Текст книги "Эхо мёртвого серебра (СИ)"

Автор книги: Александр Шавкунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 7

Тень настигла последнего разбойника, ухватила за руку и ногу, подняла над «головой» и рванула в стороны. Элиса сложился пополам, извергая полупереваренный обед под ноги. Вспышка молнии озарила пустое место и останки. Ваюна медленно повернулась ко мне, натянуто улыбнулась. Поток крови из носа стекает по губам и подбородку, заливает грудь. Качнулась и рухнула в телегу.

Полуэльф опустился на колени и продолжает опустошать желудок. Старается не смотреть в сторону леса, лицо вытянулось. Я осторожно заглянул в телегу, забрался внутрь. Девочка лежит, раскинув руки, головой на мешке с провизией. Грудь медленно поднимается и падает, кровь из носа остановилась. Но выглядит бледнее нежити.

Коснулся шеи, пульс есть, но будто прикоснулся к лягушке. На кончиках пальцев остался липкий и холодный пот.

– Так… – Пробормотал я, поворачиваясь к Элиасу. – Есть идеи, что это было?

– Ты у меня спрашиваешь?! Она с тобой была!

– Так, мне её ведьма всучила!

– У неё спрашивать надо было!

– Проклятье… я такого даже во время войн не видел. – Сказал я, осматривая бойню и покрасневшие деревья. – Демон?

– Не похоже… у них же, ну ты знаешь, одежда есть, оружие, гонор похлеще твоего. А тут… даже не знаю, как зверь какой.

– Ладно… потом с этим разберёмся, но ты мне напомни, на всякий случай не злить её.

– Ага, ты мне тоже. – Пробормотал Элиас, утирая рот рукавом и сморкаясь, поочерёдно зажимая ноздри.

Ваюна бессвязно залепетала, смахнула невидимую муху с лица и перевернулась набок. Я осторожно укрыл её плотной тканью, действуя осторожно, как с ядовитой змеёй. Перебрался на козлы и тронул поводья. Лошадь с готовностью двинулась с места. Чудо, что она не свихнулась от ужаса.

Водяной пыли в порывах ветра всё больше, гром опускается ниже и будто гремит в метре над головой. Бойня осталась позади, а дорога углубилась в лес настолько густой, что даже молнии едва рассеивают тьму. Поколебавшись, достал масляный фонарь и повесил на специальный шест. С трудом разжёг и закрыл стеклянную дверцу.

Слабый свет раздвинул тьму, и лошадь пошла бодрее, меньше прядая ушами от ударов грома. Полуэльф тревожно косится на небо, откашлялся в кулак и сказал:

– Знаешь, мы оба герои и всё такое, но… промокнуть не особо хочется.

– Постоялого двора не вижу.

– И не увидишь ещё долго. Нужно найти место, пока земля не промокла.

Остановились под раскидистым дубом. Элиас торопливо стреножил лошадь и вместе принялись возводить навес из плотной ткани. Подобие шалаша над повозкой, от ветра не защитит, но лучше, чем ничего. Задний борт повозки, откинули расстелили внутри спальники, переложили Ваюну. Выкопали ямку и развели в ней чахлый костерок. Свет масляного фонаря и живого огня создаёт причудливый танец теней, разрываемый вспышками молний. Ветер проминает «стенку» подобия шатра. Девочка посапывает во сне, бормочет и прижимает к себе скомканное одеяло.

Элиас сгорбился у костра, вытянув руки к огню, поигрывает пальцами, будто перебирая нити.

– Знаешь, сегодня первая ночь за последние семьдесят лет, когда я не валяюсь пьяный в канаве.

– Сочувствую, дружище.

– Спасибо, это действительно ужасно… Надо будет разжиться арбалетом.

– А почему не луком? Эльфы же обожают их.

– Я не совсем эльф, как ты мог заметить.

Замолчали, очень не хочется возвращаться к разговору о теневой твари. Но другие темы на язык не лезут.

– Я вот думаю, – начал Элиас, подбрасывая в огонь тонкие веточки. – А ведь это можно использовать против Геора, или против Сквандьяра и Малинды. Только представь, твоя подопечная вытягивает руку, и два урода превращаются в фарш, прежде чем успеют хрюкнуть.

– Нет. – Отрезал я, ткнул пальцем в полуэльфа. – Они мои.

– Как благородно, только учитывай, что они теперь куда сильнее, особенно Геор.

– При чём тут благородство? Я хочу сам их убить, хоть ядом, хоть ножом в спину, хоть спящих. Но сам, вот этими вот руками!

Гром затих, поблёкли молнии и на мир обрушился ливень. Потоки воды зашуршали в кроне, забили о навес, стекая на землю. Резко похолодало.

– Ну, с этим мы ещё определимся, ведь я тоже хочу пустить им кровь. – Ответил Элиас, криво улыбаясь.

Костёр разгорается ярче, языки пламени вытягиваются по ветру. Пора спать, я покосился на спящую Ваюну, зябко передёрнул плечами.

– Давай я на страже постою первый.

Элиас бросил взгляд на телегу, покачал головой:

– Лучше вместе подежурим, мало ли кто выйдет на свет.

***

Ваюна проснулась полностью разбитая, подскочила и свесилась с борта телеги, извергая из себя желудочный сок. Затем долго висела, глядя на землю и пытаясь сообразить это она движется или телега едет. Наконец, скосилась на меня и Элиаса, полуэльф вопросительно поднял бровь.

– Ты в порядке?

– Не особо…

– Это из-за… того?

– Да. Оно отнимает много сил.

Девочка повалилась на спальник, раскинула руки, охнула, когда кисть ударилась о край ящика. Застонала, закатывая глаза. Солнце светит прямо в глаза, но её это кажется вовсе не волнует.

Телега выехала на тракт и лошадь пошла бодрее, потряхивает гривой. Устремляя взгляд вдоль дороги с ленцой наблюдаю за проезжающими мимо всадниками и повозками. Тракт вбирает в себя потоки крестьян, торговцев и путешественников, перемешивает в бурную реку.

На обочинах раскинулись места для остановок, стоянки стражи и лавки. На широких прилавках торгуют продуктами, инструментами и оружием. В воздухе витают ароматы специй, свежего хлеба и конских каштанов. Последнего куда больше из-за обилия коней.

Стража досматривает телеги, порой отводит их владельцев в сторону. Как знакомо… Я повернулся к Элиасу и кивнул на парочку таких удачников.

– Это то, о чём я думаю?

– Да, империя мертва, но её дела живут. – Скривился полуэльф. – Налоги и штрафы, вместе с бюрократией. Скоро даже детей придётся регистрировать при рождении, тьфу.

– Логично, ведь правитель должен знать, сколько налога причитается с села.

– Раньше, как-то проще было.

По мере движения ландшафт меняется, лес сменяется полями и лугами. Зелёные волны катятся по ним подгоняемые ветром. Под солнцем искрится полноводная река, вроде та же самая, вдоль которой мы ехали. Вдали на берегу расположилась деревня, жмущаяся к лесу одной стороной, а другой к большому котловану. Кажется, даже с такого расстояния слышу скрип вагонеток и стук кувалд.

Над деревней поднимается чёрный дымок от множества печей. Руду просеивают и плавят на слитки.

Посмотрев на солнце покачал головой и направил лошадь на съезд к деревне. Элиас посмотрел на меня с немым вопросом.

– Не хочу в город ночью прибыть. – Пояснил я. – Да и нужно разведать.

– Разведать что?

– Вдруг там помощь нужна?

– Безвозмездная?

Я засмеялся, запрокидывая голову и утирая набежавшую слезу. Ваюна разлепила один глаз, покосилась на меня и вновь уснула.

– Ты за кого меня держишь?

– Я бы сказал, да ребёнок услышит.

– Элиас, мой заклятый друг, мне нужна репутация. Ты ведь и сам знаешь, как много от неё зависит. Так что, если крестьянам нужна помощь, я рад её организовать. Тем более… это не самое удачное место для рудника.

– Это чем же оно плохо?

– Скажем так, мой дед в этих местах держал ему… неугодных.

– Это же кто был неугоден личу?

– Ну, всякое отребье, которое, которое слишком полезно, чтобы просто сдохнуть.

– Например?

– Оборотни. Дед их о-о-очень сильно не любил. Да и собак в принципе, кошек тоже.

– А кого он вообще любил?

– Себя.

– Н-да, вы в этом похожи.

– Кровь от крови, как никак.

«Плоть от плоти. Смерть от смерти».

Наперерез нам выехал всадник с пышным плюмажем на шлеме без забрала. Махнул синим флажком на обочину. Я покосился на Элиаса.

– Давай, – сказал тот вздыхая. – Досматривать будут.

Глава 8

Деревня встречает нас останками древнего фундамента и стен. Потрескавшиеся камни взирают на дорогу с безразличием вечности. Они были тут, когда даже эльфов не существовало, даже самой жизни не было. Они будут тут до тех пор, пока мир не сгинет в Извечной Тьме.

Возле дороги, под огрызком стены, расположилась будка стражи. Двое мужчин в потёртых кирасах сидят за раскладным столом и играют в карты. Завидев повозку подняли головы, прижав карты к груди, как дамочки вееры. На лицах мелькнуло странное выражение, затерявшиеся в обмене взглядами.

Один нехотя поднялся и пошёл навстречу, почёсывая затылок. Я стиснул челюсти душа желание заорать на него. Заставить упасть на колени и целовать носки сапог, пока я пинками загоняю их в глотку.

Опустил глаза, стиснул повод. Я больше не принц, никто, кроме Вивиан и Элиаса, не знает в точности КТО Я. Надо просто потерпеть, немного.

– Вы кто такие? – Прогудел стражник, поднимая руку в повелительном жесте, остановиться.

В движениях сквозит тревога, будто двое мужчин на телеге могут быть опасными разбойниками. Стражник силится определить кто мы и стоит ли беспокоиться на полную силу.

Лошадь послушно замерла, скрипнула телега. Второй стражник смотрит на нас и, склонившись над столом, достаёт карты из отбоя. Прячет в руку, а свои убирает в низ колоды. На лице играет гаденькая улыбка. Дальше по дороге в грязи валяется свинья, выдувает жирные пузыри с обоих концов.

– Просто путники. – Сказал Элиас, прижал ладонь к груди и легонько поклонился, продолжая сидеть на козлах. – Я, моя дочь и мой… друг.

– Дочь? – В глазах стражника зажглись огоньки интереса, он даже привстал на цыпочки, стараясь разглядеть, что в телеге.

– Она ещё маленькая, господин. Вот только словила женскую хворь… очень тяжёлую.

– Чего?

– Ну… – пробормотал Элиас, задвигал бровями, подыскивая слова. – Тот самый недуг, из-за которого женщины раз в месяц злее демонов.

– Раз в месяц? Да они завсегда хуже любого зла!

– У вас тут есть постоялый двор?

– Есть таверна, там шахтёры отдыхают после смены. Дальше по дороге, не пропустите.

– Спасибо…

Стражник развернулся и пошёл обратно, помахивая рукой, мол отстаньте. Сел за стол и с подозрением уставился на товарища. Лошадь послушно потянул телегу в указанном направлении, а я повернулся к товарищу и одними прошептал:

– Дочь?

– А что я ещё должен был сказать? Что я полуэльф, которого разыскивает САМ Геор, а со мной персонаж страшных сказок?

– Не… погоди, чего?! Каких ещё сказок?!

– А вот таких! – Элиас откашлялся и продекламировал страшным голосом. – Элдрин Кровавый придёт и во Тьму унесёт!

– С чего бы мне это делать? Кто вообще будет охотиться за детьми простолюдинов?!

– Такова молва, мой юный друг.

***

Таверна грубо сколоченное здание. Будто жуткий сросшийся близнец, жмётся и прорастает в древнее каменное здание. Внутри сумрачно, на стенах развешены сети, кирки и лопаты. Пахнет земляной пылью, потом и скисшими носками. Тавернщик со скучающим видом развалился в кресле, сложив руки на внушительном пузе.

На нас взглянул с некоторой озадаченностью, сощурился и начал подниматься. Элиас несёт Ваюну на руках, прижав к груди, я шагаю с мрачным видом.

– Добрый день, незнакомцы. Чего вам?

– Комнату. Еду и бадью для мытья. – Сказал я, бросая ему монету, оглянулся на Ваюну и добавил. – Две комнаты и лекаря.

– А что с ней?

– Я похож на лекаря?

– Не особо… ладно.

Тавернщик повернулся к кухне и протяжно свистнул, сунув мизинцы в уголки рта. Загремела посуда и в дверях появилась рыжая, лохматая голова.

– Винко, дуй к жрецу, для него работёнка.

Мальчишка исчез, оставив быстро затухающий перестук шагов. Толстяк повернулся к нам и сделал приглашающий жест.

– Милости прошу за мной.

Поднялись на второй этаж, где таверна вросла в древнее здание. Пошли по каменному коридору с низким потолком. Тяжёлые двери провожают меня угрюмыми взглядами пустых глазков-прорезей. На толстых досках заметны глубокие царапины.

– Во времена империи тут всем заправляли оборотни. – Пояснил тавернщик, заметив мой взгляд. – Слава богам их давно всех вывели!

– Всех ли? – Спросил я, глядя на особо глубокую борозду.

– Под корень. Сам Геор постарался, лично! С тех пор наша деревня и зовётся Георовой! Мы же поставляем Его Святости самый лучший металл!

– А зачем ему сейчас металл? Империи-то нет.

– Да, некроманты сгинули, да нечисти полно. Вампиры, перевёртыши, сборщики налогов. Да и всякие смутьяны, месяца не пройдёт, как какой лорд объявит себя королём. Жаль, что Светоносный далеко, он бы их всех к ногтю!

– Неспокойно нынче, – вздохнул я, едва сдерживая улыбку.

– Увы, молодой господин.

Война длилась столетие, не меньше. То затухая, то вспыхивая лесным пожаром. Даже моё рождение вынужденная мера, отцу нужен был генерал для удалённых компаний. Вот только, когда империя пала, стремительнее валуна в пропасть, тысячи вояк остались не у дел. Тысячи и тысячи ожесточённых, способных только воевать мужчин.

Воистину, это самый страшный удар, который я нанёс силам света. Так и тянет засмеяться в голос.

За столетие всё немного утряслось, но и поныне бывшие земли империи разодраны на мелкие королевства и княжества. Новое поколение управленцев и в подмётки не годится далёким предкам. Шаткий мир балансирует на лезвии моего клинка. Одно движение и обозлённые толпы хлынут на бывших героев.

Печалит лишь одно, для этого движения мне нужен статус и общественный вес. Вернувшийся ужас из детских сказок не сможет провести восстание. А вот воспетый герой, ха, ведь не зря короли боятся героев и стремятся избавиться при первой возможности. Герои хороши, когда на войне и когда мертвы.

Тавернщик распахнул дверь, и мы очутились в широкой келье с двумя койками и столом с парой табуреток. Элиас торопливо положил Ваюну на кровать, коснулся лба и с тревогой покачал головой.

– А вторая комната вам для чего? – Спросил толстяк, перебирая связку ключей и с опаской косясь на девочку.

Вдруг болеет чем заразным.

– Для меня. – Ответил я, выходя в коридор. – Не хочу смущать отца и дочь своим присутствием.

– А… то-то я смотрю девка с ним одно лицо… как, кстати, вас зовут?

– Элс, – ответил Элиас, указал на девочку, – и Ваюна.

– Хорошее имя, а меня звать Миксас. А вас, господин?

– Элдриан.

Лицо толстяка дрогнуло, как от пощёчины. Поросячьи глазки выпучились, а руки замерли, стискивая связку ключей. Замер и полуэльф, только девочка осталась безучастная слишком занятая болезнью.

– Эл… дриан?

– Да, какие-то проблемы?

– Нет… нет, что вы… просто это имя… редкое. По известным причинам.

– А по мне хорошее. Ничуть не хуже других.

В голосе лязгнул холодный и острый металл, толстяк торопливо поклонился. Насколько позволило пузо.

– Да, конечно, простите меня. Ваша комната напротив, вот ключи, а еда будет готова через час. Увы, быстрее никак. Вам принести?

– Нет, мы спустимся.

Когда он поспешно удалился, Элиас выпучил глаза и прошипел:

– Ты чего творишь?!

– Проявлю вежливость. Ведь это вежливо, представиться?

– Настоящим именем?! Ты дурак?! Да им же детей с колыбели пугают!

– Тем лучше, быстрее будет на слуху.

– Ага и Геор прискачет быстрее!

– Ещё лучше.

– Ещё как лучше, особенно когда он твою голову насадит на копьё и увезёт в Святые Земли!

Я оскалился для резкого ответа и шумно выдохнул. В словах старого врага есть толика истины. Тело не успело восстановиться и открытый бой с героем могу проиграть. Геор и раньше был противником высшего порядка, а сейчас… Если он и правда стал только сильнее, будет очень тяжко.

– Не бойся, для него это будут просто слухи про героя со странным именем.

– Если нам повезёт.

***

Жрец уставился на Ваюну, как пропитый моряк на пробоину в борту. С ужасом и удивлением. Лицо у него круглое, почти женственное, если женщина может быть настолько некрасивой. Над верхней губой темнеют жидкие усики, а щёки золотятся пушком. Одежда сидит до нелепости криво, будто снята с чужого плеча. Не будь красного пояса врачевателя, я бы принял его за бездомного.

– Это женщина!

– Девочка. – Поправил я холодно. – Твой бог запрещает лечить не мужчин?

– Нет… но… я просто не силён в этом.

– В лечении?

– В женском лечении! Это шахтёрская деревня! Тут из женщины только в борделе, а там свой лекарь… специфичный.

– Не думаю, что у неё болезнь такого рода. – Сухо сказал Элиас, сверля жреца взглядом. – И пожалуйста, следи за языком. Ты говоришь о моей дочери.

Для пущей убедительности сдвинул брови к переносице и положил ладонь на рукоять меча. Потешное зрелище, опухший от пьянства мужчина, с набрякшим пузом и таким взглядом. Жрец сглотнул и торопливо кивнул.

– Простите, просто я действительно удивился. Мне сказали, что в таверну принесли больного. Я и подумать не мог…

– Хватит. – Перебил я. – Лечи уже.

Жрец осторожно, будто змеи, коснулся лба девочки. Повёл ладонью над телом. Меж пальцев брызнул мягкий свет.

– Так… – пробормотал он, прикусив губу. – Ничего страшного не вижу, ни переломов, ни внутренних кровотечений. Хм…

Ладонь замерла над животом и одежда под волнами света медленно разглаживается.

– Кажется, она сильно утомилась, будь это мальчик, я бы сказал, что перенапряглась. Но с женщиной…

– Девочкой.

– Девочкой, я не уверен. Но на всякий случай не давайте пока твёрдой пищи. Бульоны, максимум творог. А теперь, попрошу простить, мне нужно вернуться к пациентам.

Нечто в интонации насторожило, я подошёл и положил ладонь на плечо. Слегка сдавил и заглянул в глаза.

– У тебя их много?

– Пять человек… – Нехотя ответил жрец, щека дёрнулась, а глаза стрельнули на дверь.

– А что с ними?

– Ничего… – Начал он и скривился от усилившейся хватки.

Страх, я, наконец, распознал эмоцию в глазах. Не за пациентов, за себя и не направленный на меня. Он боится чего-то другого, чего-то покалечившего пять мужчин. Я вспомнил пустые улицы деревни, хотя тут должны вести бойкую торговлю. Странный интерес ленивого стражника. Будь всё хорошо, они бы даже не заметили нас.

Страх. Они все чего-то боятся.

Не сильно, но достаточно, чтобы тревожиться.

– А теперь, мальчик, ты мне расскажешь, что у вас приключилось. Ты ведь не будешь врать мне?

– В-в-вы ревизор?

– А сам то, как думаешь? – Ответил я с хищной улыбкой, которой изо всех сил старался придать дружелюбности.

Жрец побледнел. Губы мелко затряслись, а в уголках глаз заблестели слёзы.

– Господин, мы не виноваты!

– А кто виноват?

– Не знаю… может, глава уже узнал… но я ничего не знаю! Клянусь Светом! Пощадите…

Становится очень интересно. Страх и тревога мешают рационально мыслить и часто выдают подозрения за факт. Люди видят фигуры в темноте, слышат шёпот в ветре и шаги за спиной. Ну, или принимают внезапного гостя за вестника рока.

– Ну, раз ты уже закончил с девочкой. – Сказал я, большим пальцем давя на тонкую кость. – Будь так добр и отведи меня к этому главе.

– Вы… вы ведь меня пощадите?

– Для начала выслушаю всех.

Как давно у меня не просили пощады, ах, успел позабыть это сладкое чувство власти.

Глава 9

Жрец семенит рядом, сгорбившись и поглядывая на меня, как побитый щенок. На нас оглядываются шахтёры, идущие на смену, женщины, идущие к реке с полными тазами одежды. Мимо пробежала стайка детворы, перемазанная грязью и пылью. Я иду расправив плечи и опустив ладонь на навершие меча. Всем видом источаю властность и контроль.

Ветер касается волос, отбрасывает пряди на лицо, а на губах играет тонкая улыбка.

Дом главы в самом центре деревни, массивный, из каменных блоков и брёвен. Крышу венчает флюгер в виде шахтёра с киркой. К улице обращены огромные окна, будто кричащие о том, кто здесь хозяин.

От города дом огорожен каменным забором высотой до пояса напротив входа и в два человеческих роста вдоль других стен. Двое стражников у входа ощутимо занервничали при виде меня, сжали древки копий. Один шагнул навстречу, сказал наигранно спокойным голосом:

– Здравствуйте, мастер, а кто это с вами?

Жрец повернулся ко мне, натянуто улыбаясь, дёрнулся и протараторил:

– Это ревизор Его Святости!

Стражник окостенел, с трудом поклонился и почти услышал, как хрустит скованный ужасом хребет. Второй торопливо распахнул дверь и отступил. Мы вошли внутрь и подошвы сапог погрузились в роскошный ковёр. Нос защекотало тончайшими ароматами благовоний. Я по-хозяйски оглядел картины на стенах, грубоватые статуи из дикого камня и… Самородок мёртвого серебра размером с монету, лежащий под стеклянным колпаком на постаменте.

Прошёл за жрецом, но опустился в кресло у камина и небрежно дёрнул пальцами.

– Зови главу.

– Он наверняка в кабинете…

– Я не спрашивал, где он. Я сказал, зови.

Жрец поклонился и посеменил к лестнице на второй этаж, оставив меня в мрачном одиночестве. Впрочем, не в таком уж и одиночестве. Одна дверь приоткрылась и на меня взглянуло бледное девичье лицо. Служанка жмётся к двери и старается не дышать, лишь бы не привлечь внимания.

Подыгрывая, не поворачиваюсь в её сторону и продолжаю рассматривать самородок. Тёмный металл загадочно блестит в свете из окна. Зовёт взять в руку и поднести к глазам. Говорят, если долго смотреть в мёртвое серебро, увидишь звёзды. Может оно и так, не пробовал, но в ночи оно сияет как луна. Холодным, неживым светом, который так люб нечисти всех мастей и романтичным особам.

Служанка осмелела, больше приоткрыла дверь. Молоденькая, с волнистыми рыжеватыми волосами и веснушчатым лицом. Страх в серых глазах медленно сменяется любопытством и лёгкой влюблённостью. Женщины просто обожают мужчин, облачённых властью. Подыгрывая, откинулся в кресле в позе загадочной и властной, которую часто принимал, позируя для лучших художников.

Девушка тихо охнула и прижала кулачки к груди, глаза заблестели. Пальцем помани, и она с радостью прыгнет на колени.

На лестнице загудели шаги, появился мужчина в двубортном жилете и белой сорочке. Увидев меня вздрогнул и наклеил на лицо самую неумелую и лживую улыбку, на которую вообще способен человек. Начал спускаться, разводя руки в приветствии. Я лениво повернулся к нему.

– Полагаю, вы и есть глава?

– Да, господи, Маркус Велерд, приятно познакомиться господин…

– Элдриан.

Черты лица на миг окаменели, Велерд сбился с шага, но быстро взял себя в руки. Невзначай коснулся перил и пробормотал:

– Приятно познакомиться, господин Элдриан.

– Хотел бы я сказать так же.

– Ч-что вы имеете в виду? – Пробормотал глава, неуверенно шагая ко мне по ковру и стреляя глазами по сторонам. – Мария, принеси гостю вина!

Рыжая служанка пискнула и скрылась из виду, к моему неудовольствию. Велерд протянул руку для рукопожатия, но я посмотрел на неё так, будто он держит дохлую крысу. Глава торопливо сунул в карман, дёрнулся, сложил руки на груди, быстро бледнея. Дёрнулся вновь и вытянул вдоль туловища, продолжая улыбаться.

– Серьёзно? – Спросил я, делая вид, что не замечаю ужимок. – Ну, раз вы настаиваете, я могу провести подробное расследование и добавить в дело новые пункты.

– Не нужно, у нас всё под контролем! Поставки скоро возобновятся в прежнем объёме! Я уже писал об этом Его Святости!

– Ох, милый мой Велерд, вы же знаете, какой характер у Его Святости.

На лбу главы выступил бисер пота, он торопливо утёрся платком и кивнул. Я едва сдержал смех. Главная комната будто стала безразмерной, и по лицу Велерда видно, как он желает затеряться в этой бесконечности. Исчезнуть, лишь бы не говорить со мной. Увы, я уже перед ним, бежать и прятаться бесполезно.

– Мы уже почти со всем разобрались, господин Элдриан. Признаться мы вообще не ждали никого из Святых Земель. Особенно так тайно… обычно ведь сообщают за месяц! Мы даже не подготовили встречу!

– Да, а заодно не успели затереть улики. – Ответил я улыбаясь.

– Уверяю вас!

Я остановил взмахом руки, изображая уставшего от оправданий чиновника. Глава умолк и даже прикусил губу для верности. Ну, раз уж начал спектакль, то буду вести его до конца.

– Буду честен с вами Маркус. Его Святость крайне недоволен. Вы и сами понимаете, какая обстановка вокруг и какие потребности в металле.

Глава кивнул, не решаясь раскрыть рот. Я медленно поднялся из кресла, навис над ним, подавляя авторитетом. Велерд ниже на полторы головы, уже в плечах, даже учитывая мою худобу.

– Более того, он в ярости. А вы ведь знаете, чем это грозит?

Туманные намёки с умным видом, мне даже не надо придумывать наказания. Страх Велерда прекрасно справляется сам. Кем бы ни был этот Его Святость, явно не отличается добрым нравом.

– Он настолько недоволен вами, что попросил меня проверить всё. Оторвав от привычных дел. – Я сделал многозначительную паузу, гадая, как скоро потемнеют штаны главы. – Дошло до того, что до нас дошли слухи, очень плохие слухи.

– Это просто слухи… – Пролепетал Велерд, бледнея и трясясь.

– В этом я и хочу убедиться. Так что расскажите вашу версию. А я послушаю и сверю с нашими данными.

***

Вино кислое и будто разбавленное, так что по местным меркам может считаться достойным императора. Я сижу в кабинете главы, потягиваю из высокого бокала и слушаю. Велерд часто запинается, умолкает, подбирая слова, и возвращается, стремясь добавить вспомнившиеся детали.

Он уже взял себя в руки и ведёт собственную игру. Чтобы облегчить ему дело, я даже намекнул, что местный, связь с Его Святостью держу через письма. В конце концов, это выгодно и мне, не хочу быть просто служкой высшего начальства.

– Понимаете, тут настоящая гора под землёй. Скальная порода, залежи металла обильные, но его сложно добыть… а тут ещё и шахтёры пропадать начали. Туннели древние, им больше столетия, я думал они заблудились. Дело-то не хитрое, порой даже опытные плутают.

– Думали?

– Да, пока не нашли тела. Пока чудовище не напало на группу из семи человек.

– И что же это за чудовище?

– Мы не знаем. Выжившие ещё не пришли в сознание, а мёртвые… потому что от них осталось ничего не определить.

– Вы уже посылали за помощью?

– Конечно! Но ответа ещё нет, я надеялся, что это вы привели… но вы приехали тайно и в компании некой семьи, как мне доложили.

– В одиночку всегда быстрее, а меня просили поторопиться.

В дверь кабинета постучали и вошла рыжая служанка, поклонилась несколько глубже нужного. Как раз, чтобы я лучше рассмотрел декольте, которое она углубила. Из вежливости подыграл ей. Она поставила на стол между нами поднос с мёдом и сыром на фарфоровых тарелках. Поклонилась и выпорхнула наружу, осчастливленная моим вниманием.

– Да, конечно… но.

– Никаких «но», в святых землях тоже не особо спокойно, интриги и прочие причуды двора. – Отмахнулся я, и глава с пониманием кивнул. – Его Святость не хочет, чтобы слухи о чудовище в деревне, названной в честь Геора, расползлись. Некрасиво получится, для начала его надо убить.

– Мы пытались, но… не очень получилось.

– Вот поэтому я тут.

– Поясните?

– Скажем так, если в шахтах Георовой деревни прячется монстр, это одна история, а вот если его убьёт другой герой, то это совершенно другая история. Которую Его Святость может использовать. Вы меня понимаете?

– Кажется, да, но не сильно…

– Всё просто мой дорогой друг. Я убиваю монстра, а вы всем говорите, что я обычный путник. Новый герой, если так угодно. При этом даже не заикаетесь о моей связи со Святыми Землями. Таким образом, вы спасаете свою шкуру, а Его Святость получает красивую историю. Ну знаете, славный оплот света подвергся нападению, но Сам Свет послал героя, который спас простой люд.

– А если вы не справитесь?

– Придёт другой, – с хитрой улыбкой ответил я и добавил зловеще, – а может… вам лучше не думать об этом. Так что, донесите до своих людей, что никакого ревизора к вам не прибывало.

Велерд торопливо кивнул, на лице отразилось безмерное облегчение. Я подцепил кусочек сыра, обмакнул в мёд и отправил в рот. Улыбнулся и добавил с зловещим шёпотом:

– Но позаботьтесь, чтобы когда ревизор прибудет, ему ни пришлось вас повесить.

– С-с-спасибо…

***

Вход в шахту похож на дыру в земле, над которой построили навес. Стены укреплены промасленными балками, проложены дорожки для тележек. В стороне от входа навалена куча породы, которую просеивают и промывают. Работники собирают сияющие крупицы, ссыпают в кожаные мешочки.

Солнце клонится к закату и к шахте подтягивается стража с копьями. В жаровни засыпают уголь и пучки трав, кто-то громко шепчет молитвы, и все смотрят на меня. Я стою у входа с мечом в руке и смотрю во тьму, гадая, что же ждёт внутри. Велерд со жрецом стоят поодаль, что-то обсуждают.

Отсюда видно, как с полей ведут скот. Лента реки сияет, как жидкое золото, отражая свет умирающего солнца. Прохладный ветер толкает войти в шахту, запутывается в волосах.

Я глубоко вдохнул, выдохнул и шагнул в темноту.