Текст книги "Кузнец (СИ)"

Автор книги: Александр Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Я молча протянул деньги и забрал покупку. Остальные продавцы, наблюдавшие эту сцену, проявили неожиданное благоразумие – никто даже не попытался меня обмануть. Должно быть, разъярённый вид мясника послужил им красноречивым предупреждением.

Видимо, Саныч не рассчитывал на мой успех. Две увесистые корзины превратили обратный путь в настоящее испытание. Руки немели от тяжести, корзины то и дело цеплялись за всё подряд, словно назло.

Когда я, наконец, переступил порог дома, отец встретил меня с плохо скрываемым любопытством. В его глазах читалось нетерпение – успех или провал?

– Как я понимаю, лысый сегодня расщедрился? – в голосе Саныча звучало искреннее удивление.

– Почему щедрый? Он же должен был, вот и отдал.

– И сколько он отдал? – отец слегка оживился, прекрасно зная привычки Антона.

Я выложил на стол восемь тысяч единой пачкой.

– Так, вроде сколько должен был, – я театрально нахмурился. – Не станет же он ребёнка обманывать.

Саныч с нарочитой медлительностью взял деньги, пересчитал купюру за купюрой. Заглянул в корзины с покупками. На его лице расцвела довольная улыбка – он явно не ожидал такого исхода, но спорить с очевидным не стал.

Вечерняя тишина разорвалась яростными криками. Входная дверь содрогалась под градом ударов.

– Саш! А ну выходи! – голос Антона, обычно не заглядывавшего к нам без повода, звенел от злости.

Саныч неторопливо натянул рубашку, его губы тронула едва заметная усмешка. Он открыл дверь с показным спокойствием.

– Ты чего орёшь, как потерпевший? – спросил он, картинно подавляя зевок.

– Я и есть потерпевший! – Антон вцепился в перила крыльца, словно боялся упасть. – Твой щенок все нервы мне вымотал с утра. Из-за него весь день насмарку!

– Для начала продавать научись! – Саныч развернулся, всем видом показывая пренебрежение к жалобам. – Деньги гони вовремя, а то постоянно буду отправлять своего пацана.

Антон фыркнул и поплёлся прочь, побеждённый и униженный.

– Как ты говоришь, прошло без происшествий?! – Саныч задумчиво посмотрел мне в глаза.

– Ничего необычного, – я пожал плечами с деланным равнодушием.

– Ну-ну, – его тихий смех был полон одобрения и гордости

После того случая на рынке Саныч действительно изменился – самую малость, но всё же. Я превратил работу с заказами в чёткую систему, отслеживая каждую дату платежа. Отец же, словно назло, всегда тянул до последнего дня – переубедить его было невозможно, будто какой-то неведомый ритуал. Год пролетел незаметно, принеся с собой не только физическую крепость, но и понимание тонкостей нашего необычного ремесла.

Тот день начался как обычно, пока мой взгляд не зацепился за странную фигуру. По улице, неторопливо вышагивая, двигался мужчина в безупречном деловом костюме. Его внешность притягивала внимание: широкие плечи выдавали воина, седая борода говорила о мудрости прожитых лет, а на ремне... На ремне красовался меч с белоснежной рукоятью – произведение искусства, явно не для украшения. В руке незнакомец держал увесистую сумку, от которой исходило едва уловимое мерцание. Такие люди в наших краях – редкость, и появляются они неспроста.

Несмотря на явную чужеродность этих мест, он двигался с уверенностью человека, точно знающего свой путь. Моё предчувствие оправдалось – незнакомец, не колеблясь, свернул в наш двор и направился прямиком в кузницу, даже не удосужившись постучать.

Любопытство взяло верх – я бесшумно приблизился к приоткрытой двери.

– Здравствуй, Александр, – голос гостя звучал глубоко и властно.

– Почему я не рад твоему появлению, Архип? – отец даже не обернулся, продолжая работу, но в его голосе слышалась особая интонация.

Между ними явно была история – годы дружбы, скрытые под маской взаимного недовольства.

– Может, потому что я к тебе по делу? – в голосе Архипа прозвучала усмешка.

Отец медленно повернулся, держа в щипцах раскалённый металл. В его глазах читался вызов.

– Дай-ка угадаю, опять в измерении потерял?

– Александр, мать его собственной персоной! – Архип рассмеялся, и эхо его смеха отразилось от стен кузницы. – Как же хорошо ты меня знаешь.

– Только вот я больше не делаю оружие, и ты об этом знаешь, – в голосе отца прозвучала сталь.

– Ну войди ты в положение, проблема у меня, – Архип опустил сумку, и я мог поклясться, что с ней что-то не так. Его руки рисовали в воздухе замысловатые узоры. – Другие мастера молодцы, к ним претензий нет. Но твой меч как продолжение руки, а другие мне просто не подходят.

– Ты помнишь тот случай и моё обещание. Оружие я больше не делаю, – отец хмыкнул, отворачиваясь к горну.

Момент казался подходящим для вмешательства.

– Здравствуйте. Архип? – я шагнул в кузницу.

Гость прикрыл лицо рукой, но смех всё равно прорвался наружу.

– Это мой позывной, а зовут меня Архипов Дмитрий, – он протянул руку с неожиданной теплотой. – Здравствуй.

Его рукопожатие было крепким – ладонь воина, привыкшая к мечу.

– Молотов Михаил.

– Я правильно понимаю, что этот скряга про меня ничего не рассказывал? – он покосился на отца с притворным укором.

В ответ на моё отрицательное покачивание головой, Дмитрий погрузился в рассказ. История рода Архиповых разворачивалась передо мной как древний свиток: триста лет на страже империи, былое могущество, способное поднять двадцать тысяч воинов по первому зову, и нынешнее положение – жалкие двести бойцов, горькое напоминание о прошлом величии.

Дмитрий говорил о своём прошлом в городской страже, где отец служил под его началом, о нынешней должности наставника в высшей академии Александрова. Его глаза загорались особым блеском при упоминании ближнего боя – его специализации.

Но одна деталь не давала мне покоя.

– А что за измерение, про которое вы говорили до моего появления?

Дмитрий усмехнулся, его глаза блеснули загадочным светом.

– Он что, тебе ничего не... – договорить он не успел.

Глава 3

Знойный воздух кузницы дрожал от напряжения. Железная дверь скрипнула, готовясь захлопнуться.

– Архип! – властный окрик Саныча прорезал густую тишину.

Годы военной службы въелись в кровь – Архип замер, хотя они с Санычем когда-то носили одинаковые погоны. В глазах промелькнула тень былого братства.

– Виноват, запамятовал совсем, – Дмитрий смягчил тон, словно извиняясь за невольную самодеятельность. – Действительно, мне пора.

– Сумку забыли. – я кивнул на потёртый кожаный мешок.

– Это твоему отцу. Если передумает – пригодится, – Дмитрий шагнул за порог. – Через неделю вернусь.

Воспоминания захлестнули Саныча с головой. Каждый удар молота становился всё яростнее, словно он пытался выковать из металла ответы на мучившие его вопросы. Я знал – он не расскажет мне всей правды, но у меня был козырь в рукаве.

Пока Саныч боролся со своими демонами, я незаметно выскользнул следом за Дмитрием.

– Позволите составить компанию? – я материализовался рядом, словно из воздуха.

Дмитрий едва заметно усмехнулся – он ждал этого.

– Спрашивай, – он опередил мои намерения. – но учти: не на все вопросы получишь ответ.

– Что вы знаете о моей матери?

– О ней он молчал. Всегда, – Дмитрий качнул головой, плечи его поникли.

– А родословная? Отец?

– Не мне об этом говорить, – он снова уклонился. – Да и знаю немного.

– В нашем роду есть какая-то магия?

Дмитрий застыл, тщательно подбирая слова.

– Напрямую сказать не могу, – он положил тяжёлую ладонь мне на плечо. – Но если ты действительно его кровь – тебя ждёт нечто особенное.

– Негусто информации. – я изобразил детскую обиду.

Его лицо омрачилось.

– Правда, не могу больше сказать, – он впился в меня изучающим взглядом. – Но вот тебе подсказка: если возьмётся за мой меч – присматривайся внимательно.

– Благодарю за помощь. Мне пора, – я остановился для прощания. – И в качестве благодарности – одна услуга от меня.

– Какая же? – в глазах Дмитрия вспыхнул интерес.

– Доброго вечера. – я развернулся и припустил к дому, оставив его в недоумении.

– И тебе, малец!

В кузнице тем временем разворачивалась настоящая драма. От металлической заготовки остался лишь призрачный силуэт – Саныч, потерявшись в мыслях, превратил её в тончайший лист металла.

– Похоже, в утиль. – пробормотал я.

Словно в ответ на мои слова, прогремел последний удар. Деревянная рукоять молота разлетелась щепками, оставив в руках Саныча жалкий огрызок. Сам молот отлетел в угол.

Я невозмутимо поднял инструмент и положил на верстак.

– Так-так, а это у нас что?

В сумке обнаружились странные матовые слитки, не отражавшие света. Очевидно, материал для меча Архипа – и явно непростой.

– Может, убрать подальше? – я выжидающе посмотрел на Саныча. – С обычной подковой не справились, а тут меч...

Сумка оказалась неожиданно лёгкой, и я без проблем водрузил её на дальнюю полку.

Инстинкт заставил меня отпрянуть – и вовремя. В стену рядом с полкой впечаталась рукоять от молота.

– Что ты знаешь о моём мастерстве? – от полуобнажённого торса Саныча, едва прикрытого кузнечным фартуком, поднимался пар. – Ты хоть понимаешь, с кем говоришь?

– С деревенским кузнецом? – я подобрал брошенную рукоять и положил рядом с обломком.

– Я покажу тебе деревенского кузнеца! – прорычал Саныч, делая угрожающий шаг в мою сторону.

– Лучше делом докажи, а не кулаками. Или совсем навыки растерял?

Он метался между яростью на меня и злостью на собственную судьбу. Я же, словно не замечая его состояния, невозмутимо удалился.

Тем вечером гнев затмил его разум – ещё три заготовки были искорёжены быстрее первой. Осознав тщетность попыток работать в таком состоянии, он бросил всё и исчез в сумерках. Привычка откладывать всё на последний момент сыграла с ним злую шутку – заказ так и остался невыполненным.

Пока Саныч отсутствовал, я взялся за остатки заказа. Руки помнили науку – движения выходили чёткими, выверенными. До отцовского мастерства мне было далеко, но среди прочих подков мои не бросались в глаза.

Вечерняя тишина разбилась о резкий стук в дверь. На пороге возник Гаврила – местный конюх, тощий, сутулый пройдоха, вечно высматривающий, где бы урвать выгоду.

– О, Мишка! – его глазки забегали по комнате. – Отец где?

– Ушёл. Когда вернётся – не сказал.

– Вечно он пропадает в самый неподходящий момент! – Гаврила заметался по комнате. – А заказ? Мне ждать некогда!

Я молча вышел и вернулся с мешком, где лежали двадцать подков.

– Вот ваш заказ.

Гаврила впился взглядом в каждое изделие, словно ястреб.

– Это что за издевательство? – отложил четыре подковы, кажется, мои. – За такое полную цену не плачу!

– Заберите те, что подходят. Остальные завтра. – я сохранял невозмутимость, просчитывая его следующий ход.

– Делать мне нечего – бегать туда-сюда! – возмущался конюх. – Договор был на десять тысяч. Семь пятьсот дам и забираю всё!

– При всём уважении, – мой голос стал ледяным, – Шестнадцать подков стоят восемь тысяч. За остальные полцены. Итого девять. Или завтра сам принесу замену.

Гаврила заёрзал – я видел, как в его голове крутятся колёсики жадности.

– Восемь пятьсот, – выдавил он. – И нечего ко мне бегать!

– Деньги на стол – и забирайте.

– А зачем вам столько, разве подкова не делается индивидуально под каждую лошадь?

– Мне то что, – на лице Гаврилы появилась ухмылка. – Лошади то не мои, а кроме меня некому, лошади-то казённые.

Конюх торопливо отсчитал купюры, схватил мешок и скрылся за дверью.

Саныч вернулся ночью, весь измотанный. Увидев на столе деньги, он нахмурился – по его прикидкам сумма не сходилась. Денег было больше, поэтому будить меня не стал.

Следующие дни я держался в стороне – знал, что отцу нужно время. Занялся тренировками, хотя без спарринг-партнёра это было непросто. Мешок с песком – молчаливый, но верный противник. Сверхъестественной силы у меня не было, но я верил – всё впереди.

Через пару дней решил снова прощупать почву.

– Расскажи, каково это – ковать магическое оружие?

Саныч вскинулся, словно от удара, одарил меня тяжёлым взглядом.

– Опять за старое? – в голосе звучала не злость, а усталость.

– Если не посмотреть, хотя бы послушать. – я старался говорить как можно безразличнее.

Его взгляд затуманился, мысли унеслись куда-то далеко.

– Иди, готовь кузню. – произнёс он неожиданно спокойно.

Внутри всё пело от предвкушения, но я сдерживал эмоции.

– Ладно. Только чай допью.

Я чувствовал – моё показное спокойствие ему по душе.

Подготовив всё необходимое, замер в ожидании.

– А я не говорил, что позволю смотреть. Иди отсюда, – Саныч махнул в сторону двери.

– Как скажешь, – я двинулся к выходу размеренным шагом.

У самого порога его окрик остановил меня – разрешил остаться. И тут уже не смог сдержать восторга – заметался по кузне в предвкушении чуда.

Обычного жара было мало. Я налёг на мех, раздувая пламя до невиданной силы. Огонь взревел, словно живой, готовый к таинству, которому предстояло свершиться.

Металл накалился добела, готовый к преображению. Саныч отошёл в дальний угол кузни, где громоздилась куча инструментов. Из-под вороха хлама он извлёк нечто, заставившее меня затаить дыхание.

Молот с причудливыми узорами, которого я прежде никогда не видел, источал едва уловимое сияние. Первый удар – и вихрь вопросов закружился в голове. Откуда у Саныча такая мощь? Почему от сокрушительного удара лишь тихий звон? Отчего молот светится при замахе, словно живой?

Я слышал о магии внутреннего усиления – теперь не сомневался, что Саныч ею владеет. Но светящийся молот... Неужели и он зачарован? Когда я тайком пробовал ковать, от ударов обычного молотка звон разносился по всему дому. Этот же, похоже, не только обладал невероятной прочностью, но и глушил звук. Хитрый Саныч – предусмотрел всё, чтобы не привлекать внимания.

Архип оказался прав – стоило увидеть процесс, и часть загадок прояснилась. Но появились новые.

Обычный меч можно выковать за полдня. Мы же начали на рассвете, а закончили затемно. Даже на обед не отвлекались – только короткие передышки между повторными разогревами заготовки.

– Это правда, – я не удержался. – Внутреннее усиление, молот с защитой от износа и подавлением звука.

Саныч прищурился, улыбка тронула его губы – мои догадки пришлись ему по душе.

В назначенный день явился Дмитрий Архипов – без меча, но полный надежды.

– Саш, можно? – голос разнёсся через распахнутую дверь.

– А если нет, ты уйдёшь? – донеслось из глубины дома.

– Ответ ты знаешь, – хмыкнул Архип, уверенно шагая внутрь. Заметив свёрток на столе, замер. – Неужели...?

– Вот она, аристократическая кровь – даже поздороваться забыл, – проворчал Саныч, качая головой.

Архип сгрёб его в охапку, рассыпаясь в приветствиях и благодарностях.

– Я и не надеялся на такое исключение, друг мой. – бормотал он, не разжимая объятий.

– Как же не надеялся? Свой клинок дома оставил, – Саныч вывернулся из медвежьей хватки. – Хватит телячьих нежностей. Посмотрел бы я на тебя, откажи я в просьбе.

– Но ведь сделал! – Архип бросился к свёртку. – Он великолепен!

– Сам удивлён. Благодари мелкого – вечно меня своими хитростями обводит, – в голосе Саныча звучала добрая усмешка.

Архип окинул меня внимательным взглядом, вспоминая наше прощание. Я ответил лёгкой улыбкой.

– Он преувеличивает, не обращайте внимания.

– Вот! – воскликнул Саныч. – Я этому не учил!

– Верно подмечено, – рассмеялся Архип. – Чтобы научить такому, надо самому уметь.

– Тебе лишь бы зубоскалить, – фыркнул Саныч.

– А куда его дальше думаешь определить? Выбрал место? – Архип перешёл к делу.

– Сам решит. Он меня каждым шагом удивляет, – в голосе Саныча звучала гордость. – Только не к тебе, надеюсь.

– Вечно ты всё испортишь под конец. – шутливо махнул рукой Архип.

– Вижу, у вас всё складывается, – я пожал Архипу руку. – Пойду. Не теряйтесь больше.

Уходя, я слышал смех Саныча и чувствовал пристальный взгляд Архипа.

Итак, магия внутреннего усиления. Возможно, у меня есть к ней предрасположенность, но это прояснится лишь к совершеннолетию. Полную силу смогу обрести после какого-то таинственного обряда – какого именно, оставалось загадкой. От Саныча подробностей не дождёшься, а все знающие немеют от одного его взгляда.

Архип после этого заглядывал ещё пару раз – уже просто как друг. Они с Санычем уходили куда-то, возвращались навеселе, и кузница наполнялась их смехом и воспоминаниями о былом.

***

За три года я методично выстраивал фундамент своего будущего. Каждое утро начиналось с пронзительного звона будильника и заканчивалось изнуряющими тренировками до темноты. Вода в реке закаляла тело, а раскалённый металл в кузнице закалял дух. Между делом я собирал крупицы знаний о внутренней магии – казалось бы, простейшем умении, но таящем в себе необъятный потенциал. Особенно меня интересовало усиление оружия, хотя эта техника требовала особого металла из измерения. В глубине души я надеялся на помощь Архипа – только он мог достать такой материал.

Полуденное солнце нещадно палило, когда я заканчивал очередную тренировку. Пот градом катился по спине, мышцы приятно гудели от нагрузки. Внезапно тишину разорвал взволнованный голос.

– Миш! У нас волчок отобрали! – На заднем дворе стоял помятый Женька, его обычно аккуратная рубашка была измята и испачкана.

Я смерил его внимательным взглядом:

– Какой ещё волчок? Выражайся яснее.

– Ванин волчок, который с плёткой крутится, – затараторил он, размахивая руками.

– К чёрту волчок. Что с тобой стряслось? – мой голос стал жёстче.

Женька переминался с ноги на ногу:

– Хотели забрать обратно, а нас отметелили.

Я медленно осмотрелся, просчитывая ситуацию:

– Где второй? Сбежал, пока тебя били?

Женя отчаянно замотал головой:

– Нет! Мы были вместе. – его голос предательски дрогнул.

– Хватит мямлить как девчонка. Говори всё или разбирайся сам. – я накинул рубашку на влажное от тренировки тело.

Плечи Женьки поникли:

– Я ему сразу сказал к тебе идти, а он не послушал. Полез драться с двумя старшими. Сначала ему навешали, потом и мне досталось, когда пытался разнять. – он буравил взглядом землю, словно хотел в ней раствориться.

Внутри шевельнулось раздражение, но я подавил его. Ситуацию нужно было брать под контроль:

– Идём к нему. Надо проверить состояние.

Дорога к полю петляла между деревьями. Женька всю дорогу молчал, только изредка вздыхал. Минут через десять мы нашли Ваню под старым дубом – он сидел, обхватив колени руками, весь в ссадинах и синяках.

– Будешь дальше нюни распускать или пойдём разбираться? – в моём голосе прозвучала сталь.

В его глазах на миг вспыхнул огонёк, но тут же погас.

– Отвали! – процедил он сквозь зубы, пытаясь сохранить остатки гордости.

– Как скажешь. – я намеренно добавил в голос иронии.

Ваня резко развернулся, в глазах плескалась ярость:

– Достал ты со своими нравоучениями! Тебе легко говорить – ты любого уложишь! – он яростно жестикулировал. – Я хотел просто доказать себе, что могу постоять за себя.

– Похвальное желание. Только где ты был, когда я предлагал тренироваться? Играл в свои игрушки? И где теперь эта игрушка?

Мои слова попали в цель.

– Да пошёл ты! – он отвернулся, пряча обиду.

– Пойдём, Жень. Покажешь, где эти умники. – я приобнял Женьку за плечи.

– Миш, может слишком жёстко? – в его голосе звучало искреннее беспокойство за друга.

– Жизнь бьёт жёстче. – отрезал я.

Вскоре мы нашли обидчиков. Они топтались на утоптанной площадке, неуклюже пытаясь раскрутить трофейный волчок. Плеть в их неумелых руках только путалась, вызывая глухое раздражение на их лицах. Я смерил их оценивающим взглядом, мыслено просчитывая варианты развития событий.

– Думаю, хватит развлекаться. Верните волчок, и разойдёмся мирно. – произнёс я намеренно спокойным тоном, от которого у любого здравомыслящего человека должны были зазвенеть тревожные колокольчики.

Гриша и Сява замерли, обменявшись растерянными взглядами. Моя вежливость явно выбила их из колеи – они привыкли к крикам и угрозам, а не к спокойным предложениям.

Гриша, сын Антона-мясника, был точной копией отца в миниатюре. Широкие плечи, намечающееся брюшко и самодовольная ухмылка, будто приклеенная к круглому лицу. Глядя на него, я понимал, что гены взяли своё – такой же задира и хулиган, как батя.

Рядом с ним, словно тень, маячил Сява – щуплый прихвостень с вечно бегающими глазками. Сын Гаврилы-конюха, он с детства привык прибиваться к сильным, чтобы хоть как-то выживать. Сейчас он нервно переминался с ноги на ногу, явно чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля.

– Гринь, это же сын Саныча! – зашептал Сява, дёргая приятеля за рукав. – Нам точно влетит!

На лице Грини расплылась хитрая ухмылка. Он вытянул руку с волчком, словно делая одолжение:

– Конечно, Сява, нам это ни к чему. А то ещё скажут, что мы мелюзгу обижаем.

Я смотрел на эту показушную щедрость с холодным презрением. Сделав несколько уверенных шагов вперёд, я протянул руку к волчку. Но Гриня, видимо решив, что я слишком спокойный для того, чтобы быть опасным, резко дёрнул игрушку на себя, пытаясь втянуть меня в нелепую борьбу.

Время словно замедлилось. Годы тренировок сработали на автомате – корпус развернулся, вес перенёсся на переднюю ногу, и моя рука, всё ещё державшая волчок, превратилась в таран. Удар пришёлся точно в нос.

Гриня рухнул на землю, как подкошенный. Несколько секунд стояла звенящая тишина, а потом...

– А-а-а! – он схватился за лицо, между пальцев засочилась кровь. – Ты мне нос сломал!

– А на что ты рассчитывал? – в моём голосе звучало искреннее любопытство.

Сява застыл соляным столбом, Женька побледнел, а Гриня продолжал выть, размазывая кровь по лицу:

– Я же не хотел драться!

Я не сдержал смешка:

– А что ты хотел сделать таким жестом? – мой взгляд стал жёстким, – Это же твоя заслуга. – я указал на помятый вид Жени.

Гриня только всхлипывал, явно неготовый к такому повороту событий.

– Миш, – Женькин голос дрожал, – что теперь будет? Даже если не пожалуется, у него же лицо разбито...

Я потрепал его за светлые волосы успокаивая:

– Не дрейфь. Это моих рук дело, мне и отвечать, – я направился к сидящему на земле Грине. – Давай посмотрим, что тут у нас…