Текст книги "Необыкновенные приключения капитана Шпарина (СИ)"

Автор книги: Александр Карпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Шпарину показалось, что черные глазищи орионки подернулись влагой. Вспышка. В сознании замелькали видения чужого звездного неба, чужие города под светло-зеленым небом, неясные обрывки чужих непо-нятных мыслей, Франта бегущая по багровому песку вдоль берега оранжевого океана. Её глаза смотрели из безумной дали, приближались, наплывали, стали огромными, во все небо, вошли в него... и все кончилось. Она была рядом.

– Печально. Ты знаешь!.. Возьми... – Франта обняла его взглядом и что-то вложила в руку.

Шпарина слегка тряхнуло. Чужое ласковое тепло обволокло на несколько секунд и исчезло.

Световой луч. Поляна в лесу. Темнота. "Леталка" нырнула в ночное облачное небо.

"Ты что-то опять потерял, Шпарин?.. Что между нами произошло, когда ты упал вместе с ней. Почему тебе плохо? Что случилось за одну короткую секунду? Не раньше, в доме Маралова, а сейчас... Кажется тебе недавно это попытались объяснить: "Неизвестные законы...".

Шпарин мял берет с помпоном и вглядывался в облака.

"Я испугался перешагнуть невидимую линию, за которой другая жизнь. Почему до меня так поздно всё доходит, когда изменить уже ничего нельзя? Вот жизнь – встречи и расставания. Переходишь черту и всё.

Назад нельзя. Никак. Что ещё надо знать и почувствовать, чтобы вовремя остановиться и не оглядываться, скрипя зубами и уничтожая себя мечтами о прошлом, которое не случилось?".

– Тебе такую жену, – откуда-то издалека донесся голос Маралова. – Быстро бы отучила шалить. Или наоборот. Экстремальная орионская девушка. Опасная орионская девушка. Я видел, как она смотрела на тебя. И ты! Быстро вы нашли общий язык. Не знаю, но я бы на твоем месте рискнул... но что об этом теперь говорить. Эх, ты... Но это хорошо, что ты остался. Я без тебя пропаду. Слышишь? Кончай страдать, но девчонка была хороша, не хуже тех, с Базы.

– Экстра. Когда-то я своих подруг, по молодости, делил на категории. Высшая, средняя, общая, дурь, конечно, но эта подруга "экстра". Один потолок чего стоит!.. Слушай, почему она в шаре сидела?

– Спасательный модуль? После столкновения с башней, я думаю, её парень заставил катапультироваться. Не знаю, что там произошло, только он остался в "тарелке", а она оказалась на земле, в "шарике". Может они в них летают на большие расстояния. Вроде скафандра или системы жизнеобеспечения. Что она тебе дала?

– Диск какой-то. С орнаментом и кнопочкой, – Шпарин поднес диск к глазам.

– Куда двигаем? – бодро спросил Маралов.

– До утра никуда. Не ломать же впотьмах ноги в лесу.

В облаках образовалась прореха, оттуда осторожно выглянула луна. Шпарин огляделся и натянул берет на уши.

– Вон стог сена, сделаем норки, переночуем, утром определимся. Ты храпишь?

Не спалось. Рядом храпел Маралов. Шпарин вылез из стога. Облака ушли, гудел ночной лес и он до утра, пока не забрезжило на востоке, смотрел в звездное небо. С рассветом вновь принеслись облака, пошел дождь. Шпарин натянул берет поглубже и полез в нору.

Жаркий летний день.

Ногами вперед Маралов выполз из стога.

– Господин капитан, вставайте, солнце в зените.

Маралов зевнул и заглянул в темную пещерку справа от себя, куда ночью заполз Шпарин.

– Миша-а-а! – встревожено позвал экстрасенс, обнаружив пропажу Шпарина. – Неужели бросил? Михал Иваныч, отзовись!

На краю поляны колыхнулась верхушка высокого дуба, затрещали ветки.

– Вот ты где! Большой обязьян в форме, – Маралов обрадовался и пошел к дереву. – Смотри не рухни, с дуба то.

– Не ори, – Шпарин завис на нижнем толстом суку, не решаясь разжать ладони. – Высоко. Иди сюда, я на тебя прыгну.

– Совсем ты, Миша, обнаглел, – обиделся Маралов. – Взял моду прыгать на старого человека. Лучше сенца подстелить.

– У тебя нет выбора, упаду, прикушу язык, не узнаешь, что я видел.

– Ладно, прыгай, ловлю.

Маралов расставил руки и оба покатились по траве.

– И как ты туда забрался? – удивился Маралов, измеряя взглядом расстояние от земли до первых ветвей.

– Сам не знаю, детство вспомнил. Там, наверху, хорошо. Птички поют и никаких уродов рядом. К присутствующим не относится. Встаём, приключения продолжаются.

– Не томи, Михал Иваныч!

– Мы на холме. Не бойся, на другом. Километрах в двух лес кончается, там деревня. На западе небольшой городишко. На юге, в таинственной мгле, приличный город, скорее всего Губернаторск. В деревню не

пойдем, нечего светиться, лишние вопросы ни к чему. Так что нам туда, в ихнюю столицу, затеряемся среди населения.

– "Ихнюю"? Словечко употребляете, Михал Иваныч, несуразное, не литературное, стыдно.

– Зато точное. Что ты к нему прицепился?

– Не прицепился, – проворчал колдун. – После ночевки в стогу похожи на огородных пугал.

– Приведём форму в порядок, почистимся и вперёд.

– А завтрак?

– Хочешь сказать обед? Придется потерпеть, некоторое время.

– Авантюра все это, – сказал Маралов, отряхиваясь. – Уже жалею, что сбежал с тобой. Документов никаких, ближайшее будущее в беспросветном тумане. В таинственной мгле. Надо было лететь с орионкой.

Подправили бы нам хромосомки под орионский стандарт и зажили бы мы спокойно и счастливо в кругу приятных инопланетных особей женского пола.

Шпарин покачал головой.

– Ты спятил. Что тут, что там, мы везде чужие. Не хватало мне безумного колдуна, к тому же грязного.

– На себя посмотри! проворчал Маралов. – Есть хочу!

– Так и быть, заглянем в деревню, добрые селяне сжалятся и накормят двух измученных военных, но когда туда доберемся, перемажемся, как кабаны, вернее как свиньи. Под утро прошел дождь. Кабаны переходят границу.

– Очень смешно. Что забыли эти грязные небритые военные в лесу?

– Военные ловят дезертиров или у них танк сломался.

– Не убедительно. Не поверят.

– С чего это я должен их убеждать?

Шпарин обернулся на тяжелый рыкающий звук за спиной.

– Да вот, кстати, и он.

На поляну, ломая молодой дубняк, лязгая гусеницами, с повернутой назад башней выполз настоящий танк.

– Уму непостижимо!..

– Спокойно, Сергей Николаевич. Я думал ты давно разучился удивляться. Это попутка до ближайшего населённого пункта и наш счастливый шанс появиться в городе в более-менее пристойном виде. Осталось

выяснить, зачем он здесь.

Танк остановился. Открылся башенный люк, из него, один за другим, вылезли трое в темно-коричневых комбинезонах и попрыгали вниз. Два танкиста, разминаясь, принялись ходить вокруг танка, третий,

коротышка с лейтенантскими погонами сорвал шлем и бегом направился к ним.

– Таких случайных совпадений не бывает, – запсиховал Маралов. – В лес! Уходим! Это погоня! Они послали за нами танки.

– Бывает. Сколько хочешь. Прекрати пороть чушь. Теперь наша жизнь состоит из сплошных совпадений и неподдающихся формальной логике событий. Не мною доказано – случай приходит на помощь тому, кто его ищет. Скажи спасибо, что это не "тигр" с немцами из одна тысяча девятьсот сорок какого-нибудь года.

– Кому спасибо?

Немного недобежав до них, танкист споткнулся о кочку и упал.

– Вот чего не надо никогда делать – спешить. Это верно подмечено нашими мудрыми предками. Иногда спешка приводит к нежелательным последствиям, часто на лице...

Танкист уселся на траву, скривился и стал щупать колено.

– ...или на других частях тела, – договорил Шпарин, протягивая танкисту руку.

– Капитан! Спасибо. Вы первые люди за трое суток, – поднимаясь и припадая на ушибленную ногу, простонал танкист. – Невероятная история.

– Сильно расшиблись? – участливо спросил Шпарин. – Давненько вас поджидаем. Представьтесь.

─ Лейтенант Дуботёс. Командир четвёртого взвода. Четвёртая рота, второй батальон, пятая танковая бригада, – зачастил лейтенант. – Совершенно невероятная история. Мистика. Шли на ночные стрельбы в

колонне. Я замыкающим. Вдруг туман, всё завертелось, думали перевернемся, и мы в чаще, мы в дебрях, трое суток, связь отрубилась, навигация не работает, чуть не угодили в болото...

– Туман рыжий был, густой?

– Да-а-а, – удивлённо протянул лейтенант. – А откуда вы знаете?

– Капитан Пурдахосоков. Комиссия Генерального Штаба. А этот господин в форме без погон, наблюдатель из Департамента Закрытых Исследований, Сюбаритовов, – Шпарин помахал удостоверением. – Позвольте вашу карту.

Лейтенант полез в планшетку.

– Вот. Наш полигон.

– Теперь вы здесь, – тыкая в карту пальцем, сказал Шпарин. Он увидел всё, что ему было нужно.

– Губернаторск? Ого! Как же это... почти семьдесят километров. А! Эту деревню я знаю. Надо же! Тут живёт моя тётка, по отцу.

Шпарин и Маралов переглянулись.

– Что с нами случилось, капитан?

– Испытания секретного оружия. Вы случайно попали под раздачу, но распространяться о произошедшем не советую. Нас вы тоже не видели. Понимаете, лейтенант Дуботёс?!

– Так точно, господин капитан! Наши действия?

– Двигаемся к деревне. Вон по той дорожке. В деревне вы с экипажем можете отдохнуть, некоторое время, не ставя своё начальство в известность, после отдыха отправитесь в свою часть. Далее я убуду в Штаб и

позабочусь, чтобы последствия вашего исчезновения не имели никаких последствий.

– Везунчик ты, Миша, – сказал Маралов, когда они погрузились на танк и, держась за скобы на башне, поехали в деревню. – И талант в тебе пропадает. Не пойму только, актера или мошенника. Всех развел и

Древаку, и девушек, танкиста... Один Супонев не поддался и то только потому, что ты сам много языком болтал поначалу.

– Таких актеров полна вся наша бывшая родина, вплоть до верхних этажей. Классика жанра. Разводят народ, как хотят. Уже много, много лет. Залезут наверх и разводят.

– Не кипятись, Миша. Нервы, они ещё пригодятся.

Оставляя глубокие колеи, танк полз по петляющей лесной дороге. Шпарин наклонил голову, уворачиваясь от веток, и похлопал по низкой обрешеченной башне. Из каждого сегмента решетки торчала толстая

короткая труба с линзой.

– Защита, скорее всего активная, – кивнул Маралов.

– Неужели и этот "мастодонт" на воде?

Танк выехал на небольшую полянку, остановился, механик-водитель выскочил с резиновым ведром в руках и скрылся в лесу. Из люка выглянула голова лейтенанта.

– Смотри чистой зачерпни, ведра хватит, в деревне заправимся! – крикнул танкист механику.

– Боюсь, не дотянем, – сказал лейтенант Шпарину. – Пошел искать бочагу.

– Тётушка ваша приветливая женщина? Не хотелось бы стеснять, свалимся, как снег на голову.

– Не извольте беспокоиться, примет по первому классу. Родной племянник, в кои-то годы...

Вернулся механик и вылил воду в танковый бак через воронку с сеткой. Лейтенанта явно мучили сомнения.

– Разрешите вопрос, господин капитан?

– Валяйте.

– Как вы нас нашли? Откуда вы знали, что мы окажемся именно здесь?

– Информация крайне секретная, но вам, как участнику эксперимента, пусть не совсем удачного, скажу, – Шпарин строго посмотрел на танкиста. – Мы следили за вашими передвижениями из Центра и прибыли встретить, точно зная, что вы выползете из леса именно в этом месте. Хочу также добавить: экипаж ждёт медицинское обследование и в завершение ваших испытаний заслуженный длительный отпуск и, возможно, награды. Нет, не возможно, совершенно определённо, – награды.

Лейтенант моргнул.

– А... как?..

– Видите? – Шпарин помахал рукой вертолету, пролетающему в этот момент над поляной, делая вид, что отпускает его. Вертолет и в самом деле поднялся выше, сделал круг, развернулся и улетел. Ещё вопросы?!

– Разрешите продолжать движение?

– Двигайтесь.

Лейтенант скрылся в башне.

– Не нас ищут? Не нас, Миша?

– Успокойся. Здесь нас искать не будут, если вообще станут, особенно тебя.

– Брехун ты, Миша, какой же ты брехун! Так все складно получается, как по-писанному.

– Профессия такая, придумывать сказки для взрослых. А насчет разводок... моя совесть в этом мире девственно чиста. Я здесь не по своей воле, просто выживаю, как и ты. Кстати, зачем наврал про адрес двойника? Нет дома номер двадцать четыре на "Одиннадцатой линии".

– Куда же он девался?

– Не знаю, – раздраженно ответил Шпарин. – И идея насчёт променада на танке по деревне, что-то мне разонравилась.

Лес расступился и танк выехал на убранное, мокрое после дождя поле. Деревня была рядом.

– Сейчас врежет напрямки, поближе к обеду, – размечтался Маралов.

– Не врежет. Я передумал, – решил Шпарин. – Танкист, кажется, нам не очень поверил. Лучше перестраховаться. Вдруг у него связь заработала. Нельзя переигрывать. Важно соблюсти пропорции между вымыслом и неправдой.

– Это не одно и тоже?

– Конечно, нет. В твоем возрасте пора бы это уже понять. Эй, там, в коробке! – Шпарин забарабанил по люку. – Не слышат. Вот если кувалдой...

Шпарин перебрался вперед и, держась рукой за ствол танка, другой закрыл беретом триплекс механика-водителя. Танк, набирающий скорость, остановился.

– Лейтенант, разворачивайтесь! – приказал Шпарин. – Видите зелёную машину на обочине? Давайте к ней. Это за нами. Стоит на дороге, водитель побоялся застрять в грязи.

– Жаль, что передумали, – лейтенант заметно повеселел. – С тетушкой не познакомитесь...

– Служба, – посетовал Шпарин. – А вы двигайтесь в деревню, отдыхайте. С вами скоро свяжутся.

Лейтенант смотрел, как загадочный капитан с представителем Департамента Закрытых Исследований карабкались по высокому откосу дороги.

"Ничего не понял. Кто такие, откуда? Ни раций, ни карты. Грязные... Может шпионы? А с другой стороны: вертолёт, машина ждёт. Доложу начальству... послезавтра... или не доложу... ну их к... лесному

дяденьке, пусть катятся и так неприятностей выше башни".

Глава 8. Город.

– Свобода! Ветер! – заорал Шпарин, выбираясь на изумительно гладкое и ровное четырёхполосное бетонное шоссе. – Нам бы такие дороги. Неужели у них никто не ворует? Дышите полной грудью, господин

Сюбаритовов.

– Какая свобода? Где? – карабкаясь к асфальту, бормотал Маралов. – Стой, дай отдышусь. Про возраст ты правильно сказал. Тяжеловато в мои годы вести такой образ жизни, летать не пойми на чем, на танках

кататься. Не есть, не пить.

– Вы разве не чувствуете её запах? Дышите, дышите, сейчас полегчает, – Шпарин похлопал Маралова по спине и, пропустив несколько машин, перебежал дорогу.

– Опять повезло, – Шпарин показал на разрисованный капот. – Медвежья морда. Автомобильчик военный, какого-то босса. Спецсигналы. Номера – ДБ0404ДБ, судя по ним, тутошнему начальству, присущи все

пороки свойственные нашему. Где водила?

– Этого водилу будет трудно уболтать. Поехали, быстрее, ключи в замке! – зашипел Маралов, присоединяясь к Шпарину. – Поехали, пока никого нет. Садись...

Экстрасенс открыл водительскую дверцу.

– Я вам сейчас поеду! – крикнули из кустов. – Отойди от машины!

– Сергей Николаевич, твой выход, пора бы и тебе применить свои способности, не всё мне отдуваться, – сказал Шпарин, оборачиваясь.

Из кустов выскочил разъяренный мужчина в возрасте с пиджаком под мышкой. Застегивая на бегу брючный ремень и одевая пиджак, мужчина полез по откосу наверх.

– Я вам сейчас поеду! Я вам покажу водилу!

Мужчина обежал машину, открыл дверь, достал из бардачка пистолет, радиостанцию с короткой антенной и пластиковые наручники.

– Одевайте, голубчики! – протягивая наручники, приказал мужчина и, взглянув в лицо Шпарину, изумленно открыл рот.

– Внимание! – сказал Маралов. – Посмотрите на дорогу. Вы видите поток машин? Они двигаются быстро, обгоняют друг друга, мелькают перед глазами. Их движние непрерывно, завораживающе красиво. Поток сливается у вас в глазах в одну непрерывную ленту и вы, смотря на эту пёструю ленту, расслабляетесь, расслабляетесь. У вас всё хорошо. Всё хорошо. Вы расслабляетесь. Вам хочется сесть в машину и влиться в этот

прекрасный поток. Вы расслабляетесь, садитесь в машину, спокойно и медленно. Что вы делаете?

– Сажусь в машину, – ответил мужчина. – Спокойно и медленно.

– Садитесь в машину, полностью спокойным и расслабленным. Продолжаете смотреть на движение. Вам хочется отвести нас куда мы попросим и ответить на наши вопросы. В пути вы будете осторожны и

внимательны. Вы чувствуете себя хорошо, у вас всё прекрасно. Как вы себя чувствуете?

– У меня все хорошо, всё прекрасно.

– Что вы будете делать?

– Отвезу вас куда попросите и отвечу на ваши вопросы.

– Потом вы забудете о нас и никогда не будете вспоминать. У вас по-прежнему всё будет хорошо и прекрасно. Что вы сделаете?

– Я забуду о вас и не буду вспоминать.

– У вас всё будет хорошо. У нас у всех всё будет хорошо. Просто прекрасно. Отдайте пистолет и наручники. Отвезите нас в город.

Мужчина отдал Маралову пистолет, наручники, завел двигатель и влился в поток машин. Оружие перекочевало к Шпарину. Шпарин вытащил обойму, проверил и вставил обратно.

– Вы будете двигаться уверенно и внимательно. Вы будете отвечать на мои вопросы и не будете слушать наши разговоры. Понимаете?

– Да.

– Это очень хорошо, у вас всё будет хорошо.

– Да.

– Где вы живете?

– Улица Генерала Липаря, дом 154.

– Вы отвезёте нас туда.

– Да.

– Вы военный?

– Да.

– Звание, место службы?

– Полковник Инеев. Департамент Безопасности. Начальник Четвертого Управления.

Шпарин вздрогнул.

– Зовут вас, как? – спросил он, перегибаясь через спинку сиденья и заглядывая полковнику в лицо.

– Игорь Андреевич.

– Замечательно, – Шпарин побледнел и откинулся назад. – Это папа.

– У всех есть папы, – сказал Маралов. – Но я не удивлюсь, если у тебя его вообще не было и ты появился на свет сам по себе.

– Этот папа особенный. Папа тех двух красоток, с Базы.

– Да ну!?.. – Маралов перегнулся через сиденье. – Правда, похож.... Слушай, Миша, из всех машин на дороге тебе обязательно надо было выбрать именно эту.

– Кто знал? Фатум...

– Не ругайся при тесте.

– Какой тесть?

– Такой! Сейчас поедем знакомиться с будущей родней. Хи-хи... С тещей.

– Надеюсь, ты шутишь?

– Надейся, ты же позволил себе шутить насчет моей жены.

Показались дома. Полковник ехал быстро.

– Слушай, Николаич, а почему ты с Базы не сбежал, таким же способом?

– Куда? – погруснел Маралов. – Куда? Кто меня, где ждет? Хватило одного раза, чтобы понять. С тобой решился... И только потому, что ты такой отчаянный, и ...

Маралов замолчал и отвернулся.

– И?..

– Поверил тебе... И ты...

– И ты...

– Найдешь дорогу домой!

– Всё, как у нас. Дома, деревья, автобусы, машины, такси, реклама, люди одеваются похоже, – Шпарин крутил головой. – Женщины ходят в откровенных нарядах.

– Полуголые ходят... Минимум одежды. Рекламный щит не рассмотрел? Только проехали: "Дом Свиданий "Мужские Мурашки". Незабываемые встречи". Я в трансе.

– Пробок нет и патрулей много. У них военное положение? Полковника надо куда-то девать.

Шпарин достал из кобуры пистолет и снова спрятал.

– Не получится, слишком оживленное движение.

– Миша, а ты это чего задумал? – испугался Маралов, глядя на искаженное выражение лица Шпарина. – Миша, ты что, не в себе?..

– Я давно не в себе и совсем не там, где должен быть.

Широкие улицы сменились узкими. Несколько поворотов, автомобиль остановился на засаженной липами, тихой прямой улочке у ворот двухэтажного особняка с колоннами.

– Привёз, – сказал Маралов. – На квартиру... Дворец. Неплохо устроился. Смотри – поле чудес. Фонтан, скульптуры, апельсины растут... И ананасы, блин, ананасы на лужайке!..

"Дворец" стоял в ряду подобных великолепных зданий. На противоположной стороне улицы, через парк, громоздились многоквартирные дома.

– Улица Генерала Липаря, дом 154, – полковник сидел прямо и держался за рулевое колесо.

– Поехали дальше, свернете на том перекрестке налево, – показал Шпарин.

Узкая дверь в решетчатом заборе рядом с воротами открылась. Оттуда появилась черноволосая девушка в сером брючном костюме и, помахивая сумочкой, стуча каблучками, потряхивая копной длинных волос, прошла мимо машины.

– Узнал? – спросил Маралов.

– Кого? – спросил Шпарин, поворачиваясь.

– Папа?! – воскликнула девушка, делая шаг назад. Глаза её округлились и стали ещё больше. – Шпарин!?

– Ба-бах, – сказал Маралов. – Попались. Да, это судьба, Миша!

– Гони!!.. – закрывая лицо рукой, заорал Шпарин и приставил к голове Инеева ствол пистолета.

Полковник нажал на "газ".

На перекрестке, поворачивая налево, они врезались во встречный фургон, который поворачил на ту же улицу.

– Миша, ты цел? – спросил Маралов, вываливаясь из машины.

– Местами, – ответил Шпарин, вываливаясь на дорогу с другой стороны.

– Надо же, хотел пристрелить будущего тестя.

– Этот "зомби" мне не тесть и, кажется, готов без моей помощи. Я очень зол на всю их семейку.

Шпарин, прихрамывая, обошел изувеченный автомобиль. Из-под покореженного капота валил дым. Полковник лежал грудью на руле и не подавал признаков жизни. Вдоль улицы уносился водитель грузовика.

– Он здесь при чём? Это девушки тебя бросили.

– Извини, погорячился. Давай вытащим, сейчас полыхнет. Помогай!

Они положили полковника на газон, сели на коленях рядом.

– Не полыхнет, это пар. Они на воде ездят, – не согласился Маралов. – Нужно было очень постараться встретить на пустой улице единственный грузовик и в него врезаться. Это ты виноват. Ты погнал его.

– А что было делать? Ты сам видел. Девчонка меня узнала, – не раскаялся Шпарин. – Посмотри, далеко она?

Маралов выглянул из-за разбитой машины

– Метров триста. Бросила сумочку, сняла туфли и бежит изо всех сил. Это тебе не орионка. Эта не отстанет, чтобы ты там не говорил. Я давно понял, ещё на Базе. Только какая из них? Что будем делать?

Останешься хоронить тестя?

Полковник открыл глаза и сел.

– Адъютант! – хватая Шпарина за грудь, прохрипел Инеев. – Где это мы? Попали в аварию? Принеси мою серебряную фляжку из сумки в багажнике.

– Переклинило, – поставил диагноз Шпарин, отдирая руки полковника от формы. – Пуговицу оторвал... Отдай!

– Отстань, – полковник мотнул головой. – Где адъютант, пусть принесёт фляжку.

– Опять повезло, – пробормотал Маралов. – С Базы сбежали, из леса выбрались, до города добрались, в аварии побывали... почти без последствий.

– Принеси, – попросил Шпарин. – Не могу на неё смотреть и наручники забери с сиденья, пригодятся.

– Но везение скоро кончится, – Маралов протянул фляжку полковнику. – Уходим, девушка рядом. Сейчас народ соберётся.

Вдали завыли сирены. Шпарин и Маралов побежали к многоэтажкам.

– Спокойно. Не привлекаем внимания, переходим на шаг и дворами, дворами. Что взгрустнул? Из-за девушки? Ты же с ней порвал, с ними... Ты даже не знаешь, кто она, как её зовут. Ты их вычеркнул. Перестань оглядываться. Начинается новая жизнь.

Добежав до места аварии, девушка склонилась к отцу.

– Ты живой! Где болит? Грудь болит, голова? Наверно сотрясение. Не вставай! Да ты пьян! Ездишь пьяным за рулём?! Где твои попутчики? Кто они?

Фигуры беглецов мелькали среди редких деревьев парка.

Полковник запрокинул голову и допил остатки жидкости во фляжке.

– У нас у всех всё будет хорошо. Просто прекрасно.

"Невероятно, но это был он. Я не могла ошибиться. Был рядом и снова исчез. Не вздумай реветь. Я стала плаксой. Это ты меня довел... Но ты в городе! Теперь я тебя найду!".

– А, дочка! – сказал полковник. – Ты была за рулем? Не расстраивайся, у нас всё будет хорошо, просто прекрасно. Па-анимаешь?

Теплые сумерки.

Новая жизнь не хотела начинаться. До темноты Шпарин и Маралов просидели в каком-то сквере. Усталые, голодные, злые и грязные. Ходить днем по городу в перемазаной форме было опасно. Везде патрули.

Перебирали варианты.

– Ограбим банк? – предложил Маралов. – Оружие есть. Без денег никуда, совсем люди очерствели. Никто ничего не делает бесплатно.

– Да, Сергей Николаевич, ужасные у вас наклонности.

– А стрелять в голову сослуживцам, будущему тестю, не ужасные? Ты теперь член "холмогорской" банды.

– Это совсем другое дело. Вокруг "Холма" другие законы. Насчет полковника я же извинился? Нервы. Но банки грабить? Кроме морального аспекта, есть и другой, стоит нагрянуть в банк, сразу засветимся.

– Уже засветились. За полковника я спокоен, а вот девушка...

– Девушка будет молчать.

– Уверен?

– Уверен!

– Миша-а! – тихо произнес Маралов. – Не знаю, может и показалось, но эта девчонка другая. Не с Базы. Другая.

– Какая другая? – Шпарин разозлился. – Хватит тоску нагонять, волшебник! И так тошно.

– У нее глаза другие, – упорствовал Маралов. – И волосы длиннее... До самой попы.

– Хватит, я сказал! Забыли про нее. Кстати, какие деньги у них тут в ходу?

– Насколько я помню из разговоров офицеров на Базе – баксы и рубли, как у нас. Рубли с портретом Генерал-Губернатора. Баксы с бабой на месте президента. Ещё анекдоты ходили по этому поводу. Мне

жалование не платили, работал за кормежку. Что будем делать? Подыхать с голоду? Я же говорил – авантюра. Ни денег, ни друзей, ни знакомых. Некуда податься. Я в отчании... Новый статус, элита! Эта грязная и замусоленная элита в форме сидит на скамейке и боится двинуться с места.

– Я перешел на нелегальное положение, – сказал Шпарин. – Необходимо время, чтобы освоиться. Пожрать мы достанем. Выберем продуктовый магазинчик попроще и ты покажешь фокусы.

– Придется, – Маралов нехотя кивнул. – Но боюсь, не получится, силы мои на исходе, устал я.

– Получится, с полковником получилось и сейчас сможешь.

– А ночевать где?

– Что-нибудь придумаем.

Было достаточно темно, чтобы прохожие не обращали внимания на их потрепаный вид и заросшие щетиной лица.

По тротуарам бродил разодетый народ, в ресторанах гремела музыка.

– Или сегодня выходной, или они веселятся каждый день, – озадаченно сказал Шпарин. – Ты знаешь какой сегодня день недели? Мне кажется среда.

– Не знаю, я все дни перепутал. У нас тоже веселятся каждый день, сплошные праздники, – слабым голосом ответил Маралов. – У меня на улице кабак, кафешки. Каждый день что-то празднуют, феерверки, петарды пускают... Я скоро упаду от голода. Давай постоим.

– Постоим. Оценим обстановку. Прислонись к дереву. Странно, здесь нет патрулей. Может они на зарплате у местных заведений. Зона свободная от полиции.

– И от транспорта. Ни одного автомобиля.

На другой стороне улицы, рядом с рестораном под названием "Три осины", стоял бородатый и лысый проповедник непонятной конфессии, призывая прохожих купить какие-то брошюры, сулящие вечное

блаженство, немедленно и сразу. Желающих вкусить блаженства было немного. На широкой лысине проповедника отражалась, играя разноцветными бликами, реклама близлежащих заведений. Проповедник был зол, его головной убор, лежащий у ног, был пуст.

Неподалеку от проповедника пели и наяривали на гитарах разухабистую мелодию три молодца. В раскрытом гитарном футляре пучилась куча бумажных денег. Вокруг музыкантов толпились люди. Многие

пританцовывали. Лицо одного из музыкантов казалось знакомым. Не прерывая игры музыкант улыбнулся и подмигнул Шпарину.

Метрах в тридцати от проповедника стоял небольшой столик. Там шла игра на деньги. Длинноносый скользкий тип с бегающими глазками двигал по столу три карты, предлагая сделать ставку и отгадать, где

находится карта с портретом Генерал-Губернатора.

– Ещё чуть-чуть и мне покажется, что мы дома, – грустно сказал Шпарин. – Сколько людей жизнь не учит, они всё равно наступают на те же грабли.

– Если ты посмотришь на себя со стороны, не покажется. Ещё лучше себя понюхать.

– С какого перепугу я буду себя нюхать?

– Не чувствуешь запах? Дома, наверно, ты так не вонял, как, впрочем, и я.

– Теперь понятно, почему от нас прохожие шарахаются. Жаль гармошки нет и петь я не умею, а то можно было влиться в уличный ансамбль и спеть квинтетом, но из-за нашего амбрэ и эта возможность заработать деньжат отпадает. Как низко мы пали, стоим как два бомжа и раздумываем как бы срубить немного монет на пропитание. Ну, где же я видел эту синеглазую физиономию. Где-то видел. Но где?

– Представляю! – заржал Маралов. – Не обижайся. Представил тебя скачущим по мостовой, дерущим гармошку и вопящим наши частушки. В нашей капитанской форме. Ха-ха-ха!.. Даже силы появились. Можно сказать воспрял духом.

– Ты не потерял чувство юмора. Но оно только продлит твою агонию!

– Какую агонию, Миша? – Маралов испугался и спрятался за ствол дерева. – Решил пристрелить, чтобы не мучился? От тебя всего можно ожидать, я теперь знаю.

– Очень может быть, если сейчас же не приступишь к делу.

– Какому делу, Миша?

– Видишь большую красивую вывеску: "Клуб Любителей Денег". Не там. В конце улицы. У входа здоровущие мраморные львы с зелеными глазами. Это казино. Нам туда.

У входа в "Клуб", в поддержку львам, охраняющим заведение, стояли два мордоворота с удивительно интелегентным выражением лиц и фильтровали посетителей.

– Не пустят в таком виде. А через дорогу я бы сыграл, но нет денег на начальную ставку.

Шпарин вспомнил, где видел "синеглазую физиономию". Он узнал в музыканте пьяного штабного лейтенанта, вспомнил "ТТ", пляшущий в его руке, отверстие от пули в портрете за спиной и расстегнул кобуру.

– Это я сейчас устрою.

"Попался! Я тебе покажу: "Рас-стлелять!".

Шпарин перешел улицу и остановился напротив "менестрелей", которые прекратили музицировать и устроили перерыв.

– Молодой человек, мы где-то встречались? – Шпарин схватил убитого лейтенанта под руку и повел в тёмный проулок, подальше от толпы.

– Не кажется, мы на самом деле встречались, – "менестрель" снял длинный парик и перед Шпариным предстал бывший шпион, однажды убитый и воскресший помначштаба, белобрысый и синеглазый лейтенант

Ляхов. – Думал не узнали. Я помню, капитан, но как-то смутно, что вы недавно вернулись из вражеского тыла. Не будем обниматься...

– Понимаете, лейтенант... – растеряно сказал Шпарин, убирая руку от кобуры и удивляясь необъяснимой радости на лице Ляхова.

– Понимаю, капитан. Проигрались. Нужна помощь? Сейчас, поделимся, как не помочь...

– Э... э... – Шпарин кашлянул. – Да... Воротилы игорного дела вытрясли все сбережения. Хотелось бы отыграться. Если возможно, ссудите денег... сколько не жалко.

– Нисколько не жалко.

Теперь Ляхов увлек Шпарина, к свету, к толпе, нагнулся и схватил раскрытой ладонью из футляра приличную охапку купюр.

– Мелочь, конечно, но на начало хватит... или не хватит, это как карты лягут. Можно и я с вами?

– А работа?

– Всё равно скоро заканчиваем, ребята доиграют. Ну и видок у вас, капитан!

– Я же говорю: ободрали как липку, спустил всё, пришлось даже заложить только что пошитую новую форму. Значит подрабатываете?

– Какая подработка?.. После инцидента с Супоневым выкинули со службы, дядя постарался, а любимый папа выгнал из дома. Сейчас одумался и зовёт обратно. Но я не спешу. Если честно – в средствах не стеснён, накопилось кое-что за время службы, а здесь, здесь... назло родственникам, ну и ребятам помогаю.

– Не знаю, лейтенант, позавидовать вам или посочувствовать.

– Просто Лёша, капитан. Забыли?

– Хорошо, Лёша. Широкой ты души человек, таких сейчас мало. Посчитай деньги.