Текст книги "К-1. Точка невозврата (СИ)"

Автор книги: Александр Гурьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Новейшая американская АПЛ «Скорпион», возвращаясь домой из Средиземного моря, вышла на связь где-то из этого района. Это был последний сеанс связи с ней. Это произошло перед нашим выходом на БС, и нам была уготована такая же участь. Реальные события происходили следующим образом. Если мы в корме почувствовали, что проехали по небольшому бугорку, то в носовых отсеках ощутили удар носом во что-то крепкое. Боцман без команды переложил все горизонтальные рули на всплытие. ПЛ начала всплывать, дифферентуясь на корму. Находись ПЛ на глубине на 60 см выше, это на столько выступает под ровным килём обтекатель прежней гидроакустической станции, она приехала бы к основному массиву банки и расплющилась об неё, т.к. остановить полтора товарных поезда прочный корпус толщиной в 25 мм не смог бы. Судьба АПЛ «К-1» вместе с экипажем была бы предрешена, не будь этого предупреждающего об опасности выступа скалы, находись ПЛ на 60 см выше и бессознательных действий боцмана. Гершонюк, скатившийся из-за стола в каюткомпании в ЦП, сразу телеграфами затребовал от ПУ максимальный ход. Когда я покидал ПУ, на тахометрах было около 340, что чуть больше среднего. Может, надо было переложить вертикальный руль на какой-нибудь борт, чтобы погасить скорость, но на какой, никто же не видел, что впереди и сбоку. Благодаря ангелу-хранителю, «К-1» снова сохранила себя и сохранила экипаж. Я почему-то считаю, что это произошло 19 апреля, отмечаю и вспоминаю эту дату, как второй день рождения. На этот раз мы произвели испытания ГЭУ, создав дифферент на корму. И не 8 градусов, а 70. ГЭУ у нас не железная, а золотая. Но проверять это опять же не следует.

Наконец-то 2 мая 1975 года «Боевая тревога. Всплываем на перископную глубину», дан приказ, дифферент на корму. После множества таких сигналов этот особый, желанный, уже где-то на траверсе Сыпь или Выеп-Наволок, Скоро будет команда, продуть среднюю, а потом концевые группы цистерн главного балласта и..... «Отдраен верхний рубочный люк». Наконец-то дан воздух для продувания ЦГБ. ПЛ всплыла, как будто ничего не произошло, лёгкий корпус на месте. Все, что находилось над водой, не пострадало. В губе Нерпичья нас встречали Командующий Флотилией и экипажи Дивизии с оркестром и жареным поросёнком. Командующий после доклада Лактионова обратился к нам с благодарностью за то, что нашему экипажу наконец удалось прервать эту чёрную полосу неудач, преследующих Флотилию. Главнокомандующий ВМФ оценил наши действия высшей оценкой. В ответ на поздравление мы дружно ответили: «Служим Советскому Союзу». Командующий уехал, экипажи развели по кораблям, пирс опустел, и у носовой части нашей субмарины ошвартовался водолазный катер с водолазом на корме. Мы подождали, когда он вернётся после осмотра, и когда с него скрутили шлем, на вопрос того, кто его опускал, как там, ответил, «В этой дыре грузовик может разворачиваться». Дело в том, что особист сразу кинулся в штурманскую рубку и арестовал все карты, лежащие на столе.

Я спустился в ЦП. Некоторые из сословия белой кости, уже переодетые в форму, с портфелями поднимались наверх. Петя Степанов смотрел в перископ, который ещё не был опущен. Саня, а ты почему здесь, тебя встречают, оторвавшись от окуляра, спросил он. Я поднялся к перископу, который был наведён на въездные ворота в зону. Да, чуть в стороне от полутора десятка женщин и ребятишек, чуть склонив голову, около ворот стояла Маша. Я выскочил наверх, уже прошло столько времени, как мы ошвартовались, уже осмотрена носовая часть ПЛ, а я не знал, что меня встречают. Раньше близких тебе людей приглашали на пирс, чтобы они вместе с тобой ощутили торжественные минуты встречи. Сейчас держат их у забора, вообще уговаривали не ехать в Нерпичью. Души черствеют у тех, наверху, не по дням, а по часам. Мы встретились. Уже автобус, доставивший их сюда, готовился в обратный путь. Она впервые увидела меня в этой зэковской одежде, она впервые увидела «К-1», на которой я служил. Увидела, как та бесшумно появилась на середине бухты, поржавевшей и облезлой за 2 месяца, нацеливающейся на пирс. Слышала, как заиграл оркестр и играл, пока она не потерялась среди таких же чудищ, стоящих у пирсов. Я не мог обещать, когда я буду дома, всё было неясно и запутано в связи со случившимся в море. А вскоре жёнам вообще запретили появляться около зон радиационной безопасности, и встречи с цветами остались в истории.

Сразу после этого я направился в штаб к флагманскому, который не являлся для меня карающим мечом, т.к. это был Юра Крылов. Он один из первых узнал, как это произошло. Вместо него с нами на БС ходил Слава Авдеев с «К-47». Бог создал мужчину и женщину, так вот мужчины внешне должны быть похожи на Славу. Он погибнет осенью этого года при пожере на родной «К-47», вышедшей на БС.

После обеда В.Н.Цоя, Г.Н.Лактионова, комдива вертолётом доставили в Сафоново, а оттуда самолётом в Москву, для разбора полётов. Как рассказывал Цой, его завели в огромный кабинет с очень длинным столом. Сидящий в торце стола капитан обвинил Цоя в спланированной за 10 дней до случившегося, попытке уничтожить АПЛ. Но вам это не удалось, товарищ капитан 3 ранга. Его не понизили в воинском звании, он был назначен командиром энергосудна финской постройки с каютой, состоящей из кабинета, спальни и душа. Гелия Николаевича мы больше не видели. Ходили слухи, что он умер в Ленинграде, после этого его кто-то встречал. В командование АПЛ «К-1» вступил капитан 2 ранга Семёнов, которому для поступления в Военно-Морскую Академию нужен был опыт длительного плавания на АПЛ. Ещё одному понадобился трамплин.

АВТОНОМКА 75

Вместо дома отдыха после БС для «К-1» уже устанавливались кильблоки в плавдоке в Росте. Там мы должны отдохнуть, если не умеем нормально плавать. Отпуск отгуляем по очереди. Времени достаточно, чтобы отдохнуть и подготовиться к БС. За это время мы попрощались и проводили на пенсию командира БЧ-5 Гершонюка Михаила Демидовича. Он освободил место для Бочарова Виктора Семёновича, окончившего Академию ВМФ и пожелавшему продолжить службу в плавсоставе на родной АПЛ «К-1». Убыл на должность командира БЧ-5 АПЛ «К-172» Виктор Павлович Колабский, освободив место для Тришкова Евгения Семёновича, освободившего место лейтенанту Борисову. Убыл поступать в Академию ВМФ Саня Крылов, на протяжении всей предыдущей БС изучающий английский язык и прочие премудрости. Командиром ЭТД стал Серёжа Топчиев, а его место занял лейтенант Азаров. Дед Пустовалов убыл в Росляково механиком на плавдок. Это был уже совсем другой экипаж.

За время ремонта в Росте, мы все успели отгулять отпуск, никому ПЛ не передавали. 14 декабря 1975 года АПЛ «К-1» убыла на БС в Средиземное море. После пожара на «К-47» выходить на БС было как-то тревожно. На прошлой БС мне не удалось закончить работу со схемами, поэтому заняться было чем. Новый 1976 год мы встретили на переходе к Гибралтару. Сменившись с вахты, я прибыл в каюткомпанию и уже готов был приступить к первому блюду. Включился магнитофон, я сразу не обратил на это внимание, потом узнаю до боли знакомый голос: «Саня, я поздравляю тебя с Новым Годом, сейчас тебя хотят поздравить дочки». Начинает лепетать Наточка. Я вижу, что все смотрят на меня, у меня ком в горле, уже мокрыми стали глаза, тут начинает поздравлять Леночка, предлагает послушать, что она умеет играть на пианино. Это же всё у меня перед глазами. Ну, Шкода, устроил бесплатный концерт, не мог пригласить меня в свою каюту, может там я бы дал волю слезам, которые сейчас должен сдерживать, а, может воспринял всё это более спокойно. Ведь это наши личные отношения, и зачем их выставлять на общее обозрение.

Мы незаметно прошли Фореро-Исландский рубеж, как заревели оба турбинных телеграфа, требуя самый полный вперёд. ПЛ куда-то понеслась, что есть силы. Мы долго так гоняли, пока не сбросили ход до самого малого. На обеде выяснилось, что прямо по курсу ПЛ сработал сигнальный буй. После противолодочного рубежа вся Атлантика была забросана этими буями, и они сопровождали ПЛ до самого Гибралтара. Оставалось просто записывать координаты этих, неизвестно кем разбросанных, буёв. Получалась неприглядная картина. Дядя Сэм сидел где-то у карты Атлантики и наблюдал, как через каждую милю высвечивается курс нашей АПЛ. Но мы же здесь проходили полгода назад, и никаких буёв не было. Сейчас вся середина Атлантики забросана буями. Эти буи были названы квакерами из-за звука, который они издавали. Мы прошли через Гибралтар и наткнулись на такие же буи. Командира Семёнова на этот раз подстраховывал зам командира дивизии по боевой подготовке капитан 1 ранга Черников. Зайдя в Средиземку, мы начали притираться к левому берегу, стараясь как-то спрятаться от них, проползли между каким-то островом и берегом, где судоходство вообще запрещено, но и там заквакало. Даже дядя Сэм удивился, во, дают, куда поперли. Пришлось и здесь не обращать внимания на эти буи, потому что вся Средиземка в буях. Проходя через Тунисский пролив по корпусу ПЛ начали бить гидроакустические посылки с надводных кораблей. Я впервые услышал этот звук плётки, которой хлестали по корпусу ПЛ. Причём этот звук слышен даже через шум и свист турбин. Возможно, это были наши корабли.

Через 45 суток плавания нам нужно пополнять запасы регенерации и продуктов. Пожалуй, это мероприятие будет самым тяжёлым из всего, что повидала «К-1» на своём веку. Наш командир вообще не умел швартоваться. Даже в Лице, при перешвартовках от пирса к пирсу на спокойной воде он умудрялся заниматься этим часами, насилуя гребные вместе с электриками. Другой раз, выйдя на пирс после такого маневрирования, думаешь, оставил бы ПЛ в покое, ветерок через час прижал бы  её туда, куда ты так старался её поставить. Здесь же накат волны, зыбь, и швартоваться надо будет к плавбазе «Магомед Гаджиев». ЧФ всегда считался королевским Флотом. Там о командире корабля судили по тому, как он умеет швартоваться. Я сам наблюдал из окон училища, как возвращается с моря БПК. Дойдя до середины бухты Голландия, даётся реверс, При начале движения назад летят в воду оба якоря, корабль кормой движется к 13 причалу на приличной скорости, и не доходя до стенки несколько метров, винтами гасит скорость и останавливается, едва коснувшись кормой стенки. Остаётся подать, не бросить, швартовы и натянуть якорные цепи.

Мы всплыли, как всегда, в окружении кораблей и ПЛ Средиземноморской Эскадры. Заревели турбинные телеграфы, требуя «Стоп», зазвенели моторные телеграфы «Товсь». Поехали. С первого раза не попали, оба мотора уже работают назад. Слышим через корпус матюгальник, командир, не понял манёвра, прошу повторить. Повторный заход тоже не удался. Слышим матюгальник, но речь длинная и непонятная. Черников сделал запись в вахтенном журнале, что он вступил в командование ПЛ. Под турбинами ПЛ с первого захода была ошвартована у борта плавбазы. Мы всю ночь грузили и крепили. Плавбаза после встречи с нами возвращалась в Севастополь, поэтому нам было предложено написать домой письма, кто желает. Грех было не воспользоваться этим. Я знал, что письма будут подвергнуты цензуре, но как написать, что я возвращаюсь 21 февраля. Я написал несколько строчек, подписался, и поставил дату не когда написано письмо, а дату возвращения домой. Рисковал и надеялся, что Маша догадается.

Мы продолжили БС, вышли из Средиземного моря и направились домой тем же самым маршрутом, проверяя  по записям местонахождение буев. Все они квакали уже в других местах. Я закончил работу, начатую на предыдущей БС. Все 50 папок схем-простыней по управлению и защите паропроизводительной и паротурбинной установками уместились в половине общей тетради формата А4. Время поиска возможных неисправностей сократилось до минимума. В каюткомпании был уничтожен 23 торт, это означало, что с момента постройки АПЛ «К-1» парогенераторы наработали 23000 часов, или 19000 после среднего ремонта, когда я прибыл служить на ПЛ. Ядерное топливо заканчивалось, и это было заметно по поведению реакторов. Они требовали к себе более пристального внимания и осторожности. Уже нельзя было резко менять реактивность, особенно в сторону уменьшения с последующим увеличением, чтобы избежать выброса ксенона, как говорил Слава Горшков, чтобы не упасть в йодную яму, и выбираясь из неё, оказаться в надкритическом положении реакторов, когда управлять реакцией деления ядер уже будет невозможно. Нужно выдержать время, пока ксенон не превратится в йод (может наоборот), и только после этого выбираться на мощность. Подвески ионизационных камер после двух юстировок с Димой Саранчуковым показывали, что зона выгорания топлива уже высоко. В профессионализме управленцев, особенно тех, кто прошёл обучение в учебном центре, а в начале 60-х это было обязательным, я не сомневался.

Вспоминается случай, когда дед Пустовалов, у которого всегда чесались руки, наконец перестал выдёргивать пассатижами волоски с живота дяди Славы, они расставили фигуры на шахматной доске и начали мирное сражение. Дядя Слава поднялся с кресла, чтобы поле битвы было виднее, и начал обдумывать ход, бессознательно переключая ключ режимов. При очередном переключении он поставил его в 0. Упала АЗ реактора, заревел ревун на ПУ и в ЦП, загорелось всё сигнально-предупредительное табло, питательный клапан пошёл на закрытие. Из ЦП сразу, пульт, в чём дело. Дядя Слава, смахивая доску с пульта, Гурьева тренируем, подхватил опускающуюся КР, через минуту реактор работал на прежней мощности.

Я не специалист в ракетном оружии, но я служил на АПЛ, которая должна всплыть в надводное положение, поднять контейнеры, потом открыть  обе крышки, развернуть половину рубки-локатора и сопровождать ракету, пока она не захватит указанную цель. Авианосец выходит в море в составе ударной группы, в которую входят надводные корабли и ПЛ для его охраны. Кроме того производится облёт самолётами. Есть ли хоть малейший шанс вернуться в базу после такой атаки. Этот вопрос висел не только у меня, и он обсуждался на ПУ. По раскладкам шанс должен был быть, хоть и очень мизерный. Во-первых предстартовую подготовку мы ведём в подводном положении в течении 2 часов. За это время производится проверка исправности аппаратуры как лодочной, так и ракет, запускаются и выводятся в меридиан гироскопы, без которых ракета прилететь к цели не может. Пусть нас обнаружат с самолёта в момент всплытия. Если на самолёте нет оружия против нас, то мы запустим ракеты и будем их вести. Пусть одновременно с нашим залпом в нас полетели со всех сторон их ракеты. Как только наши ракеты захватят цель, мы погрузились, и нас, как цели, нет. Их ракеты выработают топливо и упадут в воду. А, во-вторых, в их ракетах такие же гироскопы, держать их постоянно в меридиане не позволительно. А если мы ещё нырнём на глубину 240, их торпеды раздавит давлением воды. Плохо, что 350 км не 500 и, тем более, не 1000. Плохо, что самолёты и вертолёты охраны этих монстров, имеют при себе всё, чтобы уничтожить нас.

Как ни странно, никаких происшествий за БС не случилось, как ни странно нас никто не обнаружил, нас традиционно встретили в Лице. Нам не поверили, что вся Атлантика забросана кем-то квакерами, от которых мы безрезультатно пытались уклониться. АПЛ «К-1» вынуждена встать на прикол, потому что израсходовала запас топлива. Впереди флотская организация, пока не освободится место, где меняются активные зоны. Ну, служат же люди на настоящих ПЛ, пронеслось как-то у меня в мыслях, на ПЛ, похожих на хищников, готовых обнаружить, догнать и уничтожить подводный ракетоносец противника, да и авианосец ей по зубам. Но это мне не светит. Меня никто и ни за что не отпустит с этого аллигатора. А ведь я уже приблизился к точке, когда можно подумать, что впереди. Ребята уже смеются, рисуя картину, как я лысый и седой буду лежать здесь на ПУ на топчане, и, наверное, они правы. Я подал рапорт на перемещение по службе в районы средней полосы СССР. Я имею на это право, потому что срок службы на АПЛ согласно Закону ограничен 6 годами и 8 месяцами. Кто-то как-то высчитал, что не 7 лет, а вот именно столько. Так и Виталий Кулаков и Слава Горшков уже не первый такой рапорт подают, и что, а ничего, попал сюда, так не чирикай. Надеяться, что мне когда-нибудь предложат командовать дивизионом? Каким? Первым, у меня нет того объёма знаний ГЭУ и не обладаю операторскими качествами. Но командир дивизиона в море, это вахтенный инженер-механик, несущий вахту в ЦП. Чтобы сесть в это кресло, надо знать не только силовую установку, но и электроэнергетическую систему с её особенностями, надо знать все средства и способы борьбы за живучесть ПЛ. Хоть я по образованию электрик, возглавить второй дивизион не могу и не имею морального права, т.к. не был командиром ЭТГ. Лучше быть хорошим киповцем, чем плохим инженером-механиком.

С плавсостава на берег перевестись невозможно. Для этого нужны веские причины. По состоянию здоровья не списывают, если все части тела на своих местах. С почечными коликами служить на АПЛ запрещено, но мне можно. Пьянствовать, не ходить на службу, забить на всё болт, будут терпеть до поры-времени, а потом уволят по статье 59«ж» за дискредитацию звания офицера без пенсии. Если откроешь рот о радиационном фоне, получится ещё хуже, это прямая дорога в психушку, выпустят тебя со справкой, как душевнобольного тебя никто не возьмёт на работу. Если ты не видишь перспективы в службе, если ты лишён возможности прекратить службу на АПЛ, ты крепостной холоп у помещика или белый негр на плантации. Сесть бы сейчас в машину времени, да вернуться лет на 6 назад. Перевёлся же Санька Мосунов с 5 курса училища на 5 курс Одесской мореходки. И я дурак, что не согласился с предложением полковника в отделе кадров, так хотелось узнать, что такое АПЛ. А может вернуться ещё на 5 лет. Всё сложилось бы по-другому. Я был бы уже лекальщиком, женился, была квартира, если нет, так и сейчас у меня её нет, только обещают. Но не придумали ещё эту машину времени.

С некоторых пор перед каждым выходом в море просыпался какой-то мерзкий червячок, который откуда-то изнутри напоминал, этот выход может быть последним. С чем это связано, объяснить трудно. Может и потому, что ПЛ командовал человек, не умеющий швартоваться, из ЦП руководили молодые только назначенные офицеры, которые неизвестно как бы повели себя, случись что. Я не ощущал дискомфорта ограниченного замкнутого пространства, которое чувствовали некоторые. Но перед сном, уже лёжа в койке, я настраивал свой слух на команды, подаваемые из ЦП, вестибулярный механизм на изменения дифферента, обоняние на запах гари. Не хотелось уходить в мир иной, не проснувшись, как на АПЛ «К-19» при пожаре в 9 отсеке, да и у нас было достаточно причин для волнения. В местах отдыха нет спасательных средств, кроме ПДУ, в который никто не включался, т.к. для повторного включения он не пригоден. Кто включался при аварии, забивали свои легкие тальком и погибали.

Наконец-то у нас период спокойной службы. С этими автономками и ремонтами мы превратились в экипаж призраков, мы мало находились в Нерпичьей, а потому плохо знали офицеров своей Дивизии, а они, наверное, нас. Этот период ожидания в очереди для замены активных зон запомнился плохо, да и есть ли смысл повторять, что такое флотская организация. Запомнилось убийство верхним вахтенным своего дежурного по АПЛ «К-47» с последующим самоубийством самого вахтенного матроса. Было запрещено назначать в дежурство по ПЛ младших офицеров, и не только в 7 Дивизии, а по всему Флоту, а может и всему ВМФ. Это решение было началом конца знаниям офицерами устройства ПЛ и содержанию ПЛ в базе.

Летом 76 года я вернулся из очередного отпуска. «Сашка, уходить тебе надо с „К-1“», сразу начал Юра Крылов. В 33 Дивизии формируется экипаж на строящуюся АПЛ. Сам понимаешь, твоя кандидатура не проходит, ты беспартийный. Срочно подавай заявление, я постараюсь тормознуть с назначением на эту должность кого-либо. Это для меня был шанс подняться на следующую ступеньку. За меня поручился Слава Горшков, и не помню, кто второй. Сразу, как только мне пожали руку и поздравили с вступлением в кандидаты члена КПСС, Юра позвонил в отдел кадров капитану 1 ранга Крылову и сразу получил номер приказа о назначении капитан-лейтенанта Гурьева на должность командира ЭТД второго экипажа головной АПЛ 671РТМ проекта. Заполнив бегунок, я спустился вниз, зашёл в каюту командира. Тот взял у меня его, достал чистый бланк индивидуальной карточки учёта доз облучения, заполнил её, написав, что мной за период службы на АПЛ «К-1» с 1969 по 1976 год получена доза облучения «0» бэр (биологический эквивалент рентгена). Подписал её, заверив печатью в/части 51247, и протянул мне, глядя на меня, не мигая глазами. Я в последний раз ступил на сходню АПЛ «К-1», отдал честь Военно-Морскому Флагу, спустился на пирс, не доходя до корня пирса, достал её и бросил в воду. Мудак, ты ждал, что я буду возмущаться, доказывать, что если бы я не спускался в прочный корпус, а отдыхал в московском парке отдыха, за этот период накопил бы чуть меньше рентгена от естественного радиационного фона? Всё, меня уже ждёт АПЛ, которую ещё здесь никто не видел, я тайно мечтал послужить на этих хищниках. Пока, Западная Лица.