С Мерей целовался, а затем прощался. Волком в чистом поле поскакивал, реки и холмы перескакивал, Соколом затем обернулся, в поднебесье птицей взметнулся, и без счёта звёзд пролетал, новою средь них заблистал.
Выходил Святогор в чисто поле.
Стал считать на небушке звёзды. Все он звёзды перечёл – новую средь них нашёл. Лук натягивал Святогорушка, и сбивал стрелою ту звёздочку.
– Здравствуй, Ваня! Хитёр же ты прятаться, только я тебя всё ж хитрее. Коль ты спрятаться не схитришься – головы навеки лишишься!
– Знать тебе планетник помог, коли ты найти меня смог! Но теперь-то уж – не отыщешь, хоть весь белый свет обыщешь!
Встал поутру Ваня ранёшенько, умывался Ваня белёшенько. Он восславил Бога Всевышнего и великую Матерь Славу. А затем перекинулся слева направо: горностаем стал, подворотней пробежал. Тихо в царский терем влез – вновь стал добрый молодёц, с Мерей целовался, а затем прощался:
– Ты прощай же, свет Святогоровна! Я укроюсь от Святогора – пусть хоть целый свет обыщет, никогда меня не сыщет!
Ваня вновь ушёл в подворотню, поскакал по чистому полюшку, обернулся в полюшке Волком, рыскал-рыскал в лесах дремучих и в боло– тушках тех зыбучих. Соколом затем обернулся, в поднебесье птицей взметнулся, и без счёта звёзд пролетал, новою средь них заблистал.
И с небес пал Ванюшка звёздочкой – прямо в Гамаюново гнёздышко.
И спросил его Гамаюнушка:
– Что ты хочешь, скажи-ка мне, юноша!
– Ничего мне, птица, не нужно – лишь прошу, не в службу, а в дружбу: ты сокрой-ка меня от взора бога мудрого – Святогора!
Три волшебных пера вырывала Гамаюн из крылышка правого.
– Ты пойди в палаточки царские, отвори там пошире двери, помаши волшебными перьями перед Книгою Святогорской – той волшебной книгой Вещёрской. Помаши, а сам приговаривай: «Заклинаю книгу волшебную, чтобы книга та промолчала, где найти меня – не сказала». И беги-ка ты к Мерюшке на крылечко, обернись золотым колечком, чтобы та его подби рала, на мизинец его надевала.
Всё как сказано, так и сталось – в узелок судьбы завязалось.
Рано утром встал Святогорушка, раскрывал и спрашивал книгу, только книга та молчала,,ни словечка не вещала. Разгорелося сердце царское, будто в печке бел-горюч камень. Он схватил Ве– щёрскую книгу и бросал её в жаркий пламень.
И пришла к нему Меря милая, молвил ей тогда Святогор, исполняя свой уговор:
– Слово данное не нарушу – отдаю тебя за Ванюшу!
И снимала колечко Меря, и бросала пред Святогором – как по полу оно покатилось, так Ванюшею обратилось.
И сказал ему Святогор, эхо прокатилось средь гор:
– Что ж, пора за свадебный пир! Будет пир у нас на весь мир! Пусть качаются горы высокие, расплескается море широкое! Будем петь мы теперь и плясать, замуж Мерюшку выдавать!
Выдал он любезную дочь за Ванюшу – мудрого витязя. И на эту свадьбу небесную собиралась вся поднебесная.
Стали жить они, поживать. Святогор с Пле– яною правили. Ваня с Мерей родили сына, дали имя ему – Садко. Жили весело и легко.
И пошли от Вани и Мери племена мари и венедов.
И теперь все из века в век Ваню с Мерею прославляют! Святогорушку почитают!
– Расскажи, Гамаюн, птица вещая, нам о сыне Вана и Мери, о герое славном Садко, что ходил по морям далеко….
– Ничего не скрою, что ведаю…
Как в Святых горах, в Цареграде, жил Садко, сын Вана и Мери.
Был велик Цареград и славен. Терема, дворцы – белокаменны, храмы в городе – все высокие, ну а площади – все широкие. И все лавки полны товарами, а у пристани корабли – будто лебеди в тихой заводи.
У Садко-то нет злата-серебра, нет и лавок, полных товаром, нет и кораблей белопарусных. У него есть гусли яровчаты, у него есть голос певучий. Сел на камень он бел-горючий, начал он на гуслях играть – стал Ильмень– лиман волновать. От утра играл и до вечера. Как к закату склонился день – взволновался старый Ильмень. В нём волна с волною сходились, и песком вода замутилась.
И тогда из вод Ильм Купалень на златой песок выходил, и Садко он так говорил:
– Ай же ты, Садко Цареградский! Были в царстве моём пир-гуляние и под гусли твои пля– сание! Ты, гусляр, меня распотешил игрой, и теперь тебя я пожалую, но не золотою казной. Ты обратно в город ступай, на пиру и там поиграй. Все начнут на пиру напиваться, станут хвастать и похваляться. Будет хвастать иной золотой казной, глупый хвастать начнёт – молодой женой, умный – батюшкой, родной матушкой. Ты ж скажи, что коли в лиман сети шелковые забросишь – рыбу-златапёрую словишь! Станут спорить купцы цареградские на товары и корабли – ты главу в заклад позакладывай. Как закинешь невод в Ильмень – рыбу выловишь в тот же день!
Всё как сказано – так и сталось, узелками в сеть завязалось.
Как вернулся Садко в Цареград – на пиру поставил заклад.
– Ай же вы, купцы цареградские! Нету у меня золотой казны, нету у меня молодой жены. Лишь одним могу похвалиться: видел я златопёрую рыбицу! Коли я её не поймаю – пусть мне голову отрубают!
Бились с ним купцы о велик заклад. И оставил Садко славный Цареград, и закинул невод в Ильмень, вынул рыбу-ту в тот же день!
И купцы царьградской земли отдавали ему товары, белопарусные корабли.
Стал Садко купцом цареградским. Начал тут Садко торговать – и по городам и украи– нам со товарами разъезжать.
И женился Садко цареградский, и построил себе палаты. Все в палатах тех по-небесному. Как на небушке Солнце Красное – так и в тереме Красно Солнышко. Есть на небе Месяц – и в тереме есть. Есть в нём красота всех небес!
И устраивал столование, для честных гостей пирование.
Все на том пиру наедались, все на том пиру напивались. Стали между собою хвастаться. Кто-то хвастает золотой казной, кто – удачею молодецкою, глупый хвастает молодой женой, умный – батюшкой, родной матушкой.
А Садко по палатам похаживает, золотыми кудрями встряхивает:
– Ай же вы, купцы цареградские! Чем же мне, Садко, отличиться, перед вами чем похвалиться? У меня, Садко Цареградского, золотая казна не тощится, все подвалы от золота ломятся. Все товары в Царьграде я выкуплю, все худые товары и добрые. Чем же будете торговать, коли нечего продавать!
И тогда все билися о заклад – сам Садко, а против Царьгад. И все с пира того разъезжа– лися, и закладу тому удивлялися.
А Садко-купец встал ранёшенько, умывался поутру белёшенько. И давал он дружине златой казны, чтоб скупали товары любой цены. И во день второй, и на третий день отпускал он дружину хоробрую, и скупали они в Царег– раде все товары худые и добрые.
И пошёл он сам во гостиный ряд. Видит тут Садко, что товаров во торговых рядах не убавилось. Скупит он товары цареградские – подоспеют товары заморские. И опять есть чем торговать, есть что продавать-покупать.
Тут купец Садко призадумался:
– Ведь не выкупить мне товаров со всего-то белого света! Я, Садко Цареградский, богат, но богаче меня будет сам Царьград!
Тут Садко – купца Цареградского – кто-то тронул за плечико левое. Обернулся он – видит Велеса.
Стал тут Велеса он молить:
– Помоги товары скупить! И, клянусь, для тебя – вскоре сам возведу из золота храм!
Согласился на это Велес.
И пошёл Садко ко своей казне. Видит – де нег в ней больше прежнего, чтоб сойтись с купцами в цене. И тогда Садко Цареградский всё, что есть, скупил до последнего. Не оставил товаров в городе даже на полушечку медную.
И казна Садко не истощилась, и богатства его приумножились. И возвёл Садко храм златой богу Велесу Семиликому, по делам своим Всеве– ликому.
И построил Садко тридцать кораблей чернобоких и белопарусных. И поехал он торговать. Он поплыл по Ильмень-лиману, из Ильменя – вошёл в Ильмару, из Ильмары-реки – в море Чёрное – где ветрам и волнам раздольно.
Говорил Садко корабельщикам:
– Поплывём мы по морюшку Чёрному, мимо Белого, Березани, мимо острова Лиха– лютого, а потом и мимо Буяна. А затем от Буяна ко Ра-реке, а по ней ко Белому граду, где товарушкам нашим рады!
Вот плывёт Садко морем синим, а пред ним остров Белый – дивный, а на нём, на белой берёзе распеваёт сама птица Сирин. Только запоёт песню птица – корабельщики забываются, в скалах корабли разбиваются.
И по гуслям ударил тогда Садко:
– Ой вы гой еси, корабельщики! Вы не слушайте птицу Сирина! Сладко Сирин поёт– распевает, но кто слышит её – умирает!
И поплыл Садко вдоль по морюшку. Много ль, мало ль минуло времени – вот приплыл Садко к Березани. А на этом привольном острове сам Стрибог погодою правит. И Стрибог дал приют для его кораблей, принимал дорогих гостей – сурью в чаши им наливал, целый месяц ^ их угощал. А как время пришло прощаться, подарил он с ветрами мех, чтоб по морю плыть без помех.
И заснул, забылся Садко, только корабли вышли в море. Тут его дружинники храбрые < ) меж собою начали спорить.
– Видно, в мехе сём от Стрибога – есть подарков богатых много… Мы развяжем мех, поглядим, а потом их всем раздадим!
Развязали они тот мех – и подарков хватило на всех. Ветры буйные разметались, море синее раскачалось.
И проснулся тогда Садко, тотчас стал на гуслях играть, песней море стал утишать:
О
Лихо, моё лихо! Ты погодь манихонько!
Дай маленечко дохнуть, недалече держим путь…
По морю, по синему, по волне, по крутенькой… ^ На досочке гниленькой, погоняя прутиком…
Только край засинеет, неба край засинеет,
И судьба-судьбинушка нас уже не минует…
Ой да что-то застит, как слеза – глаза… у I Может, то ненастье, близится гроза!
Ой да разгулялася непогодушка…
Ты погодь хоть малость, погоди немножко…
Там за краем облака, Солнышко сокрылося,
^ Ветка да травиночка мне тогда приснилися…
Ой ты, ветка клена, – не роняй листок!
Не клони былинку, ветер-ветерок!
Ветры буйные утишились, море синее усмирилось.
